Признание (продолжение)

Анна добавила в закладки страницу, которую читала на ноутбуке, и села, откинувшись на спинку стула и безучастно глядя в экран. Она думала о Майке. О Честере. О Майке с Честером вместе и о самой себе отдельно от них. Теперь, когда она столько знала, ей начало казаться очевидным, что так было всегда: она всегда была отдельно, в стороне, наблюдая, принимая их близость за дружеские, братские отношения. Закрывая глаза на неловкость, которую она ощущала из-за их взглядов, шутливых диалогов, прикосновений. Притворяясь, что не слышит, как Майк шепчет имя Честера во сне. Теперь, когда шок первых дней прошел, она поняла, что ничто из произошедшего не ново. Несмотря на тоску по близости мужа и его поддержке, Анна начинала приспосабливаться к своей новой реальности, в которой она была просто Анной, а не женой Майка Шиноды. Ей не нужно было ни с кем говорить о произошедшем, читать и даже обновлять свои страницы в социальных сетях. Хотя она и чувствовала необходимость быть осведомленной о своем окружении и заботиться о безопасности своих детей, все-таки из-за того, что Майк не жил теперь в их доме, фанаты больше не беспокоили ее семью. Она начала все чаще задумываться о том, что в новом доме и в новой жизни обретет свободу. Но сначала — уехать отсюда, подальше от воспоминаний, подальше от майковской студии, подальше от… от этого всего. Ее взгляд снова сфокусировался на экране, на тщательно постриженном газоне, бассейне, террасе, затейливых каменных деталях в доме, выставленном на продажу, который она изучала вот уже час. Он был расположен недалеко от дома ее родителей. Детям не придется менять школу, ей будет так же удобно привозить их туда. В новом доме ей не будет на каждом углу мерещиться Честер, атакующий ее воспоминаниями о своей улыбке, заразительном смехе, о том, с какой благодарностью он смотрел на ее мужа. Майк больше не был ее мужем. Не было никакой нужды оставаться в этом доме. Пришло время делать что-то для себя, что-то, что сделало бы счастливее именно ее, Анну. Она уверенно взяла в руку телефон и набрала номер Майка. — Привет, — ответил он после второго гудка, выйдя в коридор и направившись к их с Честером спальне. — Привет, — сказала Анна, не растеряв настрой, но уже будучи не столь уверенной в себе, как всего несколько мгновений назад. — Хотела спросить, можем ли мы увидеться сегодня днем. Я хочу кое-что у тебя уточнить, а адвокаты нам для этого, на мой взгляд, не понадобятся. Пока, по крайней мере. — Она услышала, как Майк медленно вздохнул, а это, как она знала, был его способ успокоить нервы. — Ну, давай. К нам тут Брэд как раз приехал поговорить с Честером, так что… Может, мне просто приехать к тебе? Если тебе удобно, то мне будет нетрудно… — Он умолк, зайдя в спальню, слушая одним ухом звуки льющейся воды в душе, где был Честер, другим — дыхание Анны. Анна кивнула: — Да, конечно. Дети сейчас с моим папой в зоопарке, он хотел с ними погулять, взбодриться. Если тебе удобно, то приезжай через полчаса. — Окей. Тогда увидимся. Майк повесил трубку и несколько секунд смотрел на телефон в своей руке, недоумевая, что вдруг могло понадобиться Анне. Ему не нравилось, когда он не знал, в чем цель встречи. Обычно Майк Шинода назначал встречи сам, а не получал приглашения. Неизвестность его нервировала. Он вошел в ванную, всю заполненную паром от душа, и улыбнулся, услышав, что Честер поет, стоя под горячими струями. Влажность хорошо влияла на его голос, поэтому обычно в душе он пел что-нибудь нежное и спокойное, и Майк уже сбился со счета, сколько раз он лежал в кровати, слушая завораживающее пение, и его сердце распирало от счастья и любви. Он прислонился к косяку, наслаждаясь звуками любимого голоса, пока Честер не выключил воду и не потянулся за полотенцем. Шагнув к нему, он вложил полотенце в высунувшуюся из-за дверцы душа руку. — О, спасибо, — удивленно поблагодарил его Честер. — Я и не знал, что ты тут. — Да я… Там Брэд хочет с тобой поговорить, — сообщил Майк, а потом добавил: — А еще Анна позвонила. Сказала, что хочет что-то со мной обсудить, так что я подумал, пока вы с Брэдом разговариваете, я к ней съезжу. — Анна? Да, интересно, что там такое... Майк пожал плечами, хотя Честер вытирался и не видел его. — Понятия не имею. Но кажется, не суперсерьезное что-то. Я тогда скажу Брэду, что ты через пару минут спустишься. Я просто Анне сказал, что через полчаса приеду к ней, так что мне уже пора. Я ненадолго, — пообещал он. Честер тем временем вышел из кабинки, повесив полотенце на плечо, обнаженный, теплый и порозовевший от горячей воды. — Чееерт, Чез, как я хочу, чтобы мы и правда весь день сегодня провели в постели, — жалобно протянул Майк, поймав его за руку и прижав к себе. — Ммм, от тебя так вкусно пахнет… — Он увлек Честера в болезненно нежный поцелуй и почувствовал, как тот провел ладонью ему по щеке, мягко потрогав пальцами бороду, а потом вдруг улыбнулся ему прям в губы. — Что такое?.. Чего ты улыбаешься, Чеззи? — Я просто тебя люблю, — ответил Честер, легко прикоснувшись к его шее, потом проведя пальцами по ключице, и, продолжая проникновенно смотреть ему в глаза, тихо добавил: — Не задерживайся… поскорее возвращайся ко мне. — Я всегда возвращаюсь к тебе, Чез… всегда. ◅ ◆ ◈ ◆ ▻ — Доброе утро, — поприветствовал сидевшего в гостиной Делсона Честер. — Майк уже уехал? Брэд сидел, запрокинув голову на спинку дивана и смотрел в потолок, но при звуке голоса Беннингтона вернулся в реальность и посмотрел на вокалиста. — Ага, несколько минут назад. — Он сел ровно и проследил взглядом за Честером, опустившимся в кресло напротив. Лицо его казалось спокойным, но в глазах читалось смятение. — Честер, слушай, я хотел с тобой поговорить… — Брэд медленно вздохнул, подбирая слова. Мысли лихорадочно вертелись у него в мозгу, но высказать их оказалось не так просто. — Да, я тоже думаю, нам надо поговорить, — согласился Честер. — Я очень рад, что ты приехал. Майк переживал за тебя после той нашей встречи. Дэйв сказал, ты не отвечаешь на звонки, и Майк… ну, ты знаешь, какой он. Заволновался, конечно. Он подумал, что ты всерьез говорил об уходе из группы. Я пытался донести до него, что ты сказал, что уйдешь, только если я облажаюсь, но… Брэд поднял ладонь, жестом прерывая честеровские путаные объяснения: — Мне вообще не следовало все это говорить. Это было отвратительно и подло с моей стороны. — Он прерывисто вздохнул и продолжил: — Я хотел попросить у тебя прощения. Мне правда очень жаль, что все это произошло, Честер. Я повел себя по-мудацки, ты этого вообще не заслуживаешь. Я был к тебе несправедлив, да и Майка своими словами ранил, а ведь я вообще никакого права не имел ворошить прошлое и вот так без разрешения вываливать его всем на обозрение. А еще я не имел права обвинять тебя в непостоянстве и вообще упрекать тебя в чем-либо относительно твоих прошлых отношений. Не знаю, как мне подобрать слова, чтобы объяснить все, о чем я думал в последние несколько месяцев… — Он замолчал и опустил взгляд на свои подрагивавшие ладони. Сжав их в кулаки, он снова заговорил, причем быстро, будто боялся, что если не скажет это сейчас, то больше решиться уже не сможет. — Знаешь, мы с Майком… типа встречались тогда. Очень, очень давно. Не знаю, рассказал ли он тебе что-то после той нашей общей встречи, но я подумал, может, тебе захочется узнать мою точку зрения на те события из прошлого. Честер с абсолютно непроницаемым выражением лица коротко подтвердил его слова: — Да, мы поговорили дома. — Ему не хотелось преждевременно раскрывать свои карты. Сначала нужно было выслушать все, что ему расскажет Брэд. — Окей, окей… — Брэд нервно хрустнул пальцами. — Окей. Не буду тогда вдаваться в детали. Просто скажу, что секса у нас не было, так что, если ты вдруг насчет этого беспокоился, не стоит. Мы были лучшими друзьями, Честер, ты это знаешь. Я был уверен, что то, чем мы занимались, происходило не по любви, не ради совместного будущего, а… ну, мы просто экспериментировали. Когда Майк попросил меня о большем, я от страха и неожиданности распсиховался и решил порвать вообще все отношения с ним. Это всё, конечно, влияние моего воспитания. Мои родители никогда бы не приняли мужчину в качестве моего партнера. И я недели потратил на то, чтобы убедить Майка в том, что ему такая жизнь тоже не подходит, что ему нужно быть как все, то есть жениться и завести детей. Я заставил его думать так, заставил его считать самого себя ненормальным, а потом он встретил Анну, ну и… остальное тебе известно. Честер покачал головой: — Не понимаю. Ты… чувствуешь свою вину в том, что подтолкнул Майка к жизни, которая ему была не нужна, потому что ты считаешь этот свой поступок ошибкой? Или потому что все еще влюблен в него? Брэд сжал ладони в замок так, что побелели костяшки. — Нет, Честер, я больше не влюблен в него… но, если честно, был влюблен, когда ты только появился в нашей жизни. И я не очень хорошо скрывал свои чувства, когда ты присоединился к группе. Я тогда безумно тебе завидовал. Ты не только был потрясающе талантливым, но еще и сразу сблизился с Майком. Вы были как кусочки пазла. Ваши голоса звучали вместе, как будто именно для этого и были созданы. А я превратился просто в гитариста. Никакого бэк-вокала от меня больше не требовалось, теперь ты солировал, а Майк тебе подпевал. Он сам мог и читать, и подпевать, и я ему попросту больше не был нужен. А еще даже слепому было видно — а уж мне, как тому, кто знал о сексуальных предпочтениях Майка, и подавно, — что его очень сильно тянуло к тебе. Он был совершенно тобой очарован. А я, вроде как его лучший друг, его первая влюбленность, вдруг стал почти никем. Вот так сразу, буквально за несколько дней. Это было серьезным признанием со стороны Делсона. Оказалось, он еще был влюблен в Майка на тот момент, когда Честер пришел в группу, и, может быть, какое-то время после… Хотя по большому счету это было неважно. Честер был абсолютно уверен в том, что сейчас Майк не испытывал к Брэду ничего, кроме теплых дружеских, братских чувств. Но ему нужно было понять, придется ли ему до конца своих дней иметь дело с не такой уж уравновешенной, как показала последняя встреча с ребятами, психикой Брэда, потому что, если у Делсона действительно остались чувства к Майку — группе не выжить. Честер изучающе посмотрел на Брэда, который сразу как-то сник под этим взглядом. — Скажи, что ты все-таки чувствуешь к Майку? Мне нужно это знать, Брэд, я хочу понять, может ли это стать проблемой для всех нас в будущем. Потому что я тогда сказал тебе правду: я всегда выберу Майка, даже если выбор будет стоять между ним и Linkin Park. Всегда. Брэд расцепил руки и устало потер ладонью глаза, после чего измученно посмотрел на Честера, не вымолвив ни слова. — И как мы теперь будем с тобой сосуществовать? — настаивал Беннингтон, продолжая добиваться от него ответа. — Ты все еще ненавидишь меня за то, каким я был почти двадцать лет назад? За зависимость? За алкоголизм? Ты все еще думаешь, что я уйду от Майка, едва только на горизонте замаячит другой сочный член? Ты никогда не задумывался, что, возможно, Элка, Сэм, Талинда... возможно, с ними у меня ничего не получилось как раз потому, что я все время отрицал то, кем на самом деле являлся? Что, возможно, я пил и наркоманил из-за той самой детской травмы, и осознавать, что мне нравятся мужчины, для меня было особенно мучительным? Что, возможно, я постоянно думал о том, что если бы меня никто не насиловал, то мне бы нравились женщины, как и всем остальным? Задумывался ли ты когда-нибудь, что я, возможно, винил самого себя за весь тот ужас и что я думал, что сам неосознанно побуждаю его меня насиловать, потому что мне это нравится? Брэд открыл рот, чтобы попытаться вставить хотя бы пару слов, но Честера было уже не остановить. — Я знаю, ты думаешь: «А что же насчет детей, которые поневоле оказались вовлечены во все это? Если ты осознавал, что ты гей, зачем назаводил столько детей?» — Честер посмотрел прямо Делсону в глаза и сказал: — По той же причине, по которой у тебя у самого есть трое детей, Брэд. По этой же гребаной причине. — Дыхание давалось Честеру все труднее. А собственные слова, казалось, с каждой секундой все больнее ранили его. — Я хотел быть «нормальным». — Он презрительно хмыкнул с таким видом, словно его вдруг затошнило от брезгливости к самому себе. — Единственным, кто примирил меня с жизнью и подарил надежду, стал Майк. Благодаря ему я перестал унимать мучившую меня всю жизнь боль с помощью наркотиков. Ему было не наплевать на меня. Я правда был ему важен. Он не позволял этой боли даже приблизиться ко мне. И до сих пор не позволяет. Майк появился — и по утрам я перестал просыпаться, жалея, что не умер во сне, или желая, чтобы кто-нибудь положил конец моим страданиям, или собираясь принять дозу и притупить эту боль, или же мечтая о том, чтобы у меня хватило мужества просто покончить наконец с собой, и тут же ненавидя себя за эту мысль. Весь этот мрак рассеялся, когда в мою жизнь пришел Майк. А теперь, когда он со мной, ни за что на свете я его не отпущу. И я, блядь, серьезно, Брэд. То, что между нами с ним происходит, это не просто секс, это… нечто удивительное, это просто не поддается описанию, это не похоже ни на что. Поэтому мне надо знать: сможешь ли ты принять то, что мы решили не следовать по тому пути, который для себя избрал ты, или группе реально конец? Брэд сокрушенно опустил голову и снова уставился на свои руки. Последовала долгая пауза. Наконец он заговорил, и голос его дрожал и звучал едва слышно. — Честер, мои проблемы только мои, и мне самому с ними разбираться. Конечно, я принимаю вас. Я горжусь вами обоими, потому что вы настолько смелые, что можете делать то, чего действительно хотите. — Он поднял голову и посмотрел Честеру в глаза. — Я поддерживаю вас на сто процентов. Я не буду вставать у вас на пути. Я не подведу вас. Я всегда буду стоять за вас горой. Вы мои братья, и я люблю тебя, Честер. На этих словах Честер наконец сломался, и накопившиеся во время разговора жалящая боль и дикое напряжение хлынули наружу слезами. Брэд сделал то, что сделал бы на его месте настоящий друг… Он сгреб Честера в крепкие объятия и мягко поглаживал его по спине, пока тот освобождался от многолетнего страха, стыда, досады и отчаяния, сотрясавших его тело судорожными сдавленными всхлипами. Все его демоны понемногу отступали, и их место занимало долгожданное облегчение. А Брэд был рядом, заново скрепляя их дружбу и в то же время возвращая душевное равновесие себе самому. ◅ ◆ ◈ ◆ ▻ Странно было стоять у дверей своего собственного дома, в котором он прожил десять лет, и, постучав, ждать приглашения войти внутрь… Однако именно здесь в этот субботний полдень Майк и находился. А ведь сегодня было ровно шесть месяцев с того момента, как начались его новые отношения, из-за которых он и оказался по эту сторону двери. Шесть месяцев. Прошло шесть месяцев, с тех пор как мы стали близки физически, с тех пор как сделали важный и заметный шаг в наших отношениях… Как время умудрилось пролететь так быстро и вместе с тем так медленно, по сравнению с почти двадцатью годами, что мы знакомы? Мне кажется, он не помнит, что именно сегодня шесть месяцев с того момента. Надо будет придумать что-то особ… — Привет, проходи, — прервала поток его мыслей Анна, распахнув дверь и пригласив его пройти за ней на кухню. — Хочешь что-нибудь выпить? Майк закрыл за собой дверь и осмотрелся. От вида знакомого интерьера защемило сердце. Это был его дом, и Майк понял, что не осознавал, насколько скучал по этим стенам, пока не оказался здесь снова, глядя на полы из темного дерева, стены нежно-кремового цвета, на картины, которые сам тщательно подбирал для каждой комнаты… на плетеную корзину с детской обувью у входной двери. Он, ни на секунду не задумавшись, привычно снял свои ботинки и оставил их у порога, а затем направился за Анной на кухню, спросив: — Что предложишь? — Кофе. Чай. Есть и то и другое. Если только ты не хочешь чего-нибудь покрепче, — Анна повернулась к нему и вопросительно приподняла брови в ожидании ответа. — Может, кофе? Кофе подходит для любого часа, — ответил он, садясь на свой любимый барный стул и наблюдая, как Анна двигается по кухне. Воцарившееся молчание было неловким, и Майк неуклюже поерзал на стуле, водя пальцем по гранитной поверхности стойки. Лучше бы уж она сразу рассказала все как есть, что бы это ни было… — Ты, наверное, с нетерпением ждешь, когда я расскажу, зачем позвала тебя, — сказала Анна, заваривая свежемолотый кофе. Приятный бодрящий аромат разлился по комнате. Анна подняла глаза на Майка, тот молча кивнул. — Что ж… я тут думала о том, в чем мы с тобой уже вроде как согласились, и хочу внести важные изменения. Конечно, только если мы оба будем не против. Майк тут же почувствовал, как нервы скрутились в тугой комок в животе, а к горлу подкатил ком тошноты, которую он уже давно рядом с Анной не ощущал. — Окей. Ну, рассказывай тогда, что там такое… чего тянуть-то. А дальше уж либо согласимся, либо нет. Анна бросила на него быстрый взгляд и выдала: — Я не хочу жить в этом доме. Хочу переехать. — Подожди… что? — Майк ошеломленно замер. Такого поворота он совершенно не ожидал. Переехать? Зачем? Я же отдаю ей этот дом. Или она хочет, чтобы я купил ей новый? И куда именно она хочет переехать? Вопросы вихрем завертелись в его голове. — Я уже даже смотрела дома… и поняла, что хочу переехать. Хочу начать все сначала. — Она подвинула Майку кружку, и он, не глядя, схватил ее обеими руками, но так и не сделал глотка. — Не знаю даже, что сказать. Думаешь, для детей это будет нормально? Анна, у нас и так сейчас много перемен. Может… может, тебе стоит немного подождать и продать дом ближе к лету? Я слышал, что это лучшее время для сделок, можно будет продать выгоднее. И у детей будет больше времени ко всему привыкнуть. — Теперь сообщить Анне о том, что к концу лета они с Честером уже будут женаты, он никак не мог. Эту информацию нужно было пока придержать. На сей раз удивленной выглядела уже Анна. — То есть ты не захочешь тут жить? Я думала, будет лучше, если ты останешься тут, со своей студией, чтобы ничего никуда не переносить… да и детям будет комфортнее в знакомой обстановке, когда они будут к тебе приезжать... просто будут ночевать в своих же спальнях. Как бы Майку ни хотелось признавать это, но в словах Анны был смысл. Он даже ощутил прилив энтузиазма по поводу студии и инструментов. В свое время у него ушло много времени, денег и усилий на то, чтобы обустроить свое рабочее пространство так, как ему хотелось, и мысль о том, что не придется начинать все сначала, показалась ему привлекательной. Такой же привлекательной, как Анне — мысль о том, чтобы как раз таки начать все сначала. Поразмышляв над ее словами еще пару мгновений, он вдруг остановил себя. Его насторожило то, насколько идеальной казалась ему идея Анны. Слишком идеальной, чтобы быть правдой. Что-то должно было быть не так. — А куда ты хочешь переехать? Насколько далеко? Мне бы хотелось жить рядом с детьми, Анна. — Пока? Пока я бы просто хотела быть поближе к папе. Я смотрела дома на другом конце ЛА, рядом с его домом. — Ты прямо реально уже смотрела? — спросил Майк, наконец отхлебнув кофе из кружки, которую держал в руках. — Нашла что-нибудь? Анна кивнула, и ее лицо немного посветлело. — На самом деле да, я подыскала дом, который мне понравился. Он меньше этого, но район очень хороший, и мне будет так же удобно отвозить детей в школу… Дело в том, что если я соберусь переезжать, мне нужно твое согласие. Я не могу потратить столько денег или подписать договор без твоего одобрения и твоей подписи на документах на собственность. В противном случае мне придется ждать до марта, а ты знаешь, какая тут в это время ситуация с недвижимостью. Майк нахмурился. Анна хотела сделать все очень быстро. Похоже было на то, что она уже даже проконсультировалась со своим адвокатом. — Анна, просто все это так внезапно и стремительно… ты и с адвокатом уже, видимо, успела поговорить. Наверное, ты и документы мне на подпись уже приготовила? Она покачала головой: — Я звонила ему, это да, но никакие документы не готовила. Но, если что, к завтрашнему дню уже смогу собрать все бумаги. Если ты согласишься. Майк, я бы не стала тебя обо всем этом просить, если бы не чувствовала, что так будет лучше для всех. — Выражение ее лица было практически умоляющим. Она протянула руку и положила ладонь ему на предплечье. — Пожалуйста, Майк, по крайней мере подумай над этим. Мне кажется, тебе должен понравиться такой вариант. Детям он точно понравится. Мне будет лучше жить подальше отсюда… Воспоминания, которые хранит этот дом… — Ее голос дрогнул, и она посмотрела на свою ладонь у Майка на руке. — Мне просто необходимо начать все сначала, Майк. Мне кажется, ты должен позволить мне сделать хотя бы это. Я не хочу обострять наши с тобой отношения, но мне кажется, если я останусь тут, то не смогу совладать с собой. Окинув взглядом кухню, Майк испытал острый приступ вины. Воспоминания из их с Анной семейной жизни замелькали у него перед глазами, и он мог лишь представить, каково было ей жить тут, переживая все это изо дня в день. Но хочу ли я жить тут, со всеми этими воспоминаниями? Или таково будет мое наказание? …И захочет ли Честер жить в этом доме? Он посмотрел на Анну. Она ждала его решения, и ее большие карие глаза взывали о помощи. Майк отпустил кружку и накрыл ладонью руку Анны на своем предплечье. — Анна, мне нужно хотя бы немного времени, чтобы подумать, но… покажи-ка мне тот дом, что ты присмотрела. Ее глаза вспыхнули благодарностью, и она сжала его пальцы своими. — О, Майк, думаю, тебе он понравится. — Она встала и направилась в свой кабинет, сообщив Шиноде: — Пойду принесу ноутбук. Майк поднес кружку к губам и сделал большой глоток кофе. Что ж, пока она не собирается увезти детей так далеко, что я не смогу видеться с ними, когда захочу, я подпишу все, что она захочет. Но вот только на мой вопрос, куда она хочет переехать, она ответила: «Пока поближе к папе». Что значит «пока»? Не может же она потом совсем увезти детей от меня… На это я точно не соглашусь. Думая обо всем этом, он ждал, когда Анна вернется и покажет ему ее новый дом, дом, который она выбрала для его детей. А еще он сделал себе мысленную заметку позвонить своему адвокату, как только поедет обратно к Робу.