«Убью, Студент!»
В воздух вздымались клубы черного едкого дыма, они почти дошли до нужной точки, почти на месте…
Он попытаслся удержать её, схватив за рукав экипировки, но та вырвалась, скрывшись в одном из залов рядом…
Страх за сотрудника, друга, сковывал сердце, да, он командир отряда, он в ответе за каждого, он спокоен и сосредоточен на вызове, но в глазах все же плясали искорки страха, а сердце, словно бешенное, готово выпрыгнуть из груди.
За время стажировки, простой практики для института, она стала словно родной для каждого из отряда.
Сжав в кулак ладонь, он продолжил работу, продолжил делать то, что и положено- спасать людей…
Решив перестраховаться, на случай, если потребуется, он оставил Петрова и Грека на этаже, в южном коридоре, где и располагался «синема-стар».
Присоединившись к ним, пара пожарных, Колосов и Иванчук, обнаружив предположительный, по их мнению, очаг возгорания, принялись тушить огонь, активно распространявшийся по перекрытиям, по потолку и обшивке зала…
Некачественные лампы, буквально плавились, капая огненными каплями на плитку уже закоптившегося пола…
Все это уже было, она уже видела эти огненные капли с потолка, эту панику…
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться и перестать паниковать, она вбежала в кинозал, разыскивая класс из двадцати четырех человек.
Температура росла, кислородный баллон быстро пустел, экипировка грелась слишком быстро…
«Оборудование бракованное» — мелькнула мысль в голове молодого спасателя.
Все еще надеясь достать людей из тесного, задымленного кинозала, она она перестала обращать внимание на себя, свою соственную усталость, свой страх. Страх полной безысходности, страх того, что она не успеет спасти этот класс, не успеет…
Огонь разрастался по заллу, воздух пронизывал насквозь запах паленого пластикка, пленки, не выдержав температуры, экран попросту упал на первые ряды, прямо на десять человек детей…
Прижавшись, словно к сестричке, группка ребят обняла спасателя, надеясь на то, что их спасут их вытащат…
«Тетя, мне страшно».
Самые младшие начинали плакать от страха.
Счет шел уже на минуты… каждая из них была дорога как капля воды в пустыне…
— Я придумала! Смотрите: Сейчас вы беретесь за руки и «паровозиком» выходите в этот вот выход, хорошо, котята? — Мягко произнесла она, стараясь поддерживать детей.
Ребята кивнули, последовав примеру впереди стоявших подружек.
Не отпуская рук друг друга, ребята звеньями одной длинной цепочки в четырнадцать человек, наконец, покинули зал.
К счатью, оборудования хватило и детки выполнили главное условие — «не снимать маски, пока не выберетесь», да и и неисправно было только ее…
Родители благодарно смотрели на звено пожарных, скрывшихся в здании.
Вторая смена.
Да, повезло, она вывела группку детишек, все удалось, но… не все так радужно и гладко…
Последний из ребят побежал в другую сторону, разыскивая дорогущий ай-фон…
Пришлось, в очередной раз наплевав на приказ командира, вернуться назад.
С большим трудом ей удалось разыскать мальчишку, удалось успокоить…
— Тебя как зовут?
— Гоша.
Мальчишка смотрел на нее испуганными, не понимающими глазами.
— Тетя, надо найти мой телефон, он дорогой…
— А он дороже твоей жизни?
Вопрос заставил задуматься ценителя техники.
Понимая, что спасатель прав, он сделал шаг кней, но… слишком поздно…
Злополучная балка упала прямо между ними, оставив одного в дыму, другого — в огне…
Детский крик, слезы, эхом отдавались в ушах, на глаза наворачивались слезы, боль разъедала сердце изнутри…
«Не успела, не уберегла…»
— Пошли. Здесь уже ничем не поможешь, не проберемся, задымление дальше сильное и пламя, — произнес появившийся за спиной Филин, проводя подругу до выхода.
***
Эта была самая страшная из смен.
Не дожидаясь бесед с командиром, переодевшись в полевую форму, она покинула базу.
Увы, как она не старалась, встречи с командиром избежать не удалось.
Не произнеся ни звука они около часа смотрели друг другу в глаза.
По сжатым в кулаки рукам и суровому лицу, казалось, что он впервые за столько времени вдруг сорвется и ударит сотрудника…
Виновато потупившись в землю, она стояла, не в силах подобрать слов в оправдание прозошедшего…
Промолчав еще несколько минут, командир глубоко вздохул, так же молча скрывшись в кухне.
Желания что-то обьяснять не было, да и толку? Ведь каждый вызов она косячит. Снова и снова…
Вернувшись в кабинет, он заметил на столе документ, подписанный Соней.
«Вот так, значит» — с ноткой недовольства и злости подумал про себя командир.
Впервые за столько ремени она вдруг решила сдаться.
Сбежать от проблем, как трусливый зверек…
Разорвав подписанный рапорт и выбросив в корзину остатки, он недовольно уселся на рабочее место, пытаясь отвлечься очередным «отзывом» Греку.
«Еще один на мою голову… точь-вточь Стажер в первые дни.....»
***
Окрестности Карелии, красота, чистый воздух, пение суетящихся пташек.
Да, водичка в реке ледяная, аж сводит скулы и по коже мурашки пробегают, но это, пожалуй лучший антистресс…
Но стоило ей снова оказаться по теплым полотенцем и на мягком любимом пледе, снова нахлынуло чувство вины. Чувство вины за неспасенные десять жизей… десять детей, пять семей, лишившихся родных…
— А знаешь, я тебя понимаю.
Присев рядом со мной, Филин некоторое время смотрел куда-то вперед, словно подбирая нужные слова.
Застегивая и расстегивая в руках наручные часы, он некоторое время молчал.
— После Афгана я был такой же…как ты сейчас… было так же паршиво как и тебе, но поверь, жизнь на этом не заканчивается, — произнес он, не сводя глаз с солнца, постепенно уходящего за горизонт.
— Да, потом привыкаешь к этой жизни, привыкаешь ко всему этому… Женька… в первый раз, когда не успела спасти человека, казалось, все, сломалась девка…
Подумай, о тех, кому ты помогла в тот день.
Четырнадцать школьников, к которым ты хрен знает как пробралась! Четырнадцать спасенных жизней!
— И десять неспасенных, — тихо проворчала она в ответ, уткнувшись в колени лицом.
Ничего не ответив, друг лишь обнял за плечи девушку, дав ей выговориться, выругаться.
Иногда чтобы поддержать не нужны слова. Достаточно просто быть рядом, быть вместе…
