You're always ahead of the rest When I'm always on time You got A's on your algebra tests I failed and they kept me behind [Ты всегда впереди остальных, А я остаюсь на одном месте, У тебя «шесть» за тесты по алгебре, А я их проваливаю и тащусь позади] Placebo — Drag
— Нет, Мари, цветовая гамма не подходит, — Юлие поморщила нос и закрыла глаза. Белые стены, плакаты, рисунки, возможно, что-то из музыкальных инструментов, натуральное дерево, легкий хаос. Так должна выглядит комната Эвена. — Лена, у Иды не работает рация, принеси, пожалуйста, запасную, — раздалось из рации, которая лежала на столе перед Мари. — Лена, отмена, съемка на сегодня завершена, — тут же схватила свою рацию Юлие. — Принято, — прошипел динамик. — Может, у ребят спросим? — спросила Мари. — Нам надо срочно найти локацию, иначе мы выбьемся из графика, — вздохнула Юлие. — У нас вообще не будет времени на дубли. Мари кивнула и молча схватилась за смартфон.Skamily
Mari (14:21) Друзья, мы в поисках локации для второй серии, квартира Эвена: комната и кухня. Нужен типичный скандинавский интерьер, белые стены, натуральные материалы. На стенах в комнате Эвена развесим кое-какие рисунки, если в комнате уже будут плакаты, это плюс. Ulrikke (14:23) У меня похожая квартира, в принципе… Mari (14:23) Уля, скинь, пжл, фото. И ребят, скидывайте сразу фото, если квартира подходит под описание Ulrikke (14:24) У меня нет, чтобы чисто фотка комнаты, дома буду через часов 5, подождет? Mari (14:24) Кидай, какая есть! Ulrikke (14:25) Вложение* Mari (14:26) Черная стена, не пойдет, к сожалению, нужны прям белые стены Marlon (14:27) А когда снимать будем? Mari (14:27) Хорошо бы завтра, послезавтра — край Marlon (14:28) У меня вся квартира белая, единственное, в моей комнате стоит кровать деревянная двухэтажная. На кухне даже дверцы белые, завтра давайте без проблем Marlon (14:29) Ищу нормальные фотки, не могу найти, они все в темное время сняты! Mari (14:30) Ооо, если всё белое, пойдет, кровать нестрашно! Марлон, спасибо! Думаю, это оно. Mari (14:31) Марлон скинь, пжл, адрес Julie (15:01) Тарьяй, Марлон, Давид, Саша, завтра в 9 утра снимаем до сцены с трамваем. Хенрик, Тарьяй, потом сцену в трамвае, у магазина и дальше перемещаемся в квартиру Марлона. Хенрик, ты тоже к 9. Henrik (15:03) Принято, босс. *** — Ты поэтому говорил, что Исак и Эвен должны расстаться? — В смысле? — Потому что ты проецируешь на Эвена свою жизнь? — Я… — Ты думаешь, раз ты не можешь сохранить свою первую любовь, то никто не может? — Тарьяй, ты не моя первая любовь. — Да? — Да. *** — Хе-е-е-енрик, встань чуть ближе! — крикнула Юлие. — Понял! — долетело в ответ. — Итак, — Юлие повернулась к Тарьяй и Марлону. — Исак очень сильно переживает, увидев Эвена, он всем своим видом пытается дать ему понять, чтобы он не подходил, пока Исак стоит с Юнасом. Тарьяй кивнул. — Камера, мотор и… — Юлие обвела взглядом площадку. — Начали. Тарьяй представляет, насколько Исак влюблен и напуган, он нащупывает в себе это чувство — «просто подумай, что Юнас умеет читать твои мысли, насколько сильно ты бы начал контролировать себя»? Тарьяй вздрагивает. Исак и Юнас почти дошли до остановки, где стоит Эвен. Исак непроизвольно хватает своего друга за локоть и останавливает его. — Давай здесь трамвай подождем. Юнас вопросительно смотрит на Исака, затем он смотрит вперед и замечает фигуру на остановке. — Что происходит между тобой и этим парнем? — Ничего. Тарьяй чувствует, что дрожит по-настоящему. — Ты его как будто ненавидишь. Исак выдыхает. — Да нет, просто он немного раздражительный. — Чем именно? — Чем? — переспрашивает Исак, пытаясь найти хоть одну причину, по которой его мог бы раздражать Эвен. — М? — вопросительно смотрит Юнас. — Не знаю, — Исак как будто падает в пропасть. «Боже, Юнас всё понял, он всё понял, боже, боже». — Окей… — нахмурившись, протянул Юнас. — Ну знаешь, — Исак все же пытается выйти из положения. — Некоторые люди бесят без причины. — О, да! — воскликнул Юнас, вскинув брови. — Помнишь Эдварда, про которого я говорил, с уроков французского? Как же он меня бесит, вечно задает дурацкие вопросы, причем явно это делает, чтобы лишний раз подлизаться к преподу. — Какие вопросы? — Исак чувствует небольшое облегчение, но всё ещё напряженно сжимает свои пальцы. — Ну, типа, — Юнас прокашливается. — «Извините, пожалуйста, моя оценка будет хуже, если я напишу две страницы вместо одной». Исак пытается непринужденно усмехнуться писклявому голосу Юнаса, которым он спародировал Эдварда. Трамвай приезжает, и они поднимаются. Исак видит боковым зрением, что Эвен тоже заходит. — Как будто всем не плевать! — продолжает Юнас. — Просто напиши эти две страницы и заткнись. Исак плохо слышит последнюю реплику Юнаса, потому что впервые за все время, чтобы они сейчас с Эвеном стояли рядом, он смотрит ему прямо в глаза. Эвен улыбается ему, и Исак возвращает ему улыбку. — Стоп, снято! Юлие подходит к монитору и пересматривает дубль. — Всё отлично, но давайте ещё другой вариант снимем, без Юнаса. — Юлие указывает на пешеходный переход. — Исак прощается и идёт один к остановке, и сталкивается с Эвеном уже в трамвае. — Окей! — ответили Хенрик и Тарьяй одновременно. Они не особо разговаривали после празднования дня рождения Хенрика. Они отсняли второй изменённый дубль, и Хенрик почти сразу отошёл, уткнувшись в телефон. Тарьяй следил за движениями Холма и ждал, пока тот посмотрит на него. Но Хенрик улыбнулся Марлону, что-то сказал, и они засмеялись. Хенрик покачал головой и опустил подбородок вниз, продолжая улыбаться. Марлона окликнула Юлие. Тарьяй понимал, что сейчас отличный момент, чтобы завладеть вниманием Хенрика. — Привет! Хенрик успел нырнуть в свой смартфон и уже активно что-то листал. — Привет. — Ты в порядке? — сразу спросил Тарьяй. — Да, а что? — вернул ему вопрос Хенрик. — Просто ты какой-то отстраненный и задумчивый. — А… — Хенрик хитро сощурился. — Я продумываю план. — Какой еще план? — Мы должны курить в квартире у Эвена, — наклонившись чуть ближе, сказал Хенрик. — И я попрошу свернуть косяк сам. — Боже, — Тарьяй закатил глаза. — Я не буду сидеть обкуренный в кадре. — Ой, — Херик отстранился и поднял брови. — Да брось. — И тебе никто не разрешит. — Ну, это мы ещё посмотрим. Их окликнула ассистентка Лив, пора садиться в машину и ехать в квартиру Марлона. Тарьяй ещё раз недовольно покосился на Хенрика, но тот лишь слегка ткнул его локтем и прошептал «да ладно тебе». Им нужно было проехать пару кварталов, но Тарьяй все равно хотел послушать музыку. И стоило ему вставить наушники, как человек справа завозился движениями «нет-уж-обрати-ка-свое-внимание-на-меня». — Хенрик, ты погружен в себя только, когда прорабатываешь серьёзные планы? — спросил Тарьяй, вытаскивая один наушник из уха. — Дай послушать, я тоже хочу. — Ты забыл наушники? — Да нет же, — Хенрик неожиданно закатил глаза. — Я хочу узнать, что ты слушаешь. — А… — Тарьяй переставил наушник и протянул ему проводок. — Ну, держи. Музыка продолжала звучать из маленького динамика. …got a sawed-off Squeeze the trigger and bodies are hauled off You too boy if you fuck with me The police are gonna have to come and get me […хожу с обрезом, Нажимаю курок — и утаскивают трупы. Тебя это тоже ждёт, парень, если ты перейдешь мне дорогу, Полиции придется достать меня…] N.W.A — Straight Outta Compton — Это случайная песня в твоём плейлисте или… Хенрик не успел договорить, потому что машина остановилась. Тарьяй ничего не ответил и потянулся к ручке. — Позже договорим. Как только они вышли из машины, глаза Хенрика снова загорелись, и он решительно отправился к Лене, вытаскивающей часть реквизита. Тарьяй покачал головой и стал наблюдать за ним издалека. Сначала Хенрик улыбнулся, затем похлопал себя по карманам джинсовки, потом его плечи опустились и наконец он грустно поджал губы. Тарьяй рассмеялся. Хенрик поймал его взгляд и недовольно склонил голову набок. Тарьяй подошел к нему, глядя в спину удаляющейся Лене. — Облом, — разводя руками, прокомментировал Хенрик. — Я бы все равно тебе не позволил. — Тарьяй, это всего лишь один косяк на двоих, а ты уж драматизируешь, как будто тебя заставляют выпить бутылку водки и засовывают в кадр. Тарьяй только фыркнул в ответ и потянул его за собой за рукав. — Нет уже, сегодня будешь делать всё по-нормальному. — Мне кажется, это впервые, — вдруг произнес Хенрик. — Что? — обернулся Тарьяй. — Когда ты инициируешь прикосновения, движения. Тарьяй замер. — Ты обращаешь внимание на такие вещи? — Да, — вздохнул Хенрик. — Ты очень замкнутый, и мне бывает тяжело. Тарьяй остановился и раскрыл от удивления глаза. — Да мы же постоянно с тобой трепемся, в смысле, закрытый? — Треплюсь я, а ты просто принимаешь правила игры, но не инициируешь. — И долго ты собирался молчать о том, что тебе со мной некомфортно? — Боже, Тарьяй, — Хенрик зажмурился. — Мне нормально с тобой, просто зажатость Исака мне понятна, а твоя — нет. — Да не зажатый я! — Ладно, как скажешь. Тарьяй нахмурился. — Прости, может я плохо выразился, я… черт, — простонал Хенрик. — Нахер я начал этот разговор сейчас. — Забей. — Боже, нет слова хуже. Тарьяй слегка ухмыльнулся, и Хенрик зацепился за эту полуулыбку как за соломинку. — Просто, позволь себе немного отпускать себя, что ли, понимаешь? — Я понял тебя, — вздохнул Тарьяй. — И позволь мне немного безрассудства, окей? — снова спросил Хенрик. — Я боюсь, что ты внутренне осуждаешь почти каждое моё действие. — Это не так, внутренне я почти постоянно восхищаюсь тобой. На этот раз настала очередь удивляться Хенрика. — Ты сейчас серьезно? Тарьяй кивнул. «Меня восхищает твоя свобода». — Безрассудства, говоришь? — наклонив голову вбок и улыбаясь, спросил Тарьяй. Хенрик улыбнулся, несмотря на то, что его вопрос был практически проигнорирован. — Да! — Ну, пошли. Иногда всё, что у тебя есть, невысказанный вопрос в глубине морщинок на переносице и спрятанная грусть в уголках смеющихся глаз. — Сколько прогулять можно? — Десять процентов, но если ты любимчик директора, то можно и пятнадцать. «Я бы так хотел, чтобы мы учились в одной школе». «А я бы хотел знать тебя с самого детства». Иногда тебе чертовски жаль, что по соцсетям ничего нельзя понять. — Какую музыку ты слушаешь? — Я большой фанат N.W.A. «Блядь, что за NAS?» «Неужели Тарьяй что-то не знает!» Иногда всё, что у тебя есть — искренность и импровизация. — На вкус будет, как яйца. «Я всегда смеюсь над твоими шутками, поэтому ты чертовски мне нравишься». «Мне было бы больно, если бы ты не смеялся над моими шутками». — Ты, наверное, слышал, что я читаю реп. — Зачитаешь что-то из N.W.A? — Вполне. — Серьезно? — Ага, — Тарьяй слега прокашлялся. — И-БОКС, ДАЙ МНЕ БИТ! «Можно я останусь с тобой сегодня?» «Я уже думал, ты не спросишь» — У меня ужасно раскалывается голова, — простонал Хенрик, когда они после съемок шли в сторону остановки. — Что вообще запихали в эти косяки? — На вкус как ромашка… — Отвратительно, лучше бы нам дали настоящую траву. Тарьяй рассмеялся. — Кажется, это первый и единственный раз, когда я с тобой согласен полностью насчет наркотиков. Хенрик закатил глаза. — Я умру из-за разбитого сердца, Тарьяй. — Что ты несешь? — Ты точно осуждаешь меня за каждое сказанное слово или действие. — Да боже, Хенрик, нет, — Тарьяй начинал раздражаться. — Хватит додумывать за меня, наверное, я лучше знаю, что чувствую. — Ладно. — И никто не умирал от разбитого сердца. — Умирал. — Хенрик, — Тарьяй закрыл глаза и вздохнул. — Не драматизируй. — Да в смысле? — Холм резко развернулся к нему корпусом, продолжая идти. — Кардиомиопатия такоцубо. — Ты это только что придумал? — Нет, это заболевание миокарда, снижается сократимость сердечной мышцы, например, в результате стресса, — выдохнув, ответил Хенрик. — Её ещё называют синдром разбитого сердца. — Боже, что за глупая романтизация заболевания. Хенрик пожал плечами. — Ты точно от этого не умрешь, ну, по крайней мере, не из-за моего осуждения. Теплый смех заполнил улицу. — Ты куришь столько травы, что никакой стресс тебе не грозит. — Вот! — хлопнув Тарьяй по плечу, воскликнул Хенрик. — Говорю же, ты меня осуждаешь. — Ты задолбал, ты можешь курить, что хочешь и сколько хочешь, я просто тебя стебу. — Нет, ты разбиваешь мне сердце. — Боже, трамвай наконец-то, — Тарьяй сделал шаг вперед. — Прощай, королева драмы! Хенрик фыркнул. — Тебе же не надо на двенадцатый трамвай! — Не надо, я просто сбегаю. Хенрик улыбнулся. *** — Поэтому ты думаешь, что Исак и Эвен не должны расстаться, Тарьяй? — В смысле? — Ты проецируешь свою жизнь на Исака. — Иди к черту, Хенрик. — Ты думаешь, если он сможет сохранить свою первую любовь, то и ты сможешь. — Я не хочу тебе отвечать. — Я думал, ты отзеркалишь мою реплику! — Если я повторю твой ответ, то совру. — Оу… — Самое время сбежать, Хенрик, как ты всегда и делаешь. *** Тарьяй подмял под себя ноги и выжидающе смотрел на Хенрика. — Никто не в курсе, кроме тебя. Тарьяй откинул голову на подголовник дивана и шумно выдохнул. — Почему ты каждый раз делаешь это со мной? — А? Тарьяй поднял голову и раздраженно взглянул на Хенрика. — Взваливаешь ответственность за себя. — Прости, — Хенрик виновато сощурил глаза и посмотрел вбок. — Шансы, что меня будут искать у тебя, по моим подсчетам, были равны нулю. — Ну, — Тарьяй смягчил свой голос. — Во всяком случае, за все это время мне позвонила только Сив. Хенрик кивнул. — Почему ты не сказал маме? — Боюсь услышать то, что не хочу, наверное. — М? — Тарьяй приподнял одну бровь. — Не думаю, что она с энтузиазмом примет моё решение. — Хенрик, а чего ты вообще хочешь? — Я не знаю, но точно понимаю, чего не хочу. — Хорошо, — Тарьяй вздохнул. — Это уже полдела. — Полдела, — повторил эхом Хенрик. — Что мне сказать твоей маме? — Что я с тобой даже по телефону не разговаривал. Тарьяй задумчиво повертел свой айфон в руках. — Она сдаст твое местоположение, если узнает, где ты? Хенрик вздрогнул. — Я не какой-то опасный преступник, чтобы скрываться, но… — Тебя ищут, и мы это понимаем. — В данную минуту я пропускаю мероприятие какого-то молодого норвежского дизайнера, куда мы должны были идти вместе. Тарьяй хмыкнул. — Ты вообще интересуешься, куда тебя отправляют? — Нет, меня интересует только количество бесплатного алкоголя, — пожал плечами Хенрик. — Всё очень плохо? — робко спросил Тарьяй. Хенрик улыбнулся. — Из всех мест на этой планете прямо сейчас я прячусь в квартире своего бывшего любовника, потому что не хочу больше исполнять условия контракта, — на одном вдохе выпалил Холм. — По шкале от 1 до 10, насколько всё плохо? Тарьяй задумчиво поджал губы. — Ты назвал меня бывшим любовником, это так мило. — Бля, это все, на что ты обратил внимание? — рассмеялся Хенрик. — Конечно! — улыбнулся в ответ Тарьяй. — Мне всегда интересно, какой статус ты мне приписываешь. Они замолчали, и к Хенрику вернулось его задумчивое выражение лица. Поджатые губы, маленькая морщинка на переносице и медленное поглаживание шва домашних штанов. Он хотел что-то сказать. — Знаешь, они… — Хенрик прокашлялся. — Они ждали от меня. — Ты о чем? — Она, её семья, — Хенрик вздохнул. — И, мне кажется, моя мама тоже. Тарьяй непонимающе нахмурился. — Иногда мне кажется, что она воображает, будто это ромком, где главных героев насильно свели вместе, но между ними вспыхнула реальная любовь, — Хенрик потер переносицу. — Но мы оба знаем, что это не так. Он поднял глаза на Тарьяй, тот кивнул. — Мы просто должны были появляться вместе на определенных мероприятиях, просто в один момент… — Вы переспали и всё усложнили? — И да, и нет, — Хенрик снова нахмурился. — Просто, когда долго притворяешься кем-то, оно въедается в тебя, и это как… не знаю… — Стокгольмский синдром? — подсказал Тарьяй. — Да! — Хенрик резко поднял голову и щелкнул пальцами. — В точку, просто в один момент это стало нормальным и даже удобным, поэтому, почему бы и нет, просто… Они ждали в тот вечер, что я сделаю ей предложение. Тарьяй хотелось рассмеяться и разозлиться одновременно, поэтому он смешно дернул бровями и тряхнул головой. — Чего? — Да, это считывалось невооруженным глазом. — Да вы же дети ещё… — Тарьяй был растерян и поражен одновременно. — Мне каждый раз смешно, когда ты указываешь на кого-то своего возраста и говоришь «они», — рассмеялся Хенрик. Тарьяй вымученно улыбнулся. — Хенке, что произошло в итоге? — Ну как что, ты ведь знаешь, что я мастер сливаться! Тарьяй засмеялся. Это шутка на грани, но сейчас она выстрелила. Он откинул голову назад, закрыл глаза и засмеялся. — И со стороны вроде бы всё замялось, но осадок явно остался, и потом Бьёрн на вечеринке, и потом… — Хенрик запнулся. — Да и всё, и вот я тут. — Пиздец. — Пиздец, — кивнул Холм. — Я просто понял ещё, что меня тянет сюда… Я соврал, у меня есть пара друзей, у которых меня бы никто не искал, и которые бы спокойно меня приняли, просто… я не сомневался, что мне нужно к тебе, как будто у тебя здесь истина какая-то спрятана. Тарьяй подошел к Хенрику и молча положил руку ему на плечо. — Как будто ты знаешь, как распутать, это смешно, я несу бред. Тарьяй придвинулся ближе и обнял его. Прижался всей грудью, мягко прикасаясь ладонями к его спине. Закрыл глаза. — Господи, ты только представь, что бы было, если бы я сделал ей предложение, — пробубнил Хенрик, положив подбородок на плечо Тарьяй. — Ну, в параллельной вселенной ты это сделал. — Бля, нет, — Хенрик беззвучно рассмеялся. — Нет такой вселенной, я отказываюсь жениться в 23 года. Тарьяй улыбнулся и провел пальцами по выпирающим лопаткам Холма. — От какой ты бы точно не отказался? — От любой, где есть ты, — тут же ответил Хенрик, словно ждал этого вопроса. — И почему же? Они сидели не в самой удобной позе, поэтому Тарьяй слегка отстранился, перекинул ногу через бедро Хенрика и сел еще ближе. Это длилось не дольше десяти секунд, и затем Тарьяй посмотрел прямо ему в глаза. — Ты знаешь, — шепотом ответил Хенрик. И он не смог справиться с этим взглядом и опустил голову, упираясь в плечо Тарьяй. Они оставались в этом положении оба, не шевелясь. Страх и предвкушение медленно растекались внутри каждого. Хенрик позволил себе поднять глаза, чтобы найти шею Тарьяй и оставить быстрый поцелуй. — Ты же знаешь, — повторил он, щекоча дыханием висок Тарьяй. — Я люблю тебя. Они снова замерли. Затем Хенрик нежно запустил руку в волосы Тарьяй и осторожно пошевелил пальцами. Хенрик так же аккуратно выпутался из объятий и ушел в комнату. Тарьяй нашел в себе силы только через несколько часов. Он пришел к нему ночью и тихо проскользнул в постель, обвиваясь вокруг этого длинного, неуклюжего, родного тела. Он знал, что он тоже не спит. — Хенрик, ты ведь знаешь, — Тарьяй вернул ему поцелуй в шею. — Я тоже люблю тебя всё ещё. — Я знаю, малыш, и так будет всегда. Ты знаешь, что такоцубо — это горшок-ловушка с узким горлом, широким дном и веревочкой, который лежит на дне под толщей воды. Ни о чем не подозревающий осьминог забирается внутрь, горшок поднимается. При синдроме разбитого сердца желудочек становится малоподвижным, в то время как другие части органа работают исправно. Сердце выглядит со стороны прямо как осьминог в ловушке, который забирается на самое её дно. Но никто из нас не умрет от разбитого сердца, не правда ли? Когда Тарьяй проснулся, Хенрика и его вещей в квартире не было.Smoking a lot of cigarettes lately But inside, you're just a little baby It's okay to say you've got a weak spot You don't always have to be on top Better to be hated than love, love, loved for what you're not [Куришь много сигарет, Но внутри ты всего лишь маленький ребёнок. Это нормально — признаться в своих слабых местах, Тебе не нужно быть всегда на вершине. Лучше быть ненавистным, чем любимым за то, кем ты не являешься] MARINA (ex Marina And The Diamonds) — I Am Not A Robot