***
— Ты решила меня навестить? — говорит Забо спускающейся в подземелье Джаин. Ее шаги гулко отдаются в пустом каменном помещении. — Что же такого случилось, что я удостоен такой чести? Ты не заходила с тех пор, как Гордон упрятал меня сюда. — Он подошёл к решетке, отделяющей его от жены и с интересом на нее посмотрел. — Я кое-кого привела, — говорит Джаин. — Кого? — Келвин Забо дёргается, вцепляя пальцы в решетку и с надеждой спрашивает. — Ты нашла нашу дочь? — Нет, она всё ещё в школе Ксавье. — Нужно идти туда, нужно забрать ее, сказать ей. Выпусти меня! — Тише, Келвин, — останавливает его Джаин. — Твои препараты совсем свели тебя с ума. Ты опасен, и для Дейзи в том числе. Но ты можешь быть полезен. Что ты знаешь о Ванде Максимофф? Или Катрине Палмер? Эта девушка из новостей, которая вроде как пыталась убить Эрика Леншерра. — Ничего. Кто она такая? — Мутант, и она знакома с Дейзи. Я привела ее сюда. — Мутант в Посмертии? И не в клетке? — Келвин кивнул на длинный коридор подземелья. — Зачем она тебе? — Если все удастся, она многое может для меня сделать. Главное, чтобы обитатели Посмертия не поняли, что она мутант. Я выпущу тебя отсюда. Даже позволю остаться. Но ты должен будешь за ней присмотреть. Мне не понравилось, как она отреагировала на две вещи. На имя Эрика Леншерра и на Сюзанну Дейн. И мы оба с тобой знаем, что связывает эти имена. Мне даже пришлось рассказать ей немного про исследования Сюзанны, но я так и не поняла, знает она что-то или нет. Я могу доверять здесь лишь трем людям, тебе, Гордону и Елене. К сожалению, Гордон не видит, а Елена не особо умна. Остаёшься ты. Сделаешь это, и когда найдем Дейзи, я позволю тебе ее увидеть. — Или ты просто боишься, что наша дочь обнаружит твои секреты, — усмехнулся Келвин. — А Эрика Леншерра следовало убить ещё там, он не дал мне забрать Дейзи! Тут он прав. Леншерра нужно было убить давным-давно, но точно не из-за его мелочной мести за дочь — Келвин никогда не умел мыслить масштабно. Но Леншерра двадцать лет нельзя было найти, а эта идиотка Дейн умудрилась скрыть, что тот все это время был в Пентагоне, ещё и забеременеть от него, поставив под угрозу все их существование. Но Джаин ему об этом говорить не собиралась, лишь с улыбкой кивнула, подтверждая его правоту. — Не волнуйся, Эрик Леншерр, как и остальные мутанты, не будут больше проблемой. Ванда Максимофф очень удачно шла по оставленным мною следам, и в скором времени, ее рукою я уничтожу всех мутантов до единого. Так мы договорились?***
— Расскажи мне, какая она. — спросил какой-то мужчина, на вид лет шестидесяти, незаметно подошедший, пока она наблюдала окрестности. Вид был потрясающий — одни лишь горы на многие километры вокруг. — Что? — переспросила Катрина, не поняв, о чем он говорит. — Прости, прости, — нервно повторил мужчина. — Я Келвин Забо, — он протянул руку, — отец Дейзи. — И посмотрел на нее с таким ожиданием и такой тоской в глазах, что у нее на секунду екнуло сердце от сострадания к человеку, которого она видела в первый раз. Впрочем, она всегда была слишком чувствительна к эмоциям других людей, даже не применяя способности. Катрина тоже на него посмотрела и почему-то подумала об Эрике. У того при первой встрече взгляд был потерянный, усталый, разбитый, при второй — решительный, колючий и злой. При третьей — в их сознании — восхищённый. Она не знала, что там думал Магнето, но тот ее не только не ненавидел — восхищался. Да, Эрик Леншерр ей восхищался. Ей, Вандой — совсем не Катриной, своим творением, своей плотью и кровью. Это не казалось отцовской любовью, скорее любованием и гордостью за что-то сотворенное им, хотя Катрина была готова поспорить, что не такое уж он и большее участие в этом всем принял. Да и что она по итогу могла знать об отцовской любви или гордости? Ровным счетом ничего. — Она смелая, — тихо сказала Кэт. Не такая как она — сама она трусиха. Не только в какой-нибудь стычке, она трусит даже перед самой собой. — Сильная. Веселая. И она пыталась вас найти. Судя по всему — все эти годы. Интересно, ее отец спрашивал про нее с таким же трепетным ожиданием в глазах? Она от родных бегает, Джонсон — ищет всю жизнь, и никак не может найти. Забо улыбается. Ей не нужны силы, чтобы видеть бесконечную благодарность за несколько брошенных слов. Почему-то кажется странным, что Джаин, твердящая про то, что ей нужно найти Дейзи, и вопроса про нее не задала. Джаин ласково разговаривает с детьми в Посмертии, и даже со взрослыми — как мама. У нее взгляд теплый и ласковый, наверное, у Магды был такой же, и от того Катрина ей не верит. — А она… Она… — он запинается и явно не знает, что сказать. — Вы сами спросите, — она против воли кладет ему на плечо руку. — Когда найдете ее. Забо несёт какую-то чепуху про то, что в Нью-Йорке, где он с женой собирался растить дочь, на соседней улочке от его дома, есть частная школа, куда он собирался отдать Дейзи, а в парке рядом — швейцарская пекарня, где он собирался по утрам, отводя дочь в школу, покупать ей булочки с корицей и потрясающе вкусное мороженое. Она не знает, зачем он это ей рассказывает, но ей почему-то хочется его слушать. Как и ему — рассказать. Хотя какой, черт возьми, в этом смысл? Джонсон давно не ребенок. Как и она. Ей тоже отец не покупал по утрам мороженое и не отводил в частную школу. Она почему-то горько усмехается, представив, как Эрик берет в кафе два мороженных — ей и Питеру. Одно — рожок в вафельном стаканчике, другое — шоколадное эскимо. Она не знала, какое мороженое любит Питер, но почему-то казалось, что это шоколадное эскимо. — Кат-ри-на Пал-мер, — по слогам произносит она перед зеркалом и тут же легко добавляет: — Ванда Максимофф. — Произнести последнее имя медленно не получается. Оно звучит как-то резко, непривычно, броско и словно не ее. «Ты — не Ванда, — шепчет подсознание. — Но ты уже и не Катрина». И почему-то при следующем знакомстве она едва не произносит «Ванда Максимофф». Месяц проходит на удивление быстро. Джаин сообщает, что Дейзи как-то умудрилась покинуть школу, минуя их человека. Она совсем не удивляется ни первому, ни второму. После ее звонка ей в школе делать больше нечего, а любую слежку и любой хвост эта женщина заметит и уйдет. Она ни с кем тут не знакомится, и к ней почему-то никто не подходит, помимо Келвина и странного парня, что-то появляется, то исчезает из этого маленького городка. Он светловолосый, симпатичный, и знакомится она с ним потому, что подворачивает лодыжку, спускаясь по чересчур крутому склону горы. — Это Линкольн Кемпбелл. Он тоже врач, — говорит Джаин. — Почему она отвела меня не к Сюзанне? — спрашивает она у парня, когда тот аккуратно заматывает ее лодыжку эластичным бинтом. Руки у него ловкие, кожа нежная, а боль, кажется, уходит от одного лишь прикосновения. — Сюзанна больше учёный, — пожимает плечами тот. — А хирурга. Это по моей части. Кто ты? Я тебя здесь раньше не видел. — Я тебя тоже, — улыбнулась Катрина. — Я работаю в больнице, здесь бываю на выходных. Про тебя тут никто ничего не знает. И это странно. Давно ты прошла терригинезис? — Я не… Знаешь, тебе лучше обратиться к Джаин. — Ладно, не хочешь — не говори, — он снова пожал плечами и с интересом на нее посмотрел. — Хочешь пиццу? Два часа назад купил в Чикаго. Тут с фастфудом напряжёнка. Хотел съесть один, но я хороший врач, и забочусь о здоровье моих подопечных. — Кормя их вредной жирной пищей? — усмехнулась Катрина. — Не говори моему начальству, — шутит парень. — Я тоже живу в Чикаго, — почему-то сообщает она. — Так может сходим как-нибудь поедим пиццу в кафе? — предлагает он, протягивая ей какой-то блистер таблеток. — Вот, выпей, обезболивающее. Только не больше трёх в день. Пойдем, помогу дойти до твоего дома. А то еще где-нибудь свалишься — придется вторую бинтовать. Не то что бы я против. — Спасибо. А насчёт пиццы… Лучше захвати мне в следующий раз сигарет. — Курение — вредно, — предупредает Линкольн, но просьбу выполнить не отказывается. Нога заживает, и на следующих выходных Линкольн зовёт ее погулять. Она впервые выходит за территорию поселения и обнаруживает, что антимутантское поле работает лишь в его пределах. Но тут из людей — лишь Линкольн, и у того в голове спокойно и тепло. У него лишь желание помочь. Она боится, что он начнет ее расспрашивать, а Джаин ясно дала понять, что тут мутантам не рады, поэтому сама молчит. — А ты не из разговорчивых. И ты не Нелюдь, - говорит он и тут же поясняет: — Тут не бывает новеньких. Обычно все заранее знают, что их ждет. К любому трансформировавшемуся Нелюдю прикрепляют проводника, своего рода наставника. Он обучает и помогает адаптироваться. Обычно первое время возникают проблемы. Бесконтрольное проявление сил, истерики. Всякое. Но у тебя нет. Я в первый день тут чуть все не спалил. — Тебе лучше обратиться с этим вопросом к Джаин, — снова отмахивается Катрина. — Так какой у тебя дар? — спрашивает Линкольн. — Не знаю… Это сложно. — Да ладно, все до ужаса просто. Дай мне руку. Да не бойся. — Она не боялась, просто просьба была странной, но она все же протянула ему ладонь. Он аккуратно коснулся ее, и по руке пошел легкий электрический разряд, начинающийся на кончиках пальцев и гасший где-то в районе запястья. Разряд стал несколько сильнее, и она вдруг оттолкнулась от земли, чуть нелепо не вскрикнув. — Тише, — Линкольн сжал ее полусогнутую ладонь. Она опустила взгляд на ноги и поняла, что от них к земле словно маленькие молнии идут, и они то и держат ее над землей на высоте сантиметров двадцати, — твое тело накопило статическое электричество и потому ты над землей. — Он обошел вокруг, держа ее за руку и Катрина тоже сделала оборот в воздухе. — Это… здорово, — вдруг сказала она. — Потрясающе. — Твоя очередь, — Линкольн опустил ее на землю и отпустил руку. — Я не думаю, что мне можно. — Так, значит, силы все же есть, — он улыбнулся. — Давай, тут никого нет. Я в дела Джаин не лезу. И я тоже не болтлив. Что ей было показывать? Разрушительную красную энергию? Или создать мираж, уверив его в том, что она в любой момент может заморочить ему голову? Нечем тут было хвастаться. Она зацепила взглядом какой-то камень, притянула его к себе и подала Линкольну. — Телекинез? Среди Нелюдей способность редкая. У нас все чаще стихии, энергия. Себя поднять в воздух можешь? Ты же такой же материальный объект, как и камень. Давай, пока мы вне антимутантского поля. — Я не… Ты знал, да? Поэтому из города увел. — Вот такой вот я обманщик. И у тебя Кулон с шеи пропал. Расстворился на глазах. — Нет, ты хороший. Я знаю. Вообще-то, я еще эмоцию людей улавливаю. Их чувства, настроения. — Черт, — он театрально изумился. — Значит, что ты мне нравишься, для тебя теперь не секрет? — Да, — она рассмеялась. — Зря увел. Слушай, а почему Джаин не разрешает мне говорить про то, что я мутант? — У нас с мутантами сложная история, — Линкольн вздохнул. — Многие в Посмертии живут прошлым. Для них мутанты — враги. Джаин тебя защищает. — Враги? Почему? — осторожно интересуется она. — Если я расскажу, то тебе в корне придется поменять взгляд относительно мировой истории в целом и некоторых великих битв в частности, — улыбнулся Кемпбелл. — Все настолько серьезно? — Ты даже не представляешь. А вообще, дела прошлого. Но многие до сих пор верят в старые байки про рождение… Черт, забыл, как же это на китайском. В общем, что родится ребенок, потомок Нелюдя и мутанта, и что в его силах будет уничтожить всех. — Кого всех? — уточнила Катрина. — Либо нас, либо вас, — зловеще сказал Линкольн. Затем улыбнулся и добавил. — А вообще, это лишь старая байка, суть которой я даже не помню. Это тебе надо у Сюзанны Дейн спросить, она ей одержима была. Все хотела создать сверхнелюдя. — Или сверхмутанта, — подсказала Катрина. — По мне — разницы нет. Я не живу прошлым. — Так… У нее ничего не вышло? — Я не думаю, что это возможно. Знаешь, некоторые виды несовместимы на уровне ДНК. По сути, это был бы гибрид двух разных видов. Но природа от этого защитила. С мутантами и Нелюдями так же. Так что, замуж я тебя не позову, ты мне детей не нарожаешь. — О, я теперь в крайнем отчаянье. И как теперь жить? — она покачала головой. — Ладно, пошли. А то вдруг у тебя проблемы будут. Есть ощущение, что всем вокруг запретили со мной разговаривать. На следующий день она сделала новое открытие. В домике Джаин есть тайный ход. Она заходила к ней несколько раз поинтересоваться насчёт сподвижек с Дейзи, но женщины не было на месте. Дверь была не заперта — тут вообще никто почти, видимо, не запирался. Она отошла от домика и села на каменную ограду рядом, решив не искать ее по всему Посмертию, а просто дождаться. Прошло часа пол, но Джаин так и не появилась. Она собиралась уже было уходить, как лидер Нелюдей сама вышла из домика, а Катрина между тем хорошо помнила, что она туда не заходила. Она нахмурилась, припоминая, не могла ли пропустить в небольшой комнатке какой-то выход, но поняла, что там его просто не могло быть. Кабинет был окружён лишь деревьями да растениями, а в гладких деревянных стенах просто невозможно было сделать незамеченным второй выход. Тайный ход мог быть лишь в полу. Возникла идиотская идея пробраться ночью в ее кабинет, которая преследовала ее на протяжении нескольких дней, и на четвертый она все-таки решилась. Фонарь с еле живыми батарейками был у нее в сумке, взламывать замки она научилась ещё в детстве, быть незамеченной тоже. Оставалось лишь дождаться удобного случая. Ночью, пробравшись незамеченной, легко вскрыла замок. Фонарь включила на самую низкую мощность — в плохо освещенной местности свет в домике был бы хорошо заметен, да и батарею нужно было экономить. Она задрала лежавший на полу ковер и сразу же обнаружила, что там была крышка люка — его даже не особо скрывали. Она подцепила перочинным ножом деревянную крышку и только в этот момент поняла, как же это на самом деле было глупо. Изчезновение и появление Джаин можно было объяснить куда проще — телепорт Гордон. Но люк вот он, перед ней. Если бы были силы, она бы оценила вероятность того, что ее поймают, но сил не было, и она лишь тупо уставилась вниз, отметив про себя, что там горит свет и, спуститься вниз не решилась. Она осторожно посветила фонарем, обнаружив, что вниз ведёт лестница и, чертыхнувшись и покорив себя за любопытно, все же полезла вниз, осторожно держа в одной руке фонарь. Вокруг было сыро и холодно, стены вокруг были каменные и она явно находилась внутри горы. Вдаль тянулся коридор. Она посвятила фонариком и обнаружила, что здесь были отдельные клетки, как в тюрьмах или илоляторах. Решив, что не хотела бы оказаться в одной из них, она ступила назад, как услышала чей-то сдавленный голос. — Уходи… Голос был почему-то смутно знаком, и она невольно двинулась вперёд, зажав в одной руке фонарик, а второй извлекла из кармана перочинный нож. Ожидая худшего, она осмотрелась — в клетках были люди. Они бездумно лежали на каких-то матрацах, и было ощущение, что они вообще не понимали, что с ними и где они находятся. В одной из камер сидела пожилая женщина. У той взгляд был вполне осмыслен. Катрина посветила на нее фонариком. — Кто ты? — спросила женщина, а ей почему-то даже в тусклом свете фонаря показались смутно знакомыми ее черты. — Я тебя раньше не видела. — А ты? — набравшись смелости, спросила Катрина. — Эмма Фрост, — безразлично кинула пленница, и кажется, потеряла интерес, а Катрины вдруг вздрогнула. — Эмма? — тихо сказала она. — Эмма, это я, я Катрина. Ты должна меня помнить. Что ты… Говорили, что ты погибла! Почему ты… — Кэтти? — в некогда красивых глазах вдруг на секунду вспыхнула паника. — Тебя не должно быть здесь! Они и тебя… — она вдруг замолчала. — Уходи отсюда, живо, пока тебя никто не заметил. Уходи и беги из этого чертово места! — Зачем… Почему ты здесь? Я… — У них нет ни одного телепата, — глухо усмехнулась женщина. — Уходи, тебе нужно отсюда бежать. Это место не для мутантов. Уходи, чтобы тебя здесь не держало. Беги, уходи. — Как ты здесь оказалась?! Кто эти люди? — Мутанты, Кэтти, мутанты. Стой, так вот о чем она все время думает… Либератио… Да, точно, чтобы его активировать им нужен мутант, но у нее много мутантов, почему ты… Я не… — Эмма, что ты несёшь? О чем ты? — Слушай быстро и внимательно. Джаин думала о Либератио, о вещи, которая может уничтожить мутантов. — Да, ген-икс. — Нет, — Эмма покачала головой. — Как можно уничтожить ген? Некий Хэнк Маккой уже пытался. Нет, активированное Либератио уничтожит мутантов. Всех до единого. Не дай им его найти, не дай достать. Это уничтожит всех нас. Ты поняла меня, ты поняла? — Да, да, поняла, — быстро кивнула Катрина. — А сейчас уходи, быстро уходи, пока тебя не поймали. И выбирайся отсюда. — Я вытащу тебя отсюда, обязательно вытащу! — кидает она ей вслед. Выбиралась она как в тумане. Помнила лишь только то, что все боялась, что ее застукают, и никак не могла закрыть обратно замок. Нужно было бежать, и чем скорее, тем лучше. Только вот куда — она даже не знала, где находится. Она вспомнила про антимутантское поле и почти выбежала по дороге, которую показал Линкольн. Впервые ощутить силы было таким наслаждением, а не мукой. Лазить ночью по горам было не лучшей идей, но возвращаться назад было страшнее. В вдруг ее кто заметил? Здесь она хотя бы даст отпор, а там… Там она не может ничего. Возникла идиотская идея позвать на помощь. Сейчас. Попробовать выйти на связь с Леншерром и рассказать, что здесь творится. Они же с Ксавье защитники мутантов, так пусть разбираются. — Катрина! — окликнул ее голос Линкольна. Он то откуда здесь взялся? Не выходные вроде. — Что ты здесь делаешь ночью? Ты можешь разбиться, мы же в горах, черт возьми. — Я… Как ты меня нашел? — испуганно спросила она. Вдруг он все видел? — Да меня Гордон только что телепортировал. Я сумку разбирал, и увидел, что кто-то сюда прошел. Хотел проверить, дети зачастили по ночам бегать, хотя знают, что опасно. Ты-то что здесь делаешь? — Я… — она вспомнила, что Линкольн не видит на ней кулона. — Я потеряла свой кулон. Он мне очень дорог. Я думала он где-то здесь. Не могла ждать до утра. Даже фонарик взяла, — она подняла руку, продемонстрировав устройство. — Так, — резко сказал Линкольн, осторожно спустившись по каменным ступеням, — дай-ка руку и пошли. Завтра вместе поищем. — Да, хорошо, — она взяла его за руку и, когда он отвернулся, осторожно кинула кулон под небольшую выемку в скале. Завтра они найдут его вместе, и он забудет про инцидент. Но сделать они это не успевают. Утром за ней пришел Гордон, и сказал, что ее ждёт Джаин. Она испугалась, решив, что та как-то узнала про ее ночные вылазки, и пока Гордон ждал ее на улице, спрятала складной нож. Вряд ли это поможет, но хоть что-то. — Катрина, смотри, это было в небольшом городке на севере Техаса, — без предисловий сказала Джаин. Позади нее, словно телехранитель стояла Елена Родригез. Тут была сейсмическая активность, но строение земной коры это не предполагает. Три балла. Нужно проверить, вдруг Дейзи там. — Дейзи любит маленькие городки, она считает, что там легче затеряться. — На самом деле, Джонсон говорила что-то прямо противоположное, но нужно было добавить убедительности. Они расслабятся, возьмут ее с собой и она свалит куда подальше. — Да, конечно, кто будет искать тебя на краю света, — подтверждает Елена. — Выдвигаемаемся, — командует Джаин. — Что? Сейчас? Мне нужно зайти переодеться. — А так же взять деньги и хоть какие-то вещи. Хорошо ещё хоть документы каким-то чудом лежали во внутреннем кармане куртки. — Некогда, одежда на тебе по погоде. И через несколько секунд они четверо оказались в какой-то подворотне. — Гордон, время в девятнадцать семнадцать. В полицейском участке наверняка почти никого нет. Проверь все записи о вновь приехавших. Елена, просто осмотрись в городе. Мы с Катриной пройдемся по барам и кафешкам… — раздает указания Джаин, а Катрина ее не слушает. У нее бешенный стук сердца заглушает все звуки вокруг. В городе кто-то из ее родственников. Это не Питер — его она ощущает совсем по-другому. Но ни Софи, ни Лорны здесь быть не должно. Оставался лишь Леншерр. Идти. Идти на этот зов, и плевать, что придется просить помощи у Леншерра. Двое против троих куда лучше, чем она одна против сверхбыстрой Елены и телепорта Гордона. — Давайте разделимся, — говорит она ей. — Мы и так выглядим подозрительно. Я в этот бар зайду, а вы подождете в том переулке, куда нас телепортировал Гордон. Поверьте, мне хватит бутылки пива и получаса, чтобы выведать у местных завсегдатаев про всех новых людей. И прости, ты со своими шрамами на лице выглядишь подозрительно. Джаин согласно кивает, уходит куда-то в сторону, а Катрина негнущимися ногами идёт в сторону бара, все сильнее ощущая присутствие мутанта-родственника рядом. Заходит в бар и… Застывает на секунду. Тут нет ни Леншерра, ни Питера, ни Софи, ни Лорны. Никого. Тут только Дейзи Джонсон, подающая веселой компании кружки пива с подноса. Только она. И она чувствует ее. «Нет, не ее, — поправляет она саму себя, — ее ребенка». Что там Линкольн говорил про предосторожности природы?