Филины

      Теплое, весеннее солнце освещало своими яркими, желтыми лучами большие и бесконечные улицы знаменитого Санкт-Петербурга. Недавно прошел небольшой, грибной дождик, намочив все дороги, залитые твердым асфальтом, от чего они приобрели темно-серый цвет и криво отражали лучи солнца. Трава на газонах, растущая по бокам от дороги и зеленые листья на кронах деревьев были покрыты мелкой росой, которая переливалась мелкими искрами солнечного света. Лужи зеркалами лежали на дорогах, отражая в себе голубое небо с белыми, пушистыми облаками, высокие и серые многоэтажные дома и прохожих, которые шли куда-то по делам и обходили эти водные зеркала. А маленькие дети в цветных, резиновых сапожках задорно прыгали по ним, поднимая грязные брызги к верху и звонко хохоча.       Около одной дороги рос высокий, старый клен с густой и зеленой листвой. Прочная и сухая кора намокла от дождя и слегка стала мягкой. На самой коре местами обросло все зеленым мхом, который тоже был очень мокрым и на ощупь напоминал раскисшую тряпку или губку, после мытья посуды. Ветки были толстыми, гибкими, они немного склонялись к земле и переплетались в плотную сетку. Теплый ветер, принося запахи сырой зелени, колыхал на этих ветках мокрые листья, от чего с них капала вода прямо на головы людей.       На одной толстой ветке, прячась в кроне дерева от посторонних глаз, сидело что-то большое и живое. У этого существа была темно-бурая окраска, а глаза поблескивали сквозь прорези листьев и веток голубыми искрами. Эти глаза внимательно наблюдали за людьми, которые проходили мимо этого клена и торопились кто куда.       На этом дереве сидел большой филин, который прилетел из леса и прятался в листьях от человеческих глаз. Он их не боялся, а просто не хочет привлекать к себе лишнее внимание. Филин был слегка мокрый, ибо с листьев капала вода и падала прямо на пернатую макушку. Филин все время недовольно отряхивал голову, возмущено пища и распушая перышки.       Синие глаза, как две холодные льдинки, следили за всем, что происходит около дерева и старался не издавать лишних звуков, при этом все время двигая головой из стороны в сторону или вверх вниз, пытаясь увидеть еще что-то сквозь сетку из тонких веток. А иногда он поворачивал голову назад, на сто восемьдесят градусов, дабы взглянуть, что происходит за его спиной и не крадется ли за ним кто-нибудь. Этого филина звали Джеймс, и как вы могли понять, этот филин был необычным, как из той легенды. Птицу никто не замечал и не видел, что было хорошо для нее.       «Наверное, хорошо быть обычным человеком. Идешь себе, куда хочешь, гуляешь по улицам города, не боясь, что кто-то раскроет твою тайну. Как же хочется быть обычным человеком и спокойно жить, работать или учится…» - проносились мысли в голове хищника, который все не сводил свой совиный взор с этих людишек, которые другие филины называют лысыми, большими глупыми сычами. А почему? Неизвестно самому Джеймсу.       Филин долго сидел один и думал, мечтая о обычной человеческой жизни. Но тут ветка, на которой он сидел, неожиданно слегка вниз, от чего вся вода упала на и так уже сырой газон. Джеймс по рефлексу расправио крылья и немного запищал от неожиданности. Как только тряска прекратилась, филин повернул голову в сторону и увидел еще одно филина, похожего на него, но глаза этого филина были ярко-алые, а среди светло-бурых перьев виднелись серые, почти белые перья. На левом глазу этого филина, пересекая его, шел вертикальный, черный шрам. На этом месте поражентя не было малюсеньких перышек, и там была лишь оголенная кожа, рассекшая этой раной. Сам красноглазый филин был в местах мокрый, ибо он случайно попал под этот дождь. Этого филина звали Роберт, но прозвище его было Шрам, как раз от этого давнего увечья. Он его получил, когда случайно столкнулся с лисой в лесу, и та своим когтем проехалась по глазу хищника.       Шрам неуклюжей, совиной походкой подошел к синеглазому и по-дружески клювом потрепал перья на лице. Джеймс сделал точно так же в ответ, приветливо пискнув своему брату.       Дальше они начала глухо ухать, словно о чем-то переговариваясь меж собой. Что ж, послушаем, о чем они говорят.       – Привет, Джеймс, - проухал красноглазый филин, слегка отряхивая свою перья от дождевой воды.       – И тебе здравствуй, Шрам, - спокойно и вежливо ответил синеглазый, Джеймс по своей натуре был вежливым и воспитанным филином, смотря на то, как отряхивается его брат, Джей в шутку спросил, - что? Погодка неполетная?       – Еще какая, перья такие мокрые, особенно на брюхе и на голове,- проворчал Роберт, клювом выжимая свои перья. А потом с неким позитивом прибавил, - зато искупался вдоволь.       – Понимаю, у самого макушка вся мокрая, - произнес Джеймс, в утверждение отряхнув мокрую голову от воды.       Шрам, наконец, выжал немного воды из перьев, а потом уже уселся на ветку по удобнее. Перьевые уши встали торчком, ибо рядом ходили люди, а попадаться им на глаза нельзя.       – Ты опять на этих сычей смотришь? – недовольно спросил алоглазый.       – Да, а что такого? – не понял Джей.       – Ничего, просто тебе, видимо, снова заняться нечем.       – А чем? В лесу снова скучно, а тут за этими, как ты выражаешься, «сычами» можно по наблюдать.       – Ну да…       – Кстати, Роб, а ты когда-нибудь думал о обычной человеческой жизни? – поинтересовался Джеймс у Шрама, провожая взглядом очередного человека. Это был какой-то молодой паренек в весенней, зеленой куртке. На голове был серый капюшон от толстовки, а в ушах наушники, в которых играла музыка.       – Да не, мне и совиная жизнь по нраву, - пифигистично ответил Шрам.       – А ты разве не хотел просто гулять по городу, ходить где хочешь и когда хочешь, не боясь, что твою тайну могут раскрыть? – снова спросил синеглазый.       – Ну… - вот тут Шрам заметно замаялся. Если честно, то Джей даже был в чем-то прав. Иногда хотелось просто свободно гулять, не боясь раскрытия старинного, совиного секрета. Но тут же, Роберт нашелся ответом, - А что тебе мешает просто превратиться в человека и гулять? Ведь мы так можем.       – Можем, но и это немного неэффективно, ибо у нас перьевые уши в любой момент могут подняться, особенно, если ты чего-то испугаешься или чем-то встревожишься, - спокойно возразил синеглазый.       Вот тут Роберт уже поспорить не смог. Мда, эти перьевые уши хоть и маскируются под цвет волос, но они все так же отвечают за настроение и состояние филина. Когда испугаешься, они так высоко встанут торчком, что любой за километр может их увидеть.       Братья долго сидели и молчали, глядя на прохожих, идущих мимо них. Но вскоре, в голову Шрама пришла одна идея. Он снова подошел к Джеймсу и слабо куснул его за перья на лице, от чего тот прикрыл глаза и снова тихо пискнул.       – Ладно, брат, не кисни. Пошли лучше в кофейню, кофе выпьем, - предложил Роберт, смотря на Джеймса, и ожидал его ответа.       – Давай… - согласно ухнул синеглазый.       И совы полетели на один заброшенный пустырь, на котором никого не было. А раньше там играли дети в мяч, волейбол, баскетбол и другие подвижные игры. А сейчас появилось новое, футбольное поле, куда теперь ребята ходят почти каждый день.       Пустырь имел двое ворот, которые уже поржавели от старости, а сетка давно была порвана и одними веревками свисала к земле. Еще тут стояло баскетбольное кольцо, на ней тоже была черная ржавчина, и красная краска успела уже осыпаться. Так же тут стоял небольшой, деревянный домик, уже старый и немного поломанный, крыша была уже дырявая, окно было разбито, лишь из оконных рам торчали острые осколки, об которые можно легко порезаться. Сам пустырь зарос сухой и колючей травой по колено.       Братья спокойно приземлись в эту траву, скрывшись в ней с головой. Вокруг никого не было, люди не проходили мимо этого места, так что им нечего было боятся.       Вскоре, за считанные секунды, на месте, где приземлились братья, появились и выросли из пернатых, маленьких тел два молодых парня, немного похожие друг на друга. У Джеймса были кудрявые, темно-каштанновые волосы, зализанные назад, такие же синие, холодные глаза. На нем был синий, элегантный пиджак, под которым пряталась белоснежная рубашка, и черная галстук-бабочка на шее. У Роберта же были светлой шоколадные волосы с серой сединой на кончиках. Они были неухоженные, в отличие волос Джеймса, они небрежно спадали парню на лицо и не послушно колыхались на ветру, те же кровавые глаза и шрам, пересекающий левый глаз. У Шрама был тонкий, теплый и белый свитер с длинным горлом и длинными рукавами, светло-бордовая жилетка сверху.       Перьевые уши на концах бровей, прижались к голове и слились с волосами, приобретя их цвет.       Парни огляделись вокруг, убеждаясь, что за ними никто не следил.       – Пошли, - скомандовал Шрам, поманив рукой брата, и парни вышли из пустыря, направляясь в их любимую кофейню.