Не дай мне сгореть

      Эмма не удивилась, обнаружив рядом с кроватью другую одежду, но вот совсем не ожидала, что Реджина оставит их с Генри одних. Она быстро переоделась, стараясь не разбудить сына, думая только о том, стоит ли искать подругу. С одной стороны, было заметно еще вчера вечером, что Реджину одолевают воспоминания, а с другой Эмма не могла избавиться от мысли, что что-то случилось.       Женщина достала из запасов оставшиеся куски пиццы, пытаясь осторожно подогреть ее магией и не спалить, но вот не разбудить Генри не вышло. И сын тоже моментально отметил, что Реджины нет.       - А где мама? - Генри сел на кровати, совсем по детски протирая глаза. Эмма в это время накрывала на стол, стараясь всячески скрыть беспокойство за улыбкой.       - Вышла прогуляться, наверное, - она передала сыну пиццу и накинула на себя плащ. - Сейчас схожу, поищу ее.       - Я с тобой, - он тоже встал, но Эмма покачала головой. - Я вырос, мам. Не надо больше меня опекать.       - Пожалуйста, мне будет спокойнее, если ты останешься.       Но никуда идти не пришлось. Реджина сама зашла в дом, но не одна. За ней шел седовласый высокий мужчина, несильно опираясь на трость с красивым набалдашником. Эмма тут же оценила внешность красивого, пусть и не слишком молодого мужчины, а вот Генри обратил внимание на чуть с горбинкой нос, высокие скулы и яркие голубые глаза. Не от кого не укрылось, что Реджина была рада встрече с этим мужчиной.       - Эмма, Генри, - Джина улыбнулась, подходя к столу, а вслед за ней и незнакомец. - Это мой старый друг Виктор. Когда-то он мне очень помог. Виктор, это наш с Эммой сын - Генри.       - Рад знакомству, - он пожал руку сначала настороженной женщине, потом сыну Реджины. - Что значит ваш?       - Присаживайся, сейчас все расскажу, - она взмахнула рукой, и на столе появились две чашки горячего шоколада с корицей и кофе и чай. - Но учти, рассказ будет долгим.       Реджина не обманула. Говорила она действительно долго, начав с того, что прибыли они из другой реальности, где она все-таки наложила проклятье, а сам Виктор погиб от рук гвардейцев короля. Мужчина слушал ее внимательно, хотя к еде почти не притронулся, чего нельзя сказать о чае: Реджина доливала его несколько раз.       Эмма внимательно следила за этим высоким незнакомцем, пытаясь понять, что же так насторожило ее в этом мужчине. Виктор вел себя спокойно и вежливо, слушал Джину жадно, но в этой жадности было что-то странное. Однако, Генри Виктор явно понравился, и Эмма отогнала от себя странные предчувствия. В конце концов, долгая борьба со злом сделала из Свон почти параноика, а Реджина была явно счастлива разговаривать со старым другом.       - То есть вы здесь ненадолго? - уточнил Виктор, хотя обращался только к Реджине, но ответила ему Эмма, причем резче, чем планировала.       - Да, только поможем сыну, и сразу домой, - Реджина кивнула, но тут же мягче добавила, бросив на Эмму недовольный взгляд.       - Мы не знаем, как долго здесь будем. Но, пока мы здесь, ты можешь быть с нами. Думаю, никто не будет против, - Генри кивнул довольно искренне, Эмма же согласилась только через силу и лишь ради сияющей после этого согласия Реджины. Виктор тоже улыбнулся, и эта улыбка моментально сделала черты его лица мягче и приятнее, а аристократичная холодная резкость исчезла.       - С удовольствием присоединюсь к вам, - Виктор поднялся, но теперь смотрел уже на всех по очереди. - Но я должен вернуться домой, у меня есть своя конюшня, может быть, переберемся в мой дом?       - Конечно.       - Не стоит.       - Эээ, - Генри явно чувствовал себя неуверенно, понимая, что Реджина хочет отправиться в дом друга, а вот для Эммы этот новый знакомый явно все еще представляет угрозу. - На самом деле, это была бы неплохая идея, но сейчас мы планировали отправиться на поиски Золушки, так что мы даже не думали о том, чтобы рассматривать хоть какое-то жилище на следующую ночь.       - Золушку? Это не сестру Дризеллы? - они все переглянулись, понимая, что не знают, кто такая Дризелла.       - Проблема в том, - отозвалась Эмма. - что мы не знаем, как зовут сестру Золушки. Если честно, мы с Реджиной никогда раньше не видели эту девушку, что уж говорить о ее сестре.       - А вот мне кажется, с сестрой мы как раз познакомились, - Джина посмотрела на сына, явно что-то обдумывая. - Эта Дризелла не дочь королевы, которая пыталась тебя убить?       - Убить? - Виктор усмехнулся, глядя прямо в глаза Реджине. - Она могла. Она похожа на тебя, такая же несчастная, какой была ты. Вы найдете с ней общий язык, сходи к ней, Джина. Думаю, ты поймешь Дризеллу.       Джина. Эмма вздрогнула, когда он обратился к ней так. Женщина помнила, что только нескольким людям было позволено называть Реджину этим коротким уменьшительно ласкательным. Да и видеть какого-либо мужчину рядом с подругой после смерти Робина было так непривычно, что Эмма поймала себя на мысли - она ревнует. И эта ревность была настолько необычной, что Эмма погрузилась в свои мысли, напрочь выпадая из реальности.       - Она чуть не убила моего сына, - Реджина вскинула голову, вновь становясь той самой королевой, которую боялись все. - А ты предлагаешь пойти к ней и предложить помощь? Все, чего она удостоится - это хорошего пинка.       - Уймись, милая, - Виктор взял ее за руки, моментально останавливая гнев, и чувствуя, что на самом деле женщину потряхивает. - Джина? Ты в порядке? Тебя трясет.       - Мам? - Эмма вздрогнула, понимая слова Виктора, и подошла к Реджине, осторожно освобождая ее руки из хватки мужчины и заглядывая в глаза подруге. Генри невольно улыбнулся, хоть и не понял, почему его мамы стали настолько близкими.       - Я в норме, Эмма, - она знала, что врет, но это еще также знала и Эмма. А потому фыркнула, не прекращая смотреть Реджине в глаза. - Не знаю, что происходит. Вполне возможно, у меня просто жар, пройдет.       - Просто жар? - ужаснулась Свон, глядя на Виктора перепуганными глазами. - Вы можете оставить ее у себя и вылечить? Сможете?       - Я не беспомощный ребенок! - Реджина вырвала руки, глядя недовольно на всех троих. - И мне не нужна помощь. Я не впервые болею, Эмма, не надо вести себя так, будто я умираю. Не паникуй.       - Мы в Зачарованном лесу, без дома, а у тебя явный озноб, - Эмма снова взяла Реджину за руку и прикрыла глаза, пытаясь с концентрироваться. Реджина замерла, позволяя подруге помочь ей. И вскоре почувствовала себя чуть лучше. - Я не ухудшила состояние?       - Нет, - Джина слегка улыбнулась, давая понять подруге, что ей лучше. - Стало немного лучше. Спасибо.       - Мам, мама права, - Генри тоже подошел к Реджине, в эту секунду они напрочь забыли о Викторе, становясь семьей. - Давай мы задержимся в городе, а ты отдохнешь день. Думаю, мы справимся и сами найдем Дризеллу, но приведем к тебе, и вы поговорите. Прошу тебя, не заставляй нас волноваться.       - Я согласен с твоей семьей, - Эмма недовольно поджала губы, но ничего не сказала, позволяя тем самым Виктору продолжить. - Отдохни, Джина. Я живу недалеко, давайте пойдем.       -Хорошо, но только один день, - Эмма кивнула, отпуская руку подруги, позволяя Виктору пойти рядом с Реджиной, в то время как Эмма предпочла шагать рядом с Генри.       Генри заметил, как мамы по разному смотрят на Виктора. Реджина явно была рада обществу своего старого друга, но было что-то во взгляде мужчины, что заставляло Генри задумать: только ли дружеские чувства испытывает этот мужчина к его матери? С годами он осознал, насколько красива его мать и почему ее называют одной из самых красивых женщин. И сейчас, глядя на то, как ведет себя рядом с ней Виктор, Генри вдруг вспомнил Робина и то, как тот смотрел на маму. Сейчас Виктор ему очень напоминал Робина.       Эмма же явно была недовольна новым знакомым, чего Генри понять не мог. С одной стороны, это очень было похоже на банальную ревность, но только в том случае, если бы на месте Эммы был Робин. Однако, раньше Генри никогда не обращал внимание на то, как реагирует одна его мама на мужчин рядом с другой его мамой. Зато сейчас видел, насколько сильно не нравится Эмме Виктор.       Реджина видела, как Эмма реагировала на Виктора, и прекрасно понимала, что он ей не понравился. Понимал это и сам мужчина, но вида не подавал. Он рассказывал Реджине о том, как жил после их разлуки, как спасся от убийцы короля Леопольда и спрятался в маленьком домике своей покойной тетки, у которой не было никого, кроме него.       Со временем он купил первую лошадь на продажу детских игрушек, которые делал от скуки. А потом как-то пошло поехало. Сейчас у него два коня и три лошади в загоне, который он построил самостоятельно.       - Что случилось с ногой?       - Ничего опасного, - он грустно улыбнулся, вспоминая. - Я привык, что хромаю. Тот убийца, которого прислали убить меня, повредил мне ногу. Но я его убил, так что на него не обижен. В твоем мире я мертв?       - Да, по крайней мере, так мне сказал Леопольд. Наверное, это добило меня, и я впервые осознала, что хочу убить не только Белоснежку, но и мужа. Думаю, я бы многих уничтожила, если бы не Генри и Эмма.       - Эта Эмма, - Виктор задумался на мгновение, вызывая усмешку Джины. - Кто вы с ней друг другу? Помимо того, что вы обе воспитываете твоего сына.       - Он наш сын, Виктор, - она коснулась его руки, заставляя заглянуть себе в глаза. - Не мой. Да, я воспитывала его 10 лет, но была не лучшей матерью, уж поверь. Мы с Эммой...подруги, наверное. Мы многое пережили вместе, много боли и потерь. Мы похожи с ней, внутри похожи. Попробуйте найти общий язык, я уверена, у вас получится.       - Вот и мой дом.       Это был небольшой, но добротный деревянный дом, а опоясывал его тоже деревянный забор, но при этом очень высокий. Реджина замерла, глядя на место, в котором живет когда-то близкий друг. Сейчас женщина не могла не думать о том, как они отдалились друг от друга, какая пропасть лежит между той Реджиной, которую он помнит и нынешней ею.       Эмма коснулась ее спины, привлекая к себе внимание и вынуждая Реджину обернуться. Еще до того, как подруга начала говорить, женщина знала, что точно скажет Эмма. Кажется, она полностью выучила спасительницу.       - Мы вернемся вечером вместе с этой Дризеллой. Если с ней что-нибудь случится...       - Я никогда не причиню Реджине вред, - холодно отозвался Виктор, а потом демонстративно обратился к Генри. - Дризелла - не плохой человек. Она чем-то напоминает мне твою мать в юности. Обещай мне, что не причинишь ей вред.       - Обещаю, - и Генри действительно верил, что говорит.