Герой

— … А потом Линдир и говорит: «Я и не знал, что ты умеешь стрелять из лука!»       Эовин, Гимли и Арагорн громко рассмеялись.       Шел уже третий день, темы для бесед постепенно иссякали, и Талион решила рассказывать друзьям шутки и смешные истории из своего прошлого. Иногда в процессе беседы что-то вспоминал Арагорн или Гимли, но Эовин лишь смеялась и больше молчала. — То же мне стрелять из лука! — произнес гном в ответ на всеобщее веселье, когда сам закончил смеяться. — То ли дело топор или секира! — Да, но что если враг от тебя далеко? — спросила девушка в ответ. — Кинешь его? — Кинуть? Да вы что! Они порой бывают такими тяжелыми, что даже сам гном с трудом поднимает их!       Мимо них вперед на лошадях проскакали два стражника. Проводив из взглядом, вся компания продолжила разговор. — Хотите лучше я расскажу вам байку? — с энтузиазмом спросил Гимли. — Давай, рассказывай конечно! — воодушевилась Эовин.       В этот момент где-то впереди послышались странные звуки вперемешку с человеческими криками. Талион побежала вперед, чтобы посмотреть, что произошло и увидела, как Леголас уже добил врага в лице варга и наездника-орка.       Глаза девушки уползли на лоб. — Лазутчик! — сплюнул эльф, пнув свою жертву.       Девушка развернулась к путникам. Надо было предупредить остальных об опасности, хотя она и понимала, какую панику она посеет в ряды жителей, которые измотаны длинной дорогой. — Что там? Что там? — к ней навстречу на лошади скакал Теоден. — Варги! На нас напали! — крикнула она. — Варги!       Как Талион и предполагала, среди людей воцарилась паника. Женщины запаниковали, некоторые даже закричали от страха. Дети метались от страха из стороны в сторону, не понимая происходящего и не зная, куда деваться. Талион и Арагорн с Гимли вскочили на своих лошадей. — Всем всадникам в начало колонны! — командовал Теоден. — За мной!       Эовин отстранили от участия в бое, и та разочарованно повернула в сторону, поведя за собой людей в противоположном направлении. Талион доскакала до Леголаса, и эльф ловко запрыгнул в седло перед ней.       В этот раз варгов было существенно больше, чем когда другой отряд напал на их Братство. Видимо, враг планировал атаковать всех людей без исключения, поэтому прислал столько волков и всадников. Битва будет не из легких.       Талион натянула тетиву и выстрелила. Затем, увидев впереди бегущего на них варга, спрыгнула с коня на орка, пристрелив и его, и волка двумя стрелами сразу. Затем помогла одному из рохирримов пристрелить другого врага, когда тот едва не убил его.       Потянувшись за очередной стрелой, она поняла, что у нее их осталось не так уж и много. Девушка убрала лук и достала меч из ножен. Взмах — и нет головы, еще одно движение — распорола брюхо зверю. В таком бою лучше вооружится мечом, чем луком и стрелами. Увидев, что к придавленному к земле двумя тушами Гимли несется гигантская злая псина, Талион выдернула из земли копье с флагом Рохана и всадила твари в шею с расстояния. Затем подбежала и помогла гному встать на ноги. — Ну что, помогла тебе твоя секира? — усмехнулась девушка, вспомнив прошедший разговор.       Гном проворчал что-то нечленораздельное, но она не стала уточнять. — Талион, сзади!       Девушка обернулась и застыла от ужаса на месте — варг с наездником были в метре от нее, но Леголас пристрелил обоих.       Через несколько секунд все стихло, и воцарилась тишина. Поляны сплошь и рядом была завалена тушами уже мертвых, но все еще истекавших кровью лошадей и псин, трупы орков тоже валялись неподалеку. Гимли ходил туда-сюда и добивал и без того мертвых врагов, остальные рохирримы обыскивали все вблизи — возможно, еще несколько орков поджидало их в засаде.       Талион ходила по поляне и лихорадочно пыталась найти Арагорна, который как будто сквозь землю провалился. Такое было впервые. Обычно остальные искал ее после битвы, особенно ее брат, но в этот раз он исчез. — Арагорн! Арагорн! — несколько раз позвала она довольно громко, но никто не отозвался в ответ.       Талион заволновалась. Что могло случится? Что? Худшие опасения возникали в ее голове. Он погиб? Умер? Нет, этого не могло быть.       Гимли и Леголас уловили растерянность подруги, и тоже начали звать его. Но ответа не было.       Они подошли к краю обрыва, и внезапно услышали злобный хриплый смех рядом с собой. Трое друзей обернулись на умирающего орка. — Скажи, что с ним стало, и твоя смерть будет легкой, — сказал Гимли и приставил секиру к его горлу. — Но если нам, а особенно этой прекрасной леди, не понравится твой ответ, то можешь не рассчитывать на такой вариант. — Он… мертв… Немного полетал со скалы.       Земля ушла у девушки из-под ног. Нет, этого не могло произойти. Арагорн не мог умереть такой глупой смертью! Нет! — Ты лжешь! — Леголас вцепился в орка и посмотрел в его глаза безумным и яростным взглядом.       Талион опустилась на колени и нащупала что-то у себя под рукой. Она подобрала предмет с земли и в ужасе уставилась на него.       Это ожерелье Арвен.       Она дала его Арагорну перед тем, как он отправился с Братством в путешествие, и с тех пор он никогда его не снимал. Это ожерелье он хранил как зеницу ока и оберегал его. Неужели этот орк говорит правду? — Я не верю! Нет!       Талион подбежала к краю скалы, посмотрела вниз на бурный поток и упала на колени. Стеклянный взгляд карих глаз был устремлен куда-то прямо перед собой, но девушка не видела ничего, кроме серой дымки, которая словно окутала ее глаза. «Он мертв! Мертв! Мертв! Мертв!» — бесконечно продолжал говорить голос в ее голове, стуча в голове, как барабан.       Он мертв. — Посадите раненных на коней, — услышала она голос Теодена. — Волки Изенгарда еще вернуться. Оставьте мертвых.       Последняя фраза вернула девушку в реальность. Она вскочила на ноги и во все глаза посмотрела на короля, как будто он предал ее самым подлым способом. ///       Талион не помнила, как доехала до крепости. Она даже не помнила, как села на коня и кто (или она сама) ее посадил в седло. Все последующие события проходили словно в тумане, а голос не стихал, все продолжая стучать в ее голове и наращивая темп.       Но как только она слезла с коня, осознание реальности потихоньку начинало возвращаться к ней. Едва ступив на землю, она, не разбирая дороги, никого не замечая вокруг, бросилась без оглядки куда-то в крепость. Она не знала, куда бежит — лишь бы подальше, подальше от этой толпы, запереться и не выходить, не видеть белого света. Ноги принесли ее наверх, где обычно стражники наблюдали за окрестностями, но здесь было пусто. Талион была одна.       И тут ее прорвало. Она села на пол и заплакала. Эмоции вылились наружу, слезы ручьями потекли из глаз. Как же так? Почему? Почему это все произошло с ней? За что? Что такого плохого она сделала в жизни, что ее так наказали? Она всеми силами старалась защитить своего брата, уберечь от опасности, думала, она делает все возможное, что только можно сделать. Но жизнь жестоко поступила с ней. Она не жила такой подставы со стороны судьбы. Разве ее брат, наследник Гондора, мог погибнуть такой глупой смертью? — Талион.       Она подняла свои заплаканные глаза и посмотрела на эльфа. Леголас выглядел растерянным и подавленным, и, казалось, вот-вот расплачется, но нет. Он все еще держался. — Его нет, — она всхлипнула. — Он погиб! Погиб! Сгинул безвозвратно! За что? Почему Арагорн? Судьба, ты жестока! Нет! Нет! Нет!       Эльф подошел к ней и, не раздумывая, прижал к себе, словно хотел закрыть ее от этого жестокого мира, избавить от этой ужасной утраты. Сердце девушки сжалось, и она расплакалась еще сильнее. — Почему, Леголас? — выдавила она. — Почему он погиб? Скажи мне… — Я не знаю. Я бы и сам хотел знать ответ на этот вопрос.       Девушка положила голову на грудь эльфа, и немного успокоилась, услышав его ответ. Они сидели так до самого вечера, под порывами холодного ветра. Талион уснула у эльфа на руках, и, когда он увидел это, Леголас уложил ее в постель, укрыл одеялом и прилег на соседней кровати, чтобы никакие варги и холодные ветры уж точно не потревожили ее сон.