Winter

      — Я не понимаю, почему ты так волнуешься, — сказал Баки, лежа на кровати Локи с Арабеллой на груди. — Мы просто поговорим с ним.       — Я не жду, что ты поймешь, Уинтер, — ответил Локи, глядя на него в зеркало. — Ты никогда в жизни ничего не боялся.       — Боялся, — пробормотал Баки. — Я много чего боялся.       Локи повернулся к нему, с сомнением подняв бровь.       — Неужели? Ну и чего же ты боялся?       — Старика и ошейник, — вздохнул Баки, лениво поглаживая шерсть Арабеллы.       Старик мертв.       — Но старик мертв.       — Я не в настроении играть, Уинтер, — сказал Локи, повернувшись к зеркалу, чтобы поправить галстук. — Если ты не хочешь мне говорить, то так и скажи.       — Я же только что сказал. Именно этого я и боялся. Так боялся, что даже не мог сопротивляться.       Тон его голоса остановил Локи. Моменты подлинной открытости со стороны его бывшего возлюбленного были настолько редки, что почти отсутствовали, но, похоже, это был один из них. Он замолк, почти затаив дыхание, боясь разрушить чары и почувствовать, как дверь захлопывается у него перед носом.       — Почему они тебя так пугают? — осторожно спросил он, наблюдая за отражением Баки в зеркале.       — Я боялся старика, потому что он научил меня бояться его, — сказал Баки, глядя в потолок. — Я боялся ошейника, потому что старик использовал его, чтобы контролировать меня. Чтобы сделать меня своим рабом.       Локи медленно повернулся к нему, стараясь не выдать сильные реакции выражением лица или жестом.       — Когда ты был… в отъезде. Что с тобой случилось?       — Я уехал в Берлин убивать нацистов, — ответил Баки, к большому удивлению Локи. — Я попал в засаду и был отравлен группой фанатиков. Они забрали меня куда-то и… разорвали мой разум на части. Они лишили меня памяти и превратили в послушную машину для убийства. Десятки лет меня пытали, посылали убивать людей, а потом возвращали, чтобы усыпить, пока я снова не понадоблюсь.       Локи посмотрел на него с нескрываемым ужасом.       —Почему… почему ты никогда не говорил мне? — потребовал он ответа, не в силах сдержать дрожь в голосе. — Почему ты не рассказал мне об этом, Уинтер?       — Я не помнил, — сказал Баки, все еще глядя в потолок. — Мне очень жаль.       — Что значит не помнил?       — Если я отсутствовал слишком долго, их контроль над моим разумом начинал ослабевать. Наш внедорожник съехал с горной дороги в Румынии, и все мои укротители погибли. У меня не было возможности связаться с кем-либо, поэтому я залег на дно и ждал, пока меня вытащат. Через пару недель контроль разума достаточно ослаб, и я сломал ошейник. Но когда я сделал это, я потерял всю память о том, что они сделали со мной. Я понятия не имел, зачем приехал в Румынию и что случилось с сорока годами моей жизни. Моя собственная память возвращалась постепенно, и в конце концов, я смог связаться с нашими адвокатами, чтобы они отправили мне документы и деньги, чтобы я мог вернуться домой.       — Почему ты вспомнил сейчас? — спросил Локи, сев на кровать рядом с ним.       — Несколько месяцев назад меня снова схватили. Человек, который раньше мучил меня, был там, но он постарел. Я называл его стариком. Все знали. Они снова разорвали мой мозг в клочья, отрезали мне руку, надели на меня новый ошейник и очень глупо послали меня убить Стива.       — Так вот откуда взялся твой протез. И эти люди… промыли тебе мозги и послали убить твоего волка? Что случилось потом?       — Ну, ты же знаешь Стива, — сказал Баки, улыбнувшись ему. — Как ты можешь себе представить, он упрямо отказывался умирать. Вместо этого он взял меня туда, разрушил их крепость, убил почти всех и освободил меня от их контроля раз и навсегда. О, и он отрезал голову гидре, как гребаный осел, даже после того, как Таша прямо сказала ему не делать этого. Он становится немного… дерзким, когда ему говорят чего-то не делать.       — Стив отрезал голову гидре? — спросил Локи, откровенно удивленный. — Где вы вообще нашли живую гидру? Посреди проклятого океана?       — Да, все было именно так. В Баренцевом море, между Финляндией и Россией. Их штаб-квартира была на этом острове. Таша и ведьма что-то сделали, чтобы сломать камень разума, и это выпустило гидру. Я думаю, что она была своего рода предохранителем, но старик намеревался использовать её как ловушку, чтобы убить всех нас.       — Как вы выжили? Стив не убил ее, верно? Хотя сейчас я вряд ли этому удивлюсь.       — Нет, этот тупой волк просто разозлил ее, — рассмеялся Баки. — Она отрастила две новые головы и начала пожирать остров. То есть, откусывать огромные куски земли прямо из него и глотать их. Я никогда не видел ничего подобного.       — Боже! И что вы сделали?       — Мы потащили задницы к самолету и попытались сбежать. Гидра бросила дерево и попала в крыло самолета, так что мы резко развернулись. Мы бы вот-вот разбились, но потом что-то подхватило нас и опустило на землю.       — И что же вас поймало?       — Я к этому подхожу, дай мне рассказать эту чертову историю, — сказал Баки, снова рассмеявшись. — Итак, мы только привыкли к мысли, что все еще живы, когда с неба спустился большой световой шар. Конечно, мы побежали к утесу, чтобы посмотреть, что происходит, потому что, думаю, мы не были кандидатами на грант Мак-Артура*, и этот светлый шар нырнул в океан — и мы стоим на утесе, глядя, как ошеломленные овцы, заметь, — и наблюдаем, как световой шар просто убивает эту гидру. Буквально гребаную гидру с головами большими как дома.       Локи не видел своего давнего любовника в таком настроении десятилетиями. Он поймал себя на том, что улыбается и смеется, слушая историю, которую рассказывал Уинтер, со всей живостью и остроумием, которые так давно сделали его молодого преданным поклонником этого вампира.       — А потом прилетел наш спаситель из светового шара и представился, — продолжал рассказ Баки. — Я бы сказал, она представилась. Оказалось, что она — гребаный Серафим. Итак, мы только что наблюдали, как настоящая гидра была уничтожена настоящим ангелом, а она спланировала и сказала: «Эй, как дела? Я Кэрол». Словно ничего особенного не произошло. О, а Клинт и Таша уже знали ее, эти придурки.       — Как вы выбрались с острова?       — Стив сказал ей, что наш самолет разбился, и она сказала, что знала об этом и поймала нас. Потом она сотворила какую-то ангельскую магию и отправила нас всех домой. Вот как-то так.       — Звучит… необычно, — сказал Локи, изумленно покачав головой. — У тебя действительно появились странные друзья, Уинтер.       — Ну, они в основном друзья Стива. Я просто общаюсь с ними.       — Кто такая Таша, о которой ты говорил? Я уже слышал, как Стив произносил это имя.       — Она полудемон, владелица кофейни возле моего дома. Вообще-то, мы едем туда сегодня вечером. Она держит это место в мистической изоляции, и там никто не может никому навредить, так что это хорошая нейтральная территория.       — Полудемон… Ты ведь не имеешь в виду Наташу, дочь Пеппер, демона хаоса?       — Да, это она. Но в основном она предпочитает откликаться на Ташу.       — Как же ты подружился с ней? Она… Я бы назвал ее ужасающей, но это было бы до смешного преуменьшено.       — Это долгая история, но в основном я знал ее по кофейне. Я не знал, что она демон. Я даже не знал, что ее полное имя — Наташа, пока ее родители не появились и не называли ее так.       — Значит, ты встречал и мистера Старка?       — Да, несколько раз. Он немного… эксцентричен, верно?       — Да, эксцентричен. Я бы сказал, что это его характеризует. Пеппер мне больше по душе. Такая сильная и безжалостная, но в то же время милая, заботливая женщина.       — Она мне тоже нравится. Знаешь, я все время хочу спросить ее, как большой демон хаоса обзавелся таким именем, как Пеппер, но у меня никогда не хватало смелости сделать это.       — О, я знаю. Мистер Старк упомянул об этом, когда мы болтали на одной из его вечеринок. Он сказал, что ее настоящее имя непроизносимо для любого смертного языка, поэтому она позволила ему выбрать прозвище для нее. Он выбрал Пеппер.       — Это кажется странным выбором. Почему именно Пеппер?       — Потому что — а я говорю только то, что он сказал, — она, если я правильно помню его слова, «остренькая». Как перец.       — Отвратительно, — сказал Баки, скорчив гримасу. — Я мог бы прожить счастливо остаток жизни, не зная этого.       Локи озорно улыбнулся.       — Я в курсе. Но как я страдал от того, что узнал это, так и ты будешь теперь страдать.       — Большое спасибо, придурок. Ты готов или как?       — Я был готов еще двадцать минут назад, Уинтер. Именно ты выбрал это время, чтобы наконец открыть мне, что с тобой произошло за четыре десятилетия. Прости меня за то, что мне очень хотелось услышать это.       Баки наморщил лоб.       — Локи… Почему ты никогда не пытался узнать, что со мной случилось? Меня не было столько лет, а ты даже не искал меня. Неужели я был настолько ужасен?       — Ужасен? Нет, — сказал Локи, отвернувшись. — Я не верил, что ты хочешь, чтобы тебя нашли. Я думал, что на этот раз ты бросил меня навсегда, и что уход без единого слова был твоим способом разорвать нашу связь.       — Но ты не позволял никому усомниться, что я вернусь. Ты сохранил мою территорию ради меня.       — Да, ну… наверное, какая-то глупая часть меня не переставала надеяться, что однажды ты вернешься. Что ты и сделал, так что я был прав, и нет необходимости это обсуждать.       — Прости, — сказал Баки, поднявшись с кровати и схватив Локи за руку. — Мне жаль, что я плохо с тобой обращался. Прости, что не смог полюбить тебя так, как ты того заслуживаешь. Это не твоя вина.       — Да ладно тебе, Уинтер, — сказал Локи, замаскировав внезапный прилив эмоций небрежным смехом. — Не нужно быть таким сентиментальным. Мы оба совершали поступки, которые плохо отражались на нас. Я не буду питать к тебе неприязни, если ты не будешь питать ее ко мне.       Баки приподнялся и встал лицом к лицу с Локи, внимательно изучая его.       — Локи, я плохо с тобой обращался. То, как я вел себя с тобой, было неправильно. Ты имеешь полное право сердиться, и я пойму, если ты не простишь меня, но, пожалуйста, скажи, что ты услышал меня и признаешь то, что я говорю. Ты заслуживал лучшего. И до сих пор заслуживаешь.       Локи сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, сохраняя спокойное выражение лица.       — Я услышал и признаю то, что ты говоришь, — произнес он. — Но я не сержусь, и мне нечего тебе прощать. Мы никогда не были счастливы вместе. Просто у нас больше никого не было, и мы слишком боялись отпустить друг друга.       — Никогда об этом не думал, — сказал Баки, глядя в пол. — Но ведь именно это мы и делали?       — Так и было. Для одиноких существ мы с тобой никогда не были хороши в одиночестве.       — Ну да, какое-то время. Пока этот тупой, белокурый волк не ворвался в мою жизнь и не разрушил все.       — Да, и ты так ужасно страдаешь, — сухо сказал Локи. — Пожалуйста, прими мое сочувствие к твоим счастливым отношениям с невероятно красивым молодым человеком, который готов целовать землю, по которой ты ходишь.       — Спасибо, — сказал Баки, сделав вид, что вытер слезу. — Наконец-то кто-то пожалел меня. Но, полагаю, это мой крест. Я найду способ как-нибудь это пережить.       — Ладно, теперь ты злорадствуешь. Никто не любит тех, кто злорадствует, скажи, Арабелла?       — Мяу, — подтвердила Арабелла, решительно взмахнув хвостом.       — Ты просто злишься, потому что я унизил тебя, Му-му, — парировал Баки. — Не читай мне лекций о хороших манерах.       В этот момент раздался стук в дверь, и Стив заглянул в комнату.       — Эй, ребята, вы готовы? Я подумал, что должен проверить, так как уже больше семи.       — Спасибо, Стив, — ответил Локи, опустив подбородок. — Я готов, но Уинтер еще не оделся.       — Что? — возмущенно сказал Баки. — Я оделся еще до того, как войти сюда.       Локи выгнул бровь.       — Именно в этом ты и собираешься идти? Как… современно с твоей стороны.       — Мне нравится моя одежда, — прорычал Баки, выходя из комнаты. — Убери свои когти от кофе-машины, птица! Я приготовлю свой кофе сам.

***

      — Как дела, здоровяк? — спросила Таша у Тора, сидящего за столом в Сердце тьмы и выглядящего крайне неловко.       — Я в порядке, спасибо, — ответил Тор, попытавшись весело улыбнуться. — У меня отлично получается. Все… замечательно.       Таша подняла бровь.       — Да, похоже, что у тебя все отлично. Принести тебе еще латте?       — Лучше не надо. Кофеин заставляет меня… нервничать. Как ты думаешь, они скоро придут?       — Да, Стив написал минуту назад. Он сказал, что они уже выходят.       — О, превосходно. Большое спасибо, демон.       — Нет проблем, — сказала Таша, вернувшись на свое место за стойкой.       В ее руках появилась книга, и она притворилась, что читает ее, на самом деле продолжая следить за волком, сидящим за столом. Он беспокойно скручивал салфетки и завязывал их в узлы.       К тому моменту, когда за стеклянным фасадом кафе появился Стив, сопровождаемый Баки и Локи, Тор успел сделать горку из десятка маленьких салфеток. Он вскочил на ноги, чтобы поприветствовать их, когда они вошли, и таким образом не увидел, как Таша щелкнула пальцами, заставив узлы и кусочки салфеток исчезнуть со стола.       — Привет, Таша! — крикнул Стив. Затем он и Тор обнялись от всей души, как будто прошли недели с тех пор, как они последний раз виделись. — Я так рад видеть тебя снова, Тор. Извини, что опоздали.       — Я тоже рад тебя видеть, Стив Роджерс, — ответил Тор. — Вы опоздали? Я не заметил. Уинтер. Локи. Пожалуйста… Пожалуйста, присаживайтесь.       Таша принесла напитки, которые она уже сделала, включая еще один латте для Тора, который принял его с радостью, несмотря на его недавний отказ. Когда она закончила, поднос исчез, и она наклонилась, чтобы поцеловать Стива и Баки в щеки в знак приветствия.       — Хорошо, детки, помните правила, — сказала она. — Никакого колдовства или призыва оружия, и если вы захотите сражаться, вы должны выйти наружу.       — Да, мэм, — ответили Стив и Тор.       Локи опустил подбородок, а Баки, похоже, не слушал.       Таша взъерошила его волосы в качестве наказания, затем неторопливо вернулась к своему месту и книге за стойкой. Локи сидел, положив руку на рукоятку своей черной трости, изображая благородную скуку, но его спина была напряжена, и он не дышал. Это значило, что вампир был сильно возбужден. Тор сделал вид, что поглощен крышкой своей кофейной чашки, а Стив сиял своей тысячеваттной улыбкой, как прожектор.       — Кто-нибудь… заговорит или… — начал Баки.       — Десять лет, — сказал Тор, не поднимая глаз.       Стив склонил голову набок.       — Десять лет?       — Вот как долго я искал тебя, — сказал Тор, явно обращаясь не к Стиву.       — То есть, охотился за мной, — ледяным тоном ответил Локи. — По собственному выбору.       — Да, по собственному выбору. Потому что я чту данное слово. Потому что я не змей и не обманщик.       — А я такой, каким меня делает моя природа, волк, — усмехнулся Локи.       — Ты был гостем в моем доме, Локи, — сказал Тор, наконец поглядев на него. — Я относился к тебе как к другу, искренне, а ты…       — Если память мне не изменяет, гостям разрешается уходить. Ты держал меня в плену.       — Ты убил невинных людей, которые находились под моей защитой. Ты должен быть благодарен, что это было единственным последствием.       — Ты знал, кто я такой, — сказал Локи, небрежно встряхнув черными волосами. — Ты знал, что я должен питаться человеческой кровью, чтобы жить. Ты не можешь винить змею за то, что она укусила, когда ты взял ее в руки.       — Нет, и именно поэтому я смягчил свое решение. Но я могу обвинить человека в том, что он предал священное доверие и дал клятву, которую не собирался выполнять.       Локи холодно рассмеялся.       — Помилуй. Я не принадлежу вашему виду. Я не могу придерживаться ваших традиций.       — Все люди ответственны за свое слово, — сказал Тор, сохраняя голос низким и спокойным, несмотря на растущий гнев. — Наши виды не имеют значения. Ты осознавал, что делаешь. Ты сделал свой выбор осознанно.       — И ты обвиняешь меня, потому что свой выбор ты сделал неосознанно, — презрительно сказал Локи. — Тогда чего же ты хочешь от меня? Какую компенсацию потребуешь? Должен ли я вернуться против своей воли и жить как заложник в твоем доме?       — Я хочу, чтобы ты сдержал слово! — зарычал Тор, вскочив со своего места.       Локи вздрогнул и откинулся на спинку стула. Ощутимый запах его страха омыл Стива, заставив его немедленно защищаться.       — Да ладно, ребята, — вмешался он. — Давайте успокоимся, хорошо? Тор, тебе нужно…       — Ты дал клятву, Локи, — продолжил Тор, как будто не слыша его. — Ты связал себя нашим священным законом.       — Я не твой подданный, волк! — зарычал Локи. Его гнев, очевидно, на данный момент оказался сильнее его страха. Он тоже поднялся на ноги, выпрямившись во весь рост. — Я не твой слуга, чтобы слушаться приказов, и не твоя игрушка, чтобы меня держали на случай надобности.       Красивые черты Тора исказились выражением боли.       — Ты полагаешь, что являешься для меня таковым? Твой разум настолько извращен, что ты не можешь понять, как я…       — Нет! — оборвал его Локи, подняв руку. — Я не желаю этого слышать. Я не буду это слушать.       — Ты услышишь это, — сказал Тор. Его серо-голубые радужки стали огненно-золотыми и яростно уставились на него. — Ты услышишь меня. Я провел десять долгих лет в поисках тебя. Ты принадлежишь мне, а я — тебе. Эта связь не может быть разорвана, хочешь ты этого или нет.       — Я никому не принадлежу! — прошипел Локи, отступив, когда Тор сделал шаг к нему.       Стив вскочил, чтобы встать между ними, но физическая форма Локи мгновенно рассеялась в черный дым и в мгновение ока исчезла. Тор стоял, уставившись на то место, где он только что был, затем вздохнул и прижал руку ко лбу.       — Думаю, могло быть и лучше, — сказал мягкий, хриплый голос Таши, когда она внезапно встала рядом с ним.       — Ты права, демон, — ответил он, грустно улыбнувшись. — Боюсь, хуже могло быть только в том случае, если бы мне каким-то образом удалось сжечь все вокруг.       — Звучит примерно так. Я собираюсь рискнуть и сказать, что у тебя нет большого опыта общения с котами, не так ли?       — С котами? — непонимающе нахмурился Тор.       — Вампиры в основном коты, — объяснила она. — Как думаешь, можно ли подружиться с котом, схватив его и сказав, что теперь он принадлежит тебе?       — Конечно, нет, — рассмеялся Тор. — Это было бы глупо. Это было бы… О, я понял.       — Да, — сказала она, похлопав его по плечу. — Ты напугал своего котёнка своим агрессивным щенячьим поведением. Теперь тебе нужно будет все исправить, пока он не сбежал навсегда.       — Что значит «вампиры — коты»? — вмешался Баки, скрестив руки на груди. — Я не чертов кот.       — Да, детка, ты кот. Смирись с этим, — ответила Таша. — Ты просто не такой шикарный, как Арабелла в пентхаусе Локи. Ты больше похож на дикого бродячего кота.       — Ой, Бак, ты и есть кот! — воскликнул Стив. — Я никогда раньше не задумывался об этом, но ты точно такой, со всем своим шипением, когтями и притворством. И еще ты ненавидишь, когда тебя гладят.       — Обязательно было это говорить, — проворчал Баки. — А ты в буквальном смысле гигантский золотистый ретривер.       — О боже, да! — Стив радостно рассмеялся. — Спасибо, Бак. Это было очень мило с твоей стороны.       — Слезь с меня, грубая собака, — запротестовал Баки, притворившись, что пытается оттолкнуть Стива, когда он нежно уткнулся носом в его шею. — Ты заразишь меня своими грязными собачьими микробами.       — Какой у тебя план, большой злой волк? — спросила Таша у Тора. — Как ты собираешься уговорить своего котенка-вампирчика вернуться?       — Понятия не имею, — вздохнул Тор, опустившись в кресло. — У меня ничего не получается.       — Правда, — услужливо сказал Стив. — Но у нас тут есть кот, который может научить тебя разговаривать с ним.       — О, черт возьми, нет, он не может, — возразил Баки. — Это не мое дело. Я даже не понимаю, что здесь происходит.       — Правда, Бак? — Стив ухмыльнулся. — Даже я понимаю, а я никогда не знаю, о чем говорят люди.       — Ладно, Стив, просвети меня.       — Тор влюблен в Локи, и он хочет, чтобы он стал его парой, — сказал Стив и тут же поморщился. — О, надеюсь, тебя это не беспокоит. Вы с Локи ведь уже давно не спали вместе и все такое.       Баки посмотрел на него.       — Спасибо, Стив. Спасибо, что упомянул перед большим страшным богом-волком, что я трахался с его парнем. Я очень рад, что теперь он это знает.       — Не за что, — просиял Стив.       Баки вздохнул и повернулся к Тору.       — Раз уж мы так хорошо теперь осведомлены о проблемах друг друга, может поделишься, что между вами произошло? Я до этого ничего такого о вас не слышал.       — Стив Роджерс был почти прав, — сказал Тор. — Я люблю Локи, но он уже моя пара. Он бросил меня, и я хочу его вернуть.       — Я знал, что этот подлый ублюдок что-то скрывает, — раздраженно сказал Баки. — Но как он… Как вы вообще оказались вместе? Вы не похожи друг на друга.       — Мой народ и я бдительно следим за сверхъестественными существами в Норвегии, — сказал Тор. — Когда он прибыл на нашу землю, наши наблюдатели доложили о его присутствии. Они сказали, что в Кристиансанне видели нового вампира и что они будут следить за ним. Однако вместо того, чтобы скрываться, как обычный вор, он пришел прямо ко мне домой и представился как джентльмен.       Он сказал, что знает, что Норвегия находится под моей защитой, и попросил моего разрешения остаться на некоторое время и отдохнуть в пасторальном спокойствии. Я дал разрешение при условии, что он будет соблюдать наши законы в охоте на людей, и он согласился. Через несколько дней он прислал подарки и письмо с благодарностью, как и полагается. В этом послании также содержалось приглашение зайти к нему в отель на ужин.       Я согласился и нашел его очаровательным и интересным собеседником. Мне было приятно проводить время с джентльменом, который соблюдал старые обычаи вежливости и умел вести себя. Мы быстро подружились. Он проявил глубокий интерес к моей земле и ее истории, а я показал ему фермы, пастбища и рыболовные угодья моего народа.       У него также был проницательный ум для бизнеса, и он предложил рассмотреть несколько проблем, которые у нас появились с резким сокращением численности лосося из-за паразитарной инфекции, и некоторые налоговые вопросы относительно наших козьих ферм. Наши люди работают как сообщество, и мы честно делим доходы от нашего сельского хозяйства и рыболовства, но мы теряли доходы в нескольких местах, и это влияло на средства существования.       Он смог внести некоторые незначительные изменения, которые значительно повысили эффективность и доходы без негативного влияния на рабочее время или счастье моих людей. Я был очень впечатлён. Я хороший лидер в том, что касается войны, справедливости и умения вызывать преданность у людей, но я никогда не был руководителем. Его помощь стала для меня огромным облегчением, и вскоре он стал незаменимым.       Он стал моим советником во многих делах, заставил все работать намного более гладко. Он также был хладнокровным и мудрым дипломатом и не раз мешал мне принимать опрометчивые решения в гневе. Находиться рядом с ним было все равно, что найти ту часть себя, которой мне не хватало до сих пор.       И я обнаружил, что после многих месяцев, проведенных вместе, я все меньше хотел проводить время без него. Это чувство переросло в нечто более глубокое и значительное, чем просто дружба. Наконец я понял, что люблю его. После стольких веков я наконец-то выбрал себе пару.       Я боялся открыть ему свое сердце, чтобы не потерять его общения и дружбы, но моя импульсивная натура победила, и вскоре я полностью признался ему в своей любви. Я попросил его стать моей парой. Он сказал, что тоже любит меня, и согласился. Я был вне себя от радости и сразу же уложил его в постель, чтобы завершить нашу связь.       Простите за мою прямоту с этой деталью, но это жизненно важно для понимания брачных уз. Волки выбирают пару на всю жизнь, а мы не спим ни с кем вне этого единственного союза. Это не в нашей природе. Он знал это и принял наше соглашение, зная его значение для меня.       Вскоре после этого я узнал от наших наблюдателей, что он нарушил наши законы охоты и убивал людей, которые считались под нашей защитой. Стая была в ярости от предательства нашей дружбы и доверия. Они потребовали его головы, как и было положено по нашим законам.       Я рассказал им о нашем недавно созданном союзе как пары. Они сошлись во мнении, что, каковы бы ни были его прегрешения, теперь он должен быть членом стаи, а не чужаком. Было решено, что он должен поклясться на крови чтить наши законы и должен будет находится под моим наблюдением до тех пор, пока стая не будет уверена, что он исправился и больше не будет эти законы нарушать.       Я знал, как он горд и упрям. Я ожидал неповиновения, гнева, даже открытого отказа. Вместо этого, он был… холоден. Он принял условия и тихо удалился в свою комнату. Неделями он мучил меня молчанием. Однажды ночью он пришел ко мне и попросил прощения. Он сказал, что его сердце разбито, и он сделает все возможное, чтобы я снова полюбил его.       Я сказал ему, что это абсурд, что я никогда не переставал любить его, но мой долг — следить за тем, чтобы справедливость восторжествовала. Он сказал, что понимает и не обижается. Он был слаб и изголодался по крови, поэтому я дал ему немного своей крови. Потом мы были… близки, и я снова был счастлив.       Проснувшись однажды, я увидел, что он одевается, и быстро понял, что не могу пошевелиться. Пока я спал, он наложил на меня какое-то сдерживающее заклинание. Он был силен, но не мог долго удерживать меня, поэтому я попытался задержать его. Я умолял его объясниться и позволить мне попробовать наладить наши отношения, но он высокомерно заявил мне, что не будет принадлежать никому.       Когда он собрался уходить, я сказал ему, что никогда не перестану любить его, и поклялся, что буду охотиться за ним хоть на краю света. Он сказал, что я могу попробовать. Он использовал силу, которую дала ему моя кровь, чтобы сокрушить мою домашнюю стражу, и исчез. Я не видел его с тех пор, до этой ночи.       Стив и Баки некоторое время сидели молча, обдумывая эту странную и мелодраматическую историю и не совсем уверенные в том, что сказать в ответ.       — Но… — сказал Стив после долгой паузы. — Не похоже, чтобы он тебя боялся.       — Нет, конечно, — сказал Тор с невеселым смехом. — Он никогда меня не боялся. До сегодняшнего вечера, что показалось мне странным. Но я подумал, что, возможно, годы, проведенные врозь, изменили мое восприятие.       Стив задумчиво хмурится.       — Я имею в виду, он искренне боялся тебя, когда рассказывал нам о тебе раньше. И я почувствовал в нем страх так же ясно, как услышал звонок сегодня. Интересно, что на него нашло?       Не страх. Обман. Химический запах.       — Если только он не использовал какой-то химический запах, чтобы обмануть тебя и заставить думать, что он действительно боится, — сказал Баки. — Я знаю Локи, и знаю, что он на такое вполне способен.       — Даже если и так, какова его цель? — спросил Стив. — Почему он хочет заставить нас верить, что он боится Тора?       — Не знаю, но есть только один способ узнать, — сказал Баки, поднявшись со стула. — Я пойду спрошу его и обыщу его квартиру. Если он использует искусственный запах, он хранит его так, что я смогу его найти.       — Должно быть, он в этом бесподобен, — вставил Тор. — Очень трудно обмануть наши носы.       — У Локи все равно будет только самое лучшее, — вздохнул Баки. — Я сожалею обо всем этом, Тор. Я бы хотел, чтобы мы были лучше, чем мы есть. Кровь демона не делает нас плохими людьми, но она не помогает, если мы уже склонны к этому.       — Я думаю, что ты хороший человек, Уинтер, — сказал Тор. — Я знаю это. Локи тоже хороший. Только он сам в это не верит.       — Может, тебе удастся убедить его, — сказал Баки. — Стив, напиши мне, если что-нибудь еще всплывет. Я дам вам знать, если что-то узнаю.       — Ты уверен, что должен идти один, Бак? — спросил Стив с озабоченным видом.       — Со мной все будет в порядке, тупой волк, — улыбнулся Баки, наклонившись, чтобы поцеловать его в губы. — Я люблю тебя. Скоро увидимся.       — Я тоже люблю тебя, — крикнул ему вслед Стив, уверенно шагнув к двери.       Они с Тором смотрели, как Баки ступил на тротуар, огляделся, чтобы убедиться, что за ним не наблюдают, а затем исчез в вихре черного дыма.       — Этот дым, который они создают, выглядит так круто, — заметил Тор. — Жаль, что мы не умеем так делать.       — Ну, зато мы умеем превращаться в огромных волков, — пожал плечами Стив. — Это тоже неплохо. Эй! Хочешь пойти в парк и побросать мяч, пока мы ждем?       — Ты читаешь мои мысли, маленький брат, — усмехнулся Тор.       Таша оторвалась от книги, чтобы попрощаться с ними, когда они уходили, жаждая выпустить пар после продолжительной встречи. Сидеть и разговаривать не являлось любимым занятием Волков. Они швыряли друг другу мяч с огромной скоростью, смеясь и подшучивая и вообще наслаждаясь тем, что бегали на свежем воздухе, когда Стив поднял голову, жадно вдохнув воздух.       — Это Дасти и Вафля! — ответил он на вопросительный взгляд Тора. — Они мои друзья-собаки. Я встретил их в этом парке, и они очень дружелюбные и веселые. Я так рад, что ты сейчас с ними познакомишься!       Тор последовал за ним, когда он помчался через парк, затем перепрыгнул через несколько деревьев, чтобы выйти на тротуар. Конечно же, крепкие, коротконогие друзья Стива шли по улице на поводках. Однако женщина, ведущая их, была явно не Шерон. Она была на шесть дюймов ниже, темноволосая и совсем не пахла Шерон. Стив подошел к ней тише, чем мог бы, не желая сильно напугать женщину.       — Добрый вечер, мэм, — сказал он, весело улыбаясь. — Я Стив. Стив Роджерс. Это мой брат, Тор. Я друг Дасти, Вафли и Шерон. Вы не возражаете, если я поздороваюсь с ними?       — Вовсе нет, — ответила женщина. — Я экономка Шерон, Изабелла.       — Приятно познакомиться, Изабелла, — сказал Стив, уже стоя на коленях и получая бурные выражения собачьей любви.       — Приятно познакомиться, мэм, — сказал Тор с вежливым поклоном. — Дасти и Вафля — прекрасные животные. Крепкие воины, держу пари.       — Они самые лучшие мальчики на свете, верно? — рассмеялся Стив, энергично почесывая их животы.       — Эти двое очень энергичны, — сказала Изабелла, укоризненно глядя на них. — Им не нравится, что их мама в больнице, и они решили выразить это, разорвав две подушки и разбросав ватин** по всей квартире.       — О, это очень плохо, — сказал Стив. — Она сказала, что в последнее время много работает.       — Простите, я не объяснила, — сказала Изабелла. — Шерон в больнице, потому что она больна.       — О нет! — нахмурился Стив, поднявшись на ноги. — Я понятия не имел. Она в порядке? Что случилось?       — Я не знаю, что случилось, — сказала Изабелла, печально покачав головой. — На днях я пришла убираться и нашла ее на полу. Мне было так страшно. Я подумала, что она… Но слава богу, она дышала. Я вызвала скорую помощь, и ее отвезли в больницу, где она работает. Мне сказали, что она в коме. Ее кузина прилетела, чтобы быть с ней, но Шерон все еще не пришла в себя. Я забочусь о мальчиках, пока она не вернется домой.       Изабелла прикрыла рот, чтобы подавить рыдания, слезы катились по ее лицу. Дасти и Вафля сели у ее ног и тихо поскуливали, подталкивая ее колени бархатистыми мордочками.       — Изабелла, все будет хорошо, обещаю, — сказал Стив, успокаивающе положив руку ей на плечо. — Шерон — моя подруга, и я хочу убедиться, что она получает самый лучший уход в мире. Спасибо, что заботитесь о мальчиках для нее. Я уверен, она будет рада узнать, что они были в хороших руках.       — Хорошо, Стив, — шмыгнула носом Изабелла. — Ты кажешься хорошим человеком. Шерон такая замечательная женщина. Я рада, что у нее есть такие друзья, как ты.       — Скоро увидимся, — сказал Стив. — Дасти, Вафля, я знаю, что вы, парни, расстроены и встревожены, но вам лучше вести себя хорошо и не разрушать дом вашего человека, пока она больна, хорошо?       Две собаки послушно заворчали на Стива, словно признавая приказ, затем он и Тор быстро ушли, возвращаясь к Сердцу Тьмы.       — В чем дело, Стив Роджерс? — спросил Тор, как только они оказались вне пределов слышимости. — Похоже, ты знаешь о болезни этой женщины больше, чем рассказал ее слуге.       — Не уверен, знаю я или нет, — сказал Стив, покачав головой. — В последнее время с Уинтером что-то не так. На днях он потерял сознание и случайно укусил ее. Она была в порядке, когда я оставил ее, поэтому я надеюсь, что это не связано.       — Но ты подозреваешь, что это не так, — заметил Тор.       — У меня просто плохое предчувствие. Мне нужно поговорить с Ташей прямо сейчас…       Стив резко остановился, так как Таша материализовалась прямо перед ним, и он почти врезался в нее.       — Помяни дьявола, — сказала она, как всегда томно растягивая слова. — Я тебе снова нужна? Во что вы вдвоем ввязались за те полчаса, что провели в парке?       — Это касается Шерон, — пояснил Стив. — Она в больнице, в коме. На днях экономка нашла ее без сознания. Мы столкнулись с экономкой, когда она выгуливала Дасти и Вафлю, и она рассказала нам об этом.       — О, черт, — сказала Таша. — Ты же не думаешь, что укус Уинтера как-то связан с этим?       — Надеюсь, что нет, но нам нужно немедленно ехать в больницу.       — На самом деле ты не шпион, Златовласка. Я пойду одна и посмотрю, что можно разузнать. Если это что-то мистическое, мы переместим ее в Щ.И.Т.       — Ваши ребята могут это сделать? — спросил Стив, подняв брови.       — Ты не поверишь, на что мы способны. Перемещение пациента — это ничто. Вы, парни, сообщите Уинтеру и птицам, что происходит, а я заскочу, как только что-нибудь узнаю.       — Хорошо, — кивнул Стив, с тревогой потирая руки. — Спасибо, Таша.       — Ты знаешь, это вроде как моя работа, — усмехнулась она. — Скоро увидимся, детки.