Into the Woods

Клыки коснулись шеи Чимина, который крепко стиснул зубы, чтобы не кричать, когда острые зубы вонзились в его мягкую кожу. Он шумно задышал через нос и перед своей кончиной не увидел — как многие говорят — всю свою прожитую жизнь. Ему просто было очень темно и тихо, а ещё ужасно одиноко. Он хотел лишь, чтобы всё это быстрее кончилось. Мокрый язык прошелся по его шее, вверх, к щеке, мазнул по носу и глазам, покрывая кожу слюной и липкой кровью. Чимин испуганно выдохнул и распахнул глаза, встретившись испуганным взглядом с другим, цепким и искрящимся. Его рот открылся от удивления, и, когда волк продолжил лизать его, язык провалился в рот Чимина, проходясь по зубам и нёбу, но тут же вынырнул обратно. Ведьма сидела, не дыша, пытаясь осознать, что его не спешат убивать. Волк тем временем припал мордой и передними лапами к земле, замахал хвостом и начал скулить, как просящий внимания щенок. — Ч-что? — Чимин отвёл взгляд от распотрошённого тела Даласа, валяющегося в паре метров от него, и вернул на игривого волка перед ним. Что-то было явно не так. Волк подпрыгнул и тихо зарычал, не злобно, а… игриво. Он вновь подошёл к Чимину и подставил ему свою морду, топчась на месте. Ведьма медленно выдохнула и неуверенно подняла ладонь вверх. Рука замерла на полпути к макушке волка, который, заметив чужую неуверенность, сам подался вперёд, упираясь мягкой шерстью в пальцы. — Хороший мальчик, — прошептал Чимин, и сердце его медленно успокаивалось, когда он гладил волка. Тот порыкивал и махал радостно хвостом, пританцовывая на окровавленных лапах. Чимин улыбнулся и почесал его за ухом, словно тот безобидный щенок. Удивительно. — Ты же не съешь меня, да? — Волк фыркнул, будто Чимин сказал глупость, и подставился под ласку. — Ну, хорошо. От переизбытка эмоций ведьма очень быстро заснула, привалившись спиной к дереву, а волк наблюдал за ней, иногда облизывая то руку, то щёку, охраняя чужой сон. • — Хм-м, — Чимин ворочался во сне и старался скинуть с себя тяжёлое пушистое одеяло. Он перевернулся на спину, вылезая из-под… шкуры, и сонно приоткрыл глаза, оглядываясь. Он лежал в пещере, накрытый звериным мехом. Вокруг стоял полумрак, но на улице уже был день, судя по яркому солнцу. Чимин нахмурился, сосредотачиваясь, а потом резко вскочил с места, вспоминая произошедшее. Далас, погоня, кровь, волк с горящими красным глазами… А где он, кстати? Чимин посмотрел по сторонам, стараясь найти вчерашнего волка или, ну, человека, в которого тот перекинулся после полнолуния, но не увидел в пещере ничего, кроме его одежды, плошки воды и корзины для ухаживания, которую вчера так никто и не тронул. Ведьма попила, съела пару ягодок винограда, накинула на грязное, противное ему сейчас тело штаны с рубашкой и высунулась наружу. Глаза заболели от яркого света, и Чимин поморщился, прикрывая лицо рукой. Птицы весело чирикали ему вслед, когда он шёл по помятой траве до маленького озера. Вокруг никого не было, и ведьма понуро опустила плечи, начиная по необъяснимой причине грустить. Его спаситель ушёл? Оставил его? А потом из воды вдруг кто-то вынырнул, махая головой так, что капли фонтаном полетели в стороны, заставляя Чимина от неожиданности отпрыгнуть. Парень, что стоял в воде по плечи, смотрел на Чимина, не моргая и не отводя взгляд. Его лицо было до необъяснимого безэмоционально, как чистый холст, и Чимин не знал, о чём тот думал. Чем дольше они смотрели друг на друга, тем более некомфортно становилось Чимину. Ведьма почесала себя за шею и, переступив с ноги на ногу, опустила взгляд вниз, смотря, как пчелы летают вокруг цветов. — Хочешь помыться? — прозвучал в его голове голос так резко, словно ударили в бубен, хотя слова и звучали достаточно тихо, но вот для Чимина в этой тишине — нет. Ведьма нахмурилась, глядя на своего собеседника с подозрением и неверием. — Ты знаешь, что я ведьма? Парень с серыми волосами, отливающими серебром на солнце, кивнул. — Тогда ты должен знать, что ведьмам нельзя в такую… воду, — Чимин поморщился, вспоминая обо всех тех ужасных происшествиях с инквизицией, о которых ему рассказывали на истории. Парень слабо улыбнулся, совсем чуть-чуть, просто приподнял уголки губ вверх, но Чимин не мог не отметить, какой он симпатичный. От воспоминаний о нём в форме волка его затопило легким румянцем. — Тебе ничего не будет от воды, поверь. Я не хочу причинять тебе вред. Сердце Чимина поднялось к горлу и забилось быстро-быстро, как крылья колибри. — Но… — С тобой всё будет хорошо. Чимин прикрыл глаза и выдохнул. Кивнув самому себе, он начал расстегивать пуговицы, пока в голове билось: «Я собираюсь довериться первому встречному оборотню». Когда Чимин остался в нижнем белье, он поднял взгляд на парня, мерно качающегося в воде, и сказал: — Не смотри. Тот медленно, нарочито недовольно отвернулся, явив глазам Чимина прекрасный вид на широкие плечи. Быстро стянув нижнее белье вниз, он переступил через него и, подойдя к воде, нерешительно остановился возле кромки. Начнёт ли его вертеть, как змею, на которую наступили? Настигнет ли его боль, пронзающая кинжалами? Чимин сжал пальцы в кулаки и нерешительно ступил ногой в воду. Та разошлась от ступни рябящими кругами и… всё. Больше ничего не произошло. Не было ни боли, ни адского жжения. Лишь холод и влага. Не веря в происходящее, Чимин быстро зашёл в озеро и замер в ожидании, поддерживая равновесие в воде руками. Но ничего не происходило. Откашлявшись, он спросил: — Почему ты был уверен, что всё будет в порядке? Оборотень пожал плечами и повернулся к Чимину, наклонив голову. Вода капала с его мокрых волос, и ведьма завороженно наблюдала за их столкновением с озером. Парень смотрел на него пристально, изучающе, будто хотел раскроить кожу и заглянуть внутрь. — Ладно… — Чимин начал вновь. — Тогда почему ты помог мне? Разве ведьмы не истребляют оборотней? Почему ты не убил меня? Парень опять пожал плечами и сделал шаг к Чимину. Его глаза на секунду загорелись красным, но тут же приняли прежний вид. — Луна сказала, что я нужен тебе. Ты моя пара, а волки не причиняют вред своим самкам. Да и к тому же ты — белый. Это всё решает, — медленно сказал оборотень. Его речь была монотонной и расслабленной, ни одно слово не звучало неуверенно. Чимину хотелось взять большую и толстую энциклопедию, чтобы точно понять всё то, о чем ему рассказывают. — Я… Что?.. Пара? Белый? — Чимин замолк, а в голове его один за другим лопались пузыри. — Я не оборотень, как я могу быть твоей парой? — Ты белый, ты можешь, — также беспринципно ответил парень и протянул руку вперёд, убирая с головы Чимина листик, секунду назад спикировавший на его волосы. Ведьма закусила щёки изнутри, начиная раздражаться. При этом Чимин старался не обращать внимания на то, как чужие пальцы нежно касаются его. — Что значит «белый»? — Ты не знаешь? — оборотень нахмурился, и Чимину было приятно видеть хоть какое-то проявление эмоций на его лице. — Ты белая ведьма. Тебе нет места среди чёрных, потому что твой путь светлый. Моя бабушка — белая ведьма. Но из-за того, что она практически изжила своё, её силы на исходе. Нас некому защищать, поэтому нападений ведьм на стаю всё больше. — Парень оставил свою руку на щеке Чимина и заглянул в его лицо, произнося чётко и уверенно: — Я думаю, луна выбрала тебя, потому что ты нам нужен. И… мне тоже. Чимин моргнул и перестал дышать. Он хотел спросить так много, но оборотень стоял к нему так близко, что слова застревали в горле, и он не мог их произнести. Чимин не посмел шевельнуться, когда его новый знакомый наклонился к нему и уткнулся носом в шею, начиная обнюхивать. Ему пришлось схватиться пальцами за чужие сильные плечи, чтобы его с головой не поглотила вода. Он дышал через раз, а кадык его нервно дергался, когда он шумно сглатывал. Мокрая кожа покрылась мурашками, отчего по рукам хотелось провести ладонями, чтобы согнать их. «Это слишком неправдоподобно. Наверное, я сплю», — подумал Чимин и позволил себе расслабиться, пока по его коже вели носом. — Скажи своё имя, — потребовал оборотень, кладя руку на талию ведьмы, сжимая кожу. Чимин откинул голову назад и зарылся пальцами ног в песок, чувствуя, будто вода вокруг него нагревается, охватывая тело приятным согревающим теплом. Но ведь такого не может быть? Ему, вероятно, просто кажется. — Чимин. А ты? — Я Юнги, — оборотень замолчал, всунув свой нос в яремную впадинку, жадно хватая ноздрями запах кожи его пары. — Ты пахнешь так вкусно. Мне нравится. — С-спасибо. Чимин забыл, что они оба обнажены, но ему почему-то вдруг стало всё равно. Их тела находились друг от друга на расстоянии с ладонь, и это каким-то магическим образом заставляло напрячься и вообразить, что бы было, встань они ближе. Что бы было, прижмись он к телу Юнги крепче, так, чтобы его горячая кожа касалась его. Когда до носа Чимина дотронулся нос оборотня, а чужое дыхание осело на губах, Чимин облизнулся и приоткрыл рот, зажмуриваясь. Но в следующую секунду, ужасно томительную секунду, Юнги отошёл и сказал: — Нам пора выдвигаться. Идти не так уж и близко. Юнги не постеснялся выйти голым из воды, позволяя Чимину глазеть на него. Ведьма всё ещё думала, что это слишком сюрреалистично для реальности, потому смотрела, жадно облизывая тело оборотня взглядом. Оно было статным и поджарым, не слишком большим, как у Даласа, но и уж точно больше Чимина с его узкими плечами. — Когда я стану волком, сядешь на меня и крепко возьмёшься за шею, — сказал Юнги, проводя по мокрым волосам ладонью. Чимин погрузился в воду по самый нос и, как кувшинка, остался в воде лишь по макушку, пряча алые щёки в озере. Оборотень посмотрел на него, приподняв бровь, всё с тем же безэмоциональным, словно камень, лицом. — Ты слышишь меня? Ведьма кивнула, выпуская изо рта пузыри, и Юнги покачал головой, но улыбнулся. Чимин под водой тоже растянул губы в улыбке. Он до сих пор не верил, что это действительность. Скорее всего, он всё ещё спит.