~♡~
в танцевальной студии снова никого нет, когда бомгю заходит туда, отогреваясь после долгой прогулки. на этот раз окно закрыто, значит, чимин только пришёл с занятий и опять убежал куда-то (скорее всего, за кофе). бомгю окидывает помещение потерянным взглядом и натыкается на приоткрытую дверь подсобки. что ж, там он, хотя бы, сможет подремать до возвращения чимина. в подсобной комнате на маленьком диванчике валяется спортивная сумка с полустёршимся логотипом и кашемировый шарф. бомгю думает, что эти предметы как нельзя лучше описывают пака. чхве аккуратно перекладывает вещи на табурет и плюхается на подушку, подбирая свалившееся покрывало. скидывает запылённые кроссовки, забирается на диван с ногами, сворачиваясь в клубок, и накрывает озябшие конечности пледом. так, лёжа в позе креветки, и засыпает. уставший после долгой и утомительной недели организм словно выключается по щелчку пальцев – сознание бомгю дрейфует в мягкой дымке между сном и бодрствованием. а потому знакомый скрип кроссовок и звонкий гул голосов до затуманенного разума доходят не сразу. несколько долгих мгновений бомгю сопротивляется внешнему раздражителю, закутываясь в плед плотнее, но в итоге издаёт мученический стон и приоткрывает глаза. звуки сразу же становятся громче – отчётливо слышны стук открытого окна по стене под порывами ветра и дребезжание музыкального центра. голос чимина ярким пятном ложится поверх остального шума, и бомгю вспоминает: тренировка. - ну, может быть, их там не слишком много сегодня, или они вообще уже заканчивают, - чхве бормочет себе под нос и осторожно встаёт с дивана, поправляя сползший плед и натягивая кроссовки. до прикрытой двери – пять шагов. бомгю преодолевает это расстояние минут пять, не меньше, и периодически смотрит на окно с отчаянием в глазах. (от побега через альтернативный выход его останавливает только восьмой этаж и желание дожить хотя бы до вечера – тэхён снова обещал купить алкоголь). дверная ручка ледяная до дрожи в пальцах. бомгю зажмуривается сильно, так, что даже немного больно становится, и толкает дверь, выходя в танцевальный зал. помещение залито светом, поэтому чхве на секунду слепнет и прикрывает глаза ладонью. чимин, конечно, замечает его появление сразу же. - о, гю, проснулся? прости, малыш, я уже начал занятие. не хотел тебя будить, ты так хорошо лежал, я просто не смог. можем на другой день договориться, раз уж так вышло. что скажешь? бомгю, наконец, просыпается и видит широкую улыбку пака в полуметре от себя. чхве не может не улыбнуться в ответ. - да всё хорошо, хён, - некоторые согласные сглатываются, голос хрипит, и бомгю понимает, что, наверное, сон ему правда был необходим. чимин подходит ближе, гладит его по голове и сжимает щёки своими маленькими ладошками. - ну что за малыш? прелесть! – пак хихикает и тянет бомгю за руку в центр зала, - пойдём, хоть остаток занятия что-нибудь своё порисуешь. я тебя потом домой провожу. напротив музыкального центра, у стены без зеркал, всё ещё лежит планшет с бумагой и пенал – подготовленное рабочее место. бомгю немножко расстраивается: чимин всегда занят, поймать его очень трудно и другой возможности спокойно его нарисовать может и не представиться. но винить тут он может только себя, так что разочарованный вздох бомгю проглатывает, усаживаясь около стены. - эхм, спасибо, - устраивается поудобнее и достаёт карандаш, - но ты сильно не загружай себя мыслями об этом. я...в конце концов, могу прийти на одну из ваших репетиций с хосоком, где вы только вдвоём. это не проблема. чимин на секунду замирает, а потом удивлённо смотрит на бомгю с высоты своего не очень выдающегося роста. - мы же танцуем на репетициях, как ты будешь рисовать? чхве чешет переносицу и отводит взгляд. - я, вообще-то, не собирался просить тебя позировать. я хотел рисовать тебя в движении. статичные рисунки – круто, конечно, но я сейчас работаю над передачей эмоций и чувств. тут нужна динамика. «молодец, бомгю. теперь попробуй объяснить, что с тобой не так и почему ты не можешь рисовать сейчас», - он причитает мысленно и перекладывает пустые листы с места на место. - правильно ли я понимаю, - чимин говорит медленно, растягивая гласные, и у бомгю в животе возникает нехорошее предчувствие, - что ты, в принципе, можешь нарисовать меня и сейчас? чхве опускает голову, рассматривая многочисленные браслеты на запястьях. (вообще-то они закрывают парную татушку, которую они с юнги и тэхёном набили, будучи в говно. но по негласному соглашению об этой истории знает только тату-мастер, бутылка сокджинова коньяка и холли. «аминь».) - в теории – конечно, - бомгю отвечает, постукивая пальцами по поверхности планшета, - но на практике – очень маловероятно. брови чимина улетают в стратосферу. - и почему же теория и практика находятся в параллельных плоскостях? - потому что здесь слишком много красивых людей на квадратный метр, и все они увидят меня. это очень некомфортно, - бомгю осторожно поднимает голову, заглядвая паку в глаза. на лице чимина в ту же секунду появляется хитрая улыбка, и он говорит: - о, понимаю. много милых мальчиков – слишком тяжело для подросткового сердца. особенно, когда среди этих мальчиков есть тот, на которого ты любишь дрочить холодными и одинокими ночами. бомгю краснеет практически вслух и готов заплакать от смущения. - я всегда знал, что тэхён – пидарас, - вычислить источник столь конфиденциальной информации не так уж и сложно. в конце концов, их в квартире всего четверо, но холли слишком хороший мальчик, чтобы вот так предавать бомгю, а у юнги – синдром деда и повышенное чувство солидарности. - он, вроде, этого особо и не скрывает, - чимин смеётся радостно, всё ещё иронически поглядывая на чхве. бомгю хмурится и перебирает крупные бусины на одном из браслетов. - хён, я не буду работать...сейчас. прости. но – нет. пак вздыхает притворно-разочарованно и кивает. - хорошо, малыш, я понял тебя, - подходит чуть ближе и треплет бомгю по волосам, - оставлю тортик чонгуку. чхве резко поднимает голову, меняя выражение лица. - тортик? какой тортик? у тебя есть тортик? - тортики для малышей, которые хорошо себя ведут и не спорят со старшими, - чимин нравоучительно качает головой и улыбается глазами. внутренняя борьба бомгю длится около минуты, после чего он раздражённо шмыгает носом и дует губы. - ладно. - ладно – что? – пак наклоняется ближе, делая вид, что не расслышал. бомгю хмурится сильнее. - ладно, я нарисую тебя сейчас, - бормочет еле слышно, прикусывая щёку изнутри. чимин удовлетворённо вздыхает. - вот это другой разговор! горжусь тобой, гю. ну, я пойду дальше занятие вести, а ты начинай работать. чхве запускает ему в спину ластик, однако послушно берёт в руку карандаш и закрепляет бумагу. чимин проходит в противоположный конец комнаты, становится около зеркал, и хлопает ладонями, привлекая к себе внимание учеников. музыкальный центр вновь оживает, пак становится в стартовую позу, и бомгю проводит первую линию по листу. рука движется легко и привычно, чхве даже не следит особо за тем, что появляется на бумаге. его внимание сконцентрировано на чимине, который танцует так, словно был рождён для этого. поворот головы, лёгкий взмах ладонью и вытянутые вверх пальцы – на листе появляются наброски фигуры. плавный выпад вперёд и резкое движение корпуса – линии становятся чётче, обрастают штрихами и деталями. чимин танцует самозабвенно и, кажется, даже не дышит. бомгю впитывает энергетику, как губка, и увлечённо наблюдает за тем, как тонкие и сильные руки вспарывают бумагу, оседая грифельным следом на поверхности. чхве выныривает из рисунка только к концу занятия. проводит последнюю линию, завершая работу, поднимает взгляд и видит, как чимин выключает музыкальный центр, махая своим ученикам на прощание. - как у тебя дела, малыш? удовлетворён работой? – чимин после тренировок всегда улыбается немножко устало, но чрезвычайно ярко, почти светится изнутри. бомгю пожимает плечами и протягивает паку планшет. - не знаю. мне, если честно, почти никогда не нравится результат, но я остался доволен процессом. я практикуюсь сейчас больше для того, чтобы приобрести новые навыки, так что сама работа по факту не так уж и важна, - задумчиво чешет переносицу и заправляет мешающиеся волосы за ухо, - спасибо тебе огромное, хён! тебя очень интересно рисовать, правда. и ты мне здорово помог. ну, впрочем, как и всегда. чимин молчит, внимательно рассматривая рисунок, а затем поднимает взгляд на бомгю. - и тебе это не нравится? ну, то есть, ты серьёзно? ты не шутишь, тебе правда не нравится? чхве слегка морщит нос и опускает голову, снова начинает рассматривать браслеты на руке. - нет. если он нравится тебе, это хорошо. можешь, кстати, забрать, если хочешь, - конец предложения бомгю сжёвывает, выдыхает тихо. однако чимин всё равно слышит. - боже мой, гю! конечно, я заберу. чёрт, это, возможно, не идеальный рисунок по многим параметрам, но я сейчас буквально заплачу. он такой живой и искренний... вот погоди, вечером это увидит чонха и тебе прилетит подсрачник за принижение собственного труда. бомгю смеётся, прикрывая лицо ладонями, и, наконец, улыбается широко и искренне. - хён, не хочу тебя расстраивать, но твоя девушка любит меня, наверное, даже больше, чем вашего кота, так что подсрачник прилетит скорее тебе. меня погладят по голове и дадут шоколадку. чимин притворно вздыхает и разводит руками. - все вы, дети, жестокие манипуляторы. ученики пака постепенно выходят из зала, переговариваясь, и помещение пустеет. остаётся совсем немного людей, так что студия больше не напоминает танцпол популярного клуба. бомгю скашивает глаза в сторону и замечает знакомую сиреневую макушку. ёнджун зашнуровывает кроссовки на скамеечке около входа, рядом с ним сидит субин, который что-то агрессивно печатает в телефоне. у бомгю уходит приблизительно полминуты, чтобы вспомнить, почему старшекурсники ещё не ушли – «тэхён». - ну что, мой юный ван гог, пойдём домой? – чимин выходит из подсобки с сумкой и закрывает дверь. - ты обещал мне тортик, - бомгю недовольно щурится и отворачивается от входа, чтобы не было соблазна опять залипнуть на ёнджуна. чимин хихикает, вырубая оборудование, и подходит к чхве, который всё ещё сидит на полу в окружении бумаги. - и я сдерживаю свои обещания. тортик уже у вас дома, я его сегодня утром занёс. юнги-хён поставил в холодильник, не переживай. бомгю кивает, улыбается, но собирать разбросанные вещи не спешит. пак огладывает зал и разворачивается обратно с понимающей ухмылкой на лице. - тебе помочь собраться? или ты справишься сам? – многозначительно играет бровями и присаживается на корточки. бомгю сопит немного обиженно. - они ждут тэхёна. я не могу... не хочу подходить к ним сейчас, это слишком неловко, - шепчет, начиная машинально подбирать разбросанные карандаши, и дёргает плечом. - ох, малыш, - чимин улыбается солнечно и пропускает чужие пряди сквозь пальцы, - не съест же он тебя, в конце концов. хотя, может, ты именно об этом и мечтаешь, а? пак хихикает, застёгивая рюкзак бомгю, и всё так же поигрывает бровями. чхве краснеет и шипит рассерженно: - хён, ты не мог бы перестать, пожалуйста? я тут пытаюсь справиться с социальным конструктом и моей неспособностью адекватно в него вписаться. чимин чешет щёку и поднимается на ноги, ухмыляясь. - говоришь как юнги, когда он пытается спрятаться от нежелательных вопросов и трудных ситуаций. бомгю набирает воздух в лёгкие, готовясь защищаться, но внезапно спасение приходит, откуда не ждали. (точнее – вваливается в студию, матерясь на нескольких языках). - блять, ну это конечно ебануться как классно, а- тэхён шипит сквозь зубы, стряхивая комья снега со слипшихся волос, поэтому не сразу замечает, что в зале кто-то есть. зато когда кан цепляет взглядом глаза субина, резко затыкается и выпучивает глаза, краснея до слёз. - эээ, - выдаёт очень красноречиво, часто моргая. бомгю вздыхает протяжно – не вслух, конечно, а мысленно – и решает хоть раз в жизни побыть хорошим другом. - ты что, чисто из принципа игнорируешь мои сообщения, когда я прошу тебя надеть шапку? – ладно, помощник из чхве так себе, он это признаёт. чимин согласно хихикает. - у меня телефон разрядился, - кан скулит очень жалобно, отводя взгляд в сторону. бомгю вздыхает – теперь вслух – и поднимается с пола. - бедный малыш, мама оставила тебя совсем одного и некому позаботиться, - чхве говорит иронически, но помогает вычистить комья снега из волос и оттряхнуть куртку. - конечно, оппа, тебя ведь тоже рядом не было. как всегда, ускакал к своим классным друзьям и оставил меня одного! – тэхён не теряется и язвит в ответ, шмыгая носом. бомгю смеётся так сильно, что буквально плачет в и так довольно мокрое плечо кана. - я, блять, иногда хочу тебя придушить, а иногда – сказать господу боженьке «спасибо нахуй» за такой подарок судьбы. откуда-то слева раздаётся тихий смех ёнджуна и очень искренний – субина, и чхве сразу становится чуть легче. тэхён прекращает краснеть и, наконец, поворачивается в сторону старшекурсников, здороваясь, пока бомгю неловко мямлит что-то похожее на «здрасьте хуём по пасти». (ёнджун всё равно смеётся и улыбается ему, так что весь мир может отсосать, ха). чимин подходит бомгю и тэхёну сзади, обнимая (что смотрится довольно комично с их разницей в росте). - дети мои, я вас очень люблю, но, может, мы уже пойдём? не хочу показаться старым и скучным, но юнги-хён опять матерится мне в личку из-за тэхёна, так что тебе, бомгю, лучше бы пиздовать домой побыстрее. у чхве дёргается глаз и холодеют ладони. он поспешно достаёт телефон из рюкзака – тридцать сообщений в общем чате и ещё сорок в диалоге с юнги. и в каждом из них – мат и просьбы хёна поторапливаться. бомгю с невероятной скоростью натягивает куртку, завязывает шарф и закидывает рюкзак на плечи, хватая чимина за руку и пихая прихуевшего кана в руки субину. - нам реально пора идти, так что вы пиздохайте, пожалуйста, дальше сами. улыбается на прощание и машет субину ладошкой, получая такую же светлую улыбку в ответ, и устремляется в сторону выхода. чимин всё ещё тащится на буксире где-то сзади, прощаясь со всеми. внезапно бомгю чувствует хватку чужих пальцев на запястье и удивлённо оборачивается, сталкиваясь взглядом со смущённым лицом ёнджуна. - прости, что задерживаю, но я хотел спросить, могу ли я пойти с вами? мне по пути, в тот же район. если бы ситуация не была экстренной, бомгю бы двести раз подумал и в итоге всё равно бы сказал «нет», потому что ёнджун нравится ему слишком сильно и его сердце просто не готово к таким испытаниям. но у бомгю времени – в обрез. поэтому он не думает. - хорошо, - выпаливает быстро и разворачивается, вновь устремляясь к двери. теперь на буксире вместе с чимином тащится и ёнджун. и, кажется, счастливо улыбается, шепча: «спасибо». субин и тэхён синхронно поднимают брови и переглядываются, махая им всем в ответ. чимин им подмигивает и отбивает ёнджуну пять, на что тот тихонько смеётся и краснеет. а бомгю слишком занят тревожными мыслями, чтобы заметить хоть что-то. «ну, у него ещё есть время», - чимин успокаивает себя мысленно. и невесомо гладит запястье чхве, перебирая крупные бусины.~♡~
снег валит стеной, а ветер только усиливается, и бомгю судорожно отплёвывается от мокрых комьев, летящих в лицо. чимин радостно щебечет что-то о танцевальном фестивале, в котором они с хосоком собираются принять участие, и прикрывает лицо шарфом. ёнджун изредка смеётся над его рассказом, улыбаясь уголками губ, и смотрит на бомгю не отрывая взгляда – пользуется тем, что чхве слишком сосредоточен на дороге. до дома они не доходят, а буквально добегают – бомгю реально торопится, потому что юнги обычно немногословен и в жизни, и в сообщениях. чимин оскальзывается на дорожке, ведущей к подъезду, но абсолютно не волнуется по этому поводу. - хён, ну будь аккуратнее, пожалуйста, - бомгю испуганно выдыхает, подхватывая пака под руку. тот лишь хихикает в ответ. - да ладно, со мной это вечно происходит. я уже привык. чхве что-то ворчит под нос о безответственных взрослых и очень глупых хёнах, но позволяет себе улыбнуться. - ладно. ну, мы, в общем-то, пришли? – поворачивается к ёнджуну неловко, шмыгая носом от холода. - а. да. спасибо, что разрешил пойти с вами, - старшекурсник тепло улыбается, и бомгю чувствует, что снег на его лице начинает таять от этой улыбки. (хотя возможно виноват очередной прилив крови к щекам). чхве собирается помахать всем на прощание и пулей рвануть домой, когда дверь подъезда пиликает, открываясь, и оттуда вываливается закутанный по самые брови юнги с набитым рюкзаком и коробкой в руках. бомгю за столько лет привык к нестандартному поведению хёнов, однако всё равно говорит громкое «о». - хён, а ты куда? – в голосе только интерес, никакого удивления. юнги щурится, пытаясь разглядеть в плотной пелене снега собеседников, и качает головой. - мир вам, земляне, - машет рукой, зажимая коробку подмышкой, и подходит ближе. - вы что, успели выпить без меня? – теперь в тоне бомгю ясно слышится обида. чимин сбоку снова хихикает, протягивая мину ладошку для приветствия. - нет, - юнги флегматично выгибает бровь, пожимая руку чимина, а затем и ёнджуна, - привет, малой. на этот раз бомгю удивляется. - вы знакомы? – за него спрашивает пак, который заинтересованно переминается с ноги на ногу. - конечно, я знаю всех донсэнов джуни, - юнги чихает и улыбается широко, показывая дёсны. в слабом свете фонаря летящий снег искрится, ярко и слепяще, цепляется за высветленные волосы юнги и напоминает поток падающих звёзд. бомгю задерживает дыхание и запоминает момент – кончики пальцев покалывает от желания прикоснуться к бумаге. он обязательно сделает это – но потом. а пока что: - зачем ты вышел на улицу, хён? юнги опять чихает и чешет бровь. - у нас в квартире происходит ссора влюблённых. нам с тобой придётся временно освободить пространство. чхве вопросительно приподнимает бровь. - мы идём ночевать к намджуну, - юнги поясняет, перехватывая коробку (бомгю, наконец, замечает её содержимое – клубничный торт). ёнджун вдруг радостно улыбается и тихонько смеётся. - ну, тогда нам с вами по пути. потому что я в данный момент живу у намджуни-хёна. где-то на периферии восприятия бомгю чимин хихикает и весело щебечет, что это «чрезвычайно удачное стечение обстоятельств, нет, ну вы только подумайте!». ёнджун согласно кивает, спрашивает, не надо ли теперь проводить пака до остановки. чимин отмахивается – до метро пешком не больше семи минут идти. весь их диалог звучит для бомгю, как белый шум. потому что в полуметре под косыми фонарными лучами стоит юнги и смотрит на него тем самым понимающим взглядом, после которого чхве всегда хочется позорно расплакаться и пожаловаться хёну на жестокую жизнь. бомгю считывает эмоции мина хорошо, но не может понять, чем они вызваны. приподнимает брови и одними губами спрашивает: «что случилось?». юнги трясёт головой, смахивая несколько прядей на глаза, и так же беззвучно отвечает: «потом». бомгю поднимает глаза и видит в окнах их квартиры тёмные силуэты, передвигающиеся в странном подобии танца. потом он переводит взгляд на юнги и вопросительно смотрит. мин кивает, поджимает губы и позволяет усталости проскользнуть где-то на глубине зрачков. бомгю думает: это подождёт до завтра. юнги согласно качает головой. чимин машет им всем на прощание руками, тискает чхве за щёки и целует мина в нос, хихикая счастливо. потом делает шаг и растворяется в снежной пелене. ёнджун смущённо и неловко отводит взгляд и говорит: - ну что, пойдём? юнги смотрит на бомгю с намёком, укоризненно сверкая глазами, и чхве сдаётся. - конечно, хён. протягивает руку и берёт ладонь ёнджуна, переплетая пальцы. в снежной темноте не видно, но бомгю точно знает: юнги улыбается. ёнджун улыбается тоже. бомгю не может не улыбнуться им в ответ.