Время не разлучит нас

      Лезвие летящего в вышине меча разрезало воздух, а в ушах звенел ветер. Лань Сичэнь смотрел вдаль, следя за плывущими облаками, которые в любой момент могли превратиться в огромную тучу. Лань Цзинъи летел следом за ним. Юношу одолевал сон. Его глаза то и дело закрывались, но Цзинъи тут же вздрагивал, прогоняя сонливость.       — Осторожно! — раздался голос Лань Сичэня, когда мимо Лань Цзинъи пролетела птица, касаясь крылом длинного рукава его одеяния, плывущего по воздуху.       Цзинъи закачался на лезвии меча, но все же смог удержать равновесие. Он облегченно выдохнул, смахивая со лба выступивший пот.       Вышедшая из-за туч луна осветила землю, принадлежавшую ордену Гусу Лань. Мечи адептов начали снижаться. Лань Цзинъи развел руки в стороны и слегка запрокинул голову. Прохладный ветер овевал его лицо. Прикрыв глаза от наслаждения, юноша спускался все ниже к земле. Белые рукава развивались на ветру, словно крылья птицы, а волосы бились о спину. Внезапно летящий по воздуху меч резко затормозил, сбрасывая Лань Цзинъи на землю.       — Не стоит развлекаться во время полета, — сказал Лань Сичэнь, возвращая меч в ножны.       Лань Цзинъи потер ушибленное место, поднимаясь с земли. Меч вернулся в ножны, после чего юноша пошел следом за Лань Сичэнем. Но тут же остановился, когда вытянутая ладонью вперед рука преградила ему путь.       — Возвращайся к себе, — холодным тоном сказал Сичэнь. — Тебе нужно выспаться.       Лань Цзинъи не смел перечить главе ордена Гусу Лань. Тяжело вздохнув, он попрощался с ним и ушел.       Лань Сичэнь, убедившись, что Лань Цзинъи скрылся, сделал несколько шагов в сторону большого дерева, раскидистые ветви которого скрывались за облаками. Его мысли бились в голове, словно птицы, пытающиеся вырваться из клетки. То, что он хотел совершить, было запрещено не только в Облачных Глубинах, но и во всех других орденах заклинателей.       Лань Сичэнь шел, вытянув ладонь вперед. Он водил ей по воздуху, словно хотел нащупать какой-то предмет, но кожи касалась лишь пустота, заполненная холодным ветром.       — Пустота, — прошептал Сичэнь, опуская руку вдоль тела.       Он вновь выставил ладонь, проводя ей по воздуху. Но результат был тем же самым. Подняв голову к небу, Лань Сичэнь увидел золотое яблоко, висевшее на ветке большого дерева. Фрукт поблескивал в лунном свете. Глава ордена Гусу Лань вздрогнул, узнавая в нем Запечатывающего-духовные-силы.       Существовала легенда, что в место, куда ему нужно было попасть, не могли войти заклинатели, поэтому для самых смелых существовал лишь один способ — запечатать духовные силы. Запечатывающий-духовные-силы позволял сделать это. Всего один укус, и сладкий сок запретного плода разольется по духовным каналам, запечатывая силы. В действительности Запечатывающий-духовные-силы был яблоком. Половина его кожицы была окрашена в золотой цвет и открывала загрязненные каналы, а другая — в красный и лишала заклинателя духовных сил.       Раскаченное ветром яблоко оторвалось от ветки и упало прямо в протянутую руку Лань Сичэня. Стоило мужчине взглянуть на него, как в небе раздался оглушительный грохот. Сичэнь выхватил меч из ножен и, сжимая рукоять в руке, поднес запретный плод к губам. Запечатывающий-духовные-силы имел дурманящий аромат. От одного вдоха у Лань Сичэня закружилась голова. Он вонзил зубы в красную половину, проливая сладкий сок.       Лань Сичэнь почувствовал, как сок, впитываясь в кровь, медленно разносится по телу, засоряя духовные каналы. Он схватился за грудь и упал на колени, наклоняя голову к земле. Во рту появился стальной вкус крови. Приоткрыв рот, Лань Сичэнь дал вытечь отравленной алой жидкости. Когда боль в груди прекратилась, Лань Сичэнь осторожно поднялся на ноги, цепляясь за ствол дерева. Прислонившись к нему спиной, он вытянул руку ладонью вверх, растопыривая пальцы. Лунный свет лег на кожу ладони, отчего казалось, что она вспыхнула серебряным светом. Сичэнь поднес к ней лезвие меча и зажмурился.       Алая кровь закапала из образовавшегося пореза. Капая на траву, она тут же испарялась, поднимая в воздух красный пар. Лань Сичэнь, сжимая в руке меч, по лезвию которого стекала струйка крови, вышел вперед и вновь начал проводить теперь уже окровавленной ладонью по воздуху. Когда ладонь коснулась определенного места, кровь, что стекала по руке, пачкая белоснежные одежды, начала испаряться еще быстрее. Воздух словно слизывал ее, охлаждая порез. От возникшего щелчка внутренности Лань Сичэня похолодели, а сердце забилось чаще. Он нашел то, что искал.       Печать на невидимой двери исчезла, впуская мужчину в зияющий чернотой проем. Лань Сичэнь шагнул в него и растворился в темноте.       Каменная лестница вела в одно из запретных мест, таящее в себе несметное количество тайн. Стоило Лань Сичэню подумать об освещении, как помещение озарилось вспышками факелов, прикрепленных к стене. Чем глубже он спускался, тем ярче становился их свет. Каменные стены были запятнаны кровью. Лань Сичэнь похолодел, подумав, что она принадлежала тем храбрецам, что решили попытать удачу, спустившись в запретное место. Ведь никто точно не знал, что их поджидает внизу. Кто-то утверждал, что запретное место — это сокровищница, до отказа заполненная золотом. Именно эта версия толкала жадных заклинателей со всего света прокрадываться в Облачные Глубины и проходить через открывавшийся после процедуры запечатывания духовных сил проем. Некоторые считали, что запретное место кишит злобными тварями, от одного укуса которых можно лишиться жизни за несколько секунд. Но из всего набора догадок только одна являлась подлинной.       Лань Сичэнь ступил на каменный пол. Протянув руку к одному из факелов и подняв его над головой, он сделал три шага вперед, затем пять шагов влево, два — вперед, четыре — вправо, один — вперед. Огонь осветил высокую полку, от верха до низа заполненную желтеющими свитками.       — Запретные тексты, — прошептал Лань Сичэнь, освещая ряд свитков.       Найдя нужный, мужчина сел на колени за возникший стол и расправил свиток. Он был пуст, но так казалось на первый взгляд. Сичэнь вновь выхватил меч и провел лезвием по ладони, на которой уже имелся порез. Капли крови упали на свиток, превращаясь в кляксы. Крошечные кровавые точки начали движение, словно железные стружки при действии магнита. Как только Сичэнь зажег стоявшую на столе свечу, факел потух. Отбросил ставшую бесполезной вещь в сторону, мужчина взял свечу за ножку и поднес огонек к свитку. От возникшего жара кровавые капельки, превратившись в пар, поднялись в воздух.       Лань Сичэню показалось, что возникший пар обрел форму лица злого духа, расплывшегося в улыбке. Кожа главы ордена Гусу Лань покрылась капельками пота, а белоснежные одежды прилипли к телу. Он бросил взгляд на окропленный кровью свиток и обомлел.       «Что желаете узнать?» — прочел он взглядом надпись, написанную кровавыми иероглифами.       Чтобы задать вопрос, нужно было вновь провести лезвием меча по ладони, таким образом «кормя» запретный свиток. При совершаемом действии не следовало озвучивать вслух свой вопрос, а задавать его в голове, вкладывая силы в мысленный поток.       Как только из свежего пореза показалась первая капля крови, Лань Сичэнь закрыл глаза, растворяясь в мыслях:       «Кто она — повелительница Ночи Обратного Жертвоприношения?»       — Это я.       Тело Лань Сичэня вздрогнуло от налетевшего холодного ветра. Пламя свечи заколыхалось, но не потухло. Мужчина распахнул глаза.       У стены находилась незнакомая фигура. С ног до головы закутанная в черные одежды, она стояла неподвижно, словно была сделана из камня. Огромный капюшон скрывал ее лицо. Внезапно фигура подняла руки и вцепилась пальцами в капюшон. Потянув назад, она вскинула голову, показывая свое лицо. Оно было прекрасно: миндалевидные черные глаза, прямой нос и пухлые губы выделялись на нем, придавая девушке толику очарования. Оторвав ноги от каменного пола, девушка поплыла по воздуху.       — Глава ордена Гусу Лань, — раздался нежный голос, — зачем действовать таким извращенным способом? Если вы захотели узнать обо мне, неужели так сложно спросить об этом при личной встрече?       Девушка спустила обнаженные ступни на пол и села на колени, находясь так напротив Лань Сичэня.       Брови Лань Сичэня сошлись на переносице. В его памяти всплыл образ слепой девушки, что все время находилась с повелительницей Ночи Жертвоприношения и выполняла ее поручения. Но сейчас она выглядела по-другому.       — Ваши духовные силы не смогут вернуться в течение нескольких дней, — продолжала она, проводя тонким пальцем по окровавленному свитку, на котором застыла пара капель свежей крови. Подхватив одну из них, девушка провела кончиком языка по подушечке пальца, слизывая ее. Она прошептала: — Золотая половина Запечатывающего-духовные-силы не спасет вас, а только навредит. Поэтому не смейте пить ее сок.       — К чему такая забота? — не выдержал Лань Сичэнь.       Девушка прикрыла глаза, расплываясь в коварной улыбке. После небольшой паузы она сказала:       — Хочу отблагодарить за то, что убили мою матушку.       От ее слов Лань Сичэня пробрала дрожь. Холодный воздух вновь заставил пламя свечи колыхнуться.       — Стоило ей погибнуть, как часть ее духовных сил перешла ко мне, — продолжала девушка. — Она так сильно любила меня, что выделила несколько дней, в которые я могла управлять Ночью Жертвоприношения. Во избежании путаницы матушка придумала отличительное слово и вставила его в название проклятой ночи, тем самым называя дни моего правления Ночью Обратного Жертвоприношения. Но я продолжала оставаться ее рабой, выполняя всяческие приказы, унижая себя.       — Что же ты могла делать, кроме перевоплощений? — спросил Лань Сичэнь, стараясь скрыть дрожь в голосе.       — Я могла создать свой мир, в который попадали потерянные души. Они действительно были потерянными, а не вырванными из тела. В Ночь Жертвоприношения просыпались мертвецы. Стоило им завидеть жертву, как они выпускали изо рта трупный яд, из-за которого жертва падала без сознания и засыпала на несколько дней. Дойдя до последнего дня, ее тело окутывало голубое сияние, переносящее в придуманный мной мир. Все это время их ждали бездушные оболочки, бродящие по миру и ждущие, кем же именно они станут. Постепенно они принимали облик тех, кто был связан с ними временной нитью.       — То есть, стоило трупному яду окончательно впитаться в тело жертвы, она тут же испарялась и, переместясь в новый мир, заменяла «бездушную оболочку»?       — Именно так, — ответила девушка, закрывая глаза. — У них не было души — только тело, которым я управляла. Но стоило жертвам переселиться в новый мир, как они начинали жить своей жизнью, не осознавая, что происходит. Кто-то осваивался и жил дальше, а некоторые погибали от безысходности.       — Как они могли вернуться в прежний мир? — спросил Лань Сичэнь, пристально следя за девушкой.       Заметив его взгляд, она улыбнулась. Поставив локти на стол и положив подбородок на сложенные пальцы, девушка продолжала отвечать на вопросы:       — В одну из ночей своего правления я открываю портал для тех, кто завершил свою миссию в моей игре. Жертв вновь окутывает голубое сияние, после чего они исчезают из нового мира и перемещаются в прежний. Особенно я добра к тем, чья душа была выбита из тела, но только тогда, когда они сделают то, что я хочу. Жаль, что они не помнят о том, что совершили. — Она сощурила глаза, глядя на Лань Сичэня: — Я восхищаюсь главой ордена Юньмэн Цзян, поэтому даровала ему жизнь. Но стоит главе ордена Гусу Лань спросить его, что именно он сделал для ее сохранения, глава ордена Юньмэн Цзян промолчит в ответ, не зная разгадки. И я сохраню это в тайне, поэтому не нужно смотреть на меня злым взглядом.       Лань Сичэнь отвел взгляд от девушки. В ушах зазвенел звонкий смех.       — Почему же глава ордена Гусу Лань не задает волнующий его вопрос? — спросила повелительница Ночи Обратного Жертвоприношения. — Или же он хочет получить его с помощью свитка, не оставляя на ладони живого места?       Лань Сичэнь молчал. Он опустил взгляд на ладонь, из порезов которой продолжали вытекать алые струйки крови. Сжав ее, Сичэнь перевел взгляд на девушку.       — Провал в памяти Старейшины Илин — твоих рук дело?       Черные глаза девушки блеснули недобрым огнем. Она выпрямила спину, расправила плечи и вздернула голову. Ее пышная грудь вздымалась и медленно опускалась. Девушка шумно вдыхала воздух через нос, стараясь успокоиться. Если бы она находилась в прежнем теле, то из ее глаз сию же секунду полились кровавые слезы.       — Моих, — бросила она, прожигая тело Лань Сичэня ледяным взглядом. — Но глава ордена Гусу Лань не сможет ему помочь. Я не расскажу ему о способе, с помощью которого можно вернуть кусочек памяти Старейшины Илин. Глава ордена Гусу Лань обязательно запнется, вспоминая, что было дальше в моей истории, тем самым испортив эффект. Поэтому ее должен услышать тот, кто желает вновь вернуться в память Вэй Усяня.       По столу покатилось золотое яблоко. Упав на колени Лань Сичэня, оно заблестело в ярком пламени свечи.       — Глава ордена Гусу Лань должен немедленно съесть этот плод, — сказала девушка, указывая пальцем на яблоко. — Иначе к нему не вернутся духовные силы.       Лань Сичэнь повертел яблоко в руке, оглядывая со всех сторон, ища подвоха. Но девушка взмахом руки подняла плод вверх, устанавливая напротив губ Сичэня.       — Оно действительно поможет вернуть духовные силы. Это подарок за смерть матушки. Благодарю за то, что с помощью части ее духовных сил я смогла вернуть свой прежний облик и стать в несколько раз сильнее.       Сичэнь вонзил зубы в яблоко и с хрустом откусил кусок. Горький сок заставил мужчину закашляться, но он продолжал есть. Как только от яблока осталась плодоножка, девушка поднялась с пола и взмахнула огромным рукавом. В этот же миг налетел холодный ветер, потушивший все факелы и крошечное пламя свечи. Лань Сичэнь почувствовал, как земля уходит из-под ног.       Через минуту он оказался в библиотеке Облачных Глубин.       Лань Сичэнь осмотрел ладонь, на которой не осталось ни единого пореза. Спиной к нему стоял человек, смотревший в окно. Сделав шаг к нему, Сичэнь улыбнулся.       — Ванцзи, ты вернулся?       Лань Ванцзи вздрогнул. Сердце Сичэня ухнуло вниз, как только он увидел мрачное выражение, застывшее на лице брата. Взгляд Лань Сичэня застыл на перепачканном одеянии Ванцзи.       — Почему твои одежды испачканы в пыли? — спросил он, беря брата под руку и усаживая на циновку.       Мочки Лань Ванцзи залились кровью. Второй молодой господин Лань посмотрел на брата, но тут же отвел взгляд.       — Свалился с Бичэня, — ответил он, сжимая подол одеяния.       Лань Сичэнь удивился.       — Я, — запнулся Лань Ванцзи, переводя взгляд на брата, — снова не мог заснуть, а времени на восстановление сил не было... Когда я подлетал к Облачным Глубинам, сон накрыл меня с головой, поэтому я не устоял на ногах и свалился в песок.       — Тебе нужно выспаться, — прошептал Сичэнь, кладя голову брата на свои колени.       Лань Ванцзи не сопротивлялся. Он закрыл глаза, проваливаясь в долгожданный сон. Ладонь Лань Сичэня легла на его волосы и нежно гладила, успокаивая.       Тем временем в Запретной Долине младшие адепты орденов заклинателей спали под одним одеялом. Цзинь Лин дрыгал ногой от снившегося ему сна, а Лань Сычжуй перекинул руку через его талию. Дыша в затылок Цзинь Лина, юноша улыбался во сне. Цзян Чэн сидел на верхней ступени и наблюдал за падением звезд. После возвращения Лань Сичэня в Облачные Глубины его душу охватила тоска. Мужчина грустно вздохнул, подпирая рукой щеку.       Вэй Ин шел мимо дома, заложив руки за спину. В груди продолжало противно колоть. Он положил ладонь на побаливающее место и стиснул зубы, когда боль стала невыносимой.       — Цзян Чэн, — прохрипел он, впиваясь ногтями в ткань одеяния.       Из его рта вырвался сгусток крови, оросивший кусочек травы. Вэй Ин упал на колени, задыхаясь от боли. Его продолжало рвать кровью.       — Вэй Ин! — закричал Цзян Чэн, сбегая по ступенькам.       Достигнув цели, Цзян Чэн обнял Вэй Ина за плечи. Почувствовав, как тело мужчины постепенно холодеет, глава ордена Юньмэн Цзян поднял его на руки и ступил на первую ступеньку.       Губы Вэй Ина побелели, но сердце продолжало биться, разгоняя кровь по венам. Вторая невидимая нить, опутывавшая сердце, порвалась и повисла на третьей.       Сознание Вэй Ина постепенно окутывал туман. Закрыв глаза, он увидел фигуру человека, своей белизной выделявшуюся на черном фоне. Вэй Ин чувствовал, что стоит напротив нее. Как только фигура обернулась, показав свое лицо, Старейшина Илин прошептал:       — Лань Чжань.       Услышав шепот, Цзян Чэн опустил взгляд на побледневшее лицо Старейшины Илин. Рука Вэй Ина, все это время лежавшая на груди, соскользнула вниз и повисла. Образ, возникший в голове Вэй Ина, распался на песчинки и исчез, оставляя его в пустоте.       Лань Ванцзи снился сон.       Ванцзи находился в кромешной темноте. Как только он сделал шаг вперед, огни факелов, прикрепленных к стене, вспыхнули, открывая взору мужчины золотую комнату. В ее центре стоял черный стол с резными ножками, а с краев столешницы свисали белые бусины. Лань Ванцзи подошел к нему.       На столе лежали красные одежды. Их цвет и без того привлекал к себе внимание, но рассыпанные по ним драгоценные камни вызывали еще больший интерес. Стоило Лань Ванцзи протянуть к ним руку, как его остановил возникший из ниоткуда женский голос:       — Свадебные одежды, что ты видишь, помогут вернуть то, чего ты так сильно желаешь. Покрой же красной вуалью голову возлюбленного, и он вернется к тебе. Сам же облачись в красный халат.       Изображение перед глазами мужчины исчезло. Он распахнул глаза, осознавая, что спит на циновке в библиотеке Облачных Глубин. Лань Сичэнь ушел, оставив его восстанавливать силы.       — Нужно найти свадебные одежды, — прошептал он, поднимаясь на ноги.       Девушка, что все время стояла в углу, накрывшись невидимым покрывалом, коварно улыбнулась.       — Получилось, — прошептала она, растворяясь в воздухе.