***
Чиё не отпустила Шоту домой. Хотя парочке и хотелось побыть наедине, они осознавали серьёзность травм и не спорили. Кей открыла дверь и сразу же услышала приветствие: – Мяу! – Привет, Кууки. А где Кечигому? Девушка покормила котов, улитку, полила цветы и пошла принять ванну. Думы о его повреждениях не выходили из головы. Да, пожалуй это сильно скажется на причуде, но Шота силён и в ближнем бою, руки пострадали в меньшей степени. Рисковать своей жизнью – удел героев, их близким остаётся лишь принять это. И всё же, она не могла перестать волноваться. Выйдя из ванной, девушка услышала стук. – Я пришёл тебя развеселить! – У тебя давно уже есть свой ключ, ни к чему стучаться, – ласково ответила она. Хизаши включил приёмник, начал смешно танцевать, кривляясь. Хотя у него и весьма специфичный музыкальный вкус, Кей нравилось. Он всегда знал, как рассмешить их обоих.***
Уезжая в храм, наставница не оговаривала точной даты возвращения. Девушка регулярно писала письма всей семье, каждому отдельно, но отвечала, как и ожидалось, только бабушка. В общем–то, это был единственный способ связи с миром, обособленность – часть устоев этого места. Их первая тренировка больше походила на избиение младенца, хотя монахиня и сдерживалась. День за днём у Кей получалось всё лучше. Каждое утро она начинала с медитации, затем занятия с наставницей, вечером пробежка и отжимания. Спустя несколько месяцев её тело окрепло, девушка прилично держала удар и оборонялась. Послушница сидела, пытаясь отдышаться. Рядом села монахиня. Они смотрели на горы. – Должно быть, тебе любопытно, кто я такая? Девушка кивнула. – Я родилась в бедном районе. Возможно, для тебя это прозвучит странно, но в таких местах драки – обычное дело. Агрессивность как образ жизни, каково?! Всё, что я могла противопоставить этому – бой. Отец научил меня всему. Но в конце концов, злоба завладела мной. Такой итог ждёт всех, кто слаб духом. Всё кончилось тем, что я попала в тюрьму. Кей не знала, что ответить, история наставницы поразила её. – За свою жизнь я совершила много плохого. Да, пожалуй, мой уход в монахини теперь выглядит эгоистично. – Вовсе нет! Каждый имеет право на ошибку, – выпалила послушница. «Но не на убийство», – подумала про себя наставница и грустно улыбнулась.***
– Эй, Сотриголова, ты чего–то грустный, влюбился что ли?! – Твои шутки как всегда несмешные, Мик... Герои патрулировали город. Поймав несколько злодеев, они побрели оформлять бумажную волокиту.***
Кей нравилось здесь. Но как бы она ни вытесняла мысли о нём, этот герой приходил к ней во сне. В последний раз девушка видела настолько неприличные фантазии, что решила поделиться с наставницей своими переживаниями. После очередной тренировки, она завела разговор. – Я бы хотела обсудить с вами кое–что... Монахиня кивнула. – Понимаете, со мной что–то не так. – Что ты имеешь в виду? – Я не всё вам рассказала о том инциденте... Женщина насторожилась. – Хотя я и стараюсь забыть тот день, ничего не получается. Я ударила того человека, хотя мне уже ничего не угрожало. Просто ударила от злости, от обиды. – Ты ещё молода, я бы не стала акцентировать внимание на этом. Главное, не позволяй гневу управлять тобой. – Думаю вы правы, но я хотела рассказать ещё об одном... – Да? – Меня спас герой, я не знаю о нём ничего, даже причуду полностью не видела, только ленты. Понимаете, с того дня... я не могу выкинуть его из головы... Я стараюсь изо всех сил, и когда подавляю мысли наяву, он приходит во сне... – Кое–кто влюбился, – сказала монахиня и заливисто расхохоталась. Девушка раскраснелась и не сводила взгляда с коленок. – Именно поэтому я была против твоего вступления в монахини. – Но вы не понимаете! Я никогда не интересовалась мужчинами или женщинами в этом смысле. В сущности, я думала, что посвятить себя религии – лучший выход для меня. Но что теперь?! – «Монахини в миру» могут выходить замуж и иметь детей. – Мой отец... Я уже практически была чьей–то невестой, перед тем, как пришла к вам. – Договорной брак? Любопытно... Глаза девушки предательски увлажнились. Отец наверняка возобновит поиски будущего мужа, узнав обо всём этом. – Вот что, сделаем вид, что этого разговора не было. Оставайся в послушании сколько потребуется. Решишься ли ты поговорить с отцом, либо отпустишь свои привязанности и посвятишь себя монашеству – я приму любой твой выбор.