Визит

Утром всеми позаброшенный и покинутый Элронд пробирался в столовую в надежде позавтракать и, по возможности, избежать нежелательной встречи с нелюдимым Лесным Королём. Но хитроумному плану не дано было претвориться в жизнь, ведь Трандуил и Леголас уже успели его опередить и теперь неспеша завтракали в совершенно пустой столовой. Звонкое радостное щебетание тут же стихло, стоило только Элронду переступить порог, а огромные синие глаза насторожено уставились на непрошенного гостя. Малыш сидел на стуле, подогнув коленки под себя, чтобы дотянуться до столешницы и своей тарелки, на которой возвышалась внушительная гора фруктов. Хотя тарелка отца, по всей видимости, привлекала его гораздо больше, ведь когда Элронд открывал дверь, он своими глазами видел, как Трандуил скормил малышу кусочек яйца из своей тарелки. — Доброе утро. Простите, я не хотел вам мешать, — извинился Элронд, когда Трандуил обернулся, чтобы посмотреть на смельчака, осмелившегося потревожить их уединение, и на корню пресечь столь соблазнительные порывы последнего к позорному бегству. — Вы Владыка долины и это ваш дом, поэтому технически вы никоим образом не можете нам помешать. К тому же, даже если бы на вашем месте оказался кто-то другой, он бы тоже нам нисколько не помешал, — ответил Трандуил и наклонил голову вниз, чтобы Леголас мог что-то прошептать ему на ухо. — Он ещё спит, Листик, — спокойно заметил Лесной Король и снова посмотрел на Элронда: — Составите нам компанию, если вы не против, конечно? — Ты не возражаешь, если я позавтракаю вместе с вами, Леголас? — почему-то спросить позволения у эльфёнка, который задумчиво жевал клубнику, сесть за свой же стол в тот момент показалось Элронду абсолютно нормальным и даже правильным. Малыш перевёл взгляд с чужого эльфа, застывшего на пороге столовой, на отца. Тот пожал плечами и невозмутимо заметил: — Тебе решать. Если ты скажешь «нет», Владыка Элронд не разозлится. Синие глаза очень внимательно осмотрели темноволосого эльфа с ног до головы. Спустя вечность белая головка неуверенно и очень медленно кивнула. Элронд осторожно сел во главе стола. Слуга, появившийся из ниоткуда, поинтересовался, что он хотел бы съесть на завтрак, и растворился в извилистых коридорах дворца, приняв очередной заказ. С уходом слуги за столом воцарилась неловкая пауза. Долг гостеприимного хозяина и элементарные нормы приличия кричали Элронду о том, что он просто обязан довести начатое до логического завершения, а именно: выразить свои соболезнования Трандуилу в связи с его утратой. Это было бы правильно и нормально, вот только Трандуил никогда не был нормальным. И они никогда не были с ним близки. Само собой разумеется, Владыка Эрин Гален не был столь милостив, чтобы подкинуть смущённому хозяину хоть какую-то маломальскую тему для светской беседы. Линдир даже как-то предположил, что Трандуил находит извращённое удовольствие в том, чтобы ставить других в неловкое положение, и Элронд склонялся к мысли, что менестрель был не так уж и не прав. Но если Трандуил больше не удостоил Элронда ни единым взглядом, сосредоточившись на том, чтобы отделить апельсин от кожуры, то Леголас ни на минуту не сводил с него задумчивых синих глаз. — Вы ведь не собираетесь говорить с моим ada о плохой ночи? Ada потом всегда очень грустный, поэтому я не хочу, чтобы вы с ним об этом говорили. Я не буду против, если вы просто помолчите. — Леголас, это было очень грубо, — нахмурился Трандуил, но Элронд заметил, что тот с трудом сдерживает предательскую улыбку. — Прости, Ada, — ради проформы пробормотал Леголас, но по его лицу было видно, что он ни капельки не сожалеет о сказанном. Уже сейчас было понятно, что у прямолинейного и резкого Орофера подрастает достойная смена. — Нет, у меня ничего подобного и в мыслях не было, — заверил малыша Элронд. — Хорошо, — поколебавшись с минуту, ответил Леголас. — Тогда можем и поговорить. У Элронда живот скручивало в бараний рог при мысли об эльфёнке, который стал свидетелем смерти матери. Как будто одного того, что Орофер умер на руках Трандуила, было недостаточно. — Спасибо, — поблагодарил малыша за оказанное доверие Владыка Элронд. — Может быть, есть ещё какие-то темы, которых мне следует избегать? Эльфёнок внимательно посмотрел на него, а затем сказал таким серьёзным тоном, который никак не ожидаешь услышать от такого маленького мальчика: — Мотыльки. — Мотыльки? — робко уточнил Элронд. Серьёзное донельзя чадо кивнуло и взяло дольку апельсина из рук отца. — Мотыльки. Трандуил, снова изо всех сил пытаясь скрыть улыбку, пояснил сбитому с толку взрослому эльфу: — Прошлым летом произошёл один несчастный случай. Большой мот…  — Огромный, ada! Он был просто огромный! — поправил отца Леголас. Единственный эльф на памяти Элронда, осмелившийся прервать монолог Трандуила и при этом не удостоившийся пронзительного ледяного взгляда, который мог заживо освежевать нерадивого собеседника. — Огромный мотылек запутался у него в волосах, — исправился Трандуил. — Галиону даже пришлось срезать пару прядей, чтобы ни одно из существ не смогло нанести другому непоправимый вред. Леголас даже вздрогнул при воспоминании о встрече с жутким крылатым чудищем и прильнул к отцу, зарывшись испуганной мордашкой в сильное плечо, как будто то могло защитить его от неприятных воспоминаний. Трандуил погладил малыша по волосам и нежно поцеловал белоснежную макушку. Такой простой и преисполненный ласки и нежности жест. Он шокировал Элронда, чьё сердце было полно предубеждений относительно сомнительной персоны Лесного Короля. Хотя он никому ни за что и никогда не признался бы в этом. Ну разве что Келебриан. По правде говоря, Элронд был совершенно уверен в том, что это первый и единственный открытый акт любви, который он видел в исполнении холодного и надменного Короля Эльфов. И как это ни странно, тот показался ему до странности естественным. — Это тревожное время уже далеко в прошлом. Нет ничего плохого в том, чтобы иногда вспоминать о том, что осталось в прошлом. Но прошлое на то и прошлое, что оно никак не может навредить нам в настоящем и будущем. Так ведь, Листочек? Леголас выглянул из своего укрытия и одарил отца ослепительно яркой улыбкой. — Да. Видимо, не в силах противостоять той любви и обожанию, которое сквозило в этом невинном взгляде синих глаз, Трандуил, наконец, позволил себе улыбнуться и снова нежно поцеловал малыша в лоб. — Ну вот и хорошо. Леголас вернулся к выковыриванию кусочков яйца с тарелки отца, а Трандуил снизошёл до того, чтобы обратить внимание на опешившего Элронда. Но так как Синда просто молча дырявил его взглядом, Элронд, ввиду отсутствия прочих тем для разговора, ляпнул первое, что пришло ему в голову: — Келебриан скоро вернётся. Сегодня, если быть точным.  — Да, Глорфиндел говорил мне. Опасения Элронда подтвердились, завтрак обещал быть очень и очень долгим… — Это всё близнецы. Элладан и Элрохир уговорили её отправиться с ними в какие-то дебри на несколько дней. — Если память мне не изменяет, то чтобы соблазнить Келебриан на очередное путешествие, куда угодно и когда угодно, её не нужно было особо уговаривать. По самым скромным подсчётам Элронда, его супруга не смогла бы вернуться так быстро, чтобы спасти его от неминуемой катастрофы в поддержании светской непринуждённой беседы с неразговорчивым королём-Синда. Но к его превеликому счастью, Леголас начал нетерпеливо ёрзать на стуле, явно не намереваясь доедать все те кусочки фруктов, что сиротливо остались лежать на его тарелке. — Ну, а теперь мы уже можем пойти и поиграть в саду? Ты же сказал, что мы пойдём в сад, когда я поем. Я поел. Трандуил снова улыбнулся, — девятый раз за утро, — больше раз, чем Элронд когда-либо видел за всю свою долгую жизнь. — Прошу прощения, но, похоже, меня очень ждут в другом месте. Сияющий от счастья Леголас соскользнул со стула и принялся наворачивать круги вокруг грозного и величественного Короля, неспешно и величественно прошествовавшего в сторону сада.