Зал Собрания земель гудел от напряжения. Ставки были высоки: еще немного, и начнётся утверждение титулов. Лорды и леди отчаянно потели под своими роскошными нарядами. Судьбы целых семей зависели от исхода сегодняшнего дня.
Анора выступила вперёд. Она должна открыть Собрание земель речью, которой задаст цели и тон всему заседанию. Прекрасная, серьёзная и умная, она приковывала внимание всех в этом зале.
— Дамы и господа! Мы собрались в трудные времена. Мор терзает наши земли, иноземные силы стремятся нанести удар в спину, и мы подверглись нападению там, где чувствовали себя безопаснее всего. Мой муж, ваш король Кайлан, погиб. Погиб в бою, защищая свою страну. Мы встречаемся здесь по его воле, чтобы выбрать того, кто станет его преемником. Кто возглавит страну в это бедственное время? Мы все должны сделать мудрый выбор, иначе навсегда потеряем саму возможность выбирать. Мы должны оставить в стороне личные разногласия и размышления о сиюминутной выгоде ради блага королевства. Ферелдену как никогда нужен сильный правитель, которому будут повиноваться все, и знать, и простой народ. Мы должны выбрать себе правителя, соотечественники мои: правителя, способного защитить королевство!
По залу пробежала волна кивков и одобрительного шёпота. Из задних рядов раздался мужской голос:
— Давайте проголосуем за Логэйна и покончим с этим!
Анора подняла руку, призывая к тишине.
— Наш король — не единственная понесённая нами утрата. Многие друзья и родственники, с которыми мы виделись прошлой весной, навсегда нас покинули. Друг пошёл против друга, введённый в заблуждение великим злом или коварным обманом. Тэйрнир, три эрлинга и десять баннорнов были лишены сильной руки, способной защитить их и направить. Мы должны восполнить эти потери и сплотиться, чтобы защитить наш народ и поддержать порядок во всём Ферелдене!
Раздался гром рукоплесканий. Каждый в зале желал получения титула и земли для себя или родственников. Анора выждала, пока утихнет шум, и заговорила прямо:
— Сейчас не время скрывать правду за обтекаемыми словами. Мы в опасности. Архидемон — угроза всему живому в Тедасе, но орда порождений первый удар нанесла по Ферелдену. Пока мы не покладая рук боролись против Мора, наши давние враги воспользовались этим. Орлесианцы подослали наёмных убийц, чтобы убить Стража-Командора и моего отца, тэйрна Логэйна. Благодаря нашим союзникам убийц удалось схватить и казнить, но нет сомнений, кем они посланы. Меня отравила моя доверенная служанка-орлесианка, намеревавшаяся обставить всё так, чтобы моя смерть казалась естественной смертью от болезни. Орлесианцы даже проникли в Церковь, потому что пара жриц-орлесианок держали меня в плену в Соборе, пока меня не спас тэйрн Фергюс Кусланд...
Волна одобрительных возгласов и криков заглушила её слова. Все посмотрели на Фергюса. Он усмехнулся, прижал руку к сердцу и церемонно поклонился королеве. Анора ответила улыбкой и продолжила свою речь.
— Я должна напомнить о страшных событиях седьмого жнивня, когда на свадьбу леди Хайбрен Брайланд проникли орлесианские агенты. Они убили эрла Уриена и баннов Лорена, Реджинальду и Сеорлика. Многие были ранены и покалечены во время нападения, и, очевидно, агенты рассчитывали убить гораздо больше гостей на этой свадьбе. Поблагодарим эрла Леонаса Брайланда за то, что он возглавил оборону, помешавшую убийцам довести свой план до конца.
Снова раздался гром рукоплесканий. Леандра повернулась к мужу с искренним восхищением во взгляде. Он отмахнулся от рукоплесканий, пытаясь улыбнуться и невольно вспоминая ужас и панику того дня.
Анора продолжила:
— И всё же мы не остались в одиночестве перед этими жестокими и трусливыми атаками. Наши союзники, связанные древними договорами Серых Стражей, поддержали нас в битве: гномы из Орзаммара и эльфы из Долов. Маги из ферелденского Круга отважно служат в армии, спасая множество жизней. И, прежде всего, ферелденские Серые Стражи, твёрдо выдерживающие натиск Мора, объединившие все расы против нашего общего, древнейшего врага.
Бронвин тоже получила свою долю рукоплесканий, но с остальным было несколько более проблематично. Большинство ферелденцев не имели ничего против гномов, особенно против гномов из Орзаммара, которые никогда не попадались им на глаза. Многим, впрочем, было наплевать на эльфов, но им определённо не хотелось, чтобы долийцы путешествовали по их землям, браконьерствуя и создавая проблемы. И напоследок, некоторые боялись магов, и считали, что магов следовало запереть понадёжнее. Последние высказывания горячо оспаривали лорды и леди, сражавшиеся на юге в действующей армии. Чистый голос Аноры прорезал гул приглушённых голосов.
— По традиции, мы начнём с оглашения новых титулов, вступлений в наследство, заключённых браков и рождений, той прочной семейной основой, на которой зиждется благородство. Как только Собрание земель закончит со своими традиционными задачами, мы будем обязаны выбрать того, кто поведёт наше королевство к победе над врагами!
Сенешаль крикнул:
— Да здравствует Её Величество!
Завершение речи королевы встретили одобряющими рукоплесканиями. Анора решила, что сказанного достаточно. Не стоило раздражать и дразнить собравшихся людей многословным напутственным заключением. Все хотели приступить к делу. Да и она тоже. Она заняла своё место на троне, гадая, не в последний ли раз, а сенешаль объявил первейшего благородного человека Ферелдена, или, точнее, его наследника.
Фергюс поднялся на возвышение. Ему придётся разъяснить, что случилось с его семьёй, иначе слушание завязнет в мучительных расспросах.
— Ваше величество... лорды и леди Ферелдена... мои друзья, соратники и соотечественники! Мой отец, Брайс Кусланд, погиб в прошлом облачнике. И не он один. Моя мать, мои жена и сын, многие из наших преданных слуг тоже погибли. Не знающие жалости агент из Орлея и банда иноземных магов крови вынудили эрла Рендона Хоу напасть на Хайевер. Эрл Хоу ныне мёртв, сполна заплатив кровью за все преступления, к которым он приложил руку. Как первенец своего отца, давно признанный его наследником, я выдвигаю себя, чтобы меня признали как тэйрна Хайевера.
Фергюс всегда пользовался доброй славой, и гул голосов был одобрительный. Анора, как верховный судья Собрания земель, спросила:
— Какова воля Собрания земель? Может ли Фергюс Кусланд быть принят как тэйрн Хайевера без голосования на основании единодушного одобрения? Если найдутся те, кто против, то пусть заявят о себе!
Раздались тихие шепотки, но они шли в основном от людей, падких до скандалов или разных заговоров. Однако никто не стал высказываться против, тем более при таком явном расположении к Фергюсу. Ни у кого не хватило смелости крикнуть "Вопрошаю!". Пока ещё слишком рано. Право Фергюса на владение Хайевером было одобрено.
— Тогда давайте объявим решение Собрания земель, — улыбнулась Анора. — Пусть те, кто признает тэйрна Фергюса Кусланда, скажут "Да!".
— Да! — взревело Собрание земель.
Теперь, став признанным тэйрном, Фергюс мог свободно выступать перед Собранием земель. В общем-то, именно он должен был представить лордам и леди большинство кандидатов на владение выморочных земель. Но накануне он условился с Натаниэлем Хоу, что представит будущих баннов Хайевера, а Натаниэль, после собственного подтверждения — баннов Амарантайна.
Фергюс ясно дал понять, что собирается единолично владеть городом Хайевер, а представленные им кандидаты для Мрачной лощины, ранее принадлежащей Лоренам, и Зеленолесья были признаны без возражений. Ещё за месяц предварительных обсуждений до Собрания земель было понятно, что у этих баннорнов не осталось ни прямых, ни косвенных наследников. Согласно традиции, оба новых банна перед всем Собранием земель принесли клятву верности Фергюсу, опустившись перед ним на колено и взяв ладонь своего ленного лорда в свои.
— Клянусь перед Создателем и Пророчицей Его, что отныне и впредь буду хранить верность Фергюсу Кусланду, моему законному господину, в вопросах мирской чести.
Следующим по старшинству выступил Логэйн, и он представил свой недавний брак с леди Бронвин Кусланд для признания Собранием земель.
Пару встретили одобрением, однако банн Бэбкок из Белых холмов выкрикнул "Вопрошаю!"
— Каков твой вопрос, милорд? — холодно спросила Анора у старика, вассала Тегана Геррина и противника этого брака.
— Ну... проклятье... девушка ведь Серый Страж. Девчонка-Страж! Разве не так её все называют? Разве Серым Стражам дозволено вступать в брак?
Вряд ли кто-нибудь пожелал, чтобы Логэйн посмотрел на него с таким же выражением лица, как посмотрел на старика, но тот мужественно выдержал это испытание.
— Страж-Командор, — обратилась Анора, — как глава ордена в Ферелдене и знаток его законов, что вы ответите на вопрос банна Бэбкока?
— Ваше величество, — сказала Бронвин, потупив глаза, но напустив в голос приторной сладости, — ничто не возбраняет заключать брак с Серым Стражем. Серый Стражи не дают обет безбрачия или воздержания, как это делается в Церкви. В действительности я слышала, что некоторые Серые Стражи женятся, в том числе заключают браки между собой. Это никоим образом не запрещено.
Брайланд и Вульф обменялись сдержанными ухмылками.
— Этот ответ удовлетворяет тебя, банн Бэбкок? — спросила Анора с такой же приторностью.
— Да, ваше величество, — склонил голову старик, и затем пробормотал что-то вполголоса одному из сыновей.
— Итак, могу ли я услышать согласия на брак тэйрна Логэйна с леди Бронвин Кусланд, признания законным их союза, и признания законными появившихся в этом браке детей?
Признание было дано. Ни Бронвин, ни Логэйн не взглянули на Тегана, хоть и были уверены, что именно он стоит за выходкой Бэбкока.
Следующим по старшинству был эрлинг Денерима, и вот Кейн Кенделлс, которого Леонас Брайланд тщательно наставлял все эти дни, выдвинул свои притязания на титул эрла. Многие женщины, да и некоторые мужчины, потеряли дар речи при виде его внешности.
— ...Хотя у меня нет опыта выступать перед высоким собранием...
Его расспрашивали о родословной, пытаясь прояснить, как он связан с эрлом Уриеном. Кейн представил документы, подтверждающего его происхождение. К тому же Кейна поддерживал тесть, эрл Брайланд, отклоняя вопросы одной раздражающей старой леди о втором сыне эрла Паладока.
— Эта линия пресеклась, леди Гвиннифер...
Анора предложила Собранию голосовать, и каждый член Собрания земель должен был в порядке старшинства открыто заявить своё мнение. Не похоже, что хоть кто-то из участников Собрания собирался голосовать против Кейна, скорее всего, всем просто хотелось знать, кто из влиятельных лордов и леди выскажутся за него, а потом примкнуть к большинству. Признание брака Кейна и леди Хайбрен одобрили единодушно и без голосования. Кейн Кенделлс отныне являлся эрлом Денерима. Хайбрен победно вздернула подбородок, цепляясь за его руку.
Следующим был Натаниэль Хоу, и Собрание напряженно загудело. Ни у кого не было сомнений в его признании. Однако лорды и леди задали множество вопросов, и некоторые были заданы Кусландам, об их отношении к сыну предателя. Прозвучал и более острый вопрос о том, как Кусланды могли оставить убийство родителей неотомщённым. Последний вопрос задала леди Розалин, вдова банна Сеорлика. Фергюс ясно дал понять, что считает такой вопрос грубым и бестактным с её стороны. И, как он заметил с усмешкой, неосторожным.
— Нет столько крови, которая "удовлетворила" бы меня за смерть моей матери, моего отца, моей жены, моего сына и множества моих добрых друзей. Если бы кровь уже не пролилась, этот вопрос мог бы иметь смысл. Но эрл Хоу мёртв, как и двое невинных детей. Леди Делайла была абсолютно непричастна к его преступлениям. Ты считаешь, что её смерть доставила мне хоть какое-то удовольствие? — его усмешка превратилась в злобный оскал. — Неужели ты держишь меня за монстра?
Леди Розалин покраснела и не смогла ничего ответить. Её сыновья сомкнулись вокруг неё, шёпотом её утешая.
Но Фергюсу было что сказать.
— Натаниэль — не его отец, и он непричастен к преступлениям против Кусландов. Почему я должен винить его, когда было разрешено наследовать, — он пристально посмотрел на леди Розалин и её детей, — сыновьям убийц королевы Мойры? Мы с Натаниэлем дружим с детства. Я верю, что он тот эрл, который нужен Амарантайну в эти трудные времена. Всего несколько дней назад он защищал эрлинг бок о бок с моей сестрой, Стражем-Командором, против отряда отколовшегося от орды порождений тьмы, которых обнаружили всего в половине дня от Денерима!
По залу пронеслась растущая волна панических возгласов. Сенешалю пришлось призвать к порядку. В итоге Анора решила вызвать Бронвин, чтобы она кратко доложила Собранию о событиях в Амарантайне.
— ... Таким образом, хотя Архитектор представлял значительную угрозу для королевства в целом, он скрывался от Архидемона и не собирал свою собственную орду. Он был наиболее заинтересован в захвате женщин для размножения, но не преуспел в этом.
— Женщин порождений тьмы? — уточнил банн Франдарел.
— Нет, милорд, — ответила Бронвин. — Женщин любых рас: эльфиек, гномок, человеческих женщин. Кунариек, если бы они ему встретились. У порождений тьмы не бывает женщин. В Денериме наверняка есть солдаты, которые могли рассказать о том ужасе, что мы увидели в пещерах под Остагаром. Вы несомненно уже слышали, что порождения тьмы похищают и оскверняют женщин, превращая их в огромные туши, потерявшие истинный облик, и заставляют безостановочно рожать новые выводки порождений тьмы.
Она думала, что наверняка все об этом знали. Она действительно так думала... но, вероятно, многие лорды и леди пропускали рассказы солдат мимо ушей. Несколько женщин, смертельно побледнев, вышли из зала. Зал наполнился гулом голосов.
— Тогда почему, — негодующе спросил банн Франдарел, — мы подвергаем женщин такой опасности? Почему мы посылаем их навстречу этим существам? Почему ты решила стать Стражем, миледи, зная об этом?
Такое невежество более чем раздражало.
— Прежде всего, милорд, — резко ответила Бронвин, — не я решала, быть ли мне Стражем. Я была призвана Дунканом, предыдущим командором. У меня не было выбора. Кроме того, порождений тьмы следует встречать с боем, а не спасаться бегством. Порождениям всё равно, против кого сражаться. Если мы ослабим армию, убрав из неё женщин, то просто облегчим порождениям задачу.
Бронвин видела, что напугала их. Причем напугала не на шутку. Как они могли не знать об этом? Они настолько увлеклись охотой, танцами и флиртом, что не слышали новостей от армии в Остагаре? Это сильно тревожило. Она решила привести им пример.
— Во время поездки к северу от Остагара я остановилась на ферме. Жена фермера не умела сражаться, и её маленькие дочери тоже. Это не помешало порождениям тьмы ворваться на ферму в попытке захватить их. Если бы меня там не было, их судьба была бы предрешена. Однако я признаю, что в те времена знала о порождениях тьмы гораздо меньше, чем сейчас. Я никогда не видела и не слышала об их матках, пока не оказалась в Мёртвых рвах на Глубинных тропах к востоку от Орзаммара. Там я впервые увидела одну из них: жалкую, ужасную и безумную. Раньше она была гномкой, похищенной порождениями тьмы. Гномы, бывшие в моём отряде, даже знали её имя! Вот какого чудовищного врага мы должны победить и уничтожить.
— Благодарю тебя, миледи, — сказала Анора, — за твои убедительные слова. Я надеюсь, этого ответа достаточно, милорд. Давайте вернёмся к нашим делам. Натаниэль Хоу заявляет свои права на эрлинг Амарантайн.
Прошло голосование, и были воздержавшиеся: Теган и некоторые из его баннов. Этого было достаточно, чтобы выразить сомнение, но недостаточно, чтобы Собрание отвергло притязания Натаниэля. Он был признан эрлом Амарантайна и немедленно поклялся Фергюсу в верности. В его владениях тоже имелись пустующие баннорны.
— Амарантайн нуждается в новых лордах, — заявил он. — В согласии с моим ленным лордом, Фергюсом Кусландом, я предлагаю следующих кандидатов...
Сердце Адама Хоука замерло. Леандра вцепилась в доспехи Брайланда, едва ощущая металл под своими пальцами.
— В качестве банна города Амарантайна, вместо опальной и бежавшей от закона банны Эсмерель, я предлагаю сэра Адама Хоука, которого многие из вас, служившие в Остагаре, знают как человека, посвященного в рыцари нашим королём Кайланом за доблесть на поле битвы.
Раздались рукоплескания, новые шепотки, новые разговоры и восторженный писк, вырвавшейся у Бетани. У Карвера отвисла челюсть. Он покачнулся, в глазах потемнело, словно в него ударила молния. Бронвин поймала его взгляд, запоздало догадавшись, что Адам не подготовил юношу к этой новости. Возможно, ей самой следовало это сделать, но это был не её секрет.
Часть незамужних дам, которые и раньше восхищались Адамом, взглянули на него совершенно другими глазами. Другие начали перешёптываться, указывая взглядами на Бетани.
Перед голосованием Анора напомнила, что нынешняя банна города, бежавшая в Вольную марку, по всей вероятности жива.
— Банна Эсмерелль, — сказала она, — известна как предательница Ферелдена и как преступница, продававшая свободных ферелденцев за золото. Я спрашиваю у вас, лорды и леди: одобряете ли вы королевское решение лишить эту недостойную женщину её титула и земель?
Никто не высказался в её защиту. Те, кто мог бы оказаться её союзником на Собрании земель — мертвы или бежали сами. Решение одобрили единогласно. Баннорн города Амарантайна был признан пустующим, и сэр Адам Хоук, по предложению эрла Амарантайна, был представлен Собранию земель, как кандидат.
Банн Освальд, олицетворение вольного духа Баннорнов, прямо озвучил то, что многие люди повторяли лишь шёпотом:
— Мы хотим, чтобы в будущих Собраниях земель участвовали маги крови?
Брайланд с негодованием уставился на него.
Фергюс опередил его с ответом:
— Я хочу, чтобы в Собрании участвовали смелые и способные люди!
— Сэр Адам, — гораздо спокойнее произнёс Натаниэль, — успел послужить кастеляном в городе Амарантайн и разгромил банду контрабандистов, с которыми не могла справиться предыдущая банна. Его брат Карвер Хоук верно служит своей стране как Серый Страж.
К счастью, Карвер был до сих пор слишком потрясён, чтобы что-то говорить о своих чувствах.
Брайланд тоже собирался высказаться в защиту Хоука, но его снова опередили, на этот раз банна Альфстанна:
— Да, его сестра Бетани Хоук действительно маг. И она открылась, рискуя личной безопасностью, чтобы спасти мою жизнь и жизни многих других людей. Да, я думаю, нам нужен кто-то с этой кровью в Собрании земель.
Леди Серия Мак Коу ущипнула своего племянника, и он, очнувшись, заговорил:
— Боскидейлы поддерживают Хоуков, ваше величество. Мы благодарны госпоже Бетани за её самоотверженное спасение нашей тёти.
Но Освальд был не из тех, кто легко отступает, и он обратился к Владычице Церкви:
— Ваша милость, а что вы думаете об этом?
Маурин, для которой этот день не был особенно радостным, тихо сказала:
— Я не вижу препятствий для сэра Адама. Нигде не написано, что родственники магов должны лишаться прав на владение землёй. Полагаю, это создаст прецедент, который не понравится никому.
— Но что, если у него появятся дети-маги? Нам бы не хотелось, чтобы случилось что-то подобное трагедии в Рэдклиффе... Тайные маги сошли с ума и перебили половину деревни! И все знают, что эта девушка отступница!
Теган побагровел от гнева и болезненных воспоминаний. Он уже сам был готов проголосовать за сэра Адама, лишь бы банн Освальд заткнулся.
— Я могу сказать за себя, — заявил Адам своим глубоким и сильным голосом, встав перед Собранием. — Я лучше многих осознаю опасность и мощь магии. Я прожил всю свою жизнь рядом с магией, и я горжусь тем, что моя сестра из числа тех магов, которые используют свой дар для самых лучших побуждений, а не для извлечения выгоды. — Он поднял руку в изящном и энергичном движении. — Но я не маг. Я должен полагаться на добрую сталь и меч в моей руке, которые я с готовностью предложил королю и стране. Если, лорды и леди, вы сочтёте это недостаточным, я буду продолжать служить Ферелдену как простой солдат, который служит так, как он может.
Он сразил их наповал своей скоромностью. Анора призвала к Собрание к голосованию, и Фергюс, оглядывающий зал с некоторым вызовом во взгляде, понял что одобрение будет единогласным. Никто не выкрикнул "Вопрошаю!", и Адам Хоук стал банном Ферелдена.
Никто не возражал против других кандидатов в банны Амарантайна, и поэтому Блейн Вэрел, Даниэль Сэйтон, Даррон Блисс и Конн Марфаритен были признаны Собранием земель. Пятеро новых баннов принесли присягу, и такая многочисленная вассальная клятва стала первой за всю историю Ферелдена. Блисса уже предупредили, что его баннорн Кладбища драконьих костей в итоге окажется немного урезан, потому что часть баннорна будет передана Стражам на основании древних соглашений. Он принял это без возражений, так как вообще не ожидал, что ему когда-нибудь даруют собственный земельный надел, а уж тем более — баннорн. К тому же он слышал, что древние тевинтерцы собирали в том месте драконьи кости. Возможно, они что-то да пропустили, и возможно, этого "что-то" там достаточно, чтобы баннорн стал преуспевающим.
После окончания амарантайнских дел люди начали постепенно волноваться и отвлекаться на предложения прерваться на обед. Но Анора не собиралась объявлять перерыв сейчас, поскольку это стало бы прямым оскорблением Тегана Геррина, который уже поднялся на возвышение, чтобы заявить свои права на эрлинг Рэдклифф.
Он был единственным претендентом. Ни у кого не нашлось бы против него возражений, и даже Натаниэль Хоу высказался за него. Это показало его благородным человеком, который выше мелочной мести, что, в общем-то, ставило Тегана в невыгодное положение. Теган злился: он чувствовал, что многие были против Натаниэля Хоу, и теперь жалел, что не выступил вперёд и не поднял вопрос о деятельности молодого эрла в Вольной марке. Однако порядок старшинства сыграл против него: Теган не мог выступить сам, пока Собрание земель не подтвердит его права на эрлинг, а использовать доверенное лицо не мог из опасений, что его вассал пострадает из-за наглости своего господина.
Все были достаточно благоразумны, чтобы не возражать против его невесты. Сама Кайтлин трепетала, боясь, что какой-нибудь могущественный лорд или леди не одобрят брак эрла с настолько ничтожной персоной. Однако всё прошло очень быстро, и брак был единогласно одобрен прежде, чем Кайтлин поняла, что всё закончилось. Теган нежно улыбнулся ей, и раздались рукоплескания. Кайтлин понятия не имела, что ей делать, и от смущения залилась краской. Её скромность только умилила добродушно настроенных участников Собрания земель.
Кайтлин порадовалась, что оставила Бевина играть в доме Брайландов. Он бы начал болтать и задавать вопросы и без конца досаждал Тегану. Она мысленно тяжело вздохнула. Она действительно стала настоящей эрлессой! Если бы матушка могла это увидеть! Кайтлин едва слышала, кого следующего объявляет сенешаль... Брак эрла Брайланда и леди Амелл... И тут дело предприняло неприятный оборот.
Эрл Брайланд воскликнул:
— Ты забываешься, миледи!
Гул шепотков, хихиканья и удивленных возгласов становился громче. Пожилую даму, банну Фредегунду, это не смутило.
— Не говори мне, забываюсь я или нет, милорд! — тоже повысила она голос. Она была крепкой и седой, даже легкий пушок над губой у неё был белый, а её глубокий голос походил на хриплое рычание мабари. — Я повторяю мой вопрос. Миледи Леандра, у тебя ещё идут регулы? Ты способна к зачатию детей? Твои дылды могут хмуриться, сколько им хочется, но это
важно!
Карвера страдания матери наконец-то отвлекли от переживания того невыразимого ужаса, что Адам стал банном города Амарантайн. Бетани хотелось провалиться сквозь пол от стыда. Адам с трудом сдерживался, потому что Леандра была краснее, чем Кайтлин Геррин.
— Да, банна Фредегунда. Хотя я думаю, что это маловероятно, но в целом я способна к зачатию.
Многие в зале обменялись напряжёнными взглядами. Леонас Брайланд с угрожающим видом вышел вперёд.
— У меня есть взрослая дочь и двое сыновей! Я не считаю, что это важно. Даже если у нас появится ребёнок, то вероятность того, что он будет магом ничтожна. Магом был первый
муж Леандры!
Леандра покраснела ещё больше. Она никогда не рассказывала Леонасу историю рода Амеллов и о том, какую роль в нём сыграла магия. Время от времени в нём рождались маги. Один такой ребёнок разрушил возможность своего деда стать Наместником Киркволла. Адам, Карвер, Шарада и Бетани знали правду, но твердо решили о ней молчать.
Однако банну Фредегунду ответ удовлетворил.
— А, так это по отцовской линии? Тогда не бери в голову.
Пронеслись глубокие вздохи облегчения и несколько — разочарования. Ни одно Собрание земель не обходилось без подобных словесных поединков. Брак был одобрен единогласно.
Из высокой знати остался только эрл Вульф и с вопросом о преемственности. Вульф представил Собранию земель своего сына Ротгара в качестве наследника. Это не вызвало никаких возражений и лишь слабый интерес. Ротгар подмигнул через весь зал Шараде, и та смутилась.
— На этом, милорды и миледи, — сказала Анора. — Давайте прервёмся на обед. Мы соберёмся снова через два часа.
***
— Берегись! — завопил Корбус. — На тебя топор падает!
Раздался лязг металла о камень, затем восторженные детские визги и громкий лай щенка.
Особняк эрла Южного предела словно ожил от игры, затеянной юными представителями семейств Брайландов, Кенделсов и Мертонов. Наставник удалился в свою комнату, сославшись на головную боль, взрослые ушли на Собрание земель, так что особняк остался на разграбление детям.
Бевин предложил поиграть в Собрание земель. Корбус вспомнил, что знает, как пробраться во всеми забытую кладовую, и повёл туда друзей. Дети вытащили из сундуков старые платья Хайбрен, одежду эрла и доспехи. Облачившись в падающие с плеч великолепные наряды, Фэйлин преобразилась в Королеву, а Дженси, Корбус, Лотар и Бевин — в её придворных.
— Не топчись на моем шлейфе, Лотар! — жалобно пискнула Дженси. — Гляди! Ты его порвал! Хайбрен меня убьёт!
— Не убьёт, — заверил её Корбус. — Мы ей не дадим. Да она вообще забыла про этот сундук. Она его даже не станет забирать с собой. Она давно выросла из всех этих платьев. Тётя Верберга не избавилась от них только потому, что она никогда не выкидывала вещей Хайбрен.
— В самом деле? — Дженси с восхищением осмотрела надетое на ней розово-зелёное платье. В нём она чувствовала себя розой. Хоть это было нехорошо, но она хотела, чтобы это чудесное платье осталось у неё навсегда. Она так и сказала сестре.
— Не жадничай, — шёпотом упрекнула её Фэйлин. — Никто не любит жадин, таких, как ужасная, ужасная Хайбрен.
Девочки надели на этот вечер свои замечательные новые платья. Им перед пошивом даже разрешили сами выбрать цвет. Фейлин выбрала светлый фиолетовый оттенок, потому что фиолетовый был её любимым цветом. Эрлесса Леандра сказала, что Фэйлин в нем такая хорошенькая, словно букетик лаванды. Дженси понравился бледно-желтый, и её назвали милой, словно первоцвет. Фэйлин понимала, что будет скучать по леди Бетани, Шараде и дорогой эрлессе Леандре, когда брат увезет их в особняк эрла Денерима.
Все были уверены, что Кейн станет эрлом. Это было здорово, и Фэйлин была за него счастлива, но она не хотела, чтобы брат женился на Хайбрен. Хайбрен её не любила. Она и Дженси не любила. Кейн сказал, что они должны быть с Хайбрен милыми, несмотря ни на что, но на него-то Хайбрен никогда не смотрела с такой злобой, как на них.
— Корбус может быть эрлом Южного предела. А кем будешь ты, Лотар?
— Я буду Стражем-Командором Ферелдена! — заявил маленький герой.
— Но ты ведь не девочка, — заметила Дженси. — Как ты можешь быть Стражем-Командором?
— Страж-Командор не обязательно должен быть девочкой, — насупился Лотар. — Я слышал, что один не был. Я буду Мальчишкой-Стражем!
— Ну, а я тогда сэр Бевин Смелый, — сказал Бевин, повесив через плечо перевязь с длинным мечом и грохоча ножнами об пол при каждом движении. — Я вернулся из приключений, и королева собирается сделать меня рыцарем за то, что я убил всех орлесианцев.
Остальные дети решили, что это прекрасная идея.
— Хорошо, — приятным голосом проговорила Фэйлин. — Я посвящу тебя в рыцари, но ты должен поклясться мне в верности во веки веков.
— Клянусь своей честью, служить моей королеве верой и правдой, или чтоб мне упасть замертво и
сгнить! — страшным голосом выпалил Бевин. Все сочли клятву очень впечатляющей.
— А ты, Дженси? — спросил Лотар.
— А я буду магом, как Бетани! — заявила девочка, размахивая отломанной ножкой стула, которая нашлась тут же, в кладовке.
— Мать Ханна говорит, что магом быть плохо, — с неуверенностью проговорил Бевин.
Корбус громко фыркнул.
— Да что она знает? А кто нас исцелит, когда мы будем сражаться с драконами и орлесианцами, если с нами не будет мага?
***
Обед, разделённый королевой с высокими лордами и леди Ферелдена, не отличался приятностью или беззаботностью. Его можно было бы описать как "неловкий", но он всё равно оставался обедом. Бронвин не позволила царящему напряжению повлиять на её аппетит, который и так разыгрался после утреннего заседания. И слава Создателю, что ей теперь не нужно было сидеть рядом с Хайбрен. Сидеть между своим мужем и Натаниэлем ей нравилось гораздо больше. Когда Натаниэль не разговаривал с ней, то прилежно развлекал беседой молодую эрлессу Кайтлин. Бронвин вежливо всем улыбалась. Натаниэль обладал удивительным талантом незаметно подтрунивать над людьми в безупречно вежливой, но беспощадной манере, и за учтивым поведением Тегана выглядывало скрываемое напряжение.
Владычица Церкви и Рыцарь-Командор Харрит присутствовали на обеде, и Анора старательно выбирала общие и безобидные темы для бесед. За обедом подробно обсудили холодную погоду, здоровье присутствующих, приятные ожидания от предстоящего бала. Некоторые заметили уловку Аноры, некоторые нет. Бронвин неожиданно поняла, что не видит рук Хайбрен, и что Брайланд, сидящий напротив дочери, слегка покраснел и попытался поймать взгляд зятя.
Хайбрен действительно потеряла голову от любви. Впрочем, это хорошо. Это хоть как-то её займёт. Кейн Кенделлс никогда не служил в армии, да его и не обучали воинскому искусству. Возможно, ему лучше оставить войну профессионалам, и вместо этого приняться за изучение тонкостей управления таким городом, как Денерим. Он, конечно, выглядел очень счастливым, и совсем не смущался от публичных проявлений... хм... привязанности Хайбрен.
— Всё это занимает больше времени, чем я ожидал, — шепнул Логэйн. — Можем не добраться до трона сегодня.
Бронвин кивнула, испытывая некоторое раздражение из-за проволочек. Сейчас им предстоит заняться делами славящихся своей взбалмошностью Баннорнов, и кто знает, сколько это времени займёт? В общем-то новые назначения должны были рассматриваться уже после того, как избранный монарх займёт трон, но банны часто не обращали внимания на это правило. Теган слегка намекнул на свои карты, желая поддразнить их и указать на свою независимость, но она сомневалась, что он представляет реальную угрозу. Всё это просто означало, что Анора будет королевой ещё один день.
Поднявшись из-за стола, гости королевы некоторое время провели в уютной гостиной, потягивая вино и беседуя. Бронвин обнадёживающе улыбнулась Кайтлин, не догадываясь, что юной эрлессе потребовалось собрать все свои силы, чтобы ответить на улыбку высокой и пугающей главы Серых Стражей. Вид Бронвин страшил Кайтлин точно также, как вид Логэйна.
Бронвин даже не подозревала об этом.
— Мои поздравления с признанием твоего титула, эрлесса Кайтлин. Как дела у Бевина? Он по-прежнему любит сказки? Надеюсь, я увижу его на сегодняшнем балу.
Обрадованная Кайтлин, начавшая говорить о Бевине, с запозданием вспомнила, что сама должна была поздравить Бронвин с признанием брака. Она запнулась, попробовала начать разговор с начала, но в итоге сдалась.
— Бевин сейчас в доме Брайландов. Он подружился с сыновьями эрла. Для него это такая радость. Сёстры мастера... то есть... Сёстры эрла Кейна тоже там, конечно. Эти девочки такие милые. Сегодня вечером они придут на бал, и я надеюсь, что дети отлично проведут время вместе.
Кейн, услышав, как кто-то хорошо отзывается о его сёстрах, тепло улыбнулся в сторону эрлессы Кайтлин. Хайбрен, не отрывавшая от него взгляда, заметила это и стиснула пальцами его руку. Кейн, ни капли не рассердившись, повернулся к ней с обворожительной улыбкой. Хайбрен расцвела, как роза, и незаметно прижалась к нему. Кейн улыбнулся еще обворожительнее.
С этого дня он — эрл. Он стал эрлом Денерима, и никто не мог отобрать у него этот титул. У Фэйлин и Дженси будет всё, чего они пожелают, и они никогда не вернутся в ту гнусную школу, куда их отослал Арон, где жрицы и сёстры унижали его девочек и подвергали порке. Кейн прямо сказал нанятым для девочек горничной и молоденькой гувернантке, что не потерпит рукоприкладства. Фэйлин и Дженси — хорошие и послушные, и даже если что-то натворят, их можно отправить по комнатам или поставить в угол, но никто и никогда не ударит их.
Самая большая проблема, полагал он — это Хайбрен. Избалованная сука, беспричинно ненавидящая его сестёр. Он сразу заметил это. Насколько Кейн понял, она ненавидела всех, за исключением своего отца и его самого. Он с трудом удержался от ухмылки. Ему доводилось слышать, что среди благородных дам встречаются такие, что соглашаются на вещи, от которых тошнит даже шлюх, и Хайбрен, безусловно, из их числа. Она пойдёт на что угодно — по-настоящему на что угодно — если он этого захочет. Что ж, это будет довольно приятным развлечением. Пока она держит руки подальше от Фэйлин и Дженси, он будет играть роль преданного молодого мужа. А если она не удержится... Тогда он преподаст ей тот же урок, что преподал Арону. Никому не стоит стоять на пути Кейна Кенделлса. И он никому не позволит обидеть своих сестёр.
***
Бурное заседание Собрания земель продолжилось. Утвердили ещё двоих баннов: дочь Реджинальды и сына Сеорлика. С последним возникли большие сложности, потому что младший брат претендовал на некую усадьбу, старший брат не соглашался, это потребовало разбирательства, и в итоге оба остались недовольны. Их мать, леди Розалин, стояла между сыновьями, переводя обеспокоенный взгляд с одного на другого.
А затем вышла вперёд с собственным делом. Что было совершенно неуместно и против сложившегося порядка.
— Я хочу заявить о жалобе, — раздражённо произнесла она, — на самоуправство тэйрны Гваренской, которая в прошлом волноцвете увела всех лошадей из конюшни нашей усадьбы в Лотеринге!
Бронвин почувствовала, как её щеки краснеют. Она не ожидала обвинения по этому, как ей казалось, давно улаженному вопросу, тем более на Собрании земель. Она вышла вперёд, в упор глядя на вдовую банну.
— Эти лошади, — сказала Бронвин сердитым голосом, — были установленным образом изъяты в ходе срочного задания, необходимого для борьбы с порождениями тьмы. За них было уплачено в прошлом утешнике — и уплачено щедро. И я забрала не всех лошадей, потому что меня попросили не забирать пони твоей дочери. Кроме того, я не понимаю, как изъятие тех лошадей как-то отразилась на твоей семье, потому что я точно знаю, что никто из её членов с начала Мора не появлялся в Лотеринге!
— Это наши лошади! — выпалила леди Розалин. — Ты не имеешь права ими распоряжаться!
— И всё же твой муж принял за них оплату, — холодно парировала Бронвин, — потому что у меня есть его расписка об этом. Мне послать за ней в Покои Стражей?
Фергюс, тоже с недовольным видом, добавил:
— Я помню, как ты покидала Остагар для исполнения договоров. У нас не хватало лошадей, и ты надеялась где-нибудь их изъять. Мы по всему королевству занимались различными взиманиями и изъятиями. Никто не получил освобождения от этой обязанности.
Его слова вызвали волну тихих шепотков. Изъятия, как и налоги, никого не радовали, и никто не хотел, чтобы кому-то удалось от них отделаться.
— Верно ли, что банн Сеорлик принял вексель и получил по нему оплату, леди Розалин? — спросила Анора.
Леди Розалин поморщилась.
— Верно, ваше величество. Но я знаю, что ему она не понравилась.
— Если бы он хотел подать жалобу или потребовать суда, он должен был сделать это во время оплаты или до неё, — сказала Анора. — Поскольку его здесь нет, вопрос его недовольства спорный.
Леди Розалин и её сыновья были вынуждены отступить с раздражённым и обиженным видом.
Одобрили множество браков и рождений детей, на что ушло много времени. Потом пришлось решать имущественные споры разного рода, одну жалобу пришлось разбирать больше часа, вынуждая скучать большую часть Собрания земель. То тут, то там дамы потихоньку начинали дремать, чтобы сохранить бодрость на вечернем пиру и балу.
Потом пошла череда дел о спорных земельных участках. Некоторые из соседей спорящих сторон начали беспокоиться, требуя, чтобы спорщики быстрее решили свои разногласия, желательно в поединке, чтобы остальные могли заняться действительно важным делом — избранием короля. Спорщики, однако, считали, что их тяжба за проход через запруженную пойму и о преступно запертых воротах имеет точно такую же важность, и стояли на своих древних правах лордов Ферелдена.
Наконец и эти дела были улажены, и Собрание земель охватило волнующее предвкушение. Теперь, наконец-то расставив на доске все фигуры, можно приступать к важнейшему вопросу о преемственности королевской власти. Бронвин и Логэйн обменялись быстрым горящими взглядами. Фергюс по-волчьи ухмыльнулся, и сторонники партии "Кусланд и Мак Тир" неосознанно приготовились к поединку воль, слов и всего того, что необходимо для победы. Владычица Церкви Маурин шёпотом молилась, надеясь, что всё ещё может закончиться благополучно и что кто-нибудь наверху услышит её мольбу.
Анора собиралась начать обсуждение, когда внезапная сутолока у дверей зала Собрания земель привлекла всеобщее внимание. Сенешаль торопливо приблизился к трону и, быстро поклонившись, что-то прошептал на ухо Аноры. На лице королевы не отразилось эмоций, наоборот, её лицо затвердело, точно мраморное. Она кивнула и отдала сенешалю короткий приказ.
— Милорды и миледи, — сказала она ровным голосом. — Похоже, к нам прибыли именитые гости.
Удивлённые и озадаченные участники благородного собрания загалдели, как сороки. Кто был настолько важен, чтобы осмелиться прервать Собрание земель?
Большие двойные двери зала распахнулись.
Сенешаль представил прибывших:
— Ваше Величество, прибыли посол Орлея и Божественный Рыцарь Великого Собора! Они желают выступить перед вами и Собранием земель!
***
**Комментарий автора:**
• Как бы ни была неприятна Хайбрен, меня всегда удивляло, почему читатели так жалеют её потенциальных мужей. Да, хороший парень вряд ли захочет жениться на ней. Однако её собственная власть крайне невелика. Если эрл Денерима окажется умным человеком, то все рычаги управления окажутся в его руках. Тем более сейчас, когда Хайбрен влюблена в Кейна.
• Шахматы, конечно, это игра королей. Моя величайшая благодарность Дороти Даннет и её циклу "Хроники Лаймонда".
