Гейгород

      К вечеру Виолетта окончательно помолодела. Лукас стоял перед высоким зеркалом в гардеробе и видел в отражении самого себя рядом с юной девушкой, которая помогала справиться со сложным туалетом. Рубашка, корсет, брюки, высокие сапоги на каблуке и длинное пальто, чтобы скрыть все это до поры.       Сначала Виолетта относилась к Лукасу настороженно, а его идея вызывала у нее если не отвращение, то уж точно сильную неприязнь. Но теперь она почти восторженно смотрела на своего подопечного в отражении.       — Как думаешь, я их уделаю?       — Вас непременно запомнят, Лукас, — пообещала Виолетта.       Они вернулись в холл. Ходить на каблуках Лукасу было привычно, он уже успел извести своими причудами маму и школьный совет, поэтому держался почти уверенно. Корсет давил на грудь, но вместе с этим давлением Лукас чувствовал защищенность, как будто куски китового уса могли уберечь его от реальных ударов.       — Гости прибудут в полночь, Лукас, — сказала Виолетта, спускаясь по лестнице следом за ним.       — Я увижу отца? — спросил он.       — Боюсь, это невозможно. Князь чрезвычайно занят, ему необходимо встретить лично каждого гостя нави, а вы возьмете на себя тех, что придут из мира, привычного вам.       — И что мне нужно сделать? — уточнил Лукас.       Он остановился у основания центральной лестницы, и с его последним шагом по периметру холла вновь зажглись факелы.       Тени метнулись в углы. Дверь замка распахнулась, пропуская ветер, шум дождя, мягкие порции тумана и фигуру первого гостя.       — Виолетта? — Лукас обернулся, чтобы повторить вопрос, но девушки, которая помогла ему пережить день, больше не было рядом.       Он посмотрел на гостя. Одетый в дорогой смокинг джентльмен с тростью.       — Добро пожаловать! — громко объявил Лукас.       Джентльмен тут же замер и посмотрел на Лукаса, словно тот был диковинным монстром. Чтобы усилить первое впечатление, Лукас повел плечами, скинув на пушистый ковер пальто.       Разинув рот, джентльмен таращился на розовую рубашку, блестящий черный корсет, широкие брюки, которые плотно обнимали ноги Лукаса у колен и переходили в изящные дамские сапоги с замысловатой шнуровкой на высоком каблуке.       Лукас положил ладони на корсет и спросил, ухмыляясь безо всякого стыда:       — Дар речи потеряли?       — М-молодой г-господин Л-лукас, — джентльмен, наконец, отвесил глубокий поклон. — Рад приветствовать вас, мое имя — Рэду Дука, и я счастлив служить семье Цепеш в скромной роли дворецкого.       Лукас воспользовался моментом, схватил пальто и резво накинул на плечи. За это время дворецкий успел разогнуться и теперь невозмутимо смотрел на молодого господина, словно то, что произошло между ними секунду назад, было частью давно забытой истории.       — Дука? — переспросил Лукас. — Виолетта Дука — она ваша родственница?       На чопорном лице дворецкого проявилось недовольство:       — В каком-то смысле, она мой дальний предок. Госпожа Виолетта Дука присматривает за замком днем, в вечернее время этим занимаюсь по мере скромных сил я.       — Почему же я не видел вас вчера, Рэду? — удивился Лукас.       — Вчера был особый день, молодой господин, — дворецкий глубоко поклонился вновь. — Мне выпала честь приготовить торжественный ужин, который состоится сегодня. Виолетта помогла вам войти в курс дела?       — Она помогла мне подготовиться, — Лукас ненадолго распахнул пальто, намекая на свои изысканные одеяния. — Про ужин я почти ничего не знаю. Кого будут есть?       — К-кого? — дворецкий долго переваривал шутку, но после кропотливой работы мозга выдал только сдержанную улыбку. — В Трансильвании не принято есть «кого-то». Все мы по мере сил стараемся выполнять свой долг.       — Разве здесь не обитают кровожадные вампиры?       — Здесь обитают защитники яви, — строго отрезал дворецкий. — Каждому требуется восполнять силы, только и всего.       Разговор с дворецким выматывал Лукаса почище целого дня в компании Виолетты. Впереди была сложная ночь, а он уже зевал от сдержанной речи Рэду Дука.       — Почему бы вам не рассказать мне, как здесь все устроено? — спросил Лукас. — Что мне нужно будет делать?       — Прежде всего, вам следует переодеться, — сказал дворецкий и протянул руку, видимо, чтобы помочь Лукасу снять пальто.       Лукас послушно развернулся к дворецкому спиной, позволил снять пальто, потом развернулся и ответил, как ни в чем не бывало:       — Готово, что дальше?       — Но ведь…       — Не заставляйте меня напоминать вам, кто из нас двоих «молодой господин», — отчеканил Лукас. У него было достаточно времени, чтобы выучить монотонные интонации Рэду, и теперь он просто скопировал их.       Дворецкий перехватил пальто:       — Как вам будет угодно. Полагаю, мне не следует указывать вам и чего от вас будут ждать за столом?       — Наоборот, Рэду, вы — моя последняя надежда! Виолетта упорхнула, стоило вам прийти в дом, так что рассчитывать больше не на кого.       — Мы с Виолеттой, увы, не можем встретиться, — Рэду развел руками, на одной из который висело пальто Лукаса. — Видите ли, мы с ней находимся в разных мирах.       — Но я видел ее, только что, — Лукас обернулся к тому месту, где она стояла.       — Все верно, — Рэду сдержанно улыбнулся. — Вы и Великий Князь на сегодняшний день единственные, кто может находиться в нескольких мирах одновременно. Как иначе вы могли бы сдерживать навь?       — Простите, Рэду, я вас плохо понимаю, — ответил Лукас. — Виолетта утром была старухой, а к вечеру…       — Ее проклятье хорошо известно мне, молодой господин, хоть я и удивлен вашей наблюдательностью. Не все… гости могут разглядеть его.       По тому, как долго Рэду подбирал слово «гости», Лукас догадался, что был прав в своих сомнениях. «Лу-Лу» действительно не единственный кандидат. Что же случается с ними, если они не замечают проклятья Виолетты? Переживают ли они первый день?       — Вы нахмурились, молодой господин, я расстроил вас? Я хотел сделать вам комплимент, хотя знаю, что наши различия столь глубоки, что я по незнанию мог оскорбить вас, — Рэду опять начал кланяться.       — Все в порядке, — ответил Лукас. — Просто объясните мне, где я был всего пять минут назад.       — Вы находились в мире фейри, где живет Виолетта Дука и другие проклятые смертные, а также самые разные твари и чудовища дальней страны, — сказал Рэду.       — Но сейчас мы в мире… яви? — спросил Лукас, тщетно пытаясь вглядеться в потолок.       — Именно так, сейчас вы находитесь наяву, если позволите мне этот небольшой каламбур, — Рэду сдержанно улыбнулся.       — Гости придут сюда, — Лукас начал размышлять вслух. — Они придут сюда через главные ворота, которые сейчас находятся в мире яви. Когда все гости пройдут за большой стол, Великий Князь объединит на время два мира, и гости обоих миров увидят друг друга. Все верно?       Рэду медленно кивнул:       — Вы весьма проницательны, молодой господин. И я позволю себе еще раз предложить вам переодеться. Для такого проницательного юноши вы выглядите…       — Рэду! — крикнул Лукас, перебивая джентльмена.       — Да, молодой господин?       — Если вы не можете понять чего-то — спросите. С чего вы взяли, что я выгляжу не так, как хотел бы выглядеть? — Лукас прищурился.       — Вы показались мне во время разговора весьма разумным юношей, — ответил дворецкий. — Вы отметили проклятье Виолетты — редкий дар. Вы сумели найти с ней общий язык, заставили ее… совершить такое с одеждой. Вы на удивление быстро разобрались со сложным устройством границы двух миров. Но если бы я взялся судить по вашему облику, я решил бы, что…       — …что я — полный тупица? — Лукас скрестил руки на груди.       — Молодой господин, я вовсе не хотел…       — Ну а я хотел именно этого, — ответил Лукас. — Я хотел, чтобы люди вроде вас падали в обморок от моего вида. С какой стати мне одеваться так, как принято в этом месте? Разве я не гость из другого мира? Разве я не «молодой господин»? Пусть они равняются на меня.       — Великий Князь желает представить наследника двору Короля…       — Великий Князь вчера говорил со мной лично, Рэду, и я хорошо помню его слова. Нет нужды пересказывать их смысл. Помогите мне понять, как устроена ваша «граница», но не думайте, что я тут же стану вести себя «послушно» или «правильно». Двадцать восемь школ не смогли сделать из меня подающую надежды личность, вряд ли это удастся даже сотне древних вампиров.       После тирады, которую выдал Лукас, дворецкий долго молчал. Его тон изменился, когда он заговорил снова, и Лукасу показалось, что среди прочего в нем мелькнуло уважение.       — Через несколько минут прибудут гости, молодой господин. Разного возраста, из разных стран. Уже много лет они приходят в дом Великого Князя, чтобы отдать дань уважения защитнику границы. Их щедрые пожертвования, влияние — их протекция позволяет Трансильвании существовать в тени остального мира. Лишь избранные смертные знают о нашем существовании. Сегодня все они будут внимательно следить за вами, молодой господин.       — Совет директоров, — пробормотал Лукас.       — Что вы сказали?       — Я сказал, что это похоже на совет директоров. Держатели пакетов акций, заинтересованные в выгодных дивидендах.       — Я не знаю, что означают эти слова.       — Я и сам не уверен, но недавно посмотрел фильм, где об этом подробно говорили.       — На вашем месте, молодой господин, я бы не стал доверять синематографу.       — На моем месте, Рэду, вы бы отбросили копыта в первый же год младшей школы. Не хочу оскорбить вас, но такие, как вы, просто не могут там выжить.       — Какой кошмар! — на лице дворецкого отразился ужас. — Неужели вы росли в столь жестоком мире?       — Да уж не сомневайся, выживал, как мог. Так что там с этим советом директоров? У кого контрольный пакет акций?       — Вы хотите узнать, кто принимает окончательное решение? — догадался Рэду.       — Для дворецкого ты довольно сообразителен, — ответил Лукас.       — Решение примет Великий Князь, — сказал Рэду.       — И?..       — И? — удивился Рэду.       — И еще?.. — подсказал Лукас.       — Решение Великий Князь принимает сам, — нахмурился Рэду.       — Да-да, конечно, если он — радужный пони, — ответил Лукас. — Кто принимает решение вместе с Великим Князем? Кто ему советует, какое решение верное? Не принимать же столько решений самому — с ума сойти можно от нагрузки!       — О, я вас понимаю, — вновь поклонился Рэду. — Великий Князь будет рад одобрению Короля Фей.       — Короля Фей? — уточнил Лукас.       — Вы не знаете о Короле Фей?       — Ну, вы же не знаете о советах директоров и младших школах, — пожал плечами Лукас.       Дворецкий пустился в рассказ о великом бессмертном обитателе нави, который «первым явился из темноты». Лукас прислушивался только в тех эпизодах биографии Короля Фей, которые дворецкий приправлял приглушенным шепотом. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Рэду угомонился.       — Как мне к нему обращаться? — спросил Лукас.       — Следует глубоко кланяться и вежливо добавлять «ваше великолепие», — ответил Рэду.       — Он не много на себя берет?       — Король Фей? Уверяю вас, молодой господин, гость вашего отца весьма скромен, — сказал Рэду, а потом для чего-то залился алым, как делали Барни и Тедди, если Лукас заставал их за поцелуем.       — Значит, он ничего? — спросил Лукас и подмигнул.       Дворецкий в очередной раз онемел, но краска так и не сползла с его лица, а это было красноречивей любых рассказов о славном роде бесплотных созданий.       Встречать гостей следовало возле входа в замок. Лукас вышел на свежий воздух и попытался вспомнить, как выглядел сад предыдущей ночью. Он хотел было спросить о загадочной фигуре, которую увидел в окне, но не успел. Вместо этого ему пришлось поприветствовать первого гостя.       Им оказался старик, настолько дряхлый, что ему в пору было бы предлагать утреннюю Виолетту. Старик опирался на трость, которая дрожала в его руке. При взгляде на гостя, Лукас испытал укол совести. Не стоило, наверное, надевать розовую рубашку, корсет, да еще эдакие сапожищи. Вдруг старик сейчас посмотрит на него и получит сердечный приступ? Однако Лукас отбросил эти мысли довольно яростно — не хватало еще поступать так, чтобы замшелым пням было удобнее жить.       — Молодой господин? — прошамкал старик, остановившись на ступени ниже Лукаса. Глаза гостя изо всех сил щурились, хотя на носу торчали массивные очки. Вероятно, старику не удавалось разглядеть Лукаса даже с их помощью, потому что взгляд его плавал из стороны в сторону, лишь изредка задерживаясь на фигуре.       — Добро пожаловать! — объявил Лукас, хотя понятия не имел, должен ли говорить эти слова. Всё время с Рэду ушло на обсуждение одежды и рассказы о Короле Фей. Толку от них было едва ли больше, чем от наставлений Виолетты.       — Благодарю! Благодарю вас! — обрадовался старик, энергично взмахнул рукой в знак приветствия, реагируя на источник голоса. Он наугад протянул затянутую в кожаную перчатку руку — должно быть, для рукопожатия. Лукас бережно взял руку, аккуратно потряс и отпустил так быстро, как только мог.       Когда старик, проверяя дорогу тростью, на которую опирался, миновал ворота замка, поток гостей увеличился. Они проявлялись из тумана недалеко от лестницы и сразу же спешили вверх. Лукас приветствовал их улыбкой, жал руки, кивал. К Великому Князю пришло около двух десятков гостей, когда Рэду объявил, что больше никого ждать не нужно.       Почти все, вошедшие в замок, были похожи на первого гостя. Лишь немногие пришли без помощи трости. Лукасу было жаль их, но еще он испытывал необычную брезгливость и радовался, что все гости надели перчатки. В следующий раз ему тоже стоит позаботиться об этом.       Рэду повел Лукаса в замок, где гости столпились возле большой лестницы, тихо обсуждая между собой дела, перекашливаясь и стараясь глядеть точно на собеседника, что получалось у них с большим трудом. Дворецкий прошел мимо, подошел к двери, ведущей в зал с длинным столом, и распахнул створки.       Лукас был первым, кто увидел гостей из мира нави. Длинный стол, где дважды за день он уже принимал пищу, сейчас не казался пустым. Каждое место было либо занято гостем, либо подготовлено для тех, кто ждал сейчас в холле. Недалеко от входа Лукас заметил фигуру сидящего во главе стола Влада Цепеша. Его доспехи было сложно перепутать с другими, как и массивную гриву черных волос. Он сидел спиной к двери, и хотя Лукас плохо разбирался в средневековых званых ужинах, это показалось странным.       Слева от хозяина замка сидели гости. Описать их можно было лишь одним словом — фантастические. Лукас не мог с первого взгляда понять даже, сколько здесь было мужчин, а сколько женщин. Он не стал задерживаться и посмотрел дальше — на другой край длинного стола, где напротив Влада Цепеша сидело еще одно удивительное существо. Лукас догадался, что это и был Король Фей, об этом говорило его место за столом, надменный взгляд и количество украшений. Он был словно с головы до ног увешан ими.       «Если бы я на себя столько напялил, мама выгнала бы меня из дома!» — восхищенно подумал Лукас. Король Фей изящно изогнул бровь, показывая недоумение, а Лукас зажал рот ладонью. Он совсем забыл, что гости из мира нави могли читать мысли.       Рэду прошел в зал и остановился возле входа, жестом предлагая Лукасу пройти вперед и занять место возле отца. Владыка Трансильвании обернулся к Лукасу и сдержанно кивнул, не обратив ни малейшего внимания на его одежду.       Лукас сел и почувствовал, как за его спиной потекла ровной рекой вереница стариков. У него сжалось сердце. Какими убогими выглядели гости из мира смертных по сравнению с теми, кто явился из Страны Фей! Старики кашляли, порой останавливались, явно подзабыв, куда идти, но рядом с идеально расставленной посудой возле каждого места за столом была именная табличка. Невольно Лукас прочел, что было написано на его: «Лу». Кто сделал надпись? Виолетта? Рэду? Или она появилась сама собой, как многое в замке?       — Добро пожаловать! — проревел Влад Цепеш, когда последний старик занял свое место.       Хозяин замка встал со своего места, и за ним начали подниматься остальные. Лукас больше не мог сдержать любопытства. Когда он встал, сжимая в руке наполненный прозрачной жидкостью бокал, как другие гости, взгляд его был обращен на половину жителей Страны Фей. Некоторые смотрели на князя, но Лукас отметил, что несколько взглядов были обращены и в его сторону. Удивительно изящные, юные лица прятались за вуалями, веерами, замысловатыми воротниками, но Лукас успевал увидеть, как мелькают глаза, стараясь скрыть интерес.       — Сегодня я рад приветствовать вас в своем доме, — владыка Трансильвании поднял вверх металлический кубок. Даже сейчас он не снял доспех, поэтому не смог бы взять в руку хрупкий хрусталь, который держали в руках гости.       Лукас перевел взгляд на стоящего напротив юношу. Теперь, когда они встали, можно было догадаться хотя бы примерно, что среди гостей есть девушки — об этом говорили особый покрой платья и привлекательные изгибы на груди. Однако некоторые гости надели свободную одежду, поэтому Лукас не знал точно, сколько девушек присутствует на приеме. По крайней мере, он понял наверняка, что перед ним стоит юноша — нежная ткань свободно стекала от плеч в пол, не встречая по пути никаких препятствий. Пояс, украшенный драгоценный камнями, стягивал верхнюю ткань и давал начало новым волнам — широким брюкам, которые скрывались ниже дубовой столешницы. Гость перехватил внимательный взгляд Лукаса и вежливо улыбнулся, но потом посмотрел на хозяина замка, показывая Лукасу пример.       — Скрепим же наш договор водой из источника жизни! — голос Влада Цепеша разнесся над залом. Все гости приподняли бокалы над головой и сделали несколько глотков. Лукас выпил вместе с остальными.       На вкус вода показалась ему приятной, как будто в ней развели совсем немного сахара. Все еще не сироп, но в то же время не та горчащая гадость, которую мама получала из фильтра. Гость, который сидел напротив Лукаса, тоже ограничился небольшой порцией, поставил бокал и стал ждать, когда хозяин замка займет свое место.       Влад Цепеш выпил кубок до дна, поставил его перед собой и медленно сел. Лукас посмотрел на гостя — сядет ли? Гость стоял. Лукас посмотрел на другой край стола — Король Фей все еще пил воду из бокала. Он тоже выпил все до дна, поставил пустой бокал, чтобы видно было всем, и занял свое место. Другие гости один за другим начали садиться. Лукас не знал, когда его очередь, поэтому просто сел, не пытаясь больше предугадать чужой замысел.       Над столом повисла тишина. Лукас ожидал, что сейчас старики и подданные Короля Фей начнут обсуждать, что произошло с тех пор, как они встречались в последний раз, но все молчали. Дверь за спиной хозяина замка распахнулась вновь, Рэду Дука вывел из холла целую гвардию одетых в подобие смокингов слуг. Во всяком случае, Лукас решил, что это были слуги. Они бесшумно двигались вдоль стола, держа в руках подносы. Когда их шествие завершилось, они будто по команде начали подходить к гостям, предлагая блюда. Только двое остались без внимания — Великий Князь и Король Фей.       Старательно отказываясь от еды, Лукас был полностью поглощен созерцанием. Он сразу понял, что разглядывать гостей можно, потому что его сосед по столу — старичок с клюкой — глаз не отводил от девушки, сидящей напротив. Лукасу же хотелось рассмотреть всех. Он делал это, стараясь отрешиться ото всех мыслей, чтобы гости не сочли его слова — пусть даже невысказанные вслух — проявлением неуважения. Не думать, впрочем, оказалось удивительно легко.       Гость напротив Лукаса взял несколько листьев салата, попросил вина и теперь безо всякой спешки поглощал еду. Его соседка справа, которую пожирал глазами сосед Лукаса, взяла на себя небольшой кусок мяса. Впрочем, она резала его на такие крохотные кусочки, что на ее вилке оставались лишь тонкие волокна.       Чуть дальше сидела прекрасная дама в ярко-алой шляпе с длинной черной вуалью. Она отказалась от еды, зато лихо схватила с подноса бутылку вина и подливала себе и соседям алую жидкость по любому поводу.       Все гости из Страны Фей надели украшения. Поначалу Лукасу казалось, что это странная мода или отсутствие вкуса и чувства меры, но то, как держались за столом эти изящные существа, говорило, как минимум, о хорошем воспитании. Лукас решил, что украшения в их мире доказывали статус. Юноша, который сидел напротив Лукаса, обошелся одной длинной серьгой с прозрачным камнем, да парой колец на пальцах. Среди всех гостей он выглядел больше других похожим на смертных. Но чем дальше — тем больше украшений было на хрупких фигурах.       Слева от Короля Фей сидел мужчина, украшения которого гремели, когда он поднимал бокал или жестом отказывался от очередного блюда. Лукас отметил богато украшенную диадему, в центре которой красовался бордовый камень. Уши гостя тонули в обилии серег и цепочек, частично закрывая черные волосы. Несколько нитей драгоценных камней на шее делали и без того изящную фигуру еще более хрупкой. Нити постепенно переходили в бусы, а тем доходили до середины груди. Обычный человек под таким весом просто не смог бы сидеть прямо. На каждом пальце гостя было несколько колец, и каждое кольцо украшал хотя бы один драгоценный камень. Когда гость обернулся к Лукасу, привлеченный, вероятно, слишком настойчивым взглядом, его глаза вспыхнули от обилия отражений света в камнях. Против воли, Лукас моргнул. Он никогда в жизни не видел настолько совершенного лица. Даже украшения не портили его, просто казались частью сложного образа. Лукасу пришло на ум, что без этих украшений гость ни за что не сумел бы прийти в замок владыки Трансильвании.       Быть может, они показывают вовсе не статус? Быть может, украшения нужны им, чтобы удерживать тела в мире яви? Или сдерживать их связь с навью? Не позволить двум мирам столкнуться во время дружеской беседы за столом?       Лукас отвернулся и машинально сделал глоток из ближайшего бокала. Он уже забыл, что не смог увернуться от очередного слуги, который разливал вино, поэтому теперь почувствовал во рту терпкий привкус алкоголя.       Раньше Лукас пил только дешевое пиво, которое им за баснословные деньги продавали ребята постарше. Несколько раз мама наливала ему шампанского на праздник, когда звала подруг в гости. Вина, а тем более такого густого вина, он не пробовал ни разу в жизни. Одного глотка хватило, чтобы у Лукаса закружилась голова. Он почувствовал, что вот-вот упадет, когда его подхватила сильная рука гостя справа.       Лукас удивленно уставился на старика. Вот это хватка! Зачем ему нужна клюка, когда он может так схватить живого человека? Однако никакого старика уже не было. Если бы Лукас не познакомился с Виолеттой, он, вне всякого сомнения, сейчас не знал бы, что и думать. Теперь было ясно, для чего Влад Цепеш, владыка Трансильвании и по совместительству отец Лукаса, в первый день познакомил его именно с Виолеттой Дука.       — Молодой господин, с вами все в порядке? — с беспокойством в голосе спросил мужчина. Фрак больше не висел на нем, а редкие волосы превратились в аккуратную прическу.       — Мне нужно выпить воды, — сказал Лукас.       Пока слуги возились с бокалами и несли кувшин с водой, он еще раз окинул взглядом стол. Теперь разница в возрасте между гостями была почти незаметна. Хотя можно было порадоваться за недавних стариков, Лукас испытал отвращение. Неужели потом все эти… неужели они уйдут от отца вновь полными сил? Сколько они уже живут благодаря живой воде из замка Трансильвании? Неужели эти бравые ребята пережили детей и внуков?       Запивая водой отвращение, Лукас поймал на себе заинтересованный взгляд мужчины, который сидел по правую руку Короля Фей. Того самого, увешанного немыслимым количеством украшений.       — Кто это? — тихо спросил Лукас у своего соседа.       — Наследник Альбериха, — прошептал гость, наклонившись к самому уху Лукаса.       — Альбериха?       Лукас не мог поверить, что ему не представили всех гостей. Неужели нарочно хотели, чтобы он сел в лужу? Или думают, что каждый смертный должен знать…       Вдруг его осенило прозрение. Он посмотрел на согнувшегося в три погибели соседа, на других помолодевших стариков, которые глядели в сторону Лукаса настороженно, почти воровато. Кем они представят его в глазах гостей из Страны Фей? Недоученным глупцом? Такое может получиться в том лишь случае, если эти старики убеждали владыку Трансильвании, прислугу замка и высочайших гостей, что каждому смертному известна история границы нави и яви.       — Отец! — Лукас от возмущения не сдержал свой первый порыв.       Владыка Трансильвании посмотрел на Лукаса безо всякого выражения — как на одного из многих.       — Отец, могу ли я познакомиться с гостями? — спросил Лукас.       — После ужина я непременно представлю тебя Королю Фей, — ответил хозяин замка и сразу же перевел взгляд на других гостей.       Лукас принял решение до конца ужина сидеть смирно и не беспокоить окружающих напряженным изучением и расспросами. Вместо этого он стал приглядываться к слугам, которых в комнате теперь было столько же, сколько гостей за столом. Кожа всех облаченных в черно-белые одежды слуг была бледной, в свете массивной люстры казалось, словно они чем-то серьезно больны, но Лукас сразу же вспомнил древние легенды о вампирах и фильмы ужасов, поэтому сделал мысленную пометку.       Ужин завершился неожиданно — сначала со своего места встал Влад Цепеш, затем — тот, кого называли Королем Фей. Они поклонились друг другу и оба пошли к выходу. Хозяину замка нужно было пройти совсем немного, зато гость прошел мимо сидящих за столом смертных. Лукас видел, как менялись выражения лиц смертных, укрытых в скучные одежды, со скучными прическами, помолодевших от живой воды. Ненадолго эти лица становились по-настоящему юными, словно Король Фей одним присутствием напоминал им о том, какими они были раньше. Лукас дождался, когда увешанный украшениями гость пройдет мимо, но не почувствовал ничего особенного.       Смертные и бессмертные начали вставать со своих мест, но Лукас уже знал, что собирается делать, поэтому сидел на месте. Слуги остались стоять у стены комнаты, но он не опасался их. В конце концов, он не собирался делать ничего предосудительного.       Когда последний помолодевший старик вышел из зала, Лукас вскочил со своего места и кинулся наперерез мужчине, который раньше сидел по правую руку Короля Фей. Из-за своего положения мужчина вынужден был медленно двигаться позади остальных.       — Добрый вечер! — крикнул Лукас, встав прямо перед гостем.       Внимательные карие глаза уставились прямо в душу Лукаса. Ему показалось, что земля ушла из-под ног, он онемел и не мог сказать больше ни слова — только смотрел в ответ. Даже отвести взгляд не хватало сил. Дыхание стало таким редким, будто он спал, а гость сделал шаг вперед, коснулся щеки Лукаса ледяными пальцами и наклонился к нему. Их лица теперь были на одном уровне.       — Добрый вечер, молодой господин, — прошептал гость, не раскрывая рта. Его голос едва не разорвал на части измотанную неподвижностью голову Лукаса. Казалось, тихие слова лились прямо в сознание, заслонив все остальное.       — Позвольте, ваша светлость! — неподалеку от гостя Лукас услышал уже знакомый ему голос Рэду Дука.       Наваждение закончилось так же быстро, как возникло. Стоило гостю отвернуться и отпустить Лукаса, его неслышимый голос исчез, невидимая хватка ослабла.       Дворецкий подошел к Лукасу и подтолкнул в спину к выходу:       — Молодой господин, Великий Князь ожидает вас!       Лукас направился к выходу, пытаясь выбросить из головы странное волшебство, природу и смысл которого не мог понять, а за его спиной Рэду Дука рассыпался в извинениях:       — Прошу простить меня, ваша светлость, я был вынужден исполнить приказ моего господина…       Несмотря на тяжесть в ногах и слабую головную боль, Лукас вышел в холл и отыскал взглядом стоящих в центре владыку Трансильвании и Короля Фей. Он медленно приблизился к двум внушительным фигурам. Отец положил ему на плечо руку, как вчера, когда Лукас впервые оказался в замке, и сказал:       — Я хочу представить вам своего наследника, светлейший Альберих. Его зовут Лукас, сегодня его вторая ночь в замке.       Король Фей Альберих посмотрел на Лукаса, и тот приготовился снова ощутить прикосновение чуждого взгляда. Грудь сдавило невыносимой тяжестью, усилился гул в ушах. Глаза Альбериха были похожи на те, что Лукас видел совсем недавно.       — Лукас, перед тобой — Король Страны Фей, защитник нави, светлейший Альберих.       — Рад познакомиться с ва-ами, — выдавил Лукас. Он помнил, что Рэду рассказывал ему о глубоком поклоне, и согнул спину так низко, как только мог. Когда глаза Альбериха пропали из виду, Лукасу удалось сделать пару глубоких вдохов. Сознание прояснилось на краткий миг, он обрел способность действовать осознанно.       — Мне тоже приятно видеть наследника рода Цепеш, — голос Альбериха казался тенью голоса. Едва слышимый, шипяще-свистящий, похожий на ветер ночью.       Лукас разогнул спину и, не в силах удержаться, снова заглянул в глаза Королю Фей. Альбериха удивила его настойчивость, и он не пытался скрыть это за маской безразличия.       — Какой необычный юноша, — сказал Король Фей, склонившись к Лукасу. Затем снял один из десятков браслетов на своей руке, переливающийся разноцветными огнями, и на вытянутой ладони протянул ему.       Гул в ушах исчез, Лукас понял, что в холле повисла идеальная тишина. Гости, прислуга — все смотрели на Короля Фей и его подарок.       — Благодарю, светлейший Альберих, — сказал в звенящей тишине Лукас и еще раз низко поклонился, потом двумя руками взял тонкую цепочку браслета и сжал в кулаке. Ему показалось, что подарок пульсирует, словно внутри было спрятано живое сердце.       Альберих в ответ учтиво кивнул, а после они с отцом Лукаса направились по лестнице вверх. Никто не следовал за ними, поэтому Лукас остался один у подножия лестницы. К нему тут же подошел Рэду:       — Молодой господин, вам следует немедленно надеть подарок Короля!       — Рэду, тебе следует немедленно заткнуться, — шепотом ответил Лукас.       — Вы проявляете неуважение Королю!       — Ты проявляешь неуважение мне!       Судя по тону, Рэду мог препираться еще довольно долго, но его отвлек небольшой конфуз возле главного входа в замок. Гостья в красной шляпе с вуалью пыталась поднять упавшего смертного, а тот то и дело поскальзывался на гладкой поверхности пола. Они уже привлекли внимание стоящих рядом, так что дворецкий отправился исправлять конфуз.       Свободный от лишнего внимания, Лукас тут же отыскал загадочного «наследника», от которого его совсем недавно так некстати оторвали. Хотя стоять возле гостя было невыносимо тяжело, это вызвало у Лукаса упрямый восторг. Ему хотелось понять, как действует волшебство Страны Фей, почему он не может спокойно смотреть в глаза Королю и его наследнику, а с некоторыми другими таких сложностей не возникает.       — Простите! — Лукас вмешался в беседу звенящего украшениями гостя и чопорного мужчины, который уже отбросил трость к стене.       — Молодой господин? — чопорный мужчина весьма невежливо осмотрел Лукаса с головы до ног.       — О, это снова вы! — шепнул гость из нави. Его прекрасные глаза опять впились в Лукаса.       — Мы еще не обсудили детали! — возмутился прежний собеседник.       — Возьмите, — бросил наследник Альбериха, потянул одну из серег в правом ухе, и та вместе с кровью оказалась в его руке.       Чопорный мужчина уставился на сокровище в ужасе. Он явно не мог найти в себе силы прикоснуться к крови. Тогда загадочный гость бросил серьгу себе под ноги, потянул Лукаса за рукав рубашки и повел в сторону — к большому залу, из которого все они совсем недавно вышли.       Позади мужчина возился с серьгой. Он достал из кармана платок и теперь звал слуг, чтобы те помогли ему наклониться над полом.       — Простите его, — пробормотал Лукас. — Он, должно быть, нуждается в деньгах?       — В деньгах? — наяву голос гостя оказался низким и глубоким. — Никто из тех, кто явился в замок Великого Князя, не испытывают нужды в деньгах.       — Простите, — снова извинился Лукас. — Я так мало знаю о порядках здесь.       — Разве легенды о Стране Фей не разошлись по миру подобно лавине? — с иронией в голосе спросил гость.       — Об этом я и хотел поговорить, — сказал Лукас. — Скажите, как вас зовут?       Они оказались перед закрытой дверью.       — Вы не могли бы открыть ее? — попросил гость.       — Разве это…       Лукас едва не спросил, почему гость не откроет дверь сам, но вовремя остановился. В конце концов, это замок отца Лукаса, и распоряжаться здесь гость не имеет права.       — Конечно! — поправил себя Лукас. Толкнул створку двери, и та послушно распахнулась.       Внутри уже не было слуг, свечи погасли, но сияние украшений гостя было таким сильным, что одно его присутствие разгоняло тень. Вдвоем они вошли внутрь. Дверь тихо закрылась за их спинами.       — Меня зовут Лир, — гость изящно поклонился Лукасу.       — Мое имя — Лукас.       Они стояли друг напротив друга, молча. Лир беззастенчиво разглядывал Лукаса — его одежду, обувь, прическу. Лукас уже успел заметить, что многие гости вели себя так. Им это словно казалось естественным.       — Скажите, что означает этот подарок? — спросил Лукас, протянув на ладони подарок Короля Фей.       — О, сущий пустяк, — махнул рукой Лир. — Позвольте, я помогу вам надеть его.       Лукас позволил. Тонкие пальцы, украшенные кольцами, заканчивались острыми коготками. Раньше он не замечал этой особенности. Лир использовал когти, чтобы справиться с замысловатой застежкой, помог Лукасу надеть браслет и застегнул его. Когда пальцы случайно касались руки, Лукас чувствовал, будто его задевает ледяная глыба.       — Все же мне хотелось бы понять, что означает подарок? — настаивал Лукас.       — Прежде всего, он показывает расположение моего отца, — сказал Лир.       Лукас вспомнил о снятой серьге и посмотрел на ухо гостя — кровь уже свернулась, но бордовая капля так и осталась блестеть рядом с драгоценными камнями.       — Зачем вы сделали это? — спросил Лукас, взглядом показывая на рану.       — Они кого угодно сведут с ума, разве нет?       — Кто?       — Смертные! Люди.       — Но я ведь…       — Нет-нет, что вы, — Лир снова уставился в глаза Лукасу. Постепенно к этому взгляду можно было привыкнуть. — Вы совсем не похожи на них. Нет, я чувствую в вас кровь Цепешей. Вы — совершенно другое. В вас больше от моего народа.       — От вашего…       — Нас называют по-разному, Лукас, но вы должны понимать, кто мы такие.       — Рэду сказал, вы — обитатели нави.       — Рэду — человек. Подумай, Лукас, кем мы показались тебе?       Лукас хорошенько задумался. Ему нравилось стоять в темной комнате наедине с этим загадочным существом, которое вот так запросто обсуждало с ним волшебство и другие миры. Но вынимающий душу взгляд, ледяная кожа?       — Вы не можете быть… вампирами.       Лир печально улыбнулся, показывая клыки.       — Как же вы живете там, где нет…       Лир повернулся к высокому кубку, грани которого блестели в свете его сокровищ. Лукас вспомнил, что недавно в этом кубке была «живая вода». Вампиры нави пили ее вместо крови?       Его собеседник прищурился и молча кивнул.       — Зачем? — спросил Лукас. — В настоящем мире столько хорошего!       — В «настоящем» мире? — глаза Лира вдруг почернели. Он, широко размахнувшись, когтями разрезал цепочки бус на своей груди. Камни покатились по каменному полу, отчаянно звеня. Лукас провалился в черноту чужих глаз, а спустя миг стоял на поляне посреди ночного неба. Звезды блестели так близко к земле, что он мог дотянуться до них рукой. Со всех сторон вокруг них сиял бесконечный горизонт. Черно-серая трава колебалась под волнами легкого ветра. Запахи луговых трав, ягод и весны проникли в ноздри Лукаса. Он раскинул руки и попытался понять, как далеко простирается этот удивительный мир.       — В настоящем мире время течет так, как нам хочется, молодой господин, — сказало небо голосом Лира. — В настоящем мире все, о чем мы мечтаем, любые желания, мысли, мечты, идеи — все может превратиться в реальность.       — Где ты? — спросил Лукас, беспомощно вертя головой. Единственным сияющим объектом, кроме звезд, в этом мире был подаренный Королем Фей браслет.       Лукас понял, что звезды — это камни, что рассыпались на полу замка. Гравитация и фантазия переплелись в чудовищный аттракцион, и Лукас почувствовал, что отрывается от земли. Пол находился наверху, а сам он парил в неизвестности.       Рука Лира вырвала его из бездны, и вот он снова стоял на полу замка. Раскрытая грудь Лира в мерцании камней казалась особенно бледной.       — Зачем вам все эти украшения? — спросил Лукас, зачарованно касаясь пальцами груди Лира.       — Когда нам приходится выходить на границу, искушение изменить ее становится слишком сильным. Достаточно подумать о желаемом, и оно воплотится.       — Радужные пони, — пробормотал Лукас.       Ледяная грудь Лира под его пальцами оказалась твердой, как камень. Вампир нави не дышал, просто стоял напротив и следил за движениями собеседника.       — Я понял твою идею, — сказал Лир. — Да, все, о чем мы думаем, в мире нави становится реальностью. На границе, где законы миров переплетены, эти правила все еще действуют. При неосторожном обращении мы можем уничтожить смертных. Камни помогают нам сдержаться.       — Что в них? — спросил Лукас.       — Ты уже знаешь, что в них, — ответил Лир.       — Живая вода? — пальцы Лукаса коснулись самой длинной серьги, которая опускалась на грудь Лира.       — Живая вода, заблудившиеся в нави души, — подтвердил Лир.       — Это ужасно! — возмутился Лукас, но Лир в ответ холодно рассмеялся.       Дверь открылась, в нее, извиняясь на разные лады, проник Рэду Дука.       — Молодой господин, вам пора спать! Простите меня, ваша светлость…       — Выйди! — крикнул Лукас, даже не взглянув на дворецкого.       Через несколько секунд они вновь остались одни. Лир перехватил руку Лукаса и сжал запястье. Под ледяными пальцами изо всех сил бился пульс. Неожиданно и резко, как в прошлый раз, Лукас оказался в мире, созданном воображением гостя из нави. На знакомой поляне в окружении звезд теперь их было двое.       — Зачем ты ищешь меня? — спросил Лир, не отпуская руку Лукаса. Вокруг них, аккуратно огибая две фигуры, текла алая река, которой раньше не было.       — Ищу? Я ведь первый раз вижу тебя! — сказал Лукас.       — Ты не испугался, когда я посмотрел на тебя. Не отступил, когда твой друг попытался спасти тебя. И теперь снова отказался от помощи. Ты не боишься меня?       — Я ведь наследник Цепешей.       — Будущий наследник, — напомнил Лир.       Страх Лукаса пробежал рябью по черному полю. Несколько звезд вспыхнуло и погасло. Алая река, текущая к горизонту, стала выше.       — Ты когда-нибудь был в моем мире? — спросил Лукас.       — Наяву?       — Да, наяву. Ты был там? Видел улицы? Города? Слышал музыку?       — Музыку, — эхом отозвался Лир. Ветер растрепал его волосы, и они плащом осели на плечи, укрывая сверкающую драгоценностями фигуру.       — Неужели тебе никогда не было интересно, что происходит наяву?       Лир наклонил голову на бок, провел пальцами по щеке Лукаса, как в первый раз, когда они попытались познакомиться. Зачарованный, Лукас сделал шаг вперед, и ледяная грудь вампира коснулась его лица. Лукас больше не мог пошевелиться, даже глубокий вдох казался чем-то немыслимым. Он почувствовал, как его шею погладили тонкие пальцы, как голова стала тяжелой и наклонилась на бок. Волосы Лира закрыли Лукасу обзор. Шелест и звон сотен украшений превратился в замысловатую мелодию. Алая река вышла из берегов, и теперь Лукас стоял по колено в крови, чувствуя на шее слабую ноющую боль от укуса. Он поднял потяжелевшую в тысячу раз руку, положил на плечо Лира и крепко схватился за него, опасаясь, что быстрый поток унесет его прочь.       Последней мыслью Лукаса было: «Хоть бы его не стошнило!». Все остальное исчезло, растворившись в мелодии шелестящих цепочек, браслетов, подвесок. Лукасу казалось, что над ним поют звезды. Небесный купол лег ему на плечи, укрыл от всех забот. Ни одна живая душа не могла бы дотянуться до этого места. Этого мира, наполненного музыкой звезд, ароматами весны и крови.       — Ваша светлость! Ваша светлость!       Противный скрежет раздробил мелодию на куски. Вместо гармоничных переливов Лукас услышал режущий слух диссонанс — будто мокрым ногтем задели стекло.       Сердце пропустило удар. Или совершило удар?       Ноги Лукаса стояли на гладком полу, но его мысли все еще были далеко — в мире вне времени, где его пульс превращался в реку, а драгоценные камни Лира становились звездами.       — Ваша светлость! Прошу вас!       Проклятый голос не утихал, и Лукасу пришлось открыть глаза, чтобы хоть ненадолго избавиться от скрежета и звона в ушах. Он увидел возле себя бледного Рэду Дука, дворецкого Цепешей, и рассеянно улыбнулся ему, будто старому знакомому.       — Прошу вас, ваша светлость, вы окажете нам честь, если присоединитесь к беседе…       Рэду выдавал несколько слов в секунду, Лукас с трудом улавливал смысл. Нужно было уйти в другую комнату? Зачем? Здесь, в темноте, было так хорошо.       — Как скажете.       Лукаса окончательно привел в чувство именно этот холодный, исполненный ярости голос. Он принадлежал существу, которое с трудом удерживало себя от немедленной атаки. Лукас испугался голоса, его обладателя, возможных последствий, и сделал большой шаг назад. Завалился, потерял равновесие, шлепнулся на пол и посмотрел на Лира снизу вверх.       Глаза гостя испускали уже знакомый Лукасу алый свет, фигура замерла в хищной позе: голова опущена, плечи напряжены, ноги согнуты наполовину. Из такого положения легко можно прыгнуть на врага, чтобы затем растерзать его в клочья острыми длинными когтями, которые Лукас отчего-то не замечал раньше. Изо рта Лира к подбородку стекали две дорожки крови. Несколько капель упали на каменный пол замка, заставив Лукаса в ужасе подобрать ноги.       Как он мог так легко обмануться? Зачем пошел с неизвестным гостем в закрытую от остальных комнату? Ведь Рэду уже пытался предупредить его!       — Страшно? — спросил Лир, небрежно смахнув кровь с лица тыльной стороной запястья.       — Ваша светлость, прошу! — в отчаянии выкрикнул дворецкий, сгибаясь в низком почтительном поклоне и указывая на дверь.       Лукас не мог заставить себя выдавить ни слова. Он замер и почти не дышал, чувствуя, как по шее стекает бесполезная сейчас кровь.       Наконец Лир принял решение. Его поза изменилась — вернулась та самая загадочная осанка, которая поразила Лукаса еще во время встречи с отцом. Все гости за столом сидели точно так же. Словно с трудом помнили, как управлять телом, но знали, что необходимо сидеть ровно.       — Рад был познакомиться, — сказал Лир, обращаясь к лежащему на полу Лукасу, а потом вышел из зала.       Дверь хлопнула. Рэду немедленно подбежал к Лукасу, из его кармана, будто по волшебству, возникла небольшая фляжка и чистый платок. С помощью жидкости из фляжки и платка Рэду обработал рану на шее Лукаса. Сначала немного жгло, но потом на месте укуса осталось только легкое покалывание и воспоминание о звездах.       — Молодой господин, вы поступили очень опрометчиво, и я не стану утруждать себя попытками скрыть возмущение, — сварливо сказал дворецкий. — Вы рисковали уже в тот момент, когда попытались заговорить с его светлостью первым. Нечего и говорить, что я пришел в ужас, едва понял, что вы остались наедине в этом зале. Разве вы не слышали предупреждение Великого Князя? Вам не следует тревожить гостей. Их характер временами… непредсказуем. Наша задача обеспечивать им приятный отдых, только и всего. Не стоит напрасно сердить их, тем более его светлость.       — Он что, «избранный»? — огрызнулся Лукас.       Слова вырвались раньше, чем он успел их обдумать. Можно было не грубить Рэду. В конце концов, дворецкий, вероятно, спас его жизнь. Но Лукас испытывал потребность сорвать на ком-нибудь накатившую злость. Голова раскалывалась от боли, и к тому же хотелось пить. Лукас будто перебрал минувшей ночью, а теперь наступило утро, и нужно было расплачиваться за веселье.       — Его светлость — наследник светлейшего Альбериха, — ответил Рэду.       — Я тоже наследник!       — Вы напрасно ведете себя таким образом, но я могу понять, чем это вызвано, поэтому не стану принимать ваши упреки и дерзость на свой счет, молодой господин, — сказал Рэду. — Вы действительно можете стать наследником Великого Князя. Для этого вам придется пройти длинный путь, полный испытаний и трудностей. Однако его светлость были назначены наследником Короля Фей сотни лет назад.       — Ха! Вечный наследник, — Лукас просто не мог удержаться от колкости — рассыпанные на полу драгоценности Лира посмотрели на него с немым укором.       — Дело вовсе не в том, что его светлость мечтает встать во главе защитников нави, — сказал Рэду с укоризной. — Его идеалы сильно разнятся с теми, которых в данный момент придерживаются сторонники его отца, и он не скрывает своих взглядов.       — Он что, наследник-революционер? — удивился Лукас. Головная боль отступала, шея больше не беспокоила его, а произошедшее казалось плохим сном.       — Намного хуже, молодой господин. Его светлость наследник Лир уже поклялся разрушить границу, воздвигнутую его предками, как только займет престол.       — Так нужно его… разнаследовать! — нашелся Лукас. — Пусть Альберих скажет, что больше не хочет видеть его наследником, и все!       — Молодой господин весьма проницателен, однако…       — …городит чушь, — Лукас закончил фразу за Рэду. — Да, я знаю. Наверняка есть серьезные причины, и бла-бла-бла, но сейчас я хочу пить. И есть. И мне плевать, что собирается сделать Лир, когда займет место отца. Он уже несколько сотен лет наследник, так что побудет наследником еще немного.       — Как вам будет угодно, — сказал Рэду, явно недовольный поспешным решением «молодого господина».       Тем не менее, через несколько минут по распоряжению дворецкого в зал принесли посуду и остатки ужина. Лукас набросился на мясо вприкуску с овощами и не забывал прихлебывать воды. Он вполуха следил за болтовней Рэду, который занял место возле его стула и теперь вещал:       — Следующий вечер, молодой господин, будет отведен для вашего личного времени. Великий Князь распорядился, чтобы я предоставил вам все необходимые предметы обихода, если таковые потребуются. Будет весьма удобно, с моей точки зрения, если вы предоставите мне список, а я в меру сил…       — Список? — ненадолго оживился Лукас, не отрываясь от еды.       — Великий Князь велел, чтобы любое ваше желание было выполнено, и…       — А он когда это велел?       — Не понимаю вашего вопроса, молодой господин.       — Он велел до того, как я сел в лужу с его светлостью? Или после?       — О! Я понимаю! — Рэду почти не сдерживал восхищения предусмотрительностью молодого господина. — Великий Князь, вне всяких сомнений, будет расстроен произошедшим недоразумением, однако он велел не тревожить их…       Рэду запнулся. Лукас отложил вилку и нож, повернулся и пристально посмотрел на дворецкого:       — Их?       — Боюсь, я сказал лишнего, — пробормотал Рэду. Вид его напомнил Лукасу изображения нашкодивших щенков, которые в большом многообразии когда-то были доступны ему в интернете.       И мысль перескочила к делам более насущным:       — Значит я могу попросить все, что угодно? Все-все?       — Строго говоря, да, — сказал Рэду, счастливый, что из него не стали вытягивать ценные сведения. — Однако я вряд ли сумею всего за один день отыскать для вас все необходимое.       — О, это ведь очень легко! Мне не понадобится ничего особенного, только…       Телефон? Компьютер? Но в замке нет электричества. Телеграф? Почтовых голубей? Смогут ли голуби отыскать дорогу в замок?       — Молодой господин? — вежливо поторопил Рэду.       Одежду? Но зачем? Кому показывать новинки моды, если из гостей здесь десяток отвратительных старикашек, да бессмертные упыри с изнанки мира, которые так и норовят сожрать.       Настроение Лукаса стремительно портилось.       — Рэду? — позвал он.       — Да, молодой господин?       — Скажи, как ты думаешь, я действительно смогу стать наследником? И я действительно смогу защищать… явь от нави? От Альбериха и его детей?       — Молодой господин, думаю, преждевременно считать светлейшего Альбериха…       — Ты понял, о чем я! Рэду, думаешь, у меня есть хоть один шанс? Из миллиона?       — Думаю, есть, молодой господин, — Рэду вежливо улыбнулся.