Красная нить

— Я ищу работу, — говорит Вергилий. Данте молчит. Данте — слишком домашний ребенок, Вергилий подозревает, что брату есть чем похвастаться в плане комфорта, полученного за прошедшие годы. Сам он лишен такой возможности. — Нам нужны деньги. Молодая женщина, продающая сигареты, смотрит на него испытующе. В её глазах вопрос, как их занесло сюда, и ответ на него — очень длинная история. Последним её пунктом будет полноценное бегство — найдя Данте, Вергилий делает все, чтобы их не нашли, потому что того определенно хватились. А его — его нет. — Этот город — не то место, где подростку вроде тебя стоит искать работу. Честной работы тут нет. Обычно беспризорники торгуют собой в подворотнях, но это не сильно денежная работа. Разве что, — она наклоняется вперед. — Вас двое, да с такой экзотической внешностью можете подцепить какого-нибудь богатого извращенца, но это вдвойне плохая идея. Лучше бегите отсюда. Вергилий вежливо благодарит её за совет, но не уточняет, за какой именно.

***

Срез получается идеальным — как всегда. Голова летит куда-то на пол, тело следом, перед этим успев обдать сидящего Данте кровью. Вергилий возвращает катану в ножны. Данте шумно выдыхает. Наверное, из всех действующих лиц только Вергилий знал развитие событий целиком. Это был его план, и он же привел его в действие. На последние деньги снять комнатушку в плохом отеле — только ради доступа к горячей воде, отмыться до скрипа, чтобы даже слепой увидел, что волосы у них не седые, а странного белого, с платиной, цвета, и можно бы подумать про краску, но ресницы такие же. Два идентичных экзотических экземпляра. Уже не совсем дети, еще не взрослые, наивные до ужаса — Данте выглядит таким, а Вергилий хорошо притворяется. — Хотите хорошо заработать? — спрашивает их дорого одетый мужчина. Да, конечно, хотят. «Верг, что ты делаешь?» — шипит Данте, но старший шипит на него. Их проверяют на входе в особняк — на случай если это все ловушка, но оружия нет, точнее, его не найти. Оружия нет до того самого момента, пока под пристальным взглядом жутко богатого извращенца они оба не остаются без одежды. Меньше всего стоит бояться голого человека. Человека — возможно. Ямато появляется в яркой вспышке в момент замаха. — Ты убил его, — шепчет Данте. В ноздри бьет запах свежей крови. Вергилий отбрасывает меч и наклоняется к Данте, слизывает кровь у него с щеки, чувствуя, как счастливо клокочет что-то темное, еще слабое, внутри. Он целует Данте, разделяя с ним железный вкус. Данте так долго пробыл среди людей, что почти забыл, кем является. Сейчас он — тень прежнего себя, и Вергилию почти физически больно от этого. Он спутывает их руки нитью и валит брата на кровать. Кровать огромна — места хватило еще бы четырем, а может, пяти. Вергилий не думает, кто побывал в этой комнате до них. Он чувствует остатки чужой боли и страха, но все меркнет под дурманящими запахами — крови и Данте. Это не столько секс, сколько неумелая возня — у них слишком мало опыта и слишком много пыла. Данте может тысячу раз сказать, что он не демон, но от правды некуда уйти — его так же будоражит смерть слабого человека и так же хочется чего-то извечного и грязного, как и сам мир в котором они живут. У мертвеца большая коллекция игрушек и разнообразных средств. Вергилий хватает первый попавшийся тюбик — к запаху крови примешивается аромат клубники, не слишком уместный, но ему плевать. Главное, что пальцы легко скользят внутрь Данте, на всю длину, заставляя его утробно стонать. Они слишком шумные, но охрану за дверью это не смущает. Ни стоны, ни новый крик Данте, когда Вергилий складывает его пополам. Вергилий почти уверен, что если бы планы их «нанимателя» исполнились, он бы трахнул их по одному, вжимая лицом в простыню, не давая толком дышать. Как можно поступить так с Данте, когда его лицо так прекрасно в полубезумном состоянии, а рот просто создан для поцелуев? Может, это все влияние связи — вся эта неестественно сильная привязанность, — но тому, кто увидел бы в Данте кого-то не больше глупой куклы, Вергилий вырвет глотку. Данте кричит. Данте раздирает ему спину в клочья — это действительно глубокие царапины, кровь прочерчивает полосы до поясницы и пачкает и без того грязное белье. Вергилий приходит в себя непозволительно долго. Раны зарастают, приятная истома уходит. Кровь больше не имеет прежнего дурманящего запаха — демон внутри него сыт. Он трясет Данте за плечо — в ответ тот что-то невнятно бормочет. — Одевайся. У нас не так много времени, прежде чем они решат, что тут слишком тихо. Вергилий потрошит чужой кошелек, снимает тяжелые кольца, находит небольшой сейф и вырывает дверцу с петлями. Охрана и те, кто будет расследовать убийство, немало удивятся — ему плевать. — Данте, куда бы ты потратил много денег? — М-м-м, наверное, я бы купил дом. — Дом? — Да, чтобы мы могли жить вместе и не бояться. — Чего? — Чего угодно. Вергилий улыбается. Ему нравится такая идея.