***
Попытавшись открыть глаза, девушка тут же пожалела об этом. Свет, пробивающийся сквозь закрытые шторы, показался ей слишком ярким. Девушка с трудом облизнула потрескавшиеся и пересохшие губы. В голове ее постепенно всплывали воспоминания прошлой ночи. Поежившись, будто от холода, она попыталась подняться на ноги, однако голова все еще предательски кружилась, хоть и не так сильно, как накануне. Соболь знала, что к завтрашнему дню последствия встречи с Вием полностью пройдут. По ее мнению, это был единственный плюс ведьмовской крови. — Ой, очнулись, — улыбаясь, проговорил доктор. — Как вы себя чувствуете? — Намного лучше, — осипшим от громкого крика голосом отозвалась девушка. — Спасибо вам. — Да будет вам, в самом деле, — засмущался Бомгарт. — Серьезных повреждений у вас не было. Только какая-то странность с кровью. Такой густой крови я, право, не видел еще ни у кого! Ну, и сильное истощение, будто бы после стресса... — А что с... Гоголем? — осторожно спросила Соболь. — А с ним... А он... — моментально помрачнев, начал мямлить доктор. — Он мертв... — шепотом закончил мужчина, вытирая набежавшие слезы. — Черт, — только и смогла выдохнуть Елена. — Извините, — прошептал Бомгарт, покидая комнату. Остаток дня Елена провела в одиночестве. Правда, скучать ей не приходилось. Слабость после нападения Вия давала о себе знать, и практически все время она проспала. Проснувшись поздним вечером, Соболь чувствовала себя вполне здоровой и даже спокойно встала с кровати и прошлась по комнате, желая привести себя в порядок. Из ее комнаты на постоялом дворе ей привезли сменное платье, расческу и немного косметики. Улыбнувшись, девушка переоделась и принялась расчесывать спутанные волосы, когда к ней в дверь постучали. — Да-да, войдите! — бодрым голосом прокричала она, радуясь, что про нее не забыли. В комнату тяжелой походкой вошел Бинх. Даже в полумраке вечера Елена сразу же заметила тени, пролегшие под глазами мужчины и его нездоровую бледность. — Живы... — выдохнул он, в несколько шагов сокращая оставшееся расстояние между ними и прижимая девушку к себе. Елена не ожидала такого поворота событий, да и сам Бинх не планировал ничего такого, однако увидев ее, улыбающуюся и живую, не смог с собой совладать. К своему удивлению, Соболь заметила, что ей нравятся объятия мужчины. Он источал такую уверенность, что все страхи и дурные воспоминания сразу же забывались, оставляя место лишь для светлых и радостных мыслей. Немного подумав, Елена тоже легонько приобняла его. Несколько минут прошли в тишине, когда полицмейстер, наконец, отстранился. Внимательно наблюдая за реакцией девушки он, к своему облегчению, заметил сияющую улыбку на ее лице. — Жива, — подтвердила она. — Зачем же вы встали? Вам, наверное, надо отдохнуть, — заботливо проговорил он. — Отдохнула уже, — пожала плечами девушка. — Больше не хочется. — Но как вы себя чувствуете? — все же заставив Елену сесть, спросил Бинх. — Гораздо лучше, — улыбнулась девушка, подтверждая свои слова горящими глазами. — Хорошо, — кивнул полицмейстер, поверив ей. — Александр Христофорович... — осторожно проговорила Елена, понимая, что разрушает ту непринужденную атмосферу, что так внезапно возникла между ними. — Что случилось ночью? Моментально помрачневший Бинх подтвердил ее самые худшие догадки. Тяжело вздохнув, он несколько минут помолчал, собираясь с мыслями. — Гоголь погиб, — наконец произнес мужчина. — Мне об этом уже рассказали... — грустно отозвалась Соболь. — И те девушки, что мы свезли на хутор, тоже мертвы, — глухо выдохнул Глава полиции, отводя взгляд. Ему было невыносимо стыдно перед погибшими и, отчего-то, перед Еленой. Полицмейстер боялся даже думать о том, что он хотел уговорить ее, хотел заставить поехать на этот чертов хутор. — О, Александр Христофорович... — прошептала девушка, садясь поближе к нему и кладя руку ему на плечо. Бинх устало подался к ее прохладной руке. Как бы он ни храбрился, каким бы сильным не казался со стороны, последние события отняли у него слишком много сил. Мужчина не имел обыкновения показывать свою слабость перед другими людьми, тем более перед молодой девушкой, еще вчера бывшей на волосок от смерти, однако сил держать маску у него уже не осталось. — Мы обязательно поймаем его, — уверенно заявила Соболь. — Что? Мы? — переспросил Бинх. — Нет, Елена Евгеньевна, вы больше заниматься этим не будете, — покачал головой он. — Хватит с вас и двух покушений. — Александр Христофорович, — мягко начала девушка. — Вы же знаете, я не отступлюсь только из-за того, что это опасно. Несколько недель назад в Диканьку прибыло три сыщика, двое из них мертвы. Это значит, что настала моя очередь стать дознавателем. — Нет, ничего это не означает! — твердо отозвался Бинх. — Елена, убито уже двенадцать девушек! И еще Бог знает, сколько казаков. Я не хочу, чтобы и вы пополнили их ряды. — Да, это опасно, — не стала спорить Соболь. — Однако это наш с вами долг, Александр Христофорович. И за нас убийцу никто не поймает. — Вы не отступитесь? — мрачно уточнил полицмейстер. — Нет, — тоном, не терпящим возражений, отозвалась Елена. Бинх лишь тяжело вздохнул в ответ. Он понимал, что никакие увещевания и запугивания не сработают в случае с этой упрямой и взбалмошной девчонкой, и что она в любом случае, с его одобрения или без него, продолжит расследование. Благо, разрешение такое у нее есть. Разрешив ей работать, мужчина мог быть уверен хотя бы в том, что он будет знать обо всех ее планах и сможет оказаться рядом в нужный момент. — Хорошо, — немного подумав, проговорил он. — Только при условии, что вы будете посвящать меня во все детали дела и во все ваши планы. — Договорились, — слабо улыбнулась Елена, довольная своей маленькой победой.Часть 8
23 июня 2019 г. в 18:43
Несколько часов спустя Елена с громким криком подскочила в кровати. Судорожно зажав руками уши, она зарылась головой в подушку, пытаясь избавиться от нестерпимого гула, идущего, казалось, прямо из ее разума. Девушка свернулась калачиком в кровати, наивно надеясь на то, что это поможет. Рвано дыша, она размазывала слезы бессильной ярости и страха по щекам, понимая, что долго так не протянет. В конце-концов «это», чем бы оно ни являлось, пересилило ее. Медленно, борясь с собой за каждый шаг, Елена встала с кровати и, накинув на плечи теплый платок, вышла в темноту ночи. В душе у девушки все цепенело от страха, ведь она понимала, что, скорее всего, не сможет пережить эту ночь. Однако вскоре и это чувство кануло в небытие, сдавшись перед туманящим разум зовом...
Очнулась Елена в небольшой церквушке, в окружении мавок, леших, мар, низших чертей, водяных и прочей нечисти. Были здесь и оставшиеся в живых ведьмы. Испуганно обхватив себя руками, Соболь отошла к стене, надеясь, что ее просто не заметят. В центре этого жуткого сборища девушка, к своему ужасу, увидела Гоголя и какого-то неизвестного ей мужчину. Они стояли в белом меловом кругу, вокруг которого металась озлобленная Ульяна. Затаившись, Елена со страхом наблюдала за разворачивающимся действом, про себя молясь лишь об одном: пережить эту страшную ночь.
Долгое время ничего не происходило, и это еще больше вгоняло девушку в панику. Ульяна с Гоголем о чем-то переговаривались, точнее, Николай что-то испуганно спрашивал, а ведьма озлобленно рычала в ответ так, что Соболь не могла разобрать ни слова из этой перебранки. Закрытые ставни ходили ходуном, грозя и вовсе вывалиться наружу. Внезапно Ульяна, в конец выйдя из себя, с силой ударила по невидимой преграде своими острыми, точно бритва, когтями. Гоголь, испуганно отшатнувшись, наступил на шатающуюся доску, разбив тем самым меловой круг. Как только он сделал это, началось что-то невообразимо жуткое. Свет принялся мигать, все собравшиеся вокруг Елены хищно оскалились и зарычали, готовясь поживиться свежей плотью. Ульяна издала победный рык и замахнулась снова, на этот раз для того, чтобы достать Гоголя. Испуганный сосед юноши в отчаянии читал Евангелие, однако оно больше не помогало, даже Елена чувствовала это. Гоголь отшатнулся от смертоносных когтей ведьмы, и они впились во второго мужчину. В отчаянии Николай схватился за его руку, пытаясь втянуть его обратно в круг, но всем было понятно, что это бесполезно. В предвкушении пира нечистая сила хищно облизывалась, желая побыстрее насытиться горячей кровью.
Прокричав что-то напоследок, мужчина исчез под толпой чертей, вцепившихся ему в руки, ноги и в шею. Испуганный и ничего не понимающий Гоголь в панике схватил Евангелие, продолжив читать его. В его устах сила священных текстов усилилась, заставив Елену сжаться в комочек около стены, зажав голову руками. Девушка нервно раскачивалась, пытаясь бороться с накатывающей паникой. Запах горячей свежей крови достиг ее ужасно быстро. Облизнув пересохшие губы, девушка жадно вдохнула его. В эту ночь она уже не была человеком, она была той, кем и должна была быть по праву рождения — ведьмой. И жажда крови незамедлительно дала о себе знать. Однако же Елена пыталась бороться с ней, в отчаянии зажав нос и рот рукой.
Вновь обретенную силу Евангелия почувствовали и остальные. Судорожно отплевываясь ставшей вдруг отравленной кровью, черти с ненавистью взглянули на Гоголя. Ульяна, злорадно улыбнувшись и оскалив острые черные зубы, прошипела:
— Позовите мне Вия!
Вся нечисть радостно запрыгала, завизжала и захрюкала, предвкушая скорую кончину Темного. Грянул гром, предвещая появление самого ужасного из всей нечистой силы. Земля содрогнулась под тяжестью его поступи. Из всех щелей полетела вековая пыль, делая воздух непригодным для дыхания. Царские врата распахнулись, открывая вид на темный, оскверненный нечистью алтарь. Гоголь с ужасом поднял голову и уставился в темноту, открывшуюся ему.
Внезапно иконы, до того плотно висевшие на своих местах, с грохотом свалились на пол. Доски принялись ломаться под страшными ударами огромных рук, а затем раздался оглушительный рев. Стекла на крыше лопнули, осыпав всех присутствующих градом осколков. Испуганный Гоголь едва успел закрыть руками голову.
— Нет, нет, нет... — в панике шептала Елена, стараясь стать еще меньше, еще незаметнее. По щекам девушки во всю текли слезы, которые она даже не пыталась стереть, а в горле ее застрял крик, каждое мгновение грозясь вырваться наружу. — Нет, пожалуйста... — ничего не соображая от страха, повторяла она.
Все присутствующие ехидно захохотали, в предвкушении потирая ладони и радуясь скорой победе. Никто еще, встретившись с Вием, не оставался в живых. Появившиеся вдруг корни принялись оплетать круг, в котором находился юноша. Внезапно они остановились, а в следующее мгновение потянулись к Елене. Девушка истерично завизжала, пытаясь отползти от них, однако все было тщетно. Корни плотно опутали ее. Казалось, что судорожные брыкания ведьмочки их совсем не беспокоят. Соболь попыталась кричать, но ветвь мгновенно запутала ей рот.
— Поднимите мне веки! — хрипло приказал Вий, и два черта тут же подскочили к нему, дабы исполнить просьбу.
Широко распахнутые глаза девушки никак не хотели закрываться от ужаса, однако она знала, чем именно опасен Вий, а потому, сделав над собой огромное усилие, что есть силы зажмурилась. Погрузившись во тьму, Соболь еще больше запаниковала, однако глаза открывать наотрез отказывалась. Девушка измученно сжалась, насколько позволяли корни. Из груди ее то и дело вырывалось испуганное поскуливание...
Что произошло дальше, Елена описать не могла. Она только услышала, что Гоголь начал читать какое-то заклинание, после чего ее голову, как и в хате у Ульяны, пронзила страшная боль, перед глазами все поплыло, и Соболь провалилась во тьму...
Войдя в разрушенную церковь со шпагой наперевес, Бинх внимательно осмотрелся. При виде распростертого на полу тела Елены, из рта которой стекала тонкая струйка крови, сердце полицмейстера болезненно сжалось. Быстро подойдя к ней, он первым делом проверил пульс. Мужчина облегченно выдохнул, уловив очень слабые, едва различимые толчки девичьего сердца.
— Жива... — только и смог вымолвить он.
— Он не дышит, — утирая слезы, отрапортовал Тесак, осмотрев Гоголя, однако Бинха уже не было в церкви.
Подхватив девушку на руки, мужчина на полном скаку подъехал к дому Бомгарта. Доктор никогда ему не нравился, но сейчас именно ему Бинх доверял жизнь этой девушки.
— Где Бомгарт?! — в отчаянии воскликнул он, залетая в дом.
— Здесь я, здесь... — словно бы не замечая состояние гостя, отозвался доктор.
— Ты что, пьяный?! — разозлено прошипел он.
— Немного, — пожал плечами доктор.
— Слушай меня внимательно! — рявкнул Бинх, нависая над Бомгартом. — Елена умирает! И если она умрет, я лично сделаю так, что тебя вздернут на виселице в ту же секунду!
— Елена? Умирает?! — мгновенно протрезвев после этой новости, всплеснул руками Леопольд. — Где она?
Доктору было совершенно все равно на угрозы полицмейстера. Единственное, чего он действительно желал, так это помочь несчастной девушке.
Бинх аккуратно уложил бесчувственную Соболь на стол. Бомгарт, внимательно осмотрев ее, удрученно покачал головой.
— Что такое? — нетерпеливо поинтересовался полицмейстер.
— Я сделаю все, что в моих силах, уверяю вас, — не отрываясь от хлопот над девушкой, отозвался доктор.
Всю ночь мужчина провел, пытаясь оживить Елену. Как бы сильно Бинх не желал остаться и лично проконтролировать, чтобы он ненароком не напился, долг перед работой, о котором он забыл, покинув место убийства Гоголя, требовал обратного. Однако при малейшем шансе проведать девушку, полицмейстер заезжал к Бомгарту. В конце концов, устало утерев пот, доктор облегченно выдохнул.
— Что с ней? — взволнованно и ужасно устало спросил приехавший полицмейстер.
— Я сделал все, зависящее от меня... — вздохнул Бомгарт. — Теперь все зависит только от нее.
— Значит, она... — медленно, словно бы не желая говорить этого, вмиг осипшим голосом протянул Бинх.
— Есть небольшой процент, что она может умереть, — горько отозвался доктор. — И прошу, не нужно мне угрожать! Я, как и вы, всем сердцем желаю, чтобы она очнулась! — устало добавил он.
— Нужно больше, чем желать, — едко заметил полицмейстер, выходя из хаты Бомгарта, однако даже не совсем трезвый доктор смог различить горечь, сочащуюся в каждом слове мужчины.