Развитие Стокгольмского синдрома или как я влюбился в Намджуна

      После этих слов, у Джина будто электрический ток прошелся по всему телу. Коленки предательски задрожали, а в глазах начали скапливаться слезы. Намджун смотрел на Сокджина и даже ни разу не отвел взгляд, все так же прожигал. Омега еле сдерживал себя, чтобы не устроить истерику. Неужели… Так все и будет? Он заберет его невинность? Он станет его первым альфой, пусть даже и Сокджин против этого. Но что он может сделать такому сильному мужчине, как Джун. Ровным счетом ничего. Только лишь кричать о помощи, срывая голос, но и это бесполезно. Никто здесь омеге помогать не станет.       Гробовая тишина стоит уже которую минуту и никто еще не посмел ее нарушить. Альфа и омега до сих пор смотрят друг другу в глаза и оба тяжело дышат. Между их опаляющими взглядами пробегает маленькая, еле заметная искра. В альфе что-то щелкнуло. Терпение. Оно закончилось. Нам рывком оттянул Джина от стены и закинул себе на плечо, поднимаясь в спальню. В парне включился инстинкт самосохранения. Он начал выгибаться и кричать во все горло, прося о помощи, хотя прекрасно помнит о том, что это бесполезно. Но страх и паника охватили Сокджина с головы до ног и он все же пытается выбраться из-под железной хватки Намджуна. Ким сделал это зря. Альфа очень сильно разозлился и, придя в спальню, кинул омегу на кровать, нависая сверху и пожирая по настоящему безумным взглядом. В теле Джуна кровь бурлила, как в котле. Настолько Сокджин его выбесил, что тому просто снесло башню. Джин заметил это состояние и теперь он понял. От судьбы не убежишь. Слезы уже вовсю хлестали из глаз, руки дрожали, а сам размяк и не мог пошевелиться. Однако, он попытался оттолкнуть Намджуна теми самыми дрожащими руками, прося только об одном:       -Намджун.....Пожалуйста, не… Надо… Пожалуйста, молю тебя… Не надо…       Но Джун уже ничего не слышал. Его монстр, спящий внутри, пробудился и жаждет крови. Вырвался наружу и теперь правит им. Здравый ум давно покинул спальню и Джин остался наедине с монстром. Сопротивляться уже не было смысла, омега мог рыдать и только. Намджун приступил к делу. Он начал рвать одежду на омеге, с целью быстрее оставить его голым и вдоволь насладиться им. И вот, вся одежда валяется на полу, а Сокджин остался в одних трусиках, но через пару минут и вовсе остался без них. Джун снял с себя рубашку, оголяя свой рельефный торс. Ким невольно стал засматриваться на Нама. Он действительно красивый. Черт, он невероятен! Эти мышцы, эти бицепсы… Так хочется ухватиться за эти сильные руки, лишь бы не отпускали. Широкие плечи, которые укроют от всего мира и эти ярко выраженные кубики пресса. От этого уже можно течь, как последняя сучка. Но, спустя пару минут, Джин вернулся в реальность, когда услышал звук расстегнувшейся ширинки. Омега начал отползать к краю кровати и закрывать руками оголенные части тела. Намджун усмехнулся и, схватив за щиколотку Кима, притянул ближе и расположил под собой. Омега чувствовал, как стояк упирается ему в бок. Немного стянув джинсы, альфа освободил свой член и немного погладил его рукой. Сокджин ужаснулся размерам его члена. Неимоверной боли теперь не избежать. Ким снова начал выворачиваться, но услышав злобный рык Джуна, перестал. Джин снова попробовал крикнуть. Вместо этого, вышел какой-то сиплый, глухой вскрик. Намджун больше не тянул. Он смочил слюной два пальца и, нащупав колечко мышц, вошел. Сокджин начал выгибаться до хруста в спине и продолжать плакать. Единственное, что мог делать на данный момент Ким. Плакать. Ведь так мечтал о сказочном первом разе, который будет полон ласк, нежностей и романтики. А что же вышло? Его берут силой. Самый страшный кошмар, которого он боялся. Столько омег сейчас страдают от изнасилования… И Сокджин не стал исключением.       Джун все ещё двигал пальцами, ища комочек нервов, куда можно было надавить. Двигал быстро, без всяких растягиваний. Джин старался освободиться от его пальцев, за что получил сильный удар по ягодице. И снова, новая порция боли и слез. Через пару секунд, омега почувствовал пустоту внутри себя и уже хотел выдохнуть, как вдруг он истошно заорал. Намджун резко вошел в него до самого основания. Теперь Сокджин орал, что есть силы, ведь Нам сразу ускорил темп, схватившись за омежьи ягодицы и натягивая Джина на свой член. Ким сорвал голос и больше не кричал, лишь открывал рот в немом крике, как бы прося остановиться или чуть сбавить темп. Но альфа все продолжал со всей силы вбиваться в омегу. Нет, это не он. Это настоящий монстр, который пожирает свою жертву не может насытиться. Хочет все еще и еще крови и плоти. Он требует это. На все готов, лишь бы получить то, что так хочет. Все, без остатка.       Нам вышел из Джина, но ненадолго. Одним махом переворачивает омегу на живот и ставит в коленно-локтевую позу. Сокджин с трудом удерживается на руках. Большая часть простыни пропиталась кровью и теперь была не белой, а чисто алой, как спелое красное яблоко. Намджун снова вошел в омегу, но на этот раз он достал до того самого комочка нервов. С губ Джина сорвался короткий и легкий стон, после того, как Джун сменил угол входа и старался задеть тот самый комок. Но даже точка G, которая должна приносить дикое удовольствие, не сменило режущую боль. Омега снова попытался выйти из-под члена и наказание снова последовало. Альфа шлепнул омегу по ягодицам уже три раза. Джин уже скоро разорвет эту чертову простынь, так как постоянно сжимал ее из-за своих мучений. Подушка была мокрая от слез, а все тело уже ломало от беспомощности и слабости. Альфа сделал ещё пару толчков и последний раз, войдя на полную, вышел, кончая на постель. Омега уже не мог держаться на руках. Сокджин упал на кровать без сил, роняя последние слезы. Но самое страшное настигло тогда, когда Ким почувствовал сильный укус в шею, отчего вскрикнул из последних сил. Джун слизнул всю кровь языком и упал на кровать рядом. Джин, не без боли, отодвинулся на край кровати и отвернулся, но через секунду, был прижат к сильному и теплому телу альфы. Намджун закинул руку омеге на поясницу, но тот ее убрал.       -Не трогай меня… Пожалуйста.       -Если я хочу тебя трогать, я буду это делать. Теперь ты — только мой омега и я могу все себе позволить. На тебе моя метка, а значит ты полностью принадлежишь мне.       Сокджин нащупал укус. Теперь к нему не подойдет ни один альфа, он обречен. Вместо своего запаха — корицы, он чувствует на себе сильный запах клубники. Он принадлежит Намджуну, пусть даже и не давал согласия. Пусть даже и не хотел. Его жизнь навсегда связана крепкими узами с насильником… Но если спросят Сокджина о том, нравится ли ему Нам, он не ответит отрицательно. Просто промолчит. Ведь сам не знает ответ на этот вопрос…       Омега заснул, а Джун изучает Джина вблизи. Пухлые губы и щечки, красивые очертания глаз с пышными ресницами, аккуратный носик и непослушные волосы русого цвета. Ему нравится Джин. Отрицать нет смысла. Но зачем тогда так поступил? Потому что ничего не может сделать против своей сущности под названием гон. Каждый месяц в нем просыпается зверь, каждый месяц он становится одичавшим, разум заплывает за далекие берега, а глаза наливаются алой кровью. Обычно, он отдирал омег в каком-нибудь грязном клубе, ничего не чувствуя. Ему было плевать на все, лишь бы зверь утихомирился. Но сегодня жертвой стал Джин. Случайной. Если бы тогда Сокджин не попытался сбежать, этот последний дикий день прошел бы удачно с каким-нибудь оттраханным омегой. Но судьба распорядилась иначе. В итоге, жестко оттраханным оказался Сокджин, который больше не девственник. Однако, Джун все чувствовал. Всю ту боль, которую испытывал омега во время их первого секса. Эти слезы, мучения, крики. Все прочувствовал. Но почему? Такого еще ни разу в жизни не было. Этих ощущений, этих эмоций. Что же это такое?       Ответ на все поставленные вопросы, альфа получил на следующее утро, когда проснулся. Под боком лежал и сопел еще Джин, а левое запястье жутко чесалось и саднило. Сначала Джун особо не обращал внимание, но эта чесотка так задолбала, что он решил взглянуть на руку, в наличии обнаружить сыпь. В итоге, сыпи не нашлось, зато обнаружилась надпись на внутренней части левого запястья.

"Ким Сокджин"       И что же это получается? А получается только одно. Поздравляю Ким Намджун, ты изнасиловал своего истинного. Того, кто предназначен тебе судьбой. Что же ты будешь делать дальше?