***
Когда позже солнце окрасило алым небо, Гермиона оказалась за столом, который делила с Абраксасом и Долоховым во дворе. Они решили проверить свое текущее задание по зельям, с тех пор, как Слахгорну нравилось видеть, как его любимые ученики работают вместе. - Нам следует спросить об этом Тома. Не думаю, что это то, что хочет прочесть старик Слахгорн, - сказал Абраксас. Гермиона недоуменно посмотрела на него. – Ты ставишь под вопрос мой ум? - Что? Нет, нет, конечно же, нет. Просто… Долохов вмешался, - Несмотря на свое происхождение, Риддл все еще чертовски одарен. Даже ты не можешь этого отрицать. Гермиона знала, что он прав, но это не остановило ее от того, чтобы нахмуриться. Ее ответа было более чем достаточно. Она… им не нужна была помощь Тома Риддла. Мурашки прошлись по ее спине при воспоминании о парне. После ее довольно жалкой истерики в библиотеке три месяца назад, она все еще находилась в шоке. Сердце предало ее в ту судьбоносную ночь, решив, что она больше не желает быть спасительницей всех. Сделать мир лучшим местом. Как она вовсе могла поверить, что пугающее задание по спасению Тома Риддла вовсе представлялось возможным? Некоторые люди рождались с гнильцой. Абраксас грубо прервал ее размышления, - Что он сказал! Почему тебе так ложно признать его гениальность? - Мне не сложно! Мой ответ лишь такой же правильный, как и у него, - раздраженная, ответила Гермиона. Абраксас сдался, - Ладно-ладно, мы не станем спрашивать. Довольна? Гермиона усмехнулась, - Весьма, - но оба парня посмотрели на нее с невозмутимыми выражениями лица. Когда она собиралась вернуть свое внимание обратно к заданию, Гермиона вспомнила, что недавно сказал Долохов. – Могу ли я спросить вас двоих? Долохов согласился, - Конечно. Нащупав свое перо, Гермиона наклонилась вперед, - Ты сказал, что Том одарен, несмотря на его происхождение… - она повернулась, чтобы посмотреть на Абраксаса, - Помню время, когда ты не был им впечатлен. Что заставило тебя изменить свое мнение? За ее вопросом последовала напряженная тишина. Абраксас начал, - Он – наследник Слизерина. Его маггловская кровь меркнет по сравнению с древней магией, которую он унаследовал. Гермиона нахмурила брови. Неужели этого было и впрямь достаточно, чтобы заставить даже самого непоколебимого чистокровного пересмотреть его статус крови? - Но тебе было давно известно, что он может разговаривать со змеями; тебе не помешало это смотреть на него свысока. - Это было до того, как он стал следующим лордом Слизерин. Даже Блэки не настолько сумасшедшие, чтобы упустить возможность добавить истинного потомка одного из основателей в свое семейное древо, - объяснил Абраксас. Гермиона задалась вопросом, почему Том не потребовал свои титулы в ее прошлом времени. Тогда она поняла. Потому что он не знал, что может. Изначально никто не объяснял Тому более тонких деталей того, как устроен магический мир. В сочетании с его собственным эго, Волдеморту не было известно, что он обладает притязанием, и никто из последователей не знал о его настоящем происхождении. Некоторые, кто знал о его способности разговаривать на парселтанге, вероятнее всего, даже не рассматривали эту смехотворную идею, что опозоренная семья Гонт обзавелась потомством после Меропы и Морфина. - Потому что Министерство выдало ему шикарное кольцо и несколько мест в Гамоте, внезапно его кровь больше не имеет значения? – спросила Гермиона, находя, что в это сложно поверить. - По существу, - ответил Абраксас. Гермиона была в ярости. На нее охотились и пытали из-за происхождения, но Тому позволили сойти за одного из них, несмотря на его отца-маггла. Ее словно ударили в лицо. - Это нелепо, - пробормотала она. - Мы все лицемеры, Лестрейндж. Тебе повезло, что ты поддерживала его с первого дня. В будущем он станет сильным союзником. – Сказал Долохов, когда убрал несколько темных прядей со своего лица. Это приводило в бешенство, что все, чего желал Том Риддл, каким-то образом преподносилось ему на блюдечке. Он был идеален во всех смысла этого слова. Умный, привлекательный, и теперь, по всей видимости, неподвластный осуждению. Ее разум поразило, как слабый мальчик, которого она встретила в приюте все эти годы тому назад, превратился в этот образец магического мастерства. Никогда бы в своей жизни она не смогла подумать, что это возможно для полукровки, не важно, насколько талантливого, будет принят древнейшим и благороднейшим домом Блэк. - Он далеко пойдет. Мы просто следуем за ним по пятам, чтобы пожинать плоды его труда, - рассмеялся Абраксас. - Ты… Ты такой слизеринец! – вспылила она. - Ох, ты только что осознала это? Абраксас отшатнулся от нее, когда она подняла руку, целясь ему в предплечье. Они препирались еще некоторое время, прежде чем их внимание вернулось к забытому заданию по зельям…***
Май 1945 С быстро приближающимся концом ее времяпровождения в Хогвартсе, Гермиона поймала себя на том, что борется с будущим, которое ее ожидало. Пока у нее были планы продолжить управление финансами Лестрейнджей под руководством Родольфуса, она не могла избавиться от чувства, что было совсем немного того, чем она могла бы заняться. После ее назначения в качестве наследницы своего отца, она быстро осознала, насколько же мало с этого получит она. Не смотря на то, что она была названа следующей главой рода, ей по-прежнему было запрещено посещать какие-либо собрания или участвовать в каких-либо голосованиях до тех пор, пока ее отец официально не отречется от титула, что она сочла нелепым. Когда она сидела в гостиной, размышляя над своими возможностями, ворвалась Минни, ее радость была ощутима. – Я только что подала заявление для учебного экзамена в Министерстве. Я смогу начать преподавать в Хогвартсе через два года, если все получится. - Это потрясающе, Минни! Представь, как ты однажды будешь учить моих детей, - вмешался Карлус, которому, наконец, удалось оторваться от своей возлюбленной довольно долго, чтобы провести целый вечер с Минервой и Гермионой. Было прекрасно, что он вернулся. - Мерлин, не знаю, хочу ли я этого, - ответила Минни, заставив Карлуса запротестовать. Пока они болтали, Гермиона не могла не почувствовать укол ревности из-за их пустой болтовни. С приходом Тома к власти в Министерстве, маячащим на горизонте, она знала, что ее собственное будущее, в лучшем случае, было неопределенным. Пока отец дал понять, что от нее ожидалось посвящение большей части времени бизнес делам Лестренджей, Гермионе была невыносима мысль о том, что она будет целыми днями сидеть взаперти в поместье, и ей почти нечем будет занять свое время. Она сомневалась, что отец позволит ей продолжить карьеру, и не было достаточно профессий для женщин в это время. Для ведьмы с ее происхождением было практически социальным самоубийством устроиться на постоянную работу. - Итак, помимо нескольких мини-тебя с твоей единственной, чем желаешь заняться? – спросила Минни у Карлуса. - Пока Дорея будет находиться здесь еще год, то использую время, путешествуя по островам. Может быть, ненадолго останусь с кузинами. Они собирают и продают редкие магические артефакты, - ответил Карлус. Заинтересованная, Минни улыбнулась. – Звучит очень увлекательно. Не возражаешь, если буду навещать тебя время от времени, а? Они вдвоем засмеялись, согласившись, что будут видеться друг с другом регулярно. - Что насчет тебя, Миона? Какие-либо грандиозные планы, о которых нам следует знать? – Карлус повернулся к ней. Она не хотела показывать своим друзьям, насколько неуверенной она чувствовала себя в своем будущем, поэтому держала свои страхи близко к сердцу, сказав, что большую часть своего времени она будет проводить с отцом и управлять поместьем. - Звучит ужасно скучно. Почаще навещай меня. Я буду развлекать тебя, - сказал Карлус, подмигнув ей. У Гермионы сжало сердце, когда она подумала о потере нескольких важных друзей после того, как они покинут Хогвартс. Больше всего на данный момент она мечтала о нескольких месяцах свободы. Быть может, она смогла бы путешествовать по миру вместо того, чтобы торчать со своей семьей. Родольфус, вероятно, закатил бы истерику, но, возможно, был бы убежден, если бы она сыграла по правилам. - Хорошо. Не могу же, чтобы вы двое забыли обо мне после того, как покинем это место, - пошутила Гермиона, попытавшись разрядить обстановку. Карлус ухмыльнулся, - Ты останешься со мной на всю жизнь! Возможно, даже сделаю вас двоих крестными моих детей. Минни поддразнила Карлуса, - Может хватит уже про твоих воображаемых детей? Мне жаль Дорею. Карлус рассмеялся, - Ты просто ревнуешь. Гермиона на мгновении закрыла глаза. Но на сей раз она лишь присоединилась к смеху друзей. Она может побеспокоиться о своем будущем в другое время…***
Июнь 1945 - Итак, вот и все - мы в последний раз покидаем этот поезд! – заявил Карлус, взяв Дорею за руку, и помог ей встать, когда поезд со скрежетом остановился, белый пар закрыл им вид из окон. - Как-то странно, - пробубнила Минни, надевая пальто, отсутствие школьной формы – напоминание об их новой свободе. Гермиона кивнула в согласии, поджав губы, пока она теребила оборки на своей воздушной мантии. Она не могла не чувствовать себя настоящей леди, чего редко испытывала в свое время. Ее мысли переместились к удобству джинсов, и она нахмурила брови, пытаясь вспомнить чувство джинсовой ткани на своих ногах. - Все готовы? – спросил Карлус у входа в их купе. Гермиона кивнула, и они все направились к выходу. - Пойдемте. – Гермиона в последний раз посмотрела украдкой на потертые сидения позади них. Когда она закрыла глаза и вдохнула знакомый запах детства, она столкнулась с чувством ностальгии. Прежде она никогда оканчивала школу, и осознание, что все с этого момента будет новым, было одновременно радостным и пугающим. - Гермиона, ты идешь? – теплая рука Минни нашла ее собственную, а она позволила своей подруге вывести ее из поезда. Карлус потер шею, чтобы избавиться от внезапной неловкости. Никто из них не знал, как попрощаться без уверенности, что они увидят друг друга через несколько месяцев. – Тогда, полагаю, что мы пойдем. Не забывайте писать! – наконец сказал он, улыбнувшись им на прощание, исчезая в оживленной толпе с Дореей рядом с ним. Минерва вздохнула, - Вот он и ушел. Мне тоже следует идти; мои родители уже, вероятнее всего, ожидают около станции. Кусая губы, Гермионе каким-то образом удалось выдавить из себя слабую улыбку. – Передавай им привет от меня. Заключив ее в короткое объятие, Минерва кивнула у изгиба ее шеи. – Хорошо. Теперь мне точно нужно идти. Гермиона тяжело сглотнула, но позволила подруге покинуть ее объятия. – Пока, Минни. - Ее попытка прозвучать весело с треском провалилась. - Увидимся! – Минни улыбнулась ей на прощание, повернувшись, и направилась в сторону выхода. Вздохнув, Гермиона повернулась, чтобы найти своих родственников, сомневаясь, что кто-либо будет ожидать ее. И это ранило. Обычно, хотя бы Винни забирала ее, но ее дорогого эльфа больше не было, а теперь же она надеялась увидеть лица людей, которые были ответственны за ее смерть. Она была жалкой. Когда она собиралась направиться к общей каминной сети, пара сильных рук схватила ее сзади и закружила испуганную девушку в воздухе. - Чт… До боли знакомые кудри внезапно закрыли ей обзор, когда ее притянули к широкой груди. - Прости, опоздал, любимая. Слишком много здесь людей. Гермиона издала сдавленный смешок, когда она узнала глубокий голос Эвана возле своего уха. - Что ты здесь вовсе делаешь? Отойдя в сторону от него, она упивалась его красивыми чертами, почти теряясь в его виридианских глазах. Бабочки, которых не было почти год, вернулись в полную силу. - Я так рада тебя видеть, Эван. Спасибо, что забрал меня! – молодой человек сказал высоким голосом, заработав себе легкий шлепок по плечу. - Я так рада тебя видеть, Эван. Спасибо, что забрал меня, - вторила Гермиона, щеки защипало от ее широкой улыбки. Эван наклонился, чтобы поднять ее небольшой чемодан, прежде чем вытянуть руку. Она охотно приняла ее, теплая привязанность к волшебнику переполняла ее грудь. - Вот, что я хотел услышать. Теперь же не беспокойся. Я спросил твоего отца, могу ли украсть тебя на несколько дней. – Сказал Эван, его взгляд искал что-то на платформе. - Спросил? Зачем? – Гермиона дернула его за рукав. – Ты меня вовсе слушаешь? Эван наградил ее дерзкой улыбкой, от которой у нее закружилась голова. Эти ямочки. Мерлин. Я скучала по этому парню. - Мы празднуем твой выпускной. - Наконец он, казалось, нашел то, что искал, и потянул ее к указателю с надписью «Международная станция портключа». Испытывая все большее подозрение к своему ухмыляющемуся собеседнику, Гермиона прищурилась. – Эван, куда мы направляемся? Он рассмеялся, - В Венецию, конечно же! У Гермионы не было и шанса запротестовать, когда он взял ее руку, и зажал маленькую кнопку между их ладонями. Мгновенно окружающий их мир превратился в калейдоскоп ярких красок...