Вернуть самое дорогое

Вечером я сидел во дворике на ветке дерева. В виде маленького уставшего воробушка. И приходил в себя. Этот день меня измотал, а ведь он был только первым. Факварл отнимал сил не меньше, чем мелкая вонючка Кирстен. А вместе они составляли великолепный дуэт по доведению меня до белого каления. Эх, как хорошо было, пока псих сидел в своей палате и не желал меня видеть. Вспомнив, как исполнял перед ними обоими танец с супом за обедом, я тяжело вздохнул. Лекарства, помеченные "после еды" пришлось пить "вместо". Да и то даже на них удалось уговорить лишь Птолемею. И все это уже после того, как на меня изловчилась вылить пюре девчонка. - Рехит... - негромкий шепот заставил меня подскочить. Ну конечно! Под деревом стоял Птолемей, в одной тонкой рубашке. Даже курточку не потрудился накинуть! Я мигом слетел с ветки и принял его прежний облик. - А ну быстро в дом! Ты куда выперся в таком виде? Птолемей устало вздохнул. - Ну перестань. Мне не холодно. - Я те дам, не холодно ему! Бегом, сказал! - Рехит, я хотел с тобой... Я подтолкнул его к двери. - Ну хорошо! - раздраженно вскинулся он. - Возьму куртку! Через некоторое время он появился снова, уже одетый. Я терпеливо ждал его, привалившись спиной к древесному стволу. Надеюсь, речь пойдет не о Факварле. Снова. Этот идиот меня за сегодня достал, как никогда. [Да-да, знаю, что я об этом уже говорил!] Кстати, о нем... - Псих там не найдет какой острый предмет, пока мы тут беседуем? Ты таблетки от него хорошо спрятал? - поинтересовался я. - На ползунках Кирстен не повесится? Птолемей покачал головой. - Он спит. - И, увидев, что я снова открыл рот, чтобы спросить, добавил: - Я проверил. Я кивнул. - Так что там у тебя за настолько важный вопрос ко мне, что ты аж в одной рубашке на холод выскочил? Я опять недостаточно нежно на твоего обожаемого Факварла посмотрел? Птолемей засмеялся. - Сбавь обороты, Рехит. Он уселся на скамеечку, но перехватил мой взгляд, вздохнул и встал. - Слушай, меня беспокоит твое состояние. Ты нервничаешь по любому поводу. Он подошел вплотную и уткнулся лицом мне в макушку. Я отстраненно подумал, что это, должно быть, необычно - обнимать самого себя. - Что происходит, Рехит? Разве твое желание не исполнилось? Я отчего-то вздрогнул и прижался к Птолемею плотнее. - Мне сложно, - признался я. Говорить об этом Птолемею не хотелось. Решит еще, чего доброго, что он мне в тягость. - Сложно справляться со всем этим. Берусь за одно, а что-то другое уже требует моего внимания. А эти двое еще и нарочно делают все возможное, чтобы еще больше осложнить мне жизнь. Я просто не понимаю, как такими неблагодарными сви... - Они не нарочно, Рехит, - прервал начинающуюся истерику Птолемей. Я перевел дыхание. - Положим, девчонка не нарочно. Хотя и тут я не уверен. Но Факварл - гарантирую, так и есть. Он меня ненавидит еще с давних времен. - Он тебя не ненавидит, - со вздохом сказал Птолемей. Так, словно раздумывал, стоит ли вообще мне что-то говорить на эту тему. И отпустил меня, чтобы взглянуть мне в глаза. - Обижается на что-то очень сильно. Но это совсем другое. - На что ему обижаться-то? - растерянно буркнул я. [Я и в самом деле не понимал, на что Факварл обижался. Но вовсе не потому, что обижаться не на что. Скорее, наоборот. Вариантов было слишком много. Однако я никогда даже не думал в таком ключе - что Факварл может вдруг обидеться. Ведь для этого надо чего-то ожидать.] Птолемей пожал плечами. И озвучил ту же мысль. - Этого не знаю, Рехит. Но одно я знаю точно - такую сильную обиду можно испытывать только к тому, кто значим. Я привычно фыркнул. От растерянности. - И что мне теперь, расцеловать его в щечки?.. - Я думаю, вам не помешает поговорить. Только без твоего обычного ерничанья. Я тут же испытал приступ этой самой обиды. Благо, для меня не сюрприз, что Птолемей мне значим. - А чего это именно я должен ради него стараться? Он надо мной издевается, а я, значит, обязан вокруг него прыгать? Мне тоже, между прочим, есть на что обижаться. - Рехит... Рехит, ну успокойся, - Птолемей снова обнял меня. - Я же не об этом. Ничего ты не должен. Перестань. Я все еще обижался. За ерничанье. Хотя это, наверное, ужасно глупо. - В данный момент я беспокоюсь именно о тебе, Рехит. Выдохни уже. Ну что такого страшного случится, если кто-то не попьет разок воды, походит в заляпанных ползунках или схватит насморк? Ничего. Я вздохнул. Обиды как не бывало. - Птолемей, я не хочу снова остаться один, - вдруг выдал я совершенно неожиданно для себя. - Я уже терял вас, и это было ужасно. Я не хочу снова испытать все это. Птолемей погладил меня по плечу. - Мы никуда не денемся. - Ага. Ты мне обещаешь? - скептически фыркнул я. - Просто верь мне. Я отстранился и посмотрел на него. Он не отвел глаз. Честно так на меня смотрел. - Тебя беспокоит что-то еще? Он знакомо склонил голову набок. - Мэндрейк, - буркнул я. - Его до сих пор нет. - Наверное, он должен появиться позднее. Нас же всех вернули в разное время. Он был последним? Я кивнул. - Все так. Но он погиб в одну ночь с Факварлом. С разницей не более часа. Птолемей протянул руку и поправил прядь волос, упавшую мне на лицо. От прикосновения теплых пальцев мне сразу стало легче и спокойнее. - Возможно, это не так работает, - предположил он. - Возможно, на воссоздание тела нужно время. И твой могущественный дух просто занимается этим по порядку. Если мальчик дорог тебе, а я это вижу, можешь не уверять, то его обязательно вернут. Никуда он не денется. Птолемей улыбнулся. - И мне просто не терпится с ним познакомиться, - добавил он. - Надеюсь, мы поладим. - Я в этом нисколько не сомневаюсь, - улыбнулся я в ответ. Я и не сомневался. Птолемей посоветовал мне выдохнуть - и я выдохнул. Не хочет Факварл со мной общаться? Прекрасно. И не надо. Я больше не пытался с ним разговаривать, не пытался договариваться, уговаривать. Приносил и ставил рядом воду или тарелку с едой. А уж есть мою стряпню или нет - его право. Лекарства же как-то впихивал в него Птолемей, я даже не интересовался, как. Почему я так себя вел? Вероятно, исключительно потому, что хотел показать этим двоим - Птолемею и Факварлу - что мне все равно. На самом же деле проще мне не было. Мне было сильно не по себе. И я даже не мог понять причину этого ощущения. Кирстен, конечно же, не давала мне скучать. Она стала такой активной, что ее невозможно было ни на минуту нигде оставить. Из коляски летели погремушки и пинетки, ложку за обедом у меня норовили отнять, а еще она взяла за правило вертеться, как юла, пока я ее одевал. И стала невероятно много болтать. Я надеялся, что совсем скоро она соизволит сказать мне свое имя. Однако выносить ее теперь было особенно сложно. Иной раз не помогал даже поджопник. Я все свое внимание сконцентрировал на девчонке, полностью игнорируя Факварла. И все было как-то вполне ничего. До того момента, пока Птолемей однажды вечером не подошел ко мне на кухне с крайне обеспокоенным видом. Я мыл тарелки, стараясь минимизировать попадание воды на мою сущность. Поэтому не сразу заметил его хмурый взгляд. - Чего это ты своего Факварла не развлекаешь? Или вам чего-то нужно? - буркнул я несколько раздраженно. [Да, не очень-то ласково получилось. Но меня почему-то из себя выводило, когда Птолемей столько времени сидел на полу возле этого придурка. Сколько можно потакать его капризам? Парню отдыхать надо, а не утешать тут целыми днями не пойми кого. Но разве ж он меня слушает?..] Птолемей вздохнул. - Рехит, ему хуже. - В смысле? - не понял я. - Депрессия. Она стала сильнее. Он грустит... - Ой, Птолемей, - я даже не потрудился скрыть вспыхнувшее раздражение. - Да все с ним в порядке. Внимание твое привлечь хочет. Я вытер руки и облегченно перевел дух. Теперь можно передохнуть минутку, пока девчонка спит. - Я не знаю, Рехит. Может, лекарства не помогают, - несчастным голосом пробормотал парнишка. Я взглянул на него. Вид у Птолемея был до невозможности несчастным. - Ну хорошо, - фыркнул я. - Я посмотрю. Поговорю с ним. Ночью, когда Птолемей уже уснул в моих объятиях, я вспомнил про его просьбу. Тихонько поднялся и подошел к Факварлу. Тот не спал. Сидел на одеялах, обхватив обеими руками подушку и уткнувшись в нее лицом. Я потеребил его за плечо. - Эй, ты меня слышишь? Поговорить надо. Факварл не взглянул на меня и ничего не ответил. Весь следующий день я поглядывал на него, силясь понять, что же расстроило Птолемея. Пока Птолемей занимался своими записями, Факварл лежал или сидел, чаще зарывшись носом в подушку. Когда же парнишка подходил к нему, отвечал односложно и почти на него не смотрел. Одеялки рассматривал. Может, это он от безделья мается? Заставить его здесь прибраться, что ли? Однако Птолемей переживал, и я решил проверить, нормально ли тот пьет свои таблетки. А то, может, выкидывает втихаря от Птолемея. В обед я принес ему еды и уселся рядом, ожидая, когда он хоть что-то съест и примет при мне лекарство. Факварл однако не обратил ни малейшего внимания ни на меня, ни на тарелку. Я тронул его за руку. - Я принес... Договорить я не успел. Псих шарахнулся от меня, как от чумного. - Отойди! Не трогай меня, - зашипел он. Я недоуменно нахмурился. - Что не так-то? - Уйди, - и он снова схватил подушку, утыкаясь в нее носом. - Птолемей, я что, воняю? - поинтересовался я возмущенно у подошедшего парнишки. - Нет, - недоуменно хлопнул глазенками Птолемей. - А чего он тогда от меня нос воротит? Я даже не стал дожидаться ответа, пошел к Кирстен и схватил ее, чтобы одеть на прогулку. Девчонка мгновенно завопила, и в лоб мне прилетела погремушка в виде невероятно жирного бегемота. Откуда она здесь взялась-то? Не припомню, чтобы я ее воровал. Бегемот навеял давнишние и не слишком приятные воспоминания. Потирая надувающуюся на сущности шишку, я задумался, а не друзья ли приятели этот Сэнэриэн с Уразиилом? Может, это такой способ подколоть меня за давнюю шутку? Оглянувшись мельком на Факварла с Птолемеем, я увидел, что они за милую душу уплетают приготовленный мною обед. Так, словно ничего особенного не произошло, словно так и надо. Я обиженно отвернулся. Вечером Кирстен была в превосходном настроении. Я стащил ей накануне днем из магазина маленького мягкого зайца, [Из шкурных соображений, ибо эти игрушки куда приятней в плане неожиданного попадания духам в лоб, чем пластмассовые. И я вознамерился полностью заменить ими погремушки.] и теперь она счастливо слюнявила ему уши. - Баси, зя-я, - заверещала девчонка, едва я к ней подошел. И одарила меня сияющей улыбкой, даже ладошку к груди приложила от избытка чувств. - Да не за что, - правильно понял ее порыв я. И чмокнул в макушку. - Баси, - нежно повторила малышка. - Бар-ти-меус, - привычно поправил я ее по слогам. - А там кто? Я вытянул руку в сторону сидящего рядом с Факварлом Птолемея. - Меме! - радостно откликнулась девчонка. И, помолчав с задумчивым видом, добавила: - Фава. - Ого! - как можно эмоциональнее восхитился я. - Ну а это? А это у нас кто? И я ткнул малышку в слюнявчик на груди. Девчонка захохотала. - Ки! - весело выдала она. Я с трудом скрыл разочарование. И попытался снова. - Ну, Ки - это понятно. Ну а на самом деле? Как нас на самом деле зовут? - Ки... - как-то сникнув повторила малышка. Я вздохнул. - Понятно. Значит, не помнишь... - Кииии! - вдруг завопила малышка. - Ки-ииии! Губки ее скривились, а глаза наполнились слезами. Я поспешно подхватил ее на руки. - Ну-ну, не надо. Ну Ки так Ки. Хорошо. Только не плачь. Я покачал ее и покружил, как она любит. Девчонка пофырчала, но все же успокоилась и снова занялась зайцем. Я вздохнул с облегчением. Ночью я снова наблюдал за Факварлом. Спал он беспокойно, постоянно ворочался и вздрагивал. А в какой-то момент мне вообще почудилось, что он плачет. Как интересно. Очевидно, ему снились сны. Похожи ли они на видения, возникающие у духов? Но спрашивать у Факварла мне отчего-то не хотелось. Я сидел рядом с Птолемеем, держал его за руку. И думал о Нате. Я знал, что он должен вернуться. Что это логично. Головой я это знал. И понимал все доводы Птолемея на этот счет. Но сердцем... [Вернее, той частью сущности, что выполняет у духов его функции.] я чувствовал, что что-то пошло не так. И меня пугала все чаще возникающая мысль - он не вернется просто так. Если я что-то не сделаю. Но что я мог сделать? Только одно - снова пойти к Сэнэриэну. Под утро Факварл проснулся. И уселся неподвижно на своих одеялах. Даже подушку обнять забыл. Сидел он так довольно долго. И я решил принести ему воды, вспомнив, что с утра надо пить больше. Я достал бутылочку, подошел и хотел поставить ее на пол рядом. Но передумал и протянул Факварлу. Тот не обратил внимания, хоть я и держал бутылку перед его лицом. - Эй, воду возьми, - окликнул я его. Факварл медленно поднял голову и взглянул на меня. Вид у него был жуткий. Глаза наполовину прикрыты, хотя сонным он определенно не выглядел. И смотрели непонимающе. Если бы я увидел такое в больнице, уверился бы, что это потерявший рассудок Хопкинс. Пытаясь привести его в чувство, я вложил бутылку с водой ему в руку. Мгновение он удерживал ее, а потом пальцы разжались и бутылка с приглушенным грохотом упала на пол. Факварл так же медленно перевел взгляд с меня на откатившуюся бутылку. Мою сущность скрутило от внезапного испуга. Я плюхнулся рядом с Факварлом и схватил его за плечи, заглядывая в лицо. - Эй, ты чего? Да что ж это такое! Я затряс его, а потом попросту сгреб в охапку, пытаясь сообразить, что же делать. И чего я не прислушался к Птолемею?.. Идиот! Факварл вдруг прижался ко мне всем телом, как это делала Кирстен, когда чего-то пугалась. Я машинально обнял его, поймав себя на ощущении нереальности происходящего, которое случалось у меня крайне редко. И тут удар в бок вернул меня обратно, к привычному. Факварл зашевелился. И принялся активно меня отпихивать. - А ну пусти! Не прикасайся ко мне! - завопил придурок. Я отстранил его от себя, не выпуская. Взгляд был сердитый, но определенно осмысленный. - Ты в порядке, псих? Напугал меня незнамо как! - буркнул я и отметил, что голос все еще дрожит. - На, бутылку возьми... Я нащупал за спиной бутылку и попытался всучить ее гаду. Тот вывернулся и ударил меня подушкой. Подушка в руках удерживалась надежно, и я облегченно выдохнул. Кажется, я знаю, что надо делать. - А ну бери бутылку и пей! Мне завтрак пора готовить. А я не уйду, пока не выпьешь хоть пару глотков. Вот омлет тебе вчера не понравился, и чем тебя теперь кормить? Ах, ничем? Тогда будешь жрать, что дают!.. Факварл снова ударил меня, и я отнял подушку и огрел его в ответ. - И хватит уже валяться весь день! Займись чем полезным! С ребенком бы лучше помог! - Что случилось? - спросил подошедший к нам заспанный Птолемей. - У Бартимеуса сегодня пмс, - язвительно фыркнул Факварл, безуспешно пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы. Я огрел его еще раз. - Просто кто-то меня уже достал, - картинно заявил я, выпрямляясь. - Птолемей, радость моя, а ты чего хочешь на завтрак? Я играл с Кирстен, когда рядом с нами на диван уселся парнишка. - Ну что? Он повеселел? - поинтересовался я. - Не то, чтобы повеселел, - откликнулся Птолемей. - Но он определенно ожил. Что ты сделал, Рехит? - Поскандалил с ним, - буркнул я, пробегая пальцами по ребрам Кирстен. Девчонка визжала от восторга. - Любопытно, - задумчиво проговорил парнишка. - Вот видишь! - я обернулся к нему. - Не могу я выдохнуть. Стоит мне перестать трястись за вас, как начинается какая-нибудь хрень. Спасибо Сэнэриэну. Он честно сказал - справляться мне одному... - Рехит, ты что, вообще полутонов не понимаешь? - неожиданно резко ответил Птолемей. - Ты не выдохнул, ты эти дни попросту игнорировал его. Словно его и вовсе здесь нет. Очевидно, мы все нуждаемся в твоем внимании. Но не каждую же секунду и не все одновременно. И не по каждой мелочи. Я насупился. Терялся, когда Птолемей говорил со мной в таком тоне. К счастью, это случалось редко. Птолемей, видимо, почувствовал. И обнял меня. - Меме! - восторженно завопила Кирстен. А мне сразу стало гораздо спокойнее. Птолемей гулял во дворике с Кирстен. А я и отлучился-то в ванную совсем ненадолго, всего лишь замочить ползунки. И по возвращении обнаружил, что Факварл роется в шкафчиках на кухне. Я мигом был около него. - Ну и что тебе тут надо? - прошипел я. Факварл заметил меня и досадливо поморщился. - Где мой нож? - буркнул он. - Это какой? Которым ты в себя тыкал? - усмехнулся я. Тот хмуро кивнул. Я подивился его наивности. В больнице выкинули, где же ему еще быть? Неужели же думает, я себе забрал? Салат нарезаю? - Я его вышвырнул, - из вредности заявил я. Тот надулся, как белобрысый хомяк. - Удивительно уважительное отношение к чужим вещам, - буркнул он. Рыться, однако, не перестал. Я решительно отстранил его от шкафчиков. - Зачем тебе нож понадобился? Не нужен он тебе совсем, поверь. - Тебя не спросил. - Факварл одарил меня хмурым взглядом. Мне было не по себе. Но я усмехнулся: - У нас есть щипчики, ими делать маникюр гораздо удобнее. Я тебе дам. Псих пробормотал какое-то ругательство и поплелся на свою лежанку. И тут меня осенила некая неприятная мысль. - Факварл, а откуда ты его вообще взял? Нож этот? Я не припомню его у нас на кухне. Факварл остановился и нахмурился, задумавшись. - Я не знаю, - проговорил он с искренним удивлением. - То есть, ты появился у нас на кухне уже с этим ножом в руках? - уточнил я. И, не дожидаясь ответа, [Который и так был для меня очевиден.]закатил глаза. - Сэнэриэн! Вопросов у меня к этому могущественному духу накопилось слишком уж много. Ну все! Слетаю к нему и все из него вытрясу. И пусть только попробует отвечать недостаточно подробно. А заодно узнаю, где там носит моего Натаниэля.