it's (not) mistake

Включив музыку на компьютере, я завалилась на кровать и принялась листать ленту инстаграма. Наткнувшись на очередную фотографию Бэкхена с какой-то девушкой, я вздохнула и, заблокировав телефон, положила на прикроватную тумбу. Несмотря на то, что произошло между нами несколько месяцев назад, я скучала по Бэку. По его смешливости, частого смущения, глупым шуткам. Просто по его присутствию. Но когда я осознавала, что это все было ненастоящим, становилось еще больнее. Я до сих пор не могла понять, зачем они стали спорить, почему он выбрал меня. Хлопнула входная дверь. — Хоа, Джин! Я дома! — крикнул папа. Послышалось шебуршание и тихие разговоры родителей. В последнее время отец стал очень поздно возвращаться с работы. — Джин! Иди ужинать, — негромкий голос мамы раздался с кухни. — Я не буду, — ответила я и перевернулась на живот. Меня очень злили дела отца, потому что, по всей видимости, он снова не справлялся с ними. Телефон на тумбе завибрировал. «Джин~а, чем занята?» — с того времени мы продолжали общаться с Меном. Парень стал ненавязчиво заводить разговоры, провожать меня после школы. Он был очень простым и удобным в общении. Когда-то я так же подумала о Бэкхене, поэтому сейчас пыталась ограничивать Чунмена в некоторых действиях. «Собираюсь спать. Я сегодня так не выспалась: о Но перед этим, наверное, поем» «О боже, ты всегда хочешь есть :)))» Закатив глаза, я ткнула в смайл, показывающий язык, и нажала кнопку «отправить». Приглаживая волосы руками, я уже хотела зайти на кухню, когда услышала усталый голос отца: — Хоа, нам нужно… Мы должны уехать. Конечно, я не решилась заходить и остановилась чуть дальше дверного проема. Мама судорожно вдохнула и села за стол. — Хоа, — вздохнул папа и переступил с ноги на ногу. — Дела в компании в последнее время идут… Очень плохо. Прислонившись спиной к стене, я запустила пальцы в волосы и слегка сжала. Облизнув губы, я сжала челюсти. Значит, мои догадки не были ошибкой. Полгода назад мы переехали из-за проблем отца с бизнесом. Его дело прогорело, и он задолжал много денег, которые мы, конечно, не могли выплатить. За нашей семьей начали охоту, запугивали, портили машину. Даже рисовали на стенах дома… Всякое. И отец принял решение переехать. Не так далеко — мы остались в стране, но, по крайней мере, мы избавились от преследования. — Я связался со своим старым другом, Тэён, помнишь его? Так вот, он работает в миграционном департаменте. И сможет сделать нам документы, — отец перекатывался с пяток на носки, глядя в пол. По коже побежали мурашки, а горло будто сжали тисками. Потерев прохладными пальцами шею, я почувствовала спазм в области груди — тихая злость поднималась к горлу. — Виён, — прошептала мама дрожащим голосом. — Они будут готовы дня через три-четыре. Ты должна собрать вещи — необходимый минимум. — А как же ЁДжин? Что ей сказать? — Хоа, она взрослая. И она должна понять, — отец наклонился и поставил локти на стол, шумно выпуская воздух из легких. Выдохнув, я кашлянула и зашла в комнату, внимательно глядя на родителей. — Ё, — деланно приветливо улыбнулась мама, пытаясь скрыть выступившие слезы. — Я слышала. И я поняла, — подходя к ним, я старалась не отводить взгляда. Мой голос дрожал. Папа неловко кашлянул и шагнул мне навстречу: — Прости, что так получается. Я должен был следить за всем намного тщательнее, — запустив пальцы в недлинные темные волосы, отец немного сжал их. Его голос звучал тихо и виновато. — Куда мы уедем? — как можно непринужденнее спросила я, облизнув губы. — Тэён сказал, что сможет выкупить билеты только с готовыми документами, — поджав губы, ответил папа. — Скорее всего, в Америку. Мы все знаем английский, это не будет проблемой. — А где гарантия того, что в Америке все наладится? — я старалась засунуть свою злость куда подальше, но получалось плохо. Не скажу, что я была здесь счастлива. Но я привыкла к школе, к людям. Ко всему. А теперь снова переезд. Практически на другой конец света. И новые люди, новая школа. Новое все. Впившись ногтями в ладони, я шумно выдохнула, пытаясь успокоиться. Легкие стало жечь от нехватки кислорода. — Джинни, солнце, — голос отца звучал умоляюще, и у меня сжалось сердце. — Извини, пап. Я понимаю, что ты не хотел так. Прости, — закусив губу, я неловко глянула на него и развернулась, чтобы уйти. — Джин, никто ничего не должен знать, хорошо? — дрожащий голос матери заставил меня остановиться и прикрыть глаза от распиравшей злости. — Понимаю, — сглотнув появившийся в горле комок, я ушла в свою комнату. Не раздеваясь, я упала на кровать и, обняв подушку, позволила себе расплакаться.