When The Night Comes

Сакура проснулась от звука какого-то механизма, жужжащего неподалеку. Звук был такой громкий, словно доносился из соседней комнаты, но, по правде говоря, она не могла припомнить, чтобы в ее районе что-то строилось. Обычно ее домовладелец рассылает письма, чтобы сообщить жильцам о чем-то подобном заранее. Возможно, на этот раз он просто забыл об этом. Со стоном она зарылась лицом в подушки и глубоко вздохнула. Запах, который не был ей знаком, заставил ее открыть глаза. Все в ее окружении было неправильным. Ее кровать, в которой обычно хватало места только для ее тела и, возможно, для кого-то еще, если они прижмутся друг к другу, теперь была в два раза больше, а простыни казались свежими и чистыми, словно на них никогда не спали. Сакура села и заморгала сквозь сон, глядя на черные наволочки, которые определенно не были ее собственными. Она медленно оглядела комнату и почувствовала, как у нее отвисла челюсть. Сквозь смятение воспоминания о том, что произошло прошлой ночью, всплыли на поверхность ее сознания. Нападение в ее собственном доме, предупреждение, которое ей дали, и Какаши, который вырубил ее нахрен тем, что приготовил для нее снотворное. Нахмурившись, Сакура повернулась на кровати и уставилась на дверь. Теперь она могла сказать, что шум стройки доносился вовсе не с улицы. Он доносился из кухни его квартиры и больше походил на звук блендера, чем тяжелого оборудования. Какое-то мгновение она сидела на кровати, размышляя, стоит ли ей встать и посмотреть, что, черт возьми, он делает, или просто лечь и поспать еще немного. Но его выпивка определенно сделала свое дело. Она должна была отдать ему должное. Удивительно, что она не чувствовала похмелья, хотя до этого ей показалось, что она выпила целую бутылку виски. На самом деле, она сомневалась, что сможет снова заснуть, даже если попытается. Она чувствовала себя хорошо отдохнувшей и спрашивала себя, как долго она была без сознания. Был только один способ узнать. Вылезая из постели, она поправила одежду и убедилась, что волосы не торчат в разные стороны. Удовлетворенная тем, что выглядит хотя бы наполовину прилично, Сакура на цыпочках подошла к двери спальни. Она схватилась за ручку, но не стала поворачивать ее, на мгновение заколебавшись. Она попыталась вспомнить, когда в последний раз просыпалась в чужом доме. Прошло очень много времени, чтобы это был дом мужчины. Сакура закусила нижнюю губу и переступила с ноги на ногу, не зная, как следует поступать в таких случаях. Конечно, она не спала с ним, но неловкость между ними неизбежна. Она провела неопределенное количество времени в его постели, совершенно мертвая для этого мира. Откуда ей было знать, что он ничего с ней не пробовал? Это была пугающая мысль, и она быстро выбросила ее из головы. По какой-то странной причине она действительно доверяла Какаши. Она просто надеялась, что он не вернется, чтобы укусить ее за задницу в будущем. Прежде чем она смогла отговорить себя, Сакура открыла дверь и вышла в главную часть его квартиры. Отсюда было видно, что занавески на окнах все еще задернуты, хотя сквозь них не проникал свет. Она проспала весь день или его защита от солнечного света была настолько хороша? Слева от нее ожил миксер, и она подскочила, повернувшись лицом к кухне. Какаши поднял голову, чтобы посмотреть на нее, маска на его лице была неподвижна. Она не знала, почему надеялась на улыбку, но было ясно, что она не получит ее. Откашлявшись, она вышла на середину кухни и села на один из табуретов. Он выключил миксер, снял кувшин и вылил содержимое в стакан. Как и напиток, который был прошлой ночью, эта жидкость плескалась в стакане. Это была смесь красной жидкости и кубиков льда, как в «Кровавой Мэри», только без сельдерея. Она сморщила нос и перевела взгляд с бокала на него: — Что это? — Ты проспала около тридцати часов. Нужно что-то… — Тридцать часов?! — Сакура не хотела, чтобы ее голос звучал так громко, но она была в полном шоке от того, что он только что сказал ей. Голова у нее шла кругом, и ее затошнило. Как ей удалось проспать так долго? Что, черт возьми, было в этом напитке?! Она оттолкнула ту, которую он только что отдал ей, и сошла с табурета. Какаши смотрел на нее так же, как и прошлой ночью, словно пытался понять, что происходит у нее в голове. На этот раз это было не мило. Сакуре хотелось ударить его, но вместо этого она прижала кулаки к бокам и попыталась сделать глубокий, успокаивающий вдох. С тяжелым вздохом она закрыла глаза и запустила пальцы в волосы. — Хорошо, — начала она, обращаясь в основном к самой себе, — Я пропустила смену на работе. Я никогда раньше не пропускала работу. — Я позаботился об этом. Ее глаза резко открылись, и она повернулась, чтобы взглянуть на него: — Извини, конечно, но ты только что сказал, что позаботился об этом? Он уставился на нее, не мигая: — Да, женщина звонила тебе вчера вечером. Ее звали Шизуне, и я сказал ей, что ты плохо себя чувствуешь и отдыхаешь. Она сказала дать ей знать, можешь ли ты оставить все свои смены на выходные. Кроме этого, она, кажется, была рада, что ты в порядке. Ладно, серьезное нарушение ее частной жизни подождет другого обсуждения. Сакура вздохнула с облегчением, прежде чем она кивнула: — Что ж, спасибо. Я позвоню ей сегодня и скажу, что я в порядке. — В основном она разговаривала сама с собой, перебирала в уме список дел, которые должна была сделать, чтобы наверстать упущенные тридцать часов. Она чувствовала себя странно, как будто ее похитили инопланетяне. Что привело ее к тому, о чем она думала больше всего, так это: — Что было в том напитке? — Ничего опасного. — Это не совсем утешительно, — Сакура сложила руки на груди, когда он моргнул. — Я и не хотел тебя утешать, — он опустил глаза на забытый напиток, стоявший перед ней на столе. Она проследила за его взглядом, но при виде этого варева ее затошнило, — Тебе нужно выпить. — Я так понимаю, ты тоже не скажешь мне, что в этом напитке? — Она указала на стакан, заставив его вздохнуть. Не отвечая, он потянулся через стойку, схватил стакан и повернулся, прежде чем вылить его в раковину. На секунду ей показалось, что она должна извиниться перед ним. Он достаточно думал о ее здоровье, чтобы приготовить ей что-нибудь выпить. Она вела себя как ребенок. Но более упрямая часть ее отказывалась сдаваться, если он собирался вести себя подобным образом. Когда он повернулся к ней лицом, положив ладони на столешницу, Сакура откинулась на спинку стула. В этот момент взгляд его глаз был для нее слишком сосредоточенным и сузившимся до щелочек, что придавало ему угрожающий вид. — Тебе станет легче, если я на этот раз начну все с нуля? — Он говорил с ней, как с маленьким ребенком, и если бы не страх, который она испытывала к нему, Сакура набросилась бы на него и послала к черту. Она соскользнула с табурета и обошла столешницу, скрестив руки на груди и сдерживая проклятия. — Это заставит меня чувствовать себя лучше, да.- Она говорила уверенно, но он понял, что она нервничает, стоя так близко к нему. Она отказывалась смотреть на него, даже когда он прошел между ней и столом, протягивая руку к дверцам холодильника позади нее. Прохладный воздух заставил ее вздрогнуть, и она скрестила руки на груди, радуясь, что под пижамой остался лифчик. Полки в холодильнике были почти пусты. Все выглядело почти как новенькое, с пачкой свежих фруктов и овощей в бумажных пакетах, в которых они были куплены. Брови Сакуры поднялись, когда он потянулся и собрал пригоршню ингредиентов. Неужели он ходил по магазинам только ради нее? Она чувствовала себя плохо из-за того, что вела себя как полная дура. Какаши сделал шаг назад и ногой захлопнул дверь. Прежде чем она успела закрыться, Сакура поймала что-то, что он блокировал от нее. Нижние ящики холодильника были заполнены чем-то очень знакомым, чем-то, что она видела много раз в своей профессии: мешками с кровью, уложенными в четыре ряда и три в поперечнике. Кроме клыков Какаши, это было единственное, что она видела от него, что доказывало, что он вампир. От этого по ее спине пробежал еще один холодок, на этот раз более сильный, чем любой другой. Он, казалось, заметил ее пристальный взгляд и, откашлявшись, подошел к стойке, где стоял блендер, который тоже выглядел совершенно новым. Сакура сделала несколько шагов назад, чтобы дать ему более чем достаточно места для работы. Он выложил все ингредиенты на стол, прежде чем подойти к раковине, чтобы вымыть их один за другим. Тишину нарушил звук воды, бьющейся о дно раковины из нержавеющей стали, и как только она была выключена, Сакура почувствовала необходимость заговорить. — Когда ты все это получил? — Тихо спросила она, потянувшись за одним из ярко-красных помидоров, лежащих на прилавке. Он был спелый, с маленьким зеленым стеблем наверху. — Вчера, — ответил он, не глядя на нее. — Ты ходил за покупками для меня? Его рука колебалась, нависая над ножом, которым он резал морковь. Какаши искоса взглянул на нее, заметно расслабляясь по мере того, как она говорила с ним. Начиная рубить, он ответил: — Мне их доставили. Я не хотел оставлять тебя здесь одну, на случай, если ты проснешься. — Это очень мило, — она не шутила. То, что он был таким заботливым, а она вела себя с ним как ребенок, определенно много для нее значило. Она дотронулась до его руки, заставив напрячься плечи. — Прости, что я повела себя как дура. Я не имела в виду, что не доверяю тебе. Я полностью верю тебе. Он кивнул и потянулся, чтобы бросить несколько ломтиков моркови и шпината в блендер, его движение отбросило ее руку. Она не обиделась, зная, что он, вероятно, не привык к чьим-либо прикосновениям, если только они не пытались убить его. Конечно, она не могла быть в этом уверена. Может, у него была сексуальная, чувственная девушка-вампир, и он делал все это, чтобы быть милым. Жар коснулся щек Сакуры, и она сделала еще один шаг назад, увеличивая расстояние между ними на случай, если у него были отношения. Она не хотела ставить его в неловкое положение. — Ммм, — промычал он, глядя на нее краем глаза, — Все в порядке. Твоя мать тоже звонила. Кровь отхлынула от лица Сакуры, и она посмотрела на маленький столик, где накануне вечером оставила свою сумочку. Рядом лежал ее сотовый телефон, и хотя она не знала, как отнестись к тому, что Какаши роется в ее сумочке, чтобы достать его, она была почти уверена, что это ничто по сравнению с тем, что она чувствовала, когда он разговаривал с ее матерью. — Когда? — Этим утром, — он закрыл миксер пластиковой крышкой и повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо. — Не волнуйся, я не ответил. Я не думаю, что она хорошо отреагирует на мужчину, поднимающего трубку телефона вместо ее дочери. Сакура выдохнула и прижала руку к животу, ее мышцы почти мгновенно расслабились, оставив ее немного голодной. Она очень сожалела, что отказалась от напитка, который он приготовил для нее раньше. Откашлявшись, она откинула волосы с глаз и кивнула: — Спасибо тебе. Я позвоню ей после еды. Или… — она улыбнулась ему, — воды, наверное. Какаши нажал кнопку миксера, и звук заглушил все, что она могла сказать. И хотя она предпочла бы выпить не овощной коктейль, он даст ей то, что нужно, чтобы не потерять сознание. Сакура прислонилась бедром к стойке и изучала его пальцы, пока он держал крышку кувшина. Они были длинными и бледными, отмеченными несколькими крошечными розовыми шрамами. Один из них тянулся от мизинца к внутренней стороне ладони, и Сакура удивилась, как он их всех достал. Были ли они от борьбы с другими вампирами, или некоторые остались от того, кем он был раньше, когда он был человеком? Миксер затих, и Сакура моргнула, когда он взял кувшин и наполнил стакан, который стоял в раковине. Он наполнил его почти до краев, прежде чем передать ей. — Спасибо, — сказала она нерешительно. Не то чтобы она все еще боялась пить, но у нее было так много вопросов, и она боялась, что он устанет отвечать на них. Не желая раздражать его еще больше, Сакура поднесла стакан к губам и сделала глоток. Это было на удивление вкусно, и она могла подобрать вкус всех овощей по отдельности, хотя они хорошо смешивались друг с другом. Ее желудок был более чем взволнован. Она проглотила половину одним глотком, остановившись лишь для того, чтобы перевести дух. Она подняла на него глаза и на этот раз увидела, как край его маски приподнялся. Глядя на его улыбку, она не должна была чувствовать себя так, словно внутри у нее порхал рой бабочек. Он был убийцей, опасным существом, которого ей следовало опасаться. Не перспективный романтический партнер. От этой мысли ее лицо запылало, и она быстро вытерла рот тыльной стороной ладони. — Спасибо, — сказала она, сделав несколько глубоких вдохов. — Не думаю, что я осознавала, насколько голодна. — Садись, — приказал он, кивнув на табуреты на противоположной стороне кухонного стола. Сакура сделала, как ей было сказано, скользнула на одно из сидений и сделала еще один глоток от своего завтрака. — О предупреждении, которое тебе сделали… Что ж, он не терял времени даром. При воспоминании о словах, сказанных их гротескным другом, ее желудок сжался, не желая больше ничего, что она могла бы предложить. По крайней мере, пока они не перестанут говорить о том, что произошло. Она поставила стакан перед собой и посмотрела на него, наблюдая, как он перегнулся через стойку, ладонями к поверхности. — Что именно он сказал? Она сглотнула и задумалась. Он сидел на ее диване, скрестив ноги, как старый друг, пришедший поболтать. Даже сейчас, тридцать с лишним часов спустя, она точно помнила, каким испуганным и напряженным стало ее тело. — Он сказал, что ты, совет и другие охотники получите по заслугам. Очевидно, за эти годы ты нажил много врагов. Какаши покачал головой, отдавая коротким, горьким смехом: — Похоже на то, — Он вздохнул и отодвинулся от стойки, взглянув на часы, висевшие у него на запястье. Они выглядели дорогими, и Сакура хотела спросить, как он может позволить себе это, его квартиру и все эти транспортные средства. Но в вихре вопросов, вертевшихся, как карусель, у нее в голове, другой вопрос быстро занял свое место. — Я знаю, что это для меня в новинку. Но у меня сложилось впечатление, что вампиры не могут войти в чей-то дом без приглашения. Как он попал в мою квартиру? — Это то, что смертные говорят себе, чтобы лучше спать по ночам, — Дрожь пробежала по ее телу, и Какаши, казалось, заметил, как она вздрогнула от его загадочных слов. Выражение его лица смягчилось, и он провел рукой по волосам, — вот почему Совет нанимает охотников. Мы защищаем людей и себе подобных от бешеных психов, которые думают, что вампиры должны быть на вершине пищевой цепи. Любой вампир, который нападает на человека, убивает он его или нет, должен предстать перед Советом. — Ладно, что еще фальшивого в мифе о вампирах? Разве у тебя нет отражения? — Спросила Сакура, определенно закончив с напитком, который он ей приготовил. По крайней мере, она успела выпить половину, прежде чем он снова превратился в существо, которого ей следовало бы бояться. — Да, но только если зеркало сделано не из серебра. Старые зеркала, антиквариат, не показывали моего отражения. — Гробы? — Спросила она, подняв брови. — Это было необходимо только до изобретения затемняющих штор, — чтобы подчеркнуть свою мысль, Какаши кивнул на толстый материал, покрывавший заднюю стену его квартиры. Его маска сдвинулась, и Сакура почувствовала, как ее лицо расплывается в улыбке. Она обнаружила, что желала, увидеть его лицо. Наклонившись вперед, она постучала себя по подбородку, пытаясь придумать другие вопросы, которые интересовали ее с того момента, как она просмотрела мифы о вампирах на своем ноутбуке. Ее взгляд метнулся к дверцам холодильника из нержавеющей стали. — Откуда у тебя кровь? — На мгновение он замолчал, и она испугалась, что переступила черту. Глубоко вздохнув, Какаши выпрямился во весь рост и скрестил руки на груди: — Пожертвования, — только и сказал он, и Сакура нахмурилась. Она хотела подтолкнуть его рассказать ей больше, но по выражению его глаз было ясно, что он не скажет. Она откинулась на спинку стула и забарабанила пальцами по стойке: — Ты пьешь кровь, солнечный свет и серебро причиняют тебе боль, ничто не помешает вампиру войти в мою квартиру, но тебе не обязательно спать в гробу. Есть еще что-нибудь, что я должна знать? Должна ли я носить чеснок на шее и нести распятие? Какаши рассмеялся, заставив Сакуру улыбнуться еще шире.  — Могла бы, но толку от этого мало, — он потянулся через всю столешницу и взял ее стакан, повернувшись, чтобы вылить остатки в раковину, как он сделал с другим, который она отказалась пить. — Отлично, — пробормотала она себе под нос, скрестив руки на груди и наблюдая, как он убирает на кухне. Ей было трудно сосредоточиться, когда у нее была возможность наблюдать за ним, пока он отвлекался. Так часто его глаза были устремлены на нее, не давая ей времени просто посмотреть на него. Она воспользовалась этим, не в силах удержаться, чтобы не выгнуть бровь, когда он закрыл шкаф одной рукой. Рукав его темно-зеленой рубашки был закатан до локтей, а белая кожа, покрывавшая предплечье, была бледной, почти прозрачной. Единственная голубая венка бежала по всей длине, и Сакура последовала за ней туда, где она исчезала в костях его руки. Она смотрела на нее несколько секунд, очарованная тем, как сильно ей хотелось провести пальцами по этой длине. Как может предплечье быть таким привлекательным? Какаши потянулся за стаканом в раковине и поставил его в шкафчик над плитой, где стояло еще несколько тарелок, нарушив ее сосредоточенность на его руках. Судя по тому, что она видела в его кухне, она была почти пуста. Если бы не она, интересно, была бы у него в холодильнике настоящая еда? Сакура наклонилась к столешнице и забарабанила пальцами по верхушке, возвращаясь мыслями к вопросам, которые мучили ее в течение некоторого времени. Однако то, что интересовало ее больше всего, было относительно новым. — И что теперь? — Сейчас? — Повторил он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. Она смотрела, как он прислонился к стойке, его предплечья все еще казались ей такими горячими. Моргая, чтобы отвести взгляд от его рук, Сакура посмотрела ему в лицо и пожала плечами. — Твои враги, очевидно, знают, что мы связаны. На меня будут нападать каждый раз, когда они будут посылать тебе сообщение? Какаши вздохнул и поднял лицо к потолку, давая ей время рассмотреть его шею, хотя она была раздражающе скрыта под маской, натянутой под тканью рубашки. Она задумалась, была ли кожа вокруг его горла такой же жемчужно-белой, как и его руки, с прожилками, которые бежали как маленькие реки прямо под его плотью. — Сомневаюсь, что тебе понравится мое предложение. Ее глаза поднялись, чтобы встретить его, и она почувствовала, что что-то сжалось внутри ее живота: — В чем дело? — Это только временно, учитывая, что со дня на день Совет пришлет кого-нибудь тебе навстречу. — Выражение его глаз внезапно стало непроницаемым. Это была смесь сожаления, печали и чего-то еще, отчего у Сакуры поднялась температура. — Ты нигде не будешь в безопасности, кроме как здесь. — А после того, как Совет встретится со мной? Если они решат, что я должна превратиться в… — она проглотила слово, не в силах произнести его. — Куда же мне тогда идти? Его лицо смягчилось, и он покачал головой: — Понятия не имею. Но сейчас я могу предложить свою защиту. Пока ты еще человек. То, как он это сказал, заставило ее нахмуриться, как будто он знал, что ее судьба неизбежна. С другой стороны, возможно, он знал что-то, чего не знала она. Он наверняка уже знает. Неужели она настолько доверяет ему, что верит, будто его держат в неведении относительно ее будущего? Сакура уставилась на него, не зная, стоит ли спрашивать, знает ли он что-нибудь еще о встрече. В конце концов, она решила не делать этого и, вздохнув, откинулась на спинку стула. — Ты же не можешь постоянно ходить за мной по пятам или работать со мной. — Она соскользнула с табурета в надежде, что их разговор скоро закончится. Проспав тридцать часов, она остро нуждалась в душе, и мысль о том, что ей нужна защита от кровожадных тварей, снова заставила ее задрожать. Что-то подсказывало ей, что напор воды в душе Какаши будет божественным и полчаса под горячими струями звучали как сон. Он появился перед ней, перекрыв ей путь в спальню. — В этом нет необходимости. По крайней мере, физически. Это возбудило ее любопытство, и Сакура снова повернулась к нему. — Что значит не физически? Его темные глаза сузились, и она увидела, как он стиснул зубы под маской. Было что-то определенно зловещее в том, как он смотрел на нее, но на этот раз она не дрожала. Вместо этого ее температура поднялась, и жар камнем лег глубоко внутри нее. Она с трудом сглотнула и прикусила губу. — Есть способ связаться друг с другом. Мы могли бы быть в разных концах города, но если бы ты чувствовала страх или боль, я бы тоже это почувствовал. Я буду там так быстро, как смогу. Сакура смотрела, как он подошел к ней, стоя так близко, что они были на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Она смотрела на него, пытаясь сосредоточиться на том, что он говорил ей, но это было слишком трудно, когда он был так близко. Боже, почему он так на нее влияет? Не похоже, что это был первый раз, когда она была с ним наедине, или даже так близко к нему. Она практически внесла его в свою квартиру в ту ночь, когда его ударили ножом, почувствовала мускулы его тела под своими руками. Конечно, та ночь была сплошным смутным пятном, и она не понимала, почему сейчас так реагирует на него. Хотя ее мозг с трудом связывал то, что он говорил, с последовательной мыслью, она все равно заговорила. — Как? — Прошептала она. — Есть кровавый ритуал, который мы должны совершить вместе, — при виде ужаса, отразившегося на ее лице, Какаши уточнил: — Тебе не придется это есть. Мы просто… будем разделять это. Несмотря на свои ограниченные знания о вампиризме, Сакура каким-то образом знала, что этот ритуал будет очень интимным, и не могла сдержать жар, который распространился по ее лицу. Она не была уверена, что можно разделить кровь, не выпив ее, но знала, что в глубине души она была бы готова попробовать, если бы это означало его защиту. Хотя сейчас, когда она думала об этом, обмен чувствами звучал довольно интимно. На ум пришел еще миллион вопросов, и она неуверенно покачала головой. — Больно? — Только поначалу, — Какаши просунул руку между ними и взял ее за подбородок, приподняв ее голову, чтобы еще раз взглянуть на него, — мы не обязаны, если тебе неудобно, но это единственный способ убедиться, что ты в безопасности. Сакура хотела спросить его, беспокоит ли его ее безопасность, и если да, то почему? Но она держала этот вопрос взаперти со всеми остальными, постоянно проносящимися в ее голове подобно циклону. Глубоко вздохнув, она кивнула и вздохнула. — Ладно, давай сделаем это.