***
Они успешно, но не без небольшого беспорядка приготовили панкейки. За едой они не говорили, но постоянно то и дело улыбались друг другу, а Джорно иногда улавливал на себе завороженный взгляд Мисты, и неосознанно краснел, отчего сердцебиение Гвидо мгновенно учащалось. «Что вообще со мной происходит?!» — лишь эта мысль вечно крутилась в их головах последние несколько дней и все не хотела их покидать. Доев завтрак и собравшись, они все же вышли на освещенную солнцем улицу. Машину, к счастью, ни угонять, ни арендовать не пришлось, так как Джорно, получив права не самым легальным способом, уже имел при себе одну. Поездка не должна была занять много времени, но Миста настоял на том, чтобы они остались в Аверсе на целый день, напомнив об «особенном месте» недалеко от этого города, которое он хотел показать Джорно. Внутри машины было прохладно, сам же салон был очень просторен, поэтому Миста, не говоря ничего лишнего, тут же улегся на сиденья, в то время как Джорно уже заводил машину. Их маленькая миссия началась. И они очень надеялись, что ни во что большее и опасное она не превратится. В машине играл легкий, слегка приглушенный джаз, Джорно сосредоточенно смотрел на дорогу. Прошел уже час, и они были лишь на половине пути. Миста, ранее спавший, теперь просто сидел и смотрел в окно, наслаждаясь пейзажем. Деревья, луга, маленькие красивые деревни и очертания больших городов где-то вдалеке; все создавало наиприятнейшую атмосферу покоя. — Миста? Я могу спросить тебя кое о чем? — от неожиданного голоса Джорно Гвидо даже немного испугался. Миста, переведя взгляд на Джованну, угукнул и Джорно продолжил: — Что такого сделал этот Хинохара, что вы все так избегаете разговоров про него? Миста хотел оттянуть эти расспросы о Клафути на потом, но раз Джорно уже спросил, то делать было нечего. Он вздохнул и начал говорить: — Ну, это событие, или как мы его называем «восстание Клафути», произошло около двух с половиной лет назад и кстати, буквально через месяц к нам присоединился Фуго, поэтому он не так остро среагировал на возвращение Хинохары. В общем, Хинохара Клафути раньше состоял в маленькой команде одного капо, выполнял прямые приказы Дьяволо, как и члены элитного отряда, с ними же имел тесные связи, а также большой авторитет и уважение со стороны всех капо и их подчиненных. Но не было секретом то, что Клафути — был достаточно, как бы сказать… — Гвидо на секунду задумался, — подозрительным. Он то и дело вел себя странно, а некоторые говорили, что он на полном серьезе называл себя «лучшим человеком среди живущих». Он совершенно не скрывал своих планов насчет свержения Дьяволо, однако ему никто до последнего не верил. А после произошедшего у него в тайнике в столе нашли множество безумных планов по захвату мафии, свержении босса. Он даже пытался вернуть чуму и прочие жуткие болезни в этот мир своим стендом, если память не изменяет. — То есть, он — абсолютно поехавший на желании власти псих? — прервал рассказ Мисты Джорно. Гвидо кивнул и продолжил: — Это уж точно. Что ж, сразу к делу. Однажды, он воплотил один из планов. Точнее, попытался. Он сжег основное здание Пассионе и некоторые территории отдельных банд, убил сотни солдатов и даже несколько капореджиме, многих сдал в полицию, притворившись невинным, а после разузнал местонахождение Дьяволо и, по словам одного из других приближенных, выследившего Хинохару, вступил с ним в битву. И естественно, имея при себе относительно хороший стенд, дикую мотивацию и желание, но в то же время полное отсутствие тактики, о которой он совсем позабыл, будучи нестабильным, Клафути проиграл. И вроде умер. Но, как, оказалось, нет. В итоге наш бывший босс через свою вторую личность решил объявить, что Клафути Хинохара мертв. Хотя тело найдено не было, что сильно озадачило всю мафию, включая Дьяволо. Никто не знал, куда пропало тело. Однако единственное, что было понятно — это то, что он спер кусок одной из стрел. А это — пиздец опасно, в его-то случае. Миста снова замолчал, дав Джорно возможность все обдумать. Джованна же был неприятно удивлен таким рассказом. Неудивительно, что все так ненавидят его. Пусть эта история и оставила после себя не лучший осадок, но теперь Джорно владел большей информацией и мог понять по-настоящему весь масштаб ситуации. Ведь если каким-то образом у Хинохары уже был улучшенный стенд, то разрешение этого конфликта будет не таким уж и мирным, как хотел по началу Джованна. Через несколько минут Джорно, прокашлявшись, сказал: — Спасибо за ответ, Миста. Я правда не ожидал, что все настолько плохо. Сочувствую, если во время «восстания» погиб кто-то из твоих друзей. Миста улыбнулся и снова повернул голову к окну. — Хех, спасибо за тактичность, но к счастью, никто, о ком я хотя бы немного заботился, не умер. Но если бы умер, знай, моему гневу бы не было предела! — А если я погибну от его рук? Даже нет, от чьих-либо? — не без улыбки сострил Джорно, иногда поглядывая через зеркало на едва пунцовое лицо Мисты. Оказывается, смущенный Миста — это не только мило, но и забавно. — Ну, я…наверное, потерял бы контроль над собой и к чертям бы убил всех вокруг. — Миста на секунду замолчал, но когда увидел неодобрительный взгляд Джорно, то тут же исправил себя: — Нет! Я знаю, ты просто испытываешь меня, поэтому я скажу: если такое произойдет, я буду максимально холоден во время битвы и в жизни, хотя твоя смерть непременно бы нанесла урон по моей психике. — Миста, довольный своим ответом, ухмыльнулся и гордо скрестил руки на груди. — А ты молодец, вовремя исправился, Но я признателен, что я для тебя так дорог. — Ты мой босс. — сухо пояснил Миста. — И друг. Их диалог неожиданно зашел в никуда, Миста не знал, что ответить на слова Джорно. Конечно, они были друзьями, но почему-то Гвидо будто хотел сказать что-то еще, что-то важное об их отношениях, но ком в горле слишком сильно мешал. Миста только и смог, что усмехнуться. Остальная часть поездки была относительно спокойной и тихой: Джорно следил за дорогой, выбирая самые короткие пути, а Миста снова задремал. Вскоре машина остановилась. — Миста, Миста! Просыпайся, мы на месте. Гвидо открыл глаза. Его взор устремился на небольшое кафе напротив машины. Рядом находилось несколько магазинов, а по мощенной камнем дорогой гуляли люди. По их достаточно большому количеству и множеством небоскребам вокруг было очевидно, что остановились они в центре города. Но непонятно Мисте лишь то, почему они находились возле кафе. Когда они вышли из машины, Гвидо озадаченно посмотрел на Джорно, который в отличие от него, был вполне весел и доволен, и спросил: — Джорно…зачем ты остановился здесь? Джованна удивленно приподнял бровь. Но вскоре его на его лице вновь появилась улыбка. Он указал на здание головой и пояснил: — Здесь пройдет встреча с Бергамо. Он сам настоял, сказал, что здесь отличный кофе. Я не стал отказывать, к тому же, тебе нравится кофе, верно? — Джорно выглядел таким расслабленным, почти таким же, как тогда утром, из-за чего Миста снова не мог ничего сказать, мысли в голове спутались. Он даже и оторвать взгляда от Джованны был не в состоянии до тех пор, пока тот не приблизился к Мисте и не спросил еще раз, уже более обеспокоенно: — Эм, Миста? Я прав? Гвидо тут же чуть ли не подпрыгнул от неожиданности и, еле собравшись с мыслями, он все-таки ответил: — Д-да! Э…Нам лучше поторопиться, думаю Бергамо нас уже ждет! Сердце Мисты в очередной раз было готово вот-вот выпрыгнуть из груди. Голова ужасно кружилась. Странно. Страшно. Приятно. «И это лишь от выражения лица Джорно!» Все это было у Мисты впервые. Но он уже догадывался, что к чему. И он категорически не хотел это признавать, а говорить Джорно — уж тем более. Джованна недоверчиво окинул взглядом Мисту, пытаясь понять его странное поведение. Так и не разобравшись в эмоциях Гвидо, Джорно просто пожал плечами, позвал Мисту к себе поближе и они наконец зашли в кафе. Атмосфера здесь была достаточно уютная. Тихая классическая музыка, Моцарт, как успел подметить в мыслях Джорно, играла в колонках. От запаха кофе и различных сладостей мгновенно просыпался аппетит, а насторение неожиданно поднималось. Как только Миста и Джорно прошли в зал, им кто-то помахал со столика в самом углу. — Здравствуйте, босс, благодарю за разрешение передать вам информацию именно здесь, — стройный темноволосый мужчина лет тридцати в темно-фиолетовом пиджаке встал со своего места и с вежливой улыбкой пожал Джорно руку. — Ох, вы, должно быть Гвидо Миста, рад с вами снова встретиться. Прошу присаживайтесь, можете себе заказать что угодно, я все оплачу. Бергамо указал рукой на мягкие диваны и столик, где уже находилась чашка почти опустошенного эспрессо. Пусть ситуация и была серьезна, но Джорно надеялся, что они смогут все наладить, к тому же Бергамо — человек, ранее тесно общавшийся с Хинохарой. Парни сели за стол, а Бергамо вернулся на свое место напротив них. Настало время разузнать все про врага.***
На часах ровно одиннадцать утра. Наранча не мог поверить, что только проснулся. Неужели из-за действия стенда? Гирга, не успев даже нормально встать, тут же почувствовал боль в ноге. Почему-то, она была сильнее, чем вчера. Наранча тихо взвыл от боли, но ложиться обратно все-таки не захотел. Хромая, он дошел до окна и открыл его, впуская в комнату свежий воздух. Несколько минут Наранча не двигался, осматривая улицу внизу. Вдоволь насладившись приятным ветром, немного ослабившим его боль, Гирга снова повернулся к кровати, потому как еще тогда, когда он только встал, он краем глаза заметил странную белую бумажку рядом с книгой на тумбочке. Он взял ее в руки и внимательно прочитал каждое слово, выведенное аккуратным почерком Фуго. Все же, боль и вправду не утихнет еще как минимум неделю. От такого исхода Наранча несколько раз громко выругался, понимая, что ему просто-напросто не позволят участвовать в конфликте с Клафути. «Почему все мои товарищи такие заботливые-то?!» Но прочитав последние строки, настроение Наранчи заметно улучшилось, а на лице непроизвольно появилась нежная улыбка. Фуго понравилось быть рядом с ним. Фуго понравилось проводить с ним все эти часы. Впервые за столь долгое время Наранча был искренне рад тому, что именно Панакотте нужно теперь присматривать за ним. И от этой мысли на душе сразу стало так тепло — хотелось танцевать! Но вновь взглянув на свою ногу, Наранча принял факт того, что к сожалению, в ближайшее время он не сможет ритмично танцевать в такт любимых треков. Поэтому, чтобы как-то истратить свое счастье, Наранча, быстро поев завтрак, позвонил Фуго. Панакотта же был совсем не рад звонку. Конечно, от внезапного прилива желания заботиться о Наранче, он не против быть с ним. Но он боялся, что приди он еще раз — то возможно снова выплеснет свою ярость на Наранчу. Фуго привык это делать. Несмотря на то, что Гирга был старше, да и характер у него имелся, по сравнению с Фуго он был довольно миролюбив и даже в какой-то мере нежен. После трех пропущенных, Панакотта, уже жалея о своем выборе, все же ответил; — Наранча? Тебе что-то нужно? Ты принял те таблетки от кашля? Ну наконец-то. Гирга радостно поприветствовал Фуго, а когда он спросил про таблетки, в эту же секунду взял одну, и налив воду прямо из крана, залпом ее выпил. — Привет! Да, принял, большое спасибо, — Наранча на секунду замолк, пытаясь придумать причину, по которой Фуго мог бы согласиться прийти. — Дело в том, что, э, я, ну… — Не тяни и говори, что нужно.— прервал его Фуго. — Да сейчас! Короче, я увидел твою записку, и, в общем, вспомнил о тебе. Ты можешь прийти? Я…скучаю. — Наранча тут же замолчал, еле сдерживая внутренний крик. Он точно сказал что-то не то, потому что даже не видя Фуго, он четко представлял, как он в шоке пялится в стену. Панакотта затих на несколько минут. В голове отдавался тихий и смущенный голос Наранчи. От него по телу пробежали мурашки, но Фуго почему-то только больше захотел увидеть его лицо. Увидеть его красные щеки, взгляд, отведенный в сторону. Панакотта быстро отмахнулся от, по его мнению, извращенных мыслей, и подал голос: — Ладно, но больше никогда не говори фраз, подобных последней, Наранча. Скоро подойду. Гирга с нотками веселья в голосе попрощался и стал ждать. Сегодня он был готов на все: даже на учебу. К тому же, в его планах теперь также было желание отпроситься на миссию, невзирая на ранения и кашель. А пока что Наранча просто мечательно смотрел в окно и медленно чистил мандарины. На улице снова светило солнце, даже ярче, чем в предыдущий день, хотя в этот раз появился сильный ветер. Фуго размеренным шагом направлялся к другу. Время час дня. Уже устав от обжигающих кожу лучей, Панакотта ускорил шаг. В квартире было невероятно холодно, словно за окном зима. Фуго тчкнул и собирался уже зайти в комнату Наранчи, но не успев ничего сообразить, Гирга, будто у него и не было никакой сломанной ноги, пулей выбежал навстречу Панакотте и заключил его в объятия. Хотя обычными объятиями это было сложно назвать: он стоял на одной ноге, а рука, на которой были сломаны пальцы, не касалась тела Фуго, а просто висела в воздухе. Фуго презрительно посмотрел на радостного парня, но все-таки обнял его в ответ, а через несколько секунд он резко отстранился. И, пусть и буквально на мгновение, но Наранча смог увидеть смущеннного Фуго, что вызвало у него смешанные чувства, в основном все же приятные. — Так ты просто хотел меня увидеть, да? Наранча улыбнулся и кивнул. Но улыбка держалась на его лице не столь долго, потому как нога снова дала о себе знать. Он тут же прошипел что-то нечленораздельное от пронзающей боли и оперся на Фуго, почти что сваливая того с ног. — Э-эй! Зачем ты встал, раз все так плохо? Ты же знаешь, что боль с каждым днем будет все усиливаться— Панакотта обеспокоенно, но не без раздражения посмотрел на Наранчу, ожидая ответа. Гирго грустно устремил взгляд на Фуго, а после уткнувшись головой в его грудь, проговорил: — Говорил же, очень увидеть тебя хотел…— Гирго стал медленно обнимать Фуго за талию, постепенно опуская руки все ниже — Блять, Наранча, какого хера ты делаешь?! — Фуго взял парня за запястье, тем самым остановив Наранчу. Расстояние между ними составляло не больше трех сантиметров. Фуго был смущен. Напуган. Красив. Разум Наранчи помутился, а чувства, взявшиеся из неоткуда, будто взорвались внутри него и теперь выходят наружу бесконечным потоком. «Почему, черт возьми, это происходит?!» Гирга, не обращая внимания на разозленного Фуго, притянулся к нему ближе, закрывая глаза для поцелуя. Но Панакотта не дал ему закончить начатое. Он со всей силы ударил его по лицу, заставляя Наранчу в ужасе отстраниться. Из-за того, что Фуго случайно задел нос во время удара, из него пошла темная кровь, медленно капающая на пол. Наранча тяжело дышал. Он то и дело вытирал кровь своей рукой, но она не останавливалась. Вскоре Гирга, не способный больше сдержать боль, сел на пол, наплевав в очередной раз на ногу, громко всхлипнул и начал сквозь плачь мычать что-то непонятное. Его слезы стекали по щекам, сливаясь с кровью. Фуго выдал оглушающее «Твою мать!», после чего отошел на пару метров и мигом достал из кармана телефон, пытаясь дозвониться до Джорно. — Фуго? Прости, не могу говорить, у меня встре- — Сейчас же спроси, какой эффект дает стенд Хинохары на третий день! Живо! — в эту же секунду прервал его Панакотта. Он снова потерял контроль. Он не хотел. — А, с-сейчас, прошу успокойся, — Джорно какое-то время не отвечал, но скоро Фуго снова услышал его обеспокоенный голос: — На третий день чувства жертвы усиливаются, а любые эмоции не поддаются ни логике, ни сопротивлению со стороны пострадавшего. Что-то случилось с Наранчей? — Да. И я в этом виноват. — Фуго выключил телефон и побежал к Наранче, пытаясь извиниться. Панакотта успокаивал его, гладил по спине, но Гирга только и делал, что плакал больше. После долгих пяти минут, Наранча, толком не приведя дыхание в порядок, взял Фуго за руку и переплел их пальцы. — Прости. После этих слов последовало то, чего Фуго опасался больше всего. Губы Наранчи жадно впились в чужие, так страстно и грубо, что Фуго резко почувствовал сильную боль, а во рту ощущался медный вкус крови вперемешку с горячими слезами. Теперь все разрушено. Все приняло самый ужасный оборот, который Фуго так старательно хотел избежать. А оба парня думали об одном и том же: «Я все испортил».