Гейгород

      После позднего ужина, который Лукас уплетал в компании дворецкого, его потянуло в сон. Гостей в холле не было, хотя они могли оказаться в «другом» холле, на «другой» стороне замка, но долго размышлять об этом Лукас не мог — начинала болеть голова.       Вместо этого он воспользовался удобствами в своем крыле замка. Нужно было наливать ковшом воду, а потом она, остывая, больно обжигала кожу, но Лукас все равно смыл с себя остатки крови — то, что успело затечь под рубашку.       Затем в сопровождении дворецкого он добрался до своей спальни, разбросал одежду по полу, нырнул под одеяло и представил, что в комнате очень-очень темно. Открывать глаза для проверки не пришлось — Лукас заснул.       Во сне ничего не происходило. Он отдыхал в приятной пустоте, без мыслей и тревог.       Утром солнце вновь забралось под балдахин и настойчиво пощекотало Лукасу нос. Еще не до конца проснувшись, он подумал попросить маму прикрыть его. Скажется больным и не пойдет в школу.       Губы уже сложились, готовые произнести заветное: «Ма!». Но в последний момент он осекся, сел, осмотрелся и накинул на голову одеяло. Да-да, замок все еще был вокруг. За одеялом — балдахин, за ним — комната, потом коридор, лестница, холл, дверь и целая куча тумана, в котором легко заблудиться. И он, Лукас, возможный наследник Цепешей, слишком устал накануне, чтобы составить дурацкий список распоряжений для Рэду.       Вспомнив о дворецком, Лукас стянул с головы одеяло и посмотрел в сторону выхода, где вчера утром впервые увидел Виолетту. Старушка действительно стояла в коридоре, приоткрыв дверь, и терпеливо ждала «молодого господина».       — Здрасьте! — Лукас приветливо махнул ей рукой.       Виолетта начала было приседать в реверансе, но вовремя спохватилась и неуверенно, робко махнула рукой в ответ.       — Уже неплохо, — подбордрил Лукас. — Ладно, что там сегодня в программе? Завтрак?       — Как пожелаете, Лукас.       Он «пожелал» кашу и побольше яиц. Аппетит все еще был зверским, Лукас грешил на коварный укус Лира, но дело могло быть еще и в том, что замок Цепешей представлял собой весьма массивное сооружение, а бегать по нему приходилось постоянно. Сходить в туалет — целое приключение. Поесть — тоже бежать на другой конец замка. Переодеться или найти подходящие для шитья принадлежности? Вам на первый этаж в дальнее крыло прислуги. Хотите полежать и отдохнуть? Удачи в вашем путешествии! Лукас не стал отбрасывать вполне обычную причину аппетита — большую нагрузку. Ведь от переживаний тоже хочется есть — мама всегда говорила ему об этом, когда покупала себе очередное ведерко шоколадного мороженого.       — Лукас?       Он обернулся на тихий голос Виолетты:       — Да?       — Лукас, я чем-то расстроила вас?       — Расстроила? Нет, что ты, все просто чудесно. Овсянка — высший класс!       Лукас не сразу понял, в чем дело. Для чего Виолетта начала расспрашивать его за столом? Потом капля прозрачной жидкости упала в остатки каши. Кап — еще одна. Он рассеянно провел ладонью по лицу и понял, что плакал. Из-за чего? Из-за мамы? Глупости! Она же продала его за мешок бриллиантов. Даже воспитывала «на убой».       — Я могу вам помочь, Лукас? — спросила Виолетта.       — Налей чаю, пожалуйста. Без сахара, как вчера, ладно?       — Как скажете, Лукас.       Виолетта поставила перед ним красивую фарфоровую чашку. В белоснежном круге плескался густой темный чай. Он пах цитрусом, названия которого Лукас не знал. У мамы были похожие духи.       Он моргнул — капля снова упала из его глаз и приземлилась прямо в центр чашки. Чай пошел рябью, а когда Лукас пригляделся в своему отражению, ему примерещилась фигура, сидящая на его старой кровати.       Сжавшись в комок на старом одеяле Лукаса, лежала его мама, завернутая в их любимый плед «для фильмов». Она спала, но ее глаза припухли и покраснели. Рядом на полу валялись использованные салфетки. Пустое ведерко шоколадного мороженого оказалось в центре ковра в форме покебола.       — Ма? — прошептал Лукас.       Фигура вздрогнула и открыла глаза. На краткий миг их взгляды пересеклись. Мама внимательно смотрела на него, а потом спросила:       — Как ты, Лу-Лу?       — Я? Полный порядок! Ха!       Его «Ха!» было таким яростным, и он так не хотел, чтобы мама увидела его слезы, что случайно толкнул чашку, а когда посмотрел снова, никого уже не было.       — Виолетта! Виолетта! — закричал Лукас. — Как это работает? Я видел маму! Как это работает?!       Старушка сгорбившись стояла возле тарелок с едой и не смотрела на него. Она помотала головой, показывая, что ничего не может поделать, но Лукас не сдавался.       — Виолетта, пожалуйста! Там моя мама! Пожалуйста, помоги мне. Мне нужно поговорить с ней, хоть немного! Виолетта, как ты не можешь понять! Ведь она — моя мама!       Виолетта наконец подняла голову — в ее глазах тоже застыли слезы.       — Только вы, Лукас, и Великий Князь способны перемещаться между навью и явью. Для тех, кто перешел границу, нет пути назад. Я не могу вам помочь.       — Я думал… думал, она там радуется. Пляшет от счастья, что избавилась от меня!       — Лукас, как она может радоваться, когда думает, что потеряла вас навсегда?       — Она была такой веселой, когда отдавала меня от… Великому Князю!       — На ее месте, я тоже непременно постаралась бы расстаться со своим ребенком радостной, Лукас.       — Но зачем?!       — Она, быть может, надеялась приободрить вас, чтобы вы не переживали больше нужного. Легче отпустить того, кого ненавидишь.       — Легче отпустить того, кого ненавидишь, — повторил Лукас. — Похоже на нее. Вы бы ей понравились, она бы приготовила для вас ужасно невкусный салат.       — Благодарю, Лукас.       Лукас взял кружку и одним махом выпил весь чай. Потом салфеткой вытер слезы и объявил, что завтрак окончен.       — Теперь мы направимся в библиотеку. В таких замках обязательно бывает библиотека!       — Она находится в крыле Великого Князя, — сказала Виолетта.       — Ничего страшного, он разрешил мне ходить туда.       — Разрешил? Что ж, тогда я с радостью отведу вас в нужную комнату. Вы хотите найти нечто конкретное или будете вытаскивать книги из обложек и менять местами?       Лукас не сразу понял, что она шутила. Виолетта редко отпускала шутки, словно давно позабыла, что это такое, а теперь боялась лишний раз пробовать. Все же он рассмеялся, чтобы подбодрить ее. Она была единственным живым существом на стороне нави, с которым Лукас мог говорить днем. В прошлый раз он обходился с Виолеттой не слишком почтительно, и теперь собирался наверстать упущенное.       — Мне понадобится твоя помощь, — сказал он. — Я хочу найти карту замка и… генеалогическое древо?       — Вы весьма проницательны, Лукас, — хитро улыбнулась старушка. Он представил себе молодое лицо Виолетты, которая могла бы улыбаться так.       — Спасибо! Ты уже слышала, как я сглупил вчера ночью? — спросил Лукас, пока они поднимались по лестнице и шли к нужной двери центрального коридора.       — Боюсь, что для меня единственным источником сведений остается Великий Князь.       — Ты говорила с моим отцом? Сегодня?       — Будет проще объяснить вам, Лукас, если я скажу, что я ему снилась.       — Снилась? Ты — сон?       — Для обитателей яви — да. Сон, морок, воспоминание. В отличие от обычных призраков, я могу сама решать, как именно буду сниться.       — Значит, я не вставал с кровати? Просто лежу у себя в комнате, а ты снишься мне?       — Вот нужная дверь, Лукас, — Виолетта вновь замерла в почтительной позе у нужной двери. — Вы не лежите у себя в комнате, но если бы кому-то в мире яви сейчас захотелось увидеть вас, он увидел бы сон о вас — только и всего.       — Только и всего? — переспросил Лукас. — Ладно, как скажешь. Давай лучше посмотрим на замок.       Библиотека выглядела достоверно: грандиозные полки с книгами, упирающиеся в потолок, несколько массивных столов, стулья и приставные лестницы. Все в точности соответствовало представлениям Лукаса о библиотеках средневековых замков.       — Я только что ее выдумал, да? — догадался Лукас.       — Вы можете выдумать только облик замка, — вежливо ответила Виолетта. — Вы правы, я впервые вижу такую библиотеку, но книги в ней будут «настоящими».       Она выделила последнее слово специально, чтобы объяснить Лукасу смысл, который почти невозможно было выразить с помощью букв и предложений.       — Мне нужна подробная карта замка, я хочу понять, как выйти из нави, как оказаться на стороне яви и выйти из тумана.       — О! В таком случае мы совершенно зря пришли сюда, — расстроилась Виолетта. — Видите ли, до тех пор, пока Великий Князь не примет решения о вашем наследии, вы не сумеете выйти за территорию замка.       — Не сумею? Он наложил заклинание? — спросил Лукас, который уже успел убедиться, что чертовщина и волшебство — пусть в весьма неожиданном виде — являются частью мира. Его мира, но, может быть, и мира других людей. Помолодевшие на его глазах старики казались весьма реальными снобами из какой-нибудь Европы.       — Великий Князь провел вас в Трансильванию. Вы — гость, Лукас. Почетный гость, который может свободно распоряжаться частью замка и его слугами. Однако вы не можете по своему усмотрению покидать замок, пока все не решится.       — Я пленник? — спросил Лукас, заглянув Виолетте в глаза.       — Нет, — она покачала головой. — Великий Князь не позволит вам уйти лишь по причине того, что знания об этом месте будут для вас опасны. Если вы решите покинуть Трансильванию, вам придется сначала забыть о ней.       — Значит, я могу отказаться? От наследования? От всей этой чуши? Вернуться к маме?!       Виолетта долго смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова, но потом все же спросила в ответ:       — Разве может быть иначе?       — Так все это — простой спектакль, да? Лир? Альберих? И зря меня пугал этот старикашка Рэду!       — Рэду? — Виолетта изменилась в лице. — Рэду Дука? Вы его видели?       Лукас посмотрел на нее с недоверием.       — Разве вы не можете… ах, точно! Вспомнил! Он ведь находится на стороне яви. Да где же эта карта?       — Лукас! — окликнула Виолетта.       Он обернулся к ней. Она уже не была совсем дряхлой старушкой, хотя морщины на ее лице никуда не делись. Виолетта Дука смотрела с упреком:       — Разве вы не поняли? — спросила она. — Карта замка находится в вашей голове. Для этого вам не нужна библиотека.       — Но ведь ты привела меня именно к этой двери! — воскликнул Лукас.       — Если бы я привела вас к другой двери…       Постепенно Лукас понял свою ошибку. Виолетта никогда не входила в комнаты первой вовсе не из вежливости. Она ждала, пока он своим появлением придаст комнате нужный облик.       — Тогда одежда… вчера я столько времени на нее потратил!       — Мне было весело, Лукас. А вам? — Виолетта хитро улыбнулась.       — Знаешь, ты совсем не похожа на Рэду!       — Расскажите о нем, Лукас. Пожалуйста!       Он прошел в библиотеку и сел за ближайший стол. Виолетта встала напротив. Он хотел предложить ей присесть, но уже знал, что она откажется.       — Он встретил меня, когда я спустился по лестнице вчера вечером.       Пришлось рассказывать Виолетте события целого вечера. Сначала Лукасу было скучно, потому что она то и дело перебивала и просила подробнее описать, кто где стоял и что они делали. Но потом Лукаса начала подкупать ее внимательность. Казалось, она цеплялась за любую мелочь. Даже подробное описание украшений гостей заворожило ее. Она восклицала, ахала, боялась и радовалась, пока он пересказывал то, что уже стало казаться ему привычным. Наследник Короля Фей укусил его? Подумаешь, великое дело! Но Виолетта Дука едва не упала в обморок от испуга. Лукас продолжил говорить лишь из-за того, что считал ее чем-то вроде призрака, и поэтому сомневался, что простой рассказ способен навредить ей, пусть даже она приняла облик пожилой женщины.       — Большое спасибо, Лукас, — Виолетта поблагодарила его глубоким реверансом, и на этот раз он не стал останавливать ее, потому что так вымотался, что уже собрался требовать обед.       Виолетта подошла к полкам, прошла мимо нескольких, потом остановилась у стеллажа, провела рукой по корешкам, выбрала нужную книгу, достала. Ее пальцы уже не были скрюченными, и книгу она держала ловко — кончиками пальцев. Древний том лег перед Лукасом, и он прочел: «Фамильные записи рода Дука, защитников Грани».       — Твоя семья? — спросил Лукас.       — Мы служим Цепешам испокон веков, — ответила она с легким кивком. — Здесь должна быть гравюра Виолетты и Рэду.       — Вас обоих? — удивился Лукас.       — Нет, — она улыбнулась. — Я родилась намного раньше. Великий Князь тогда только вступил в права. Его предшественник был человеком жестоким, а в посмертии стал еще… страшнее. Дука страшились Цепешей, пока не пришел новый «молодой господин», ваш отец.       Лукас открыл книгу. Красивым почерком на каждой странице были выведены цифры и слова. Даты, сведения о количестве земель, род занятий, отметки о совершенных подвигах. Иногда попадались гравюры — красивые изображения предков Дука.       — Я была совсем девчонкой, служила гувернанткой, — продолжила Виолетта. — Вы знаете, что такое гувернантка?       — Видел в кино, — ответил Лукас. — Твой предок? Какой носатый!       Она рассмеялась.       — Мне нужно было всего лишь ухаживать за одеждой и постелью господ, но я всегда была любопытной, поэтому как только представилась возможность, я шагнула за грань и оказалась в нави. Простым смертным нельзя переступать грань, время здесь течет иначе, и как только моя нога коснулась другого мира, я постарела на добрую сотню лет. Раз, и все!       — Так как же ты…       — О, я всегда была находчивой, — Виолетта рассмеялась вновь. — Впереди я разглядела фонтан. Вода била из него ключом, и я решила — если уж мне суждено умереть, напоследок я вволю напьюсь. Так и вышло. Я напилась вволю, не удержалась и рухнула в воду. В источник с живой водой. С тех пор на мне проклятье. Стоит мне покинуть навь, оно рассеется, и я действительно умру, ведь мне уже давно исполнилась пара сотен. Но пока я здесь, живая вода хранит меня, и каждый день я на глазах хорошею.       — Грустная история, — сказал Лукас. — Неужели твоя родня не пыталась спасти тебя?       — Родня? Ох, вы слишком хорошо думаете о людях того времени. Нет-нет, в первую очередь они от меня отреклись. Вашему отцу, с другой стороны, показалось весьма полезным иметь прислугу не только на стороне яви, но и здесь, где мир особенно хрупок. С тех пор я служу Цепешам в новом облике. Не могу сказать, что всем довольна, но мне было приятно узнать, что эти мерзавцы, которые даже не попытались помочь мне, хотя я честно трудилась на благо семьи много лет, умерли и давно лежат в гробах, а я до сих пор здравствую.       — Но ты так увлеченно слушала мою историю о Рэду!       — Он совсем не похож на своих предков, только прошу вас, не говорите ему об этом. Я слежу за ним с детства, как следила за его родителями и за их родителями тоже. Мне больше нечем занять себя.       — Разве ты не помогаешь… наследникам?       — Вы спрашиваете о себе? Конечно! Я просто счастлива, что вы здесь. Все утро я простояла возле двери, ожидая, когда вы проснетесь. К тому же вы совсем не…       Она запнулась. Лукасу понравилась история о проклятии — она была похожа на хороший сценарий к истории о призраках. Но он уже заметил, что вокруг постоянно недоговаривают, и это заставило его сказать:       — Виолетта, договаривай!       Голос Лукаса разошелся по комнате волнами раздражения. Виолетта сжалась от неожиданного порыва ветра.       — Вы совсем не похожи на других детей, — тихо сказала она.       — На тех, кто был в замке до меня?       Она кивнула.       — Расскажи мне о них, ты ведь видела их всех! Ты можешь сказать, что они сделали, чтобы их выпустили? Он ведь отпустил их отсюда? Заставил забыть о Трансильвании и отпустил?       Виолетта медленно кивнула вновь.       — Что они делали? Нарушили кучу правил? Поссорились со светлейшим Альберихом?       — Напротив, Лукас. Они выполняли все, что говорил Великий Князь. Когда они приходили в Трансильванию, им уже было многое известно о замке. Я удивилась, что вы совсем ничего не знаете. Другие хорошо разбирались в этикете, а легкие оплошности — их я быстро устраняла в первый же день.       — Так почему они не стали наследниками?       — Полагаю, Великий Князь ожидал иного.       — Иного?       — Видите ли, защитник яви должен быть независимым. Умение подчиняться, безусловно, говорит о хорошем воспитании, но Трансильвания вовсе не создана для хороших манер. Мы — воины.       — Воины? И ты?       Оскорбленная Виолетта сверкнула глазами — алый цвет вновь мелькнул в них, хотя сейчас не выглядел угрожающим. Словно она хотела напомнить Лукасу, что далеко не так проста, как кажется на первый взгляд в скромной одежде и облике старухи.       — Почему же я не ходил на фехтование? — растерялся Лукас. — Я не понимаю! Если я должен был вырасти воином, почему мама никогда не требовала от меня, чтобы я занимался спортом? И этикет… Я не…       — Думаю, ваша мама хотела, чтобы вы не подошли Великому Князю, — ответила Виолетта. — Кстати, вот и я.       Она указала на очередную гравюру, которые Лукас безучастно перелистывал размышляя о своем. На рисунке стояла в форме прислуги молодая девушка, очень похожая на ту, которую видел прошлым вечером Лукас. Девушка улыбалась, послушно сложив руки на юбке перед собой, но в ее глазах даже на гравюре мелькал огонек непослушания и любопытства.       — Ты здесь выглядишь…       — Хулиганкой, — подсказала Виолетта. — Да, карьерный рост был не для меня. К моему возрасту девушки уже подумывали о замужестве, их повышали до старших горничных, и они, задрав нос, расхаживали по дому. Я никогда не была такой.       — Тебе бы понравилось в моем мире, — сказал Лукас. — Мы могли бы стать друзьями.       — Разве мы не можем стать друзьями сейчас? — спросила Виолетта.       Он задумался. Действительно, что мешало им подружиться в замке? Старуха-призрак и наследник! Вышел бы неплохой боевик. Лукас улыбнулся.       — Вы размышляли о том, почему ваша мама не готовила вас ко встрече с этим местом, — сказала Виолетта. — Думаю, я знаю ответ. Она полюбила вас, как родно…       — Как родно?.. Как родного ребенка? Ты хочешь сказать, что я…       Лукас еще раз промотал в голове день встречи с отцом. Он еще подумал в шутку, что было смешно, как это он совсем не похож на мать. Но ведь он мог быть непохож на нее по совсем другой причине. Не было никакого романа! Ей предложили работу с высокой оплатой — воспитать ребенка, способного на подвиги, а она привязалась к Лукасу, и сделала все, чтобы он был негоден к службе.       — Но ведь она взяла оплату, — растерялся Лукас.       — Великому Князю нельзя отказать, разве вы не понимаете? Она могла бросить ему драгоценные камни, только что это изменит? Не волнуйтесь, Лукас, вы очень скоро увидите ее. Не пройдет и недели.       — Но разве через неделю я не стану вампиром?       — Станете, — кивнула Виолетта. — Если Великий Князь выберет вас наследником замка, вы станете вампиром. Рэду и другие слуги будут говорить с вами, надеясь, что так и произойдет. Они уже давно мечтают, чтобы бесконечные приемы и обсуждения завершились. Пока наследник не будет объявлен, свита Альбериха не покинет замка. Представьте, сколько у них сейчас забот!       — Зачем тянуть? Я откажусь прямо сейчас!       — Прямо сейчас? — Виолетта испугалась. — Может быть, вы подождете хотя бы до вечера, Лукас? Пожалуйста!       Он подумал, что бросать ее одну несправедливо. Чем она будет заниматься? Ожидать нового «наследника»? И кем он окажется? Каким-нибудь дурачком, помешанным на благородстве! Будет заставлять ее кланяться по сто раз в день, а на завтрак есть сельдерей с фасолью. Он пообещал себе, что уйдет на следующий день. Все равно у него не останется воспоминаний, так почему бы не потерпеть еще один день?       Мысль должна была утешить Лукаса, но вместо этого он только крепче задумался и помрачнел. Воспоминания исчезнут. Загадочный замок, туман в саду вокруг, семейство Дука, смешная мышь Вельхеор. Отец! У него ведь никогда не было отца, и что же, снова не будет? Даже гости с нави: Альберих, Лир, их свита. Разве сможет Лукас выдумать таких существ? И место под звездами посреди черной травы. Оно тоже исчезнет?       — Лукас, почему бы нам не погулять по саду? — предложила Виолетта.       Он спрыгнул со стула и пошел за ней. Когда они вышли к перекрестку перед лестницей, Лукас невольно посмотрел вправо. Покои гостей. Среди прочих именно там находится Лир. Надменный, жестокий.       — Виолетта, расскажи мне, почему некоторые жители нави не любят явь? — дипломатично спросил Лукас, спускаясь по лестнице.       — Я слышала об этом только с чужих слов, Лукас, поэтому могу ошибаться, — ответила Виолетта.       — Все-таки расскажи так, как слышала. Пожалуйста!       Они прошли лестницу, миновали пушистый ковер в холле, открыли дверь и вышли на хорошо освещенный участок совсем рядом с замком. Даже в такую погоду туман скрывал обзор на пятьдесят шагов, поэтому разглядывать было нечего, и Лукас смотрел на Виолетту, которая повела его глубже по тропинке.       — Обитатели нави не похожи на нас, — тихо сказала она. — Здесь все непостоянно. Можно изменить форму, оказаться в нужном месте за считанную секунду, получить желаемое по щелчку пальца. Они легкомысленны и уверены в том, что их мир лучший. Многие из них считают, что границу этого мира следует расширить.       — Им что, тесно?       — Наверное. Кто знает? Я никогда не выходила за пределы замкового сада и парка. Если я пройду дальше, боюсь, обитатели нави не оставят от меня даже воспоминания. Они с детства учатся жить в условиях переменчивого мира, а я просто оказалась не в том месте не в то время. Посмотрите, вот он — источник. Именно сюда я и упала, когда была молодой.       Перед ними возвышалась массивная величественная конструкция шириной в десяток шагов. Фонтан состоял из нескольких уровней, вода стекала с верхнего к нижнему, а потом, должно быть, забиралась обратно. Прозрачная чистейшая вода приятно журчала, но Лукасу не хотелось пить. Он заглянул за край борта нижнего уровня фонтана и увидел, что сюда вполне можно было упасть и вдоволь поплескаться.       — Ты часто сюда приходишь? — спросил Лукас.       — Нет, — ответила Виолетта. — Мне захотелось показать вам это место. Давайте я покажу вам сад.       — Хорошо, — согласился Лукас. — Кстати, я хотел спросить тебя. В первую ночь, когда я только попал в замок, мне показалось, что я увидел, как тень мелькнула за дерево.       — Вряд ли вы видели меня, я стараюсь по ночам не выходить из замка. За день до вашего прибытия я подготовила комнату по приказу Великого Князя, а потом отправилась отдыхать.       — Разве ты можешь устать?       — О! Вы думаете, навь позволяет не тратить силы? — догадалась Виолетта. — Посмотрите, деревья здесь растут так же, как наяву. Можно застать птиц по утрам, днем они улетают дальше. Наверное, там есть лес, но я никогда не уходила так далеко.       — Но ведь здесь может сбыться все, что я захочу, — растерялся Лукас.       — Боюсь, наши попытки объяснить вам суть жизни за Гранью привели к тому, что вы запутались еще больше, Лукас. Навь реальна, как реален мир, где вас воспитали, просто законы, по которым существуют эти миры, разные. Посмотрите на это дерево, — она указала на дерево, которое росло недалеко от фонтана.       Высокий раскидистый вяз, в тени которого укрылось несколько деревьев поменьше. Туман оседал на листьях вяза каплями, лучи невидимого солнца отражались от воды, делая листву похожей на драгоценности.       — Он появился здесь по приказу одного из Цепешей, — сказала Виолетта.       — Дерево? Дерево появилось по приказу? — удивился Лукас.       — Всё в этом мире: деревья, земля под нашими ногами, фонтан с живой водой, ограда вокруг замка — всё это создано усилиями тех, кто сторожит границу.       — Я спросил у отца в первый день, правильно ли я понял, что мысли материальны, но он только пошутил в ответ, — отозвался Лукас.       — Великий Князь прав, — Виолетта почтительно кивнула, словно находилась в присутствии Влада Цепеша. — Мысли — это просто мысли. Вы можете думать о целой горе бессмысленных вещей, навь не ответит вам. Она слушает ваши желания, искренние, сокровенные, и старается выполнить, по мере сил не разрушая то, что было создано другими. Жители нави возводили свой мир тысячи лет по крупицам. Каждая песчинка здесь появилась благодаря желанию обитателя. Многих из них больше нет в живых, но созданные ими места остались.       — Я не могу понять. Разве те, кто живет здесь, не бессмертны? — спросил Лукас. — Ты говоришь, что они создали этот мир, но почему они умерли?       — Большая часть погибла в мире смертных, — ответила Виолетта. — Два мира сражаются за кусочек пространства с тех пор, как появились в великой пустоте. Чем больше места в одном, тем меньше — в другом. Короли Фей в прошлом часто приводили свиту и войско, чтобы занять новый остров, холм или даже континент. Стирали их из нашего мира. Затем несколько веков назад люди возвели Грань и поставили стражей защищать ее. Трансильвания стала особым местом на границе миров, а ее хозяева — род Цепешей — защитниками яви.       — Раньше я думал, вампиры — это жестокие, жадные кровососы, — сказал Лукас.       — Большинство вампиров, наверное, жадные кровососы, — Виолетта хитро улыбнулась. — Они гораздо сильнее смертных, постоянно хотят есть. Да, жадность их неотъемлемая черта.       Договорив, Виолетта затихла, разглядывая деревья. Кроме вяза в саду росли яблони, груши. Плоды уже собрали, если деревья в этом месте способны были давать их без чужой воли. Лукас подошел к деревянной лавке в тени вяза и сел на нее. Трава под ногами была свежей, из-за тумана она блестела на солнце, как и все вокруг. Навь сверкала зеленью, плескалась и журчала фонтаном живой воды, шелестела легким ветром.       Лукасу нужно было подумать, и он уже хотел попросить Виолетту на время оставить его одного, но тут же вспомнил, что ради нее остался в замке до вечера. Зачем же тогда он решил остаться, если теперь прогонит ее обратно?       Виолетта стояла неподалеку, разглядывая фонтан. Она молчала и выглядела умиротворенной. Несколько долгих минут Лукас смотрел на нее — ему показалось, что он видит, как расправляются плечи, выпрямляется сгорбленная спина. Потом он отвлекся на свои мысли и больше не следил за ней.       За минувшие сутки произошло столько событий, что ему сложно было зацепиться за одну идею и додумать ее до конца. Он то гадал, что теперь делает мама, то пытался представить себе разговор с Владом Цепешем, то вспоминал встречу с Лиром. Несмотря на ужасные последствия, эта встреча не выходила у него из головы.       Каким мог быть родной мир Лукаса, если бы жители нави захватили все пространство? Пошел бы он в школу? Или занимался выращиванием травы из идей? Увидел бы он Барни и Тедди? Или таким, как они, не хватило бы места? И почему Лир так цепляется за навь? Что здесь особенного? Красивая лавка, красивое дерево, но все это есть в реальном мире. Нужно лишь поискать, а не выдумывать их самостоятельно.       Через несколько часов Лукас встретит отца и скажет ему, что не хочет быть стражем нави и яви. Ему сотрут воспоминания, он вернется к маме, и она перестанет плакать.       Но Лир останется здесь, в замке, ведь наследника не назовут. Влад Цепеш отправится искать следующего «Лу-Лу», а тем временем седовласые старики будут пичкать вампиров нави историями о том, как все наяву восхищаются их могуществом. Подготовленные к роли наследников мальчишки из разных концов света начнут отвешивать ему поклоны, и он в конце концов озвереет от этого цирка. Лукас обязательно озверел бы, хотя в жизни не испытывал ничего, похожего на гнев или ярость. Слишком привык относиться к проблемам с юмором, как учила мама. Плохие оценки? Повод для иронии. Не сложилось с друзьями? Самое время для сарказма.       — Виолетта, а кто… кто моя настоящая мама? — спросил Лукас.       — У вас нет «настоящей» мамы, кроме той женщины, что воспитала вас.       — Кто-то ведь должен был… ну, ты знаешь, родить меня на свет, — вежливо подбирая слова сказал Лукас.       — Нет, Лукас, вы родились здесь, — ответила Виолетта, продолжая смотреть на фонтан.       — Там? Меня что, из воды выловили? — Лукас подскочил и пошел проверить, будто за время их разговора в воде мог оказаться новый младенец.       — Нет, Великий Князь просто принес вас из глубин нави, где можно менять мир по своему усмотрению. Вы — часть этого мира, которой дали возможность прожить в другом мире. Неужели вы никогда этого не чувствовали? Все молодые люди, которые попадали сюда, говорили мне, словно всегда чувствовали, что они — особенные.       — Не знаю, я о таком никогда не задумывался, — ответил Лукас.       — Вас не тянуло в далекое место, о котором никто не слышал?       — Не особо.       — Вы не чувствовали, что в целом мире нет никого, кто мог бы вас понять?       — По-моему, все так себя чувствуют в тринадцать лет, но я уже вырос из этих соплей, — отмахнулся Лукас.       Виолетта перевела на него встревоженный взгляд.       — Спасибо! — неожиданно сказал Лукас. — Значит, моя мама все-таки моя настоящая мама.       — Разве вы не…       — У меня же нет другой, да?       — Все верно, Лукас.       — Вот и славно! Только одна мама, настоящая, как у всех. Нужно будет сказать ей, что со мной все в порядке. Скажи, Виолетта, где мне лучше всего писать ей письмо? В ночном замке или на дневной стороне?       Несколько секунд Виолетта удивленно моргала. Сейчас она выглядела женщиной средних лет. Потом ей удалось взять себя в руки:       — Используйте бумагу и письменные принадлежности, которые находятся в вашей комнате. Неважно, в какой части замка вы будете находиться, они созданы специально для вашего удобства.       — Спасибо! Сегодня я обязательно напишу маме письмо и попрошу Рэду передать ей его как можно скорее. Как думаешь, он знает, как использовать DHL?       — Что это?       — Экспресс-почта.       — Вы хотите отправить гонца?       Лукас улыбнулся и кивнул вместо ответа. Замок и его обитатели застряли в другой эпохе, но это не имело большого значения. С их точки зрения Лукас тоже был зеленым новичком. Не разбирался в элементарных вещах. Все же они находили в себе силы и терпение отвечать на его вопросы.       — Виолетта, а чего тебе хотелось бы?       — Мне?       — Да-да, тебе. Рэду сказал мне, что я могу попросить для себя нужные вещи. Мне совсем несложно будет принести их сюда, чтобы ты могла использовать их. Может, ты хочешь красивую одежду?       — Вы спрашиваете об этом, потому что я — женщина? — хотя Виолетта держалась невозмутимо, в ее голосе скользнуло легкое недовольство.       — Я спрашиваю об этом, потому что сам первым делом прикинул, как я буду выглядеть в местном сообществе юных стариков, — с улыбкой ответил Лукас. — Нет ничего плохого, если ты хочешь сменить эту одежду на другую. Сейчас много хороших удобных вещей.       — Я уже привыкла к этому наряду, Лукас, но мне приятно, что вы хотите принести мне что-нибудь. Никто из ваших… предшественников не делал ничего подобного. Если вас не затруднит, не могли бы вы передать кое-что Рэду?       — Конечно! Как я сам не догадался, ты ведь столько спрашивала о нем!       Виолетта ловко расстегнула верхнюю пуговицу блузы, достала цепочку с небольшим медальоном, расстегнула и протянула Лукасу. Медальон был серебряным, и на нем искусный мастер вырезал букву «Д» с завитками и затейлевым узором.       — Когда я переступила за Грань, он был на мне и остался здесь, в нави. Я всегда хотела вернуть его своим более благоразумным родственникам.       — Я обязательно передам его Рэду, Виолетта, — пообещал Лукас, пряча в карман брюк украшение.       Еще несколько минут они стояли рядом возле фонтана в полной тишине. За всю жизнь ни с кем раньше Лукас не проводил так время. Все время говорил или слушал чужую болтовню. Виолетта становилась все моложе, но ее характер никак не изменился, и тихо стоять рядом с ней было само по себе интересно.       — Знаете, Лукас, я подумала, что все же хочу попросить вас об одолжении, — сказала Виолетта. — Пожалуйста, принесите мне нож.       — Нож? — он с тревогой посмотрел на Виолетту.       — Мне всегда хотелось посмотреть, что находится за оградой, но я не могу взять оружие из замка, комнаты недоступны мне без хозяев. Но если бы у меня был нож, я могла бы пойти дальше. Как вы считаете, это не слишком большая просьба? Я не хочу злоупотреблять вашей добротой.       — Что ты, Виолетта! Нож, я обязательно найду подходящий. Поначалу я подумал, что ты собираешься…       — Что? — удивилась Виолетта. — Ох, вы подумали, я хочу совершить смертный грех? Убить себя? Лукас, разве вы не поняли, как сильно я люблю жизнь? Ведь если бы не мой отчаянный прыжок, я уже давно была бы мертва. Нет-нет, я ни за что не хочу расставаться с жизнью, особенно теперь, когда могу жить так долго.       Вечером Лукас еще раз вошел в обеденный зал, но съел совсем немного. Голод отступил, словно его и не было. Вот-вот должна была наступить ночь.       — Виолетта, скажи, сегодня опять будет прием?       — Да, Лукас. Сегодня и до тех пор, пока не объявят наследника. Каждый день.       — Наверное, сегодня я не буду говорить отцу, что хочу уйти. У меня ведь есть еще несколько дней. Шесть, верно?       — Я не могу ничего обещать, Лукас. Великий Князь один принимает решение.       — Но ему нужно будет мое согласие? Он ведь не набросится на меня посреди ужина?       Виолетта прикрыла рот ладонью и захихикала — перед наступлением ночи она становилась сорванцом:       — Он не набросится на вас. Церемония назначения — официальное мероприятие. Пригласят много гостей, накроют несколько столов. Если вы хотите сбежать раньше, чем все произойдет, у вас будет достаточно времени.       — Ты ведь не расскажешь ему?       — Если Великий Князь спросит у меня, я не смогу лгать, Лукас, — виновато сказала девушка.       — Просто постарайся не говорить сама, ладно?       — Хорошо, Лу…