***
В тот момент, когда разум ещё мечется между миров, а сон молод и уязвим, плеч коснулось что-то мягкое. Затем, еле различимые шепоты. — Хэй? — Кротко донеслось у самого уха. — Нет, нет, только не засыпай! Повинуясь, 2.9 тяжело разлепил веки. Перед глазами маячил силуэт, скрытый блеклой дымкой. Слегка тряхнув головой, клон всмотрелся, напрягая зрение. Пятно постепенно приобрело очертания. Присевший перед 2.9 человек убрал ладони с его плеч. — О! Ты жив! Я только что нашёл вас, сразу же потерять было бы неудобно. Прозвучал нервный смех. Озорные морщинки у глаз. Родная юнифа выдала в незнакомце отнюдь не человека. А до боли знакомые каждому клону черты лица подтвердили этот факт. В голове пронеслась постыдные подопытному мысли. Иногда, с замиранием глазея друг на друга с разных концов камеры в попытке скоротать беспощадное время, 2.9 тщательно обследовал черты 2.7 до тех пор, пока не запомнил каждую их линию и особенность, поворачивал голову влево, встречаясь со своим же отражением в стеклянной стене, сравнивал и недоумевал. «Не так уж мы и похожи», — беззвучно замечал он, прикладывал кончики пальцев к жгущему виску и прекращал попытки что-то выяснить. Клоны, несмотря на смысл своего существования, отличались крошечными дефектами, развивающихся у них ещё на этапе эмбрионов. Одним из таких дефектов были довольно длинные ресницы самого 2.9. Что ещё больше усугубило ситуацию — «огненный» тест, после которого на левом глазу они сильно подпалились. 2.9 мельком взглянул на бейдж экземпляра в маске в надежде, что нумер даст зацепку. Пустой. Клон перед ним был счастливчиком: его нет в списках. Обычно информацию о клоне удаляют после его смерти. Этот экземпляр мёртв для своих собратьев, на деле же — бесцеремонно выживший. Но ответа на вопрос это не дало. 2.9 вновь перевёл взгляд на маску, копаясь в чертогах памяти, прекрасно осознавая, что ни к чему это не приведёт. Оберегая приобретенный смертельной ценой голос, он, помедлив, прошептал настолько тихо, что до Маски долетело лишь эхо вопроса. — Мы не пересекались раньше? Клон хотел было ответить, но прикрыл рот. Оценивающе рассмотрел свою находку. Затем его взгляд остановился на трости, чей набалдашник пестрел засохшей кровью. Поджал губы. — Никогда. — Наконец отрезал он. 2.9 мысленно согласился, не в силах спорить. — А зато он, — Маска кивнул в сторону дефектного клона, — никогда не забудет встречу с тобой. Руки в карманы брюк. Снова нервный смешок. 2.9 почувствовал, как ноюще сжался внутренний насос. Голова резко погорячела, но совсем не так, как прожигал бы назойливый чип. Совершенно безболезненно, но все также грубо и нещадно. — С ним все будет в порядке, я обещаю. Мне ли не знать? — Маска положил одну руку на сердце, вторую выставил перед собой. Издевательская в глазах 2.9 улыбка лишь подбросила дров в пламя. Экземпляр тщетно проглотил бурлящий в себе кипяток, однако его рука верно потянулась в сторону трости. Нащупала набалдашник кончиками пальцев. Медленно притянула. В глазах блеснул огонь. Маска инстинктивно попятился при виде наступающего клона. Он слишком хорошо знал, что последует за дешевыми угрожающими жестами. Было смертельной ошибкой давить на больную лапу полудикого зверя, играючи дразнить и обзывать домашним. Теперь зверь оскалил несточенные клыки, выпустил необорванные когти. 2.9 механически замахнулся, повинуясь желанию внутреннего палача. Настолько свыкшийся со своей ролью, клон не мог просто отказаться от своей сущности по щелчку пальцев. Это было его целью, его смыслом существования и существования многих ему подобных. Нить оборвана, рефлекс задействован, трость сорвалась, и… Раздался глухой лязг. Тонкое лезвие прогнулось под крепкой тростью, оставив на полированной поверхности рубец. 2.9 от неожиданности ослабил хватку, с искренним непониманием распахнув большие глаза. Загородивший собой съежившегося Маску, безрассудный клон, за секунду подставивший под удар свою шпагу, переложил её в ведущую руку. Не переводя дыхание, как можно легче направил трость от себя. 2.9 послушно опустил оружие, не осознавая своих действий. Владелец шпаги смахнул подоспевший пот со лба. По подогнувшимся коленям было видно, он был не прочь сейчас свалиться на пол, но с огромными усилиями сдерживал себя. Пальцы судорожно сокращались. Молчание. Ресницы 2.9 дрогнули, он прикрыл веки. Не виновато, скорее смиренно. Затем вернулся к бессознательному 2.7, затянул пропитанную кровью повязку на его голове; оборванный кусок рукава рубашки. Умиротворенно напел свою мелодию, будто ничего и не происходило. Маска разглядел эту покойную картину, уловив ненавязчивый и скользкий намёк 2.9. Клон со шпагой придержал его за руку и открыл рот, чтобы что-то сказать, но был прерван неожиданным сдавленным кашлем и хрипами. Губы 2.9 тронул слабая улыбка. Сознание наконец вернулось в обмякшее тело дефектного клона. Он тщетно попытался приподнять отяжелевшую, будто набитую гирями голову. Сдержанно сморщился под весом накатывающей боли. 2.9 мягко надавил ему на плечо, призывая лечь обратно. Нежный жест, вопреки ожиданиям, болезненно кольнул. Дефектный машинально потянулся двумя пальцами к виску, но рука замерла на полпути. — Прошу прощения, — клон со шпагой бесцеремонно ворвался в личное пространство новоиспеченных девиантов. — Я действительно рад за вас, но… Он покатал мысли в голове и с видимым усилием встретился глазами с 2.9. — Вы могли бы пойти с нами. — В голове всплыл образ заброшенного бункера, в котором клон успел побывать прошлой ночью. — Открытым девиантам лучше держаться вместе, разве нет? И… 2.9 содрогнулся от такого резкого предложения от незнакомого ему прежде клона. Он слегка сгорбился, защищаясь от надоедливых, непонятных ему слов и жестов. Он всем своим видом выразил прямой отказ, прожигая зрачками клона со шпагой. Сумрачная тень пробежала по лицу. Губы, казалось, вот-вот искривятся в животном оскале. С таким же успехом можно было бы разговаривать со стеной или той самой лабораторной крысой. Но для 2.4, — именно он стоял перед 2.9, — это был последний шанс обрести союзника. Для чего? Он сам не до конца осознавал, но намеревался дойти до конца. 2.4 взял контроль над словами и запрятал сомнения в бездну. Решившись, протянул озябшую ладонь. — Хотя бы ради него. Взгляд 2.9 перебежал на лицо дефектного. 2.4 мысленно ликовал. Ему удалось найти слабую точку. — Только ради него. — Прошептал палач и протянул собственную ладонь в ответ, не совсем понимая, что последует дальше. Они пожали руки.***
— Нет! Все не так! Новосозданный кристалл с треском прокатился по холодном полу, тонко позвякивая острыми гранями о металл. Крошечные осколки, отлетевшие от него, отразили от себя тусклый, но жаркий свет вечерних лучей. Камень остановился у носков чёрных лакированных туфель. Рука, облаченная в перчатки, неспешно потянулась за ним. Затем повертела с разных сторон. Ученый, что только что выбросила ненужный по её мнению цветной хлам, тряхнула рыжей копной кудряшек. Рывками стянула резиновые перчатки и шлепнула их на стол, подкрепляя каждое действие змеиным шипением. В который раз попытки Софьи создать совершенное существо оборачивается лишней тратой собственных нервов и волос, которые та выдергивает в процессе, когда гнев так наполняет её пустую душу, что начинается касаться кончика острого лисиного носа. Неужели она многого просит? Неужели так сложно хоть раз создать нечто стоящее, нечто, что потрясло бы весь научный мир, что решило бы современную проблему современного человечества! — Нечто, что не нуждается в кислороде! — Огромным жаром вырвался крик из её груди, опаляя её побагровевшие щеки. Кристалл, в котором было заключено то самое нечто, на которое были возложены все надежды и ночи Софьи, треснул ещё сильнее, а из его ядра полилась холодная вязкая жидкость. Экземпляр, в чьих руках драгоценный камень пролил «слезу», заключил его в замок из рук, сцепив пальцы между собой. Он посмотрел на носки своих туфель. — 2.1, — Лисица отпила воды из фляги, тем самым приласкав измученное, пересохшее горло. — Уберись здесь. При этих словах она кивнула в угол кабинета, в котором валялось ещё дюжина таких кристаллов. 2.1 был клоном-охранником, чьей задачей было — следить и контролировать остальных экземпляров. Но в какой-то момент понятие «охранник» сильно извратилось лаборантами, из-за чего теперь они скорее служат уборщиками, санитарами, инженерами или даже психологами, — всем порой нужно выговориться немому слушателю, — кем угодно, но отнюдь не охраной, лишь в редких случаях. Специальные перчатки, которыми были снабжены все клоны этого типа, сочетающие в себе наручники и электрошокер для ловли девиантов, стали практически не нужны. Но носить их продолжают лишь в качестве знака, что перед вами не беженец, а неуполномоченный «сотрудник» лаборатории. 2.1 уверенно постучал в железную дверь, удерживая в одной руке охапку кристаллов. Не дожидаясь ответа, он потянул ручку и вошёл в залитый тьмой кабинет. Мужчина, что сидел у инженерного стола, закинув на него ноги и подперев голову обеими руками, оглянулся. Левый уголок губ насмешливо приподнялся. — Боец! — Воскликнул он ироничное прозвище. — Ты как раз вовремя. Экземпляр вывалил камни на стол и махнул кончиками пальцев в знак приветствия. Роджер рывком встал с кресла и поправил воротник. — Я почти закончил. Осталось всего несколько деталей. — Проговорил он уже сухо, чётко, вымеривая длинными ступнями пол кабинета и заложив руки за спину. Боец, в силу не самого высокого роста, встал на цыпочки, протягивая руки к предмету, стоявшему на одной из верхних, захламленных, но узумительно чистых полок. У него было одно пристрастие, которое порой затягивало его на часы, что в те моменты казались ему секундами. 2.1 осторожно поставил ночник на край стола. Этот ночник был собран из миллионов крошечных осколков кристаллов, подвешенных на тоненьких, еле заметных ниточках. Гладкие осколки, вбирающие в себя всевозможные цвета и оттенки и отдающие их полночному свету, так завораживали его, что, происходя эта история при других обстоятельствах, можно было бы сказать, что он любил эти сверкающие, хрупкие хрустали. Но сейчас — нет. Экземплярам не положено любить. Боец привязал к одной из ниток новый кристалл, багрово-черный. Ночник засиял новым, призрачно-алым огнём, сливающимся с остальными искорками. Получившийся балет переливающихся бликов отразился в глазах клона, а затем и на гладких стенах. — …но для этого эксперимента мне нужен ты! — Роджер ожидал от подопечного хлопки в ладони, полные энтузиазма и энергии, как обычно это бывало, когда он снова и снова проникался долгой, страстной речью о механизмах и возможностях машин, но до его уха донеслось кроткое позвякивание. — 2.1 меня даже не слушал. — Заключил ученый без доли огорчения, всего-навсего констатируя факт. Услышав заветный номер, экземпляр рефлекторно отозвался вопросительным взглядом. Роджер испустил холодный смешок и жестом подозвал помощника к себе. — Только не дергайся. — Просьба была ненужной, но ученый продолжал повторять её перед каждым крошечным экспериментом. В этот раз он всучил клону прибор, напоминающий ручной сканер, позволяя ему как следует его рассмотреть. Внешне Боец никак не отреагировал, зациклился лишь на экранчике, в попытках что-нибудь разглядеть. Затем вернул сканер ученому. Роджер настроил несколько кнопок и приложил прибор к виску 2.1. В голове неприятно кололо, поначалу слабо, но постепенно жгучее давление нарастало, глубже впивалось в череп. Веки левого глаза 2.1 непроизвольно задрожали. Роджер похлопал его по плечу, в попытках успокоить напарника. — Скоро должно пройти. Пару секунд спустя боль отошла, и клон протяжно выдохнул. — О чем-то думаешь? — В голосе Роджера мелькнула надежда. Боец покачал головой. Это был провал.