Вернуть самое дорогое

Как я уже, вероятно, говорил, я ожидал, что в особняке Натаниэля у нас все наладится. Почему? Да много было причин для подобного оптимизма. Нас теперь полный комплект. К тому же иная обстановка, совсем другое настроение у ребят, совсем другие, можно сказать, вибрации. В общем, я был полон надежд. И действительно, поначалу все выглядело вполне благополучно. Новые джинны парнишки распаковывали вещи, в том числе те, что были доставлены из дорогих магазинов специально для нас. Натаниэль был само спокойствие и доброжелательность, ни с кем не ругался, мило улыбался Птолемею, был сдержанно вежлив с Факварлом [придурок выглядел расстроенным и обиженным, но мне было лень разбираться, что там опять втемяшилось ему в голову] и всем своим видом показывал, что его проблема от воссоединения с нами решена. И я, глядя на него, в это поверил. Как это ни смешно, Натаниэль выделил нам всем отдельные комнаты. Смешно, потому что и мне тоже. Да-да, вы не ослышались. У меня появилась собственная комната. Никто до такого еще не додумывался, ни разу, за всю мою жизнь. Даже у Птолемея так далеко фантазия не зашла. На мой вопрос, зачем, Нат смущенно пояснил, что будет мне где сидеть, пока они спят. - Пока вы будете спать, я буду сидеть рядом и держать вас за ручку, - возразил я. - Думаешь, в этом будет необходимость? - как-то слишком уж беспечно отмахнулся Натаниэль. - Ну, положишь туда свои вещи. Я был обескуражен этим предложением, но спорить не стал. Чувствовал - парень хочет обо мне позаботиться. Это было до того странно, что я даже никаких эмоций на этот счет не испытал. Но портить ему удовольствие и интересоваться, что же это за вещи такие, не хотелось. Пусть развлекается. Итак, мы получили каждый по своей комнате. Факварл принялся было настаивать, чтобы Квизл разместили вместе с ним. Нат же считал, что у ребенка должна быть своя комната. В результате пришли к компромиссу - поселили бывших джиннов в смежных комнатах. Факварл поворчал, но все же согласился. Торчать порознь в своих спальнях, тем не менее, никто не хотел. Квизл улеглась спать в гостиной Ната, а Факварл и Птолемей отправились в комнату последнего размещать там поудобнее новоприбывшие книжки. Мы с Натом расположились в креслах поблизости от спящей малышки, чтобы присматривать за ней. Нат пил сильно разбавленное вино. И выглядел все таким же измученным, как и в машине. - Как ты себя чувствуешь? - добавив в голос как можно больше равнодушия, поинтересовался я. Натаниэль прикрыл глаза, помолчал, явно прислушиваясь к себе. Потом ответил: - Немного уставшим. И, пожалуй, чуть раздраженным. Но ничего более. Я кивнул. "Чуть раздраженным" - это мне не понравилось. Впрочем... - И выглядишь ты не лучше. Отчего устал-то? Опять ваши волшебничьи делишки? Мальчишка взглянул на меня и нахмурился. - Бартимеус, мы восстанавливаем Лондон. Модернизируем систему. Думаешь, это так просто? Я усмехнулся. Просто это определенно не было. Сам был в авангарде восстанавливающих, пока парень невесть где прохлаждался. - К тому же, я так долго тебя искал... Уже и не верил, что ты найдешься, - мальчишка снова прикрыл глаза и откинул голову на спинку кресла. - И теперь... ощущения такие странные. Я-то думал, что испытаю радость, но, видно, работа так выматывает, что я... Я поерзал в кресле. Отчего-то занервничал. Сам понять не могу, отчего. - ...И ты чувствуешь такое расслабленное опустошение... - продолжил за него я. Мальчишка приоткрыл глаза и покосился на меня. Заворочалась и сладко причмокнула Квизл. Возникшее мимолетное ощущение, что она прислушивается к нашему разговору, впрочем, быстро прошло. - Откуда ты знаешь? - недоверчиво проговорил он. - Не поверишь, - фыркнул я. - Я ведь тоже долго тебя искал. Натаниэль некоторое время внимательно меня разглядывал. Я ждал чего-то неожиданного. Какого-то внезапного вопроса. Но он только задумчиво проговорил: - Как так получилось, что мы столько времени не могли найти друг друга? Я пожал плечами. - Сэнэриэн. Полагаю, это была еще одна проблема, которую он добавил мне бонусом. Как будто других мало было... - Что за проблемы? Расскажи подробнее, - попросил он. - Все же и мне придется теперь иметь с этим дело. - Проблему Квизл ты видишь, - я кивнул на малышку. - У Птолемея поднимается температура. Факварл... Факварл в депрессии. Если я не оказываю ему достаточно внимания, он впадает в какое-то состояние такое апатичное... Даже не знаю, как это назвать. - Может, Иное место могло бы ему помочь? - чистосердечно предположил Натаниэль. Я вздрогнул. По сущности пробежался неприятный холодок. - В точку, Нат. Могло бы. Не будет для него больше Иного места. Он ведь теперь не дух. Это не просто обличье, кроме человеческого тела у него ничего больше нет. И все - из-за меня. Так-то вот. Натаниэль поджал губы, покивал. Все это явно произвело на него куда меньшее впечатление, чем должно бы. Все верно. Куда волшебникам понять нас и наши переживания? Особенно те, что связаны с Иным местом. - Кстати, его нельзя оставлять одного ни на секунду. Кто-то должен будет присматривать за ним. После той, первой, попытки самоубийства были еще два поползновения в ту же сторону. Я все острые предметы от него прячу. Я, конечно, надеюсь, что здесь у нас у всех все наладится, но... Парень махнул рукой, давая понять, что информация до него дошла и можно дальше не объяснять. - Он не видит на высших планах? Тогда приставлю к нему беса. - И пусть остается невидимым на первых трех, - добавил я. Натаниэль изумленно моргнул, но ничего не спросил. Сверху, из комнаты Птолемея, не доносилось ни звука. Весь дом был погружен в уютную тишину. Что они там делают? Читают, что ли? А, кстати, с них станется. Если вскорости не выйдут, пойду проверю. И шугану, если что. Нат поднялся, подошел к столику и налил себе еще вина, на этот раз не разбавляя. - Эй! - я в мгновение ока оказался рядом. И забрал из его рук бокал. - Хватит с меня уже пьяных выходок. Перестань, пожалуйста. Парень изумленно воззрился на меня. - Каких выходок, Бартимеус? Когда такое было?.. - Да я не о тебе, - мрачно пробормотал я. - Если хочешь пить, принесу тебе сок. Нат задумчиво посмотрел на бокал, который я держал в руке. Но отнимать не стал. Вернулся в кресло. Я отставил вино и подошел к нему, вглядываясь в лицо. Парень почти не изменился. Все те же морщинки у глаз, те же синяки, та же усталость во взгляде. Даже и не скажешь, что он чудесным образом вернулся к жизни. Кажется, как и Факварла, его это нисколько не обрадовало. - Что ты так смотришь? - с легкой улыбкой спросил вдруг Нат. - Ничему тебя твоя гибель не научила, - буркнул я внезапно для себя. И почувствовал досаду. Не хотелось мне такого для этого мальчишки. С Факварлом-то, понятно, безнадежно. Но остальные... Новая жизнь должна быть новой, нет? Оправдывать свое название. А у меня ощущение, будто я снова завел какую-то нескончаемую нудную игрушку для Ната. Что проигрывает одну и ту же всем уже давно опротивевшую песенку. - Кто у вас сейчас в премьер-министрах? - поинтересовался я отчего-то. Натаниэль пожал плечами. И рассеянно уставился куда-то в никуда. - Не в премьер-министрах. В исполняющих обязанности. Гарольд Баттон. Но он уже заявил, что на постоянно оставаться не собирается. На следующей неделе будем решать голосованием, но... - Что - но? - переспросил я, так как парень замолчал. - Кандидатура только одна... Я снова поймал его взгляд и всмотрелся в глубокие темные глаза. Мне почудилось, что где-то в самой глубине вспыхнули желтые, как у духа, огоньки. - Ясно, - процедил я. И отвернулся. К тому времени, как я выгнал из новой комнаты Птолемея стихийно образовавшийся там дискуссионный клуб на троих [Они и вправду там читали и что-то выписывали из книг в компании с локатором] на завтрак, Натаниэль уже сладко спал в кресле, укрытый рыжим пледом. Я не рассказал никому, как убаюкивающе мурлыкал ему на ушко в облике большого черного кота, стараясь добиться ровного и безмятежного сна. И был только рад, что эти трое не объявились в этот момент в гостиной. Нет, ну а что? Они-то могут позволить себе потом продрыхнуть хоть весь день [Но, конечно же, надеяться на это не стоит. Особенно в отношении Птолемея.], а Нат сейчас вскочит и поплетется в свой Парламент. В скором времени и в самом прямом смысле - в свой. На кого заметнее всего подействовал переезд к Нату, так это на Квизл. В первое же утро она подскочила с дивана и резво заковыляла к двери, придерживаясь за мебель. Я разговаривал с Птолемеем и не заметил. Зато заметила Ребекка Пайпер, как раз появившаяся на пороге с неизменной папкой в руках. - Ой, какая чудесная малышка! Какие глазки! Какой носик!.. - в отличие от Китти заверещала та. Мы с Птолемеем синхронно развернулись. Квизл, цепко держась за кресло, задумчиво разглядывала Пайпер. Словно решала, как ко всему этому относиться. С одной стороны, волшебница перекрыла ей такую заманчивую дорогу к увлекательному путешествию по огромному особняку. С другой - правильным тоном говорит правильные слова. Наконец Квизл выбрала - расплылась в улыбке и издала радостный визг. Путешествие, в конце концов, может и немного подождать. - Пошла! - восторженно воскликнул Птолемей. И кинулся к Квизл. Ну, до "пошла" пока не дошло, она все еще держится за мебель. Но уже кое-что. И я бы тоже порадовался, но Пайпер вызвала слишком уж неприятные воспоминания. Птолемей подхватил малышку на руки. Это Квизл не понравилось. Ей хотелось и дальше сохранять новообретенную самостоятельность, и она возмущенно рявкнула. Пайпер умилилась еще больше. Птолемей попытался удержать сердито вырывающуюся девчонку, но после того, как она исхитрилась извернуться и села на папку, которую держала в руках волшебница, сдался, вернул Квизл на пол и принялся помогать Пайпер собирать рассыпавшиеся листочки. Пайпер что-то вполголоса сказала ему. Он, ожидаемо, не понял, пожал плечами. Короче, познакомились. В этот момент пробудился Нат и с заспанным видом высунулся из-под пледа. - Доброе утро, госпожа Пайпер! - Он мигом вскочил и ощутимо покачнулся. Черт бы подрал этот Парламент и не в меру самоотверженных волшебников! - Джон, кто эта чудесная малышка? - спросила в ответ Пайпер. Натаниэль вздрогнул и уставился на Квизл так, словно впервые видел. - Это... - он с трудом формулировал мысли. Видимо, еще до конца не проснулся. - Это друзья Бартимеуса. Он кивнул на меня. Пайпер взглянула мне прямо в глаза. И изумленно раскрыла рот. К моему удивлению, Нат подробно разъяснил девице ситуацию. Представил ей Птолемея. Та, к моей досаде, легко перешла на древнегреческий и, кажется, умудрилась с ходу очаровать мальчишку. Ну ладно - Китти. Но этой Пайпер зачем так доверяться-то? Правда, заглянувшего к нам Факварла Нату хватило ума представить как Френсиса Блера. Пайпер посмотрела на него, прищурившись. Но, видимо, зря я волновался. Хопкинса она либо не видела ни разу, либо не помнила, как он выглядел. Ситуация вызвала у Пайпер живейшее любопытство. Однако она сразу поверила. Ну конечно! Китти, как выяснилось, успела ей рассказать о гибели Натаниэля, чуть ли не у нее на глазах. И потом они никак не могли объяснить себе его чудесное возвращение. - А как зовут девочку? - поинтересовалась волшебница. Девочка зверски дергала ее за юбку, требуя обратить на себя внимание. Нат вопросительно взглянул на меня. - Квизл, - ответил я. Натаниэль нахмурился, словно что-то припоминая, но говорить ничего не стал. Пока мальчишка был в Парламенте, я весь день провозился с малышкой и Птолемеем. Было странное ощущение - мне ничего не надо было делать. В смысле, никакая необходимость надо мной не довлела. Я мог отправиться полетать в свое удовольствие - никто меня не держал. Не нужно было переживать и беспокоиться о будущем, о том, что все на моих плечах. Даже держать Факварла в поле зрения не было необходимости. Нат, как и обещал, приставил к нему беса. Кстати, Птолемей тоже заметил, что с настроением у придурка что-то не то. И принялся настаивать, чтобы это выяснил я. Но с чего я-то? Птолемею он охотнее все объяснит. Нат заявился вечером. Хлопнул дверью, устало зашвырнул пальто и портфель в угол, где их ловко подхватил джинн по имени Бенедикт [Я уже успел немного познакомиться с новыми джиннами Ната. И все благодаря Птолемею.]. И застыл, прислонившись к стене, бессмысленным взглядом глядя на Квизл. Девчонка старательно пыхтела, медленно сползая по ступенькам задницей вниз. Я думал, что он пялится на девчонку просто так. Ибо любоваться там, честно говоря, было нечем. Но Нат вдруг кивнул на нее и сказал мне: - Я сегодня говорил с министром внешней торговли. У нее дочка примерно такого возраста. Она сказала, что есть такие специальные развивающие группы... - Знаю, - фыркнул я. - Мы как-то были в такой на рекламном посещении. Квизл там очень понравилось. - Значит, будет ходить... - как-то рассеянно пробормотал Нат. - Квизл... Хмм... Я долго не мог понять, что же это было за "хмм" и почему Нат становится таким рассеянным, когда смотрит на девчонку. Выяснилось, что же у него на уме, довольно не скоро. Мы все понемногу привыкали к новым, лучшим условиям. Птолемей с восторгом исследовал библиотеку и частенько доставал уставшего Ната расспросами. Нат поддался моим увещеваниям, что нам нужно больше его внимания, и стал возвращаться пораньше. [Тут еще и Китти помогла, с которой мы, признаюсь, немножко сговорились.] Факварл все так же дулся, правда. Избегал не только Ната, но и меня. Как будто это я его заставил переехать! Но я рассчитывал, что в скором времени Птолемею это надоест, он поговорит с психом и выяснит, чем он там недоволен. Однажды утром, еще до появления Пайпер, мы с Квизл нагло расположились в спальне Натаниэля. Вернее, нагло расположился я. Девчонку Нат утащил в свои запретные для всех покои сам, застав нас играющими на лестнице в пять утра. [Квизл просыпалась теперь, когда хотела, и засыпала, когда ей вздумается, в любое время дня и ночи. И я старался ее развлечь, чтобы дать остальным поспать.] Я отправился за ними следом, и Нат не только не выставил меня, но и ничего не сказал. Ну не мог же я, в самом деле, не воспользоваться этим. В спальне ничего интересного не нашлось. Ваза с цветами, пара магических книг на тумбочке. Пушистый коврик у кровати. Натаниэль показывал Квизл из окна разбойничий [простите, волшебничий, конечно] квартал и рассказывал, как замечательно она сегодня пойдет в развивающую группу, и какие там будут прекрасные воспитательницы, готовые исполнить любое ее желание. Квизл же смеялась и трясла его за плечо, намекая, чтобы он ее покружил. Это интересовало ее куда больше, чем воспитательницы. Наконец он сообразил, что ей надо, и смело подкинул ее к потолку. Квизл радостно завизжала. - А еще я заказал тебе сюрприз, - заявил Нат. - Вернешься с группы домой - а он уже здесь! - Я так понимаю, ты решил мне избаловать Квизл окончательно? - поинтересовался я. - Мало было Птолемея с Факварлом. Квизл, не хочешь поджопник? Для профилактики? Квизл высунула язык и издала неприличный звук. Нату в лицо полетели слюни. Но тот не обратил внимания. - У Ффукса был джинн... - вдруг проговорил он. - Мне кажется, или его звали... - Это она, - подтвердил я. - Тот самый джинн Ффукса. Которого ты послал в патруль. Нат перестал подкидывать Квизл и взглянул на меня. Глаза у него были совершенно несчастными. Я пожал плечами. Девчонка издала недовольный возглас и засучила ножками, пиная Ната. Тот снова встряхнул ее и покружил. На этот раз разглядывая со всех сторон, словно бы ожидая найти какой-то изъян. - Но это же... маленькая девочка, - проговорил он наконец. - Такая же, как и обычные, человеческие дети. Не отличить. Играет со мной... Я усмехнулся. - Да, Нат. Мы, конечно, существа более совершенные. Но такие же живые. И у нас так же есть свои желания, потребности, переживания. Вот такой тебе сюрприз. Натаниэль посмотрел на меня с укором. Но потом, все с тем же изумлением, на Квизл. - Надо же... Джинн Ффукса... - донеслось до меня еле слышно. Итак, мы потихоньку обживались в новом доме. Я видел, как тяжело приходится Натаниэлю. Поэтому старался уделять ему как можно больше внимания. Ну и Квизл, конечно, тоже. Этой попробуй не удели. Я ходил с ней на занятия, я играл и развлекал ее. Качал в гамаке в специально оборудованной комнате "все для юной принцессы". Да-да, тот самый сюрприз от Ната. [Справедливости ради, Нат тоже часто приходил, у него как раз в это время был обед. А Факварл тоже частенько играл и развлекал. И все же я много времени проводил с девчонкой.] Я старался, хотел как лучше. Стремился наверстать с Натом то время, что он был без меня. А получилось... Ну, как Сэнэриэн, видимо, запланировал, так и получилось. Отдельные спальни привели к тому, что распределять внимание на всех мне стало сложнее. Я сосредоточился на Натаниэле, так как полагал, что с другими моими возвращенцами все более-менее в порядке. Итогом же стало то, что Факварл снова начал проваливаться в непонятную мне апатию. Серьезно заняться им было сложно - он упорно дулся и не подпускал меня к себе. И мне приходилось ночами тайком пробираться к нему в спальню, чтобы хоть немного пробыть рядом и привести его в порядок. Я начал делить свое время между Натом, Квизл и придурком, рассчитав его примерно поровну. В результате внимания моего стало недоставать всем. Девчонка начала вести себя отвратительно, стремясь добиться от меня больше любви. Факварл был мрачным и неразговорчивым. А Нат... Нат начал проявлять странную нервозность. Я все чаще стал замечать, как он раздраженно пинает мебель и кидает на стол свои бумаги. Попытка поговорить ни к чему не привела. - Нат, слушай... - я как раз увернулся от летящей в мою сторону ручки и с трудом подавил желание перенаправить ее таким образом, чтобы она вылетела в окно. - Ну?.. - недовольно раздалось в ответ. Мальчишка искал в кипе документов какой-то один особенно важный, принесенный часа два назад Пайпер. И судя по выражению его лица советовать впредь откладывать особо важные документы в какой-нибудь ящичек сейчас не стоило. - Ты уверен, что тебе не нужен перерыв? Скажем, на то, чтобы пообниматься со мной? Натаниэль раздраженно на меня посмотрел. - Бартимеус, со мной все отлично. Я просто устал. Все на мне, Баттон и пальцем пошевелить не желает! Еще и Ребекка!.. Вот куда она дела документ? Она его приносила вообще или нет?! Я потянулся и зевнул. Мне это помогало хоть немного снизить тревогу. - Приносила. При мне. - Черт! Вздохнув, я поднялся из кресла, где недавно уютно устроился. И подошел в парню. - Документ подождет. Иди-ка ко мне. И я сделал приглашающий жест обеими ладонями. - Не подождет!.. - начал было Нат. И вдруг едва не со стоном практически рухнул в мои объятия. Я сделал свой облик помассивнее, чтобы он смог с комфортом расположиться на моей груди. Некоторое время Нат молча сопел. - Это просто сумасшедший дом какой-то, - внезапно проныл он. - Знаю, Нат, знаю, - посочувствовал я и потрепал его по волосам. - Сам все время про это думаю. Но ничего, зато ты жив. И тебе даже не приходится для этого обниматься с Факварлом. А подумай, каково мне. - Очень смешно, Бартимеус, - буркнул Нат. И вдруг обхватил меня руками, тесно прижавшись. Я обнял его поудобнее, прикидывая, сколько времени будет нужно, чтобы он полностью успокоился. И не лучше ли усадить его на диван. Люди существа хрупкие. Устанет долго стоять-то... Я осекся со своими размышлениями, даже не сразу сообразив, что же меня насторожило. Нат сопел. Но не ровно, как вот только что. А как-то прерывисто. Его пальцы крепко стискивали мою сущность. И я вдруг почувствовал все то же волнующее ощущение внутри, что возникало у меня иногда от близости Птолемея. Только сильнее. Настолько, что сущность словно бы сжалась. Нат прижимался все плотнее, слегка елозя по мне. Я запустил руку в его волосы, поглаживая. Просто прекрасно! Вдруг парень резко подался назад. - Кажется, я уже в порядке, - поспешно ответил он. Что-то он раскраснелся. Жарко, что ли? Спорить я не стал. В конце концов, он и вправду выглядел миролюбивее. К тому же, не понравилось мне то, что сейчас тут у нас происходило. Ох, не понравилось. Стараний моих хватило ненадолго. Уже через день в обед Нат появился в центре, куда я таскал Квизл на развивающие занятия, чтобы полюбопытствовать, как там проводит время малышка, а заодно отвезти нас домой. [Ну, обычно-то он просто присылал за нами машину, некогда было. Но тут выкроил для нас минуточку.] Квизл в это время как раз перешла от игр с разноцветным песком к тоннелям и мячикам и звонко хохотала, когда тренерша подпихивала ее под пятки. Я был все в том же облике респектабельной мамочки с начесанными блондинистыми волосами, холеными ногтями и подтянутой фигуркой. Нат увидел меня, оглядел с головы до ног и пренебрежительно фыркнул. Что ему не понравилось, так и осталось для меня загадкой. Потому что Нат заглянул в зал. И понеслось! - Вы что делаете?! - рявкнул без малого премьер-министр, да так, что бедняжка Квизл подскочила вместе с тоннелем, в который уже забралась по плечи. Тренерша тоже подскочила. И обернулась с изумлением на лице. - Простите? - переспросила она. И вопросительно взглянула на меня. - Наш старшенький, - фыркнул я. Девушка пристально посмотрела на Ната. Кажется, силилась понять, почему старшенький внезапно похож на будущего главу правительства, чьи фото уже красовались на первых полосах всех газет. - Неужели вы не видите, что ей это неприятно? Как вам бы понравилось, если бы вас били по ногам? Да кто вас вообще пустил к детям?.. Я поморщился и шагнул к Нату, собираясь его остановить. Вот только как? Обнять на глазах у всех? Или начать ему выговаривать? - Но я же... Девочке весело... - растерялась тренерша. И обернулась к Квизл. К моей досаде, девчонка тут же разрыдалась. Тренерша в полной растерянности смотрела на нее. Нат тут же подхватил Квизл на руки. Та завопила еще громче, и в воплях явственно слышалось "Ба-си!" - Я ее забираю! - он раздраженно затряс малышку. Я уже знал, что так делать не надо. - Мы больше к вам ни ногой! Я позвоню руководству! Молоденькая тренерша выглядела так, словно тоже вот-вот разрыдается. С меня было достаточно. Я решительно подошел к Нату, отобрал Квизл и вернул на яркий пружинящий матрас. Та робко завсхлипывала. - Я очень прошу прощения! Продолжайте, пожалуйста. Мы сейчас, - скорчив виноватую физиономию, раскланялся я с тренершей. И поволок Ната к выходу в коридор. Тот вырывался и возмущенно бухтел в своем волшебничьем стиле, что-то вещал о том, что он член [кажется, правительства, но могу и ошибаться], и что он всех тут отправит на Колыму - я его особо не слушал. Я целенаправленно буксировал его в дальний темный угол. Где и заключил в крепкие объятия. Благо, в коридоре никого не было. - Бартимеус, ты чего?.. - прошипел было он. И тут же заткнулся. - Если ты лишишь Квизл одного из самых любимых развлечений, она этого не простит ни тебе, ни мне. Поверь, я ее очень давно знаю, - предупредил я. Парень досадливо хмыкнул. - Но она ведь ее била? - неуверенно проговорил он с отчетливой вопросительной интонацией. - Нет. Подпихивала под пяточки. Ты испортил им самое веселье. Нат только грустно вздохнул. Мы извинились, как могли, перед тренершей. Я умолял не отказывать нам в дальнейших занятиях. Намекал на подарок. Клятвенно уверял, что старшенький впредь будет смирно ждать нас в машине. Наконец удалось уладить этот инцидент наилучшим для Квизл образом. Ей даже досталась в утешение сахарная баранка. И мы все в хорошем настроении поехали домой. Дома Нат на некоторое время закрылся в кабинете, занялся нудными бумажками. А я передал Квизл на попечение Факварлу и отправился к Птолемею, которого что-то нигде не было видно. Птолемей обнаружился в кровати, делал заметки в какой-то толстенной книге. И выглядел слишком уж бледным. [Кажется, я про кого-то забыл со своими дежурствами?] - Привет, - улыбнулся он мне. - Посидишь со мной? Я пристроился рядом и обнял его. Так и есть! Температура! - Легче? - подозрительно спросил я. Память о том ужасном гриппе все еще тревожила меня. - Да, - мурлыкнул парнишка и прильнул ко мне. - Рехит, у меня тут возник вопрос насчет информационной связи духов, находящихся одновременно в Ином месте. Вот Факварл говорит... Я мысленно вздохнул, но принялся безропотно слушать. Когда Птолемею наконец стало легче, я выбрался из его спальни в гостиную, собираясь проверить, где остальные. График моих дежурств ночами у их постелей определенно надо было перестраивать. И увидел в гостиной Натаниэля. Он стоял у столика с выпивкой и злобно звенел бокалами, наливая себе виски. - Эй! - направился я к нему. - Мы же договаривались! - О чем? - изумился Нат. И демонстративно отпил из бокала. - Мне надо расслабиться после тяжелого дня. - Так давай я помогу, - самоотверженно вызвался я. - От этого будет только хуже, - я кивнул на бокал. - Тем более после того, что ты уже устроил сегодня в детском центре. Нат мгновенно вскинулся. И я насторожился. - А что я устроил? Ничего особенного я не сделал. Всего лишь попросил не бить ребенка. - Ага, попросил... - Ну конечно, Бартимеус! Ты все время меня обвиняешь! Куда мне до вас с Птолемеем! И он раздраженно отшвырнул салфетку, повернувшись ко мне своей перекошенной от злости рожей. - Та-ак, - медленно проговорил я. И ухватил Ната за рукав, подпихнув к дивану. - Та-ак! - повторил я уже громче. Мальчишка, видимо, от неожиданности, испуганно уставился на меня. - А ну все сюда! - рявкнул я на весь дом. И бросив Нату "сиди здесь" направился вверх по лестнице. Навстречу мне попался встрепанный Факварл с Квизл на руках. - Бартимеус, охренел? Ты чего орешь? - накинулся он на меня. - Вниз! В гостиную! Быстро! - махнул рукой я. Озадаченный Факварл, к счастью, не стал спорить. Я поднялся к Птолемею, поднял его с кровати прямо с книжкой в руках и потащил вниз. - Рехит, ты чего? Что опять не так? - пытался допытываться он. Я чувствовал себя виноватым перед ним. Вероятно, я его напугал. - Все объясню в гостиной, - как можно мягче ответил я. Парнишка только хмыкнул. - Итак, - заявил я, когда мы все были в сборе. - Никаких больше спален. Спать будем в одной комнате все вместе. На одной кровати или на полу. Так, чтобы я мог одновременно обнимать нескольких. А сегодня вы все останетесь в гостиной. Возражения не принимаются. Никогда еще в своей жизни я не был столь убедителен и красноречив. Никогда еще настолько не распоряжался волшебниками. Никогда настолько не гордился собой. И никогда еще меня не слушали так внимательно, раскрыв рты. Несколько мгновений стояла тишина. И я было уже поверил, что до них дошло, и возражать никто не собирается. Уже даже рот раскрыл, чтобы спросить Ната, есть ли у него достаточно просторная спальня, чтобы вместить огромную кровать. - Совсем чокнулся сегодня, Бартимеус? - резко поинтересовался Факварл. - И ради этого бреда я сижу сейчас здесь вместо того, чтобы работать? - закатил глаза Нат. - Ну Рехит, ну правда. Чего на тебя нашло? - сочувственно вздохнул Птолемей. Я подавил желание отвесить каждому из них хороший подзатыльник. Но от ора, конечно же, не удержался. - То есть, для вас все в порядке, да?! Вы ничего не замечаете, да?! У одного температура, другой на людей кидается [Нат бросил на меня хмурый взгляд исподлобья] - все нормально, Бартимеус! Продолжай! Скачи из спальни в спальню, как зайчик! Я не смогу вам помочь, если не соберу вас в одной комнате. Нравится вам это или нет... - Нет, - отрезал Натаниэль. Я умолк, с досадой глядя на него. - И больше всего мне НЕ нравится, что ты считаешь себя вправе распоряжаться нашими жизнями. Кто дал тебе это право, Бартимеус? Твой дух? Он сообщил, что отныне мы - твои рабы? - Но ваши жизни действительно зависят от меня, - пробормотал я. - Это ты так думаешь, - жестко заявил Нат. - Вот именно, - фыркнул Факварл, поднимаясь. - Стой! - я кинулся было следом за ним к лестнице. - Ах ты гад! Мимо меня прошествовал Мэндрейк. И я сдался. Я вернулся в гостиную и уселся на диван в самом скверном настроении. - Рехит, не огорчайся. Все наладится, - Птолемей обнял меня и уткнулся носом в щеку. Я вздохнул, наслаждаясь привычным щемящим чувством в сущности. Стало чуточку легче. - Я так не справлюсь, Птолемей. Них...[тут я вставил некое словечко на аккадском] не справлюсь. Даже если бесконечно буду бегать из комнаты в комнату. Все бесполезно. - Да не может быть бесполезно, - парнишка слегка встряхнул меня. - По условиям заклинания такого уровня невозможно устроить ситуацию, с которой заказчик не смог бы справиться. Я нашел об этом упоминания у Страуда... Ты просто что-то упустил. Какую-то возможность. Я только вяло улыбнулся ему и кивнул. Какую уж там возможность... Тут только одно объяснение - духу нравится надо мной издеваться. А задача... видимо, задачу он на меня взвалил в принципе невыполнимую. А чего еще можно было ожидать от могущественного духа? Если уж глядя правде в глаза... Однако я все равно старался изо всех сил. Носился, как ненормальный, из спальни в спальню целыми ночами. Да и днем использовал любую возможность. "Моя спальня" была единственным местом в доме, где я ни разу не побывал. Как раз в это время Птолемей решил всерьез взяться за английский. Досадный пробел в знаниях мешал ему изучать большинство книг, имеющихся в библиотеке Натаниэля. И попросил он в этом моей помощи. Как по мне, логичнее было бы попросить Ната. Но, несмотря на спокойное и доброжелательное общение, сближаться мои мальчики не торопились. Меня это несколько расстраивало. Я надеялся, что Птолемей успокоительно подействует на Ната, а заодно разъяснит ему необходимость спать в одной комнате. Однако ничего подобного не происходило. Я снова слишком нервничал. Что было несвойственно для меня. И это тоже беспокоило. С другой стороны, никогда ранее на меня не сваливали столько ответственности, да еще за утерянных и заново обретенных дорогих мне существ. Никогда еще я не чувствовал такого раздражения из-за любви к ним. Ощущение, что тебя используют по полной программе прямо без пентакля, ей-Богу! Однако довольно скоро я понял, что это были еще только цветочки. Так, ерундовина на постном масле. Настоящие же переживания маячили впереди. В тот вечер мы с Птолемеем расположились в его комнате и мирно изучали английский. Все было, как обычно. За окном потихоньку темнело. Снизу доносились вопли капризничающей Квизл. Птолемей, усевшись на край кровати, низко склонился над книгой, выискивая какое-то непонятное ему место в надежде, что я объясню. [Сколько я ни уговаривал его, что сначала надо бы освоить разговорный и что нечего даже открывать книги, пока он не научится поддерживать сносный диалог, ученый в пареньке побеждал. И он упорно заваливал меня вопросами по грамматике, в которой я, вообще-то, мало что смыслил.] - Ох, Рехит, - он вдруг вздохнул с некоторым даже отчаянием и отложил книгу. - Я, наверное, никогда не смогу это понять. Я недоуменно замер. Птолемей - и сдается?! Это в учебе-то?! Да если есть человек в этом мире, который и может понять все, так это только Птолемей! - Подожди. Слушай, - засуетился я. - Здесь все дело в том, что мыслите вы с европейцами по-разному. У тебя в голове сотня разных нюансов на все случаи жизни. А у англичан все проще. У них на все - только один. Поэтому говорю ж тебе, заучи для начала, в каких ситуациях какие фразы... - Но я же тебе не попугай, - обиженно протянул вдруг парнишка, изобразив такую надутую физиономию, какой я ни разу у него до этого не видел. Ну вот только этого не хватало! Я с огромным трудом подавил смешок, отпихнул подальше дурацкую книгу. И толкнул Птолемея на кровать. - Отдохнуть тебе надо, хозяин. Хоть немного. Давай пока я расскажу тебе по-английски об англичанах. А ты попробуешь вникнуть. Птолемей уселся обратно и пристроил на коленях подушку, которую обхватил руками, ткнувшись в нее носом. - Представляю, что ты там понаплетешь, Рехит. И не называй меня так, две тысячи лет прошу. Он снова схватил книгу и рассеянно начал ее перелистывать. Отдыхать явно не собирался. - Вот как мне сказать, например, что в будущем я, возможно, лягу спать? - вздохнул он. - Используй слово "возможно", - посоветовал я. - Хотя в твоем случае больше подойдет отрицание. И да, оно для всего "не". Увидев его кислую физиономию, я не удержался и погладил его по руке. - Ты слишком торопишься. Учишь всего какую-то неделю. Это же тебе не греческий, это совсем другая система. Примитивная и все такое. Наберись терпения. Птолемей прильнул ко мне. Внутри яркими искорками вспыхнуло щемящее чувство. Совсем недавно я испытывал его, обнимая не в меру ворчащего Ната. И возникло странное ощущение, что оно утихло не до конца, а сейчас вдруг стало еще сильнее. Я не обратил особого внимания. Уже привык. Тем более, что ощутил и неприятное - у Птолемея опять была температура. - Ты прав, Рехит. Я переоценил свои способности... - бубнил между тем парнишка. - Одно дело - заклинания, и совсем другое... Я ощупал его голову, удостоверяясь, что не ошибся. - Ты переоценил свои силы, мой дорогой. Ну-ка, давай, иди-ка сюда. Я притянул его в свои объятия, и он уже привычно в них устроился. Но поболтать на тему собственной никчемности все еще хотел [Полагаю, это был горячечный бред.] - Я слишком мало интересуюсь людьми и их жизнью, и это меня подвело... - И правильно, - одобрил я. - Да, но язык, способ мышления - оно все рождается в общении. Мне надо выходить в город, слушать людей... Ну, опять понес свою фигню. Я перестал вникать и просто поглаживал его по руке. Ощущать его в своих объятиях было приятно. И пахло от него чем-то необыкновенно теплым и родным. Счастьем из далекого прошлого. Я ткнулся в его шелковистые волосы, вдохнул этот запах моря и нагретой земли. И сущность внутри словно взорвалась. Разлетелась мелкими брызгами, не покидая границ моего иллюзорного тела. - Рехит... - прошептал Птолемей со странной интонацией. И я вдруг понял, что он уже некоторое время ничего не рассказывает. А я все это время целую его волосы, щеку, линию подбородка... В какой-то момент я еще что-то соображал. В какой-то момент я еще пытался остановиться. Но теплая волна, захлестнувшая мою сущность, упорно влекла меня дальше. Я не мог сопротивляться. Я ткнулся в его шею, гладил, целовал. С губ срывался невнятный шепот. Я как никогда осознал, что его со мной не было. Долго не было. Его могло вообще никогда больше не оказаться рядом. Если бы не невероятная, чудесная случайность. Это шанс, которые не выпадает практически никому. Это почти невозможно - то, что он здесь. В моих объятиях. На меня внезапно выплеснулась вся та боль и весь тот ужас, что я забивал куда-то на дно сущности все эти тысячелетия. И одновременно - счастье, что это позади. Вот он, мой Птолемей, рядом, я сжимаю его хрупкое запястье и ощущаю пульс. Теперь главное - не выпустить. Я прижал его запястье к губам, провел языком по бьющейся жилке. И потянул на себя, практически вжимая парнишку в свою сущность. Мои ладони оказались под его рубашкой. Я, как безумный, гладил и гладил эту нежную кожу, оглаживал хрупкие ребра, заставляя парнишку вздрагивать. Целовал его щеки, глаза, губы... Он часто прерывисто дышал, и это распаляло меня все больше и больше. Хотелось еще, хотелось чего-то не совсем мне понятного. Хотелось вжаться в него так, чтобы слиться воедино. Возможно, это пугало меня. Но я не осознавал страха. Только желание быть с ним, слышать его дыхание, ощущать его рядом, настолько близко, насколько это возможно. Рубашка сползла куда-то к ключицам. Моей сущности касалась теплая бархатистая кожа. Глаза Птолемея были прикрыты. Никогда еще я не видел столь прекрасного зрелища. - Красивый... Ты такой красивый... Мне так тебя не хватало... - шептал я в перерывах между судорожными поцелуями. Я совершенно поехал крышей, но не замечал этого. Мне чудилось, что все нормально. Что я могу... Что так и надо... Моя рука скользнула ниже, под неплотно прилегающий пояс слишком свободных для худенького Птолемея брюк. И с губ парнишки сорвался протяжный стон. Этот стон был для меня ушатом ледяной воды. Нет, не просто воды. Ушатом расплавленного серебра. Осознание того, что я делаю, что я собирался сделать дальше, словно ударом, вышибло из меня все мысли, все ощущения, оставив лишь леденящий ужас. Я - чудовище! Я гадкая, отвратительная тварь. Я чуть было не изнасиловал Птолемея! Парнишка лежал на спине, в полурасстегнутой сбившейся рубашке, и пристально смотрел на меня широко распахнутыми глазами. Я не выдержал его взгляда, отвернулся. - Рехит... - неуверенно позвал Птолемей. Казалось, он не до конца сознает, что происходит. Ну конечно же, он в шоке! А чего еще можно было ожидать! - Прости... - выдавил я. И бросился прочь из комнаты. Я спрятался в выделенной мне Натом спальне и долго там сидел, силясь понять, что произошло. Оправдания мне не было. Птолемей хотел этого и сам? Я далеко не был в этом уверен. Да он вообще не понимает, что это такое! Он такой ребенок в этом... К тому же, температура... Черт! Температура! Я не мог вечно сидеть здесь и самобичеваться. Я был нужен им всем. Но я более не доверял себе. Что же мне делать? Беспокойство за Птолемея пересилило. Если что, уговорю бить меня Раскаленными Иглами. Упрошу. Поставлю условие. Если только заметит снова... Ничего не поделать. Я им нужен. И я вернулся в комнату Птолемея, заготовив серьезную, проникновенную речь. Птолемей спал, по-детски обняв подушку. Я коснулся его лба, дотронулся до щеки. И озадаченно нахмурился. Температуры у парнишки не было.