you don't belong here

      На рассвете Дэрилу не хочется открывать глаза. Ему достаточно того, что он чувствует тепло рядом с собой, ладонь в своей руке, не спешащую никуда исчезать, но все равно боится повернуть голову и разочароваться. Он лежит почти без движения, не замечая того, сколько прошло времени с момента пробуждения, и инстинктивно вздрагивает, когда чувствует шевеление под боком.       Если бы можно было ощущать эти семь или восемь часов, потраченных на забытье, Пол бы хотел поскорее проснуться. Первое, что он видит, едва приоткрыв глаза – лицо Дэрила на таком же расстоянии, как в последнем воспоминании перед сном.       Дэрил находит в себе силы немного приподнять веки, и замечает длинные русые волосы, разметавшиеся по подушке, заметно исхудавшее лицо и сонный взгляд, устремленный на него. Это все еще Пол, и он рядом с ним – лежит и не собирается никуда исчезать. Дэрил медленно выдыхает, окончательно расслабляясь. Ему не снились кошмары, он не подскакивал с постели и не порывался схватиться за нож или арбалет на протяжении всей ночи, и проснулся, как и обещал, рядом с Полом.       - Доброе утро, - и оно действительно такое, и это читается в улыбке, появившейся на губах. Пол приподнимается на локте, чтобы нависнуть над Дэрилом, и начинает его медленно целовать, осторожно касаться губ. Он так сильно скучал по этому ощущению, по их легким прикосновениям, по чувствам, которые с каждой секундой после пробуждения начинают атаковать солнечное сплетение.       - Доброе, - Дэрил улыбается уголками губ, отвечая на поцелуй. Действительно, давно утро не было таким хорошим, несмотря на все предшествующие ему обстоятельства. Он поглаживает затылок Пола, накрывает ладонью его руку, устроившуюся на его груди, и сжимает пальцы. Хочется окунуться в приятную дрему и продолжить просто лежать вот так, пока мир вокруг продолжает жить, бурлить, да пусть даже уничтожать сам себя – не имеет значения.       И хотя действие наркотика закончилось и с каждой минутой боль начинает просыпаться, Полу не хочется выныривать из сонного умиротворения, не хочется отпускать Дэрила. Но в помещение с улицы доносятся звуки вовсю кипящей жизни общины, скоро и Энид придет, чтобы проверить своего единственного пациента, и им лучше все-таки расцепиться. Пора вставать. Пол со вздохом разочарования возвращается на подушки, задумчиво проводя рукой по помятой и расстегнутой рубашке Дэрила. У охотника наверняка снова много дел в общине, в отличие от него. Его задача только лежать и выздоравливать, может, с таким успехом он успеет прикончить все свои книжки, и придется их перечитывать.       - Ты приехал с Генри… почему он все еще в подвале? Я думаю, он усвоил урок, - Пол не хочет, чтобы паренек продолжал сидеть взаперти, особенно если ничего плохого не сделал. Ему не рассказали, что Генри уже успел натворить, не успев толком обжиться, но точно ничего существенного. Даже девочка-пленница не виновата, но Пол не может помочь и ей в освобождении – они не могут рисковать людьми в Хиллтопе. Ему не нравится сам факт того, что дети находятся за решеткой, он явственнее и лучше других понимает их, потому что сам проходил через нечто подобное в групповом доме и был вынужден с горечью смотреть, как играют на улице другие. Но он быстро усвоил урок, как усваивает каждый, получающий наказание за проступок.       - Девочка говорит с ним и может рассказать больше, чем когда-либо скажет мне, - Генри и правда давно расплатился за свою глупую выходку, осознал, что не стоит творить глупости – по крайней мере такие, - и должен был приступить к обучению, ради которого приехал, но Дэрил, кажется, нагло пользовался тем, что парнишка, не особо задумываясь о последствиях, расположил Лидию к себе. Впрочем, все могло пойти не по плану, и тут уже не они обзаведутся новой информацией, а девчонка воспользуется доверчивостью и добродушием Генри.       - Она… как ее зовут?       - Ее зовут Лидия, - Дэрил хмурится, понимая, что для Пола она теперь не просто абстрактная девочка в подвале, которая была среди тех, кто едва его не убил. Она обрела облик еще тогда, когда он ее увидел, теперь у нее было имя, а значит, в его глазах она уже стала человеком. Таким же, как и все они. Заслуживающим хорошего отношения и милосердия.       Пол понимает, почему Дэрил оставил Генри в подвале, но держать его целую вечность там нельзя. Он мнется, но ничего не говорит, оставив решение за Дэрилом, которому поручили присматривать за мальчишкой.       Несмотря на нежелание возвращаться к обязанностям главы поселения и полное право лежать и не вникать в проблемы, Пол хочет хоть что-то сделать. Он хочет придумать занятие вне стен трейлера, что-то, к чему у него нет противопоказаний.       - Я так хочу на разминку… и в душ… - Пол перекатывает голову по подушке, - я ненавижу это. Лежать и ждать. – Он морщит лоб и с мольбой смотрит на Дэрила, будто тот способен что-то изменить. Но даже одно его присутствие делало больничное времяпровождение не таким отвратительным. Хотя Дэрил, конечно, не может торчать в его палате безвылазно.       - Не все сразу, - Дэрил легонько щелкает Пола по носу, хотя прекрасно понимает его желание заняться делом. Не ему судить его, когда он сам с любыми ранами и в любом состоянии рвался что-нибудь делать, вопреки всем запретам. Тем не менее, над ним никогда не проводили серьезных операций, и он не лишался ни легких, ни любых других органов. – Для разминки точно еще слишком рано, а вот насчет душа можешь спросить у Энид. Не уверен, что тебе можно мочить швы, - всегда можно найти какой-нибудь компромисс. Вряд ли, конечно, непродолжительные прогулки сгодятся за разминку, но это хоть что-то. Дэрил призадумался о том, как бы обустроить Полу подходящее место на улице, чтобы он мог там устроиться и отдыхать, вместо того, чтобы гипнотизировать четыре белых стены вокруг себя.       - Нужно раздобыть нам завтрак, - произносит Дэрил. Как бы ни хотелось задержаться в постели подольше, но скоро обязательно появится Энид или кому-нибудь еще захочется заглянуть и проведать Пола, да и урчащий желудок, толком не получающий пищи в последние дни, вдруг решил активно напомнить о себе, будто Дэрилу больше нечем было заняться.       Он неохотно поднимается с кровати, напоследок поцеловав Пола в макушку, и быстро застегивает рубашку, накидывает на плечи оставленный на стуле жилет, стараясь создать впечатление, будто прошедшей ночью он вовсе не принимал никакого участия в том, что самый ценный больной их поселения активно перенапрягался, вопреки запретам.       - Я скоро вернусь.       Когда охотник выскальзывает за дверь, Пол приподнимается, потягиваясь и приводя себя в порядок после неоднозначной ночи. Рубашка помята от сна – с ней ничего не сделаешь, растрепанные волосы он убирает за уши. Упершись ладонью в матрас, он чувствует под ним спрятанный на крайний случай портсигар. Пол надеется, что за ночь помещение проветрилось от тяжелого запаха.       В дверях Дэрил почти сталкивается с Энид, несущей в руках коробку с дополнительными медикаментами, взятыми со склада. Она выглядит еще более уставшей, чем прошлым вечером, словно всю ночь не смыкала глаз.       - Все в порядке? – Дэрил окидывает ее обеспокоенным взглядом, отступая в сторону и пропуская девушку в трейлер.       - Да, все хорошо, - она вымученно улыбается, не давая ни на секунду поверить в свои слова, и обращает все свое внимание на Пола, отгораживаясь от всех возможных последующих вопросов. – Как ты себя чувствуешь? – спрашивает она, ставя коробку на тумбочку.       Дэрил мог бы задержаться и послушать, однако ему кажется, что в его присутствии Пол скорее начнет храбриться и утверждать, что с ним все в порядке, лишь бы он лишний раз не волновался, но это никак не поможет лечению. Поэтому Дэрил закрывает за собой дверь, оставляя его с Энид наедине.       - Живым, - вздыхает Пол, - ну… если честно, то мне кажется, словно нож все еще торчит у меня из груди. – Он понимает, что ничто не в силах унять такую серьезную боль, но вчера ночью ему прекрасно удавалось от нее отвлекаться и практически забыть с помощью всех подручных средств, пусть даже и весьма рискованных.       Энид достает стетоскоп, поворачиваясь к Полу, и вдруг замирает.       - А чем здесь пахнет? – и хмурит брови.       - Тыквенный пирог, - быстро спешит убедить ее Пол, - Леви готовил. Мы вчера были так голодны, что умяли его целиком. Прости. Я попрошу его сделать еще.       - Это не обязательно, но… я бы с удовольствием попробовала его.       Энид проводит осмотр и ругает Пола за то, что он не пользуется аппаратом ИВЛ, который облегчит ему дыхание. Всем, включая его самого, хочется, чтобы Пол скорее вылечился, но этот момент оттянется, если он не будет слушать указания врача.       - Сколько уйдет времени? Примерно? – спрашивает он, прикусывая губу.       - Месяц ты точно должен лежать. Возможно, через полгода ты вернешься в состояние, когда сможешь полностью двигаться. Но тебе придется…       - Снова всему учиться, я понял, - кивает Пол, опуская голову. Он растеряет всю свою форму, мышцы, навыки, но это не такая большая цена, ведь он мог потерять абсолютно все. Его даже как-то странно вдохновляет, что он снова с головой будет уходить в тренировки, главное, чтобы Тара больше не протестовала его побегам. Может, Аарон даже выиграет их шутливый бой не из-за того, что Иисус поддался. Энид прикасается к бинту, начиная разматывать, чтобы поменять повязку и в принципе взглянуть на состояние раны.       - Чтобы десять раз не менять повязку, можно я сначала схожу в душ? - с надеждой спрашивает Пол. – Не хочу, чтобы со мной обращались как с инвалидом. Серьезно, я могу дойти до ванной. Дэрил поможет мне не намочить швы.       - Хорошо, - после некоторого раздумья отвечает девушка, вызывая у Пола вздох облегчения. Такое незначительное действие, а он уже словно выиграл все призы мира, – позовете меня сразу после, я обработаю рану. А сейчас давай поставим тебе капельницу, которую ты игнорируешь. Иначе у тебя не будет сил подняться по ступенькам.       Пол позволяет сделать все, что требуется, и вскоре ощущает, как в вену скользнула прохладная жидкость. Антибиотики и немного обезболивающего, позволяющего ему прикрыть глаза на некоторое время и согласно кивать на все, что говорит Энид. Он постарается сделать все, чтобы как можно скорее встать на ноги во всех смыслах.       Девушка оставляет ему флакон с обезболивающим на случай, если станет совсем плохо, и уходит, сказав, что будет в своей комнате. С улицы раздаются голоса, один из которых принадлежит Дэрилу, но Пол не может разобрать слова, решив дождаться и получить полное описание событий. Жизнь поселения кипит, а он не принимает в ней никакого участия. И это странно раздражает. Пол утешает себя, что это все с непривычки; а морфий, скользящий по его венам, помогает отпустить тревожность, по крайней мере, на некоторое время.       На улице Дэрил зябко ежится, оглядываясь по сторонам. В медицинском трейлере было явно теплее, а уж с Полом под боком – тем более. Он замечает прикорнувшего на ящике у подвала Ника, который, видимо, просидел там всю ночь, исполняя его просьбу, и идет будить несчастного, чтобы отправить его в постель. Нужно было бы и самому послушать, но Дэрил не мог позволить себе надолго задерживаться вдали от Пола, иначе тот точно попытается снова сбежать.       Он тормошит Ника за плечо и кивает в сторону его трейлера, в ответ на расфокусированный и непонимающий взгляд. Нужно попросить кого-нибудь другого. Например, того же Леви, который точно не откажется узнать, где находятся ублюдки, покалечившие его друга. Дэрил делает шаг в сторону дома, намереваясь заглянуть на кухню за какой-нибудь едой, но замирает, так и не сдвинувшись, уловив отрывок разговора. Чертыхнувшись сквозь зубы, он бросается к подвалу, резко дергая на себя дверь.       - Эй, в чем дело? – Генри вскакивает на ноги, не понимая, что снова нашло на его надсмотрщика, но Дэрил с трудом способен сдерживать ругательства, поэтому только рычит сквозь зубы.       - Заткнись. На выход. Давай, - он отпирает решетку и выдергивает оттуда подростка, за шкирку волоча вверх по лестнице, игнорируя заинтересованный взгляд девчонки. Она боится его – это заметно, - но ей все равно интересно. И она не прекращает пытаться разузнать больше о месте, в которое попала, и об общинах, которые их окружают.       - Ты что, рехнулся? – Дэрил отводит Генри на безопасное расстояние от подвала, чтобы девчонка точно больше ничего не услышала, и ощутимо встряхивает, ухватившись за ворот. – Что с тобой не так, а? Рассказываешь ей о Королевстве? А если с ней еще люди? У тебя семья в Королевстве! – он с трудом сдерживает себя от того, чтобы не приправить свои слова парочкой крепких выражений. Невозможно забыть о том, что перед ним ребенок. Сын его лучшей подруги. Который, к сожалению, не перенял хоть немного здравого смысла и мозгов у своей приемной матери.       - Прости, ладно? Я не думал, что… стой, вы подслушивали?       Может, Дэрилу должно было быть хоть немного стыдно, но ему не было. То, что их разговор подслушивали, единственное, что волновало этого мальца? Будь он немного постарше, Дэрил с удовольствием врезал бы ему, чтобы поставить мозги на то место, где он должны быть изначально. Он не задумывался о том, что подвергает опасности свою семью и своих людей, поведшись на образ несчастной перепуганной девочки, которая таковой явно не являлась, раз продолжила выуживать из наивного дурачка информацию.       - Конечно мы подслушивали. Я, Энид и другие по очереди слушали, что же ты ей скажешь.       - Вы использовали меня!       А Дэрил все еще не испытывал никаких уколов совести по этому поводу.       - Да, сработало отлично.       - Она хороший человек, с которым случилось много плохого. Она права на твой счет, ты знаешь об этом? Ты мудак. Хотите ответов? Получайте их сами, - Дэрил не препятствует ему, когда Генри вырывается из хватки и уходит, огибая его по дуге и злобно сопя при этом. Каждого в Хиллтопе, да и не только в нем, можно назвать хорошим человеком, с которым случилось много плохого. Но ни один из них почему-то не отправился таскаться по миру вслед за ходячими, используя маски мертвецов, и не нападал на других людей. Это ни черта не оправдание всей херне, которую творили эти ублюдки в разложившейся человечьей коже, поэтому Генри мог пойти к черту со всеми своими убеждениями. Если бы Генри видел, в каком состоянии Дэрил привез домой Пола, посмотрел бы на него, залитого кровью с головы до ног, он бы так не рвался ее спасать. Может, когда-то до него все же дойдет, что именно он сделал не так. Лишь бы не было поздно.       Дэрил старается прогнать злость и раздражение по пути на кухню и обратно, но все равно возвращается в трейлер к Полу не в лучшем настроении. Он ставит поднос с бульоном и овощами на тумбу рядом с кроватью, а сам усаживается на стул, устало растирая глаза.       - М-м-м, завтрак в постель, - произносит Пол с улыбкой, стараясь вызвать такую же у Дэрила, - а потом будет ужин в постель? В моей жизни никогда не было так много романтики.       - Если ты уже под наркотой, то так и скажи.       - Я не собираюсь заниматься непотребствами без твоего присмотра и участия, - отвечает Пол, дернув бровями. Ведь в одиночку это делать скучно, сумасбродные идеи появляются и развиваются только в компании. Вчерашним вечером одно потянуло за собой другое, и Пол нисколько не жалеет, потому что пусть на короткий срок боль отступила, и он почувствовал себя живым.       - Еще бы ты попробовал, - фыркает Дэрил, не спеша огорчать Пола тем, что в ближайшее время все же придется обойтись без непотребств. По крайней мере, некоторых.       Пол – единственный, кто хоть немного сглаживает углы его перманентного беспокойства. Дэрилу не хочется грузить его проблемами, тем более, когда он еще недостаточно оклемался после травмы, но ни с кем больше он не может поговорить о том, что его волнует. У Тары хватает дел, как и у всех остальных, и у него в том числе, а Пол может хотя бы поделиться своим мнением, хотя Дэрил знает, что он не сможет остаться равнодушным и не попытаться принять участие в разрешении сложившейся ситуации.       - Этот… Генри наболтал лишнего. Не он развел ее на разговор, а она его. Блять, - он проводит ладонью по лицу, зачесывает пятерней назад волосы и откидывается на спинку стула, тяжело вздыхая. – Теперь девчонка знает о Королевстве, и если ей удастся сбежать, то она выболтает все этим уебкам, - ведь никак не может быть иначе. А потом они придут туда, где их никто не будет ждать. И Кэрол окажется в опасности, как и десятки других беззащитных людей.       - Значит, нельзя ее отпускать, - произносит Пол. Но что тогда делать с пленницей, он тоже не знает. Он поворачивается и придвигается к тумбочке, беря миску с бульоном, не без помощи Дэрила, и опускает на колени. Он долго молчит, задумчиво водя ложкой по дну и чувствуя проснувшийся голод. Может, это лекарство слегка туманит его разум, а, может, у него действительно нет мыслей, что делать в таком опасном положении. Стражи охраняют периметр поселения – врагам не пробраться незамеченными, если те действительно ищут девочку, а в Хиллтопе уже прибавилось тренированных бойцов, чтобы отразить любую внезапную атаку.       - У меня есть кредит доверия у Лидии… но ты же меня не пустишь, я прав? – Пол грустно усмехается, глядя на Дэрила и даже не требуя от него ответа – все ясно как день. – Хотя она не поймет, почему я ее не виню.       Дэрил качает головой в ответ на его слова, кусая кукурузу, которую он также принес вместе с бульоном – нет, он не пустит Пола в подвал. И не столько из-за страха того, что Лидия способна ему как-то навредить – она, черт возьми, сидит в клетке и шарахается по углам, стоит кому-то появиться, - сколько потому, что у него едва ли хватит сил спуститься по лестнице, а потом подняться обратно.       - Поверь, ей плевать, винишь ты ее или нет. Она считает, что они поступают правильно, убивая людей, ведь жить так, как живем мы – ненормально, - он вспоминает ее слова о том, что их теперь окружает мир ходячих мертвецов, а значит – живые обязаны научиться жить среди них, оставив попытки хотя бы создать видимость прежней жизни.       - Может, она просто не знает, что можно жить иначе, не прикидываясь мертвецами, - произносит Пол, задумчиво покусывая губы. Мало кому посчастливилось стать частью большого и безопасного поселения, поэтому неудивительно, что Лидия знает лишь один принцип – выгрызать свою жизнь зубами, как гребаные мертвецы. Но зачем убивать незнакомцев? Что они такого сделали, за что их преследовали несколько дней? Пол откровенно не понимает, у всего должна быть причина.       Пол хмурится, поднимая ложку и поднося ко рту. От голода вся еда кажется невероятно вкусной, и организм всячески хочет восполнить силы, мгновенно включая аппетит. Пол хотел бы в вопросе пленницы разобраться сам, поговорить с Лидией, он уверен – у него получится лучше и он не попадет впросак, как Генри, не даст себя водить за нос. Но переговорами будет заниматься Дэрил, который, если смотреть объективно, плохо подходит для данной роли, к тому же, он предвзят – злость еще нескоро его оставит.       - Так… если она думает, что провела нас… продолжай. Дай ей то, чего она хочет, - внезапно произносит Пол, - покорми ее, будь добрым и чутким. – Он, конечно, ловит недоумевающий взгляд Дэрила. Но у Пола сложилась четкая идея о том, как разговорить Лидию – нужно заставить ее доверять.       - Она потерянная девочка, помни об этом. Я знаю ее чувства, потому что сам был в таком положении. В неизвестном месте, заперт… тебе хочется куда-то домой, но у тебя нет настоящего дома. Ты один среди незнакомых людей. Ей хочется найти друзей и защиту, и она нашла все это в Генри. Но… подсознательно она хотела бы увидеть защиту от взрослого. Я так себя чувствовал в групповом доме, - Пол думал, что эту часть истории можно легко забыть, выбросить за ненадобностью, но детские воспоминания, почему-то все еще очень яркие, подкидывают ассоциации. – Взрослый мог все. У него были ключи от клетки.       Как в прямом, так и в переносном смысле. У него была власть, он имел право наказывать за проступки, и детям приходилось только мириться.       - Я… нашел такого человека там. Почувствовал, что у нас с ним есть нечто общее. Сейчас я думаю, что он был геем. Он не говорил этого напрямую, может, даже жил с женой и детьми, всячески скрывая. Но он понимал меня, - произносит Пол, качая головой. - Я видел это. И начал ему доверять. – Может, по этой причине Пола не сломали так сильно, как могли, и он выдержал до момента совершеннолетия, когда перестал быть обремененным групповым домом. Он пожимает плечами, не сводя взгляда с миски. Добиться доверия от кого-либо непросто, но прямо сейчас Пол рассказывает о том, как манипулировать людьми, в данном случае – ребенком. С одной стороны, это неправильно, но разве у них есть выбор? С другой стороны, Пол действительно хочет к Лидии хорошего отношения, если она ни в чем не виновата, кроме неудачного стечения обстоятельств. Все попадают в плохие семьи. А родителей никогда не выбирают. Она уж точно не виновата, что родилась или воспитывалась среди людей с извращенным восприятием действительности. - Но… Дэрил, пожалуйста, не изображай доброту. Она почувствует ложь.       Будь добрым. Злость сжирает людей изнутри, вытягивает силы, нервы. А им это совсем не надо.       - Я успел забыть, что ты у меня психолог, - единственный раз, когда Дэрил задумался о том, что она всего лишь ребенок, был тогда, когда Пол напомнил ему об этом, едва стоя на ногах за его спиной. Но об этом не стоило забывать вообще. Он тоже когда-то был ребенком, растущим не в самой здоровой среде, и ему тоже приходилось выживать, только по-своему и в иных условиях. – Не уверен, что смогу найти с ней достаточно общего, чтобы она мне поверила, - а лжец из него выходил не самый лучший. Он всегда – почти всегда, - говорил обо всем прямо и ненавидел всевозможные интриги. Все эти хитросплетения заговоров, договоренностей и условий – не его стезя. Со всем этим справлялся Рик, с этим справляется Пол, а он лишь делал и делает все, чтобы этим сраным переговорщикам не прилетело раньше времени, да и позже тоже. И он не умел быть добрым с теми, с кем не хотел. А значит, стоило найти достаточно вескую причину для того, чтобы стать таковым по отношению к девочке, ведь план Пола вполне мог сработать.       - У нас у всех есть кое-что общее: мы все потеряны и не знаем, как выживать, - тихо произносит Пол, не поднимая взгляда. Дэрил не отвечает, и Пол может лишь догадываться, последует ли он его совету. Он думает, что да. Пол верит, что Дэрил больше не попытается навредить или напугать Лидию. Может, он найдет свой подход, но Дэрил всегда стремился выполнить обещания, данные Полу, и его просьбы.       - Кстати, мне разрешили в ванную. А потом Энид наложит новую повязку, - Пол дергает головой и переключает разговор на более позитивную тему.       - Добился-таки своего, да? – Дэрил усмехается, цепляясь за эту возможность. Он не хочет думать о делах и вообще о чем-либо еще, кроме Пола. По-хорошему, ему следовало бы отлежаться еще несколько дней, но это ведь Пол. Он самовольно вылез из постели в тот же день, как пришел в себя, отправившись на его поиски, и пошел провожать Аарона, и накурился, а теперь собирался влезть в ванную – ну, хотя бы заранее спросив об этом у Энид, - а там, глядишь, выпросит у нее разрешение на разминки и тренировки, хотя в этом плане она будет непоколебима. Как и Дэрил. Он все же привяжет Пола к кровати, если потребуется, лишь бы он нормально восстанавливался, а не занимался херней.       Они заканчивают завтрак, и с помощью Дэрила Пол выбирается на улицу и медленными шагами преодолевает расстояние до дома. В стороне он видит Леви, помахавшего им, а затем Пес решает поприветствовать хозяев, которые так много часов прячутся невесть где, и практически готов запрыгнуть и повалить их на землю. Но Дэрил шикает на Пса, усмиряя несвоевременное ребячество. Пол чувствует на себе сочувствующие взгляды жителей поселения, но никто не подходит, желая не мешать. Они медленно поднимаются по ступенькам на второй этаж, и Пол замечает, что все рабочие бумаги, которые он свалил в холле на журнальном столике, куда-то убрали. Возможно, в кабинет Мэгги, где им самое место.       Тишину в доме нарушает лишь звук воды, наполняющей ванную. Они решили, что Пол немного посидит в ванной и отмокнет – это легче, чем стоять под душем, и не придется заливать рану. Дэрил без слов принимается помогать Полу снять рубашку. Каждое движение медленное, осторожное, но причиняет дискомфорт, не говоря уже о боли, отразившейся на лице Пола, когда он заводит руки назад, чтобы стянуть рукава. Смотреть на туго перебинтованную грудь тяжело, а браться за край бинта страшно. Страшно причинить лишнюю боль, содрав сукровицу, да и воочию увидеть то, что спрятано под слоями повязки. Будто Дэрил никогда раньше не видел ран и шрамов. Но это ведь Пол – все всегда упирается в данный факт для него. С Полом все иначе, включая ощущения и отношение к ставшим обыденными вещам. Когда Дэрил начинает сматывать бинт, Пол сжимает кулаки, пытаясь скрыть тремор. Ему не больно, ему страшно представить, что он вскоре увидит, но это представляет какой-то больной интерес.       - Я хочу увидеть это, - произносит Пол, цепляясь за остатки бинта.       Дэрил безропотно отступает назад, становясь за плечом Пола, оставив в его руке край бинта. Он с замиранием сердца ожидает момента, когда тот уберет последнюю преграду перед видом на то, чем завершилась та чертова ночь, и шумно выдыхает, когда повязка соскальзывает с груди.       Пола всего колотит, и он сглатывает страх, поднявшийся в горле при взгляде через зеркало на уродливый разрез, стянутый нитками. Пальцы зависают над будущим шрамом, но не касаются кожи. Это все происходит будто не с ним. Пол помнит, что, когда последний раз смотрел на себя, всего этого не было. Не было испуганных стеклянных глаз, синяков под глазами, бледной кожи. Он словно проклятый мертвец, выбравшийся из могилы. Может, так оно и есть? И все происходящее вокруг – предсмертная агония, призванная напугать его до остановки сердца, по ощущениям растянувшаяся в несколько дней, хотя на самом деле состоит из трех секунд. Тех секунд, которые у него остались на жизнь, после того, как его со спины пронзил чужой клинок. Пол зажмуривается и вслепую нащупывает руку Дэрила, стискивая ладонь изо всех сил, словно он уймет этот иррациональный и неизвестно откуда взявшийся страх. Пол даже не знает, чего боится больше – что все это окажется миражом, или что таков теперь реальный мир. Мир, в котором он прежде не верил в собственную смерть.       Он искалечен, он уродлив и не представляет, как Дэрил может на него смотреть, не испытывая чувство жалости или даже каплю отвращения, если Пол чувствует это к самому себе в полной мере. Тогда, когда шрам был спрятан под бинтами, можно было делать вид, что все нормально, но теперь они видели его, теперь он вырезан в памяти неровным лезвием ножа, как и произошедший кошмар.       В прошлый раз, когда смерть попыталась забрать его к себе, Пол толком не осознал, что мог умереть – в нем бушевали остатки наркотического кайфа, он плохо соображал, а картинка перед глазами расплывалась. Он просто отключился, не испытав боли. Сейчас он помнил все до мельчайших подробностей: ледяные капли дождя, скользящие по разгоряченной коже лица, туман, окутывающий вокруг саваном, сквозь него – силуэты друзей, застывших через решетку, холод металла, пронзившего его грудь, хрип врага под маской, чей тембр голоса будет мерещиться из темных углов и среди деревьев. Свой страх, сковавший тело. И пустоту внутри. И срывающийся крик Аарона, звенящий в его голове каждый раз, когда вокруг воцаряется молчание.       Но ни шрам, ни худоба, ни круги под глазами не делают Пола уродливым – не в глазах Дэрила, - но это только внешние изменения, которые ничего не значат. Каждый из них прекрасно понимает, что именно стоит за всем этим. Смерть прошла слишком близко, опалила своим холодным дыханием, но отступила. На время. Страшнее всего было не видеть последствия, а осознавать, что она способна вернуться в любой момент, и именно тогда, когда они будут ожидать этого меньше всего.       Дэрил крепко сжимает ощутимо подрагивающие пальцы Пола, выдающие его состояние, пусть он как-то умудряется держать на лице относительно спокойное выражение. Он не знает, что сказать и как поддержать, ведь того, что произошло, никак не исправить, а пообещать, будто все будет хорошо, он не может. Дэрил мог бы соврать и сказать, что рана заживет и все забудется, но ему ли не знать о том, каким напоминанием является каждый шрам, оставленный на теле. Близость смерти невозможно выбросить из головы, даже если встретиться с ней приходится лишь раз.       Пол не думал, что нервы будут продолжать сдавать после пробуждения – ему казалось, он оправился, но от воспоминаний у него подкашиваются ноги. Пол открывает глаза, поворачиваясь к Дэрилу, и видит, что тот все так же по-особенному смотрит на него, осторожно и ласково касается, опасаясь причинить боль. Полу кажется, что скоро он настолько привыкнет к физической, что перестанет ее замечать, но сейчас ему хочется в больничную постель, где остался флакон обезболивающего, который дала ему Энид. Он думал, что справится и сэкономит препараты, но боль вот-вот обратится в агонию. Пол утыкается носом в плечо Дэрила, собираясь с силами. Дэрил любит его, искалеченного и разбитого морально. И как он мог быть таким идиотом? Он мог наказывать самого себя этой разлукой, но не должен был мучить Дэрила, который не собирался на него злиться или забывать. Это была глупая, идиотская ошибка. Но Пол уже просил за нее прощения и помнит, как Дэрилу не нравится, что он делает это лишний раз.       - Давай, ты хотел принять ванну, - Дэрил коротко целует Пола в левое плечо, аккуратно отворачивая от зеркала, – Энид решит, будто я тебя утопил.       Дэрил подводит Пола к ванной, помогает выбраться из штанов и перелезть через бортик, следя за тем, чтобы вода, успевшая еще набраться, не доставала до груди. Пол опускается в теплую воду, и ему хочется растянуться в ванной полностью, смыть с себя весь липкий ужас той ночи, въевшийся в его кожу, забыть обо всем и хоть немного расслабиться. Неужели ему теперь каждый день будет необходимо что-либо, отключающее разум? Лучше всего успокаивало присутствие Дэрила рядом, и тот, естественно, нисколько не против, а даже готов его сопровождать постоянно, хотя в общине есть дела поважнее. Все собираются ехать на ярмарку уже завтра, пусть празднование и растянется на несколько дней. Но люди справятся без них.       Дэрил садится на край ванной, закатывая рукава рубашки повыше, и зачесывает волосы Пола пальцами назад, чтобы их было удобнее мыть. Дэрилу, конечно, всегда нравилось возиться с ними, но обычно Пол сам справлялся с водными процедурами – их прошлые совместные приемы душа никогда нельзя было брать в расчет, ведь душ интересовал их в самую последнюю очередь. Лучше всего было бы, конечно, так же забраться в ванну, но в таком случае они точно задержатся и Энид пойдет выяснять, почему им понадобилось так много времени и не натворили ли они чего-нибудь непоправимого, оставшись без присмотра.       Пол приподнимает левую руку и морщится от прострелившей позвоночник боли, но ему кажется, что если он немного подвигается, мышцам вернется гибкость. Он оставляет попытки помочь Дэрилу вымыть ему голову и просто чуть откидывает ее назад, наслаждаясь тем, как скользят между прядями его пальцы.       Дэрил аккуратно распутывает сбившиеся волосы Пола, понемногу приводя их в порядок. Он намыливает голову Пола шампунем, прочесывает волосы пальцами, вымывая землю и грязь из прядей – это занятие успокаивает его так, словно он сам сейчас лежит, расслабившись, в горячей воде рядом с Полом. Никогда еще он не замечал в себе того трепета, с которым сейчас старался ухаживать за Полом, аккуратно обходя рану мочалкой, растирая раскрасневшуюся от пара кожу. С порозовевшими щеками Пол меньше походил на мертвеца, а худоба и изможденность со временем пройдут, стоит ему начать понемногу восстанавливаться.       Пол задумчиво рассматривает пену, оставшуюся на поверхности воды, которая стала мутной от кладбищенской земли. В помещении затягивается тишина, но вовсе не неловкая – каждый из них обдумывает свои мысли, к сожалению, далекие от позитивных. Несмотря на это Пол с благодарностью улыбается Дэрилу, наблюдая, с каким сосредоточенным выражением лица он водит мочалкой по его плечам.       - Дэрил, - тихо произносит Пол, и от улыбки не остается и следа. Может, он все еще не в себе, но у него есть вопрос. Отвратительный, неприятный и грустный. Он даже не уверен, что ему есть смысл знать ответ. – Ты… можешь мне честно ответить? Но сказать не то, что, по твоему мнению, я хочу услышать. А то, что ты сам думаешь, - слова перемежаются всплеском воды, когда Пол подтягивает к себе колени. Дэрил опускает мочалку в воду и заглядывает в лицо Пола, сжавшегося в ванной, будто окруженного со всех сторон стенами собственного вопроса, загнавшего его в угол. - Ты бы смог сделать это? Пробить череп, чтобы я не обратился?       Пол снова целиком и полностью в том дне. Он бередит незажившую рану в душе, словно пытается ее выскрести, стереть, но только больше растягивает срок реабилитации. Он знает, знает, что этим только мучает себя, но ничего не может поделать.       - Нет, - если Полу нужна честность, то Дэрил готов ее ему дать. Он не сделал бы этого, ведь ему уже довелось пережить подобный момент. Он не дал Аарону предотвратить обращение Пола и сам не смог бы. – Я бы сначала сделал все для того, чтобы спасти тебя. Тебе пришлось бы обратиться в любом случае, потому что отнять у тебя жизнь я не смогу, даже если шансы сохранить ее меньше, чем потерять. Но слоняться мертвецом по округе я тебе не позволю, - в случае обращения ему придется заставить себя прекратить страдания Пола. Убедить себя самого в том, что это уже не он, а лишь оболочка, еще сохранившая его черты, но вскоре она истлеет так же, как сделала бы это в земле, и от Пола в ней нет ничего, кроме внешнего сходства.       Дэрил замолкает, надеясь на то, что Полу достаточно такого ответа, и он больше не станет спрашивать. Пол благодарно кивает – он догадывался об этом и прежде. Хорошо, что Дэрил умнее и не задает встречный вопрос. Может, Пол и попытался бы что-то выдумать, но он все равно бы в конечном итоге поступил так, как сказал Дэрил. До самой последней секунды, пока надежда не разбилась бы о реальность.       Пол обхватывает колени и сжимает ладони, чтобы ощущать себя здесь и сейчас, а не позволять картинкам погони и битвы мелькать перед глазами. На его теле нет чужой крови, нет гнили, она вся уходит в сточную трубу, но воспоминания не исчезают. Остается лишь надеяться, что к ночи ему станет легче, чтобы он смог заснуть и забыться. Дэрил заварит ему ромашковый чай, или с мятой, отвлечет разговором и рассказом, как он с Псом ловил рыбу, а затем придет Леви и тоже придумает, как скрасить вечер.       Дэрил вновь берет мочалку и обращается с ним с такой аккуратностью, словно Пол может сломаться, если он чуть усилит давление на кожу. Хотя это не далеко от истины – пусть не сломается, но боль способно причинить любое неосторожное действие. Пол видит внимательный взгляд Дэрила и думает, что начинает еще сильнее влюбляться. Он не думал, что такое возможно, но тепло, расходящееся по груди, и ощущение привязанности громче любых слов, которые он может когда-либо произнести вслух.       Дэрил смывает пену с его кожи и помогает выбраться из ванной на мягкий коврик. Насухо вытереть волосы не выходит, поэтому Дэрил сооружает на голове Пола подобие тюрбана – как может, - и помогает ему снова одеться. Он придерживает Пола за талию и на пару секунд задерживает его в дверном проеме ванной, чтобы быстро поцеловать и немного посмеяться над тем, что творится на его голове.       - Странные у тебя фетиши, Диксон, - шутливо надувает губы Пол.       В коридоре они сталкиваются с Тарой, спешащей из кабинета вниз вместе с папкой и какой-то книгой. Она останавливается спросить, как Иисус себя чувствует, предложить свою помощь, хотя у нее и без того много дел – организовать повозки для перевозки продуктов на ярмарку и распределить людей по группам. Он не представляет, как девушка умудряется все держать в памяти и не запутаться.       - Мишонн привела новичков, хочешь с ними познакомиться? Я уже пообщалась с ними и нашла им комнату. На вид хорошие ребята.       Дэрил понимает, кто именно пришел тогда к ним на помощь на кладбище. «Хорошие ребята» таким образом явно заслужили себе место в поселении, и с ними действительно было бы неплохо нормально познакомиться, но у Дэрила никак не было на это времени. В любом случае, если они решат задержаться, то без знакомства не обойдется.       - Может, позже, - отвечает Пол, - я тебе верю. Ты великолепно справляешься, - лучше, чем сам Пол, сбежав при первой же возможности и получив удар в спину.       Энид, услышав голоса, выходит в коридор из своей комнаты, и зовет их к себе, чтобы сразу наложить повязку. На кровати она уже подготовила все необходимое для обработки раны. Тара некоторое время стоит в дверях, наблюдая за друзьями, пока ей не начинает казаться, что она всех напрягает своим присутствием. Энид осматривает швы, попутно отмечая, что все достаточно неплохо и процесс заживления идет. Пол рад, что перед ним больше нет зеркала и он не видит, как все выглядит со спины. Наверняка тоже не очень. Есть небольшое воспаление, но все пройдет. Его кожи касается прохладный компресс с антисептиком, и Пол ощущает легкую боль, но не такую, как от резких движений и попыток поднять руку. Он на несколько секунд пересекается взглядом с Дэрилом и улыбается уголками губ.       - Я думаю, завтра уже можно будет не перевязывать, а заклеить пластырем. Если ты обещаешь соблюдать постельный режим, конечно, - говорит Энид, разматывая бинт и начиная накладывать повязку, - не хочу, чтобы швы разошлись, прошло еще слишком мало времени.       Но Пол не успевает ничего сказать.       - Он обещает, - Дэрил усмехается, в ответ на возмущенное лицо Пола.       Тот морщится и смотрит на Дэрила, как на предателя, который своим ответом подтвердил опасения, что будет следить за соблюдением указаний. Пол ничего не говорит, закатывая глаза и едва заметно качнув головой, но ему все равно пришлось бы согласиться хотя бы ради успокоения девушки.       - Пусть немного посидит у тебя, хорошо? На улице холодно, а он только из ванной.       Еще не хватало, чтобы Пол подхватил какую-нибудь заразу, когда его организм и без того ослаблен. Комната Энид, конечно, не развлекательный центр, но хотя бы не опостылевший уже трейлер, пропахший медикаментами.       - Конечно, - она улыбается, собирая бинты и медикаменты обратно в коробку. – Я за ним присмотрю.       Дэрилу необходимо разобраться с девочкой, попробовать последовать совету Пола и найти с ней хоть какие-нибудь точки соприкосновения. Быть с ней добрее… Дэрил сомневается, что она поверит в такое его быстрое перевоплощение.       - А… у тебя есть что-нибудь от воспаления? – Дэрил неопределенно указывает пальцем на свое ухо, очень кстати вспоминая одну небольшую деталь. Какая-никакая ступень на пути к налаживанию контакта.       - Ты заболел? – Энид бросает на него обеспокоенный взгляд и лезет в один из ящиков, чтобы отыскать подходящее лекарство.       - Не, это не для меня, - он пожимает плечами на вопросительный взгляд, забирая баночку с таблетками. – Спасибо. Загляну позже, - улыбнувшись на прощание Полу, он выскальзывает за дверь.       Выйдя из дома, Дэрил перехватывает Тару, чтобы немного расспросить ее о случившемся в последние дни. Ему необходимо ориентироваться в событиях, знать, о чем спрашивать, если подвернется возможность добыть полезные сведения. Новости, которые рассказывает ему Тара, не самые утешительные, но надежда еще есть.       Иисус стягивает с головы полотенце и всматривается в лицо Энид, замечая помимо сосредоточенности еще и не свойственную ей грусть.       - Энид, что случилось? – спрашивает он, и девушка вздрагивает, на минуту растерявшись, а затем отводя глаза, чтобы скрыть свои чувства.       - Ничего, - произносит она наигранно равнодушным тоном, но Иисуса такой ответ не устраивает – она не обманет его. Он изучает каждое ее движение, читая в них чистейшую нервозность, спрятанную за дежурными улыбками.       - Я же вижу.       - Ты не сможешь помочь, - наконец, роняет она, хватая коробку и переставляя ее на стол.       - Почему нет? – оживляется Иисус, пододвигаясь к краю кровати и хватая рубашку, - если не сам, я придумаю, кто поможет. – Количество того, что от него скрывают, начало расти в геометрической прогрессии, и ему уже не нравится – его это уже начинает раздражать. Они же выбрали его лидером, а значит – должны докладывать обо всех проблемах и ситуации в Хиллтопе. Почему-то до его ранения к нему обращались со смехотворными просьбами, которые могли решить самостоятельно, а теперь хотят всячески оградить от беспокойства. – Энид, - с нажимом произносит Иисус, требуя ответ на затянувшееся молчание.       - Тара уже сделала все, что в наших силах. Серьезно. Пока у нас нет доказательств, что случилось что-то плохое, - она всем видом показывает, что больше не хочет это обсуждать, но Иисус продолжает пристально смотреть на нее, решая все-таки не наседать. Это выбор Энид – говорить ему или нет. Но внутри поселяется волнение, которое никак не вытравить, даже мыслью, что Иисус справился бы хуже Тары. Она уж точно сделала все. Вновь делающая вид, что все в порядке, Энид помогает ему надеть рубашку и предлагает прилечь отдохнуть, пока не вернется Дэрил.       - Расскажешь, что происходило, пока я лежал в отключке? – Иисус не спорит, укладываясь на кровать поверх одеяла. Волосы еще мокрые и холодят шею, и он расчесывает их пальцами и убирает вбок, устраиваясь поудобнее, чтобы ничего не давило на место травмы.       - Нет, - улыбнувшись, отвечает Энид, - у тебя официальный отпуск. Мы справимся сами. Тебе следует беспокоиться лишь о собственном самочувствии. Если очень сильно болит, я дам тебе обезболивающего.       Иисус мотает головой, настойчиво отказываясь от предложения, решая все-таки сэкономить препараты для других. Если не двигаться, то боль ощущается фоном, постоянным и настойчивым, и к ней почти можно привыкнуть, если в конечном итоге она не сведет с ума. Иисус прикрывает глаза, вздыхая, чувствуя, что эта монотонная агония вытянула из него все силы за такой короткий после пробуждения срок. Может, если он расслабится, то скорее окрепнет достаточно, чтобы подняться с кровати и вернуться в медицинский трейлер, где его ждет капельница и флакончик с обезболивающим, которое Пол не хочет пить, потому что, ко всему прочему, боится подсесть и начать закидываться ими как конфетами. Это немного напоминает неприятную главу его прошлого, проведенного с Алексом. Они закидывались всякой дрянью из-за безделья, выпадали из реальности из-за выдуманных проблем вместо того, чтобы с ними разбираться, условия жизни казались дерьмом, о котором принято лишь болтать и громко возмущаться. Но разве кто-то в тот момент мог помыслить, что осталось несколько лет, прежде чем мир рухнет и жить станет по-настоящему невыносимо? Полу нравилось быть в твердой памяти, хотя травка тоже оказывает свое влияние, но не вызывает привыкание, а просто расслабляет. Именно то, что позволит ему не вскакивать с постели. Пол понимает, что разделение на правильное и неправильное – это условности. Он предпочитал сбегать в реальный мир, хотя его вылазки вполне можно назвать опьяняющим сознание наркотиком, приправленным любовью. Вот она действительно сводила с ума. И дарила ему силы и смысл жить.       Без Генри в подвале спокойнее. По крайней мере, Дэрил знает, что теперь никто не станет лезть ему под руку и разбрасываться своими ценными советами и мнением. Дэрил пододвигает стул к решетке, а девочка привычно отползает к самой дальней стене, прячась в тени.       - Пришли, наконец, убить меня?       Дэрил вскидывает брови на такое умозаключение, но не удивляется. Действительно, чего еще можно от него ожидать? Он молча достает таблетки и показывает их Лидии, но та никак не реагирует, лишь перепуганным волчонком глядя из своего угла.       - Это для уха. Ты его постоянно трогаешь, будто оно болит.       Лидия все так же не реагирует, не пытается приблизиться и забрать лекарство. Что ж, никто не говорил, что будет легко.       – Нет? Срать, дело твое, - он прячет пузырек обратно в карман и подается немного вперед, сцепляя пальцы в замок. – Двое наших пропали. Другие нашли их лошадей – кожа снята, наполовину съедены. Знаешь что-нибудь об этом?       - Откуда? Я же была здесь, - пытается огрызаться, и это почему-то даже немного радует.       - Что бы сделала твоя мама, если бы повстречала наших? Она бы их убила?       - Убила бы, если бы пришлось.       Дэрил не рассчитывал так быстро услышать одну из тех историй, которую Лидия предпочитала рассказывать Генри. Когда мир изменился, она оказалась в каком-то бункере с группой людей. Всем было до одури страшно, никто не понимал, что происходит, но отец пел ей колыбельные и пытался успокоить. В конечном итоге запертые в четырех стенах люди начали морально грызть друг другу глотки, а затем и буквально. Отец начал вести себя агрессивно, затем бить ее, и матери в конечном итоге пришлось его убить. Лидия этой историей словно пыталась доказать, что ее мать действительно была готова на все ради спасения своего ребенка. Но почему тогда она не спешила приходить за ней? Даже если не знала, где именно сейчас находилась ее дочь. Искала ли она ее, или для мертвецов в этом уже нет никакого смысла, а ведь именно таковыми они себя и позиционировали.       - Сколько тебе было? – внезапно он задает вопрос, не требующий уточнения. И Лидия его понимает.       - Пять… шесть. Кто знает?       Дэрил испытывает сочувствие по отношению к этому ребенку, но на заднем плане все равно мельтешит мысль о том, что здесь что-то не так. Пусть она и не врала – точно не в некоторых моментах, - но рассказывала свою историю так, словно услышала ее от кого-то другого.       - Твоя мама… твоя мама сделала все, что могла, - он свистит, подзывая к себе девочку, как какого-то зверька, и протягивает флакон с таблетками. – Можно было и помягче. Здесь много хороших людей. Они помогут тебе, если ты поможешь им, - они помогли бы и просто так, если бы не обстоятельства их встречи.       - Можно мне воды? – нерешительно спрашивает Лидия.       И Дэрил поднимается за половником и набирает в него немного воды, подходит ближе к решетке, подсознательно ожидая чего-то… чего следует ожидать от загнанных в угол зверьков. Лидия подползает к решетке, приподнимаясь на коленях и замечая его осторожность.       – Думаешь, я ударю тебя им?       Дэрил не думает о том, что она может сделать. Он знает, что она попытается в любом случае. Лидия старается выхватить половник, сделать хоть что-нибудь, но Дэрил перехватывает ее руку и, поддавшись какому-то неясному предчувствию, задирает рукав ее кофты до локтя, находя ряд неровных отметин на коже, которыми исполосовано предплечье, а может, и не только оно. Дэрил чуял, что кое-что в рассказе не сходилось. Кажется, он нашел, что именно.       Девчонка вырывается и плюется, и он в итоге отпускает ее, молча выбираясь из подвала на улицу. Пол посоветовал ему найти нечто общее с ней, и он сделал это. Но Дэрил не думал, что сходство окажется именно таким. По крайней мере, он имел самое широкое представление о подобном дерьме и знал, что следует делать. К сожалению, это скорее значило то, что девочку придется «доломать», прежде чем с ней выйдет построить какой-никакой диалог. Иначе никак.       Дэрил возвращается в комнату Энид, чтобы забрать Пола, но тот уже спит, устроившись на чужой кровати. Энид сидит в кресле рядом с ним с книгой на коленях и прикладывает указательный палец к губам, замечая Дэрила в дверном проеме. Он согласен – Пола лучше не будить, пока он добровольно отдыхает, иначе потом его будет невозможно уложить обратно. Дэрил тихо прикрывает дверь, понимая, что пока ему больше нечем заняться.       Тара не спешит грузить его делами поселения, прекрасно понимая, что Дэрил все равно будет отвлекаться и толком ничем не сможет помочь. Единственная его проблема – это Лидия, но ей нужно дать немного времени для того, чтобы успокоиться. Дэрил осознает, что он просто бесцельно бродит по поселению, изредка обращая внимание на бегающего следом Пса, и останавливается, обнаруживая себя прямо перед сваленным на задворках мусором, которому не нашлось никакого применения.       На глаза попадается сломанная скамья без двух ножек, которую он рассматривает долгих несколько минут, пока на ум не приходит идея того, что с ней можно сделать. Полу хотелось больше времени проводить на свежем воздухе, но с удобством разместиться практически негде. Дэрил закатывает рукава и принимается сгребать со скамьи весь остальной мусор. Пес мешается под ногами, пока он не шикает на него, после чего собака притихает, а затем вовсе начинает растаскивать зубами сломанные палки, попадающиеся Дэрилу под руку.       - То ли ты что-то задумал, то ли полез в заначку Иисуса, пока он не видел.       Дэрил закатывает глаза, слыша за спиной голос Леви.       - Лучше помоги, а не умничай.       Леви хмыкает, но хватается за второй край лавки, помогая вытащить ее из горы всякой рухляди и перенести на расчищенный участок земли.       – Мне нужны инструменты и трос, - Дэрил опускает скамейку на спинку, рассматривая оставшиеся ножки и прикидывая, что с ними проще сделать – открутить или спилить.       - Нет, кажется, ты совместил.       Дэрил оборачивается на парня, чтобы припечатать его каким-нибудь крепким выражением, но видит только его удаляющуюся спину, почему-то будучи уверенным в том, что Леви пошел именно за тем, что ему необходимо.       Из Леви вышел бы отличный помощник, если бы он больше молчал, пока занят делом, но Дэрилу приходится терпеть болтовню, ведь, в конце концов, крепить качели к высокой перекладине вдвоем намного проще, чем в одиночку. На все уходит не так много времени, как думал Дэрил, зато теперь Пол сможет с удобством устроиться рядом с их трейлером и даже прилечь, если ему захочется.       - Обед на свежем воздухе?       Дэрил кивает в ответ, соглашаясь с Леви. Они закончили как раз к нужному времени, а теперь можно было обрадовать Пола тем, что ему не придется вновь пялиться в белую стену, и восстановить силы.       – Я займусь, а ты буди спящего красавца, а то он снова будет ворчать о том, что пропустил целый день, - Леви хлопает его по плечу, подкрепляя напутствие, а Дэрил вздыхает, осознавая, как хорошо этот засранец все же знает Пола. Больше ему не нравится только то, что Леви прав, а Дэрилу приходится следовать его словам, хотя он и сам вообще-то собирался идти за Полом, так что это его решение.       Долгих несколько минут Дэрил не может найти в себе силы подойти и разбудить спящего Пола, пусть и понимает, что ему необходимо поесть и немного размяться. Он присаживается на край кровати и аккуратно убирает упавшие на лицо Пола пряди. Хоть волосы успели высохнуть за это время, но все равно нужно придумать, как укутать его потеплее. Он хочет растормошить Пола, но вспоминает о брошенной Леви фразе и усмехается, склоняясь над Полом, чтобы поцеловать, как в той самой детской сказке.       Пол хмурится, когда чувствует прикосновение к губам. Едва приоткрыв глаза, он подается вперед, отвечая на поцелуй, и правая рука взмывает вверх и зарывается в короткие волосы Дэрила на затылке, чтобы не дать отдалиться слишком быстро.       - Я что, задремал? – спрашивает Пол, все еще жмурясь от солнечного света и оглядываясь – как неловко было уснуть на чужой постели. Неизвестно, сколько прошло времени, но Энид в комнате нет.       - Немного, - Дэрил мягко улыбается, заправляя волосы Пола за уши, рассматривая его сонное лицо. Если бы кто-то когда-то вдруг решил поинтересоваться, как именно Дэрил представляет себе счастье, он, не раздумывая, ответил бы, что именно так. – Проголодался? – а если и нет, то ему все равно придется пообедать. Нужно ведь помочь организму восстановиться.       - Возможно, - соглашается Пол, думая о том, как они снова начнут делить приемы пищи. Может, Дэрил наберется смелости и оставит его ненадолго, чтобы снова взяться за готовку. Пол тысячу раз говорил, как ему нравится все, что готовит Дэрил, но тот продолжал отмахиваться, не видя в своих действиях ничего особенного. Дэрил больше любил наблюдать за самим Полом, суетящимся рядом с плиткой, стараясь ничего не испортить. А еще Дэрилу нравилось обнимать его со спины, отвлекая и создавая ситуации, при которых что-то на сковородке могло сгореть. Чтобы их ежедневная рутина вернулась, придется подождать выздоровления, но это того стоит.       Дэрил помогает Полу подняться на ноги, но не выпускает его руку из своей, пусть и нет необходимости постоянно придерживать его. Ему просто хочется делать это все возможное время, а Пол не сопротивляется, не спешит выдернуть ладонь даже тогда, когда они выходят на улицу, то ли все же опасаясь упасть, то ли, наконец, наплевав на свои опасения оказаться раскрытым перед всем поселением.       Они преодолевают лестницу и выходят на улицу, но вопреки ожиданиям, Дэрил ведет его вовсе не в медицинский трейлер, а чуть дальше. Неужели он пообщался с Энид и договорился о переводе Пола в свою обитель? Но уже на подходе он видит, что обстановка слегка изменилась, и рядом с входом теперь располагаются большие качели. Смех срывается с его губ, Пол улыбается и поворачивается к Дэрилу, который и приготовил этот сюрприз.       - Надеюсь, меня не укачает, - произносит он, крепко сжимая ладонь Дэрила в благодарности.       - Вот и проверим, - Дэрил готов поспорить, что это место надолго станет одним из их любимых. Пол точно предпочтет свежий воздух четырем стенам, и теперь его вряд ли выйдет так просто снова загнать в трейлер.       Пол открывает рот, чтобы еще что-то сказать, но в их сцепленные ладони упирается что-то влажное и холодное. От неожиданности он выпускает руку Дэрила, опуская глаза и замечая Пса, который тоже хотел принять участие в общих объятиях и сунул в их руки свой нос. Собака ласкается, облизывая ладони Пола, и тот не удерживается, опустившись на корточки, чтобы почесать ему грудь и за ушами, при этом смеясь и говоря, что тоже по нему соскучился.       Он слышит приближающиеся шаги нескольких человек и поднимается, с удивлением наблюдая неизвестных ему людей. Четыре девушки. Дэрил хмурит брови, силясь вспомнить их имена. Ему стоило поблагодарить их за помощь, за то, что они пришли на кладбище вместе с Мишонн и помогли остальным выбраться из западни, пока он был занят спасением Пола, но сделать это следовало сразу, а не спустя несколько дней – он слишком затянул, находясь в подобии особой мучительной комы.       - Мы просто хотели познакомиться, - произносит одна, с длинными светлыми кудрявыми волосами, вся покрытая татуировками. Судя по всему, лидер этой маленькой группы. – Сказать спасибо за то, что приютили нас у себя и дали новый дoм. Меня зовут Магна. Это – Юмико, Келли и Конни. С нами еще один человек, но он пока не вернулся из похода. Его зовут Люк.       Пол бросает косой взгляд на Дэрила, который чуть позже должен рассказать ему о произошедшем, раз это не удосужилась сделать Энид. Но не подает новичкам вида, что чем-то обеспокоен и находится не в курсе из-за глупого решения окружающих не беспокоить его проблемами. Они все находятся в одной лодке, и та еще каким-то чудом балансирует на волнах, а не потонула при первой же сложности.       - Меня все зовут Иисус, но вы наверняка уже знаете. Я рад и… добро пожаловать, - произносит он, улыбнувшись и протянув руку для рукопожатия. – Надеюсь, вам у нас понравится.       Пол замечает, что одна девушка так и не произнесла ни слова, а другая повернулась, чтобы объясниться с ней на языке жестов. Он поднимает перед собой руку ладонью вперед, а затем опускает вниз, останавливая на уровне живота с перевернутой вверх ладонью. Девушка широко улыбается взаимопониманию и, прикоснувшись к губам, отводит ладонь в сторону, благодаря за радушный прием. Новая группа решает больше не докучать расспросами лидеру общины, удаляясь по своим делам, и Пол некоторое время смотрит им вслед. На первый взгляд они произвели хорошее впечатление, но и оно бывает обманчиво. Пол бы предпочел пообщаться с ними получше, но придется лишь надеяться, что они не доставят никому проблем. Их и так по горло.       - Ты знаешь язык жестов? – Дэрил удивленно моргает и поворачивает голову к Полу, когда компания отходит на приличное расстояние, а до него, наконец, доходит, что Полу не составило никакого труда «перекинуться парой слов» с немой девушкой. – Почему не рассказывал? – хотя вопрос глупый – не было веской причины для того, чтобы делиться подобными умениями. Они вообще как-то упустили момент с обсуждением особых навыков. Дэрил вот умел открывать пивные бутылки зубами, а Пол общаться с помощью рук. Ну, это и так было понятно – с ним порой он выражал свои мысли только так, и Дэрил прекрасно его понимал.       - Немного, - скромно отзывается Пол, пожимая плечами, - я мало что помню, - сейчас ему кажется, что весь «словарный запас» составит от силы десять единиц. – В групповом доме был глухонемой мальчик, спал на соседней постели. И я кое-что выучил, наблюдая за ним. Я говорил, там у каждого была своя «особенность», - та вещь, из-за которой от детей отказались родители. Пол даже иногда задумывался – кому из них хуже. Ребенку, который не слышит происходящего вокруг ада и с которым стараются не контактировать, или ему – того, кого выберут мальчиком для битья, потому что он не может не реагировать на поддевки.       Конни очень повезло со своими друзьями, которые помогают ей выживать в новом мире, требующем включать все свои чувства на максимум. Но теперь, в стенах Хиллтопа, ей больше не придется нервно оглядываться. Здесь, возможно, они наконец-то обрели дом, как когда-то сам Пол. Приятно видеть, что в мире остались не просто живые люди, а хорошие, спасающие других.       Качели тихо скрипят и покачиваются, когда Пол устраивается на них. Он наконец-то может спокойно посидеть и понаблюдать за жизнью общины, убедиться, что все справляются, может, кому-то помочь советом, если человек решится подойти.       Дэрил хочет заглянуть в трейлер, чтобы захватить оттуда какие-нибудь вещи потеплее и плед, укрыть Пола от ветра и устроить с удобством, а то ведь он явно задержится на свежем воздухе, но тот останавливает его, неожиданно схватив за запястье.       - Поцелуй меня, - произносит Пол, подняв голову и не сводя с охотника пристального взгляда. Ритм сердца разгоняется в ожидании и волнении сделать это, считай, на глазах всей общины, несмотря на то, что он прекрасно знает, что никто не посмеет вслух выразить недовольство ее лидеру. Жизнь слишком коротка, и Пол хочет иметь возможность поцеловать Дэрила в любой момент, а не оглядываться по сторонам и прикрываться вылазками, чтобы насладиться моментами, когда они лишь вдвоем.       Просьба звучит для Дэрила весьма неожиданно, ведь Пол никогда не изъявлял желания проявлять свои чувства к нему в середине дня, на глазах у всех, будучи при этом совершенно трезвым и отдающим себе отчет в собственных действиях.       Дэрил не переспрашивает и не уточняет, понимая, что таким образом может спугнуть Пола, оборвать порыв и лишить его решимости. Ему ведь хотелось прекратить прятаться по углам, официально объявить, что они вместе, причем уже не первый год. В конце концов, все близкие давно были в курсе, а те, кто не был глух и слеп, заметили или догадывались об этом.       Дэрил склоняется к Полу, заключая его лицо в ладони, и прижимается к губам, выдерживает секундную паузу, оставляя возможность передумать и отстраниться, пока они не попались никому на глаза, но Пол не делает этого, и он проскальзывает языком в его рот, перемещая ладони на затылок, зарываясь пальцами в мягкие волосы.       Пол чувствует прилив адреналина, зная, что прямо сейчас за ними наблюдают люди. Они как минимум удивлены и ошарашены, может, кому-то это не нравится; Пол нервно усмехается про себя – если бы его могли снять с лидерства за такое, он не был бы особо против. Но новый мир расставил приоритеты, показав, что не должно быть больше предрассудков и прежних взглядов. Их губы размыкаются, и Пол открывает глаза. Мир не накренился, не разразился воем, не разрушился до основания от того, что они перестали скрывать свои чувства.       - Я люблю тебя, - отстранившись, Дэрил присаживается перед ним на корточки, сжимая его ладони в своих. Слова – это просто слова. Каждый из них знает, что поступки способны рассказать больше, чем любые фразы, но Дэрилу хочется говорить Полу о том, как он любит его как можно чаще, чтобы он вдруг не забыл об этом. Чтобы никакие глупости больше не проникли в его голову и не устроили там кавардак, лишивший их стольких дней, которые они могли провести вместе.       - Повторяя это каждый день, ты меня разбалуешь, - произносит Пол с улыбкой и закусывает нижнюю губу. Он согласен сидеть так целыми днями, если бы им не нужно было заниматься делами общины. Пол хочет потянуть его на качели, усадить рядом и прижаться к его плечу. Может, задремать на коленях, хотя это и не очень удобно.       Но их никто и никогда не оставит в покое.       - Смотрю, дела у вас идут хорошо, голубки?       Пол тихо посмеивается, а Дэрил закатывает глаза, когда слышит за спиной голос Леви. Снова. У этого парня явно дар появляться в самый «подходящий» момент. И убить ведь его по-тихому никак не выйдет. Пол заметит пропажу, распереживается, будет чувствовать себя плохо, а этого допустить Дэрил никак не может. По крайней мере, от Леви была какая-то практическая польза – он принес Полу его обед.       – Я знаю, что ты сейчас закатил глаза, Диксон. Нет смысла отворачиваться, - Леви ставит тарелку на качели рядом с Полом, а сам прислоняется плечом к стене трейлера, привычно усмехаясь.       - Не нужно быть гением, чтобы догадаться, - Дэрилу хочется повторить свое выражение лица, но он выше того, чтобы делать это снова. В принципе, можно считать, что у них неплохие отношения. Ну, грубо говоря. Очень грубо говоря.       Пола забавляет небольшая перепалка между Леви и Дэрилом. Первый раздражал второго, фактически повторяя подход Пола в начале их знакомства. Хоть Дэрил и утверждал, что его бесит упоминание Леви, он к нему хорошо относится. Было бы Дэрилу плевать – он бы даже слова ему не сказал.       - Спасибо, - произносит Пол, поворачиваясь к Леви, и ставит тарелку на колени, кивком приглашая друга присоединиться и тоже испробовать новые качели.       Дэрил отлучается, оставляя Пола болтать с Леви, чтобы отыскать в трейлере нужные вещи. Он находит в ящике комода старую толстовку, которую можно набросить Полу на плечи, и сгребает с матраса плед, который они когда-то давно привезли из их дома. Не обращая внимания на возмущения Пола, Дэрил укрывает его и кутает в толстовку, исключительно из огромной заботы, а не от природной вредности еще и набрасывает капюшон ему на голову.       Он с радостью задержался бы рядом с Полом, но Дэрил замечает, что то и дело теряет нить завязавшегося разговора, мыслями возвращаясь к девочке, сидящей в их подвале. Ее воспоминания о детстве не дают ему покоя. Все эти рассказы, не несущие в себе, если разобраться, абсолютно никакого смысла. Точнее, смысл в них был, но точно не тот, который пыталась вложить Лидия. Кажется, она сама не понимала до конца, что именно произошло тогда, многие годы назад, когда всё пошло под откос. А ему нужно было во всем разобраться, прежде чем сделать окончательные выводы и понять, стоит ли и дальше придерживаться тактики Пола и пытаться найти с ней общий язык, а не отдать на растерзание людей, готовых вздернуть ее сразу же, как она покажется им на глаза.       - Я скоро вернусь, - Дэрил приобнимает Пола за плечи и целует его в макушку, не обращая внимания на довольную, но все же немного ехидную улыбочку Леви.       - Что? – спрашивает Пол, когда Дэрил исчезает из поля зрения. Леви явно не решался что-то сказать при охотнике, чтобы не получить очередную колкость в ответ.       - У тебя сердечки в глазах, - смеется друг, откидываясь на спинку качелей и вытянув вверх руки. Кажется, и без поцелуя на улице все бы заметили, как они с Дэрилом смотрят друг на друга. Пол краснеет, опуская взгляд в тарелку и подцепляя вилкой фасоль.