Winter

      Трезво поразмыслив, Баки, конечно, понял, что именно этого и следовало ожидать. Дело в том, что он позволил втянуть себя в эту ситуацию, блаженный и ничего не подозревающий, как ягненок на заклание, не имея ни малейшего представления о том, какая судьба его ожидает. Вина целиком лежала на нем самом.       Как джентльмен, он должен был признать свою ошибку, поклявшись извлечь из нее урок и сделать все, чтобы в будущем ее избежать, сохраняя при этом хладнокровие перед лицом несчастья. Но имя этому несчастью — Стив. А джентльменов редко просят сохранять хладнокровие перед лицом таких неприятностей, как Стив.       Первая подсказка пришла, когда они сели в такси, и Стив весело объявил:       — Привет, я Стив. Это мой парень. Мы любим друг друга.       Таксист благоразумно сделал вид, что не понимает по-английски.       — Парень? — спросил Баки, по понятным причинам сбитый с толку. — Это… то слово, которое мы используем?       — Ага, — беспечно ответил Стив. — О, если только ты не предпочитаешь использовать «партнер». Что более точно.       Потерпев сокрушительное поражение от этого мастерского удара, Баки удалился с поля боя, чтобы перегруппироваться и оценить ущерб.       Хорошо. Парень. Он справится с этим. Только это делает их похожими на пару шестнадцатилетних девочек. Или мальчиков. Без разницы. И вообще, какого черта Стив рассказал об этом таксисту?       Не успел ход мыслей Баки перейти к стадии дурных предчувствий, Стив обнял его большой мускулистой рукой и прижался теплыми губами к холодной щеке. Его пьянящий запах окутал Барнса, как дыхание с небес, и привел его в превосходное состояние, далекое от здравомыслия.       Во время долгой поездки на лифте к вершине величественной и сверкающей башни Старка мысли Баки частично вернулись из отпуска. Он вспомнил, что должен попросить Стива не волноваться из-за парня и не делать из этого ничего особенного.       Он открыл было рот, чтобы сказать это, но прежде, чем первое слово сорвалось с его губ, Стив грубо толкнул его к стене и поцеловал так, что он на мгновение забыл, какой сейчас век, и с помощью какой магии эта странная стеклянная коробка двигалась прямо вверх вопреки гравитации.       Баки еще не совсем оправился от этой последней атаки на его способность рассуждать, когда обнаружил, что входит в отвратительно стильную гостиную башни Старка, крепко сжимая руку своего оборотня… кхм… бойфренда. К счастью, ему удалось высвободить конечность и спрятать ее в карман прежде, чем кто-нибудь их заметил.       Им удалось прибыть всего на полтора часа позже назначенного времени, что Баки технически даже не считал опозданием, но Стив, по-видимому, считал это почти непростительным социальным пренебрежением, за которое он должен был принести глубокие и искренние извинения хозяйке, которую он немедленно разыскал.       Выслушав его извинения, прелестная полудемонесса удивленно выгнула бровь.       — Вы опоздали, потому что занимались сексом?       — Нет! — воскликнул Баки.       — Ага, — прощебетал Стив и обхватил рукой талию поставленного на место вампира. — Теперь он мой парень. Мы любим друг друга.       В этот момент хозяйка повернулась и крикнула через переполненный зал:       — Эй, Бартон! Ты должен мне двадцать баксов!       Вот так Баки оказался в шикарном коктейль-баре, полном знакомых и незнакомых людей, размышляющих о достоинствах предусмотрительности и благоразумия и о важности сохранения самообладания, когда сталкиваешься с неприятностями по имени Стив. Глупый светловолосый голубоглазый Стив, чье восторженное обожание его спутника-вампира, очевидно, не знает границ — ни духовных, ни социальных.       — Господи Иисусе, Стив, — пробормотал Баки, коснувшись пальцами лба в жесте джентльменского смирения.       — Что ты сказал, Бак? — поинтересовался Роджерс во весь голос. — Я тебя не слышу.       — Черт побери, здесь же куча народу, — прошипел Баки. — Перестань называть меня настоящим именем.       — Черт, извини. Я забыл, потому что был рад всех видеть. Я имел в виду, что ты сказал, Уинтер? Я не расслышал тебя.       — Он просто помянул Имя Господа всуе, — лукаво заметила Кэрол, подойдя к троице друзей. — Вы же знаете, что это такая шутка, да? На самом деле меня это не волнует.       Только Стив выглядел удивленным.       — Неужели?       — Не-а. Нет. Это все равно что детектив из убойного отдела выписал бы штраф за опасное вождение. Если он никого не убивает и не выкашивает целые города, то это не моя проблема.       — Эй, раз уж мы заговорили об этом, — заикнулся Стив. — Могу я задать личный вопрос?       — Не гарантирую, что отвечу, но спрашивай, — усмехнулась Кэрол.       — Ну, ты ангел, а Таша — демон. Как это… возможно?       — Таша демон только наполовину, а это значит, что у нее есть душа. Таким образом, если принять во внимание свет души, то она человек.       — Но разве такое возможно? Ангел, состоящий в отношениях с человеком?       — Раньше нет, но даже тогда это было больше для безопасности человека, чем чего-то еще. Теперь же, когда ваш вид стал более образован и вас не так легко случайно довести до безумия с проблеском божественного величия, мы упростили правила взаимодействия. Правила того, кто на чьей стороне, далеко не такие черно-белые, добрые или злые, как люди любят думать. Но сейчас я не буду вдаваться в технические подробности.       — Так вот почему мы с Уинтером хищники, но все равно попали в хороший список?       — Что-то вроде того. Это больше связано с характером каждого, чем с тем, кто кого ест. Эти правила всегда могут измениться, но главное — никаких убийств в пьяной драке. Ясно? Никаких необоснованных убийств.       — Хорошо, я украду Кэрол, пока она не втянула тебя в дебаты о моральном релятивизме*, — сказала Таша, взяв ее под руку. — А вы, ребята, идите развлекайтесь. Мы догоним вас через некоторое время.       — Хорошо, увидимся позже, Таша. Кэрол, — весело ответил Стив. Он посмотрел на Баки, который сердито глядел куда-то вдаль. — Эй, ты в порядке?       — Хм? Да, — ответил Баки. — Просто… все, чему меня учили о добре и зле, пришло от моих родителей-католиков, древнего румынского военачальника-вампира и сумасшедшего фанатика Гидры. Это самая странная вещь, с которой мне пришлось столкнуться на коктейльной вечеринке.       — Ну, это коктейльная вечеринка, полная сверхъестественных существ и проходящая в башне колдуна, так что я не знаю. Мне ничего не кажется странным.       — Стив?       — Да, Бак?       — Я люблю тебя.       — Я тоже тебя люблю, — ответил Стив, сжав его руку. — Знаешь, что мы должны сделать?       — Да. Сбежать с этой вечеринки, пойти домой и трахаться всю ночь.       — Ну, я хотел сказать, что мы должны найти Сэма и Клинта, но мне больше нравится твоя идея. Подожди немного, Таше будет грустно, если мы уйдем раньше. Она сказала, что у нее для всех сюрприз. Нам лучше остаться.       — Хорошо, но я, наверное, слишком устану, чтобы заниматься сексом после вечеринки.       Стив с вызовом поднял бровь.       — Держу пари, что нет.       — Не сомневаюсь, — парировал Баки. — Я, наверное, задремлю еще в такси.       — Я тебе не позволю, и знаешь почему?       — Почему, Стив?       Стив наклонился и прошептал ему на ухо:       — Потому, что я собираюсь трахнуть тебя так страстно, что ты не вспомнишь ни одного из своих имен, и я хочу, чтобы ты не спал.       Баки смотрел на него, когда он снова наклонился, с глупой солнечной улыбкой на своем глупом красивом лице. Что за монстр этот человек? Как он может выглядеть таким невинным и милым после того дерьма, что только что сказал? И теперь член Баки наполовину встал и уже терся о нижнее белье, так что ему пришлось мириться еще и с этим.       Глупый, сексуальный Стив и его глупый отказ отвезти его домой прямо сейчас, чтобы заняться любовью. Он проворчал что-то по-русски, когда Стив потянул его за руку к бару. Чудесно, теперь еще эти птичники. Выглядят самодовольно и бодро, как обычно.       — О, старина, — усмехнулся Сэм. — Как дела, Доркула?       Баки сузил глаза.       — Все хорошо, вергусь.       — Эй, ребята! Я рад, что вы пришли, — сказал Клинт, пожав руку сначала Стиву, потом Баки. — Значит, вы теперь пара, да?       — Да, — Стив сиял, как лампочка в тысячу ватт. — Он мой парень. Мы любим друг друга.       — Как мило, — рассмеялся Сэм. — Кровосос завел себе дружка-оборотня.       — Ну, технически, «партнер» — более точно, — объяснил Стив, в то время как Баки тихо пытался умереть от смущения. — Люди обычно не используют этот термин, так что «парень» проще.       — Но ведь оборотни выбирают партнера на всю жизнь, верно? — озорно спросил Клинт. — Так… разве «супруг» не будет более подходящим определением?       — Нет, — вмешался Баки. — Точно нет. Не вводи ему в голову, я тебя умоляю. Он и так уже говорит всем, кого мы видим, что я его парень. Он сказал об этом даже чертову таксисту.       — Но ведь это правда, Бак, — сказал Стив. — Почему я не должен хотеть, чтобы все об этом знали?       — Ох, Волчонок становится собственником, — усмехнулся Сэм, прищелкнув языком. — Ты позволишь ему пометить тебя, Уинтер?       Баки поморщился.       — Ты ведь не собираешься этого делать?       — Конечно, нет, — возмутился Стив. — Мой запах уже повсюду, зачем мне метить еще и тебя?       — Подожди, почему твой… Почему я весь пропах тобой?       — У нас был секс. Теперь любой оборотень, который подойдет к тебе поближе, будет знать, что ты мой, и не будет тебя беспокоить.       Баки скрестил руки на груди.       — Твой?       — Нет, не… Ладно, я знаю, это прозвучало плохо, но я не это имел в виду. Волки — вид слишком собственнический, поэтому мы очень осторожны в соблюдении границ друг друга. Оставлять свой запах на партнерах — это вежливый способ дать другим понять, что не стоит приближаться, не раздражаясь и не ворча по этому поводу. Я тоже весь пахну тобой.       — Оуууу, — сказал Сэм, переводя взгляд с одного на другого. — Это так восхитительно и отвратительно.       — Вы, ребята, не чувствуете запаха? — с опаской спросил Баки. — Я теперь воняю, как волк?       — Только волки могут учуять эти запахи, Уинтер, — рассмеялся Клинт. — Не волнуйся, для нас ты все еще пахнешь смертью и хипстером.       — Хорошо, — сердито огляделся Баки.       — О, и вампиры могут чувствовать запах других, — добавил Сэм. — Значит, для других вампиров ты тоже можешь вонять, как волк.       — Черт возьми, я так и знал, — простонал Баки. — Меня подвергнут остракизму**.       — Ты вообще общаешься с другими вампирами? — спросил Стив.       — Ну… нет. Но если бы я захотел, то теперь и не смог бы.       — А ты хочешь?       — Это к делу не относится, Стив. Я пытаюсь разозлиться из-за того, что запятнан волчьим запахом, не мог бы ты не портить это своей логикой?       — Ой. Прости, Бак. Кстати, Клинт, почему Таша сказала, что ты должен ей двадцать баксов?       — Она предложила пари, что вы будете вместе через три дня. Я думал, что ты намного упрямее, поэтому поспорил.       — Он не рассчитывал, что вы будете так возбуждены друг другом, — сказал Сэм. — Ошибка новичка.       — Эй, я не биологический организм, — возразил Клинт. — Мне трудно разобраться в таких вещах.       — Я устрою тебе взбучку, — чуть улыбнулся Сэм, притянув его к себе для поцелуя.       Стив с любопытством наклонил голову.       — Вы двое не занимаетесь сексом?       — Нет, мы занимаемся, — ответил Клинт. — Просто я…       — Еще как занимаемся! — прервал его Сэм. — Я впечатляюще мужественный.       Клинт закатил глаза.       — Что я и говорил. Вам, биологическим организмам, нужен секс для выживания вида. А у меня нет врожденного репродуктивного инстинкта. Мы занимаемся сексом, но исключительно для взаимного удовольствия и эмоциональной связи.       — Ух ты, детка, — ухмыльнулся Сэм. — Это была самая смешная фраза, которую я когда-либо слышал.       — Но мы с Баки тоже не можем размножаться, — нахмурился Стив. — Я имею в виду… он мертв, а я гей, так что мы вообще не можем размножаться. Почему у нас все еще есть биологические сексуальные влечения?       — Эволюция, чувак, — пожал плечами Сэм. — Миллионы лет. Наши гены не отличают парня от женщины. Они просто знают, что мы куда-то засунули свои члены и распространяем наш генетический материал.       — Блин, этот разговор официально слишком груб для меня, — прервал их Баки. — Пойду найду Ванду и попрошу ее стереть последние десять минут из моей памяти.       — А она так умеет? — крикнул Стив ему вслед.       — Вот я и выясню, — бросил Баки через плечо.       — Эй, мы очень рады за тебя, — сказал Сэм, как только оказался вне пределов слышимости. — Вам хорошо вместе.       — Неужели?       — Действительно, — кивнул Клинт. — Вы, ребята, заслуживаете счастья. Мы рады, что вы нашли друг друга.       — Спасибо, ребята, — улыбнулся Стив. — Это для меня многое значит. Хотя лучше не позволять Уинтеру бродить одному. Здесь много агентов Щ.И.Т.а, которые могут напасть, испугавшись.       — Да, да, иди охраняй своего сексуального парня-вампира, — рассмеялся Сэм. — Увидимся, Стив.       Стив нашел Баки в большом патио с видом на город. Он стоял рядом с Пеппер, которая была в малиновом вечернем платье и снова без обуви. Он задался вопросом, не демон ли она, и не будет ли бестактным спросить ее об этом.       Он также нашел забавным то, что старший демон хаоса предпочел проявить себя в виде красивой близорукой женщины, которая была на добрых пять дюймов ниже вампира, с которым разговаривала, и, конечно, могла уничтожить его одним движением мизинца.       — Привет, Стив, — сказала она, тепло обнимая его. — Я так рада, что вы смогли приехать. Тебе нравится вечеринка?       — Очень, мэм, — ответил Стив. — Вы и мистер Старк были так добры, пригласив нас всех сюда.       — О, мы обожаем вечеринки. В любом случае, вы делаете мне одолжение. Друзья-колдуны и деловые партнеры Тони такие скучные. Здорово, что все эти молодые люди все здесь оживляют.       — За исключением Уинтера, — улыбнулся Стив. — Он старый. Типа, очень старый.       — Для меня он ребенок, — заметила Пеппер, улыбаясь Баки. — Я же вечна, так что все остальные тоже для меня как дети.       — Мистер Старк человек?       — Совершенно верно.       — Но… если он отец Таши, а ей пятьсот лет…       — О, конечно, — рассмеялась она. — Тебе любопытно, потому что люди обычно не живут так долго. Ну, то, как я встретила Тони, во многом связано с этим. Он был молодым колдуном, стремящимся увеличить свою силу, и каким-то образом он овладел ритуалом, которым можно было вызвать меня. В обычной ситуации я бы испепелила человека за дерзость, но он был так мил, что я не могла не оставить его в живых и посмотреть, что он скажет в свое оправдание.       Так или иначе, мы узнали друг друга, и в конце концов он отдал мне свою душу. Взамен я даровала ему значительно увеличенную продолжительность жизни, фантастические богатства и владение черной магией. Для меня это не было проблемой, потому что я уже была без ума от него. Потом мы поженились, появилась Таша, а остальное уже история.       — Буквальная история, — заметил Баки. — Она участвовала почти во всех крупных войнах.       — У всех нас есть хобби, — пожала плечами Пеппер. — Кроме того, я не вызываю войн, я просто… склоняю чашу весов в сторону хаоса, когда ситуация застаивается. Именно этим я и занималась в Берлине в сорок втором году, когда столкнулась с тобой.       Стив нахмурился.       — Что ты делал в Берлине в сорок втором, Уинтер?       — Убивал нацистов, — сказал Баки. — Я не мог воевать по понятным причинам, но я говорил по-немецки как местный житель и мог использовать своих пленников, чтобы попасть в любое место, куда хотел, поэтому я отправился в Берлин. Я убил капитана СС, забрал его униформу и начал бродить по ночным клубам, где болтались нацистские офицеры.       — Der Blaue Engel***, — задумчиво произнесла Пеппер. — Это ночной клуб, где я его встретила. Он был невероятно красивым мальчиком-вампиром в черно-серебряной униформе и просто пропитался кровью и смертью. Я бы тут же сделала ему предложение, но его душа не принадлежала ему. Такова жизнь.       — Не принадлежала ему, мэм? — спросил Стив. — Что вы имеете в виду?       — Я имею в виду, что он уже принадлежал кому-то другому. Я могу дать человеку почти любую земную вещь в обмен на душу, но есть правила. Я не могу взять то, что было отдано добровольно. Даже если изначальный владелец не знает, что ему было что-то отдано.       — Кому… кому он принадлежал? Вампиру, который его создал?       — Вовсе нет, — рассмеялась она. — Ни одна душа не участвует в обмене кровью, превращая человека в вампира, который всего лишь чуть-чуть менее человечен. Нет, его душа была отдана в дар, без надежды на возвращение. Он был полностью потерян для меня. Но он кормил меня всевозможным восхитительным хаосом, убивая нацистов прямо в центре Берлина, поэтому я решила оказать ему ответную услугу.       — И что это была за услуга?       — Я предупредила его, что в Берлине есть большая ячейка фанатиков, и если он будет продолжать в том же духе, они пронюхают о нем и выследят. Я сказала ему, чтобы он убирался, пока есть возможность, и попробовал перебраться в Швейцарию или Англию. Потом я узнала, что он не послушал меня.       — Они все равно не поймали меня, пока война не закончилась, — сказал Баки. — Потом на меня напали из засады и отравили. Я предполагал, что они собираются убить меня, но… они этого не сделали.       — Но они поймали тебя, — повторил Стив. — Почему ты не послушал?       — Возможно потому, что он только что купил кучу патронов для трех офицеров СС, а потом вывел каждого из них в переулок и осушил одного за другим, — ответила Пеппер. — Он был настолько пьян, насколько я когда-либо видела мужчину, вампира или кого-то еще, и он все говорил и говорил о светловолосом мальчике, который едва не утонул и разрушил его жизнь.       — Да, это он, — кивнул Баки, указав на Стива. — Тот блондин, который разрушил мою жизнь. Ты, вероятно, уже знаешь об этом.       — Верно, — улыбнулась Пеппер. — Я рада, что ты наконец нашел его, Стив. Позаботься о его душе. Она редкая и ценная.       — Я… я? — начал заикаться Стив. — Но вы сказали, что она… Вы сказали, что она уже… кому-то принадлежит.       — Он просто душка, Уинтер, — рассмеялась она, повернувшись к Баки. — Но он не очень умен, не так ли?       — Верно, не очень, — сухо ответил Баки.       — Я должна пойти проверить Тони. Вы двое прекрасно проведите время, хорошо? И не уходите далеко. Таша должна сделать объявление через несколько минут.       — Как ты думаешь, они с Кэрол собираются пожениться? — спросил Стив у Баки, когда Пеппер скользнула в гостиную. — Это было бы так интересно.       Баки покосился на него.       — Что? Почему это должно быть интересно?       — Потому что это — настоящая любовь, Бак. Разве ты не хочешь, чтобы все были счастливы, как мы?       — Мы не женаты, Стив.       — Не официально. Думаешь, стоит?       — Стоит что?       — Пожениться.       Баки нахмурился.       — Нет. Никаких разговоров о браке. У меня будет серьезный приступ паники.       — Извини, — начал оправдываться Стив. — Я просто пытался понять, как ты относишься к этой теме. Теперь я знаю и больше не буду об этом говорить.       — Стив, ты ведь знаешь, что моя душа принадлежит тебе? Нам не нужны клятвы и кольца, чтобы помнить, что мы — кем бы мы ни были — вместе.       — Я знаю, — Стив надул губы. — Но я люблю обеты и кольца. Это так романтично.       — Черт возьми, — пропыхтел Баки, ухватившись за перила, чтобы не упасть. — Я не могу… не могу дышать.       — Это сильная реакция на то, что я заговорил о браке, Бак. Ты сказал, что любишь меня и хочешь быть моей парой.       — Я люблю тебя! Я люблю тебя так сильно, что мне кажется… что моя грудь вот-вот обвалится!       Баки всеми фибрами души хотел замолчать, но теперь, когда слова уже начали изливаться наружу, он был бессилен остановить их.       — Знаешь, почему твои разговоры о браке вызывают у меня панику? Потому что я чертовски напуган. Что если ты умрешь, Стив? Как же тогда клятвы и кольца помогут мне? Когда мы впервые встретились, ты едва не утонул, а потом чуть не умер от приступа астмы. Откуда мне знать, что я не потеряю тебя, неважно от чего?       Баки вдруг заметил, что по щекам у него катятся слезы, и сердито смахнул их, все еще пытаясь отдышаться.       — Я держу тебя, Бак. Иди сюда, — сказал Стив, обнимая его. — Я буду дышать вместе с тобой.       Он крепко прижал Баки к груди и начал медленно, глубоко дышать. Тело Барнса напряглось, готовясь сопротивляться, но его захлестнуло эхо той ночи много лет назад, когда он точно так же держал на руках перепуганного ребенка.       Этот ребенок теперь мужчина. Человек, который смотрел на чудовище и все еще видел ангела. Человек, который знал о нем самое худшее и любил его, несмотря ни на что.       Он поддался объятиям, позволив всем своим весом упереться в тело Стива. Чувствуя, как медленно поднимается и опускается его грудь, вдыхая его успокаивающий запах. На краткий миг он увидел будущее, простирающееся перед ним в бесконечность. И не было ни одного шага на пути, который он прошел бы без этого человека рядом.       — Я сделаю это, — тихо сказал он.       — Что ты сделаешь? — спросил Стив.       — Все, что захочешь. У нас будут клятвы и кольца… Все, если это сделает тебя счастливым. Просто знай, что мои адвокаты будут настаивать на участии. У меня довольно много имущества, чтобы начать заниматься этим.       — Мы можем поговорить об этом в другой раз, Бак, — сказал Стив, поцеловав его в макушку. — Я знаю, что слишком тороплю тебя. Я волнуюсь и забегаю вперед. Я действительно счастлив просто быть с тобой.       — Надеюсь, потому что официально мы вместе всего пять часов.       — Неужели? — Стив рассмеялся. — Кажется, дольше.       — Да, — вздохнул Баки, крепче обнимая Стива за талию. — Намного дольше.       В этот момент в гостиной вспыхнул свет, и люди начали собираться вокруг небольшого возвышения, на котором находилась кабинка ди-джея, и где был установлен микрофон. Стив взял Баки за руку, и они вместе вошли внутрь, встав позади толпы, когда Таша вышла на сцену.       — Всем добрый вечер, — сказал она своим ровным, томным голосом. — Я надеюсь, вы все выпьете столько выпивки моего отца, сколько сможете. Я обещала, что эта вечеринка будет стоить ему столько же, сколько и свадьба.       Это заявление встретили бурными аплодисментами и криками «Ура!» и «Бесплатная выпивка!» Потом Таша продолжила:       — Большинство из вас знает, что я работаю со Щ.И.Т.ом в течение многих лет, но никогда не соглашалась стать полноправным агентом. Ну… я все еще им не стала. Но у меня есть для вас кое-что получше. Сегодня вечером я с удовольствием объявляю об официальном создании нового отдела магии и технологий Щ.И.Т.а, который будет финансироваться и поддерживаться Старк Индастриз.       Пауза заполнилась бурными аплодисментами, криками «У-у!» и «МиТ-отдел!»       — Это партнерство позволит нам расширить сферу нашего влияния, помочь гораздо большему числу людей и, наконец, вывести нашу шпионскую технику из эпохи холодной войны. Приношу свои извинения всем, кто наслаждался этими камерами, спрятанными в губной помаде и бомбами в носках ботинок. Чтобы услышать, что все это будет значить более подробно, поприветствуйте генерального директора Старк Индастриз, моего отца, Тони Старка.       Раздались еще более громкие аплодисменты, Таша спустилась и мистер Старк вышел на сцену. Пока он болтал с толпой, Стив и Баки ускользнули к бару, где Таша стояла с Сэмом, Клинтом и наконец объявившейся Вандой.       Стив немедленно завалил Ташу вопросами о новом подразделении, к которому у Баки не было никакого интереса. Все еще полный приятных чувств по поводу подарка, который сделала ему Ванда, он обнял ее и поцеловал в щеку, отчего она вздрогнула.       — О, боже, прости, — поморщился он. — Наверное, это тебя напугало.       — Вовсе нет, — ответила она, пригладив волосы. — Ну может быть, немного. Я ведь так и не знаю, кто ты.       — Не знаешь?       — Нет. Все говорят, что ты похож на ночь и день, но ты не слишком отличаешься от меня.       — Думаю, это потому, что ты знала меня как Солдата лучше, чем они. Я не другой человек. Он — это я, только без воспоминаний.       — Ну, он может быть довольно раздражающим засранцем, поэтому я надеюсь, что на этот раз твои воспоминания останутся нетронутыми.       — Что? — сказал Баки с самым невинным видом. — Я никогда не был раздражающим засранцем.       — Никогда значит всегда?       — Назови хоть один случай…       — На Квинджете. Ты швырнул свой дурацкий мяч мне в голову.       — Этот мяч не дурацкий! И это было забавно.       — Ладно. Париж, 1963 год, — сказала она, скрестив руки на груди. — Ты потребовал подняться на Эйфелеву башню. Я сказала: «Нет», но ты все равно залез на нее и бросал в меня ножи.       — Я не бросал их в тебя, я бросал их рядом с тобой.       — В Венеции, в том же году. Ты столкнул меня в канал.       — Нет, это не считается. Я оттолкнул тебя с линии огня.       — Дважды.       — Я… сделал это дважды? Ну, первый раз был определенно, чтобы спасти твою жизнь.       — Я умею отражать пули, Солдат! Мне не нужно, чтобы ты бросал меня в грязные реки, чтобы спасти меня от них!       — Эй, мы должны вас разнимать? — вмешался Клинт.       — Нет, — ответила Ванда, все еще глядя на Баки. — Так мы выражаем нашу любовь.       — Точно, — согласился Баки, все еще глядя на Ванду. — Она кричит на меня, пока я не напоминаю ей, как это было смешно, и тогда она признает, что я был прав.       — Хорошо, — кивнул Клинт, медленно отступив. — Только не ввязывайтесь здесь в драку, ладно?       Но никто из них, кажется, его не услышал.       — Так не бывает, Солдат, — сказала Ванда. — Ты извиняешься за свои поступки и признаешь, что они не были смешными.       — Не думаю, — задумчиво произнес Баки. — Я бы извинился, но не стал бы лгать и говорить, что это не смешно.       — Ты… На самом деле, ты прав. По-моему, ты никогда не говорил, что твои шалости не смешны.       — Но я же сказал, что сожалею, а я уверен, что сожалею, так что у тебя нет причин злиться, — возразил Баки. — К тому же, ты знаешь, что я делал это только потому, что мой мозг вернулся в подростковый возраст, и ты была единственной, кто не бил меня, когда я плохо себя вел.       — Ты не можешь… Ты не можешь так поступить, — сказала Ванда, и ее глаза мгновенно наполнились слезами. — Это несправедливо.       — О нет, не плачь, — встревожился Баки. — Я не хотел тебя расстраивать, просто напомнил, почему я был так ужасен.       — Ты не был ужасен, — всхлипнула Ванда. — Прости, что была так нетерпелива с тобой. Это не твоя вина.       — Но ты была терпелива, — заверил ее Баки. — Ты была так добра ко мне, ведьма. Ты была моим единственным другом.       — Ты тоже был моим единственным другом, Солдат, — ответила она, тщетно пытаясь вытереть слезы. — Я столько раз видела, как они причиняли тебе боль и разрушали твой разум. Я была так рада за тебя, когда ты сбежал, хотя я все еще была в ловушке одна. Когда они вернули тебя, это разбило мне сердце.       — Но теперь мы оба свободны, а некромант и старик мертвы, — сказал Баки, обняв ее. — Мы свободны, и они никогда больше не смогут сделать нас рабами. Из-за тебя.       — Я бы не справилась без тебя, — вздохнула она. —Я бы… Фу, почему ты воняешь, как волк?       — О, это из-за меня, — весело произнес Стив (который, по-видимому, подслушивал). — Теперь он мой парень. Мы любим друг друга.