Контрибуция

Жизнь с Матиасом в качестве партнера не сильно отличалась от жизни с ним же в качестве соседа. Хотя тот и жил несколько лет со своим приемным отцом и по совместительству любовником, это никак не сказалось на его бытовых привычках. Будто вовсе не имел опыта постоянных отношений с совместным проживанием. Он практически не прикасался к Тони днем, не целовал и не тискал просто так, не в качестве прелюдии. Даже спать Матиасу комфортнее было одному в постели. Хотя до того, чтобы просить любовника свалить сразу после секса, он не опускался. — Я просто привык как-то один спать, понимаешь? — как бы извиняясь, признался Матиас. Похоже, ему уже кто-то из бывших заявлял претензии на этот счет, поэтому он счел нужным объясниться и перед Тони. — Так же обоим удобнее, верно? — А с Инари вы тоже спали в разных комнатах? — не удержался Тони. На тот момент он уже точно знал, что Матиаса с генералом связывали интимные отношения. — Конечно. Он мог себе позволить большой дом. Тони нравилось расспрашивать своих партнеров про их бывших. Не то чтобы возбуждало, как предположил Матиас, а скорее будоражило воображение. Больше всего Тони интересовал предыдущий раб его хозяина. Ну не вязался Матиас с образом рабовладельца. Даже когда владел самим Тони. Разговорить аккерийца было проще всего вечером в постели, до или после секса. — Почему ты решил взять раба? — спросил как-то раз Тони. — Просто интересно стало, я же говорил. — Интересно что? Секс с человеком, который этого не хочет? — Ты же захотел... — парировал Матиас. — Интересно было попробовать кого-то приручить. И да, у меня не вышло. — Расскажи, как это было, — попросил Тони. — А-а, ладно. Началось все с того, что я купил дом. Я не собираюсь здесь навсегда оставаться, просто были свободные средства и решил вложиться в недвижимость… не суть. Некоторые сослуживцы стали шутить, что я собираюсь заключить брак. Ты знаешь, как это у нас — обычно военный покупает постоянное жилье, съезжает из казармы, берет себе парнишку из деревни или из горного пояса. Или женщину, если уж очень повезет… Ну, посмеялись; но я задумался. Может и правда пора уже? Все-таки тридцать стукнуло. Парней из деревни знаешь, почему берут? Там работы никакой нет, образования, перспектив — ничего. Для них брак с офицером — это идеальный вариант и часто единственная возможность более-менее устроиться в жизни. Им — льготы при поступлении, содержание, статус. От них — следить за домом, не возникать по поводу двенадцатичасового рабочего дня и закрывать глаза на измены. Все так живут, все довольны… Но это не равноправные партнерские отношения, как у вас там в Сулане. — И ты решил сначала попробовать с рабом, потому что раба можно сдать обратно в любое время, а от парня из деревни, как только заключишь брак, так просто уже не избавишься? — додумал и резюмировал Тони. — Ну, наверное… Мне тогда показалось, что это хорошая идея. У меня было два критерия: чтобы симпатичный и не проблемный. Но я поздно спохватился, долго в базе ковырялся, долго собирался. К тому времени уже почти весь стоящий товар разобрали, выбор был невелик. Тони скривился, но возмущаться не стал. Сам просил рассказать и рассчитывал при этом на откровенность. — Когда я приехал в лагерь, там уже терся закупщик из «дома отдыха». Но у меня как у офицера право приоритетной покупки, так что ему велели ждать, пока я изволю сделать выбор. Хотя он уже какого-то парня присмотрел и собирался оформлять. Естественно, именно этот парень меня и заинтересовал. — Симпатичный? — Вполне. Такой прям суланец: светленький, с розовой кожей. На тебя чем-то похож, но повыше и покрепче. Тебе-то больше восемнадцати не дашь, и то с натягом… А ему и по документам двадцать, и выглядит на двадцать. Зовут Питером. Я его отвел в сторонку, пообщаться. Он вроде спокойный, в глаза смотрит, отвечает четко. Только трясется весь. Я ему предложил: «Со мной поедешь? Я обижать не буду. Только мне проблемы не нужны, если не хочешь — так и скажи, поищу кого-нибудь другого». Он уже знал, куда его собираются отправить, в рукав мне вцепился, говорит — «поеду». — Расскажи про «дома отдыха». Я не знаю, как у вас это устроено. Нас только пугали борделями. — Да там больше уныло, чем страшно. Государственные притоны — это даже звучит как полная хрень. Выглядит так же. Обслуживают ребята без энтузиазма. Причем не только шлюхи, а вообще весь персонал. Как будто ты к ним не трахаться пришел, а досрочный выход на пенсию оформлять! Женщин там практически нет, они за другие деньги и в других местах услуги оказывают. Ну и парни… сам понимаешь. Если тебе хоть чуть-чуть готовы платить за то, что ты ноги раздвигаешь, то идешь в порно или работаешь частным порядком. Не так безопасно, конечно; сам о себе заботишься и за себя отвечаешь, но зато деньги нормальные можно заработать. На учебу, на жилье, просто на красивую жизнь — кому что надо. Так что в «домах отдыха» остаются или совсем ленивые, или по принуждению. Это именно про заведения в провинции. В столице, я знаю, все по-другому, но лично не инспектировал. — И правда уныло, — согласился Тони. Ему даже было почти смешно. — И что, все равно ходят? — Конечно, ходят! Ебут и жалуются! А куда деваться военному? Если не в отношениях и с сослуживцами не балуешься, то только «дома отдыха» и остаются. Плюс в том, что там правда дешево. Но работать там — так себе перспектива, тут тебе не соврали. — Ладно, давай дальше. Ты привез Питера домой и… — Усадил за стол. Парень голодный был. Обсудили с ним условия: что я от него хочу, на что он может рассчитывать. Он задавал кучу бессмысленных уточняющих вопросов: куда можно ходить, куда нельзя, чем можно пользоваться, что нельзя трогать и так далее. Я потом понял, что он просто нервничал сильно, тянул время. — Когда ты узнал, что он девственник? — В спальне уже. — В первый вечер? — Нет, блядь, сначала неделю со сватами ходил! Конечно, в первый. Я же сразу сказал, зачем его беру… Я уже настроился, начал раздеваться, а он стоит, мнется. И опять трясется, как в лагере. Я не хотел, чтобы ему плохо было. Попробовал успокоить, сказал: «не волнуйся, это же просто секс». Ты же знаешь, я за более легкое отношение к этому делу, как у местных на Острове, или хотя бы как у вас в Сулане. Тони фыркнул. «Успокоил он, нечего сказать! Правда не догоняет, что суланцы все разные?» Тони перед своим первым сексом нервничал жутко. Выпил даже — не особо помогло. И это с человеком, которого сам выбрал! (Пусть херово выбрал, как выяснилось уже потом). Если бы его поставили перед фактом, что лишиться невинности ему придется с незнакомым мужчиной, который его купил, Тони бы, скорее всего, попытался что-нибудь с собой сделать. Но у Питера нервы, как видно, были покрепче. — Тогда он мне сказал, что еще не трахался ни с кем. Я чуть челюсть на пол не уронил. Еще переспросил, как дебил: «вообще ни с кем? ни разу?» Молодой здоровый парень, довольно привлекательный… суланец к тому же! Я сначала даже сам испугался. Во-первых, не ожидал. Но почему-то сразу ему поверил, такой видок у него был растерянный, даже будто виноватый чуть-чуть… Во-вторых, у меня до этого девственников не было. В Аккрее это серьезно, потому что прибавляет ценности на брачном рынке. А что здесь значит брак с офицером, я уже говорил. — Почему мужчин так привлекает сексуальная неопытность? У женщин — еще понятно, но у парней — нахрена? — задался вопросом Тони. В его пятнадцать-шестнадцать к нему постоянно клеились всякие взрослые типы именно с целью «снять первую пробу». Тони, после своего раннего травмирующего опыта, от таких шарахался и ко всем, кто сильно старше, относился настороженно и с недоверием. Вплоть до знакомства с Эктором. — Дело в эмоциях. Если у твоего партнера это впервые, то можешь быть уверен, что секс с тобой будет для него особенным. Он точно не заскучает, не будет притворяться или сравнивать тебя с другими. А еще власть. Не важно, сколько порно он пересмотрел или что ему рассказывали, все равно ты решаешь, что и как делать, ты отвечаешь за то, как ему будет. — Ему может не понравиться. — Может. Но тогда надо ему внушить, что так бывает в начале и что дальше будет лучше. Обычно так и есть. У меня был совершенно бестолковый и неуклюжий первый раз, с таким же малолетним придурком, как и я, мы оба толком не знали, как это делается. Лучше бы кому-то старшему дал. — Ага, Эктору, например. — Ну хотя бы. Хотя он в семнадцать не сильно опытнее меня был. — Так… ты не ожидал, что Питер — девственник, — Тони решил вернуть Матиаса к рассказу. — А потом? Тебя это завело? — Если честно, то да. Невинность — это волнительно… хотя у меня нет какого-то фетиша на это дело. Но взбудоражило, не буду отрицать. И вот я стоял, уже без штанов, и думал: а что делать? Сказать: «извини, давай тогда в следующий раз» и одеться? Глупо как-то. Сходу его заваливать и трахать — тоже не годится. Хрен его знает, чем потом обернется — может, просто замкнется в себе, а может и чего-нибудь пострашнее натворить. — Звучит, конечно, разумно, но капец как эгоцентрично! — вскинулся пленный. — Ты правда не подумал, что это просто плохо — насиловать, принуждать кого-то? Даже раба. — Я никого не насиловал, — с нажимом заявил Матиас. Для аккерийцев само слово «изнасилование» было неразрывно, на уровне семантики, связано с применением физической силы. Все прочие формы принуждения к сексу (с помощью угроз или злоупотребления властью) в понятие «изнасилование» не включались. Донести обратное, что до Эктора, что до Матиаса, у Тони не было шансов. Он только заметил: — Насилие бывает и психологическим. — А война бывает «непрямой», — огрызнулся Матиас. «Непрямая война» на аккерийском звучала примерно как «честное мошенничество». Пленный взялся читать ему нотации, а Матиаса это раздражало моментально и в любой форме. — Ты мне решил рассказать, как у вас в Сулане бывает? Так я туда не собираюсь! — Все-все, извини. Культурные различия… — примирительно сбавил тон пленный. — Как ты поступил? — Предложил для начала ограничиться массажем. Он, кстати, массажист по профессии… еще один приятный бонус. — Могу представить, как он старался… — многозначительно протянул Тони. — Еще бы! После профессионального сеанса массажа трахаться не хочется уже. На это, думаю, он и рассчитывал. — У меня, значит, не было профессионального. Меня обычно если по спине кто-то гладит, значит, через десять минут будем трахаться. — Хм, звучит как план. Иди-ка сюда… Тони и так был рядом, валялся на животе, закинув ноги кверху. Аккериец притянул его еще ближе, уложил на себя, огладил от лопаток к пояснице. Тони вытянулся на нем и уткнулся носом в его шею. У Матиаса, конечно, такие же конченые представления о рабстве и насилии, как у всех аккерийских военных, но Тони все равно было с ним классно, легко и совсем не страшно. — И когда ты все-таки занялся с Питером сексом? — Именно сексом — через неделю почти. Но до этого я много чего с ним делал… — аккериец улыбнулся развязно и мечтательно. — Потихоньку его подготавливал под себя. Он сначала тяжело привыкал — ко мне, к тому, что его трогает другой мужчина. Ему легче было мне приятно сделать — массажем или еще как — чем когда я старался его приласкать. Лежал подо мной — жмурился, замирал, как пластмассовый манекен. А как притронешься сзади, так весь мурашками покрывался, вот как ты сейчас… Тони протяжно застонал. Матиас уже не просто тискал и гладил его попку, а стимулировал внутри пальцами, и это Тони безумно нравилось. Без этой предварительной ласки ему тяжеловато было принимать внушительное достоинство своего любовника. — Все равно я… ах! не представляю, — произнес суланец, горячо и прерывисто дыша, — как бедный Питер это выдержал. У тебя такой здоровый член! — Да нормально! — усмехнулся Матиас. Комплименты по поводу размера своего органа он воспринимал исключительно с юмором. — Член не вчера у меня такой вырос, я знаю, как с ним обращаться, чтобы моим мальчикам не было больно. И к твоему сведению… Питер не всегда бывал снизу. — Стоп, что? — Тони так удивился, что отвлекся от собственного возбуждения. Вильнув задом, он снялся с пальцев, и приподнялся, усаживаясь на бедрах партнера. — В смысле: он трахал тебя? — Ага, — аккериец запрокинул голову и широко улыбнулся. — Что-то смущает? — Ну, просто… он же был твоим рабом… — А что мне может помешать использовать своего раба так, как я считаю нужным? Может, кому-то мужская гордость и не позволяет раком встать, но мы-то с тобой знаем, как это бывает приятно, правда? Матиас откровенно забавлялся реакцией парня. Эктор, похоже, умудрился ввинтить тому в голову дурь на счет того, что в паре только один может выполнять активную роль. Некоторые партнеры Матиаса только такой формат отношений и воспринимали, но сам он был стопроцентным универсалом. — Слушай, а ты сам-то пробовал сверху? В смысле, в активной роли? — спросил он у пленного. — Ну… нет. Тони был в долгосрочных отношениях только с Дэреком и Эктором, оба были старше него, оба в самом начале отношений проявляли инициативу, так что вопрос о смене ролей в сексе как-то никогда не поднимался. — Хочешь? «Что, вот так просто?!» Тони растерялся и смог пробормотать только неуверенное: «не знаю, может быть». — Ага, «может быть»! — передразнил Матиас и потянулся к тюбику со смазкой на тумбочке. — Я сейчас смажусь, а ты пока передерни по-быстрому, а то я вас, девственников, знаю: кончишь потом за секунду… Для него это было легко и естественно, а вот Тони чуть не запаниковал. Раньше он о таком даже не фантазировал, но когда вот так предлагают — кто откажется? Только вот не облажаться бы… Матиас убрал в сторону простынь, служившую летом одеялом, и встал в коленно-локтевую. Тони нерешительно притронулся к нему, погладил спину, потом ягодицы. Вроде ничего особенного, он и раньше трогал и гладил своих партнеров везде, но с таким волнением и одновременно предвкушением — впервые. — Давай аккуратно, не торопись… — попросил Матиас. Он уже был готов и никакие дополнительные прелюдии ему были не нужны. Тони направил рукой свой член и как мог осторожно толкнулся внутрь. Это получилось легко, но тут же его буквально захлестнуло шквалом новых ощущений. Как же там оказалось тесно и горячо, скользко и приятно! Это было несравнимо ни с чем — ни с дрочкой, ни с оральным сексом, ни даже с тем, когда трахают тебя самого. Хотя Тони думал, что по интенсивности и яркости удовольствия с последним не сравнится ничто. Вот же — сравнится, еще как! Когда берешь, имеешь, обладаешь сам, а не отдаешься. Матиас шумно выдохнул и слегка выгнулся, чтобы любовнику было удобнее проникать в него. Тони не смог выдержать ритм и кончил все равно быстро, хотя и подрочил перед самым актом по совету старшего партнера. Ему все же не хватило то ли терпения, то ли умения (или того и другого), потому что Матиас кончить не успел и, не дождавшись помощи от партнера, помог себе сам. — Еще раз кончишь раньше меня — будешь дорабатывать ртом! — недовольно высказал Матиас. Но по тону было понятно, что он не в обиде, просто воспитывает на будущее. — Я хоть раз тебя оставил со стояком, когда заканчивал сам, скажи мне? — Вроде нет. Извини. Тони лежал на спине и чувствовал, что у него все еще подрагивают колени. Черт, он только что трахнул другого мужчину, аккерийского офицера и своего хозяина! Причем по его же инициативе и совершенно спонтанно… И как так получилось, что ни один из его прошлых партнеров ни разу такого не предлагал? — Ну, как больше нравится? — с любопытством поинтересовался Матиас. — Или по одному разу не понятно? — Понятно только, что нравится, — устало улыбнулся в ответ Тони.