Фобос

Единственное, что теперь дико смущало Саню, прямо выводило из себя, это то, что и Эрни не знает, что делать. Он говорит, что найдет выход, они вместе найдут его, и сам признается, что не знает как. А они могут навеки остаться одержимыми этими снами. Может, стоит взять все в свои руки? Когда Эрни в очередной раз вышел на работу, он первым делом пошел искать аптечку и, хвала богам, нашел ее не в запертой комнате с кошками, а на кухне. Раскрыл ее, и оттуда посыпались разноцветные коробки с лекарствами — Саня и не ожидал, что их будет так много. И все разные. Собрав их в кучу, он принялся читать инструкции к каждому, удивляясь все больше: неужели парень настолько измучился снами, что испробовал на себе весь аптечный склад? Собрал дома и антидепрессанты, и транки, и еще какие-то препараты, сами названия которых пугали до дрожи в коленках, а уж о прочтении их инструкции на ночь не могло быть и речи. Чего стоят одни показания к применению, не говоря уже о побочных. Кома, смерть, паралич тела или дыхательных путей и многое другое, такое, что даже смерть покажется легким исходом. Как Лимфоузел ни старался понять все это, он понял только одно: если уж Эрни захочет умереть красиво, он сделает это. Почему-то вспомнилось, как Эрни когда-то отвечал кому-то в сети, как можно красиво умереть. Правда, там он советовал девочке не есть, чтобы после смерти ничего не вывалилось, а потом надеть самое красивое платье и повеситься в лесу, а тут всего лишь огромный арсенал припасов для отравления. Но Эрни не такой, чтобы вешаться, и Саня почему-то знал это. Он еще немного поудивлялся, откуда он знает, что писал Эрни, ведь он точно не читал его постов. Ну, кроме комментариев на Конфе. Было жутко до зубовного скрежета. Саня перечитывал инструкции и видел картины всевозможных недугов, даже своей собственной смерти, если он выпьет какую-то из этих таблеток и что-то пойдет не так. «Побочные эффекты в виде сонливости, желтухи, гинекомастии у мужчин, гипергидроза, ослабления потенции, либидо, дисменореи, падения артериального давления, тахикардии, судорог»! Но ведь и галлюцинации должны исчезнуть. Если это галлюцинации, они слишком странные, да и появляются только во сне, но думать было некогда. Саня наспех сунул в карман первое же лекарство, которое показалось подходящим и по крайней мере не обещало летального исхода, и запихнул остальные обратно в тесный ящик. Попытка не пытка, если, конечно, не возникнет побочных. Этой ночью Саня попытается. Весь день он зависал в интернете, читал о демонах народов мира, курил, искал, что вкусного можно сделать из овсянки, чтобы не есть ее в виде каши, проклинал любовь Эрни к пельменям, пил чай. Снова курил. Слушал музыку. Когда надоело, выключил и слушал, как на верхнем этаже ходят соседи, дико топая ногами. В запертой спальне Эрни с грохотом прыгали скучающие кошки. Саня снова включил музыку и лег на кровать. Интересно, если долго вглядываться в потолок, он начнет вглядываться в тебя? Лимфоузел не заметил, как заснул и очутился наедине с членом Эрни. Во сне он казался больше и вкуснее, чем в жизни. Шорох ключа в замке вернул его в этот бренный мир, и он с отвращением обнаружил, что свежие штаны, которые Эрни одолжил ему на время, пока не высохли его собственные, немало запачканы спермой. А он так хотел избежать этого! Он сунул таблетки под подушку, поспешно обтер видимые пятна на штанах и вышел встречать его. — Ну привет, снодрочер! Неужели заметил? Или просто пытается задеть, как будто сам не такой же? — Ненавижу тебя. — Взаимно, хули. А что делать? Эрни засмеялся, а Саня подумал, что и в самом Эрни есть что-то потустороннее. Этот странный смех пьяной гиены, бледность, глаза, которые кажутся красными, но на самом деле они серые, с огромными зрачками. Никогда раньше не видел таких у людей, кажется, подсветишь их фонариком — и они вспыхнут ярко-красным, как на фото со вспышкой. А может, и не кажется? Или Сане приснилось, что он уже видел подобный взгляд при тусклом свете фонаря? А еще такая странная, неуместная для парня красота, но, впрочем, для девушки она тоже была бы до безобразия нетипичной. А еще подмывало спросить: «Сколько лет тебе уже семнадцать?». Об этом он задумался после разговора с мужиком из котельной: тот сказал, что Эрни долго работал у них, а пару лет назад заскучал и ушел. Саня не додумался спросить, насколько долго. А если как-то брошенная фраза «кем я только не работал!» относится к периоду «до котельной», то что же это получается? У них здесь с детства работают? Саня тут долго не протянет… — Ну ты же решаешь? — Ни хуя я не решаю, летаю до стратосферы и обратно, и все тут. — Извини. Надеюсь, я не был причиной твоего полета в преисподнюю. — Саня попытался обнять холодного, во всех смыслах, Эрни, а тот отстранился, снял куртку и отряхнул от снега, потом отпихнул Саню с дороги и пошел на кухню. С неизменным пакетом пельменей и овсянки. — Ненавижу твои пельмени. — А я их хочу, как перед смертью, уже полгода. Не нравятся — не жри. Тебе полезно. — А меня пугает это твое «как перед смертью». — Не дождешься, я бессмертен. — Он приблизился к Сане, издевательски нежно скользнул ледяной, с мороза, рукой вверх по груди, погладил плечо. — Ни хуя не убило, значит, бессмертен. Смотри сам таким не окажись, а то буду ебать до скончания времен. — Какой ты добрый! А может, мы найдем способ избавиться от этой заразы. — Может. А если не найдем, то не плачь: терпеть и скрежетать хуем до скончания времен я не собираюсь. — А ты терпишь? Ты лапаешь меня, как только увидишь! — А ты и не против, правда же? Саня хотел вспылить, разбить эту излишне наглую, самоуверенную рожу, но пересилил себя, не желая повторять вчерашний ужас. Вина все еще грызла его, а вкус члена не вдохновлял на такие подвиги. Но ощущение по-своему нежных костлявых рук на теле и правда дико заводило, и он был очень даже не против таких вот легких ласк, на которые почему-то с пионерской готовностью отзывался его член. Только не таких холодных рук, бр-р! Как назло, ледяная рука снова оказалась на его груди, и Саню передернуло от прикосновения к соску, а Эрни с противной кривой ухмылкой внимательно вглядывался в его глаза, как будто говоря: «Да что ты мне сделаешь?». И он, обычно гордый своим крепким, подкачанным торсом, пожалел, что не нашел себе какой-нибудь свежей футболки. — Будешь против — скажешь. — Я и сейчас против. — Сейчас тебя легко разубедить легким движением руки. — Ну, не издевайся, правда. Эрни как будто понял, убрал руки от Саниного тела, и вовремя, потому что тот уже почувствовал, как начинает наливаться кровью член, а тело мелко задрожало. Ну что за напасть! Как будто их заколдовали и теперь они обречены на вечное вожделение друг друга. Вместе они выпили чаю. Саня вернулся в свою комнату и задумался: что, если их и правда заколдовали? Склонного к мистике, как девочка-готка из две тысячи седьмого, его будоражила сверхъестественность их истории. Они познакомились во сне! Только почему этот сон никак не отстанет? Неужели они и правда соулмейты? Да нет, бред какой-то, такого нигде, кроме ванильных фанфиков, не бывает. Он снова открыл интернет и принялся искать, серфил до поздней ночи, но так и не нашел ничего похожего, швырнул телефон на ковер, проглотил таблетку и сомкнул опухшие от усталости веки. Сон тянулся медленно, как дешевая жвачка со вкусом спермы, и в нем Лимфоузел и Эрни раз за разом переживали встречу, полную ненависти друг к другу, первый секс, жутко неприятный для Сани и вместе с тем волнующий, страх и желание излиться, а потом падение со страшной высоты. Легкого Эрни неизменно уносило ветром в сторону, и он исчезал, а Саня камнем летел вниз. И снова он проснулся в испачканной постели, снедаемый чувством вины и отвращением. За окном спускался мрачный зимний вечер. Это сколько же он проспал? Таблетка действительно не помогла. Зато теперь Саня помнил все.