adrift.

      Джерард целую вечность пытается выяснить, где хранить письмо Франклина. Он чувствует себя невероятно неловко, зная больше о новом знакомом. Как будто он сует свой нос в то, что его не касается. Это одна из тех вещей, о которых ему лучше не знать, и сейчас кажется, что он неохотно пытается вернуть то, что с таким же успехом могло бы остаться скрытым. Уэй хочет положить письмо туда, где его нашел, просто оставить его там на чердаке и забыть о его существовании, но думает, что это очень неправильно. У него есть маленький кусочек забытой истории — очень личный и трагический, да, но, тем не менее, это история. Не говоря уже о том, что это осязаемое доказательство его совершенно (ну, почти) нетронутого здравомыслия. В конце концов, Джерард убирает конверт в тумбочку.       Странно, но дом Оллмана вскоре становится ему незнакомым. Это больше не то уютное место, в котором хочется жить, куда хочется возвращаться. Может быть, паранойя — просто сконструированный психологический фактор, но понимание того, что за ним могут постоянно наблюдать, мешает; раздеваясь, используя ванную, засыпая, Джерард боится, что Франклин видит его. Он больше не один, нравится ему это или нет, и это невероятно раздражает. Это его чертов дом, и все же он не может контролировать или выгнать этого незваного гостя. Вместо этого он чувствует себя вынужденным все время уезжать, и это именно то, что он делает в течение следующих нескольких недель.       Каждый день Джерард упаковывает свой ноутбук и отправляется в городскую библиотеку, где легче спрятаться и остаться в одиночестве. Иногда он приходит на обед в маленькое кафе недалеко от библиотеки, от чего чувствует себя ещё более неловко. Еда в одиночестве намного легче в городе, где всегда есть толпа, с которой можно смешаться и остаться анонимным. Но это Келлмингтон; люди здесь знают друг друга годами. Новый парень, особенно из города, сильно выделяется и превращается в таинственную историю, которая всем интересна. Не то чтобы местные жители не были с ним любезны, но Джерард почти уверен, что им удалось выкопать некоторые старые новости о его днях реабилитации, прошлом, и они с нетерпением обсуждают эти новости за его спиной. Он снова чувствует себя как в старшей школе.       Джерард кладет подбородок на руку и смотрит в окно закусочной, рассеянно наблюдая за тихой улицей. Он ужасно плохо высыпается уже который день. В какой-то момент он словил себя на желании поехать в соседний город в часе езды от Келлмингтона, просто, чтобы заехать в их мотель на выходные, но в итоге решил отказаться от этого. Он не может позволить себе сдаться и стать незнакомцем в своем собственном доме.       — Как пирог?       Джерард оборачивается на звук веселого голоса и замечает, что Брендон улыбается ему. Брендон работает официантом, а также менеджером, и, поскольку его родители являются владельцами кафе места, оно, скорее всего, перейдёт в скором времени в его управление. В последнее время Джерард часто пересекается с этим парнем и начинает чувствовать себя гораздо лучше, когда Брендон ему улыбается. Пока что он, кажется, единственный человек, которого не интересуют прошлые ошибки писателя, хотя, работая в таком месте, как это, должно быть, он получает тонну сплетен ежедневно.       — Лучший яблочный пирог, который я когда-либо ел, — заверяет его Джерард и показывает на свою пустую тарелку.       Брендон гордо улыбается и наливает мужчине еще одну чашку кофе.       — Так кто-нибудь уже показал тебе Келлмингтон?       — Экскурсия? — недоверчиво спрашивает Джерард. — Насколько он большой?       — О, город намного больше, на самом деле, чем ты думаешь! Я был бы рад быть твоим гидом, если хочешь.

***

      Последние остатки весны медленно растворяются и смешиваются с ранним летом, и Джерард обнаруживает, что проводит невероятно много времени с Брендоном. Он прожил в Келлмингтоне всю свою жизнь, и действительно знает много классных мест, большинство из которых — незавершенные проекты по реконструкции и заброшенные дома на окраине города. Врываться в эти заброшенные места и исследовать их — самое веселое, что было у Джерарда за последнее время. На самом деле он мог бы извлечь новые идеи и вдохновение из этих маленьких экскурсий.       — Держу пари, что их всех преследуют, — заявляет Брендон, возвращаясь с экскурсии по закрытому стекольному заводу. — Это было бы типично для Келлмингтона. Не похоже, что ты когда-либо слышал о призраках в нашем городе.       Джерард не сомневается в этом; это определенно верно в его случае. Честно говоря, он всё больше привыкает к мысли о том, что у него есть молодой сосед, иногда вообще о нем забывает. С другой стороны, в последнее время он почти не появлялся дома. Джерард понятия не имеет, где на самом деле призрак или что он делает, когда не занят преследованием Уэя, но дом Оллмана с каждым днём кажется всё более спокойным и пригодным для жилья. Джерард даже время от времени приглашает Брендона к себе, устраивая милые вечера вместе.       — На меня не нападёт монстр? — говорит Брендон поздней ночью. Он осматривает кухню и улыбается. — Ты уверен, что не заметил ничего необычного?       — Ты о чём? — лживое непонимание Джерарда. — Ты что-то чувствуешь?       Брендон колеблется. Похоже, он на самом деле хочет признаться, что видел, как молодой человек бродил по дому, одетый в форму времен Второй мировой войны, но вместо этого он просто подошел ближе к мужчине.       — Ну, может быть, не совсем, — говорит он, опуская многозначительный взгляд на губы Джерарда. — Но… я думаю, что почувствовал что-то еще.       Он стоит так близко, что Джерард мог бы посчитать каждую длинную ресничку, если бы захотел. Ему приходит в голову, что сейчас, вот прямо сейчас, Брендон его поцелует. Он искренне ценит его компанию, и совсем не против тусоваться с ним — но он понятия не имел, что Брэндон так к нему относится.       В голове Джерарда бегущей толпой проносятся хаотичные мысли. Поцеловать или нет? А может, поцеловать? Или лучше не надо? Ну разочек! Или не стоит? И его тело уже наклоняется немного вперёд, голова наклоняется немного в сторону, а потом…       — Боже мой!       Пораженный, Джерард открывает глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Брендон отскакивает от него. Парень запрыгивает на кухонную стойку и в ужасе смотрит на место где-то за спиной Джерарда.       — Что? — Уэй протягивает руку и осторожно кладет руку на чужое плечо. — Ты чего?       Брендон неуверенно указывает в темноту.       — Я… там был… кто-то стоял там…!       Джерард оборачивается и пытается рассмотреть голубоватые тени в гостиной, но, хотя он не видит ничего странного, у него есть довольно хорошее представление о том, что напугало его гостя. Мужчина бросает быстрый угрожающий взгляд в темноту, прежде чем протянуть руку, чтобы погладить спину Брендона.       — Я… я уверен, что тебе просто показалось. Уже поздно и темно. Тени…       Брендон прерывает его, качая головой.       — Нет, я… я уверен, что видел кого-то. Это было похоже… я имею в виду, я видел лицо, которое было похоже… это даже не было человеком, — он смотрит на мужчину широко раскрытыми глазами и затаив дыхание. — Блять, это действительно дом с привидениями. Ты… у тебя тут настоящий призрак. О, чувак, я, блин, знал это. Я знал, что что-то такое обязательно будет.       — У меня нет…       — Я точно знаю, как привести в порядок этот дом.       — Э-э… ​​В порядок? — Джерард делает шаг назад, с сомнением глядя ему в глаза. — Я не понимаю…       Брендон кивает и выходит из кухни, спешно проходя мимо гостиной странно подпрыгивая при ходьбе, словно боясь, что какой-то монстр выпрыгнет из тени и утащит его в подземный мир.       — Я знаю кое-кого, кто может почистить его, — говорит он, его голос становится тихим шепотом. — Ясновидящий.       Джерард просто смотрит, не уверенный, правильно ли расслышал.       — Ясновидящий…?       — Ясновидящий, да, — повторяет Брендон и шарит в поисках дверной ручки, явно стремясь убраться отсюда. — Я имею в виду, ты не можешь жить… рядом с этой дрянью в своём доме. Это блять пиздец, как страшно, — он задерживается на переднем крыльце, нервно играя подолом своей футболки. — Эй, может, ты хочешь остаться у меня дома? Пока мы не избавимся от этого.       Джерард не может сдержать смех, убежденный, что это не более чем шутка и умный ход, чтобы затащить Уэя в постель, но Брендон только нервно заламывает руки. На самом деле он серьезен, и Джерард почти шокирован тем, как быстро эта ситуация стала нелепой. На мгновение он действительно хотел рассказать ему о Франклине и о том, насколько безвреден этот призрак, просто чтобы Брендон не делал из мухи слона. Но парень выглядит достаточно нестабильно, будто может поджечь дом вместе с двумя жителями — живым и не очень.       — Послушай, — начинает Джерард, решая рассуждать с ним логически. — Я живу здесь почти три месяца, и со мной ничего страшного не случилось. Это место ничуть не опасно.       — Ты… ты уверен?       — Я уверен на сто процентов. Я действительно ценю беспокойство, но я в полной безопасности, правда. Не расстраивайся.       — Хорошо, хорошо… — Брендон выглядит так, будто ни на минуту не поверил, но всё равно протягивает руку, чтобы ободряюще сжать уэевскую ладонь. — Это очень смело с твоей стороны. Просто будь осторожен, хорошо?       Как только за Брендоном закрывается дверь, Джерард поворачивается к пустому залу, глядя в тени.       — Ты слышал это, Франклин? Охотники за привидениями теперь у тебя на хвосте. Большое спасибо.       — От меня не так легко избавиться, — Франклин появляется совсем рядом, самодовольно смотря вслед уходящему Брендону. — Но они могут попробовать.       — Ты урод. Я привел гостя, а ты напугал его до полусмерти.       — Ну, я же говорил, что люди не видят меня нормально. Я просто хотел поздороваться, а он испугался. Он сам виноват, — призрак равнодушно пожимает плечами. — У них ограниченное мышление и воображение. Не то, что у тебя.       Джерард фыркает и возвращается на кухню.       — Что именно увидел Брендон?       — О, ничего такого.       Джерард даже не удивился, когда Франклин внезапно исчез. Он смущенно оглядывается вокруг и вздрагивает, когда обнаруживает затемненный силуэт, скрывающийся у двери гостиной. Франклин, но в то же время он совсем не похож на себя. Призрак превратился в нечто незнакомое, свою искаженную форму, в которой трудно узнать человека. Джерард не может отвести взгляд, особенно от глаз существа; они впали, утонув в полых полостях лица, и все, что осталось в них, — это холодный тонкий просвет. Призрак просто стоит, уставившись на него, совершенно неподвижно, и Джерард чувствует, как волосы на его руках и на затылке встают. Если это то, что увидел Брендон, вполне понятно, почему он так спешил уйти.       — Боже, ты ужасен, — раздраженно бормочет Джерард и начинает наполнять посудомоечную машину. — Я понимаю, что ты хочешь покачать права, потому что ты жил здесь и все такое, но это не оправдывает то, что я выгляжу как полный идиот из-за тебя.       — Я сделал это не для личной выгоды, — небрежно говорит Франклин, вернувшись в привычную форму. — Если кто-то должен сказать спасибо, то это ты.       Джерард оборачивается с грязной тарелкой в ​​руке.       — Не понял.       — Я думаю, что ты попал в неопределённую ситуацию. Это почти произошло там между тобой и тем другим парнем… Из-за этого тебе не по себе, я это чувствую.       — Ты ничего не можешь чувствовать, ты призрак! Ты не что иное, как ворчливая энергия! И если ты говоришь о Брендоне, у нас ничего не будет. Но он на самом деле очень хороший, в отличие от некоторых других.       Франклин ненадолго замолкает, карие глаза внимательно изучают мужчину.       — Ты слабак, малыш?       — Нет, — возражает Джерард. — И перестань называть меня малышом, ради всего святого. Я старше тебя.       Призрак просто смеется и качает головой.       — При всем уважении, но на самом деле — нет.       — Святые угодники! — Джерард хлопает дверью посудомоечной машины. — Разве ты не можешь погулять где-нибудь еще какое-то время? У тебя нет особой связи с могилой или чем-то ещё? Я слышал, что в это время ночью на кладбище приятно, особенно для таких, как ты.       — Послушай, я знаю, что твоя личная жизнь не моё дело. И ты можешь делать все, что захочешь, я просто не хочу, чтобы ты стал таким, как я, вот и все.       Джерард фыркает.       — Что, задыхающимся в луже цианида?       Он более чем рассержен, чтобы понимать, как ужасно звучат его слова. И факт растерянного выражения лицо Франклина, в чьих глазах блестят слёзы обиды и разочарования, лишь подтверждают это. Джерард отводит взгляд, быстро поджимая губы и стараясь смотреть лишь на таймер на посудомоечной машине.       — Я хотел сказать, что не хочу, чтобы ты был несчастлив, — совсем тихо поправляет его призрак. — Подумай об этом.       Джерард открывает рот, чтобы сказать ему, что вполне способен позаботиться о себе самостоятельно, но обнаруживает, что Франклин снова исчез.       — Да, давай, — огрызается мужчина, разговаривая с пустой комнатой. — Съеби, как только начнется нормальный диалог. Зачем продолжать говорить, да?       Он со вздохом прислоняется к стойке и проводит рукой по волосам, чувствуя бушующую совесть внутри и тяжелый ком смущения в груди.

***

      Оказывается, ясновидящим Брендон называет какого-то местного хиппи-чувака по имени Рэй. Джерард не может быть уверен, что он на самом деле является хиппи, но его курчавая копна волос и чехол от гитары на заднем сидении старого фургона как бы намекают на это.       Действия Рэя начинаются с быстрого осмотра дома, просто, чтобы оценить обстановку, прежде чем он решит, что будет делать. Вместе с Джерардом и Брендоном он бродит по комнате, не издавая особых звуков, кроме случайных «хм» ​​и «хорошо». Джерард, честно говоря, немного волнуется за Франклина. Он знает, что призрак невидим для большинства людей, но он боится, что Рэй все равно обнаружит его и немедленно изгонит на месте. Навыки этого парня могут оказаться совершенно настоящими, и хотя призрак раздражает и неудобен, Джерарду не хочет, чтобы его изгоняли в другой мир. По какой-то причине эта стратегия кажется слишком неправильной и неожиданной, чтобы считаться хорошей. Как будто они пытаются обмануть Франклина, чтобы он ушел.       — Итак, как происходит это очищение? — спрашивает Джерард, когда они все наконец собрались на кухне.       Для Джерарда «очищение» очень похоже на физическое избавление от вещей. Он представляет Рэя, идущего по дому и разбивающего все старые украшения из стекла, которые он может найти, пробормотав какое-то неясное заклинание. В конце концов, Франклин является ярким примером того, как призраки имеют тенденцию цепляться за материальные вещи, такие как старые фарфоровые чашки, и не говоря уже о всем доме Оллмана.       — О, это не страшно, правда, — пожимает плечами Рэй. — Мы держимся за руки и проводим их на свет. Ничего драматического, сатанинского или чего-то еще.       — Я обещаю, что он действительно хорош в этом, — вмешивается Брендон. — Он даже очистил церкви.       — Сбалансировал, — поправляет его Рэй. — Но да, в девяносто процентов случаев все идет гладко.       — А оставшиеся десять процентов…?       Он усмехается и указывает пальцем на свой собственный крестик.       — Призрак даже не существовал вообще; только люди, которые слишком сильно в них верят, — он вытаскивает из рюкзака пару ароматных свечей и кладет их на кухонный стол, указывая жестом, чтобы остальные сели. — Итак, мы собираемся сбалансировать весь дом, как я сказал раньше. Я бы хотел, чтобы вы оба сосредоточились на счастливых мыслях, просто чтобы у нас был большой круг любви и света. Это привлечет духа и проведет его в загробную жизнь.       — И… это все? — с сомнением спрашивает Джерард, поднимая на него бровь.       — Да, вот и все, — Рэй кивает и зажигает свечи. — Когда я делал это раньше, я обращался к духам, живущим в доме, и в большинстве случаев, таких как этот, они просто хотят, чтобы кто-то их увидел и признал их существование. Таким образом, им будет легче отпустить реальный мир, понимаешь?       Джерард не понимает. Он задается вопросом, почему Рэй говорит о Франклине призраке во множественном числе, как будто это место действительно кишит двузначным числом мертвых душ. Его чувство скептицизма удваивается, когда он видит Франклина. Призрак присоединился к ним, из ниоткуда, и стоит прямо рядом с Рэем. Солнце проникает сквозь его грудь, а его зачесанные волосы назад остаются странно тусклыми, отказываясь отражать свет, но у него на лице неприкрытое спортивное любопытство, которое кажется смесью подлинного веселья и любопытства. Он ловит взгляд Джерарда и качает головой с улыбкой.       — Это чушь собачья, — говорит он так громко и ясно, что Джерард дергается от удивления.       Проходит секунда, когда Уэй просто затаивает дыхание и ждет, когда Рэй наконец все поймёт, но он, похоже, совершенно не замечает того факта, что призрак практически дышит ему в ухо.       — Хорошо, давайте возьмемся за руки, — предлагает он, еще раз доказывая, насколько он ясновидящий на самом деле.       «Я трачу время и деньги на чертову аферу, » раздраженно думает Джерард, хватая парня за руку.       — Теперь — закрой глаза и сфокусируйся на свете в себе, — инструктирует он, закрыв веки. — Загляни в своё сердце и принеси свою любовь в этот круг.       Джерард кидает взгляд на Брендона, который, кажется, глубоко сосредоточился, его губы сжались, а брови нахмурились.       — Хорошо, вот и они, — продолжает Рэй. — Выходите на свет, ребята, это не опасно.       — С кем, черт возьми, он разговаривает? — Франклин показывает указательным пальцем на кудрявую голову ясновидящего и недоверчиво улыбается. — Единственный призрак здесь — это я, и у меня было несколько десятилетий, чтобы проверить, — усмехается он, слегка насмешливым тоном. — Это почетная попытка, но миссия была провалена еще до ее начала.       — Мы молимся, чтобы вы наконец-то перешли и обрели мир, — поет Рэй.       — Да… и аллилуйя тебе тоже, — добавляет Франклин, и Джерард не может удержаться от смеха.       Глаза Рэя мгновенно открываются.       — Чувак, это место забито духами, — говорит он серьезно, его голос понижается. — Я действительно рекомендую избавиться от нежелательной энергии, иначе это может накопиться во что-то неприятное. Итак, ты знаешь, я был бы признателен, если бы ты мог сосредоточиться еще на несколько секунд.       — Ой. Да, конечно, — Джерард нетерпеливо кивает, стараясь изо всех сил держать невозмутимый вид. — Я так виноват. Продолжай.       Рэй вздыхает, и снова закрывает глаза.       — Теперь они все уходят, — говорит он с благоговением. — Не удивляйтесь, если вы почувствуете странное чувство тепла, глубоко проникающее в ваши души. Это обычное дело, абсолютно безвредное.       — Да… я это чувствую, — шепчет Брендон, его голос слегка дрожит. — Это удивительно, — добавляет он, в то время как Джерард не может чувствовать ни единой вещи, кроме зуда в носу.       — О, мальчик! — вопит Франклин. — Я тоже это чувствую! Я чувствую это!       Джерард кидает еще один взгляд и наблюдает, как Франклин спотыкается на середине кухни, резко прижимая руки к груди и вытягивая лицо от поддельной боли.       — Теперь они заметили свет… Они входят в него… Готовятся закрыть ворота, — заявляет Рэй. — Просто чтобы мы убедились, что они не вернутся.       — Свет! — кричит Франклин на заднем плане, пропуская по комнате пару грациозных пируэтов. — Я с трудом могу это выдержать! Это слишком красиво!       Джерард сильно прикусывает губу, стараясь изо всех сил, чтобы не разразиться смехом.       — И… там. Рэй снова открывает глаза с удовлетворительным выражением на лице. — Духи ушли. Дело сделано.       — Я ухожу! — восклицает Франклин, отчаянно махая руками. — Смотри, как я ухожу!       Он высовывает язык, падает назад и исчезает прямо сквозь стену. Он тщательно погремел чашками и тарелками в шкафах, а затем топочет на втором этаж, в конце концов заканчивая сеанс своего ухода, захлопнув дверь на чердаке.       Двое из них остались в ошеломленном удивлении. Брендон бледен, с широко раскрытыми глазами, его рука все еще сжимает руку Джерарда, и даже Рэй выглядит совершенно удивлённым. Джерард уверен, что это первый раз в его карьере, когда его так называемая балансировка дала такие результаты. Он чувствует себя немного виноватым из-за ложной проверки несуществующего таланта Рэя как ясновидящего; отныне он, вероятно, будет ожидать, что драматические сеансы, подобные этому, будут происходить каждый раз. Опять же, повышение самооценки — это повышение самоуверенности.       — Ну что ж, — наконец говорит Джерард, нарушая тишину. — Это было эффективно. Я впечатлен.       После того, как Рэй ушел, Брендон поворачивается к нему с нетерпеливой улыбкой на лице, и живот Джерарда опускается, когда ему снова и снова напоминают о почти поцелуе прошлой недели.       — Итак… как насчет того, чтобы отпраздновать это?       — Отпраздновать…?       — Да! — он с энтузиазмом кивает. — Дом Оллмана снова в норме! Тебе не кажется, что это стоит праздновать? Я думал, что, возможно, мы могли бы…       — Брен, слушай… — Джерард кладет руку ему на плечо, неловко заставляя его замолчать в середине своего предложения, и он чувствует себя полным ослом, потому что не сделал этого раньше. — Мне очень жаль, но я не думаю, что… Я не думаю, что все это между тобой и мной есть.       — Хм… — лицо Брендона теряет радостное выражение. — Почему…? Я что-то сделал не так?       — Нет! — Джерард быстро качает головой и ободряюще сжимает его плечо. — Ты не сделал вообще ничего плохого. Ты потрясающий, правда, я люблю проводить время с тобой, но… — он пожал плечами. — Я думаю, что ты ищешь что-то большее, а я просто не заинтересован в этом.       — О… — тон в голосе Брендона меняется от смущенного разочарования к неуверенному удивлению. — Ну, я… я думал, что ты на самом деле…       — Я знаю, что ты думал, и я, просто… не такой. Мне жаль, — Джерард не может не сдержать свой стыд. — Я должен был сказать это раньше.       — Ну ладно. Я имею в виду, я не заметил ничего плохого, но если ты так себя чувствуешь…       — Я бы хотел, чтобы мы были друзьями, — глупо добавляет он, и он честно никогда не чувствовал себя таким идиотом за всю свою жизнь. — Я просто не хочу… ну, знаешь, чего-то большего. Было бы несправедливо по отношению к нам обоим, если мы… сделаем это. Я так виноват.       Брендон смотрит на него с отрешённым выражением лица. Затем он улыбается ему покорно и кивает.       — Я понимаю, на самом деле. Если ты так чувствуешь, то… Я думаю, ты мало что можешь сделать, чтобы измениться. Никаких обид. Я надеюсь, что ты продолжишь посещать закусочную, даже если только ради пирога.       Когда Джерард оказывается в плотном объятии, он смотрит через плечо Брендона и замечает Франклина. Он сидит на кухонной стойке, широко улыбается и показывает ему палец вверх.

***

      В ту же ночь Джерарду снится самый странный сон. Начнем с того, что он убежден, что не спит, и что он на самом деле стоит в коридоре, глядя в свою спальню, но комната совсем не похожа на его. Он в доме Оллмана, но он другой. Темно и тесно, как будто здание сжалось само по себе.       Джерард может чувствовать, как его глаза двигаются под веками, рациональная часть его мозга сбита с толку и смущена, пытаясь не отставать от своего частного сценария. В то время как изображение в целом становится размытым по краям, кровать в центре комнаты становится более четкой. Как будто фокус на какой-то невидимой камере, зрение Джерарда просто движется, его разум живет своей жизнью.       В этой кровати — два человека, которые определенно не спят, и Джерард инстинктивно знает, что ему здесь нечего делать. Он хочет выйти из комнаты или, по крайней мере, прикрыть глаза, но он не может нормально двигаться. Он не может уйти и не может закрыть глаза, как бы он ни старался. Он вынужден стоять там, тихо невидимый, и наблюдать, как простыни сползают и падают на пол, обнажая влажную обнаженную кожу и тесно переплетенные пальцы. Мягкие вздохи исчезают в сконструированном мире грез, исчезая в темных углах, и Джерард смотрит на Франклина и Дэйла.       В то время как Джерард лихорадочно борется со сном, сцена внезапно перемещается прямо перед ним. Его перспектива меняется, и каким-то образом он занял место Дейла. Его тело прижимается к Франклину и его рука проводит по чужим волосам. Он улыбается парню, их лица разделены лишь несколькими дюймами, и он может чувствовать, как его собственные губы формируют приглушенные слова, которые он даже не слышит.       Что-то в глубине сознания Джерарда начинает кричать, побуждая его проснуться от сна. Он хочет схватить простыни и вытащить себя из всего дерьма, но его тело не реагирует должным образом. Вместо этого он обнаруживает, что наклоняется для поцелуя. Джерард чувствует, как их губы соединяются, сладкая мягкость рта Франклина и тепло его дыхания слишком реальны. Они также реальны, как ладони, ласкающие его кожу, так же реальны, как кончики пальцев Франклина, которые проводят по его позвоночнику и запутываются в его волосах. Он оставляет прикосновения по всему телу Джерарда, создавая маленькие искры, которые обвиваются вокруг каждой напряженной и расслабляющей мышцы.       Джерард пытается снова проснуться, но в этот момент Франклин обвивает ноги вокруг талии, как-то сдерживая его. Его собственная мечта практически заставляет его оставаться под легким успокоительным сном. Где-то в его туманном сознании он начинает волноваться, и слабая паника только усиливается, когда Джерард чувствует себя медленно толкающимся в человека под ним. Он так невыносимо туг, что пот на груди скользит по коже Джерарда, и хотя его истинное «я» изо всех сил пытается проснуться, Франклин сжимает его бедра, а сам Джерард продолжает двигаться в ком-то, кого больше не существует. Все это неправильно, но это так чертовски хорошо, что он не может не стонать, как во сне, так и в реальной жизни.       Рядом с ухом появляются губы Франклина, влажная щека и жгучее дыхание.       — Я знал, что ты вернешься ко мне, — шепчет он, и Джерард наконец просыпается.       Его тело отрывается от матраса, как будто кто-то только что послал электрический ток через него. Он резко хватает ртом воздух, не в силах узнать комнату в течение нескольких долгих секунд, и его сердце, кажется, сейчас выпрыгнет из груди. Затем он понимает, что его рука крепко прижата к боксерам и пальцы крепко обернуты вокруг члена. Он чертовски возбуждён, и он не может ничего с этим поделать. Джерард старается ни о чём не думать, он просто вылезает из кровати и бросается через коридор в ванную, зажигая свет перед тем, как опуститься на колени рядом с кучей салфеток, которые сбросил на пол, и несколькими короткими действиями доводит себя до оргазма, безуспешно пытаясь думать о чём-то еще, кроме сна. Он кончает слишком рано и слишком много.       Он остается на коленях некоторое время после того, как последние волны его оргазма проходят, просто затаив дыхание, уставившись на мокрые салфетки перед собой. Его волосы цепляются за влажный лоб, футболка промокла и прилипла к его спине, и дрожь отвращения и стыда пронзает мозг. Это просто сон; он был частью чьего-то воспоминания.       Наконец встав с пола, Джерард впадает в ярость. Он бросает кучу бумаги в мусорное ведро, резко моет руки и идет обратно в спальню. Там он беспокойно расхаживает, накручивая себя до предела. Он кладет руки на бедра, хмурится в невзрачной темноте и ждет, зная, что до появления Франклина всего несколько секунд. Эта мысль едва ли проскользнула в его голове, как призрак материализовался перед ним внезапно и беззвучно.       — Ты сердишься.       Его голос слабый, только шепот сожаления, но сейчас Джерарду все равно, насколько призрак слаб и как сожалеет. Если бы он мог обхватить руками мертвую шею Франклина и убить его снова, он бы это сделал.       — Черт возьми, я в ярости! — огрызается он, плеваясь. — Что это было?!       — Я… прости.       — Ты облажался. Все это серьезно настолько мерзко, что ты даже не подозреваешь об этом, не так ли? Я не думаю, что ты даже понимаешь, что умер! — Джерард кричит последние пару слов, заставляя Франклина вздрогнуть. — Ты призрак и продолжаешь терроризировать меня! Ты буквально возишься в моей голове!       Франклин смотрит на мужчину, и его внешность становится более мутной, более прозрачной.       — Джерард, извини, — повторяет он, едва слышно. — Я… я не хотел этого делать, я только хотел…       — А я бы хотел, чтобы ты просто уебывал отсюда!       — Но…       У Джерарда не осталось терпения или рациональной мысли. Он хватает ближайший предмет, который оказался подушкой, и сердито бросает его через всю комнату. Но подушка врезается в стену, потому что Франклин уже исчез.