Развитие Стокгольмского синдрома или как я влюбился в Намджуна

      Это была первая ночь в этом кошмарном доме, когда Сокджин смог выспаться. Он проснулся где-то в полдень от того, что захотел попить. Не спеша, омега встал с кровати и тихими шагами направился на кухню. Спина всё ещё болела, однако не так сильно уже. Боль была ноющей, но терпимой. Однако. Насколько его ещё хватит? Джин чувствует, как уже начинает ломаться пополам изнутри. От маленького омежьего сердечка с каждым днём откалывается маленький осколочек. С каждым днем всё больнее и чувство нехватки этих самых осколков все сильнее. В душе, Джин уже с веревкой на шее и та уже во всю силу душит, кислород отбирает. А Ким дергается в конвульсиях, пытается освободиться, но тщетно. Делает лишь хуже. И вскоре, перестает сопротивляться и входит во вкус истинного мазохизма.        Зайдя на кухню, омега осмотрелся. Никого. Даже прислуги здесь нет. Он подошел к столу, где был кувшин с водой и стакан. Взяв посуду, аккуратно стал наливать жидкость. Но когда взял в руку стакан, то стал с жадностью пить, будто во рту целая пустыня. Не мешало бы еще и поесть, но Сокджин не думает даже об этом, ведь в любом секунду может нарисоваться ОН… Его мучитель и личный Сатана. Его страшный кошмар в жизни. Его хозяин. Его папочка, которого он никогда не признает. Выпив воду, Ким помчался обратно в подвал. Однако, который раз уже прокручивать в голове слова Намджуна, сказанные прошлой ночью. Джин никак не мог понять. Зачем он это сказал? Что побудило его это сказать? Непонятно. В нем проснулось чувство вины? Или у него некое раздвоение личности? Сначала издевается, ломает, а потом. Словно осознал что сделал. Или. Это не он вовсе? Может, это вовсе не Ким Намджун? Может, это лишь его монстр, которого он не может контролировать, потому что не знает и ищет помощь?.. " Или он просто садист. "        Омега лёг на кровать и стал смотреть в потолок. Такой серый, прямо как его жизнь в этом доме. Он уже даже не чувствует, что живёт. Существует. Пытается существовать.        В особняке появился Намджун, собственной персоной. Всю ночь он разъезжал по трассам, гнал на всю скорость, пытаясь расслабиться и насладиться этой, бурной атмосферой. Но из головы не выходил он. Ким Сокджин. Его истинный омега. Даже после этих событий, он по-прежнему называет его своим. Как это предсказуемо. А где же его совесть, которая грызла его? Которая кричала ему о том, что хватит это делать?! Хах. А ее вовсе и нет. Испарилась будто. Но Намджун сейчас не планирует мучать бедного омегу. Войдя в дом, сразу повернул налево, к подвалу. Спускается по ступенькам и уже видит аккуратный силуэт, лежащий на кровати. Настолько аккуратный. Даже кажется, что он неземной… Но как только альфа спустился к нему, Сокджин сразу же встрепенулся и принял сидячие положение. Ким кинул на кровать готовую одежду и лишь бросил: — Собирайся. Едем к Юнги. А там увидишь Чимина. Второй раз говорить Джину не нужно. Он уже натягивал на себя белое худи.

***

Черное Феррари уже подъезжала к двухэтажному, мятного цвета, таунхаусу. Джин смотрел в окно, разглядывая этот огромный дом. Он такой красивый. Здесь могла жить одна большая, счастливая семья, но его воображение быстро уходит, лишь стоит вспомнить о Чимине. Омега уже представляет этот ад, который происходит прямо в доме, в таком красивом доме. Как его друга бьют, пытают, насилуют. В душе уже поселяется тревога и страх. Джину уже не хочется заходить внутрь. Но его никто не спросит о его желаниях.        Кима выводит из транса выходящий из машины альфа. Намджун обошел ее и открыл дверь, грубо хватая Сокджина за локоть. Омега ели устоял на ногах, только тихо пискнув от боли. — Пошли. — скомандовал Джун.        Джин послушно идет за старшим, старается не отставать, но каждый шаг сопровождается ноющей болью в спине и бедрах. Это правда никак не описать. Но омега собирает всю оставшуюся волю в кулак и заходит внутрь особняка. Тут также красиво, ни к чему не придерешься. Наверняка тут тоже есть подвал. Где хранится вся грязь этого дома, включая хозяина.              Их встречает Юнги, весело хлопая по плечу Намджуна и обнимая его. Намджун отвечает тем же. — Ну что? Привёз с собой?        Ким лишь указывает рукой на Сокджина. Мин осматривает омегу с головы до ног очень оценивающе. Юнги ухмыльнулся и вынес свой вердикт: — Хороша сучка. Где достал его? — Выиграл у одного долбаёба. Тот мне все деньги проиграл и решил племянником расплатиться. — Ахах, ну тебе выпал джек-пот! Такого омегу ещё поискать нужно. — Ладно, где Чимин? Этот хочет его увидеть. — Наверху.        Как только Джин узнал о местоположении Пака, сразу рванул на лестницу, забыв про всю боль. Он все еще не верил, что Чимин жив! Омега поднялся на второй этаж и сразу нагнулся, чтобы отдышаться. Однако, снова выпрямился, как только услышал звук открывающейся двери… — Тебя что-то беспокоит, Намджун. Рассказывай, что случилось. — Хён. Я, кажется. Хотя. Это чисто влечение. — Вот и хорошо. Не стоит привязываться.        Сокджин увидел комнату, открытую нараспашку. Любопытство, несмотря на страх, взяло вверх. Парень тихонечко подошел к проходу и заглянул. На кровати, покрытой красным шёлковым бельем, сидел розоволосый омежка. На шее множество засосов, кровавая метка, синяки от удушения. На запястьях следы от наручников. На ногах ссадины и царапины. Сам Пак был одет в черное худи оверсайз, хотя, скорее всего, оно принадлежит Юнги, и черные шортики с милыми розовыми носочками. Пак смотрел в потолок и улыбался. Джин был в полнейшем шоке. Хотя, это слишком мягко сказано. — Чимин~а?..