Тюрьма

Pov Глеб Убедившись, что Ваня спит, я попытался перевернуться хотя бы на спину, не говоря уже про то, чтобы подняться на ноги. Попытка не пытка, но мне удалось сменить положение. Протяжно застонав от жгучей боли, которая отдавалась болезненными спазмами в пояснице и заднице, я попытался отодвинуть от себя насильника, что будто специально вырубился прямо на мне. Хотя, по всей вероятности - это так и было. Сложно и больно было признавать для себя тот факт, что меня использовали ради удовлетворения собственных потребностей, грубо выебали, как последнюю шлюху. Ведь это был мой первый раз, когда со мной так.… Неужели у него и в самом деле нет ни капли человечности? Страшно было представить, что он сможет сделать со мной в следующий раз. Мне хотелось сдохнуть на этой чертовой грязной кровати, желательно вместе с ним. Он такой же омерзительный ублюдок, как и все, кто здесь находится. И даже если в нашу первую встречу я так не считал, то в данный момент я полностью поменял своё мнение насчет парня. Мои надежды в очередной раз с крахом оборвались. Уснуть у меня не получалось. И даже если я засыпал, то мне снился один единственный кошмар: где меня касаются его руки, и как крепко меня насаживают на член. От этих снов меня кидало в жар. До крика хотелось, чтобы быстрее наступило утро, чтобы быстрее скрыться от неприятных воспоминаний и ощущений, которые словно отпечатались на моей коже. Когда я почувствовал шевеление рядом и дыхание в области моей шеи, я замер. Дышать мне приходилось через раз, ибо я боялся, боялся действий с его стороны. Сбежать далеко не удастся, да и попытка будет напрасной, меня поймают и… убьют? Правая рука разместилась возле моей головы, что точно означало: сбежать не получится. Левая же его конечность скользнула вниз по моему бедру, а я слишком неожиданно даже для себя, дернулся и встретился взглядом с Фейсом. Он смотрел на меня с нескрываемым удивлением, а я в свою очередь — с испугом. На глаза вмиг навернулись слёзы, и я вжался в кровать. — Ну что ты дергаешься, будто малолетка после первого раза, — он хмыкнул, а потом с жадностью присущей себе схватил меня за задницу. — А после какого разве? – я вздрогнул, вновь ощутив эти грубые прикосновения, до чего же мне было противно и мерзко находиться так близко с этим человеком. Мои губы задрожали. Брюнет замер, его лицо приобрело бледный оттенок, а левая рука немедленно отпустила мой, и без того несчастный зад. Он посмотрел мне в глаза. В них можно было прочитать неизвестный для меня страх и жуткое удивление. — Блять, — Ваня сжал кулаки.