When The Night Comes

Дни тянулись мучительно медленно. Сакура знала, что с момента инцидента на диване прошло меньше недели, но ей казалось, что она была призраком в квартире Какаши в течение уже многих лет. Если ее не запирали в спальне, то она бродила по гостиной, чтобы выглянуть в окно или посмотреть на его огромную коллекцию книг. Не то, чтобы она была заинтересована в чтении любой из них. Чем меньше она будет думать о мире вампиров и о том, что с ним связано, тем лучше. Ее уже тошнило от этого всего, хотя она не совсем понимала, как ей могло это не нравится больше, чем было до этого. Трудно было опуститься ниже скалистого дна, но именно там она сейчас и сидела. К счастью, Какаши, казалось, избегал ее и проводил большую часть времени либо в гараже, либо патрулируя по ночам улицы. Он держал холодильник заполненным для них обоих, и единственный раз Сакура даже мельком увидела его за последние пять дней. Он тогда разгружал сумку с продуктами. — Я принес тебе еще немного тех хлопьев, которые ты любишь. — Он указал на коробку, стоявшую на стойке рядом с холодильником. Там была радуга и какая-то антропоморфная птица на панели, рекламирующая еще больше зефира в каждом укусе. Сакура посмотрела на коробку, потом снова на него. — О, спасибо тебе. И это было пределом ее общения с кем-либо в течение последних нескольких дней. Ее мобильный телефон был просто отключен. Большинство звонков были от Шизуне или от Ино, и Сакура чувствовала себя ужасно из-за того, что игнорировала их. Она должна была объяснить им обоим свое внезапное исчезновение из реального и социального мира, но не могла заставить себя позвонить им. К счастью, ее мать была довольна несколькими сообщениями здесь и там. К пятнице Сакура оставила попытки что-либо сделать и легла в кровать, которую теперь называла своей собственной. Свесив ногу с матраса, она смотрела в потолок и считала плитки над собой. Потолок спальни Какаши был выложен семьюдесятью двумя плитками. Она сосчитала их дважды, потому что сначала это число показалось ей слишком большим. Это заставило ее задуматься о том, как он вообще мог позволить себе такую просторную квартиру. Может быть, он получил ее дешево, потому что его окружали только заброшенные склады и фабрики, которые не использовались в течение последних двух десятилетий? С другой стороны, кому вообще придет в голову чинить такое место? Если не считать вампира, конечно. Она пришла к выводу, что именно Какаши превратил это место в свой дом. Конечно, это только заставило ее задуматься, кто занимался водопроводом и электричеством и есть ли у вампиров подрядчики для такого рода вещей? Как долго их мир существовал рядом с ее собственным, двигаясь параллельными линиями, но никогда не пересекаясь? Ну, никогда не пересекаясь в крупном, изменяющем жизнь пути для человеческой расы. Большинство людей не знали о существовании этого потустороннего мира. Это не совсем честно — держать людей в неведении, думала Сакура. Они имели право знать, что есть вещи, которые находятся вне их контроля и за пределами их понимания. Но опять же, неведение было блаженством. Она бы сейчас убила за любую возможность незнания об этом мире. Если бы только она не пошла в тот вечер на работу… Сакура приложила ладони ко лбу и причесала голову кончиками пальцев, пытаясь успокоить головную боль, которая всегда появлялась, когда она слишком много думала о вещах, которые не могла контролировать. Бесполезно было зацикливаться на «что» и «если», и это выводило ее из себя, зная, что это было все, что она делала после инцидента с диваном. На прикроватном столике снова завибрировал телефон, и она вздохнула, уронив руки на кровать. Она подняла голову и посмотрела на устройство. Номер не был записан в ее телефон, и она села, глядя на него сверху вниз. Он был местным, но ноющее чувство в глубине ее черепа говорило ей не отвечать на него. Чем дольше она смотрела на номер, тем хуже себя чувствовала, и ее желудок сжимался тугими узлами. Наконец звонок закончился, и она вздохнула с облегчением. Ее плечи расслабились, и она провела рукой по лицу, пытаясь очнуться от этого ужаса, в котором пребывала. Погрязнув в жалости к себе, как бы сильно ей ни хотелось заняться чем-то другим, она ничего не добьется. Вздохнув, она встала и вытянула руки над головой, потянув кости шеи и позвоночника. Прежде чем она успела повернуться и сделать свой обычный обход квартиры, ее телефон снова завибрировал. Сакура резко повернулась к нему лицом, моргая на тот же самый номер, который звонил раньше. Тошнотворное чувство в животе вернулось вместе с ним, и ей пришлось приложить руку к животу. Она быстро схватила телефон со стола и провела большим пальцем по кнопке вызова. Она приложила трубку к уху, но промолчала. У нее было такое чувство, что тот, кто был на другом конце провода, знал, что она все равно будет слушать. И действительно, после секундного молчания они заговорили. — Мисс Харуно. — Холодный тон Саске Учихи заставил ее содрогнуться от отвращения, и она боролась с желанием закончить разговор. — Вас очень трудно выследить. — Видимо, не так уж и трудно. — Я полагаю, что, попросив вас прийти в участок для допроса, я ничего не добьюсь, — сказал Саске с тяжелым вздохом, как будто просто говорить с ней было для него слишком раздражительно. — Допросить о чем? — Вообще-то это просто смешно, как много вещей нам нужно расспросить о вас. Похоже, ты не знаешь, как держаться подальше от неприятностей. Сакура резко развернулась и поспешила к двери спальни, надеясь застать Какаши до того, как он уйдет на ночь. Что бы Саске ни собирался ей сказать, она знала, что будет лучше, если Какаши тоже услышит. — Мы можем поговорить об этом по телефону? Потому что я не думаю, что смогу попасть на станцию сегодня. Она прижала руку к громкоговорителю телефона и бросилась через всю квартиру, распахнув дверь на верхней площадке лестницы. К счастью, она могла слышать маленький радиоприемник, который Какаши держал в гараже. Ее шаги громко отдавались по металлическим ступеням, и к тому времени, когда она спустилась вниз, он уже встал с табурета, вытирая руки тряпкой. Его брови нахмурились, когда он перевел взгляд с телефона в ее руках на ее лицо. — Что случилось? — Спросил он, заставив ее покачать головой. Она произнесла одними губами имя «Саске» и жестом указала на телефон, снова приложив его к уху, пока детектив говорил. — Так или иначе, я знал, что это будет твой ответ. — На другом конце провода она услышала, как он закрыл дверь, вероятно, в свой кабинет, прежде чем продолжить разговор. Как только Какаши выключил радио, она быстро включила громкую связь, чтобы они оба могли слушать. — Давай просто прекратим эту херню, ладно? Мы оба знаем, что ты превращаешься в нечто не совсем человеческое. Я честно думал, что Хатаке уже прикончил бы тебя, но, похоже, ты достаточно важна для Совета, чтобы держать тебя рядом. — Он выплюнул это слово, как будто оно оставило неприятный привкус на его языке. Когда она ничего не сказала, он вздохнул. Сакура подняла встревоженный взгляд на Какаши и беспомощно пожала плечами. — На прошлой неделе в многоквартирном доме нашли шесть трупов. Все они были опустошены вампиром, и свидетели говорят, что они помнят, как видели довольно причудливую машину по соседству. Примерно во время убийства. Звучит знакомо? Какаши покачал головой, говоря ей, чтобы она не отвечала, и она уставилась на него. Как она могла не ответить? Неужели он хочет, чтобы за ними охотилась вся полиция, думая, что они убили шестерых человек? Вздохнув, он повернулся и схватил ручку и бумагу с рабочего стола позади себя. Он быстро нацарапал что-то и показал ей: «Об этом позаботился Совет. Он пытается напугать тебя.» — Я не знаю, о чем ты говоришь, — наконец сумела ответить Сакура. Через громкоговоритель они услышали, как скрипнул стул Саске, когда он сел, а затем что-то ударило по столешнице стола. — Это смешно, потому что на месте преступления мы нашли пропитанную кровью рубашку с надписью «Собственность Больницы Коноха». И разве ты не знала, что ни одна кровь не совпала с кровью жертв. Она и Какаши уставились друг на друга, мгновенно обвиняя друг друга в том, что они оставили рубашку на улице. Он закатил глаза и снова сел на табурет, не возвращаясь к своей работе, но и не стоя так близко к ней. — А какое это имеет отношение ко мне? — Ну, — начал Саске с глубоким вздохом, — похоже, ты единственный сотрудник больницы Коноха, которая когда-либо была замешана в подобных преступлениях. Я полагаю, что если мы возьмем кровь на дополнительные анализы, то обнаружим, что она не совсем человеческая? — А разве это не уничтожит и твое прикрытие? Это не похоже на то, что все кто вокруг тебя знают, кто ты такой. — Какаши замахал руками, чтобы она заткнулась, но слова слетели с ее губ прежде, чем она успела остановиться. Она опустила голову и хмуро посмотрела на капот машины, к которой прислонилась. — Я вижу Хатаке держит тебя в курсе событий, хотя сомневаюсь, что он рассказал тебе все. Они ведь любят хранить свои секреты. Сакура не могла не позволить своему взгляду скользнуть к вампиру напротив нее. Его глаза встретились с ее, и он быстро отвел взгляд, ясно признавая свою вину. — Я знаю достаточно, — только и смогла она сказать. — Почему-то я в этом сомневаюсь. Если ты придешь в себя и захочешь поговорить со мной, я буду на станции до девяти. — Не говоря больше ни слова, звонок закончился, и Сакура несколько секунд смотрела на свой телефон. Единственным звуком в гараже было медленное тиканье часов, небрежно висевших на стене над верстаком Какаши. — Ты собираешься встретиться с ним? Сакура удивленно подняла на него глаза: — Ты что, шутишь? Я уверена, что как только я переступлю порог этой станции, меня тут же арестуют. И это все твоя вина, на самом деле. — Это моя вина? — Какаши приложил руку к груди, в шоке подняв брови до линии волос. — Как это может быть моя вина? — Ты заставил меня оставить рубашку, чтобы спасти свой драгоценный кожаный салон. — Ее рука указала на машину позади нее. — Если бы ты этого не сделал— Какаши вскочил на ноги так быстро, что она от неожиданности сделала несколько шагов назад. Когда он приблизился, в его глазах горел яростный огонь. — Я, кажется, помню, что в первую очередь велел тебе оставаться в машине. Не вини меня за этот беспорядок, Сакура. Именно ты настояла на том, чтобы пойти со мной, и именно ты приняла решение выйти из машины и попасть в эту опасную ситуацию. — Он не совсем кричал, но тон его голоса заставил ее отпрянуть. Досада и разочарование были очевидны, и почему-то это было намного хуже, чем просто слепо злиться на нее. Но она была не в том настроении, чтобы прятаться и выслушивать его бред прямо сейчас. Не тогда, когда она была проигнорирована на прошлой неделе, атакована голодным вампиром и вынуждена снова иметь дело с Саске Учихой. Сакура почувствовала, как гнев внутри нее выплеснулся наружу. Месяц разочарования и растерянности, смешанных с непостоянным количеством ярости. — Ну, извини меня, блять, Какаши! Я думала, что ты умрешь! А что мне оставалось делать? Сидеть в этой машине, пока не приедет Совет, чтобы забрать меня? Какаши усмехнулся, закатывая глаза и отворачиваясь от нее. На секунду Сакура подумала, что он собирается проигнорировать ее и снова притвориться, что работает над своими дебильными машинами, чтобы избежать ее еще немного, но он остановился и повернулся к ней лицом. — Ты думаешь, я не в состоянии одолеть даже одного дикого вампира? Сакура, я занимаюсь этим дольше, чем ты можешь себе представить. Чтобы убить меня, потребуется гораздо больше, чем один гребаный дикарь. — Да откуда мне это знать? Ты ничего мне не говоришь! Я даже не знаю сколько тебе лет или еще хоть что-нибудь. — Она покачала головой, проглатывая комок, который с трудом давил ей на горло. — Знаешь, я начинаю думать, что Саске, возможно, прав насчет тебя. — Она пожалела о своих словах сразу же, как только произнесла их, и от взгляда Какаши ей стало только хуже. Вспышка боли на его лице больно ударила ее в грудь, хотя он быстро пришел в себя и его обычное стоическое, бесстрастное выражение лица вернулось. Он снова сел на табурет и покатил его обратно к рабочему столу, не оглядываясь на нее и не говоря больше ни слова. Было ясно, что короткий, взрывной разговор закончился, оставив их обоих еще более жалкими, чем прежде.

***

Уже почти рассвело, когда Какаши наконец вернулся домой. Он сидел в машине, наблюдая, как свет уличных фонарей медленно исчезает за закрывающейся дверью гаража. Он глубоко вздохнул и откинул голову на подголовник. Часть его размышляла, не лучше ли будет просто остаться в изгнании и не пытаться поговорить с Сакурой сегодня вечером. Был шанс, что она еще не остыла после их ссоры, и мысль о том, что он снова столкнется с ее гневом, заставляла его чувствовать себя измученным. Он провел большую часть ночи, разъезжая по городу, думая о тысяче и одной вещи, которые он мог бы сказать ей по-другому, и каждая из них звучала так же глупо, как и предыдущая. Он так устал от подобных ощущений. Почему он не может просто быть нормальным рядом с ней? С другой стороны, что вообще было для него нормальным? У него не было никого похожего на Сакуру, даже когда он был человеком. Самым близким к нему существом были Рин и… Какаши покачал головой, сжимая переносицу, чтобы побороть головную боль, которая угрожала его лбу. Размышлять о прошлом было бесполезно, а мысли о Рин только разозлят его еще больше и сделают еще хуже. Он мог либо сидеть в гараже, купаясь в своей жалости и страданиях к себе, либо попытаться все исправить. Конечно, он рисковал сделать все еще хуже, в чем, казалось, он был большим экспертом, когда дело касалось Сакуры. Ему всегда удавалось сказать или сделать что-то не то, сделать самый плохой выбор. Это было крайне неприятно, но она не заслуживала того, чтобы он вымещал на ней свой гнев. Именно поэтому несколько часов назад он нанес визит одному из своих друзей. Картонная коробка лежала на переднем сиденье его машины, и Какаши повернулся, чтобы посмотреть на нее. Барабаня пальцами по рулю, он схватил коробку и вышел из машины. Направляясь к лестнице, он сосредоточился на ощущении присутствия Сакуры в своем теле. Она проспала большую часть ночи, но теперь она чувствовала себя бодрой и все еще несчастной. Совсем как он. Он взвесил коробку в правой руке и вошел в квартиру, позволив двери захлопнуться за собой достаточно громко, чтобы она могла услышать. Он лишь на секунду задержался, ожидая ее реакции. Мгновенное чувство тревоги, сопровождаемое раздражением, подсказало ему, что она определенно проснулась и определенно слышала, как закрылась дверь. Он бросил коробку на кухонный островок и пересек просторную квартиру, остановившись прямо перед дверью спальни. С другой стороны, он чувствовал тревогу и любопытство Сакуры. Она могла его слышать. Какаши постучал костяшками пальцев по двери и стал ждать ее ответа. К его большому разочарованию, она не обратила на него никакого внимания. — Сакура, я знаю, что ты проснулась. И снова тишина. Какаши вздохнул и сжал кулаки. Как бы сильно ему ни хотелось уйти и позволить ей надуться, он постучал еще раз. На этот раз достаточно громко, чтобы эхо разнеслось по всей квартире. — Пожалуйста, подойди сюда. — Хорошо, — послышался приглушенный голос из-за двери. — Просто дай мне одеться. Он прищурился, глядя на дверь, и подумал, не лжет ли она ему, выигрывая себе дополнительное время, чтобы либо придумать предлог, чтобы не выходить, либо убедить себя присоединиться к нему. Как бы то ни было, он вернулся на кухню и посмотрел вниз на сложенные створки картонной коробки. Он положил руки по бокам и сделал еще один глубокий вдох, чтобы успокоить нервы. Тот факт, что он нервничал, увидев Сакуру снова, было чем-то, что он проигнорировал, и он побарабанил пальцами по темной мраморной столешнице, пока ждал. Он чувствовал, как ее нервы начинают сжиматься в узел и в ней, и в его собственном животе, ужасно смешиваясь с тем, что он уже испытывал. Он вздохнул и отодвинулся от стойки, скрестив руки на груди. Еще через несколько минут, убедив себя не выбивать дверь пинком, он услышал, как она вышла из спальни. У него перехватило дыхание, и он увидел, как она вышла из-за угла, скрестив руки на груди, словно отражая его собственную позу. Она с вызовом вздернула подбородок, хотя ее глаза уже были устремлены на коробку перед ним. Она не пошла на кухню, а задержалась у стены рядом с холодильником. Он решил, что она уже совсем близко, и вздохнул, опустив руки по бокам. Его извинения тяжело давили на язык, упрямо прилипая к горлу, хотя он знал, что именно это и нужно было сказать. С трудом сглотнув, он снова встретился с ней взглядом и поджал губы под маской. — Я хочу извиниться за то, как вел себя раньше. На самом деле, не только раньше. То, как я веду себя с тех пор, как мы встретились. — Выражение удивления, промелькнувшее на ее лице, на секунду застало его врасплох, и ему пришлось прочистить горло, прежде чем продолжить. — Если я тебе чего-то и не сказал, то только потому, что не могу… мне бы хотелось объяснить это получше, но я просто не могу. Сакура кивнула и сделала маленький шаг вперед, позволяя своим рукам упасть на спинку стула, стоящего рядом с островом. Она молчала, а Какаши смотрел на окна в другом конце комнаты. Шторы были задернуты, но не до конца. Лучик солнечного света пробился сквозь щель в толстой ткани и растекся по полу. Он отвел свой взгляд от света обратно к Сакуре, сузил глаза, хотя и не от гнева. — Возможно, я не смогу рассказать тебе все, что ты хочешь знать, но я надеюсь, что ты веришь тому, что я рассказал. Она встретилась с ним взглядом и снова кивнула. — Я все понимаю. Мне не следовало говорить тех вещей. Так что мне тоже очень жаль. — Он смотрел, как двигаются мышцы ее горла, когда она сглатывает. Ни один из них на самом деле не хотел извиняться, но, по крайней мере, они были достаточно взрослыми, чтобы притворяться. Какаши не мог не заметить, что она не сказала, что доверяет ему, но он точно не ожидал ее увидеть. Только не после того, что он с ней сделал. Она кивнула в сторону коробки перед ним, выводя его из минутного оцепенения. — Что это? — Это, — сказал он, толкая ее через прилавок. — для тебя. Ее брови приподнялись, и она обошла табурет, подходя ближе к его стороне острова. Она положила руки на крышку коробки, но не открыла ее. Ее глаза встретились с его глазами. — Ну и что же это? — Открой и посмотри. Он чувствовал, как трепет внутри нее медленно уступает любопытству, когда она снова повернулась к ящику и просунула пальцы под крышку. Она открыла их и встала на цыпочки, чтобы заглянуть в коробку. Он подошел ближе и сделал то же самое. Внутри лежало несколько кольев разного размера, но все они были достаточно тонкими для ее рук. Когда она не пошевелилась, он протянул руку и схватил один из них для нее. Сакура перевела взгляд с кола обратно на его лицо и подняла бровь. — Возьми его, — сказал он, протягивая ей. Она медленно обвила пальцами оружие и осмотрела заостренный наконечник. — Зачем ты мне это даешь? Какаши сунул руку обратно в коробку и вытащил остальные деревянные колья, положив их на стойку перед ними. Двое из них были достаточно маленькими, чтобы их можно было легко спрятать под одеждой, в то время как двое других были тяжелее и крепче. — Я хочу, чтобы ты познакомилась с оружием, которое может вывести из строя вампира. Это то, что я должен был сделать еще несколько недель назад. Затем он осторожно вытащил что-то завернутое в черную ткань. Сакура выглянула из-за его плеча, чтобы получше рассмотреть, как он разворачивает материал. Маленький стеклянный пузырек был наполнен белым порошком, который выглядел вполне невинно. Какаши держал тряпку между своей рукой и флаконом, когда передавал ее Сакуре. — Это тот самый нитрат серебра, который я использовал на твоих глазах. Даже для смертного это тоже может быть опасно, поэтому используй его только в том случае, когда у тебя не будет других вариантов. Она кивнула и взяла из его рук маленькую бутылочку. Она поднесла его к свету и повертела так, что порошок внутри стал порхать. Когда Какаши снова повернулся к картонной коробке, он не смог сдержать легкой улыбки, появившейся на его губах. Увидев ее такой любопытной, а глаза загорелись энергией, которой ей не хватало уже несколько недель, и сердце Какаши пропустило несколько ударов. Он поджал губы, чтобы сдержать улыбку, и потянулся к последнему предмету в коробке. Сакура поставила флакон на стойку достаточно далеко от края и повернулась как раз в тот момент, когда он протянул ей тонкую деревянную коробочку с медной защелкой спереди. На этот раз ее глаза расширились еще больше, и он не смог сдержать улыбку, даже если бы попытался. Он зажал защелки и с помощью большого пальца потянул крышку наверх. Внутри, уютно устроившись на ложе из темно-синего бархата, лежал маленький серебряный кинжал. Он протянул ей коробку, и она посмотрела на него, приоткрыв рот от удивления. — Это мне? — Да. Он пролежал в хранилище, собирая пыль в течение последнего столетия. Я решил, что раз уж я больше не могу к нему прикоснуться, то пусть он достанется кому-нибудь другому. Сакура подняла голову и посмотрела на него сверкающими глазами. В этот момент Какаши с трудом удержался, чтобы не потянуться к ней. Он сцепил руки за спиной и откашлялся, глядя в сторону гостиной, где пол все еще был освещен маленьким лучиком солнца. — Если тебе все еще интересно, я подумал, что мы могли бы начать то обучение, о котором я уже говорил. — По-настоящему? — Ее тон был недоверчивым, и слова заставили его смущенно прищуриться. Он снова взглянул на нее, приподняв бровь. — Да, по-настоящему. Тебе все еще интересно это? — В том, чтобы научиться убивать вампиров? Черт, да я— — Нет, — начал Какаши, качая головой и поднимая руку, чтобы остановить ее. — Ты же не собираешься убивать вампиров. Это только для защиты. — Широкая улыбка на ее лице таяла с каждым произнесенным им словом, и он вздохнул, сжимая переносицу. — Убийство вампиров влечет за собой последствия, с которыми ты сейчас не в состоянии справиться. То, чему я тебя учу — это только самооборона. Я ясно сказал? Сакура закатила глаза, но потянулась за маленьким колом, который легко поместился в ее руке. — Кристалльно. Итак, чему же ты будешь меня учить? — Я могу помочь тебе стать сильнее, крепче и дать тебе навыки, которые ты сможешь использовать, если тебя загонят в угол. Таким образом, ты сможешь сохранить свои ручки. — Он потянулся к коробке на стойке, и уголки его губ дернулись в ухмылке. Он бросил коробку на пол, и Сакура последовала за ним в гостиную. — Хей, — сказала она, тыча пальцем ему в руку. — Эти ручки мне очень пригодились. Я бы уже давно была бы переварена, если бы не воткнула эту ручку в глаза тому ублюдку. Какаши вздохнул и ступил на ковер в своей гостиной, повернувшись к ней лицом. Она резко остановилась, стараясь не врезаться в него, и отступила на несколько шагов. Ее глаза встретились с его всего лишь на полсекунды, прежде чем она застенчиво отвела взгляд. Какаши склонил голову набок и пристально посмотрел на нее. — Признаюсь, ты меня удивила, и я восхищался твоей быстротой мышления. Я просто хочу, чтобы ты была более подготовленной на тот случай, если это случится снова. Ее лицо озарила улыбка, от которой в груди Какаши возникло странное ощущение тепла. Он быстро оттолкнул это тепло и скрестил руки на груди. — Ты хочешь начать прямо сейчас или подождешь, пока не отдохнешь? — Давай сделаем это. Сакура медленно повернулась и снова посмотрела ему в лицо. Она посмотрела вниз на кол, все еще зажатый в ее руке, прежде чем поднять взгляд на Какаши. Улыбка, расплывшаяся по ее губам, вызвала еще одно странное ощущение в глубине его души. Он сглотнул, и впервые за очень долгое время Какаши не знал, нервничать ему или возбудиться.