Бамбуковые лошади

За прошедшие годы бамбуковый лес стал только краше. Густая зеленая поросль закрывала горизонт, и лишь тропинка с несколькими ростками, которые не успели растоптать, узкой лентой вилась среди этого безумия. Лето выдалось чудесным. Возможно именно это повлияло на красоту бамбука, а быть может здесь поселился безобидный дух, который подпитывает окружение своей силой. Создать такую красоту лишь одна природа не способна. Даже треск крыльев насекомых, кажется, наполнен волшебством, а луна светит непозволительно ярко даже для безоблачной ночи. Тихий стук копыт смешивается с шелестом бамбука и журчанием реки, которая в лунном свете похожа на шкуру белой змеи. Шэнь Цинцю шагает неторопливо, с природным изяществом и грациозностью ступает по каменной тропинке. Белая масть и зеленые одежды делают его похожим на того самого духа, который питает это волшебное место, а сейчас прогуливается по владениям и наслаждается своей работой. Кентавр останавливается у реки и стыдливо осматривается. Убедившись, что единственными зрителями являются цикады, он медленно развязывает пояс. Шелковые одежды спадают с его плеч, словно цветочные лепестки. Осторожно ложатся на землю, укрывая ее зеленым покрывалом, которое даже в лесу выделяется ярким пятном. Когда он остается полностью обнаженным и ступает в воду, даже треск цикад уже не кажется таким громким. Вода под его ногами журчит и блестит, покрывается рябью и качает растущие рядом лотосы. Кентавр входит по пояс, скрывая под водой белоснежное тело, и он останавливается. Еще раз осматривается, после чего набирает ладонями воду и подносит к шее. Холодная жидкость остужает напряженное дневными нагрузками тело, дарит умиротворение и покой, которых он не получал уже долгое время. Ученики, словно роскошные и привередливые цветы, тянутся своими лепестками к нему, выпрашивая ласку и заботу. И Шэнь Цинцю всегда отдает всего себя этим просьбам. Он любит своих учеников, пытается вложить в них те знания, которыми обладает, но это все равно отнимает силы. Не важно, как сильно ты любишь свою работу, но телу, которое уже сводит от скопившегося напряжения, нельзя это объяснить. Оно требует отдыха. Именно поэтому Цинцю под покровом ночи пробрался к реке. Горячие ванны успокаивают, но не на длительное время. Цинцю заходит глубже, по самую грудь. Волосы, спадающие на плечи и спину черным водопадом, промокают. Мужчина вновь набирает воду и споласкивает лицо. Пряди у самого лица намокают точно так же, как и остальные, и Цинцю благоговейно выдыхает. Понимает, что уже давно стоило посетить это место, но из-за встреч с другими лордами и заботой об учениках совсем позабыл о том, что иногда нужно уделить время лишь себе. И вот сейчас, окруженный лишь холодной водой и ночным светилом, он понял, как же давно не отдыхал. Он проводит в воде долгие несколько минут. Ночной ветерок ласкает охлажденное рекой тело, вызывая мурашки. Играет с промокшими тяжелыми волосами, качает их из стороны в сторону, а те липнут к коже. Вода успокаивает и Шэнь Цинцю старается провести в этом месте еще немного времени, урвать еще минуту спокойствия и тишины, однако чувствует, что начинает мерзнуть. Неисцелимый не дает ему согреться. Выдохнув от досады, мужчина медленно направился к берегу. В воде тело ощущалось необычайно легким, но стоило только белой шерсти выглянуть из реки, как Цинцю ощутил всю тяжесть своего положения. Ноги стали будто ватными, не желали противостоять стихии, а на спину будто положили тяжелый мешок, который тянет ко дну. Слишком тяжело, и от этого мужчина все неохотнее шагает к берегу. Когда вода касается подтянутого живота, а шерсть блестит под луной, словно дорогой жемчуг, он останавливается. Вода бежит по нему ручьями, вновь падает в реку и наполняет ее тихим плеском. Если бы Цинцю встретил какой-нибудь незнакомец, то точно бы принял его за местного духа или божество. Слишком неземным был его образ. Зеленые глаза напугано мечутся по бамбуковой чаще. Цинцю чувствует, что за ним наблюдают. Некий хищник, скрывающийся в лесу, замер в ожидании его следующего шага, который Цинцю так боится сделать. Река в данном случае может стать его спасением, поэтому он не торопится ее покидать. Когда в чаще раздаются громкие шаги, явно принадлежащие кентавру, Цинцю отступает. Вода вновь касается боков, доходит до крупа, пока мужчина не останавливается в ожидании неизвестного гостя. Тот идет медленно, осторожно, не торопится появиться перед взором заклинателя. На тропе появляется силуэт. Он скрыт в тени, но Шэнь Цинцю понимает, кто перед ним. Невольно расслабляется, а губ касается слабая, практически незаметная, улыбка, которую не заметит невнимательный, но уж точно не упустит ночной гость. Его внимание сосредоточено на Цинцю полностью. Легкую улыбку он не упускает. – Что ты делаешь здесь в такой час? Голос Цинцю дрожит то ли от волнения, то ли от холода. Не дождавшись ответа от гостя, он медленно покинул воду и поднял одежду. Та неприятно липла к мокрому телу, норовила запутаться в ногах, но заклинатель умело разобрался во всевозможных слоях, чтобы скрыть наготу. Несмотря на то, что перед ним стоит такой же мужчина, стеснение все же его не покинуло. Хотелось прикрыть щеки, как смущенная дева, однако веер для ночной прогулки он не взял. Не ожидал, что кто-либо еще присоединится. Заросли бамбука подходили к самому берегу, из-за чего тени от высокой поросли падали практически на всю землю. Луне трудно пробраться сквозь густой лес, поэтому единственное, куда падали ее лучи – река, отбрасывающая блики на небольшое расстояние. Лицо гостя все еще трудно увидеть, поэтому Цинцю подходит ближе, борясь со смущением. Он доверяет этому человеку. Несмотря на их непростую историю и долгие годы отрицания чувств, Шэнь Цинцю признал, что влюблен. Страсть не преследует его, хотя именно ее он и ожидал. Нет. Всепоглощающая нежность овладела некогда отстраненным и холодным заклинателем, которого интересовали только книги и забота о собственных учениках. Теперь все совершенно по-другому. Он становится прямо перед кентавром и улыбается. В этот раз ярче, и даже луна со своим светом не может тягаться с его губами, которые слегка посинели от холода. – Тебе стоило дождаться меня в доме. Я никуда не уйду, ты же знаешь. Ему просто некуда идти. А даже если бы и было место, куда он может бежать, он не станет покидать этого человека. Человека ли? Кентавр перед ним переминается с ноги на ногу, словно в нетерпении. Внушительная разница в росте заставляет Цинцю усмехнуться от того, что человек перед ним испытывает такое же смущение. Возможно даже большее, чем он. Тонкие руки заклинателя касаются плеч кентавра, который от прикосновения вздрагивает, но после делает шаг вперед, вынуждая Шэнь Цинцю быть еще ближе. Чтобы почувствовал горячее дыхание кентавра, чтобы понял, как он хочет получить еще больше прикосновений и внимания. И Цинцю дает ему это. Он тянется, кладет изящные руки кентавру на плечи и заставляет наклониться, чтобы прошептать почти в самые губы. – Ты такой нетерпеливый, – ветер на мгновение прерывает Шэнь Цинцю, играет с бамбуком, позволяя свету луны скользнуть по покатым бокам крупного кентавра. Серая шерсть блестит, словно закаленная платина, – Цингэ. Перед ним не Ло Бинхэ. Руки серого кентавра падают на талию белоснежного, притягивают ближе, чем вызывают у последнего хитрый смешок. Мужчина перед ним напряжен, но не из-за злости, а от внезапно нахлынувшего возбуждения. Он смотрит на губы Цинцю, что краснеют, словно вишня, когда тот проводит по ним языком и наклоняется еще ниже, чтобы поймать их для долгого поцелуя. Прежде, чем это происходит, все погружается во тьму. Невольный зритель этой картины так и не увидел того, что должно было произойти. *** Ло Бинхэ в буквальном смысле подрывается с места. Он пытается унять тяжелое дыхание, которое перемешивается с хрипами. Тело покрылось холодным потом, а простыни липнут к телу, вновь и вновь напоминая о кошмаре, который видел юный кентавр. Когда он может нормально дышать, то привстает на локтях и пытается успокоиться. Тело все еще дрожит, будто во сне он видел нечто воистину ужасное. Что-то такое, из-за чего люди способны лишиться рассудка. Он вновь и вновь прокручивает в голове увиденное и чувствует, как пришедшее в норму дыхание вот-вот вновь будет нарушено. Он не должен был этого видеть. Чем больше он вспоминает, тем больше тело юного кентавра трясет, а руки невольно сжимаются в кулаки. Но теперь уже не от ужаса, а от ярости. Ярости, которой с каждой секундой в сердце юноши становится все больше и больше. И направлена она лишь на одного участника сна. Лю Цингэ. Как он посмел сделать нечто подобное в его сне? Каким образом он смог прокрасться в тот самый сон, который Ло Бинхэ видит уже несколько месяцев и занять его место? Каким гнусным трусом нужно быть, чтобы так поступить? Мысль о том, что Лю Цингэ не станет заниматься подобным, Ло Бинхэ совершенно не успокаивала. Он видел этот сон десятки раз. Повзрослевший и сильный он должен был подойти к реке, взять одежды учителя и помочь тому одеться, после чего послушно встать рядом и направиться к бамбуковому дому, пока учитель рассказывает о всевозможных монстрах, которых ему “посчастливилось” встретить. И за все эти ночи Ло Бинхэ мог только мимолетно коснуться своего учителя, будто случайно. О долгих объятиях он даже мыслить не смел, а поцелуй и вовсе был табу, о котором он не смел мечтать даже во сне. А Лю Цингэ… посмел. Посмел! Ненависть к этому кентавру была непомерно велика, а этой ночью чаша терпения Ло Бинхэ переполнилась окончательно. Он не представляет, с каким трудом ему придется держать лицо в присутствии Лю Цингэ, которого стало слишком много. Учитель не обрадуется, если он не выкажет почтение. Скрепя сердце Ло Бинхэ понимает, что пока он не станет сильнее своего противника, придется приветливо улыбаться и кланяться. Этой летней ночью Ло Бинхэ окончательно уверился в том, что ему нужно стать сильнее. Настолько, чтобы учитель мог положиться только на него. Чтобы Лю Цингэ рядом с ним казался настолько никчемным, чтобы у заклинателя не появилась и мысли о том, чтобы попросить помощи у такого беспомощного кентавра. Ло Бинхэ верит, что у него получится. Нужно лишь немного подождать и хорошо тренироваться. Годы возьмут свое, он станет сильнее. И возможно когда-нибудь учитель увидит в нем не только ученика, а сам сон, который Ло Бинхэ видит уже многие ночи, превратится в реальность. Возможно он станет даже лучше. В реальности Ло Бинхэ будет достаточно смелым, чтобы держать учителя за руку без утайки. С такими мыслями он падает на подушку и накрывается легким одеялом, которое до этого момента было скомкано в ногах и частично лежало на полу. Ему нужно быть сильным, а для этого нужно хорошо спать, чтобы полностью отдавать себя тренировкам. С таким воодушевленным настроем он и не заметил, как уснул. Благо что в этот раз Лю Цингэ не стал тревожить его сон. *** Летние ночи в этом году выдались жаркими. Даже ветерок, залетающий через открытые окна, приносил скорее духоту, нежели желанную свежесть. Заклинателю было тяжело. Шэнь Цинцю даже представить себе не мог, насколько тяжело сейчас его ученикам. Даже с ядом он все еще может контролировать свое тело, но даже со всей своей силой он испытывал весь жар летних ночей. Что уж говорить о подростках. Вода в кувшине давно закончилась. Ло Бинхэ оставил ее перед сном, если учитель захочет попить, но даже и предположить не мог, что той будет мало. Шэнь Цинцю и сам этого не ожидал. Привыкший к такому благу, как кондиционер, он не страдал ночными подъемами в поисках воды. Здесь же с этим было туго, поэтому понимая, что без холодной жидкости он не сможет уснуть, кентавр встал с постели и вышел из комнаты. Старался ступать как можно тише, боясь потревожить спящего через стену ученика. Пол под ногами даже не скрипит, а копыта не стучат слишком громко. Цинцю спокойно выдыхает и продолжает свой путь. Но, не дойдя до кухни, он останавливается. Ло Бинхэ не закрыл до конца дверь, поэтому Шэнь Цинцю услышал его громкое дыхание и тихий, практически незаметный, вскрик. Заклинатель не стал подходить ближе, чтобы посмотреть на своего ученика. Лишь выстоял несколько секунд, слыша, как Ло Бинхэ пытается совладать с дыханием, дожидается тишины и, ступая еще тише, уходит. Надеется, что Ло Бинхэ его не видел. Не хочет заставлять главного героя злиться на него еще больше. Лишь на кухне он смеет улыбнуться. Хитро, словно лисица, задумавшая какую-то забаву. Глаза блестят от осознания того, что случилось. – Мой маленький герой растет, – гордо говорит он и делает глоток, после чего ставит чашку на столик у ведра с водой. – Уже и эротические сны с будущими женами снятся. Не думал, что это произойдет так рано, но это значит только то, что я все делаю правильно. Интересно, а кто ему снился? Он задумчиво чешет подбородок, делает какие-то умозаключения и отрицательно машет головой. – Нет, я не должен думать о таком, – говорит он сам себе. – Меня это совершенно не касается. Моя задача усмирить его гнев и выжить. То, с кем он развлекается во снах, меня совершенно не заботит. С такими мыслями он возвращается в свою комнату и ложится спать, совершенно не думая о Ло Бинхэ и его ночных грезах. *** Огромное чудовище, похожее на червя с собачьей мордой, падает на землю и издет последний хрип. В пасти что-то булькнуло, после чего между зубов явилась черная кровь. Лилась медленно, словно смола. Лю Цингэ махнул мечом, чтобы стряхнуть капли, но те потянули за собой длинные нити, которые не смоет даже простая вода. Мужчина тяжело вздыхает, понимая, что всю ночь проведет за чисткой клинка. Лес непозволительно тих этой ночью. Теперь, когда последнее чудовище этих земель повержено, наступил долгожданный покой. Когда Лю Цингэ окончательно разбирается с монстром и намеревается уходить, настороженно останавливается, после чего несколько раз тихо чихает. Мужчина не был таким удивленным даже после встречи с чудовищем. Долгие годы он уже не встречался с этим феноменом, поэтому был воистину поражен. Не ожидал, что такое может с ним произойти. В очередной раз смотрит на смолистую лужу, от которой исходит неприятный запах гнилой плоти и крови. Запах отвратительный, наверняка именно он вызвал эту необычную реакцию. С этими мыслями Лю Цингэ и покидает лес, желая как можно быстрее вернуться и встретиться с одним очень проблемным кентавром.