When The Night Comes

Сакура была не уверенна в том, когда это началось точно, но с тех пор как ее укусил тот проклятый дикарь и до настоящего момента — время для нее начало двигаться по-другому. Возможно, это был вампиризм, который менял ее ДНК, а может, это был Какаши, которого она встретила и от которого узнала о другом мире, но так или иначе, каждая секунда ее бодрствования была наполнена чем-то новым. Неделя казалась месяцем, часы — днями, и даже тот поцелуй с Какаши, казался для нее таким давним. Ощущение его холодных губ на ее губах, его рук в ее волосах — в ее сознании все это было так свежо, однако воспоминания начали ускользать. Скорее всего, это было потому, что они были не готовы к этой сцене у поместья Цунаде Сенджу. Она не думала, что когда-нибудь привыкнет к этому миру, к его жестокости, к тому, каким утонченным он может быть. Швейцар остановил Какаши, прижав свою руку к его груди и глядя на Сакуру сверху вниз своим длинным носом. Он спросил их имена и цель визита, и Сакура не могла поверить в такой уровень снобизма только от такой короткой встречи. Она надеялась, что неприязнь Какаши к этим людям была вызвана личными причинами, но теперь начала сомневаться в этом. Даже нанятая прислуга на вечер смотрела на него так, словно он был недостаточно хорош для того, чтобы слизать грязь с их пяток. Стиснув зубы в тихой ярости, он повернулся к швейцару и прищурился. Сакура видела этот взгляд и раньше, и хотя этот взгляд был направлен не на нее, она чувствовала страх: — У нас есть дело к госпоже Цунаде. — Боюсь, она сейчас занята. — Судя по ухмылке на лице вампира, он не слишком жалел о том, что отослал их. — Завтра тебе придется прийти и просить объедки… — Слова так и не успели слететь с его горла, так как Какаши жестоко сжал его. Швейцар давился и боролся с хваткой на шее, а Сакура смотрела на них с широко раскрытыми глазами. — Либо ты впускаешь нас, либо объясняешь Совету, почему помешал их лучшему охотнику передать важную информацию госпоже Цунаде. Я могу гарантировать, что они не будут такими милыми, как я сейчас. — Он опустил шею вампира. Упершись рукой в стену, вампир поправил воротник и откашлялся. — Да, конечно, — коротко кивнув, пробормотал он и, не предлагая больше ничего, открыл входную дверь. Когда они вошли домой, Сакура повернулась к вампиру, потиравшему шею. Она ухмыльнулась и подняла подбородок выше, надеясь, что он усвоил урок о том, что не нужно вести себя как мудак по отношению к людям. Следуя за Какаши, Сакура выглянула из-за его плеча, и ее челюсть упала на грудь. Фойе было больше, чем вся ее квартира, а люстра, свисавшая с потолка, была покрыта кристаллами, которые отражали свет крошечными призмами, танцующими на мраморном полу. Лестница, ведущая в заднюю часть дома, разделялась на две части и вела на балкон, который тянулся вокруг комнаты. Сакура повернулась кругом, следуя за ним, пока не увидела некоторых людей, присутствовавших на этой вечеринке. Вампиры двигались в пространстве группами по четыре-пять человек, одетые по последней моде, смеясь и держа в руках наполненные кровью кубки. Те немногие, кто заметил присутствие Какаши, сразу же начали перешептываться между собой, некоторые хихикали, глядя на то, во что он был одет. Очевидно, он не ошибся насчет их снобизма. Сакура крепче обхватила себя руками за грудь. К счастью, эта группа вампиров, казалось, не принимала участия в ласках с обнаженными смертными, растянувшимися на мебели. Какаши провел их в одну из комнат слева от фойе, и Сакура почувствовала, как ее брови поднялись до линии волос. То, что когда-то было официальной гостиной с белым мраморным камином, простирающимся до сводчатого потолка, было превращено в нечто вроде импровизированного казино. Столы, обтянутые зеленым войлоком, были расставлены в разных точках комнаты, и вокруг них сидели мужчины и женщины, обменивая свои пачки наличных на фишки. В этой комнате было столько денег, сколько Сакура могла себе только представить за всю свою жизнь. Она последовала за Какаши в комнату, уставившись на бесконечно вращающиеся покер и рулетку, кровь и деньги никогда не заканчивались. Где-то сзади женский смех прорвался сквозь толпу, и Какаши глубоко вздохнул, увлекая Сакуру за собой. Несколько пристальных взглядов привлекли ее внимание, и она вдруг почувствовала, что краснеет. Никогда в жизни на нее так не смотрели, словно она была каким-то паршивым животным. Одна из женщин отступила на шаг от пары, когда они проходили через комнату, ее нос сморщился от отвращения. Она отвернулась от них и тут же начала что-то шептать сидящему рядом мужчине. — Госпожа Цунаде, вы слишком жестоки! Так радостно забирать скудный заработок бедняка, — сказал богатый пожилой вампир*, когда Сакура приблизилась к карточному столу. Между пальцами у него была зажата сигарета, а черные волосы были зачесаны на лысеющую голову. Его улыбка была широкой и кокетливой, когда он смотрел, как пышногрудая женщина придвигает к себе стопку фишек. Но его лицо быстро вытянулось, когда к столу подошел Какаши. Несколько мужчин встали, и Сакура почувствовала, как между ними нарастало напряжение. Они были готовы наброситься на отряд и при необходимости избавить его от низших животных. Цунаде вздохнула и встала, даже не взглянув на парочку. — Джентльмены, — вежливо сказала она, слегка поклонившись в их сторону, — прошу меня извинить. Нужно заняться кое-какими делами. Сакура сделала несколько шагов назад, чтобы освободить место для Цунаде и Какаши, которые должны были идти через зал казино. Она поспешила за ними, стараясь ни на кого не наступить и ни на кого не наткнуться. Хотя, она не думала, что это было возможно с таким широким пространством, которое они получили от вампиров, отошедших от них. Как только они вернулись в фойе, Сакура глубоко вздохнула, хотя и не осознавала, что сдерживалась, и оглянулась через плечо. Почти вся комната, за исключением персонала, который был занят балансированием подносов с кубками крови, смотрела им вслед. Несколько пар глаз поймали свет от люстры и засветились жутким зеленым светом, как животные в лесу, и Сакура вздрогнула, обернувшись. — Я же просила позвонить мне, когда ты приедешь, — сказала Цунаде Какаши, не оборачиваясь. Она подошла к одной из лестниц и поднялась на второй этаж, едва слышно стуча каблуками по мраморной плитке. Сделав несколько шагов назад, Сакура позволила себе взглянуть на темное платье женщины. Сзади оно доходило до пола, однако спереди было открыто до пояса. Под ним она носила зеленые штаны, а топ разделялся посередине груди и спускался на плечи, демонстрируя глубокое декольте. — И скучать вместе с этими дружелюбными лицами? — Услышав горький смех Какаши, женщина повернулась и прищурила на него свои янтарные глаза. Вздохнув и покачав головой, она вела их по балкону, пока они не достигли комнаты, которая была прямо над казино. Сакура старалась не показывать, что окружение произвело на нее такое же впечатление, как и Цунаде. Ее челюсть отвисла с тех пор, как они вошли в это место, и любой, кто обращал на нее внимание, мог сказать, что она никогда в своей жизни не испытывала такой роскоши. Как и две другие комнаты, в которых она побывала, та, куда их привела Цунаде, была столь же впечатляющей. Задняя стена была завалена книгами, которые тянулись до самого потолка, а посреди комнаты стоял письменный стол. Вместо мраморной плитки был ковер, в который ноги Сакуры сразу же погрузились на дюйм. Цунаде закрыла за ними двери и указала на белый диван, стоявший вдоль одной из стен. — Садись, — скомандовала она, подходя к огромному письменному столу. Дерево было украшено витиеватыми узорами, на которые Сакура не могла не смотреть. Прежде чем она успела опуститься на диван, Цунаде заговорила и остановила ее. — Не ты. — Она показала пальцем на девушку. Этот жест вкупе с каменным выражением ее лица заставил Сакуру сглотнуть, и она посмотрела на Какаши, уже сидящего на диване. Он вздохнул и не ответил на ее взгляд, вместо этого сосредоточившись на стене с книгами позади советника. Сакура медленно подошла к столу, на котором сидела женщина. Она вытянула перед собой руку ладонью вверх и молча ждала, стоя неподвижно, как статуя. Впрочем, ей и не нужно было ничего говорить. Сакура точно знала, о чем просит женщина. Ее пылающий взгляд не отрывался от Сакуры, когда она подошла к столу и медленно провела своей меченой рукой по ладоням. На короткое мгновение Цунаде задержала на ней взгляд, обхватив пальцами запястье Сакуры. Все ее инстинкты говорили ей отдернуть руку, но она застыла на месте. Женщина повернула запястье и опустила взгляд на отметину. Прохладное прикосновение ее пальцев к коже вызвало еще одну волну озноба, пробежавшую по спине Сакуры. Позади них Какаши начал говорить и тут же замолчал. Цунаде подняла один изящный палец, и он закрыл рот так быстро, что Сакура услышала щелчок его зубов. Она рискнула оглянуться на него, поймав его взгляд, когда он вздохнул. Он быстро отвел взгляд, неловко ерзая на диване. Сакура могла сказать, что он не привык, чтобы ему говорили заткнуться, и уж точно не привык, чтобы ему говорили заткнуться перед кем-то, кто привык видеть его контролирующим ситуацию. При любых других обстоятельствах Сакура почувствовала бы желание рассмеяться, но пока ее рука все еще была в тисках очень сильного вампира, она этого не сделала. — Дерьмо, — прошипела женщина, — я надеялась, что вы ошиблись. Кто еще об этом знает? — Ее голос был тихим, но он наполнял всю комнату вокруг них. Она посмотрела на лежащего на диване Какаши, который глубоко вздохнул. — Только мы и Гай. Ему можно доверять. — Тебе лучше надеяться, что так и есть, — сказала Цунаде, отпуская запястье Сакуры и вставая из-за стола. Она села в кресло и положила ногу на ногу, постукивая пальцами по подлокотнику. Каменный взгляд, к счастью, больше не был направлен на Сакуру. — Вообще-то, — начала Сакура, задаваясь вопросом, разумно ли вообще открывать рот в данный момент. Меньше всего ей хотелось столкнуться лицом к лицу с гневом женщины из Совета. Особенно если эта женщина — Сенджу Цунаде. Женщина подняла голову и уставилась на Сакуру, изогнув тонкую бровь. — Саске тоже знает. Он показался очень шокированным в этот момент. Цунаде усмехнулась и, повернув кресло к правой стороне стола, выдвинула один из ящиков. Роясь в его содержимом, она проговорила: — Я не беспокоюсь об Учихе. Последнее, что он сделает, это пойдет в Совет. — Они знают об этом? — Робко спросила Сакура, переводя взгляд со спины на Какаши, который еще не встал с дивана. Он едва успел вымолвить хоть слово после того, как на него шикнула женщина из Совета. Он что, серьезно дуется? — Нет, и мы должны скрывать это от них как можно дольше. — И почему же это так? — Потому что, — наконец заговорил Какаши, внезапно оказавшись прямо за ее спиной. — У них есть строгая политика против любого, кто был рожден Учихой. Ей не нужно было больше ничего слышать. Из всего, что она узнала о Совете, Сакура уже могла сказать, что какой бы ни была эта политика, она не означала ее выживание. Она скрестила руки на груди и наблюдала, как Цунаде нашла то, что искала, и вытащила из ящика серебряную фляжку. Затем появились три рюмки, которые она выстроила в ряд на своем столе. Сакура приподняла бровь, наблюдая, как женщина наливает им по рюмке. К счастью, это была не кровь. Но это определенно был алкоголь. От его запаха у Сакуры сморщился нос, и она не знала, отклонить предложение или просто отказаться. После этой ночи немного выпивки пойдет ей на пользу. Цунаде поставила хрустальный сосуд на стол, и Сакура вовремя остановила его, чтобы он не соскользнул вниз. Какаши не сделал ни малейшего движения, чтобы выпить свою рюмку, с сомнением глядя на советницу. — Старые привычки, — пробормотала женщина, прежде чем проглотить рюмку одним глотком. Она не стала тратить время на то, чтобы снова наполнить стакан, но на этот раз не стала пить сразу. Она подняла его и уставилась в жидкость, молча простояв несколько минут. Сакура уставилась на свою рюмку и медленно поднесла его к губам. Что бы это ни было, оно было сильным, и только его запах обжигал нос Сакуры изнутри. Она нахмурилась, посмотрела на двух других и откинула голову назад. Только половина его попала ей в рот, прежде чем она поморщилась и подавилась. Он обжег ей все горло. Сидевшая напротив Цунаде ухмыльнулась и допила вторую порцию: — Как я завидую вашей терпимости. — И это твое решение? — Спросил Какаши, заставляя женщину переключить свое внимание на него. — Пьешь алкоголь, который на тебя больше не действует? Она глубоко вздохнула, посмотрела на Сакуру и снова наполнила свою рюмку в третий раз, указывая на тот, которым пренебрегал Какаши. — Довольно грубо отказывать хозяину в выпивке, Хатаке. Хотя бы притворись, ради старой женщины. — Это бессмысленно. К этому времени Сакура успела закончить свой первый шот и вытирала слезы с уголков глаз. Жжение в горле начало притупляться, и она подумала, разумно ли пить что-то настолько крепкое на пустой желудок. В последний раз, когда она принимала напиток от вампира, ее чуть не убили, а перед этим один из них вырубил ее на тридцать часов. Цунаде вздохнула и посмотрела на них, раздраженно качая головой. — У меня нет никакого решения для этого. Это немного за пределами моих возможностей на данный момент. — А как же, — начала Сакура, все еще задыхаясь, когда алкоголь начал угрожать ее возвращению из желудка, — образцы моей крови. Вы смогли посмотреть на них? — Да, — ответила женщина, наливая еще одну рюмку. — Они, мягко говоря, сбивали с толку. Но я смотрела на них с надеждой обнаружить новую мутацию в болезни. Мне нужно будет взять образец крови Учихи из Совета и попытаться сравнить их. Мне потребуется некоторое время, чтобы получить к ним доступ, и даже это будет нелегко. — А почему бы и нет? И Цунаде, и Какаши вздохнули, как будто объяснять что-то снова и снова кому-то вроде Сакуры было утомительно. Она скрестила руки на груди и нахмурилась, глядя на них обоих, словно ей надоело, что с ней обращаются так, будто она всего лишь досадная помеха. — Простите, вас беспокоит мое невежество? Я не просила, чтобы все это случилось со мной, но я пытаюсь справиться с этим как можно лучше. Я не знаю о болезнях дампиров и вампиризма, или почему Совет имеет такое бревно в заднице на такие ситуации. Так что извините, что я прошу объяснений. Тишина, воцарившаяся после ее вспышки, была оглушительной, нарушаемой лишь хриплым смехом, доносившимся из казино на первом этаже. Сакура сглотнула, но заставила себя не уклоняться от взглядов двух вампиров вокруг нее. Удивительно, но первым заговорил Какаши, и, несмотря на его жесткий взгляд, его голос был мягким. — Главная забота совета — не дать Учихам снова стать могущественными. Они держат все, что у них есть от клана под замком, чтобы гарантировать, что это не попадет в чужие руки. — И я предполагаю, что если они узнают обо мне, им будет легче убить меня, чем изучать. — Ох, нет, — с горьким смешком покачала головой Цунаде. — Они будут изучать тебя. Они просто не сделают ваше выживание приоритетом. С трупом гораздо легче работать, чем с живым существом. Несмотря на холод, пронизывающий Сакуру, заставляя ее желудок сжиматься в знак протеста против выпитого алкоголя, она закатила глаза с усмешкой. — Ты начинаешь говорить, как Шизуне. — Как она там? — Ее голос смягчился вместе с выражением ее глаз, и Сакура удивленно моргнула, прежде чем прочистить горло. — Ей уже лучше. Я действительно уволилась, так что я уверена, что она работает больше, чем когда-либо прежде. — Она опустила голову, не желая думать об абсолютном беспорядке, в котором оставила своего начальника. Уход с работы был единственной вещью, которая, как думала Сакура, никогда не произойдет. Ей нравилось то, что она делала, и нравилось работать на кого-то столь же страстного и Великого, как Шизуне. Было неправильно оставлять ее в таком затруднительном положении, особенно после всего, что случилось. Хуже всего было то, что Шизуне все поймет и никогда не покажет, насколько она расстроена. Это заставило горло Сакуры сжаться, и она прогнала жгучие слезы, несколько раз моргнув. До сих пор у нее не было времени даже обдумать решение оставить свою трудовую жизнь позади. Все это с грохотом выплыло на поверхность, наконец-то наверстав все то дерьмо, через которое они прошли за ночь. — Я всегда хотела завербовать ее в свою лабораторию. Она была замечательной помощницей. — Цунаде склонила голову набок и посмотрела на Сакуру, хотя ее взгляд был направлен прямо сквозь нее. — Может быть, мне стоит навестить ее как-нибудь, когда она не будет так занята. Сакура хотела знать, означает ли вербовка женщины Совета превращение Шизуне в вампира, но чувствовала, что лучше не предполагать. Пожав плечами, Цунаде собрала рюмки, допила тот, к которому не притронулся Какаши, и сунула их обратно в ящик справа от себя. — Мой единственный совет вам обоим — затаиться. Прямо по максимому. Я знаю, что это будет трудно для тебя, Сакура, но было бы лучше, если бы ты могла избегать контактов с кем-либо, пока мы не разберемся. — А как же моя семья? — Используй любой предлог, чтобы не видеть их. Прикройте свою метку, если вы должны выйти, но только в крайнем случае. — Цунаде встала со стула и посмотрела на Какаши, ее взгляд снова стал каменным. — Не позволяй Совету узнать об этом. Я буду держать ухо востро, и прислушиваться к любым слухам через свои связи. — А как насчет людей внизу? — Спросила Сакура, глядя на отметину на своей руке. — А что, если они ее видели? Цунаде закатила глаза. — Не беспокойся о них. Половина из них слишком молоды, чтобы знать, как выглядит метка Учиха. Они слишком заняты, глядя на тебя сверху вниз, чтобы подойти достаточно близко и заметить тебя. Если бы их деньги не были необходимы для финансирования важных проектов, я бы никогда не связалась с этими придурками. — Она встала с тяжелым вздохом и посмотрела между ними, прежде чем повернуться к Сакуре. — Если ты не возражаешь, я хотела бы поговорить с Какаши наедине, прежде чем вы уйдете. — Подожди, — сказала Сакура, качая головой. — И это все? Ваш генеральный план состоит в том, чтобы мы залегли на дно? — Я не хочу, чтобы ты что-то делала. Какаши будет делать то, что он делает лучше всего, и держать смертных Конохи в безопасности от диких атак, пока ты ждешь меня, чтобы разобраться во всем этом. Она не могла поверить в то, что слышала. После всего, что случилось, ее единственным решением было исчезнуть? Это будет чертовски трудно, если у нее есть два детектива, которые все еще подозревают ее в причастности к нескольким исчезновениям. Вместо того чтобы подойти к двери, чтобы дать им возможность поговорить наедине, Сакура усмехнулась и встретилась взглядом с Цунаде. — А что, если Совет узнает обо мне? Неужели я должна сидеть и ждать, когда они придут и убьют меня? — Я не позволю этому случиться, — сказал Какаши, поворачиваясь к ней, его глаза смягчились. Если бы они были одни, она была уверена, что он протянул бы руку, чтобы коснуться ее лица, так же, как он сделал это в машине той ночью. Сакура почти надеялась, что он сделает это в любом случае, несмотря на присутствие другой женщины. Сейчас ей не помешало бы немного успокоиться. Моргнув, он, казалось, вспомнил, что они не одни, и выпрямился, повернувшись к женщине из Совета, сидевшей напротив них. Она смотрела на Какаши с любопытством, ее бледная бровь слегка изогнулась. — Дай нам минутку, Сакура, — тихо, но строго сказала Цунаде. Спорить больше не было смысла. Вздохнув, Сакура снова посмотрела на Какаши, но отвернулась от него, когда он не ответил на ее взгляд. Она вышла из комнаты, закрыла за собой дверь и встала на балконе, который огибал вестибюль особняка Цунаде. С точки зрения Сакуры, у нее было два варианта. Либо она будет стоять здесь, кипя от злости, либо повернется, прижмется ухом к двери и прислушается к тому, о чем они говорят. Похоже, это был единственный способ узнать что-нибудь о них двоих. Но, в отличие от прошлого раза, когда она подслушивала разговор между Какаши и Цунаде, Сакура должна была быть уверена, что не даст ему знать, что она слушает. Она должна была держать свои эмоции под контролем, что бы она ни услышала. И хотя она не была уверена, как именно это сделать, она должна была хотя бы попытаться. Повернувшись на каблуках, она прижалась ухом к двери и затаила дыхание, прислушиваясь к разговору внутри. Никто еще не говорил, но она слышала, как Цунаде снова села в кресло за столом и тяжело вздохнула. — Что ты делаешь, Хатаке? — Я стою в вашем кабинете. — За его ответом последовал резкий хлопок, о котором Сакура могла только догадываться — эта женщина хлопнула рукой по столу. Она не знала, что было хуже: услышать саркастический ответ Какаши или знать, что он разозлил Цунаде достаточно, чтобы вызвать подобную вспышку. — Ты знаешь, что я имею в виду. В последний раз, когда мы виделись, я предупреждала тебя, чтобы ты не позволял своему сердцу вмешиваться в наши дела. Совершенно ясно, что ты не слушал. Какаши фыркнул, колеблясь, прежде чем ответить. Знал ли он, что Сакура слушает? Было трудно контролировать, как быстро билось ее сердце, особенно когда речь шла о чем-то подобном. Она сглотнула и закрыла глаза, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться, и надеясь, что он предположил, что она чувствует себя так, потому что на одном этаже под ними было 200 вампиров. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — ответил он, его голос был таким же пассивным, как всегда. — Чушь собачья! Я практически чувствую запах твоих чувств к ней. Каждый чертов вампир здесь может учуять это. Ничего хорошего из этого не выйдет, Хатаке. Ты осознаешь последствия для себя… В зале казино снова раздались аплодисменты и смех, и Сакура нахмурилась, не в силах расслышать, что говорит Цунаде. Она прижалась ухом к двери, жалея, что не может сказать группе снобов под ней просто заткнуться. К счастью, их вспышка утихла настолько быстро, что она снова смогла разобрать, о чем говорили в комнате. Теперь она слышала голос Какаши. -… не следует путать мой долг перед Советом с любовью к Сакуре. Я отвечаю за нее, пока мы не выясним, что происходит. Ауч… Сакура не могла отрицать, что его слова задели ее, но она старалась не реагировать на них. Она отогнала свои эмоции, заставляя себя сосредоточиться на том, что они говорили, а не на том, как больно было это слышать. — Она знает о твоем происхождении? — Голос Цунаде был слишком тихим, чтобы расслышать, но Сакура проигнорировала шум с первого этажа. — Нет. — Было бы разумно скрыть это от нее, Какаши. Нет смысла усложнять вещи еще больше, чем они есть. — После короткой паузы она продолжила: — Я хочу, чтобы ты патрулировал каждую ночь. Эти атаки происходят все чаще и чаще и… Сакура попятилась от двери, недоверчиво глядя на раскрашенное деревянное зерно. Происхождение Какаши? Что бы это могло значить и почему они должны скрывать это от нее? Она сделала шаг назад и опустила взгляд на кончики своих грязных кроссовок. Какая-то часть ее хотела выбить дверь и потребовать, чтобы они рассказали ей все, но она знала, что они определенно этого не сделают. Усталость поползла вверх по основанию черепа Сакуры, и она зажмурилась, потянувшись к стене, чтобы не упасть. Она провела 20 часов без сна, и после американских горок ночи, которую они пережили, ее тело было на грани обморока. Несмотря на желание узнать больше о тайнах между Какаши и Цунаде, она не знала, сможет ли справиться с чем-то еще. Сакура прислонилась к стене и ждала, глядя на массивную люстру, висящую между этажами. С того места, где она стояла, ей была видна небольшая часть первого этажа, и ее взгляд скользнул вниз, к белому мраморному полу. Возле одной из массивных колонн стоял вампир, который грубо поприветствовал их у входной двери. Галстук на его шее все еще был растрепан, и теперь, когда Какаши не было рядом, он снова нахмурился и посмотрел на Сакуру. В течение нескольких секунд, они смотрели друг на друга. Она практически чувствовала отвращение, которое он испытывал. Прежде чем она успела закатить глаза и отвести взгляд, он поднял палец и зловеще провел им по своему горлу. Сакура смотрела на него в замешательстве, ее сердце бешено колотилось в груди. Неужели он так разозлился, что Какаши поставил его на место? Если это было причиной небольшой угрозы мужчины, Сакура могла понять, почему Какаши ненавидел таких людей… но, это было по-другому. Как будто угроза была направлена именно на нее. Швейцар ухмыльнулся ей, его зубы, красные от крови, резко выделялись на фоне бледной, белой кожи лица. Подмигнув, он снова исчез под балконом, и Сакура уставилась на то место, где он только что стоял. Смех и тихая музыка, доносившиеся снизу, заставляли ее кожу покалывать от страха, волосы на руках и шее встали дыбом. Если бы она не стояла у стены, то подумала бы, что кто-то стоит позади нее. Дверь справа от нее распахнулась, и она, задыхаясь, отпрыгнула от стены, прижав руку к горлу. Какаши посмотрел на нее, приподняв бровь. — Ты в порядке? — Он закрыл за собой дверь и проверил ее лицо на наличие каких-либо признаков того, что она ранена. — Я в порядке, — сказала она, махнув рукой. — Мне просто показалось, что я что-то видела. Какаши пристально посмотрел на нее, но не стал настаивать. Он вздохнул и провел рукой по волосам, привлекая внимание Сакуры. Она уже скучала по его пальцам, запутавшимся в ее собственных волосах, и по тому, как жадно он целовал ее в машине. Все закончилось еще до того, как она смогла насладиться этим, и не было никакой уверенности, что это случится снова. Особенно после того, что она подслушала, когда он разговаривал с Цунаде. «Не путайте мой долг перед советом с любовью…» Если это правда, то почему он поцеловал ее? — Нам нужно уходить, если мы хотим успеть домой до восхода солнца. Цунаде предложила выйти через черный ход. — Он прошел мимо нее и сделал несколько шагов. Мысль о том, что придется идти за ним до машины и возвращаться в город, заставила ее закрыть глаза и вздохнуть. Сон все еще был слишком далеко, и она слышала, как кровать зовет ее за много миль отсюда. Ей хотелось поговорить с ним, спросить, что будет между ними, но она не могла заставить себя издать ни звука, пока они шли через заднюю дверь в сад. Было темно, но Сакура могла видеть большой фонтан и ночные цветущие цветы, аккуратно посаженные вокруг пространства. При дневном свете это было бы прекрасно. Но под луной от этого захватывало дух. Ей почти хотелось, чтобы у них было свободное время, чтобы просто насладиться видами. Какаши повел ее вперед, положив руку на поясницу, и провел через калитку между изгородями. Они обошли дом, где все еще стояли машины, и быстро нашли его машину. Сакура упала на сиденье и откинула голову назад, ее глаза больше не могли оставаться открытыми. — Если мы хотим успеть домой вовремя, то я не могу ехать медленно, — предупредил он, переключая машину на задний ход. Когда он вырулил из тупика на длинную извилистую подъездную дорожку, Сакура пожала плечами. — Я ничего другого и не ожидала.