Старик, опираясь на трость, прищурил подслеповатые глаза, приглядываясь к силуэту, легкой походкой сошедшему с холма. Полы его белоснежного одеяния развевались на легком ветру. Через несколько минут фигура приняла четкие очертания мужчины, лоб которого украшала лобная лента. Старик подошел к нему и сделал приветственный жест.
— Еще один красавец, — произнес он, улыбаясь во весь беззубый рот.
Мужчина в белоснежном одеянии также поприветствовал путника. В душе старика разлилось спокойствие, когда тот подарил ему взгляд теплых глаз.
— Кого-то потерял, красавец? — спросил старик, запуская пальцы в седые волосы, которые трепал ветерок.
— Брата, — ответил незнакомец, оглядываясь по сторонам.
— То-то я смотрю, кого-то ты мне напоминаешь. Там он, — старик махнул рукой туда, откуда недавно вышел, — сидит под старым деревом. В его глазах столько боли, что страшно смотреть. Пока я с ним говорил, он старался не проронить ни слова. Только изредка задавал вопросы, а после прятал взгляд. Но я-то вижу, что его душу что-то рвет на части.
— О чем же вы разговаривали?
— А это он сам тебе расскажет, — вздыхая, ответил старик, кладя ладонь на кисть руки, сжимавшую наконечник трости. — Пора мне в путь, красавец. Хватай своего братца и уходи отсюда. Негоже вам здесь оставаться. Проклятое это место.
Держась за поясницу, старик отправился в путь. Мужчина в белоснежном одеянии смотрел ему вслед, а после, когда пожилой человек исчез из поля зрения, тронулся с места.
Лань Чжань продолжал сидеть под деревом. Он задрал подбородок к темно-фиолетовому небу и закрыл глаза.
«В эту ночь ни в коем случае не пей вино, иначе мертвецы откроют на тебя охоту», —
продолжал раздаваться в его голове голос старика. Лань Ванцзи смахнул со лба выступившие капельки пота, а затем вновь уставил взгляд в небо.
— Лань Ванцзи, — зазвенел в ушах знакомый голос. Лань Чжань повернул голову и увидел перед собой брата.
Лань Сичэнь протянул руку младшему, прося подняться. Уголки губ Лань Ванцзи дрогнули, а после вновь опустились вниз. Оказавшись на ногах, молодой господин Лань несколько секунд смотрел в теплые глаза брата, а затем отвернулся.
— Брат, — прошептал он, — ты что-нибудь знаешь о Ночи Жертвоприношения?
Внезапно кожа Лань Сичэня стала еще бледнее. Сердце мужчины забилось чаще. Смахивая со лба выступившие капельки пота, глава ордена Лань поднял глаза на смотревшего на него Ванцзи, а затем потупил взгляд.
Заметив, как брат побледнел, Лань Чжань разозлился.
— Так ты что-то слышал про нее? — спросил он, стараясь подавить внезапную громкость голоса.
— Слышал, — прошептал Лань Сичэнь. — Но об этой ночи никто не должен знать. Когда сжигали запретные тексты, я был еще совсем юным.
— И что было дальше? — холодно спросил Ванцзи.
— Тексты на то и запретные, чтобы никто не смог прочесть их, особенно ученики ордена Лань. Но я подобрал один из свитков.
Лань Чжань стоял, словно статуя из нефрита. Мужчина ловил каждое слово брата, кожа которого постепенно обретала краски.
— Их хотели предать огню, а пепел развеять по ветру, который дует в сторону злых сил, — продолжал Сичэнь. — Свитки с запретными текстами были сожжены, кроме одного.
Когда ответственные за сжигание запретных текстов несли свитки, один из них выпал. В этот момент я проходил мимо. Глядя под ноги, я заметил скрученный лист. Он был обожжен с концов, словно его уже пытались сжечь раньше, но ничего не выходило.
Как только я дотронулся до него кончиками пальцев, свиток взмыл в воздух, а после раскрылся.
На нем была изображена «живая» картина: по небу плыли сиреневые облака. Само же небо было окрашено в темно-фиолетовый цвет...
Внезапно мужчина поднес пальцы к губам. Его взгляд устремился в небо.
— Это же... — запнулся Сичэнь. — Та самая Запретная Долина...
— Запретная Долина? — переспросил Ванцзи. — Брат, что произошло дальше? Что еще было изображено на свитке?
— То же, что ты можешь наблюдать здесь. — Лань Сичэнь опустил взгляд в землю. — Только вот трава купалась в голубоватом сиянии, а неподалеку стоял колодец, из которого исходил голубой свет.
Я несколько минут смотрел на то, как по свитку плывут облака, а трава купается в голубом цвете. А позже картина окрасилась в красный цвет. Внезапно появились черные иероглифы, тут же превратившиеся в дым, а через несколько секунд бумагу поглотил огонь. Свиток сгорел в воздухе.
Через несколько дней я вновь отправился в то место. По дороге я встретил двоих мужчин, разговаривавших о чем-то. Подслушав их разговор, меня охватила паника. Помню, как один из них обмолвился о том, что свиток, который нашли в Запретной Долине, пропал, но после от него остался лишь пепел.
«Говорят, что портал вновь открылся, — шептал мужчина, — и кто-то уже успел угодить в его ловушку».
«Я слышал, что темная сила дарует тебе новое тело, — ответил собеседник, — но если ты повредишь его, то не сможешь вернуться в свое настоящее тело».
Ванцзи коснулся пальцами лба и зажмурил глаза. Все это он уже слышал от старика.
— Но существует и Ночь Обратного Жертвоприношения...
Лань Чжань тут же посмотрел на брата. Лань Сичэнь сидел на траве, прижавшись спиной к стволу дерева. Мужчина вздрогнул от раздавшегося скрипа засохших ветвей.
— В эту ночь душа, потерявшая настоящее тело, сможет вернуться в него, но только если тело, в которое она вселилась в другом мире, не пострадает. Иначе...
— ...она может выбить душу того, кто в этот момент окажется рядом с колодцем, — закончил за него Ванцзи.
Сичэнь кивнул в знак согласия.
— Значит, старик говорил правду, — прошептал молодой господин Лань.
— Тогда зачем ты спрашивал меня об этом, брат, раз уже знал правду? — спросил Лань Сичэнь.
Лань Ванцзи повернулся к нему спиной, а затем произнес:
— Правда ли, что в такую ночь нельзя пить вино, иначе мертвецы откроют на тебя охоту, так как ты пьешь их кровь?
— Ходили и такие слухи, — тихим голосом ответил старший брат.
Лань Чжань обернулся. Взгляд холодных глаз ударил в самое сердце Лань Сичэня, оставляя на нем корку льда.
— Тогда уходи отсюда, — прошептал он, но этот шепот был услышан мужчиной в белоснежном одеянии. — Не подвергай себя опасности.
— Что ты задумал? — спросил Сичэнь, поднимаясь с земли.
Но Лань Чжань отошел на шаг. Внезапно тонкие пальцы сжали его белоснежный рукав.
— Брат...
— Отпусти! — Лань Ванцзи схватился за кисть руки Сичэня, но тот гневно посмотрел на него.
— Ты не справишься, — повышая голос, сказал глава ордена Лань, — потому что небо уже окрасилось в темно-фиолетовый цвет! Это означает лишь одно: первая жертва уже попала в ловушку того колодца. После этого твоя магия бессильна. Даже Бичэнь не сможет взлететь. И игра на гуцине станет обычной. Ты не справишься, Лань Чжань, а лишь угодишь в ловушку.
— Почему? — прошептал молодой господин Лань, опуская руку, освобождая запястье брата.
— Потому что перед Ночью Жертвоприношения темной силы становится больше, чем светлой. Мертвецы пробуждаются от векового сна, а после восстают из могил. Если бы ты повстречался с одним из них до того, как первая жертва упала в колодец, то смог бы справиться с ним с помощью самого простого заклинания, но смог бы заметить, что оно работает не в полную силу: за одним мертвецом обязательно последует другой. Остановись, пока не поздно.
Лань Ванцзи вновь посмотрел на брата. Мужчины стояли несколько минут, глядя друг другу в глаза, словно прощаясь навсегда. Затем младший брат сделал шаг в сторону, давая понять, что не собирается отступать.
— Я найду Вэй Ина и вернусь, — пообещал он, а затем отправился в путь.
***
Китай, ХХ век
— Слышали, как прославился наш городок?
Ученики средней школы тут же обернулись на неожиданно раздавшийся голос. Лишь Хуан Юн продолжал выводить карандашом непонятные узоры на полях тетради.
— Опять пришел нести чушь про темную силу? — спросил он, закрывая тетрадь.
Юноша, чей голос прозвучал несколько секунд назад, осторожно закрыл за собой дверь и подошел к парте Хуан Юна.
— Я никогда не несу чушь, — ответил он. — Но на этот раз все гораздо серьезнее.
«Что же произошло?» — раздалось с одной стороны.
«Говори быстрее, а то скоро вернется учитель», — послышалось с другой.
— Дэмин, говори уже, — бросил Хуан Юн, отталкивая юношу от своей парты.
Ванг Дэмин, любивший сохранять интригу, улыбнулся, а затем выпалил на одном дыхании:
— Сегодня ночью какой-то студент выпал из окна и приземлился на крышу стоявшего под ним автомобиля. Все бы ничего, если не обращать внимание на один факт: студент не пострадал. Ни ссадин, ни царапин, ни ран, ни переломов. Хотя на крышу автомобиля без слез не взглянешь: тело пробило ее.
— Пробило?! — воскликнул Хуан Юн.
Ванг Дэмин кивнул:
— Пробило. Говорят, что в ней зияет дыра. Зеваки утверждают, что над ним витал голубой огонек, а после студент поднялся, спрыгнул с крыши и как ни в чем не бывало ушел в неизвестном направлении.
— Мистика какая-то, — прошептал юноша, а затем зло посмотрел на Дэмина, продолжавшего стоять у парты. — Опять выдумал историю?!
— Нет-нет, — оправдывался ученик средней школы. — С чего бы мне так шутить, особенно такими вещами? Убедись в правоте моих слов, расспросив перепуганных свидетелей. Хуан Юн, — Ванг Дэмин склонился над ухом сидевшего юноши, — после школы жду тебя в нашем тайном месте. Я покажу тебе кое-что.
— Что за точка у тебя на лбу? — спросил Хуан Юн, остановив взгляд на лбу друга.
Юноша накрыл подушечками пальцев место, где красовалась точка из киновари.
— Сам не знаю, — ответил Ванг Дэмин. — Я тер ее щеткой, но она до сих пор держится.
Когда уроки закончились, Хуан Юн устремился в то самое тайное место. На самом деле оно было не таким уж и тайным: про заброшенную детскую площадку знал каждый житель небольшого городка. А прославилась она историями о повесившемся на дереве молодом человеке, которого обнаружила маленькая девочка, пришедшая поиграть на площадке. Через несколько дней абсолютно здоровый ребенок скончался. Говорили, что дух повесившегося забрал его с собой.
Но двое учеников средней школы не верили в эту чушь. Точнее, не верил Хуан Юн. А вот Ванг Дэмин был помешан на подобных историях. Юноша переписывал статьи из газет, повествовавшие о странных случаях, происходивших во всех городах мира, или же читал о призраках, оборотнях и вампирах, а после рассказывал обо всем другу, у которого от этих пылких речей болела голова.
Хуан Юн догадывался, что Ванг Дэмин снова позвал его за тем, чтобы рассказать очередную историю, поэтому морально готовился ко всему, что его ожидает. Заслышав скрип проржавевших цепей качели, юноша остановился.
— Ты где? — спросил он тишину, нарушаемую раздражающим звуком.
— Под деревом, — раздалось в ответ.
Хуан Юн направился к тому самому дереву, на котором, как говорили жители городка, повесился молодой человек. Под ним действительно сидел Ванг Дэмин. Юноша положил на колени книгу, которую читал до прихода Хуан Юна.
«Сейчас начнется», — пронеслось в голове пришедшего.
Хуан Юн сел рядом с Ванг Дэмином.
— Смотри. — Ученик средней школы переложил книгу на колени друга, а затем ткнул пальцем на заголовок. — Читай.
— «Ночь жертвоприношения», — прочел Хуан Юн.
— Достаточно. — Юноша захлопнул книгу и положил в рюкзак.
— И это все? — спросил Хуан Юн, удивленно смотря на друга. — Что-то не похоже на тебя. А где истории про призраков и прочую нечисть?
— Мы все скоро увидим своими глазами. Нужно только немного подождать. Сегодня же пойдем на кладбище.
— Куда?! — Голос Хуан Юна внезапно превратился в писк. — Ты с ума сошел? Совсем помешался?!
— Почему ты опять повышаешь на меня голос?
— Потому что ты окончательно превратился в психа! Где это видано, чтобы ученики средней школы гуляли по кладбищу, да еще и ночью?!
Лицо Ванг Дэмина расплылось в улыбке. Хуан Юна пробрала дрожь.
— Что ты задумал? — Юноша наблюдал за тем, как уголки губ Ванг Дэмина то опускались вниз, то вновь поднимались. — В тебя вселился демон?
— А я ничего не говорил про ночную прогулку. Но это нравится мне еще больше. Пойдем ночью!
Затем Ванг Дэмин поднялся на ноги. Стоя спиной к другу и касаясь подушечками пальцев точки из киновари, ставшей его отличительным знаком, прошептал:
— Мне нужно убедиться, что нам послали кого-то из заклинателей.
