Пусанина: (не)истинная любовь

***

Сердцу не прикажешь. Джин как никто знает, что это правда: рвущееся вскачь сердце нельзя убедить в том, что оно чувствует неправильно. Что неправильно мечтать о ком-то, кто не является альфой и младше на добрый десяток. Да, где-то там заграницей отношения омеги с бетой не казались бы чем-то неприемлемым, не говоря уже о существенной разнице в возрасте. Шальная мысль о переезде покоя тоже не даёт, но вряд ли бы Ким Намджун согласился на такое. Да и кто для него Джин, чтобы вот так просто бросить всё ради него здесь и сбежать куда-нибудь в Европу от всеобщего осуждения? Намджун — не его погибший альфа, они с Джунёном просто похожи. Только голос и внешность — вот и всё. Но… сердцу не прикажешь. Не получится, как ни старайся. — Эй, хм… Привет. Поможешь мне снова с оборудованием? — неловко улыбаясь, просит Джин, когда спустя минут пять поджидания у столовой вылавливает из толпы учеников Намджуна. — О, — удивляется он, — здравствуйте, доктор Ким… — Просто Сокджин, — настойчиво поправляет. — Я же просил. Пожалуйста. Не люблю формальности. Ответив коротким кивком, Намджун бормочет: — Конечно, помогу. У вас снова презентация для омег? И пока они идут рядом (и даже иногда касаются плечами, ох уж эта толпа…), Джин рассказывает, что на этот раз проводит беседу с омегами постарше, что это очень важно и необходимо для их здоровья, и кто предупреждён — тот вооружен, а Намджун со смехом говорит, что подобные беседы ведутся и для бет, и как же это ужасно неловко. Джин смеётся, когда Намджун начинает краснеть и запинаться, даже просто вспоминая эти лекции. Джин просто до зуда в ладонях хочет вот такого веселого и смущённого Намджуна обнять. Мозг вежливо напоминает, что это было бы очень, очень глупо. Джин согласен.                      — Готово, — повозившись пару минут со всеми этими проводами, в которых сам Джин беспомощно путается, возвещает Намджун. — Проверите? — Да, секунду. Джин тянется к кнопке пуска на ноутбуке, но на секунду замирает. Конечно, если всё сейчас заработает как надо, то Намджун уйдёт. И их встреча закончится слишком быстро. Нельзя так, если уж Джин решил для себя, что, может, стоит хоть просто попытаться? Просто попробовать… — Что-то не так? — уточняет Намджун, когда это затягивается чуть дольше, чем нужно. — Нет, я… Да… Джин судорожно ищет повод. Всё, что ему нужно, это ещё пара минут. Хоть что-нибудь. Он нажимает на кнопку, и на экране высвечивается окошко с паролем для входа в систему. Вот оно!.. — Кажется, я забыл пароль, — неуверенно бормочет он. — В смысле? — В последнее время столько работы, мозги кипят, и я… не помню. Я часто меняю пароли. Джин чувствует, как от этого ужасно состряпанного вранья начинает так же ужасно краснеть. Уши горят, щёки тоже, и он просто надеется, что парень спишет это на обычное смущение. — Ох, что же тогда делать? — озадаченно чешет в затылке Намджун. — А подсказка есть? Или, может, он где-то записан? — Нет, в том то и дело, — удрученно вздыхает Джин, выжимая из себя всё возможное актерское мастерство, на какое способен. И так глупо он себя ещё не чувствовал, наверное, никогда. Разве что утром после их совместной попойки, с которой прошла уже пара мучительных недель постыдных воспоминаний. — Обычно я просто использую одинаковые цифры, но в разном порядке. — Да уж, — тянет озадаченно Намджун и смотрит на часы над дверью класса. — У нас есть ещё десять минут, чтобы вспомнить его, давайте попробуем? Какие там цифры? — Это… Джин запинается. Это так просто, и, в то же время, это настолько личное, что он уже жалеет о своей затее. Но когда чего-то (или кого-то) так сильно хочется, разве могут быть какие-то препятствия? — Это день рождения моего истинного. Игнорируя дрожь в пальцах, Джин быстро корябает на листочке ''12091991''. Намджун удивлённо вздергивает брови, взглянув на цифры. — Что?.. — немного удивлённо спрашивает Джин. — Да так, просто… — губы Намджуна трогает смущенная улыбка. — У меня тоже день рождения двенадцатого сентября. Забавное совпадение… И он уверенно садится перед ноутбуком. В то время как Джин, всё ещё ошарашенный таким ''забавным совпадением'', в ступоре наблюдает за ним и даже двинуться не может. — Попробуем, — кивая, Намджун разминает пальцы и начинает вводить разные комбинации пароля. Сокджин не знает, куда в это время себя деть, так что встаёт прямо за спиной парня и облокачивается на спинку кресла. Намджун так сутулится, что хочется положить руки на его плечи и размять, и Джин почти делает это, но с горечью себя одергивает. Нельзя. — Хм, вы же не используете рандомную комбинацию цифр? — уточняет Намджун. — Я меняю местами месяц, день и год. — Тогда попробуем вот так, — кивает он, и набирает ещё раз, и ещё, и в третий раз он с победным «ага!» поворачивается к пораженному Джину. — Это было не очень сложно, — довольно улыбается Намджун. — Всё наоборот. Год, месяц, день. Вот так. Не забывайте больше. — Вау, ты… Ты правда мне очень помог, Намджун, спасибо тебе! — Джин настолько растерян, что бормочет это не то чтобы с благодарностью. Скорее, разочарованно. — Мне стоит снова сменить пароль. Потому что ты его теперь знаешь. Намджун тихо смеётся и уступает место ему. — Не стоит. Если там есть какие-то важные файлы, просто перенесите их на надёжный жёсткий диск, а ноутбук оставьте без пароля или с каким-нибудь простым. Тогда нечего будет забывать. — Спасибо, — Джин снова кивает и в каком-то мутном состоянии садится за стол. Всё идёт как-то… не так. — Обязательно так и сделаю, пожалуй, ты прав. — Всегда пожалуйста, доктор… — Намджун осекается, а Джин бросает на него растерянный взгляд. — Обращайтесь, Сокджин. Рад помочь. — И снова он смотрит на часы. — Что ж, я больше не нужен? ''Нужен. Мне нужен, '' — хочет ответить Джин, но благоразумно отвечает другое. — Да, дальше я сам. — Тогда, мне зайти после урока? Джин просто кивает с тихим: — Да, пожалуйста. И Намджун уходит. Намджун уходит… — Подожди! — окликает его Джин у самых дверей. Тот оборачивается, удивлённый, а Сокджин подбегает к нему и замирает, всё ещё в каком-то трансе. Намджун ждёт, что от него ещё нужно, но всё, что нужно Джину, это:  — Можно… обнять тебя? Он сам не знает, что происходит, что он говорит и о чём думает, и пока Намджун с воплями не сбежал от него с испугу, быстро добавляет: — Я просто очень благодарен тебе за помощь! И за… тот вечер. Ты помнишь… Намджун растерянно моргает и выглядит таким ошарашенным, но, несмотря на это, робко улыбается и неловко раскрывает руки. Джин не верит, что вот так просто он сможет наконец обнять его, и подаётся вперёд, чтобы обхватить его и осторожно прижаться к нему, но… То ли это намеки от судьбы, то ли просто печальное совпадение, но в коридоре звенит звонок, а перед открытой дверью класса собираются ученики. Нельзя. Намджун вздрагивает от звонка, как и Сокджин, и делает шаг назад, подтягивая рюкзак на плече. — Я приду после урока, — бросает он и всё-таки уходит. Джин только кивает ему вслед. Что ж, нет так нет. Всё ещё с горящим лицом, Сокджин натягивает вежливую улыбку и приглашает в класс толпу омег, возбужденно шепчущихся о предстоящем уроке.                      По окончании лекции, прощаясь с учениками, Джин готовится к тому, что Намджун не придёт. Пусть он и сказал, что да, но после случившегося за пару минут до звонка он уже в этом не уверен. Точнее, не случившегося. Когда в классе никого не остаётся, Сокджин с робкой надеждой смотрит на открытую дверь, потом долго и методично собирает оставшиеся памятки и свои распечатки для лекции, складывает их в свой портфель. Ноутбук всё ещё включён и окружён кучей проводов, в которых Джин не смыслит ничего, но готовится попытаться справиться с этим всем сам. Намджун не придёт. Прошло уже десять минут. Скорее всего, он либо забыл и ушёл домой, либо просто побоялся соваться сюда снова. Джин со вздохом выключает ноутбук. Что ж… — Вы ещё здесь? — с улыбкой и запыхавшийся, когда Джин уже отчаялся, в класс забегает Намджун. — Я совсем забыл, что сегодня дежурю в классе, и боялся, что вы уже ушли. — Ты всё-таки пришёл! — облегчённо вздыхает Джин и капитулирует, подняв ладони и кивнув на опутанный проводами ноутбук. — Доверяю этого монстра тебе. У Намджуна не занимает и трёх минут отсоединить всё и выключить оборудование. И если во время его работы и сборов Джина всё чувствовалось как обычно, то, когда Намджун закончил, а Сокджин надел пальто, атмосфера вмиг стала напряженной. В голове всё крутилась и крутилась эта дурацкая просьба об объятиях, а вот что в голове Ким Намджуна — загадка. Считает ли он это странным? Пугающим? Может, даже неприятным… — Я, кхм… — Намджун покашливает в кулак и даже опускает взгляд. — Если ещё что-то понадобится в будущем, вы знаете, где меня найти, да? — Думаю, было бы проще, если бы ты дал мне свой номер телефона, — предлагает Джин, но тут же спохватывается, Намджун же может это неправильно понять! — Это просто на случай, если я не смогу тебя найти! И он понимает, что выглядит не совсем убедительно, снова чувствуя всю красноту своего лица и как дрожит голос. Он — не Джунён. Он просто похож на Джунёна. Но он не Джунён. Сокджин вынужден себе это напоминать раз за разом, когда здравый смысл вопит о том, что он заходит слишком далеко. Это неприемлемо, что бы там ни чувствовало его сердце. — Извини, — устало выдыхает он, понимая, что молчание в ответ говорит намного больше слов. Намджун, очевидно, тоже считает, что это был перебор, потому и не говорит ничего. Так что остаётся только сгладить ситуацию и поскорее уйти домой. — Я просто… Это всё стресс. Работа, всё такое… Пора домой, ты и так задерживаешься из-за меня. Намджун поджимает губы, совсем как он. И жмёт плечами, будто ничего такого не случилось, точно как он. Говорит: — У всех бывают тяжёлые времена, ничего страшного. …в той же манере, как сказал бы он. Сокджин чувствует, что прямо сейчас расплачется от досады. Разве такое бывает? Разве это справедливо — что в мире существует кто-то, так сильно похожий на Джунёна, но до которого не дотянуться? Тот, от кого хочется сбежать, чтобы не бередить и так еле зажившее сердце, и к кому тянет так сильно?.. Едва выговорив: "Я кажется забыл кое-что в лаборантской, извини…", Джин сбегает, сжимая губы и сдерживая слёзы, пока не скроется от этого удивлённого, доброго и такого пронзительного взгляда. Совсем как у него. Там, в лаборантской, среди полок со всяким хламом Сокджин прижимает дрожащие ладони к лицу и плачет, горько и беззвучно, не зная, что теперь делать. Как быть дальше, как сделать так, чтобы Намджун просто ушёл, и больше никогда они не пересекались. Как всё исправить? Как залечить этот нарыв на сердце, который с каждым разом становится только больше и глубже? Он всхлипывает. Так громко и так глупо, что вряд ли бы Намджун пропустил это мимо ушей. Он слышал, скорее всего. Но больше всего Джин надеется, что он просто ушёл домой, тихо и без лишних слов. Что он не станет свидетелем этой дурацкой слабости и беспомощности Джина перед собственными чувствами… Но приближающиеся тихие шаги говорят о другом. Намджун ничего не спрашивает. Ничего не говорит. Никак не комментирует этот нервный срыв посреди дня. Джин вздрагивает, когда чужие руки обхватывают его со спины и легонько покачивают. — Не плачьте, доктор… Сокджин. В жизни всякое бывает, и всё проходит, для этого же… Для этого и существует время. Всё проходит. И что бы ни было у вас сейчас — это тоже пройдёт. Всё наладится. Эти слёзы льются сами, невозможно их контролировать, и то, как от них горит лицо и сдавливает горло, тоже. Пальцы размазывают их по лицу, и руки всё ещё дрожат, и вдохнуть не получается, а Намджун просто здесь и укачивает его из стороны в сторону, что-то бормочет и ждёт. — Может, позвоните ему? Вашему, ну… истинному. Чтобы он забрал вас домой. И это только добивает истерику. Новая волна болезненных воспоминаний, отсутствие будущего и мёртвое прошлое захлёстывают и топят в себе. — Он умер… — еле слышно шепчет Джин, слишком неразборчиво. И, тем не менее, Намджун всё равно слышит и со свистом вздыхает, начиная бормотать извинения, но Сокджин прерывает поток его сожалений: — Это было давно… Пару секунд тишина между ними нарушается только прерывистыми всхлипами и шумным дыханием. Хочется, чтобы Намджун ушёл. И хочется, чтоб остался. Эти эмоциональные качели доведут до больницы, думает Джин, пока находит в себе силы прояснить своё поведение. — Я думал… Думал, что это закончилось, но мне всё равно… Всё равно так плохо. Так плохо… Прости… — выдавливает из себя он. Скрыться бы куда-нибудь, спрятаться от этого стыда. Но Намджун, вопреки его мыслям, мягко разворачивает к себе лицом и снова заключает в объятия. Тёплые, тесные, такие… другие. Он — не Джунён. Джунёна давно уже больше нет. Но есть Намджун, который так сильно похож на него, что это больно. И, быть может, Джин и хочет, чтобы было больно. Он готов понести эту боль с собой. Он думал, что давно уже пережил своё горе, но, видимо, нет. Есть ещё, чему болеть. И он готов к этому. Что каждое слово, взгляд, смех будут напоминать о потерянном счастье. Что его и не вернуть уже, и на новое рассчитывать глупо, ведь вторые шансы так редко выпадают… но это всё и неважно. Лишь бы Намджун побыл рядом. Не он, не его копия, а сам Намджун. Парень, который уступил ему соджу. Который компьютерный гений и торопился с дежурства, чтобы помочь с техникой. Который провожал его, пьяного, до дома. Который не уходит, не боится чужих слёз, а остаётся и пытается утешить. Намджун. Не Джунён… Ким Намджун сейчас тот, кто рядом в трудную минуту. И пусть это ненадолго, но этого хватит, чтобы начать наконец тонуть. Ведь тогда, достав до дна, останется только два пути: смерть или возрождение. Сокджин надеется, что у него хватит сил, чтобы оттолкнуться от дна и выплыть наконец на поверхность. Вдохнуть. И начать новую жизнь.