you don't belong here

      Просыпаясь, Пол сжимает руки на плечах Дэрила, прижимается, водит носом по шее, вдыхая запах, который, по его убеждению, вчера сводил его с ума. Но это знакомый запах, успокаивающий и напоминающий о доме. На несколько минут можно представить, будто они там, в своем доме, лежат на одеяле у камина, а свет из панорамного окна подбирается все ближе, греет голые ступни, и на целые километры вокруг никого, и не нужно никуда спешить.       - Доброе утро, - шепчет Пол, приоткрывая глаза. Дэрил же обещал, что они всегда будут просыпаться рядом.       - Доброе, - Дэрил щурится одним глазом, коротко касаясь его пересохших губ в приветствии.       Пол лежит несколько секунд без движения, изучая Дэрила и думая о том, что это может длиться часами. И он не хочет никуда спешить, вставать, хотя в горле и пересохло, и нужно выпить воды. Внезапный стук в дверь, нарушивший блаженную тишину, заставляет его дернуться.       - Доброе утро! Ты уже проснулся? – снаружи доносится приветливый голос Энид, которая пришла провести ежедневный осмотр. Очевидно, они с Дэрилом действительно проспали слишком много.       - Почти! Подожди минуту! – отзывается Пол, приподнимаясь и наспех приводя себя в порядок, вспоминая о произошедшем вчера безумстве, о котором для посторонних нельзя оставлять намеков. Пол поправляет штаны и рубашку, приглаживает волосы и обеспокоенно оглядывается по сторонам. И так понятно, что он крепко спал минуту назад.       Дэрил буквально скатывается с койки, чудом приземляясь на ноги, не издав при этом подозрительного лишнего шума. Он наспех застегивает рубашку и поправляет штаны, затягивая ремень. Нет смысла приводить себя в идеальный порядок – выйдет слишком подозрительно, - но он не забывает о том, ради чего ночью использовалась простынь, и спешно прикрывает бросившееся в глаза пятно одеялом. Хотя бы иллюзию создать, что они приличные люди, прислушивающиеся к наставлениям врача.       Энид заходит в трейлер, неся с собой небольшую корзинку с тем, что ей понадобится для осмотра, и улыбается, глядя на заспанного Пола, потирающего глаза, а затем переводит взгляд на Дэрила, непроизвольно зевающего – даже притворяться не приходится. Дэрил думает, что будет лучше, если он уберется и сведет вероятность неловких вопросов к минимуму, поэтому принимает решение не мешать осмотру и отправиться за завтраком, оставляя Энид наедине с Полом.       Энид слушает, как работают легкие пациента, проверяет пульс, ставит капельницу и разматывает бинт на груди, чтобы обработать постепенно заживающий шрам. Края шва не выглядят воспаленными, а совсем скоро его вовсе снимут, и останется только белесая полоса на коже, которая со временем потемнеет и перестанет так привлекать внимание. По словам Энид, Пол хорошо идет на поправку.       - Ну, наверное, можно уже давать ране побольше дышать, - говорит она, аккуратно проводя ваткой с антисептиком по краю шва, - если ты не будешь дергаться. Как ты себя чувствуешь?       - Лучше, гораздо лучше, - кивает Пол и не врет. По сравнению с тем, что было в первый день, теперь в нем гораздо больше сил, он может свободно перемещаться, пусть и под присмотром.       На улице ярко светит солнце, почти подойдя к зениту. Дэрил с Полом явно позволили себе спать дольше обычного, да и неизвестно, в каком именно часу ночи уснули. Дэрил надеется, что на общей кухне осталось еще хоть немного съестного, и не прогадал, немного покопавшись в шкафчиках – Леви явно решил взять на себя ответственность за кормежку их обоих, предусмотрительно оставив пару тарелок с кашей и фруктами. Стоило признать, что он не так уж плох. Хотя это давно было понятно.       Дэрил ненадолго задерживается на улице, проверяя, как там Пес. Их питомец быстро обосновался в поселении, словно никуда и не уходил, вертелся рядом с детьми, приносил в зубах пожеванный резиновый мячик на радость ребятишкам и позволял трепать себя за ушами и чесать пузо, напоминая скорее щенка, чем взрослую воспитанную собаку. Дэрил довольно хмыкает, когда Пес на короткое время подбегает к нему, обнюхивает ботинки, облизывает ладонь и мчится обратно к играм, напоследок хлестнув хвостом по ногам.       Когда возвращается Дэрил, Энид оставляет пару широких пластырей и указания, как лучше заклеить швы. Полу хочется прикрыть грудь, чтобы рану не было видно и это не портило аппетит. Он неловко жмется, накидывая рубашку. Как долго это будет происходить? Он все еще чувствует опустошение от травмы, которая, как клеймо, утверждает о его беспомощности. Дэрил ничего не говорит, даже не качает головой в попытке остановить неловкий жест. Полу придется какое-то время бороться с самим собой, привыкать, но это пройдет. Для Дэрила каждый очередной шрам был просто шрамом – слишком много их было на теле, чтобы рефлексировать по поводу каждого, пусть временами и накрывало болезненной скручивающей волной воспоминаний и отчаянья.       - Лидия, наверное, совсем проголодалась, - произносит Пол, когда они доедают свой завтрак. За ту минуту, которую он видел девочку, у него сложилось впечатление, что ей пришлось туго. А затем Дэрил подтвердил, что мать с ней плохо обращалась. Живя вне стен, она наверняка плохо питалась, как это обычно бывает со всеми странниками. Вчера они с Дэрилом приняли решение о ней позаботиться, показать, что можно жить иначе, лучше, и это должно начаться с завтрака.       - Нужно к ней заглянуть, - соглашается Дэрил, дожевывая ломтик яблока. – Пойдешь со мной? – он и так знал, что пойдет. Прошлым вечером Пол ясно дал понять, что не останется в стороне. Лидии необходим кто-то, кому она сможет доверять. Кто-то взрослый, на кого можно положиться. И Пол как никто подходил на эту роль, потому что Дэрил уже подорвал доверие к себе.       - Иди сюда, - он убирает пустые тарелки обратно на тумбу и просит Пола подвинуться ближе к краю кровати. Дэрил обрабатывает руки антисептиком, прежде чем лезть к ране, и спускает с плеча Пола рубашку, открывая вид на переплетение нитей.       Пол аккуратно и медленно вдыхает полной грудью, насколько удается, пока не чувствует, как неприятно натягиваются швы. Без бинтов дышать гораздо легче, но они были своеобразной границей, за пересечением которой следовала боль. Он мысленно знает эту границу, но хочет чувствовать физически, чтобы случайно не нарушить и не навредить себе.       Дэрил аккуратно касается кожи вокруг шва и приподнимает уголки губ – все будет в порядке. Худший из сценариев не оправдал себя, и это главное, а оставшаяся отметина станет не такой уж большой платой за сохраненную жизнь. Он приклеивает пластырь, закрывая рану, проверяет, хорошо ли тот держится на коже, и проводит ладонью по не забинтованной больше груди. На шее Пола виднеется небольшое покрасневшее раздражение от бинта, и Дэрил накрывает его прохладными пальцами, притягивает Пола ближе к себе, чтобы поцеловать.       Он поправляет рубашку на плечах Пола, оставив ему право застегнуть пуговицы – пусть тренируется и разрабатывает пальцы, но помогает просунуть левую руку в рукав толстовки и нормально зашнуровать ботинки. Почему-то именно этот жест кажется Полу слишком интимным, и он боится пошевелиться, глядя, как чужие пальцы старательно завязывают узелки. Пол прикусывает губу и понимает, что по уши влюблен в этого мужчину, словно открывшегося с новой стороны. Он и раньше заботился, но теперь все ощущается ярче – каждый взгляд, прикосновение. Без него Пол попросту бы не справился и возненавидел себя за неспособность на элементарные действия.       В обед они с Дэрилом снова будут наедине, и после ужина никто не потревожит их покой. Пол с готовностью променяет время за книгой на то, чтобы просто лежать на плече у Дэрила, бормотать какие-нибудь глупости, рассказывать о том, как он чуть не сошел с ума, пытаясь дотянуть до уровня Мэгги в управлении общиной, и как ему вечно кажется, что он ошибается на каждом шагу. Он хотел бы, чтобы Дэрил просто лениво водил рукой по его волосам и хмыкал, утверждая, что Пол все себе надумал. Пол бы спорил, но слова Дэрила его бы все равно успокаивали. И Дэрил, конечно, не дал бы ему разбираться со всем в одиночестве, пусть и при наличии незаменимого помощника Тары.       Дэрил оставляет Пола одного дышать свежим воздухом совсем ненадолго, лишь для того, чтобы сполоснуть их тарелки и собрать завтрак для Лидии – два яйца и тост. Если все пройдет хорошо, то нужно будет понемногу снова влиться в жизнь поселения, как бы ни хотелось постоянно составлять компанию Полу. Дэрил не может просто сидеть и ничего не делать, получая еду, удобства и тепло. А еще нужно будет приобщить к жизни Лидию, как только она выберется из подвала.       На улице Пол умывается, греясь под солнечными лучами. Он ощущает, как к нему возвращаются силы с каждым движением. Они не появятся, если просто лежать на одном месте, а даже напротив – начнут истекать. Он видит, как мимо проходит группа, судя по вооружению, направляясь на тренировку, хмурится и скучает по прежнему ритму жизни. Мышцы словно непривычно ноют, требуя возобновления активности, но Энид сказала не совершать резких движений, чтобы швы не разошлись.       Они спускаются в тюрьму, Дэрил несет поднос с завтраком, и одновременно помогает ему спуститься по лестнице, хотя Пол и уверяет, что все в порядке. Рядом с камерой они замечают Генри, который провел здесь, видимо, всю ночь.       - Она не хотела быть одна, - оправдывается он, поднимаясь на ноги и отходя от прутьев решетки.       Пол нерешительно делает шаг вперед, цепляясь за стену, и впервые пристально рассматривает девочку. Чумазая, она сидит на каменном полу, сжимая дрожащие пальцы на коленях. Она выглядит уже больше отчаянной, чем напуганной, видимо, вчера произошло что-то, что переменило ее отношение.       Дэрил пристально следит за Полом, не опасающимся, что девочка может вдруг схватить его, как она попыталась сделать это с самим Дэрилом. Но сейчас он сам не ощущает никакой угрозы – она просто потерянный ребенок, которому страшно и больно. Которому нужна помощь и забота.       - У меня болит ухо. У меня все болит, - обреченно произносит Лидия, с надеждой взглянув на своих тюремщиков. - У вас еще есть те таблетки?       - Мы тебе поможем, - мягко произносит Пол. Они попросят Энид осмотреть девочку, бог знает, что с ней. У нее, черт побери, никогда не было никакой, даже минимальной медицинской помощи. Она могла получить раны, которые в диких условиях обычно гноятся. Она могла питаться тем, от чего болит живот. Никогда не знала, что выпить, если раскалывается голова, а при простуде наверняка торчала под противным дождем, рискуя получить воспаление легких и умереть. Сердце Пола сжимается от сострадания. Лидия – такая же девочка, каким был каждый в первый день попадания в групповой дом. Но для нее все плохое теперь закончилось. – Здесь все зовут меня Иисусом. Если тебе что-то понадобится, ты можешь попросить это через меня.       В ее взгляде не мелькает удивление, которое обычно появляется у людей постарше, знакомых с религией и удивляющихся его имени. Лидия благодарно кивает и переводит полный мольбы взгляд на Дэрила. Тот ставит поднос с едой рядом с решеткой и без лишних слов протягивает Лидии черпак с водой. Она могла бы завтракать за нормальным столом и пить из обычной чашки, но они сами заперли ее здесь. Вероятно, уже ненадолго.       Им ничего даже спрашивать не приходится, Лидия знает, чего они хотят, и сама начинает рассказ.       - Мама не придет за мной. Никто не придет, - роняет она, отводя опустошенный взгляд в сторону. Ей трудно дались первые слова, но Лидия все равно продолжает, объясняет. - Если кто-то умирает, или его ловят, они просто двигаются дальше. Словно их и не существовало. Всегда так было.       Это дикий мир, в котором каждый сам за себя, и родственные связи, видимо, не имеют никакого значения. Ты либо сильный и выживаешь, либо становишься кормом для трупов. Страшно осознавать, что единственный родной человек не придет за тобой, не спасет, оставит умирать, потому что ему нет до тебя никакого дела. Пол понимал это чувство. Пусть Дэрил не мог видеть его лица, встав немного позади, но различал настроение по напряженным плечам и сжимающимся в кулаки ладоням. Реакция его тела контрастировала с его обычным спокойным голосом.       - Они не контактируют с большими группами, только в крайнем случае. Вот почему я… пыталась узнать о вас как можно больше. Если бы я сбежала, у меня было бы, что им дать. Им незачем принимать меня назад.       Лидия раскаивается, пытается объяснить свое поведение и получить хотя бы крупицу доверия. И теперь у них есть причины к ней прислушиваться. У нее действительно больше ничего нет, ей некуда и не к кому возвращаться.       - Ты же ее дочь, - опешил Генри, - разве это не важно?       Лидия опускает голову, и вопрос повисает в воздухе, оставшись без ответа. Может, это и хорошо, что Генри не пришлось испытать подобного отношения на себе, даже если сейчас он никак не мог взять этого в толк. Такое случается. Это не нормально, но имеет место быть. Взгляд Лидии дрожит, боязливо старается не задерживаться на Поле, но чувства перевешивают, и она поднимает глаза.       - Это… это тебя они ранили?       - Да. Я едва не умер, - глупо было бы скрывать очевидное.       - Прости… - произносит она, сглатывая комок отчаяния и чувствуя ответственность за произошедшее. Со стороны видно, как ее бьет мелкая дрожь.       - Все в порядке, - обрывает Пол, качая головой и повторяя то, что раньше говорил Дэрилу, - ты ничего не сделала. Ты не виновата.       Дэрил про себя подмечает, что в будущем Полу придется говорить эти слова чаще, потому что они так легко не срабатывают. Потому что Дэрил не так давно убеждал ее в обратном, и его слова, наверняка, значили больше, потому что были обвинительными. Так это работает – стоит услышать один раз, и в противоположное уже не верится.       - А что насчет наших пропавших людей? – как бы ни было жаль Лидию, но они пришли не только для того, чтобы ее проведать. Ему все еще было необходимо отыскать и отстоять своих.       - Если моя мама нашла их, у нее нет причин оставлять их в живых. Мне жаль, - девочка отводит виноватый взгляд в сторону, больше не пытаясь, как прошлым днем, выпытать что-то в ответ. Дэрил все же что-то в ней сломал. Доломал. И это оставило свой отпечаток.       Олден и Люк скорее всего мертвы. Пол прикрывает глаза, думая о том, что нужно подготовить Энид и новичков к плохим новостям, но… еще ничего неизвестно, еще есть надежда, даже несмотря на то, что они знают – мир дик и несправедлив, и вероятен лишь плохой исход. Но через пару дней все станет ясно точно.       - У нее лагерь где-то неподалеку? – Дэрил подходит ближе, становясь рядом с Полом и соприкасаясь с ним плечом, но остается в таком положении недолго, присаживаясь на корточки перед решеткой. Ему неудобно – скорее неловко, - смотреть на Лидию сверху вниз.       - Рядом с мостом. Может, в миле на восток. Но мы не… остаемся на одном месте подолгу, - «мы» явно царапает ей горло, хотя Лидия еще не понимает, к кому теперь может себя отнести.       Пол вскидывает голову – он знает местность, и обычно они действительно не заходили в те края, поэтому не могли наткнуться на странных ходячих. Но раз те перемещаются, рано или поздно их пути бы пересеклись. Рано или поздно группа наткнулась бы на стены Хиллтопа.       - В истории твоей семьи хоть что-нибудь правда?       Дэрилу хочется прикрикнуть на Генри или хотя бы шикнуть, чтобы не пугать Лидию резкими звуками. Он и без того знает, что в ее рассказе о семье правда, а что – ложь, достаточно просто поменять элементы местами.       - Я думала, что это правда. Так и было. Но теперь даже не знаю. Все было ложью, но… эта ложь не моя. Моя мама рассказывала мне эту историю снова и снова, годами. Но глубоко внутри я знала, кем она была. Знала, что она делала, - Лидия сжимается еще сильнее, хотя, казалось бы, куда уж больше. Она продолжает говорить, прикрывая глаза и содрогаясь, словно в памяти одно за другим всплывали те самые злополучные воспоминания, перемешанные годами внушения и вранья. Говорит, пока по щекам не начинают катиться слезы, а голос срывается.       - Все в порядке. Достаточно, - как можно мягче отзывается Дэрил. Ей больше не нужно воскрешать в памяти эти ужасные кадры из жизни. Её мать самолично убила единственного человека, которого действительно заботило будущее своего ребенка. И сделала это у нее на глазах.       - Простите, что не смогла вам помочь. Что потратила ваше время, - она вновь виновато смотрит своими влажными темными глазами, и Дэрил больше не видит в них лжи, которую улавливал раньше.       - Это не так, - он поднимается на ноги, прикидывая примерный план действий. Нужно поговорить с Тарой. И вытащить девочку из подвала. Он тянет Пола за край рукава, призывая подняться наверх и все обсудить. Лидии необходимо время для того, чтобы успокоиться, а им не стоит говорить при ней.       - Мы вернемся. Спасибо, - произносит Пол, прежде чем следует за охотником, задержав долгий взгляд на решетке камеры. Он задумчиво кусает губы, переваривая полученную информацию. Он знает, что хотел бы обеспечить Лидию комфортом прямо сейчас, но… остальные сочтут, что она все еще опасна, поэтому ей следует оставаться под замком. Мысль о том, что в подвале гораздо лучше, чем в лесах, слоняясь между мертвецов под зловонной маской, должна утешать, но не слишком. По крайней мере, Лидия накормлена, в тепле и безопасности.       Генри нагоняет их, не успевают они сделать нескольких шагов от выхода.       - Значит, все это время мать Лидии говорила, что она виновата в смерти отца? Зачем матери делать такое со своим ребенком?       Наивный ребенок Генри пытается со всем разобраться, задавая вопросы, на которые не так просто подобрать ответы. Но у Дэрила они находятся.       - Не всем дано быть хорошими родителями, - он бросает короткий взгляд на Пола – кого-то оставляют в групповом доме, а на кого-то просто плюют. Кто-то становится откровенно хуевыми родителями, если уж быть точным.       - И что теперь будет? Она останется с нами? – Генри нетерпеливо переминается с ноги на ногу, надеясь получить ответ здесь и сейчас, но Дэрил только качает головой. Не факт, что ее примут в поселении. Но и выставить девочку за ворота они с Полом не дадут.       - Посмотрим. Нужно найти ей чистую одежду. Поговорю с Тарой насчет того лагеря.       Было бы лишним радовать Генри раньше времени тем, что Лидия останется в Хиллтопе – они не вправе раздавать обещания, если не уверены, что могут их выполнить.       - Эй, Дэрил, - Генри вновь окликает его, останавливая на полушаге. – Я рад, что вы с моей мамой дружите, - на это он лишь хмыкает – не так давно мальчишка обвинял его в крайней степени мудачества.       - Попросишь Энид спуститься и осмотреть ее? – наконец, Дэрил поворачивается к Полу, когда Генри пропадает из поля зрения, видимо, решив заняться поиском подходящих вещей. Он собирался поговорить с Тарой и обсудить план действий, но не считал, что Полу стоит при этом присутствовать и лишний раз беспокоиться, но ему необходимо чувствовать себя причастным к происходящему, поэтому сейчас пусть лучше займется девочкой.       - Конечно, - произносит Пол. Дэрил мог даже не спрашивать.       – Или лучше… - Дэрил не успевает закончить мысль о том, что лучше вывести Лидию из подвала и пока переселить хотя бы в медицинский трейлер, где тепло и можно устроиться на больничной койке. Он слышит громкий окрик Тары и, повернувшись, видит её обеспокоенное лицо – что-то произошло. Все резко бегут к воротам, за которыми что-то происходит. – Оставайся здесь, - Дэрил прихватывает Пола за руки, надеясь, что он не поспешит следом, и срывается с места по направлению к дозорным вышкам. По пути он едва не сбивает с ног Леви и просто молча указывает ему на оставшегося позади Пола, прося присмотреть за ним.       Пол дергается вперед, вопреки просьбам Дэрила – а как он себе представлял то, что Пол будет стоять в стороне? – но встречается со взглядом Леви. Друг подходит, чтобы положить руку ему на плечо, но растерянно оглядывается в сторону ворот. Многие, подхватив оружие, поднялись на стены.       - Я не буду подниматься наверх. Мы только подойдем ближе, мне нужно все слышать, - убеждает Пол. Он ведь лидер, ему нужно присутствовать, им может потребоваться его совет или помощь, Дэрил не может оставить его в стороне. Леви соглашается, не найдя аргумента против, и берет руку Пола, чтобы помочь дойти. Тот качает головой, показывая, что сейчас все в порядке и он может двигаться самостоятельно. Но все равно не может отделаться от обеспокоенного взгляда, а затем и сжавшейся на его запястье ладони Леви, не дающего приблизиться к воротам. Пол напряженно всматривается в спины людей на стенах, пытаясь что-нибудь разглядеть в повернутых лицах перешептывающихся друзей.       Дэрил взлетает вверх по ступенькам и застывает рядом с собравшимися там людьми. По обе стороны от него стоят новички, а рядом с ними Тара, обеспокоенно вглядывающаяся вперед. Дэрила передергивает, когда он видит подступающих в поселению мертвецов. Нет, людей. Он крепко сжимает зубы, жалея, что за плечами нет арбалета. Они осмелились подойти к самому Хиллтопу. Нет… они узнали, где находится их поселение, а это намного хуже, чем абстрактная угроза где-то в лесу.       Одна из фигур, выстроившихся перед заграждением, выходит вперед и стягивает с себя маску из кожи, показывая бритую макушку и перепачканное грязью лицо. Неприятная женщина с тяжелым взглядом и искривленными в непонятном выражении губами.       - Я Альфа! И нам от вас нужно только одно, - она обводит всех, кто стоит на мостике, оценивающим взглядом, - моя дочь. Я показываю вам лицо, потому что мы не желаем вам вреда. Мне нужна моя дочь. Я знаю, что она у вас.       Как же так? Лидия же утверждала, что за ней не придут. Она свято верила в это. Или хотела верить… Пол помнит, как дети сбегали от плохих приемных родителей, предпочитая вернуться на улицу, но затем или их ловила полиция, либо они сами приходили за пропитанием в групповой дом. За ней пришли, ей не дадут сбежать от группы.       - Лучше разворачивайтесь и уходите, пока никто не пострадал, - Дэрил сжимает кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Эта женщина вызывала у него только чувство отвращения. Зачем ей нужна была Лидия? Чтобы продолжить издеваться над ней? Самоутверждаться за счет ребенка, не способного оказать сопротивление? Любовью здесь и не пахло.       - Неправильный ответ, - он замечает, как из-под укрытия кукурузных полей выходят еще люди, так же выряженные в маски мертвецов. Они даже двигаются как они. Теперь Альфа – что за наименование вообще такое? – им откровенно угрожала. Иначе зачем демонстрировать количество подмоги?       - Девочка рассказала, что творила ее мать. Обратно мы ее не вернем, - выплевывает Дэрил, озвучивая свою позицию всем присутствующим рядом.       - А если у них в плену Олден и Люк? Она может их убить, - Магна пытается одернуть его, воззвать к благоразумию, но у Дэрила перед глазами стоят только исполосованные шрамами руки ребенка.       - Ты убила наших друзей? Мы нашли их лошадей, - отзывается Тара. Дэрил не оборачивается к ней, гипнотизируя стоящую перед ними женщину.       - Нет, - короткий ответ безо всяких подробностей. Не убила, но, может, покалечила. – Кто из вас предводитель этих людей?       - Какая нахуй разница, - рычит Дэрил в ответ, зная, что где-то в поселении за его спиной находится Пол, которого эти ублюдки едва не убили. Он не позволит ему контактировать с ними.       - Тогда буду обращаться ко всем. Ваши люди вторглись на нашу территорию, но мы не станем конфликтовать. Ваши люди убили наших людей, но мы не станем конфликтовать. Мне надоело говорить. Верните мою дочь, иначе случится конфликт, - Дэрил закипал с каждым чертовым словом. Они ступили на их территорию? Что-то он не заметил четко обозначенных границ. Они убили их людей? Они напали первыми, блять. Они загнали Юджина и Розиту. Они ранили Пола. Больше всего Дэрилу хотелось перестрелять каждого из тех, кто выстроился перед воротами, предварительно послав их всех нахуй.       - Они не притронутся к девочке, - он решительно спускается вниз, игнорируя оклики за спиной. У подножья вышки его встречают Энид и Генри – каждый обеспокоенный своим.       - Нет, Дэрил, так нельзя! – Генри пытается преградить ему дорогу, предполагая, что он собирается пойти на уступки, но Дэрил отмахивается от него, подступая к воротам.       - Она ее не получит.       - Тогда что ты делаешь?       - Ей надоело говорить, а мне нет. Открывай, - он дает отмашку дозорному, и тот слушается, отпирая ворота. В Дэриле достаточно решимости, чтобы послать всех к чертовой матери, стоя лицом к лицу. Жаль, что все еще нет арбалета под рукой.       Пол инстинктивно дергается к Дэрилу вперед, но Леви преграждает ему путь, все так же не отпуская руку.       - Нет. Ты будешь стоять здесь.       - Но… - Пол пытается выскользнуть, но Леви хватает его второй рукой, удерживая на месте.       - Он разберется. Просто жди.       Пол стискивает зубы, глядя, как Дэрил выходит за ворота. Он весь вытягивается, чтобы рассмотреть незнакомцев и их численность. Но наверняка многие прячутся в лесу. У Пола резко перехватывает дыхание, когда он видит несколько существ, подобных тому, которое его закололо. Сердце начинает биться быстрее, и он старается взять эмоции под контроль, но его начинает мутить, словно это он вышел за стены и вынужден вдыхать смрад трупов. Дэрил направляется к ограде поля, за которым ждет бритоголовая женщина в черной одежде, и Пол едва может расслышать их разговор.       - Ты не заберешь ее, - ему плевать, что эта Альфа – мать Лидии. Он останавливается у самого заграждения, пристально глядя в глаза предводительницы другой группы. Они кажутся ему мертвыми. – Слушай, если ты ждешь сопротивления, нам хватит огня, чтобы спалить вас. Прямо здесь и сейчас, - он тоже способен угрожать. А еще не боится воплощать угрозы в жизнь. Дэрил собирается добавить еще парочку, но застывает, хмурясь. Совсем рядом плачет младенец, и он находит его среди остальных «мертвецов» на руках у одной из женщин. – Вы принесли с собой ребенка? – зачем подставлять ни в чем не повинное дитя под возможный огонь? Это чудовищно.       - Мы звери. Мы живем как звери. И у зверей бывают дети. Поэтому у нас с собой дети, - Альфа говорит медленно и размеренно, словно пытается втолковать очевидную истину идиоту. Может, таковым его и считает. – Ну, так что ты говорил? Вы можете нас спалить? Вы напрашиваетесь на конфликт, я – нет. Поэтому предлагаю сделку.       Дэрилу хочется выругаться сквозь зубы, но он прикусывает язык, замечая двух людей, пусть также наряженных в маски, но шагающих под конвоем. Олден и Люк. Блять. Это так они не напрашиваются на конфликт?       – Я хотела их убить, но сильнее я хочу вернуть свою дочь, - Альфа повышает голос, чтобы все ее слышали. - Она одна за них двоих – это хорошая сделка. И поэтому вы согласитесь. А теперь приведи мою дочь.       Пол сжимает губы и видит, как Тара сразу спускается со стены, а затем быстро идет в сторону подвала – у нее нет никаких сомнений в том, как следует поступить, и она хочет, чтобы друзья как можно скорее оказались в безопасности.       - Ты же понимаешь, - тихо произносит она, не останавливаясь рядом с Полом. Понимает. Свои люди поселению важнее, чем какая-то незнакомая девочка. Только они с Дэрилом не хотели отдавать Лидию ее матери, не хотели, чтобы она возвращалась в мир, где правят исключительно животные инстинкты и правило «либо сожрут тебя, либо ты».       Пол ничего не говорит, он знает - лидер должен делать то, что должен, а не то, что хочет. Да и разве у него есть варианты? Он чувствует, как на его плечах сжимаются руки Леви, словно тот боится, что друг упадет.       Дэрил уже знает, что придется сдать позиции и согласиться на условия, выдвинутые Альфой. Он не может позволить себе настаивать на своем и спорить, помня о том, что за его спиной остались люди, отчаявшиеся отыскать своих близких живыми, там Пол, которого он должен защищать, особенно пока он не в состоянии постоять за себя самостоятельно, но там же и девочка, натерпевшаяся «ласки» своей матери, которая вдруг решила поддаться родительскому инстинкту и забрать обратно свое дитя. Хотя был ли это инстинкт, а не повод подобраться поближе и рассмотреть своих оппонентов?       Дэрил отступает, крепко сцепив зубы. Шагая обратно к воротам, он пытается убедить себя в том, что Лидия не важна. Она никто для них, а ее жизнь не имеет ценности, в сравнении с жизнями Олдена и Люка, которые являются частью общины. Он пытается вновь пробудить в себе злость, которая обуревала им, когда он впервые спустился в подвал, снова связать ее с ублюдками в масках, которые едва не убили Пола, но злиться выходит только на себя. За бессилие.       Он возвращается в поселение, переполненный гадким чувством, которому нет определения – слишком много в нем намешано. Сложнее всего поднять глаза на Пола, ведь все остальные давно приняли решение, в отличие от них. Это решение, несомненно, правильное, но, встречаясь с взглядом Пола, Дэрил надеется разглядеть в нем иной вариант. «Скажи, что это несправедливо. Скажи, что мы не можем ее отдать, и я придумаю, как это сделать», - иначе в голову не лезло никаких подходящих вариантов благополучного исхода для них всех. Но Пол качает головой, отводя взгляд – его не нужно спрашивать, когда исход ясен, лидер тут ничего не изменит. Они должны совершить обмен. И всякая надежда исчезает окончательно.       Пол чувствует себя предателем, ведь говорил Лидии, что они ей помогут. А что в итоге? Они отдают ее матери, имеющей на это право и все аргументы, по первому требованию. Леви предлагает Полу присесть, но тот отказывается сдвигаться с места.       В Дэриле нет столько решимости, сколько он силится показать, уверенно проходя сквозь всех собравшихся у ворот жителей поселения. Они просто ждут, когда все разрешится. Не им придется говорить ребенку, что он возвращается обратно туда, откуда прибыл, и плевать, насколько там было дерьмово, потому что здесь этому ребенку не место. Не им расплачиваться ребенком, как какой-то завалявшейся монетой, удачно найденной в кармане в нужный момент. По пути к подвалу Дэрил убеждает Энид, что с Олденом и Люком все в порядке. А еще ему необходимо найти Генри, который снова будет смотреть на него, как на какое-то чудовище, и не станет больше так радоваться тому, что они с его матерью дружны. Разочаровать сразу двоих детей за один день – личный рекорд.       - Дэрил, Тара и Юмико пошли за Лидией, - Магна появляется на его пути, сбивая с толку. Она будто предупреждает его, перекладывает вес ответственности за принятое решение с его плеч на чужие.       - Что? – Дэрил чувствовал себя еще большим предателем, потому что это ему девочка рассказала обо всем, а он ушел, так ничего и не сделав для того, чтобы хоть как-то ей помочь.       - Тара все решила, когда увидела Люка и Олдена.       Конечно, она решила. Даже не дождавшись его возвращения и не поговорив. Так должен поступать лидер – мгновенно принимать решения, изначально понимать приоритеты и делать все на благо своей общины. Но они могли бы придумать что-нибудь вместе. Впрочем, он забывал, что Лидия для всех остальных – часть угрозы, пришедшая из-за стен.       Внезапно Тара появляется из подвала одна, взволнованно глядя по сторонам.       - Она сбежала. Ее не было – дверь открыта, ключ в замке. Дэрил, ты знаешь, мы должны ее отдать, - Тара переводит на него почти виноватый взгляд. Почти, потому что не чувствует себя виновной в желании защитить своих людей.       - Ладно. Разделимся. Найдем Генри – найдем девчонку, - Дэрил старается абстрагироваться, просто делать то, что должен, а не то, что хочется. Он проворачивал это бесчисленное количество раз, сможет сделать снова. Нет никаких сомнений, кто отпер решетку и помог ей.       Проходит несколько долгих минут, сковавших всех в нервном напряжении и поисках. Пол обхватывает себя руками, прикрывая глаза и стараясь гнать из воображения картинки плохого сценария – если девочку не найдут, Альфа не только убьет Олдена и Люка, она направит все силы на то, чтобы напасть на поселение. Черт знает, сколько людей в ее группе и на что они способны, но готовы бросаться в атаку на всех, кто даже просто случайно забрел на их территорию.       Поиски не длятся долго – Пес приводит Дэрила к поленнице, под которой обнаруживается забытый потайной ход, который сооружали для Мэгги еще в то время, когда на горизонте маячила война со Спасителями. Генри додумался вывести Лидию из поселения, но они не могли уйти далеко. Дэрил мог бы их отыскать, а потом вернуть или придумать что-нибудь другое, отложив на время обмен, но Эдди говорит, что долго искать не придется, Энид, обеспокоенная судьбой Олдена, вызывается отправиться за ними, а Дэрилу остается только отстраненно надеяться на то, что беглецов не найдут.       Он не может долго задерживаться на месте, потому что в Хиллтопе вновь стоит нездоровое оживление – переполох, шум и грохот, - заставляющее нестись из одного края в другой. Альфа говорила, что они не собираются раздувать конфликт? Но они привели за собой мертвецов. Нарушили едва начавший вновь восстанавливаться покой своим появлением. Дэрил успевает только мельком взглянуть в сторону Пола, все так же стоящего рядом с Леви почти у самых ворот, убедиться, что он в порядке, прежде чем выскочить через проход к кукурузному полю, где попыталась спрятаться от ходячих Конни.       Дэрил матерится сквозь зубы, пробираясь через кукурузу. Он даже не уверен до конца, не прикончили ли по пути кого-нибудь из живых, выряженных в прогнившую шкуру. Впрочем, он с удовольствием перебил бы их всех, если бы не находящиеся у них в плену люди, которых нужно вернуть живыми. Все слишком быстро мелькает перед глазами – вот он посреди поля, и вот они с Конни уже вновь внутри поселения, и Келли тараторит что-то сестре, быстро перебирая пальцами и меняя расположение рук.       - Они оставили ребенка? – Дэрил хмурится, наблюдая за тем, как Конни передает сверток с младенцем в руки Тэмми.       - Бросили на земле, когда ходячие пришли. Он плакал и привлекал внимание, - Кэл все время находился на вышке, поэтому он и откликается, обрисовывая ситуацию, которую Дэрил пропустил, пока искал Лидию.       - Пиздец, блять, - Дэрил раздраженно взъерошивает волосы, оглядываясь через плечо на приближающиеся шаги. Энид смогла вернуть Генри и Лидию обратно, но сейчас от этого становится еще гаже, чем прежде.       - Твоя мать… - Дэрил пытается объяснить, почему им приходится так поступить, хотя Энид, наверняка, уже сделала это за него, но Лидия обрывает его, качая головой.       - Все в порядке, - девочка выглядит так, будто смирилась со всем, что будет дальше.       Пол одними губами говорит «прости», не уверенный, что Лидия это заметила. Он делает несколько шагов вперед, глядя в спину расстроенной, но смирившейся девочке, и его посещают мысли совсем не о том, что она может разболтать что-то о поселении. Ему грустно, что Лидии снова придется жизнь в этих условиях, но уже со знанием, что все вокруг – ложь.       Лидия смирилась, Лидия знала, что так будет. Она словно даже не надеялась на иное развитие ситуации. Но возможность новой жизни лишь подразнила ее, мелькнув перед глазами, а затем костлявые, еще теплые пальцы, вцепились в ее руку и потащили обратно, в мир зловещего перешептывания, где бок о бок с тобой ходят мертвецы. Нельзя сказать, что она не хотела изменений. Хотела – Пол видел это в ее глазах вперемежку со страхом перед неизвестностью. Но она приняла то, что ей не вырваться из привычного цикла.       Дэрил берет девочку под локоть и ведет сквозь собравшихся вокруг зрителей к воротам. Он смотрит только перед собой, будучи не в силах вновь пересечься с кем-либо взглядом. Все замерли в ожидании, кажется, даже прекратили дышать, а у него в голове одни только мельтешащие изображения со шрамами на тонких предплечьях под аккомпанемент младенческого плача.       На губах Альфы играет мерзкая полуулыбка, когда она видит их. Эта женщина вообще кажется мерзкой, вызывает жуткое раздражение, и дело вовсе не в грязной одежде и перепачканном лице. Дэрил мягко подталкивает Лидию в спину, хотя меньше всего ему сейчас хочется отпускать ребенка от себя. Он также не лучший вариант на роль воспитателя, но вдвоем с Полом они смогли бы сделать ее жизнь лучше.       Люка с Олденом отпускают, и они быстро попадают в объятья близких, но Дэрил не спешит уходить, не отводя взгляда от девочки и ее матери. Он оправдывает себя тем, что должен проследить за всеми этими ублюдками, пока они не покинут пределы их территории, но это лишь отчасти так.       - Прости, мама. Спасибо, что пришла за мной, - Лидия мгновенно съеживается, кажется меньше и еще беззащитнее рядом со своей матерью, какой не была даже сидя за решеткой в подвале. Дэрил ожидает увидеть, что угодно, но не то, как Альфа отвесит дочери пощечину на глазах у посторонних людей. Он дергается вперед, натыкаясь на внимательный взгляд Альфы – она смотрит на него, обнимая Лидию, и усмехается, будто знает, что творится у него в голове.       За его спиной беззащитные фермеры, женщины и дети – мало кто из них способен сражаться. За его спиной раненный Пол. Он не может наброситься, развязать войну прямо сейчас, толком не зная противника. Поэтому приходится молча смотреть, как эти ублюдки уходят, и ничего не делать.       Леви хватает дернувшегося вперед Пола за плечи, оттаскивая назад, удерживая от резких слов или действий. Пол со всей силы сжимает кулаки, желая что-нибудь сделать, но при этом понимая, что у него нет никакой возможности. Они отдали девочку монстру. Да как вообще она может называть себя матерью, если избивает беззащитное создание, свою плоть и кровь?! Пол может только надеяться, что у нее хватит мужества сбежать. Лидия поймет, что так не должно продолжаться, и найдет Хиллтоп, попросит убежища, а они с радостью его предоставят.       Ворота закрываются, группа странных людей уходит, и община растерянно разбредается по своим делам. Каждому нужно чем-то заняться, чтобы не думать о произошедшем, а Полу нужно – даже вопреки наставлениям Энид, чье внимание сейчас целиком переключилось на Олдена, - вернуться к делам общины, чтобы не чувствовать себя бесполезным и отвлечься от мыслей о предательстве. Он может помочь разрешить какие-нибудь вопросы. Игнорируя всех, он подходит к группе, разложившей карту на столе, спрашивая, чем может разрешить спор. Марко говорит, что из-за всего происходящего они так и не выдвинулись на поиски металлолома. И вроде бы конфликт с людьми в масках исчерпан, они обменялись пленниками, но… стоит ли рисковать? Иисус говорит, что разрешит выйти на вылазку только через пару дней, когда ситуация уляжется. К тому же, нужно выяснить, не нарушат ли они и на этот раз границу той группы. Иисус в этом вопросе непреклонен и утверждает, что любой выход за стены с этого момента должен обсуждаться с ним и на суицидальную миссию не отправится никто. Им повезло обойтись без жертв, но больше такой возможности может и не быть.       Дэрил чувствует себя опустошенным и бесполезным. Его гложет ощущение неправильности, хотя умом он понимает, что поступил именно так, как должен был. Пол всегда утверждал, что все жизни важны, а он говорил, что некоторые из них важнее прочих. Сегодня они обменяли двоих на одну – действительно выгодная сделка, благодаря которой они смогли вернуть своих людей живым и невредимыми, но проще не становится.       - Я понимаю, почему мы это сделали. Но от этого не легче, - Генри окликает его, когда Дэрил бредет от ворот, в надежде отыскать Пола.       - Я не говорил, что будет легче, - никогда не бывает легко. Особенно когда приходится принимать решения, касающиеся чужих жизней. Мир жесток и несправедлив. Особенно к идеалистам.       - Что будем делать? – Генри сжимает свой шест так, будто готов прямо сейчас отправиться следом за ушедшими людьми и отнять у них Лидию.       - Будем жить с этим, - жестоко, но правда.       - Да… Энид сказала то же самое.       Дэрил не удивлен. Энид знает, что значит жить с последствиями собственных решений. А еще знает, что такое терять близких. Он не мог позволить ей потерять Олдена – не после того, как она вернула Пола с того света для него.       – Я видел шрамы на твоей спине. Ты прекрасно понимаешь, куда мы ее отправили. Как ты можешь с этим жить?       - Слушай, - Дэрил может понять желание Генри все исправить. Мог бы сказать, что был таким же в его возрасте, но нет, все случилось многим позже. Вот только после того, как подобное рвение влезть везде и всюду, отстоять свое, стоило людям их жизней, ему пришлось поубавить пыл. Генри тоже поймет это со временем. И для этого тоже придется насмотреться на смерть и несправедливость. - Порой этот мир полное дерьмо, и с этим надо жить. Иногда это все, что тебе остается.       Дэрил оставляет мальчишку за спиной, чувствуя на языке едкий привкус собственных слов: «Сегодня я сделал то, что должен был. Как и все мы», - оставалось только самому поверить в это.       Пол поворачивается к Дэрилу, который последние несколько минут стоял за его спиной, боясь заговорить, словно тут же получит упрек за то, что отдал Лидию. Но Пол даже не думает ничего говорить на этот счет, он поднимает дрожащую руку и потирает шею.       - Я немного замерз, - произносит он и врет лишь наполовину. Он не может понять точную причину своего озноба, но скидывает все на физическое состояние.       - Пойдем, отогреем тебя в ванной, - Дэрил приобнимает Пола за плечи, увлекая за собой в сторону дома. Теплая вода поможет снять хоть часть напряжения, расслабиться и попытаться ни о чем не думать. Если это вообще возможно в данный момент.       Дэрил щелкает замком на двери ванной комнаты, чтобы никому вдруг не взбрело в голову ворваться, и включает горячую воду. Утром настроение было совершенно другим, пусть им и предстояло разобраться с множеством дел, но никто представить не мог, чем все закончится. Дэрил помогает Полу раздеться и раздевается сам, понимая, что ему тоже не помешает немного привести себя в чувство. Мягкая улыбка Пола в ответ успокаивает – может, не все так плохо, как кажется?       Они устраиваются в ванной вдвоем, Дэрил сцепляет руки в замок на животе Пола и ложится щекой на его плечо, грея дыханием шею. Ничего не хочется делать совершенно. Кажется, они больше ни на что и не способны, кроме как лежать в теплой воде и переваривать этот чертов день, вставший поперек глотки. Пол тяжело вздыхает, водя рукой по воде и наблюдая за волнами, ударяющими о бортики. Вода действительно успокаивает, но Пол мысленно вновь и вновь возвращается к Лидии. К тому, что с ней теперь будет. Ее взгляд на мир изменился, и теперь ей будет сложнее находиться среди привычной ей толпы мертвецов.       - В групповом доме один мальчик подбивал меня сбежать, - начинает он через минуту затянувшегося молчания. - Нам было тяжело, мы думали, что пусть на улице и будет и нелегко, но мы будем свободны. Он сбежал, а я даже не пытался, потому что знал, что это бесполезно. Через несколько дней его поймала полиция и привезла обратно. Иногда не бывает выхода… - вздыхает Пол, проводя аналогию ситуации с Лидией, - но у нас был срок, после совершеннолетия мы были предоставлены сами себе.       У девочки такого нет, только если ее мать не ошибется и не станет обедом ходячих. Решится ли Лидия на отчаянный шаг, сможет ли бросить все, что прежде знала, чтобы прийти к людям, которые дали лишь хрупкую иллюзию на благополучие? Полу кажется, что он толком ничего не сказал, недостаточно сделал, мало времени ей уделил.       - Я обещал ей помочь, но я даже себе помочь не могу, - глухо произносит он и откидывает голову на плечо Дэрила. Он пытается придумать что-то хорошее, чтобы выбраться из этих зыбких мыслей и найти утешение. - По крайней мере, она жива.       - Мы оба обещали, - Дэрил целует плечо и утыкается в него носом, вдыхая запах кожи. Пол не может винить только себя.       Дэрил не говорил этого Лидии, но разделял его желание помочь. Пол задумывается о новом ощущении, когда ответственность поделена на двоих, а не ложится на его в последнее время слабые плечи, и ему это нравится. Вместе. Кажется, что с половиной вины должно стать легче, но это совсем не так. Просто они оба облажались. Пусть Лидия и жива, но такое существование сложно назвать жизнью.       – Она вернется, - Дэрил вернет ее. Он не собирался отступать от своих планов найти ублюдков и избавиться от них, даже вопреки всему этому дерьму о не разжигании конфликтов. Его основная причина для конфликта сейчас лежала вместе с ним в ванной с заклеенной грудью, которую ранее насквозь прошил меч. Так что Дэрилу хватало причин, чтобы спалить их всех дотла, не особо разбираясь, кто прав, а кто виноват. Но сначала он уведет оттуда Лидию. Придумает, как это сделать. – Мы заберем ее, и ты расскажешь ей, каким раньше был мир, и каким он может стать снова. Каким мы все можем его сделать.       Пол грустно усмехается и поднимает руку, чтобы зарыться в волосы Дэрила на затылке, слегка их намочив. Расскажет, каким был мир раньше? А какой в этом смысл, если ничего не вернуть, а останется только жалеть о навсегда потерянном? Может, Дэрил просто хочет его приободрить, но Полу не нужны глупые фантазии, он хотел бы услышать четкий план действий, но такового ни у кого из них нет.       - Твои мысли – это утопия. Мир и раньше был дерьмом, просто только сейчас все поняли, что раньше было чуточку лучше, - произносит он, опустив руку с затылка Дэрила обратно в воду, и прикусывает губу. Кто-то должен это сказать – подвести черту, чтобы не тешить себя иллюзиями. Мир таков, каков есть, и нужно принимать его, адаптироваться, учиться выживать и не мечтать о невозможном. Пол не думает, что его можно существенно переделать и выстроить утопию, о которой все мечтают. Он действительно когда-то задумывался, что подобное возможно, но с каждым днем начал терять веру. В основном потому, что люди куда охотнее разрушают, чем стремятся построить.       Его голос звучит блекло, почти безжизненно, и за ним невозможно скрыть ни отсутствие надежды, ни разочарование в том самом мире, о котором идет речь. Дэрила пугает этот тон. Он фактически слышит эхо щелчка, с которым нечто внутри Пола сломалось – возможно, сегодня, а возможно, в момент, когда он только открыл глаза, придя в себя после травмы, - и перекрыло доступ к прежнему мироощущению. Потому что это Пол прежде был тем, кто подбадривал и верил в лучшее, в то время как у самого Дэрила это получалось чертовски плохо. Впрочем, может, ничего и не сломалось, а лишь встало на свое место, сдвинув в сторону маленькое розовое стеклышко, сквозь которое Пол изредка умудрялся поглядывать на мир, делая его немного лучше, чем он когда-либо мог быть.       - Мы столько лет занимаемся тем, что пытаемся построить утопию, Пол, - воздвигнуть замки из пепла на руинах прошлой цивилизации. Новый мир с новыми законами и людьми. Они ведь не просто пытались возобновить прежний лад, а выстраивали новое общество с новыми взглядами и законами. Апокалипсис сделал всех терпимее друг к другу, заставил меняться, мириться с обстоятельствами, приноравливаться к новым условиям – мир и люди, живущие в нем, не станут прежними, как ни крути.       Дети, выросшие после того, как мертвецы восстали, никогда не узнают, что такое автоматы со жвачкой, сладкая вата и билеты в кино по пятьдесят центов. Торговые центры, компьютерные игры, парки аттракционов и кемпинг с родителями по выходным. Им остались только развалины, проржавевшие от дождей и непогоды механизмы каруселей, разбитые витрины и покрытые плесенью шоколадные батончики из автоматов на заправках. Но это не значит, что дети должны воспитываться, как животные, коими Альфа считает всех людей. Они заслуживают уюта и заботы, горячей еды, теплой постели и внимания со стороны близких. Впрочем, как и все из оставшихся в живых.       - Мы не можем забрать ее. Мы не имеем права, - тихо отрезает Пол. Он знает, что сам начал этот бессмысленный разговор в тот момент, когда следовало раз и навсегда тему закрыть и не грызть себя изнутри и том, что они ничего не предприняли. Уже слишком поздно.       Дэрил опускает голову, медленно выдыхая – да, кто они такие, чтобы отбирать у кого-то его ребенка. Но раньше хотя бы существовали организации, забирающие детей из неблагополучных семей. Не сказать, что людям, работающим там, было такое уж дело до судьбы своих подопечных, да и не назовешь детский дом лучшим местом для взросления, но кто-то хотя бы пытался поступать правильно. Правда, за ними с Мерлом так и не пришли. Никого не касались проблемы двух мальчишек, живших на отшибе со своим отцом-алкоголиком. Сейчас никого не должны были касаться проблемы какой-то девчонки, оставшейся с матерью-психопаткой. У них была своя община и свои проблемы. Так же считала и Александрия, отдалившаяся и отказавшаяся принимать участие даже в ярмарке. Никакого содружества – только отстраненная взаимопомощь на пересечении опасных моментов, которые невозможно игнорировать.       - Пожалуйста..., - шепчет Пол, обрывая фразу и собираясь с мужеством, чтобы ее закончить. За последнее время его восприятие мира существенно изменилось. Ему казалось, что он слаб, напуган, что хочет заморозить все и сохранить хотя бы этот промежуток времени, потому что дальше может быть только хуже. Если бы рядом была Мэгги, он бы доверился ее решению, каким бы оно ни было, и не жалел. Возможно. Он не знает. Знает лишь, что они поступили правильно, что отделались лишь легким испугом, а не как минимум пятью жертвами. Они должны думать о будущем и сделать так, чтобы никто из друзей не лишился близких. - Нам не нужна эта война. Мы могли проиграть прошлую, у нас могла бы быть только неделя… - он тяжело сглатывает, напоминая им прошлый разговор о ценности того, что они обрели. Пол вспоминает, что прошлой зимой не мог отделаться от паранойи, от того, что новая война вот-вот придет с неизвестной стороны. И сейчас она уже на пороге, стучится в их ворота своей косой, чтобы забрать с собой десятки душ, а у остальных вырезать часть сердца и оставить до конца их жизни страдать.       - Я не буду ее начинать. Обещаю, - Дэрил сильнее прижимает Пола к себе, упирается подбородком в макушку, в попытке выразить свою поддержку. Он не может игнорировать такую просьбу – тихую и отчаянную. Будто ему хотелось вновь ввязываться в кровавую борьбу непонятно за что. Не сейчас, когда необходимо быть рядом с Полом, находящемся в таком уязвимом состоянии, нуждающемся в его поддержке и защите. И не в любой другой момент, ведь ему есть, что терять. Так же, как и всем остальным.       Но, к сожалению, Дэрил знает, что так легко все не закончится. Это можно назвать предчувствием или отражением печального опыта, а может, и обычной паранойей, но беда не обойдет их стороной, как ни пытайся от нее скрыться. Тем страшнее, что она может нагрянуть, когда они наименее к этому готовы. Слишком расслаблены, слишком открыты для удара и уже пострадали от первого. Он обещал себе, что не позволит тварям, подвергших Пола смертельной опасности, спокойно жить и исполнит свое обещание. Только начинать войну не станет – они сделают это сами. Как бы ни хотелось надеяться на обратное и на то, что их пути больше не пересекутся.       - Я не хочу потерять тебя, - Пол жмурится, не поворачивая лицо, - но сейчас слишком много шансов, что ты потеряешь меня, - он не сможет остаться в стороне, но в то же время у него не хватит сил защищаться. Любой человек с ножом может оказаться ловчее и быстрее, чем Иисус, которому прежде не было равных в бою. – Я не хочу рисковать. – Он едва не умер, и никому из них не хочется повторять тот едкий туманный день, сжимающий легкие и лишающий дыхания. Поэтому им с Дэрилом придется смириться, придется отпустить и жить дальше.       - Больше никогда… - Дэрил не собирался терять Пола. Однажды испытав всепоглощающее чувство опустошенности, свернувшееся в одну бесконечную минуту, он не допустит повторения. И постарается, чтобы и Полу никогда не пришлось переживать нечто подобное. – Ты будешь в безопасности, - сложно давать какие-либо гарантии, не представляя, что может произойти следующим днем, но он всегда защищал его и продолжит защищать, чего бы это ни стоило. Пол кладет ладони на руки Дэрила, прикрывая глаза и безоговорочно веря его словам. Неважно, болен Пол или здоров, способен ли за себя постоять или ему потребуется помощь – Дэрил намеревался быть рядом всегда, в любое время дня и ночи.       Было бы неплохо бесконечно нежиться в ванной, отложив на время проблемы, тихо перешептываться, словно от громких интонаций момент может расколоться на части, но вода имела свойство остывать, а время близилось к ночи и снаружи, наверняка, образовалась толпа желающих принять душ – не у них одних выдался тяжелый день. Приходится быстро выбираться из воды и обтираться полотенцем. Дэрил помогает Полу одеться и прячет его влажные волосы под капюшоном толстовки, все так же переживая о возможной простуде. Никаких заболеваний, нервов и переутомления ради быстрого выздоровления – он мог постараться проконтролировать хотя бы первое.       Дэрилу, так же, как и Полу, хочется снова вернуться в их трейлер, но приходится брести обратно в медицинский, и это продолжится до тех пор, пока Энид не даст отмашку о том, что уже можно. Ведь здесь все приборы и все необходимое, а Дэрил вдруг, задумавшись, начинает беспокоиться о том, как бы все сумасшествие уходящего дня не спровоцировало у Пола какой-нибудь приступ боли или удушья, или чего-то ещё.       Пол садится на кровать, окидывает помещение грустным взглядом и берет флакон с обезболивающим, по привычке закидывая пару таблеток в рот. Сегодня Энид вряд ли придет его проверять, у нее свои заботы – успокоиться и побыть с вернувшимся Олденом. А Дэрил уже настолько приноровился к обработке раны, что смог бы справиться с этой ежедневной рутиной самостоятельно.       - Нужно отдохнуть, иначе у меня голова взорвется, - искренне говорит Дэрил, устраиваясь на постели рядом с Полом. Сил у него хватило только на то, чтобы стащить с себя ботинки и снять жилетку. Скорее хочется, чтобы наступил завтрашний день. Может, удастся придумать что-нибудь стоящее и начать строить план по спасению девочки и избавлению от ужасных соседей.       Пол вспоминает, что им только в зимнее время удавалось просто лежать и не подскакивать, когда кому-то требовалась помощь. Медицинский трейлер в этом плане надежно охраняет их от постороннего внимания, здесь, пусть и царит спокойствие, но чувствуется какая-то тяжесть. Либо Пол себе это выдумывает. Прошли дни, а ему все еще непривычно лежать и ничего не делать.       - Нужно не забыть поесть, - добавляет он. Нужно забить голову бытовыми делами, чтобы не думать о Лидии и невозможности ее спасти. Энид советовала ему получше питаться, чтобы восстанавливать силы, уходящие на заживление раны.       - И поесть, - Дэрил кивает, рассматривая профиль сидящего рядом на краю постели Пола. Даже о такой простой вещи, как еда, Дэрил вдруг умудрился забыть.       Пол поворачивает голову и несколько секунд смотрит на Дэрила. В голову приходит лишь один вариант, как расслабиться и выбросить грустные мысли из головы, улучшить настроение и убить время с удовольствием.       - Так… ты не хочешь заняться сексом? – вопрос Пола звучит неожиданно и как-то между делом, словно он решил продолжить разговор о предстоящем ужине и узнать, что из всех возможных вариантов Дэрил хотел бы попробовать. Обычно он не спрашивал. Обычно они ни о чем не договаривались, а просто ловили общую волну и настрой, а Дэрил никогда ему не отказывал. Потому что да, хотел. Сложно было не хотеть, глядя в горящие от предвкушения и желания глаза напротив, ведясь на шалую улыбку и поддаваясь на прикосновения. Сейчас Дэрил не видел ничего из этого. Пол смотрел, немного склонив голову, но в глазах отражалась разве что усталость и нечто, схожее с отчаяньем.       Дэрил берет Пола за запястье и тянет на себя, укладывая сверху и аккуратно прижимая к себе одной рукой. Что-то не так. Естественно, сейчас осталось мало нормального и привычного, с учетом последних событий и обстоятельств, но в данный момент ему казалось, что Пол попросту не представляет, что еще может сделать. Чем может себя занять или отвлечь, попытаться очистить голову от всего.       - Прямо сейчас? – Дэрил щурится, бросив взгляд в сторону окна, сквозь которое внутрь трейлера пробивались лучи заходящего солнца. К Полу еще могли заглянуть гости, а закрытая на замок дверь слишком всех встревожит. И сначала стоило все же поужинать. Но едва ли Пол хотел задумываться и об этом тоже.       - Ты же знаешь, что тебя я хочу всегда, - произносит Дэрил. Глупо спрашивать. Так же глупо, как и отказывать. Дэрил уже пытался контролировать, осаждать, переживая о состоянии и самочувствии, но в итоге все равно сдавался. И сдастся, даже если вновь воспротивится, достаточно Полу снова бросить на него один взгляд, как прошлой ночью, когда он спрашивал о том, а когда же, по его мнению, можно будет.       - Мы можем на час вернуться в наш трейлер… Леви поймет, - произносит Пол, сжав губы. Слова, а затем и легкие прикосновения к лицу заставляют его начать расслабляться и концентрироваться на ощущениях. Потому что ничто не важно, кроме этого момента, когда они вдвоем.       Дэрил убирает упавшие на лицо Пола пряди волос, заведя их за ухо, и целует, мягко сминая губы. Сегодня явно не подходящий для сумасшедших плясок в постели день с сорванной одеждой и скомканными простынями – на это вряд ли хватит сил у них обоих. Но не каждая ночь обязана быть сумасшедшей.       - Ты в порядке? – он прижимается лбом ко лбу Пола и проводит ладонью по его пояснице, спрашивая вовсе не о физическом состоянии. И без того понятно, что в ближайшие несколько недель в порядке он не будет, но Дэрил не может отделаться от чувства, что в мыслях Пола последние несколько часов, если не больше, царствует настоящий ад. – Просто поделись со мной. Если захочешь, - добавляет, не желая настаивать на своем. Может, никому вовсе не сдались разговоры.       - Со мной все в порядке, - нахмурившись, отвечает Пол, искренне веря в свои слова. Он не понимает, что сказал или сделал не то, дав повод Дэрилу обеспокоиться его состоянием. Он ведь просто устал, только и всего.       Судя по реакции Пола на вопрос, он и сам пока не понимает, что с ним происходит. Одно ясно точно – происходит слишком многое, чтобы осознать это в полной мере и в одно мгновение. Дэрил беспокоится о том, что осознание, впоследствии, может стать слишком шокирующим для них обоих. Но, в первую очередь, для Пола. Сложно бороться с тем, чего не понимаешь, и тем сложнее будет устранять последствия этого.       Дэрил дергается, поворачивая голову на звук открывшейся двери. Он тяжело вздыхает, наблюдая за тем, как Леви прикрывает за собой дверь, удерживая поднос с тарелками одной рукой, а затем спокойно проходит дальше, ставит его на тумбу и садится на стул рядом с их постелью.       - Значит, на то, чтобы кувыркаться здесь, силы у вас обоих есть, а на то, чтобы явиться к столу – нет, - судя по его выражению лица, Леви порядком подустал следить за тем, чтобы они не умерли от голода или недостатка сна, о чем он, в принципе, и сообщает. – Я в няньки не нанимался, а вы на детей уже не тяните, - от такого тона даже Дэрилу становится совестно, хотя первым желанием было схватить ближайшую вещь и бросить ею в парня, когда он еще только появился на пороге. Пол не усмехается на комментарий друга, как обычно делал, и молчит, не сумев подобрать слов.       - Извини, - Дэрил поднимается, продолжая придерживать Пола, и садится на постели вместе с ним. Извинение Дэрила можно приписать в разряд таких редких событий, как солнечное затмение. Пол знал, что Леви на самом деле не парится по поводу угрюмости Дэрила, прекрасно понимая его характер. То, что Пол выбрал его, уже что-то значило. Леви хмыкает, но его выражение лица меняется, практически возвращаясь к привычному уже ехидному добродушию. – Спасибо за ужин, - за все время их знакомства, Дэрил как-то избегал и благодарности, и извинений. Леви это определенно заметил и потому удивленно вздернул брови, но кивнул – принял к сведенью.       - Пользуетесь моей добротой, - он усмехается, протягивая тарелку Полу. Тому приходится сползти с колен Дэрила, чтобы дать им обоим нормально поесть. – Кстати, Тара хотела с тобой поговорить, - Леви бросает взгляд на Дэрила и пожимает плечами на немой вопрос о теме предстоящего разговора.       - Она в кабинете? – Дэрил тяжело вздыхает, засовывая ноги в ботинки и пряча развязанные шнурки внутрь. Пол молча хмыкает, понимая, что его в очередной раз оставляют за бортом важных переговоров, и отводит взгляд. Разговор мог касаться дальнейшего плана действий в отношении людей масках. А может, и любой другой мелочи, в которой могла понадобиться его помощь.       - Должна быть там. Поужинай сначала, - Леви пытается одернуть его, но Дэрил набрасывает на плечи свой жилет и поднимается с постели, протискивается между ним с Полом на пути к выходу.       - Потом. Если я сейчас останусь здесь, то уже не сдвинусь с места, - он улыбается Полу, прежде чем выскользнуть за дверь, и, закрыв ее за собой, морщится от недовольства. И из-за того, что их не вовремя прервали, и из-за необходимости снова куда-то идти и что-то решать.       Пол надеется, что Дэрил просто хочет поскорее разобраться с делами, чтобы вернуться и остаться с ним до самой ночи, а не то, что он сбегает от неловкости, ставя странный разговор на паузу. Пол опускает глаза в тарелку, рассматривая овощи и облизывая губы, постепенно начиная осознавать, что действительно проголодался, и в помещении затягивается тишина.       - После того, как я приготовил вам пирог, я теперь на полставки на кухне, - с усмешкой говорит Леви, решив эту тишину разбить. И потому что тоже ненавидел неловкое молчание, и чтобы не дать Полу погрязнуть в тяжелых размышлениях, которые читались у него на лице. – Никогда бы не подумал, что буду работать поваром.       - Я тоже многого не мог предположить в своей жизни, - рассеянно бормочет Пол, опустив голову, но так и не подумав перечислять эти вещи, чтобы продолжить легкую беседу.       - Эй, - Леви тут же подается вперед, улавливая, куда он клонит, - перестань. Ты вылечишься, и все будет в порядке. Ты уже идешь на поправку, раз вы тут решили вовсю обжиматься. – Он пытается придать словам шутливый тон и заставить Пола приободриться, показать, что он может вести привычную жизнь, за исключением тренировок и вылазок. Однако Леви не знает и половины вещей, которые его на самом деле гложат.       - Я понимаю, почему Тара не хочет меня втягивать, - наконец, решает объяснить Пол, начиная перебирать вилкой овощи, - но я способен трезво размышлять, я могу говорить. Я не бесполезен.       Леви вздыхает, потянувшись вперед и проводя ладонью по плечу друга, прекрасно понимания состояние бессилия, когда хочется помочь, а все вокруг отказывают.       - Она это знает. Но дай им то, чего они хотят – меньше поводов для беспокойства. И позволь сейчас Дэрилу со всем разобраться, - говорит он, - он справится.       Пол задумчиво кивает, вдруг понимая, что еще недавно хотел скинуть с себя обязанности лидера, а теперь почему-то всячески пытается окружающим доказать то, что не беспомощен. Это Дэрил сегодня действительно хладнокровно разобрался со сложной ситуацией, как не смог бы сам Пол.       - Давай я принесу тебе чай с мятой, - оживляется Леви, поднимаясь на ноги и, не дожидаясь ответа, выходит из трейлера, оставляя Пола в одиночестве.       Тот переключается на свой ужин, забрасывая в рот стручки зеленой фасоли и зерна кукурузы. Считается, что о выздоровлении говорит хороший аппетит, и Пол за два дня почувствовал, что по-настоящему проголодался, и хотел бы к овощам какой-нибудь кусок мяса. Но Дэрил в ближайшее время вряд ли соберется на охоту, а просить кого-нибудь для себя отдельное блюдо ему кажется грубым, хотя вряд ли ему, и как больному, и как лидеру, откажут, а скорее кинуться исполнять желание. Пол поворачивается к окну, и его взгляд цепляется за распахнутые двери подвала, где теперь нет ни юной пленницы, ни нарушителей спокойствия общины. Все вернулось на круги своя, но от этого почему-то легкие стискивает грусть. Не проходит и минуты, как дверь трейлера распахивается, и Леви возвращается с чашками и чайником свежезаваренного ароматного чая, устраивая их на тумбочке, пока Пол не закончит с ужином.       - Завтра несколько человек едут на ярмарку. Думаю, я поеду с ними. Или на следующий день.       - Все, что хочешь, - улыбается Пол, зная главную причину, по которой Леви хочет туда отправиться, и надеется, что и Аарон соберется. Может, если их с Дэрилом не будет поблизости, это даст друзьям побольше времени пообщаться. Впрочем, кажется, они только и делали, что бросали Аарона и Леви наедине.       - Я помню, что ты говорил о пожеланиях, - смеется Леви, вспоминая вечер, когда они курили косяк и болтали о чепухе, - привезу тебе чего-нибудь.       Они говорят еще некоторое время, обсуждая всякие мелочи, пьют чай. Затем Леви уходит, а Пол снимает верхнюю одежду и забирается в постель, беря книжку, о которой уже несколько дней как позабыл. Тяжелые мысли уходят, и он погружается в сюжет, скользя взглядом по строчкам и не задумываясь о том, чтобы отвлечься на сторонние звуки. Спустя время он замирает, прикрывает глаза, намереваясь дать им отдых на пару секунд, а затем вдруг стремительно погружается в сон, убаюканный плавным ходом чужих мыслей.       Дэрил запахивает жилетку, ежась от вечерней прохлады, и быстро взбегает вверх по ступенькам на крыльцо. Тара, к его удивлению, сидит на диване в холле, а не в кабинете Мэгги на втором этаже, и он встречается с ней взглядом, стоит открыть дверь. Она выглядит усталой и виноватой. Сидит, поджав под себя ноги, с большой чашкой чая, устроенной на коленях – никакого рабочего настроя и решительности, преобладающей в ней, когда она занимается делами общины. Дэрил присаживается на диван рядом и кладет руку на ее плечо, беспокоясь, не произошло ли еще что-то.       - Прости, что все так вышло. С девочкой, - Тара поднимает на него усталый взгляд и клонит голову к плечу, на котором покоится его рука. Сегодня они все действительно устали. Во всех смыслах. – Я слышала, о чем ты говорил тогда, но мы не могли рисковать.       Дэрилу не остается ничего, кроме как кивнуть в ответ. Он понимает. Интересы и жизнь своих людей всегда стоят превыше всего остального. От этого никуда не деться. С этим, как он и говорил Генри, придется только жить.       - Как думаешь, на этом все закончится?       Дэрил удивленно вскидывает брови, слабо понимая, почему Тара спрашивает именно его. Может, просто не хотела втягивать и беспокоить Пола, которому хотелось верить, что на этом инцидент будет исчерпан и очередной войны не последует. Всем хотелось в это верить.       - Нет, - с Тарой он мог быть честным. В конце концов, она сейчас несет за всех ответственность, и это ей предстоит готовить людей к новым стычкам, а не кому-то еще. – Они напали на наших людей и сказали, что мы заступили на их территорию. Мы можем дать им повод напасть снова, даже не подозревая об этом, - что именно эти люди считали своей территорией? Можно ли было вообще назвать их людьми, если Лидия говорила о том, что они подобны мертвецам, а Альфа сравнивала их со зверьми. Звери живут там, где им вздумается, потому что они не признают границ по сути своей. Эти ублюдки могут делать все по тому же принципу. – Они знают, где мы живем, и они привели за собой ходячих. Ничто не помешает им сделать это снова, - они не понимают, как так можно жить, а люди, как бы они ни старались походить на животных, привыкли уничтожать то, чего не могут понять и принять.       - Стоит ли мне отложить ближайшие вылазки и охоту? Укрепить стены? – Тара слушала его внимательно и спрашивала совета, но Дэрил никогда не стремился быть ни советником, ни лидером. В градации всех возможных ролей общины он оставался солдатом, который в спокойное время занимался охотой – никак иначе.       - Нам нужны вылазки. Близится зима, нужно пополнять запасы, иначе придется мерзнуть и голодать. Но осторожность не помешает, - необходима теплая одежда и мясо, которого даже сейчас у них не так уж много. Скоро и ему придется оставить Пола, чтобы выбраться хотя бы на охоту. – И укрепление стен – хорошая идея. Лучше перестраховаться, - всегда лучше держать противника на несколько шагов позади и быть готовым ко всему. Спокойная жизнь их всех расслабила. Куда проще противостоять существам, не способным мыслить и планировать, чем людям, которые могут поступить как угодно, лишь бы добиться цели.       - Спасибо, Дэрил, - Тара кивает, отпивая остывший чай. Она явно намерена подумать обо всем в ближайшем же времени. – Как себя чувствует Иисус?       - Лучше. Но его добивает отсутствие работы, - и что-то еще, в чем они пока не могут разобраться. – Может, ты найдешь для него занятие, а то он свихнется в четырех стенах, - и начнет самостоятельно вершить подвиги, после которых будет сходить с ума уже Дэрил. Лучше позволить Полу заниматься хоть чем-нибудь полезным и контролировать это, иначе он займется всем сам и никого не спросит. И не рассчитает силы.       - Я подумаю, что с этим можно сделать, - Тара усмехается, соглашаясь с тем, что Пола никак нельзя удержать на месте, в каком бы состоянии он ни был.       Дэрил ненадолго задерживается рядом с ней, пока она пьет чай и коротко рассказывает о том, как прошел месяц в поселении без него. Тара не настаивает на том, что дело исключительно в его отсутствии рядом, но упоминает и упадническое настроение Пола, и его постоянные попытки сбежать подальше от поселения и своей роли в нем. Она спрашивает Дэрила о том, останется ли он теперь в Хиллтопе, раз между ними с Полом, кажется, снова все хорошо, и Дэрил отвечает утвердительно, не задумываясь ни на мгновение – он будет там же, где и Пол, как бы ни сложились дальнейшие обстоятельства.       Вернувшись в медицинский трейлер, Дэрил застает только оставленную для него на тумбе тарелку с остывшим уже ужином и спящего Пола, не сумевшего его дождаться. Он старается не шуметь, проходя к стулу, и быстро проглатывает содержимое тарелки, лишь бы заткнуть громкое урчание желудка. Предложение Пола явно придется осуществить в следующий раз. Дэрил не собирался его будить. Он аккуратно вытягивает книгу из расслабленных пальцев и кладет закладку между страниц, на которых она была раскрыта. Сбросив ботинки и жилетку, Дэрил пытается устроиться на краю койки рядом с Полом, не разбудив его, но тот все равно чувствует шевеление и сонно моргает, стараясь рассмотреть, что же происходит рядом.       - Все в порядке. Это я. Я уже здесь, - Дэрил проскальзывает под одеяло и прижимает Пола к себе, укрыв их обоих. – Спи, - он целует его в лоб и прижимается виском к макушке, прикрывая глаза. Сегодня уже можно отдохнуть, а завтра будет новый день. Тара найдет для Пола какое-то подходящее занятие, а он сам разузнает, чем можно будет заняться ему. Может, выберется на охоту вместе с Генри, начнет учить его тому, о чем просила его Кэрол. Сейчас самое время. ****       Дэрил просыпается и резко открывает глаза, ощущая чужое присутствие рядом, и лишь после чувствует, как кто-то тормошит его за плечо. Леви стоит рядом с постелью и быстро прикладывает указательный палец к губам, кивая на спящего Пола. Он машет рукой в сторону двери, призывая выйти наружу, и торопливо выходит, оставив Дэрила в недоумении.       Дэрил старается как можно аккуратнее выбраться из-под одеяла и не разбудить при этом Пола. Он замирает каждый раз, как тот начинает шевелиться, но, в конце концов, ему удается ускользнуть незамеченным. Жилетку и ботинки он надевает уже снаружи, стоя на крыльце рядом с Леви, который все еще молчит, нервно переминаясь с ноги на ногу.       - Ты скажешь, наконец, что случилось? – Дэрил с трудом сдерживает ругательства, но беспокойство начинает брать верх над здравым разумом. Может, те ублюдки решили не ждать и снова напали? Но тогда в поселении среди ночи было бы намного оживленнее.       - Генри сбежал. Эдди нашла записку, которую он оставил, и хотела сразу найти тебя, но ты же не ночуешь в трейлере.       Дэрил выхватывает протянутый клочок бумаги и все-таки матерится сквозь зубы. Генри не смог оставить все, как есть. «Не смог с этим жить». И подумать о возможных последствиях он тоже не смог. Блять.       - Кто-нибудь еще в курсе?       Леви, не спрашивая, следует за ним к их с Полом трейлеру, где Дэрил оставил свои ножи и арбалет. Нет иного варианта, кроме как отправиться на поиски этого малолетнего идиота. Никто больше не станет искать его ночью. Никто попросту не сможет найти.       - Первым делом пошел за тобой. Мы не знаем, когда именно он ушел и как пробрался мимо дозорных.       - Зато я знаю. Сейчас нужно предупредить Тару о том, что я ухожу. Постараюсь вернуть его, пока он не натворил дел, - Дэрил закрепляет ножны с ножами на поясе и проверяет количество оставшихся стрел, после привычно забрасывая арбалет на плечо. О спокойных днях и ночах остается только мечтать. Не факт, что эти мечты вообще когда-то сбудутся. – Леви, - он снова оборачивается к парню, идущему за ним к дому. Леви не знает, что ему делать и как помочь, но не спешит навязываться, зная о том, что от его помощи, скорее всего, откажутся. Дэрил бы так и сделал, ведь кто-то должен остаться и присмотреть за Полом в его отсутствие, - иди в медицинский трейлер. Не буди его – пусть отдохнет, - но и не оставляй одного, хорошо? – Дэрил дожидается утвердительного кивка и только после этого продолжает свой путь к Таре. Он обещал Полу, что теперь они всегда будут просыпаться только вместе, но жизнь снова рушит все их планы и заставляет рушить данные ими обещания, будто иначе нельзя.       Ему приходится разбудить Тару и объяснить, что именно произошло. Она не останавливает его, но все равно обеспокоенно смотрит вслед, стоя на крыльце. Пес уже вертится рядом, настроенный на внеплановую прогулку, и очень неожиданно перед ним появляется Конни, быстро чиркая в своем блокноте вопросы. Она даже не спрашивает – утверждает, - что отправится на поиски вместе с ним. И все снова спотыкается о то, что с принятым даже не этими двоими решением никто не в состоянии смириться. Кто-то когда-то спрашивал о том, с чем в своей жизни никак не может смириться Дэрил? Очевидно, никто.       Он хотел разработать нормальный план, чтобы защитить Пола и всех людей в поселении, но при этом избавиться от угрозы и забрать Лидию из того ада, в котором она жила, но какой-то мальчишка решил все переиграть, не подумав о том, что рискует не только своей жизнью. Из-за таких, как он, все обычно и катится к чертовой матери. А таким, как Дэрил, приходится все это разгребать. ***       Иисус переводит взгляд вверх, на верхушки деревьев, сквозь которые на него льется холодный лунный свет. Он знает, что, оказавшись в лесу ночью, нужно двигаться быстро и бесшумно, прислушиваться с каждым шорохам и найти какое-нибудь убежище до утра. У него при себе только боевые ножи: один – в ножнах, другой – он сжимает в руке и идет вперед. Кажется, что по мере его движения вперед, лес только сгущается, а луну как назло начинают закрывать облака. Ему нужно дойти до какого-нибудь шоссе, чтобы понять, где он находится, и уже оттуда двигаться к Хиллтопу. Иисус замирает, прислушиваясь к звукам, и не понимает – это его сердце так сильно бьется или рядом действительно кто-то ходит. Он озирается по сторонам, пытаясь что-нибудь рассмотреть, но луна выныривает лишь на пару секунд, освещая колючие кусты и кривые стволы деревьев, а затем все вокруг вновь погружается в непроглядную темноту. Ломается ветка. Нет, здесь действительно кто-то есть, причем движется он неравномерно, а словно целенаправленно выбирает направление и выслеживает его, как охотник или хищник.       Иисус сглатывает и прибавляет шаг, рассчитывая оторваться от преследования, а затем переходит на бег, когда лес вновь озаряется светом. Он не оглядывается назад, чтобы не споткнуться, следит за дыханием и бежит вперед. Через несколько минут Иисус делает передышку, прижимаясь к стволу дерева и прислушиваясь, не преследуют ли его.       Сердечный ритм немного замедляется, но тут же подскакивает, когда кто-то цепляется за его плечо. Он с разворота полосует чью-то руку лезвием ножа, отшатываясь в сторону для маневра. Но кто-то другой хватает его и не дает замахнуться и пробить черепушку ходячего. Или живого? Иисус бьет локтем, пытаясь высвободиться, но тут же с другой стороны его дергает кто-то еще, выбивая нож из рук. Иисус хватает второй нож, успевая поразить одного противника, прежде чем буквально вывалиться из толпы, подступившей к нему со всех сторон. Он слышит окружающий его ужасающий шепот, совсем как тот, на кладбище, и содрогается от страха. Он должен отбиться, он должен выбраться. Силы неравны, Иисус быстро оказывается безоружен, теперь рассчитывая только на свои ноги. Он дергается из хватки, пытается бежать, но кто-то вцепляется в воротник его плаща, и ему приходится вывернуться, вытащить руки и скинуть плащ. Бежать. Как можно скорее, как можно дальше, уже неважно, в какую сторону.       Пол распахивает глаза, проснувшись от собственного хриплого крика, и подрывается с постели. Паника накатывает на него оглушительными волнами, с каждым судорожным вздохом. Он цепляется за простыни, стараясь вырваться из сна. Боль в груди от учащенного дыхания впивается в него острым клинком, и Пол жмурится до скользнувших из глаз слез.       - Спокойно, все хорошо, - произносит голос сбоку, и чужая рука касается его плеча.       Иисус пытается вдохнуть, но не может, сжимая в ладонях простыню, словно пытается удержать себя от очередного погружения в кошмар.       - Держи. Дыши, - тот же голос протягивает и буквально опускает кислородную маску ему на лицо. Иисус до боли стискивает чужое запястье, делая несколько вдохов. Сознание еще не проснулось, в нем он все еще сражается с врагами в масках мертвецов, пытаясь спасти свою жизнь. Только один человек его мог спасти от этого, вытянуть из лап смерти, снова помочь дышать. Пол отчаянно хочет прижаться к Дэрилу, но не ощущает его присутствия, а затем, открыв глаза, и не находит рядом. Вместо него на постели сидит Леви, держа кислородную маску и твердя без устали, что все хорошо и что ему нужно продолжать дышать.       - Тихо, тихо. Я рядом. Это был просто сон, - произносит друг, прижимая Пола к себе и стараясь успокоить. Пол понимает, что его дико трясет, хотя он вырвался из лап сна, и беспокойно оглядывает помещение.       - Где Дэрил? – единственный вопрос, который его всерьез беспокоит. Кроме Леви здесь больше никого. Дэрил же обещал быть с ним, обещал просыпаться рядом каждое утро. Пол помнит, как охотник забрался ночью в постель, вырвав его из сна всего лишь на несколько секунд, и тепло обнял, убаюкивая. Где он сейчас? Наверное, вышел и готовит ему завтрак. Да?       - Все хорошо, все в порядке, - повторяет Леви, поглаживая его по спине и отдаляясь, чтобы обеспокоенно всмотреться в глаза другу. – Нужно позвать Энид.       До Пола только доходит, что Леви не отвечает на вопрос, но неизвестность нервирует его только сильней. Пол делает глубокий и дрожащий вдох, и кислород наполняет поврежденное легкое, уменьшая приступ острой боли.       - Не надо… я справился, - прерывисто произносит он, отнимая маску от лица, чтобы дышать самостоятельно, и вымученно улыбается.       - Нужно. Чтобы убедиться, что с тобой все хорошо, - Леви качает головой, не веря словам, - что тебе снилось?       - Неважно, это ведь всего лишь сон, - произносит Пол, прикрывая глаза и откидываясь на подушки. Отголоски кошмара все еще пляшут фантомными мурашками по коже, и он повыше натягивает одеяло в попытках согреться. – Ты не ответил. Где Дэрил?       Леви хмурится и пару секунд молчит, подбирая слова.       - Он… Генри сбежал, и он пошел его искать. Он не хотел тебя будить. Все будет хорошо, - он в тысячный раз произносит это проклятое слово, которое нисколько не успокаивает, а наоборот – только бесит. – Он найдет его и притащит в Хиллтоп. Это не займет много времени.       Пол знает, что Леви врет – тот и сам это прекрасно знает. Но это те слова, которые он должен был произнести, других подходящих не существовало. Пол изо всех сил сжимает губы, пытаясь подавить внутри волнение. Дэрил не должен был уходить. Нет, нет, нет. За стенами опасно, тем более – в одиночку. Тем более, когда там бродят эти твари, любящие нападать со спины. Паника начинает захватывать его, и ему вот-вот вновь потребуется кислородная маска. Поняв, что он неосознанно задерживает дыхание, чем делает себе хуже, Пол медленно выдыхает.       - Один?       - Нет. С ним глухонемая девушка.       Что не очень-то успокаивает, ведь за ней самой нужно присматривать, даже если она и хороший боец, чего Пол, конечно, не знает. Сердце отстукивает тот же тревожный ритм, как и во сне, когда его окружили люди в масках. А что, если Дэрил попадет в ловушку? Что, если его окружит то стадо? Очень некстати на него обрушиваются воспоминания о том дне, как Дэрил однажды не стал его будить и ушел на охоту, после чего вернулся с дырой в плече и клеймом на пояснице. Подобное, естественно, не повторится. Все может быть еще хуже, ведь несмотря на обмен, они со странной группой все еще враги.       - Сейчас я позову Энид.       Леви выскальзывает за дверь и отлучается буквально на полминуты, и Пол не успевает даже прикинуть план действий. Потому что он не может просто лежать в постели. Появившаяся Энид тут же принимается осматривать его, спрашивая обо всех болях и беспокойствах, слушает дыхание, считает пульс. Конечно же она снимает пластырь, чтобы убедиться, что со швами все в порядке. Леви беспокойно топчется у нее за спиной, всячески помогая и подавая инструменты. Полу некомфортно под пристальным вниманием такого большого количества глаз, но он ничего не может поделать. Он может только строить из себя идеального пациента, убеждая всех, что с ним все в порядке, что его можно оставить одного.       Леви приносит завтрак, когда Энид заканчивает с обработкой раны, и ставит поднос на тумбочку. Какие-то тосты с вареньем, каша, аромат которой разносится по помещению, но совершенно не интересует Пола.       - Спасибо, - произносит Пол, сжимая ладонь, в которую девушка вложила пару обезболивающих.       - Тебе лучше не вставать сегодня, - Энид уходит, оставляя их с Леви наедине. Пол не хочет разговаривать, молча закидывая в себя еду и не чувствуя аппетита. А друг не отходит от него ни на шаг, пусть не глядя в его сторону, но подспудно все равно наблюдая и пытаясь оценить его истинное состояние.       – Я, наверное, тебя отрываю от дел, - сбивчиво произносит Пол тщательно подобранную фразу. Ему хотелось бы остаться одному, но будет грубо выставлять друга просто так за дверь.       - Они подождут. Дэрил просил не оставлять тебя одного.       Вот так дела. Конечно, чего еще следовало ожидать? Дэрил приставил к нему круглосуточный надзор до своего возвращения, чтобы с ним ничего не случилось и он не вздумал сбежать. Потому что он слишком хорошо знает Пола.       - Ты не поедешь на ярмарку? Ты же так хотел. Я справлюсь, если что, не переживай, - с фальшивой улыбкой произносит Пол.       - Хочешь, чтобы Дэрил по возвращении сделал из меня коврик к камину? – хмыкает Леви, четко подводя и без того ясный ответ.       Приходится смириться и соблюдать постельный режим, взявшись за книгу. Но Пол не способен читать, он подспудно поглядывает на Леви, разместившегося на соседней постели. Дэрил ушел ночью, а сейчас время перевалило за полдень, и он до сих пор не вернулся. Генри мог сбежать только за Лидией, а значит – он направился в лагерь этих перешептывающихся мертвецов. Дэрил, как и Пол, прекрасно это понимает и осознает огромный риск. Но ему следовало взять с собой хотя бы несколько человек для безопасности, даже если выслеживать влюбленного подростка проще в одиночку.       Нет, ему не стоило вообще лезть туда. Это заранее провальная миссия. Когда ублюдки в масках увидят Генри, они его бездумно прирежут. Но голос совести, черт побери, невозможно заглушить, и Дэрил сделал то, что обязан был – хотя бы попытаться ребенка вернуть, он не мог подвести Кэрол. А Генри почему-то не на секунду не задумался о том, как подводит и свою мать, и ее друга, и весь Хиллтоп.       Пол не может сидеть на одном месте, постоянно ерзая и пытаясь найти удобное положение. Леви бросает на него удивленный взгляд, и Пол для вида переворачивает страницу книги. Минуты тянутся, словно прогорклый мед, и подходит время обеда. Только тогда Леви выходит из трейлера, а Пол вскакивает с постели, проходя к окну. Он дожидается, когда друг исчезнет из поля зрения, и тогда открывает дверь, спускаясь по ступенькам.       - Вы все-таки едете на ярмарку? – спрашивает он встретившуюся ему на пути Тэмми Роуз, несущую корзину в сторону повозок, подготовленных к поездке.       - Королевство расчистило дорогу от ходячих. У них появились стражники, - женщина кивает в сторону нескольких членов соседней общины, облаченных в доспехи, которые принесли эту благую новость. Иисус задумчиво кивает и стоит несколько секунд без движения. С одной стороны – хорошо, что событие, к которому они готовились так много времени и которое призвано вновь объединить общины, состоится, а с другой – он не может не беспокоиться. С третьей же стороны, они не должны бояться и запирать себя в стенах поселения. Пол сам не собирался себя запирать, он собирался найти Дэрила. Он думает двинуться в сторону своего трейлера, но видит возвращающегося Леви и благодарно ему улыбается, делая вид, что просто вышел подышать воздухом.       - А можно тебя попросить еще кое о чем?       - Например?       - Помоги собрать волосы.       После того инцидента, когда Спаситель хватал его за волосы, он больше не выбирался за стены с распущенными волосами. Да, он твердо решил, что собирается делать, нужно было лишь подготовиться и быстро двигаться.       Пообедав, Пол изображает спокойствие, перелистывает книгу, а затем спустя несколько минут прикрывает глаза и поворачивается набок. Он должен держать себя в сознании как можно дольше, хотя тело, привыкнувшее к новому распорядку максимального расслабления, так и клонит в сон. К счастью, Леви не много времени проводит рядом и, стараясь двигаться бесшумно, в конце концов оставляет Пола одного. План воплощается слишком медленно, но Пол умеет быть терпеливым. Он выныривает из трейлера, прижимаясь к углу, чтобы проследить за передвижениями друга. Нужно, чтобы никто его не увидел и не помешал. К счастью, Леви заходит в дом, и Пол быстро перемещается к своему трейлеру.       Он не обращает внимания на приглушенную боль в плече, когда принимается переодеваться в одежду для вылазок, стремясь справиться как можно скорее. У него может быть всего пара минут до того, как план полетит к чертям и его застукают. Он надевает ремень с ножами и задумывается взять еще и меч, чтобы отбиваться от ходячих с дальнего расстояния. Но ему точно нужна карта на всякий случай. Что ему еще может пригодиться? Нет времени, нет времени, иначе друг воплотит свои слова в жизнь и действительно прикует его наручниками к постели, а выбираться из них сложно, не имея при себе инструментов. Накинув плащ, Пол выныривает на улицу как раз в тот момент, когда Леви идет к их трейлеру, поэтому ему приходится спрятаться за углом и обойти вокруг. Пол подумывал выбраться через потайной лаз, но на глаза ему попадаются запряженные лошади, и в голове появляется идея. Так он быстрее нагонит Дэрила, не потеряв много сил. Времени на раздумья нет, и он устремляется в сторону конюшен, улыбаясь всем окружающим и делая вид, что все так и должно быть. Вряд ли Энид каждого поставила в известность о его необходимости лежать, чтобы не вызвать повторный приступ удушья. Пол мигом забирается на лошадь, поморщившись от боли, и пускает ее вперед. Не оборачиваться, не дать себя заметить. Он мысленно извиняется перед Леви, которого невероятным образом подставляет, но у него не было времени оставить записку. Минув ворота, он наконец-то спокойно выдыхает и пускает лошадь галопом.       Он превосходно помнит дорогу к указанному Лидией месту, но все равно сбавляет скорость, чтобы не утомить животное раньше времени. Пол глубоко вдыхает, радуясь тому, что грудь не стянута тугим бинтом и он может чувствовать себя почти так, как обычно. Если, конечно, не делать резких движений. Проезжая мимо поля, он поворачивает голову и замечает вдалеке ходячего. Неосознанно по его спине пробегает дрожь, и Пол пытается рассмотреть – обычный ли это мертвец. Походка намекает именно на это, но и люди в масках превосходно умеют прикидываться. Мотнув головой, он обращает все свое внимание на дорогу. Лидия сказала, что они сейчас обитают недалеко от моста, но не задерживаются на одном месте. Пол не собирается подходить слишком близко, а при первом же намеке на серьезную опасность он сбежит. Одну глупость, выбравшись за стены, не поставив никого в известность, он уже совершил, и не собирается делать других.       Лошадь идет быстрым шагом, а Пол оглядывается по сторонам в попытках высмотреть Дэрила, Конни и несносного мальчишку. Он не может слезть и поискать следы, да и уже слишком поздно, поэтому приходится действовать по наитию. Пол сверяется с картой, не доверяя своему мозгу, и углубляется в лес. Среди деревьев поют птицы, перепрыгивая с ветки на ветку, а затем он даже видит вдалеке оленя, тут же остановив лошадь, чтобы убедиться в отсутствии опасности. У них мог быть неплохой ужин, но сейчас у Пола с собой нет ничего для охоты, к тому же, он не сможет притащить его в поселение в одиночку. Завороженный грацией животного, исчезающего среди деревьев, он дергает поводьями и вновь пускает лошадь вперед.       Невольно в голове всплывают воспоминания о ночном кошмаре, о том, как он потерялся в лесу, и грудь стискивает капканом. Пол машинально кладет ладонь на пластырь, пытаясь боль унять, и нащупывает в кармане рубашки недокуренный косяк. Сейчас будет чертовски глупо курить, но некоторым это помогает еще и сконцентрироваться. Пол сомневается, стоит ли это делать, но мысль о парочке затяжек, которые не причинят ему вреда, не собирается его покидать. Он прикуривает, на пару секунд прикрывая глаза, чтобы почувствовать, как боль постепенно отступает. Лошадь с громким ржанием внезапно дергается, Пол отводит поводья в сторону, пытаясь ее успокоить. Проклятый ходячий вывалился из-за дерева и сильно ее напугал, заставив встать на дыбы. Пол подается вперед, вцепляясь в седло, но лошадь не желает успокаиваться, водя копытами и сшибая ходячего с ног. Пол вспоминает, что это тот самый конь, которого еще в начале лета объезжала Мэгги, и он, видимо, еще не стал совсем ручным. Лошадь вновь вскакивает, не позволяя Полу вытащить меч и разобраться с угрозой. Пол соскальзывает с седла, со всей силы ударяясь об землю спиной, и боль прошибает током не только в области раны, но и по всему позвоночнику, практически парализовав тело. Глаза слезятся, в голове шум, он ничего не видит перед собой, на ощупь вытаскивая нож. Он не слышит звуков и только по вцепившейся в его ногу руке определяет, где находится ходячий. Пол сгибается, размахиваясь и не сразу попадая в область черепа. Приглушенно застонав, он валится на землю, понимая, что едва может сражаться. На убийство простого ходячего ушло слишком много сил, он изначально себя переоценил.       Пол трет лоб, пытаясь приподняться, но все вокруг кружится, а боль пульсирует по всему телу, расходясь неровными вспышками. Он мотает головой, смотрит по сторонам, но не видит лошади – испуганное животное дало деру в лес. Последняя мысль, мелькнувшая у него в голове, перед тем, как сознание отключается, о том, что Леви его убьет. Если это, конечно, не сделает кто-то другой.       Плавный вдох, ленивое движение, и сознание резко поражает вспышка боли, заставляя очнуться. Пол приоткрывает глаза, глядя на розовеющее небо, покрытое перистыми облаками и проглядывающее между деревьями, и пытается понять – это закат или рассвет. Ладонью он щупает траву вокруг – мокрая, значит, рассвет. Рядом гниет ранее убитый ходячий, возможно, послуживший ему охраной от других мертвецов. Ему невероятно повезло, что он остался жив и не стал чьим-то ужином. Такое счастье редко выпадает. Пол вздыхает, вспоминая, как в начале их общения назвал Дэрила их талисманом. Их выживание всегда было его заслугой, а Пол лишь по глупой удаче смог сейчас очнуться и кое-как подняться на ноги. Он держится за дерево, переводя дыхание, и глядя по сторонам. Как теперь ему добраться домой? Он знал, что побег – глупая идея, но не мог заставить себя бездействовать, когда Дэрилу может угрожать опасность. Пол приходит в себя и поворачивает предположительно в сторону шоссе, решая добраться хоть куда-то. Плечо ноет, но с этим ничего не поделать – рана будет болеть еще пару недель, он знает это и без установленных Энид сроков.       Шорох. Пол замирает, вытаскивая здоровой рукой нож и пытаясь определить, с какой стороны доносится звук. Он тяжело дышит, разбирая шаги нескольких человек. А затем вдруг наступает тишина, застывшая в его жилах льдом. Будто его заметили и затаились. Пол разворачивается, пытаясь высмотреть противника среди деревьев. Он поворачивается на звук сбоку, занося руку с ножом вверх, но ходячий хватает его за запястье. У него, возможно, вторгнувшегося в чужие владения, теперь есть все шансы быть добитым. Потому что это не ходячий, это человек в маске мертвеца, смотрящий на него прищуренным взглядом.