Победа при Остагаре, том IV: Защитница Андрасте

Логэйн не посещал Перевал Герлена более трех лет. Он достаточно высоко оценивал сэра Блейна Фарадея, чтобы в обычных обстоятельствах возникала нужда учить его выполнять свои обязанности. Однако сейчас обстоятельства были далеко не обычные. Логэйн расположил в крепости свой штаб и принялся наводить порядок в присущей ему решительной манере. Переход от выхода из Глубинных троп до крепости дался тяжело и занял большую часть дня. Все — люди, лошади и собаки — выбились из сил. Если бы их не сопровождал Шейл, повозки пришлось бы бросить. Логэйн послал вперёд гонца, предупредить Фарадея о прибытии короля и королевы. Фарадея больше удивила неожиданность посещения, чем то, что Логейн стал правителем Ферелдена. И, похоже, его эта новость очень обрадовала. А привезённые Логэйном припасы позволили поднять всеобщее настроение в крепости: солдаты смогли хорошенько отпраздновать Первый День. Сэр Норрел Хаглин тоже был здесь и, по словам Фарадея, нёс безупречную службу. Логэйн всегда хорошо относился к сэру Норрелу, но Бронвин тяжело было видеть человека, осмелившегося провозгласить себя банном Хайевера. После похода было приятно оказаться под защитой крепких стен и отдохнуть. Но хотя Перевал Герлена хорошо снабжался, солдаты из отряда сэра Норрела Хаглина, так своевременно пополнившие гарнизон в крепости, создали и дополнительную нагрузку на кладовые. Логэйн первым делом распорядился отправить подводы в Западный холм и реквизировать недостающие припасы и оружие. Наряду с крепостью Западного холма, Перевал Герлена — ещё одно место, где изобретения Главонаков могут сослужить добрую службу. Во время нападения седьмого жнивня пострадали нижняя часть стены и главные ворота крепости. Фарадей постарался восстановить их, но до наступления морозов мало что успел сделать. Логэйн подумал, что если на подходе к крепости устроить ловушки с взрывчаткой Дворкина, то при следующем нападении орлесианцев это неприятно удивит. Орлесианцы продолжали притворяться, будто нападение — дело рук распоясавшихся наёмников, но без особого старания. Среди разведчиков Фарадея имелось несколько отличных егерей и скалолазов, занимавшихся наблюдением за подходами к Рок дю Шевалье, и они подтвердили, что нападавшие получили поддержку от коменданта, Бертольда де Гислена. Очевидно, что попытка захвата Перевала Герлена точно так же согласована на самом высшем уровне, как и покушение на убийство, и нападение на свадьбу Хайбрен. В дверь постучал слуга. — Егеря здесь, ваше величество. Логэйн поднял взгляд от бумаг. — Скажи им войти, затем попроси королеву присоединиться к нам. Егерями оказались двое авварцев из горных кланов, Остап и Буструм. Фарадей доверял им, и они неплохо разведали местность возле Рок дю Шевалье. Они использовали своеобразные плетеные штуки, так называемые снегоступы, позволяющие преодолевать заваленные снегом предгорья и незамеченными переходить границу, чтобы наблюдать за передвижениями орлесиан по Имперскому тракту. В это время дороги практически пустовали, разве изредка проезжала повозка с припасами из Джейдера. Вход в крепость располагался со стороны Орлея, хорошо защищённый, хотя укрепления со стороны Ферелдена были куда грознее. Бронвин тихо, не прерывая доклада егерей, вошла в комнату и села. Логэйн знал, что она входила в то небольшое число ферелденцев, которым довелось побывать внутри Рок дю Шевалье и выбраться оттуда живыми. Имелись и другие — его агенты, проникшие в крепость под видом слуг и составившие довольно подробный план крепости. Они отправились обратно за уточнением сведений и больше не вернулись, поэтому Логэйн предположил, что они уже мертвы. Если уж начистоту, то Бронвин удалось то, что не удалось агентам: побывать внутри личного кабинета коменданта де Гислена. Логэйн хотел расспросить авваров по ещё одному вопросу, заслышав который Бронвин резко вскинула голову. — Когда вы последний раз заходили в Джейдер? — Прошлой весной, господин король, — сказал тот, что был повыше. — Там хороший рынок для торговли мехом и паучьим шёлком. Мы обычно всё продаем гномам на ярмарке у перевала, но когда они начали свои свары и заперлись в Орзаммаре, пришлось торговать в другом месте. Городская стража в Джейдере жадная и забрала часть наших товаров себе, но даже так мы выручили много денег. — Я б сказал “не уехали ни с чем”, — буркнул его коренастый друг. — В Джейдере много мест, чтобы потратить деньги, а если кто-то играет в азартные игры, то игорный дом всегда в выигрыше. — Это верно для любого места, — фыркнул Логэйн. — Однако я отправляю вас в Джейдер не развлекаться. Я жду, что вы будете держать свои глаза открытыми и не станете привлекать к себе внимания. — Они не пропустят нас через ворота, король, если у нас не будет ничего ценного. Они жестокие люди и не терпят бродяг, пытающихся проникнуть в город. — Осмелюсь предположить, — сказала Бронвин, — что они не станут вам препятствовать, если ваши кошели будут набиты золотом. — Это верно, госпожа, — согласился коренастый, поклонившись ей, — но они могут назвать нас грабителями, повесить и забрать золото себе. Они скажут, что двое аввар не смогут добыть столько золота честным путём, и будут правы. Логэйн нахмурился, размышляя. — А если вы пойдёте под личиной телохранителей купца, ищущего укрытия в городе? — предложила Бронвин. — Исключено! — отрезал Логэйн. — Даже и не думай об этом. — Я не про себя говорю, — заверила его Бронвин с лёгким смешком. — Я прекрасно понимаю, что никогда не смогу изобразить купчиху. Но тем не менее, у нас есть та, кто сумеет. А что? Крепкая купчиха-гномка, под охраной пары здоровяков-авваров. Разве в Джейдере не примут с радостью их золото? Броска, которую позвали обсудить это, пришла в полный восторг от идеи проникнуть в Джейдер. — Эй, я ведь из большого города, — хвасталась она. — Я умею считать. Я знаю Орзаммар и была в Денериме. Меня Джейдер не пугает. Лелиана сказала, что там здания облицованы нефритом. Звучит славно. Это мне по плечу. Буду торчать в тавернах и слушать, о чём болтают. Я уже много раз делала подобное. Эх, прямо как в старые добрые деньки в Хартии! Будь с ними Лелиана, Бронвин предпочла бы отправить её, но в то же время она понимала, что Логэйн воспротивился бы этой идее. Он считал, что Лелиане лучше находиться в Пике Солдата, подальше от орлесианской границы. Броску, напротив, он любил, в какой-то степени доверял и считал, что она лучше всего подходит для такого задания. Особого выбора не было. Зная, как орлесианцы относятся к эльфам и магам, Бронвин не хотела бы отправлять в Джейдер Зеврана и Тару. — В такую погоду до Джейдера два дня пути, — заметил Логэйн. — Тем более, что им придётся объезжать холмы и распадки. Оставаться на ночь под открытым небом тоже рискованно. — Я знаю охотничий домик, где они могут остановиться, — ответила Бронвин. — Это место к северо-западу отсюда. Хорошее укрытие, в стороне от дороги. Броска, ты была там, хотя, возможно, отыскать это место снова будет затруднительно. Может быть поручим Андерсу полететь вперёд и отыскать это место сверху? Броска решила пользоваться в Джейдере своим личным именем, Фрейдис. Мало ли до кого могли дойти слухи о Страже Броске. В Джейдере располагались орлесианские Стражи, и авварцы знали, где находится их дом. Бронвин строго-настрого приказала Броске держаться от него как можно дальше, чтобы кто-либо из местных Стражей не почувствовал её присутствие. — Я хочу, — сказал Логэйн, — чтобы вы собирали слухи о передвижении войск, о сборе флота, о любых планах против Ферелдена. Они могут исходить как от орлесианцев, так и от самой Церкви. — Да имела в виду я эту Церковь, — пожала плечами Броска. — Не понимаю, чего им всё время неймётся? Очевидно же что Бронвин связана с этой вашей богиней. Остап кивнул с очень серьёзным видом. — Мы тоже об этом слышали. Мы храним веру наших отцов, но Андрасте, несомненно, могущественна, как и те, кому она благоволит. Буструм бросил на Бронвин взгляд, покраснел и с почтительным видом опустил голову. Бронвин прикусила губу, стараясь не рассмеяться, но Логэйн совершенно не разделял её веселья. — Я настоятельно рекомендую вам не говорить о подобном в Джейдере, — осадил он их. — Иначе Церковь вас арестует. — А что он не так сказал? Разве Андрасте не могущественная? — окончательно запутавшись, спросила Броска. — Жрицы, — попыталась объяснить Бронвин, — очень, очень требовательны к словам, которые ты используешь, говоря об Андрасте. Андрасте — Пророчица, а не богиня. Церковь признает лишь одного бога, и это — Создатель. Аввары закатили глаза. Во взгляде Броски по прежнему царила пустота. — И чтобы ты не делала, — торопливо продолжила Бронвин, — не говори, что я как-то связана с Андрасте или с Создателем. Орлесианцы меня не любят. Наверное, будет лучше, если вы не будете говорить про меня ничего хорошего. Логэйн фыркнул. — А ещё лучше вообще ничего про неё не говорите. — Ладно, поняла, — сказала Броска. — Орлесианцы плохие, а их жрицы полное говно. Мы всего лишь безобидные торговцы, желающие хорошо провести время в Джейдере. Пойдем туда, пойдём сюда, притворимся пьяными и посмотрим, что получится. Я с этим справлюсь. Как кусок пирога стырить. Это оказалось не совсем так. Первым делом они добрались до ворот Орзаммара. Ярмарка Морозных гор уже закрылась на зиму, но таверна по-прежнему работала, как и конюшни. Там они собирались взять маленькую повозку и пару мулов. Авварцы, к счастью, умели править. Как только им удастся договориться на счёт повозки, им предстоит проделать долгий путь по разбитым дорогам, чтобы пересечь холмы возле залива Джейдера, добраться до пересекающего всю страну Имперского тракта и по нему доехать до города. Андерс согласился проделать с ними часть пути и помочь найти охотничий домик, где прошло их Посвящение. Затем Морриган заявила, что непременно оправится с ними, и Бронвин посчитала это очень милым поступком, но как только увидела суровый взгляд Морриган, сразу же передумала говорить об этом вслух. Казалось, Морриган полна решимости защитить Андерса от любой опасности. Отъехав на какое-то расстояние от Перевала Герлена, маги взмыли в небеса, а аввары в это время знакомили Броску с чудесной возможностью прогуляться в снегоступах. Путь к небольшому поселению на вершине Морозных гор был долог. Владелец конюшни смог предложить им лишь четырехколесную телегу, а не маленькую двухколесную повозку, но выбирать не приходилось. Ночь путешественники провели в полупустом трактире, а затем двинулись дальше на северо-запад. — Я когда очутилась на поверхности, то в те первые дни была в таком оцепенении, что почти ничего не помню, — призналась Броска. Андерс чувствовал себя увереннее. — Думаю, я отыщу ту хижину. Если ничего не поможет, то высмотрю её сверху. Они с Морриган взлетели: чёрное и коричневое оперение хорошо выделялись на белом снегу. Ворон взмыл над холмами, ястреб последовал за ним. Густой сосновый лес пока ещё скрывал изгиб дороги, но маленький деревянный дом с конюшней стояли на месте. Они выглядели брошенными — дымок над трубами не курился. Птицы сели на соседнее дерево и осмотрелись. Морриган подлетела к открытому окну, скрипящему на ветру. Она спрыгнула с подоконника, затем полетела к двери, приобрела человеческий облик и вошла в дом. Андерс упал на землю и преобразился. — Морриган! Подожди! Он бросился к дверному проёму и обнаружил, что Морриган уже осматривает потертый ковер. — Здесь кто-то недавно был, — проговорила Морриган, с отвращением посмотрев на грязь, оставленную после себя неизвестными гостями. — Охотники, полагаю, судя по той грязи, что они тут развели. Она направилась в кладовку и тут же выскочила оттуда. — Отвратительно! Они справили там нужду! Она отпихнула плечом Андерса и принялась выгребать пепел из очага. — Закрой ставни, — приказала она. — И посмотри, не найдётся ли тут каких-нибудь дров. Дров не оказалось, и Андерсу пришлось сломать несколько досок в конюшне. Он использовал заклинание силы, и сухая древесина разбилась в щепу. Как только огонь разгорелся, он снова обернулся в ястреба и полетел назад в поисках товарищей. Телега двигалась крайне медленно, он увидел, что авварам пришлось даже слезть и толкать её в гору. Андерс спикировал на них, криком привлекая к себе внимание, и принял человеческий облик. Броска громко рассмеялась, глядя на лица аввар. — Это благородное мастерство, маг, — сказал Остап. — Если ты устал быть Серым Стражем, наш народ с удовольствием примет тебя и твою женщину. — Благодарствую! — ответил Андерс, довольный ими и собой. — Буду иметь это в виду.

***

Когда телега дотащилась до охотничьего домика, Морриган уже хорошо протопила его, и внутри уже не стоял кусачий холод. Она отыскала ивовую метелку и, яростно бормоча проклятия, вымела пепел, обрывки шкур, косточки и прочие следы последних гостей этого убежища. Затем нашла колодец, разбила на поверхности лёд и принесла ведро чистой воды. Роскоши в доме от уборки не прибавилось, но зато он стал пригоден для ночлега. Даже если бы Флемет ничему бы её не научила — хотя она это сделала, — Морриган знала, что такое усердие. — А, я помню это место! — просияла Броска, осматривая домик. — Мы тут отлично провели время! У нас было очень вкусное рагу и горячий сидр. Никогда прежде такой не пивала. Эх, и в самом деле было хорошо. Морриган немного суетилась, досадуя на невозможность уединиться. В домике имелся чердак, но слишком низкий и скрипучий, чтобы быть безопасным. Они расположились на ночлег и приготовили обильный ужин. На следующий день аввары посовещались и согласились, что было бы разумно немного прибраться после себя, чтобы скрыть следы своего пребывания. Морриган и Андерс поднялись в небо, выискивая неровную тропу, спускающуюся с холмов прямо к Имперскому тракту. Это был кружной путь, но на Имперском тракте гномская купчиха не привлечет к себе никакого внимания. Телега погромыхала вперёд, вскоре превратившись в крошечное подобие игрушки. Выполнив возложенную на них часть задачи, Андерс и Морриган полетели обратно в сторону Перевала Герлена, из предосторожности приняв облик людей подальше от форта. Они сообщили, что Броска уже преодолела половину пути. Логэйн занимался обдумыванием предстоящей перестройкой форта и добавлением улучшенных укреплений. Перед Бронвин возникла другая задача, и как только Андерс и Морриган вернулись и отдохнули, она намеревалась приступить к ней. Подъём из Глубинных троп, которым они воспользовались, чтобы добраться до Перевала Герлена, находился поблизости от тейга Эдукан. Бронвин зачистила его, когда осматривала несколько месяцев назад. Разумеется, порождения тьмы к этому времени могли и вернуться, однако это будет противоречить всем их недавним наблюдениям. Изучив карту, она заинтересовалась сетью дорог вокруг Орзаммара. Дорога к тейгу Эдукан, конечно, лежала южнее, и этим путем гномы выходили на Глубинные тропы. Однако тут имелись и другие, более древние пути. Дорога, ведущая к Орзаммару с запада, ныне стояла заблокированная, и барьерная дверь там никогда не открывалась. Однако, этого входа можно было достичь с другой стороны, направляясь на запад от тейга Эдукан. Когда они достигнут поворота, где дорога уходит на юг к перекрёстку Каридина, то можно продолжить путь на запад. Ответвление дороги приводило к Имперскому тракту и резко обрывалось. А можно было продолжать двигаться на запад в сторону древнего тейга. Тейг Раустен, находящийся совсем рядом с Орзаммаром, не был утерян в предыдущие Моры, но сейчас стоял покинутый. В какой-то момент там существовал подъём на поверхность, возле которого гномы вели дела с долийцами. Если наложить на карту Тедаса карту Глубинных троп, то становилось ясно, что этот подъём совсем рядом от древней столицы Долов, Халамширала. Бронвин не знала, стоит ли заходить настолько далеко. Юкка считал, что они смогут найти другой, более близкий выход с Глубинных троп. — Так или иначе, командир, весь этот участок довольно близок к поверхности. Видишь эти отметки высот? Посмотри сюда, прямо тут Перевал Солидора, здесь заканчивается хребет Морозных гор. Имперский Тракт проходит через них. Не уверен, что там с самого начала планировался выход с Глубинных троп, но кто знает, там вполне мог произойти обвал, как в Кэл'Хироле. Или мы сами могли бы проложить себе дорогу. Тайный путь на поверхность за границей Орлея нёс очевидные преимущества. Бронвин планировала взять с собой Стражей и легионеров, чтобы осмотреться. Логэйн был только “за”. — Разве Стражи-орлесианцы не знают об этом выходе? Бронвин едва удержала улыбку. Похоже, у Логэйна физически не получалось произнести слово "орлесианцы" без рычания. — Понятия не имею. Зависит от того, насколько прилежно они изучали карты орзаммарских летописцев. Все наши сведения оттуда. Я не знаю, делали ли какие-либо исследования орлесианские Стражи. Пока я была в Орзаммаре, никто в разговоре со мной не обмолвился, что недавно видел Стражей. На мой взгляд это странно. Один парень в таверне Кабатчиков упомянул Дункана, и всё. У меня сложилось впечатление, что образно говоря, все входят в Орзаммар через парадную дверь и не думают поискать старые ходы. Впрочем, это впечатление может быть ложным, потому что я довольно плохо представляю, как Стражи действуют на самом деле. Но если я столкнусь с орлесианскими Стражами, то лучше бы это произошло на Глубинных тропах. — Хорошо, — сказал Логэйн, откинувшись на спинку кресла и барабаня пальцами по столешнице. — Посмотрим, удастся ли тебе найти для нас дорогу в Орлей не слишком далеко от границы. Я бы предпочёл, что мы оказались поближе к Шато Солидор. Это позволит нам не обращать внимания на Рок дю Шевалье: из Солидора мы сможем перерезать их линии снабжения, и они вымрут от голода. — Заметив её недовольный взгляд, он отмахнулся от её возражений. — Я не предлагаю ничего начинать. Но если орлесианцы сделают свой ход, мы должны быть готовыми ответить.

***

Броске нравилось путешествовать с Остапом и Буструмом. Она всегда была неравнодушна к высоким мускулистым добрякам. Они рассказали ей о лучших тавернах в Джейдере, она в свою очередь рассказала им о "Кабатчиках" в Орзаммаре и о напыщенном "Покусанном дворянине" в Денериме. В конце длинного и тяжелого дня они увидели вдали башни Джейдера, а за ними — серую гладь Недремлющего моря. — А кто правит этим местом? — мимоходом спросила Броска, отпивая из своей новой серебряной фляги, найденной в Кэл'Хироле. — Маркиз Джейдера... Маркиз Бомонд де Мовуазен-ан-Фермин, — с трудом выговорил Буструм. Броска от смеха поперхнулась и закашлялась. — Ты же сейчас пошутил, да? Что это вообще значит, "маркиз"? Буструм пожал плечами. — Клянусь Отцом Гор, этого ублюдка так и зовут... ну или примерно так. Маркиз это как эрл, думаю. Разновидность гнилого орлесианского благородка. Корт знает, могут ли ферелденцы быть настолько плохими! Этот вон носит маску с драгоценными камнями. — Почему? Он такой урод? — Все богатые орлесианцы носят маски, — уточнил Остап и раздражённо дёрнул плечом. — Они видите ли слишком хороши, чтобы показывать свои лица таким как мы. — Такого раньше я ещё не видала, — призналась Броска. — Мне нравится узнавать всякое новое. А эти драгоценные маски... они дорогие? Авварцы с ухмылкой переглянулись, но Буструм сказал: — Если украдешь её, то заплатишь собственной головой. — У-у-у, как всё так строго. Когда они подошли к городу, солнце уже клонилось к кромке леса на западе, и Броска залюбовалась городскими стенами. Высокие и широкие, с часто расставленными сторожевыми башнями. Ворота, к которым они направились, надежно охранял действительно большой отряд стражи. Броска внезапно почувствовала себя очень маленькой. Это пришлось очень кстати — помогло ей набросить на себя личину скромной торговки. Всех въезжающих в город останавливали и опрашивали. Каждый должен был заплатить пошлину. Бедняков, эльфов и крестьян в город не пускали, а когда те не уходили и просили разрешения укрыться от холода, то прогоняли пинками и ударами ножен. — Само дружелюбие, — пробормотала Броска. — Это Орлей, — проворчал Остап. — Вот почему мы нечасто сюда приходим. Он направил мулов вперёд, к веренице стоящих у ворот повозок, где путешественникам пришлось дожидаться, когда стражники доберутся, наконец, и до них. — Э! Бодин! — воскликнул стражник. — Глянь на этот маленький цветочек промеж двух огромных дубин... пардон, я имел в виду — дубов. Его напарник хмыкнул. — Да, Тибальд, хорошенький, — усмехнулся он Броске. — Значит, Цветик, ты хочешь попасть в Джейдер? — Так задумывалось. Твои бравые воины могут посоветовать хорошую гостиницу? Тибальд заглянул в телегу, потыкал в её скудный груз: пару связок шкурок, несколько образчиков резьбы дерева и моток паучьего шёлка. — Что, дела идут не слишком хорошо, да? — В чем-то лучше, в чём-то хуже. Мне надо дать отдохнуть мулам, хорошенько погреться в горячей ванне и пополнить запасы, чтобы было чем торговать с деревенщиной с холмов. Стражники хмыкнули не без сочувствия. — Сначала ты должна заплатить пошлину за вход, — сказал Тибальд. — Десять серебряных. Остап изобразил возмущение. — Когда я приходил сюда в прошлый раз, вы взяли с меня два серебряных! Боден уставился на него с презрительной усмешкой. — У тебя была повозка? — Да. — Сколько колес? — Два. — Ха! — Тибальд развёл руками. — Вас трое и телега с осью, потому и пошлина выше. Десять серебряных, или возвращайтесь в холмы жевать снег. — Ладно, ладно, — поспешила успокоить его Броска. Она достала отдельный кошель с серебром — золото она предпочитала держать в специальном широком поясе, поверх которого повязала передник. Она отсчитала десять серебряных и ссыпала монеты в огромную ладонь Остапа. — Заплати стражнику. — Не-а, — погрозил ей пальцем Баден. — Ты, наверное, не поняла. По десять серебряных каждому из нас. — Да вы парням из Хартии фору дадите, — вздохнула Броска. — Ладно, вот ещё десять. Тибальд ей подмигнул. — Загляни в "Кубок Совершенного" у Большого Базара. Там всегда много гномов, и местный эль не такая отвратная моча, как в остальных заведениях. Они проехали через укреплённые ворота и затем через сторожку во внутренней стене. Здесь их опять остановили, но на этот раз дело обошлось лишь десятью серебряными. Броска посетовала, что этот Джейдер очень дорогой город, но как только увидела широкую и прямую улицу, раскинувшуюся перед ней, пришла в полнейший восторг. Буструм объяснил, что это и есть знаменитая Войе Д'Ор — Золотая дорога, что проходит через весь город к Большому Базару и затем к огромной площади под названием Ла Плейс Эмеруд, Изумрудная площадь, на южной стороне которой стоит церковь, а на северной — дворец маркиза. — На западной и восточной сторонах тоже дома благородков такие, что при их виде у тебя глаза загорятся, — проворчал Буструм. — Что это за шум? — спросила Броска, останавливаясь посреди дороги. В воздухе разливались сладкозвучные переливы, словно чья-то гигантская рука водила по гигантской арфе. — Это вроде... мило. Словно музыка. — Колокола, — поморщился Буструм. — В церкви есть большие бронзовые колокола, и они каждый час в них бьют. Это вроде перевернутой бронзовой чаши с привязанным бронзовым пестиком внутри, которым ударяют по стенкам. Они все разного размера и издают разные звуки. — Какая изящная идея. Они поехали дальше, и Броска с восхищением рассматривала прекрасные каменные здания. Она решила, что в этих домах живёт местная знать, но Остап сообщил ей, что это всего лишь казармы. Мимо них проезжали воины в великолепных и блестящих доспехах, совсем как у Логэйна, с закрывающими лица вычурными масками. Серебряными, золотыми, в виде животных и в виде смеющихся или сердитых человеческих лиц. У одних были выложенные драгоценными камнями брови, другие украшали перья или яркая эмаль. — Не пялься на них, — предупредил Остап. — Это шевалье. Они вправе зарубить тебя на месте, если они сочтут, что ты им дерзишь. — Ого. Чувствую себя прямо как дома. Хорошо, что Бронвин выдала ей достаточно денег, потому что "Кубок Совершенного" оказался гостиницей не из дешёвых. Но несмотря на дороговизну, Броске тут понравилось — заведение было по-настоящему гномским. Мебель здесь была подогнана под рост гномов, стулья и лавки позволяли сидеть, твёрдо поставив ноги на землю, а не болтать ими в воздухе, как маленький ребенок. И за столом можно было сидеть, как полагается, а не уподобляться собакам, кладущим подбородок на край стола. Для посетителей-людей предназначалось несколько человеческого размера столов и стульев, расставленных возле стен. Хозяином оказался толстый гном с тщательно заплетённой бородой. Его дочь суетилась за стойкой, а возле очага грелся престарелый отец, закутанный в многочисленные накидки и с кружечкой пива в руке. На морщинистой щеке старика темнело выцветшее клеймо. Взгляд Броски задержался на нём. ”Что я вижу? Ещё одного сбежавшего пылеглота!” Броска быстро огляделась и заметила других гномов с клеймами. Некоторые пытались как-то скрыть свои отметки. Одна гномка густо намазала лицо косметикой, но клеймо всё равно проступало над её левой бровью. Впрочем, это мало кого волновало. Сама Броска тоже не вызвала особого интереса у присутствующих: не особо красивая коренастая женщина в непритязательной одежде. Она тихонько вздохнула, представив, какая бы шумиха поднялась, если бы сейчас вошла её красавица-сестра Рика. Ей пришлось порядочно заплатить за размещение в пригостиничной конюшне мулов и телеги, а потом встал вопрос их собственного размещения. Броска настаивала, что им достаточно одной комнаты, которую она совершенно спокойно разделит со своими "охранниками". Это вызвало волну шепотков и многозначительно приподнятых бровей, но Броска только посмеивалась, попивая необычный чужеземный эль, безразличная к тому, что подумают эти оборлесианевшиеся гномы. Еда тоже оказалась отличной. Авварцы подтащили к столу Броску стулья своего размера, и сели чуть в стороне — колени не помещались под столом. Помня о поручении, Броска держала ушки на макушке, впитывая все сплетни. Прямо сейчас шёл оживлённый разговор, но не об Орлее, а об Орзаммаре. — Наконец-то у нас есть новая Совершенная! Хвала Предкам! Совершенная Астрид очистила Глубинные тропы! Броска с трудом сдержала порыв поправить говорящего, ведь очевидно же, что очищена только одна дорога, да и Астрид совершенно точно сделала это не в одиночку. Броске Астрид нравилась, но вряд ли та заслужила подобных почестей. И весть о том, что Астрид стала Совершенной, в какой-то мере задела Броску. Но это не так уж важно, пока Белен остаётся королём, а маленький Эндрин его наследником. К счастью, и без неё нашлись те, кто не разделял такого преувеличенного восторга. — Ну и надолго, по-твоему, дорога на Амгаррак останется свободной от порождений тьмы, а, Горбат? Может, хочешь попытать удачи в Кэл'Хироле? — Почему бы и нет? — невнятно буркнул Горбат. — Совершенная взяла с собой пылеглотов, обещала, что даст им касту и примет в клан за хорошую службу! Может и наземников к себе примет. — В качестве слуги, да? Хочешь пойти? — насмешливо блеснул зубами его собеседник. — Так иди. Полагаю, тебе больше не понадобится твой прекрасный дом в Кузнечном переулке. — Или твоя прекрасная жена, — заржал другой. — Оставь её мне! Гном сделал непристойный жест, и Горбат бросился на него, да так, что опрокинул стулья и стол. Гномы и выпивка попадали на пол. — А ну перестали! — заорал хозяин, хватаясь за молот. — Парни! Выкиньте эту пьянь, или я его изуродую! Двое вышибал схватили Горбата за руки и потащили к выходу. — Эй! — возмутился он. — Я заплатил за выпивку! — Ладно, — сказал хозяин. — Держи! И выплеснул содержимое кружки ему в лицо. Мокрый и злой Горбат вылетел наружу, и дверь за ним захлопнулась. Отсмеявшись, Броска сказала: — Ну наконец-то мир и покой. Расскажите мне побольше об этой Совершенной. Я только сейчас вернулась из глубинки. Часть истории рассказывали верно. Местные знали, что Астрид была из Эдуканов и приходилась сестрой королю. Знали, что она была Серым Стражем. Понизив голоса, они сообщили, что Астрид была лучшей подругой легендарной Девчонки-Стража, Драконоубийцы. Броска мысленно скривилась в этом месте. Астрид была лучшей подругой Бронвин не больше Броски. — Верно, — заявил самый громкий болтун. — Каменем клянусь, так и есть! Совершенная — лучшая подруга Девчонки-Стража, которая теперь королева Ферелдена. Говорю я вам, что за славные деньки у нас впереди! Теперь-то на самом верху у нас те, кто знает, как надо сражаться с порождениями тьмы! Болтуны разразились одобрительными возгласами, а Броска мысленно стукнула себя по голове. ”Срань! Вот же срань! Никто ведь не догадался предупредить уходящих в Орзаммар Стражей и легионеров не болтать о том, что Бронвин станет королевой!” Гномы — самые неутомимые сплетники в мире. Разумеется, легионеры разболтали всем и каждому о своих приключениях с Бронвин. Чего Броска не совсем поняла, так это почему новости о Бронвин так легко проникли сюда, в Орлей. Хотя наверняка и тут повинны гномы. Орзаммар недалеко от Джейдера, вначале сплетни о Бронвин могли идти от орзаммарцев, видевших, как она пытается решить вопрос с избранием короля, а потом исходить от гонцов, доставляющие сообщения между Беленом и армией в Остагаре. Орлесианцы должны многое знать о Бронвин. Во всяком случае они знали, где ей следовало находиться, раз смогли подослать убийц. Видимо, вести такие разговоры в Джейдере было опасно. Хозяин, хоть и любил интересные истории, как никто другой, с угрюмым видом прервал разговор. — На хрен Девчонку-Стража! Будете болтать о ней, навлечёте на моё заведение городскую стражу. — А что не так? — подначила его Броска. — Разве Серые Стражи не должны сражаться с порождениями тьмы? Гномка у стойки хихикнула. — Да разве у ферелденцев это получится? Им давно следовало бы бежать на поклон к императрице, чтобы та помогла! — Так! — проревел хозяин. — Ещё одно слово, Мирта, и отправишься за дверь вслед за Горбатом! Мирта в притворном ужасе всплеснула руками и, ворча, принялась за игру в карты со своими соседями по столу. Снаружи донёсся приглушённый перезвон колоколов, сыгравших новую мелодию, а затем несколько раз подряд раздался звон одного тона, отсчитывающий часы. Броска не могла вспомнить, видела ли что-либо подобное в Денериме. Наверное, нет. Дворцовое крыло с Покоями Стражей находилось далеко от Собора, но Броска запомнила бы красивую мелодию, разносящуюся по улицам. Вскоре в гостиницу пришли новые гномы, отдохнуть и поболтать после длинного трудового дня. Их речь пронизывали всякие непонятные слова, но Броска догадалась, что они работали в доках. — Трудно класть камень на холоде, — жаловался один из них. — Раствор правильно не высохнет. Говорил я этому дураку Тьерри, что следует подождать конца стража, но он твердит, к этому сроку уже всё должно быть сделано. Люди такие идиоты в каменной кладке. Друзья искренне с ним согласились и хором выпили. Броска подмигнула своим друзьям-авварцам и сказала им перебраться за другой стол. Если она будет пить одна, к ней с большей вероятностью кто-нибудь подсядет. Она снова вздохнула. Будь она красавицей, как Рика, к ней любой бы захотел подсесть. И даже угостил бы просто так. — Не возражаешь, если я тут сяду? Броска уставилась на парня из компании недавно пришедших каменщиков. Он был молод, с мягкой пепельной бородкой и дружелюбными синими глазами. Под ногтями виднелась кайма из въевшейся каменной пыли. Тоже камнетёс, очевидно. — Решай сам. — Я тебя здесь раньше не видел. — А я здесь раньше и не была. Я торгую на холмах. Первый раз в Джейдере. — О! Это надо отпраздновать. Позволь я куплю тебе выпить! К удивлению Броски, он так и сделал. — Меня звать Торвальдом. Она снова изумлённо уставилась на него и, прежде чем ответить "Фрейдис", против воли коснулась клейма на своём лице. Молодой гном это заметил. — Здесь, на поверхности, это никого не волнует. Фрейдис. Славное имя. Я попросил нам темный джейдеровский портер, пойдёт? Давно выбралась из Орзаммара? Броска фыркнула. — Это так заметно? — Довольно сильно, — с задорной улыбкой признался он. — В этом году, верно? У недавно поднявшихся гномов всегда такой взгляд. Чтобы не поймали на лжи, надо держаться ближе к правде, насколько это возможно. — Ага, — ответила Броска. — Сумела скопить немного деньжат, а так как с ними в Пыльном городе ничего путного сделать не получится, то я и ушла. Купила повозку у одного старика-человека и последние несколько месяцев пытаюсь торговать. — Она кивнула головой в сторону Остапа и Буструма. — Те двое мои охранники. Я всё сделала правильно, но эта ваша штука, "погода", меня чуть не доконала. Я имею в виду, что повсюду насыпана замороженная вода! А когда она размороженная, то тоже плохо, потому что падает на голову. Они оба рассмеялись. — Сам-то я родился на поверхности, — сказал Торвальд, — но часто слыхал, как мой дед жалуется на погоду. На самом деле, мы, наземники, постоянно жалуемся на погоду. Это прямо как соревнование, кто кого переворчит, потому что всё равно с ней ничего поделать нельзя. — А на что похожа жизнь тут, в Джейдере? — спросила Броска. — На сельскую местность я уже посмотрела, думаю вот посмотреть теперь на человеческий город. Может, сумею добиться здесь большего успеха. Он поморщился. — Человеческий город? Ну, в целом его можно так описать. Люди здесь в почёте, и по большей части это они здесь всем распоряжаются. Но на самом деле их тут меньшинство. Если сложить всех вместе, то эльфов и гномов гораздо больше, чем людей. Заметила, наверное, сколько тебе гномов на улице встретилось? "Кубок Совершенного" находится на самом краю гномского квартала. — А Кузнечный переулок в гномьем квартале? — Ага. Знаешь кого-то оттуда? Дорогое место. — Не, просто услышала это название в разговоре. Странно, я не заметила каких-нибудь стен или ворот поблизости. — Ты имеешь в виду как в эльфинаже? Да храни нас Камень! Люди не осмелятся относиться к гномам, как к эльфам. Мы им нужны, чтобы город продолжал свою жизнь. Исчезни мы, так и водопроводы засорятся, а стены рухнут. — Охотно в это поверю, — согласилась она с раздражением в голосе. — Пока я видела, что людям хорошо удается лишь выжимать деньги из других. С меня тридцать серебряных за вход слупили! — Ого! Должно быть, они решили, что у тебя водятся деньги. Городская стража довольно жадная, но в целом они держатся на стороне того, кто им платит. — А что насчёт маркиза? Он нормальный или вроде наших ублюдков-деширов? Торвальд издал нервный смешок. — Ну, лично я его, конечно, не знаю! — Он понизил голос и продолжил: — Весь из себя напыщенный, как все благородные. Свои счета вовремя не оплачивает: два года назад заказал новую броню у моего брата Джервика и до сих пор не заплатил. Но знать вся такая. Я слыхал о портных и белошвеях, которые разорились из-за того, что благородные им не платили. Недавно лучшая изготовительница масок в Джейдере попыталась требовать оплату сразу, так поднялся такой шум, что явился маркиз, взял маску, забрал с собой и приказал масочнице прислать счёт. — Почему все это терпят? Почему не переедут в другой город? — Это Орлей, — пожал плечами Торвальд. — Здесь в любом городе так. К тому же трудно всё бросить и пытаться начать дело в другом месте. Мне повезло больше, чем другим. У моего дяди Магрука контракт на перестройку доков, и если нашей бригаде не платят, то мы просто перестаём работать. Когда такое в первый раз случилось, маркиз едва не приказал отрубить дяде голову, но как ему позарез нужно обновить доки, то приходится платить вовремя. А потом... — он печально вздохнул. — Ну, дядя подумывает о Киркволле. — А что насчёт Ферелдена? Он ведь вроде ближе. — Ближе-то ближе, зато в Киркволле денег больше. — Молодой гном покраснел, смутившись, что так много болтает о бедах дяди. На самом деле Магруку Шовату после завершения работы в доках грозила тюрьма и конфискация имущества. Маркиз неоднократно так поступал с теми, кому много задолжал. Так что вся семья Шоватов намеревалась сразу после получения предпоследнего платежа сесть на корабль и убраться из Джейдера. Работа останется незавершенной и бригада не получит обещанного премиального вознаграждения, но Магрук знал, что эти обещания всё равно лживы. И они не собирались и на милю приближаться к Ферелдену, услышав, что затевается там следующей весной. — Эти... "доки", — Броска запнулась, словно впервые слышала это слово. — Это место, куда привязывают лодки? На море? Я никогда не видела моря. Оно большое? — Большое ли? — усмехнулся Торвальд. — Можешь сама посмотреть, пока не стемнело! Хочешь, покажу тебе верфь, где я работаю? Она не для маленьких лодочек, а для огромных боевых кораблей! Это самая большая верфь к югу от Пар Воллена... Ну, по крайней мере мне так сказали. Допивай. Славно прогуляемся. Он расплатился за напитки, снова удивив Броску, и они встали из-за стола. Встали и двое аввар. — Мои телохранители, — напомнила Броска, махнув в их сторону. — Остап и Буструм. Торвальд распахнул глаза. — Какие они... большие. Привет! — Он слабо улыбнулся, помахав высоченным авварам, затем шепнул Броске: — Они должны пойти с нами? — Они же мои охранники, — шепнула она в ответ. — Как они смогут охранять меня, когда меня нет рядом? — Ты им доверяешь? — Ну, горло мне они до сих пор не перерезали.

***

Да, вовсе не этого ждал Торвальд, когда приглашал привлекательную молодую гномку на прогулку. Позади них, возвышаясь, точно два голема, топали два огромных и татуированных авварских воина. Торвальду доводилось раньше видеть авварцев — в основном, когда они колотили гуляк в трактирных драках, и он не собирался их задирать. В каком-то смысле даже хорошо, что они рядом. Джейдер на первый взгляд казался городом цивилизованным, но под маской он был безжалостен. Край неба розовел и золотился, и холод был не настолько сильным, чтобы мешать приятной прогулке. Торвальд, родившийся в Джейдере, мог куда лучше показать Броске достопримечательности, чем аввары. Прогулка на самом деле была очень веселой. Он купил у уличного торговца нанизанные на палочку крошечные пряные колбаски, и они побрели дальше, жуя. — Скажи, — спросил он, — тебе разве не страшно путешествовать по холмам в одиночку, только с этими охранниками? То есть... Разве тебе... Ну, я имею в виду, разве не было бы легче, будь у тебя муж... или вроде того? — Ты спрашиваешь, почему в моей жизни нет мужчины? — Она попыталась улыбнуться, но воспоминания о Каллене вспыхнули так ярко, что улыбка вышла вымученной. — У меня он был. Он умер. — Прости. — Это в прошлом. Что это? — спросила она, указывая на решётку под ногами. — Сток в сточную канаву. Под улицами Джейдера проложены большие трубы, чтобы туда стекала дождевая вода. Туда же попадает содержимое ночных горшков, грязь из помойных ям и всё это стекает в море. — И насколько большие это трубы? — Ну... большие, — развёл руками Торвальд. — По крайней мере должны быть большими, раз туда пролазят гномы, которые их чинят. — Как интересно. — Броска подумала, что это весьма важный факт, что под городом находится целая сеть туннелей. — А это что за ворота? — Это эльфинаж. Тебе не захочется туда идти. Мне говорили, что эльфы там почти дикари. Время от времени городская стража туда ходит и выгоняет лишних. Броска искоса посмотрела на него. Славный парень, но верит всему, что ему говорят. Такой и минуты в Пыльном городе не продержится. Когда Торвальд повернулся в её сторону, она натянула улыбку на лицо. Он показал здания Хлебной биржи и ратуши и повёл через Кузнечный переулок, чтобы показать дома зажиточных гномов. — Видела? Построены в точности как в Орзаммаре! — Э-э-э... Ага. — Она закатила глаза. Сразу видно, что он никогда не был в Орзаммаре. Это фантазия на тему Орзаммара. С небом. И без лавы. — Тут мило. Это было правдой. Тут совершенно точно было чище, чем в Денериме. Пройдя под аркой, они снова оказались на Войе Д'Ор. Через несколько шагов улица внезапно вышла на просторную площадь, на которой всё внимание притягивали два огромных и величественных здания. — Вот это да! — в искреннем восторге выпалила Броска. — Они действительно... зелёные... — Настоящий нефрит, — заверил её Торвальд. — Это очень старая гномская постройка. Вон там Изумрудный дворец, в нём живёт маркиз. Говорят, что на вершине самой высокой башни у маркиза разбит садик, где он может наслаждаться прогулкой без необходимости смотреть на простолюдинов. Это была настоящая башня, согласилась Броска. По высоте она могла сравниться разве что с фортом Драккона в Денериме, но зато красоте её резных украшений, балкончиков и барельефов не было равных. Дворец мог похвастаться и парой башен пониже, которые явно использовались в качестве постов наблюдения. Торвальд указал в противоположную сторону, на несколько тяжеловесное здание с колокольней, которая скорее венчала крышу, а не парила над городом. Это оттуда разносились колокольные перезвоны. — А это Церковь, где люди поклоняются Андрасте. Каменщики тоже заглядывают сюда, осмотреть конструкции, которые тоже иногда нуждаются в починке. Мой дядя тут работал. В двадцать четвертом году века Дракона случился сильный шторм, и от удара молнии расплавилась свинцовая кровля на крыше. — Он показал, куда ударила молния. — Свинец потёк вниз и убил двух жриц. Это было жутко... Он полностью залил их тела, и кузнецам пришлось снова его расплавить, чтобы этих несчастных можно было предать огню. Не то чтобы они к этому времени в этом нуждались, но всё-таки... Можем зайти в Церковь, если хочешь. — Может быть, позже. Я сгораю от желания увидеть море. В этот миг Броска ощутила какое-то слабый не то зуд, не то вибрацию, но новые впечатление её настолько увлекли, что она не обратила на него никакого внимания.

***

Через дорогу двое Серых Стражей резко остановились и озадаченно повертели головами. — Ты это почувствовала, Констанция? — Да, — кивнула она. — Но кто?.. Взгляд Стража-мужчины обшаривал улицу. Он не видел никого из братьев по ордену. По улице шли только состоятельная дама с юными дочками, парочка рослых варваров-авваров, и гномья пара, рассматривающая витрины. — Странно. Готов поклясться, что почувствовал другого Стража.

***

Броска разглядывала красиво оформленные витрины. Многие лавки в Джейдере имели широкие застеклённые окна, в которых выставлялись напоказ разные дорогие товары, что, по мнению Броски, было полным сумасшествием. — Что помешает кому-либо разбить стекло и украсть все эти драгоценности? Торвальд удивлённо на неё посмотрел. — Ну, на ночь их закрывают ставнями, и во многих лавках есть охранники. В этой части Джейдера городская стража сурово покарает любого, кто отважится на подобное. — Понимаю. Когда они достигли верфи, солнце уже зашло. Спустившись по длинной и вычурной лестнице, они увидели раскинувшийся до края неба простор. Броске даже не пришлось изображать охвативший её восторг. Многие корабли находились в сухих доках, но некоторые стояли на воде, несмотря на холод. Неподалёку находились торговые суда, широкие и с высокими палубами. Дальше, под защитой довольно низкой стены, тянулся ряд причалов. Справа от Броски тянулась подпорная стена, и в ней зияли отверстия трех круглых тоннелей, над каждым из них был был вырезан гербовый щит. — Это те самые сточные канавы? — спросила она у Торвальда. — А почему они так чудно украшены? — Это герб Джейдера. Дракон, дышащий огнём. — Хм, тут аккуратно. А те дощатые настилы, в той стороне, что это? — Это верфи Имперского Восточного флота, — ответил Торвальд. — Тут мы и работаем. Им нужны причалы, к которым могут пристать большее количество кораблей. — Можно посмотреть? Мы можем подойти поближе к воде? Конечно, Рика умела просить с гораздо большим очарованием. Броска попыталась вспомнить все уловки, которые учителя Рики пытались в неё вдолбить. Кажется, они работали. — Дай подумать. Я думаю, что тебе можно, но твоим охранникам вряд ли. — Со мной всё будет в порядке, — сказала Броска авварам с лицом невиннее, чем у новорождённого нага. — Вы, парни, можете купить еще колбасок, пока ждёте. Охранник у морской стены узнал Торвальда, но вопросительно приподнял брови при виде идущей с ним девушки. — Она со мной, — сказал гном. — На вид безобидная, — пожал плечами охранник. Броска одарила его самой сладкой из улыбок Рики.

***

Вернувшись в комнату в гостинице, Броска с ликованием потирала руки. — Жаль, что ему завтра придётся работать, — сказала она. — Такой славный парень! — Орлесианцы строят корабли, — глубокомысленно кивнул Остап. — Много военных кораблей. — Не только военных! — поправила Броска, забравшись на кровать с ногами и обхватив колени, довольная, как кошка. — Кораблей для перевозки солдат тоже много! Я вертела головой и вела себя как жаждущая внимания дурочка, пока Торвальд говорил с тем вторым гномом в доках. Тот парень сказал, что "все знают о вторжении". И потом они заговорили о перестройке казарм, чтобы те смогли вместить войска, которые вот-вот прибудут. Точняк, это вторжение, и они собираются начать его из Джейдера! — Мы должны сообщить об этом Логэйну! Немедленно! — Мы же только что пришли! — запротестовала Броска. — Уверена, что мы сможем узнать гораздо больше. Кроме того, у Торвальда послезавтра выходной!

***

Но, увы, её планы не сбылись. — Броска! Быстрее! — Я бегу что есть мочи! Поворачивай! Сюда! Всегда случалось что-то этакое. Прямо во время её завтрака к ней заявилась пара Стражей и начали задавать вопросы. — Кто ты? Что ты делаешь в Джейдере? — Ребят, а это не ваше дело, — жизнерадостно ответила Броска. Затем всё весело покатилось под горку, под возмущённые вопли "Шпионка!", "ферелденская сука!" и "гномий наг", что было особенно забавно. К счастью, они не догадались, что Остап и Буструм были с ней. Так что оказалось не слишком особенно трудно стукнуть их обоих по голове и затем выкинуть в окно. Броска подозревала, что убийство других Стражей — признак дурного тона, а уложить их поспать — вполне себе жест дружеского расположения. Хозяин разъярился из-за разбитого окна, и Броска с авварами бросились вниз по улице, преследуемые двумя вышибалами, хозяином с молотом наперевес и воплями хозяйской дочери о том, кто же за всё это заплатит. Они завернули за угол, поскальзываясь на заледеневшей луже, и Броска призывно махнула рукой, бросаясь вперёд. — У меня есть идея! Идея оказалась удачная: Остап без труда поднял кованую решётку в половину своего веса, они быстро спустились вниз и задвинули решётку на место. Затем им оставалось положиться на чувство камня Броски, позволяющее ориентироваться под землёй. Путь лежал к морю. Потолок не был низок, даже для людей. Сточный канал представлял собой цилиндрический туннель, частично сложенный из камня, частично залитый из бетона. Тут воняло, разумеется, но скверна на Глубинных тропах пахла гораздо хуже. Зато тут было гораздо мокрее, впрочем, вода никогда не поднималась выше голенищ сапог Броски. Тут даже было не особо темно, благодаря решеткам, через определённые промежутки выходивших на улицу. Все трое старались двигаться как можно тише, держа оружие наготове и замирая, заслышав голоса над головой. Крысы пищали, перебегая им путь. Наконец они увидели впереди круг света и поспешили к нему. Вблизи зев сточной трубы, по середине которой тёк тонкий ручеек из грязной воды и нечистот, выглядел просто огромным. Благодаря верёвке Буструма и собственной грубой силе им удалось спуститься к скалам и пробраться вдоль узкой полосы побережья за городские стены. Потом им предстояло выматывающе карабканье по крутому заснеженному склону и ещё более выматывающий пеший переход в Перевал Герлена. — Думаю, хозяин "Кубка Совершенного" не будет на нас долго сердиться, — заметила Броска, с сомнением принюхиваясь к себе. — Ему ведь достались мулы и телега.