Мчаться вечно

Поразительно, но ночная вылазка сошла Ориону с рук. Стражник бесследно исчез; Орион справедливо подозревал, что тут постарался Мегатронус. Но ничего из добычи не пропало, так что разбирательство сошло на нет через два дня. Жизнь текла своим чередом, будто ничего не случилось. В конце концов, не впервые в Цитадели кто-то исчезал: Зета закрывал оптику на внутренние разногласия и схватки за власть. Ориону хотелось, чтобы для него всё тоже вернулось на круги своя, но это было невозможно. Открытие сжигало его изнутри; он и подумать не мог, что Мегатронус — никто иной как Мегатронус! — окажется обладателем прошивки на грамотность. Эту тайну Первый Военачальник, без сомнения, ревностно оберегал, и, откровенно говоря, Орион был удивлен, что до сих пор жив. Он всё ещё ощущал призрачное касание клинка к горлу. Одним легким движением Мегатронус мог тогда убить его. И, сталкиваясь с Мегатронусом, он чувствовал на себе взгляд красной оптики, отчего под обшивкой бегали мерзкие мурашки. Он старался лишний раз не покидать комнату, но время от времени выходить приходилось, и красный взгляд Военачальника будто следил за ним, даже если самого Мегатронуса не было видно. И вдобавок датапад по-прежнему оставался у Мегатронуса. — Орион! — раздался в аудиодатчиках пронзительный раздосадованный голос, выдернув вздрогнувшего Ориона из тревожных раздумий. — Ты вообще слушаешь? — Прости, Фарма, — Орион покачал головой. — Сложная выдалась ночка. — Ага, ну конечно. Мне до лампочки. — Штатный медик Цитадели скривился и скрестил руки на груди. — Уж ты-то, обладатель мягкой платформы в собственной комнате, ночь провёл хуже всех в Цитадели. — У тебя тоже есть своя комната. Крылья Фармы вызывающе взметнулись. — Однако я всю прошлую ночь по локти копался в начинке идиота, который словил копье в живот, — прошипел он, нависнув над Орионом с высоты своего роста. Орион ощутил укол стыда и примирительно вскинул руки. — Прости, Фарма, — произнес он, надеясь, что в голосе отразилась неподдельная искренность. Медик был прав, ведь он спасал жизни и всегда усердно работал. — Слушаю тебя. О чем ты спрашивал? С клик Фарма пристально смотрел на него, неприязненно поджав губы, но, наконец, продолжил: — Я говорил, что во время последней операции на этом аппарате появилось несколько новых символов и я хочу знать, что они обозначают. Держи. Я велел одному воину их скопировать, пока латал его дружка, но у меня серьезные сомнения в его умении рисовать… Фарма продолжал разглагольствовать. Кивая и поддакивая, Орион взял металлическую пластинку, на которой воин коряво нацарапал символы. Фарма ему не нравился, но с ним хотя бы есть о чём поговорить. Медик был умён, красноречив и, обладая уникальными знаниями и отточенными профессиональными навыками, занимал такое же привилегированное положение, что и Орион. Однако, в отличие от Ориона, Фарма неприкрыто этим хвастался. Его белая с красным и синим обшивка была почти до неприличия чиста и отполирована. Даже крылья, пусть ныне и бесполезные, содержались в безупречном состоянии. По правде говоря, холёность Фармы здесь, во мгле его медотсека, в окружении истекающих энергоном ран, вскрытых корпусов и бредящих доноров, казалась едва ли не непристойной. Орион присел на пустую медицинскую плиту, изо всех сил пытаясь не обращать внимания на слабые стоны раненого на соседней плите. Энергон в проводах и кабелях в раздавленной грудной полости меха переливался нездоровым оттенком. Насвистывая какую-то мелодию, Фарма копался в ящике с инструментами. Орион подавил тошноту и предпочёл сосредоточиться на своей задаче. Он находился в разгаре расшифровки криво начертанных неизвестным воителем глифов, скопированных неточно и бездумно, когда дверь в медотсек широко распахнулась. — Вот ржа, опять этот глюкнутый выплавок, — проворчал Фарма, даже не пытаясь говорить тише. Тарн — а груда измятого металла, цепляющаяся за плечо Мегатронуса, им и оказалась — зарычал, но низкий звук превратился в полный боли визг, разом лишившись всей угрозы. — Он спалил т-шестерню в разгар трансформации. — Мегатронус сбросил своего собрата-Военачальника на плиту, с которой торопливо соскочил Орион. — Да вижу! — полным яда голосом огрызнулся Фарма. — Вели ему прекратить транформироваться ежесекундно, я ему не личный врач! Мегатронус гулко хмыкнул: — Если сожжет ещё одну т-шестерню быстрее, чем за месяц, не заменяй. — М-мегатрон.. ус… — С мольбой в оптике Тарн стиснул когтистую руку серого меха. — Я… подвёл тебя… Мегатронус неразборчиво заворчал, но позволил Тарну цепляться за себя ещё с клик и лишь тогда убрал руку. — Не приди в негодность, — произнес он наконец, но грубые слова прозвучали на удивление мягко. Кажется, Тарн хотел ответить, но Фарма его перебил: — Вон отсюда, оба. — Взмахом скальпеля медик указал им на дверь. — Орион, расскажешь мне, что расшифровал, когда я закончу с этим шлаком. И вот так Орион очутился снаружи медотсека наедине с Мегатронусом. Он онемел, застыл и постарался смотреть прямо, чтобы не встречаться с Военачальником взглядом, но тщетно: через миг его вновь схватили и прижали к стене. Сверху навис громадный корпус Мегатронуса. Однако сказанного Орион совершенно не ожидал. — Что тебе от меня нужно, писарь? — прорычал Мегатронус. Острые когти вонзились в Орионово плечо, электромагнитное поле пульсировало… раздражением? — Довольно таиться! Заявляй свои требования. Орион моргнул. В кои-то веки он совершенно растерялся. — Требования? — повторил он. — Я… я не совсем понимаю… Жуткая красная оптика Мегатронуса сузилась до пылающих щёлочек. — Ты видел, — прошипел он. — Но не сообщил Зете, иначе меня уже отволокли бы к истязателям. Раз смолчал, значит, чего-то от меня хочешь. Чего? Оптика Ориона широко распахнулась. Так вот, значит, как? Мегатронус решил, что это Орион собрался его шантажировать? Мегатронус… боялся. Однако Орион понимал, в чём дело. Способность читать опасна; она означает, что можно узнавать жизненно важные сведения не через Зету, что можно эти сведения от него скрывать! Орион был единственным меха в Цитадели с установленной прошивкой на грамотность. Её даже самопровозглашённый Прайм не имел — и тот был преисполнен решимости сохранить такой порядок вещей. — Мне неприятности не нужны. — Орион стоял совершенно неподвижно, стараясь казаться как можно безобиднее. — Я не собираюсь тебя шантажировать или сдавать Зете. Той ночью я искал свой датапад и произошедшее застало меня врасплох, вот и всё. Мегатронус нахмурился. Он явно не поверил ни единому слову. — Значит, хочешь приберечь козырь на будущее. У Ориона возникло искушение согласиться лишь затем, чтобы с этим наконец было покончено и здоровяк-воитель от него отвалил. Однако его кое-что остановило: то, чему он никогда не в силах был противиться — любопытство. Он разговаривал с тем, кто тоже умел читать (пускай и с трудом). Орион полагал, что нечто подобное испытывают по отношению друг к другу воины. Чувство товарищества. Чувство, что ты… не одинок. — Мегатронус. Послушай. — Орион посмотрел здоровенному меха прямо в оптику. Неожиданная решимость наполнила его спокойствием. — Знаю, поверить нелегко, но я не желаю с тобой ссоры. Ты мне не враг, и мне не нравится, когда кому-то причиняют боль. Кроме того, я тоже не желаю привлекать внимания Зеты, а он явно не упустит из виду, что я разгуливал ночью в поисках потерянного датапада. — Так, отлично, пусть Мегатронус думает, что может управлять ситуацией. — Признаю, меня заинтересовали твои… способности, но это чисто исследовательский интерес. — Орион помедлил, не будучи уверен, что стоит сделать следующий шаг. — Я припоминаю, что читал ты не совсем бегло. Хочешь, помогу? Что ж, это возымело действие. Когда когти Мегатронуса вонзились в плечо глубже, пронзая толстые внешние кабели, Орион едва не пожалел о собственной дерзости. Но в оптике воина мерцало сомнение. Мегатронус открыл рот — за изрезанными шрамами губами мелькнули острые клыки — и всё же промолчал. Со стороны лестницы послышался громкий лязг шагов и искаженные голоса, и Мегатронус разжал хватку и отступил. Напоследок косо взглянув на писаря, он сбежал вниз по ступеням.

***

Следующие два декацикла прошли без происшествий. Никто не вламывался в комнату Ориона и не тащил его Зете Прайму на суд, никто не угрожал и не отпускал многозначительных намёков. Похоже, Мегатронус умышленно его избегал. Хотелось бы Ориону испытать облегчение и счастье, но никак не удавалось. Что-то уже пробудилось внутри — та часть его, что отвечала за естественную тягу к познанию, — и теперь он желал узнать, откуда у Мегатронуса — это у Мегатронуса-то! — прошивка на грамотность. Либо с ней приходили в онлайн изначально, либо же её покупали и устанавливали, а Альфа Трион говорил, что все необходимые для подобного технологии давным-давно утеряны. Именно поэтому такие меха, как Орион, у которых грамотность являлась частью базовой прошивки, встречались исключительно редко. Мегатронус совсем не походил на тех, кого Альфа Трион называл меха интеллектуального класса, поэтому Орион сомневался, что он был с такой прошивкой создан. Значит, каким-то образом ему удалось её загрузить и установить! Эту тайну Орион жаждал раскрыть. Как бы то ни было, совершенно неожиданно однажды ночью он проснулся от того, что рот зажимала тяжелая рука. — Тихо, — прошептал над аудиодатчиком глубокий голос Мегатронуса. Орион поморгал, кивнул и медленно сел. Мегатронус убрал руку, и наконец-то Орион смог нормально осмотреться. Он находился у себя в комнате, в окружении знакомых стопок датападов. Слабый свет звезд лился сквозь толстое бронированное стекло на потолке и мерцал на серой броне Мегатронуса. Военачальник стоял на коленях возле платформы. — Привет, — неуверенно прошептал Орион. Что вообще можно сказать, когда к тебе в комнату врываются посреди ночи? — Э-э… чего тебе надо? Мегатронус на миг опустил взгляд, но совладал с собой и посмотрел Ориону в лицо. — Научи меня, — пробормотал он. Прозвучало как-то вымученно, будто Мегатронус боролся сам с собой. — Чему научить?.. — Ты говорил, что можешь помочь. — В оптике Мегатронуса вновь мелькнуло затравленное выражение, но он не отступил. — Пока что ты меня не сдал, и что бы ты ни замышлял… По крайней мере, замешаны в этом будем оба. Научи меня читать лучше. Ориону потребовалась краткая пауза, чтобы обдумать и в полной мере осознать его слова. Какие бы «за» и «против» он ни взвешивал раньше, теперь пути назад нет. — Ладно… хорошо… — Орион полностью выпрямился и спустил ноги на пол. — Датапад при тебе? Мегатронус молча вытащил из субкармана украденный датапад и подключил его к своему разъёму. Экран замерцал и загорелся, сквозь потертости и царапины на поверхности едва можно было разобрать глифы. Орион мысленно пометил себе в другой раз использовать датапад получше. Насколько он мог судить, перед ним предстал тот же список добытого. — Не передашь его мне ненадолго? — Орион забрал датапад, открыл новую страницу и начал печатать. — Итак, той ночью я слышал, что у тебя сложности с расшифровкой глифов. Список ты, вероятно, уже заучил наизусть, так что вот новый абзац. Попробуй прочесть. — Орион передал датапад Мегатронусу. — Мне нужно понять, в чём затруднение. — Он предположил, что, скорее всего, с прямолинейным и прагматичным воителем лучше перейти сразу к делу. Мегатронус, прищурившись, вгляделся в датапад. — З-и… Цитадель! — возликовал он при виде знакомого слова. — Р-а-с-к-о-л-о… нет, р-а-с-п-о-л-о-ж-е-н-а… — он запнулся. — Не знаю этого символа. В начале, перед «е» и «р». — «Вверху», — тихо произнес Орион. — Этот глиф означает «в», слово произносится как «вверху». Пока достаточно. — Он наклонился ближе к Мегатронусу. — Твоя прошивка на грамотность неполная? Неисправная? — У меня её нет. Орион уставился на Мегатронуса, будто у того внезапно вторая голова выросла. — В смысле, нет? Ты явно умеешь читать глифы, значит, прошивка хотя бы частично исправна. — У меня нет прошивки на грамотность, — твёрдо повторил Мегатронус. — Я родился шахтером. — Но как же тогда… — Орион снова уставился на него. Странный холодок защекотал внутренности. — Как тебе удаётся читать? — Я научился. — Научился?! Мегатронус пожал плечами: — Сражаться я научился сам, безо всяких прошивок. Ну и подумал, тут-то в чём разница? На целый клик Орион лишился дара речи. Но следом за изумлением и радостью от открытия его охватил ужас. — Ты… ты вообще осознаёшь, как это опасно? — он вцепился Мегатронусу в руки, от волнения даже не подумав о вероятных последствиях. — Если Зета узнает, что боты могут сами учиться читать и писать, то… Он тебя убьёт! Превратит в светильник или даже похуже! Отправит на племенной двор, или отдаст Фарме, или… Никому не рассказывай! И мне не должен был говорить! Мегатронус лишь молча наблюдал за ним, однако к концу Орионовой тирады уголки его губ дрогнули, неуловимая улыбка превратилась в острозубую ухмылку. — Удивительное ты создание, писарь Орион. — Он с лёгкостью высвободил руки из хватки и сжал Орионово плечо. — Я тебе рассказываю о, возможно, величайшем открытии, а ты первым делом беспокоишься о моём благополучии. Антенны Ориона вспыхнули. — Похоже, сегодня нам обоим удалось друг друга удивить, — пробормотал он. — Кроме того… Чтобы избежать неприятностей, тебе надо было просто убить меня. Но ты этого не сделал. Ни тогда, ни сегодня. — Он наконец осмелился взглянуть на Мегатронуса, и выражение его лица было серьезно. — Кстати, моё полное имя — Орион Пакс. Здесь меня все зовут просто Орионом, но… вот моё настоящее имя. — Орион Пакс, — повторил Мегатронус, и в голосе его прозвучала некая необратимость, будто имя Ориона навеки запечатлелось у него в памяти. — Так, о чём это мы. Хотя мне удалось разгадать значение большинства символов, проблемы с чтением остались, ты сам видел. Я хочу, чтобы ты научил меня читать правильно. Орион тряхнул головой, пытаясь совладать с мыслями. — Я… Я никогда никого не учил. Я раньше даже не знал, что это возможно! — А возможно ли вообще? Что если вершина возможностей меха без прошивки на грамотность — медленное, вымученное произнесение глифа за глифом? Орион умирал от желания это выяснить. Внутри разгоралось незнакомое пламя, наполняя его решимостью, которой он не испытывал целую вечность. У него появилась возможность раскрыть тайну, в перспективе способную изменить мир. Возможность бросить Зете вызов. И в кои-то веки у Ориона возникло чувство, что у него хватит на это храбрости. – Если я буду тебя учить, нам для занятий потребуется безопасное место. — Орион прижал палец к подбородку. — Днём нельзя, ко мне в любой момент могут зайти. И, думаю, моя комната не лучший выбор. Если с этажа продолжит исчезать стража, возникнут подозрения. А вот это уже настоящая загвоздка: Цитадель битком набита народом, не так-то просто найти уединенный уголок. Мегатронус задумчиво хмыкнул. — Под маслохранилищем находится старое машинное отделение. Оборудование нерабочее, но воины туда не заглядывают: Тарн считает эту комнату своей. Однако, пока я в Цитадели, Тарн отправляется в набеги. — Мегатронус кивнул Ориону: — Сможем приходить туда, когда его не будет. При мысли о самовольном использовании комнаты, в которой часто бывает Тарн, у Ориона замутило в топливных баках. Но ведь с ним будет Мегатронус, сильнейший воин во всей Цитадели… И Тарн — его подчиненный. — Точно? — осторожно поинтересовался Орион. — Если ты уверен, что нас не застукает Тарн или кто-нибудь ещё… — Никогда не знаешь наверняка, — пожал плечами Мегатронус. — Но варианта получше у нас всё равно нет. Орион много чего мог сказать насчёт прямолинейности воителя, но тот был прав. Их жизни полны риска. — Тогда договорились.