crush(ed)

В тот же вечер, уже почти провалившись в мягкую черноту сна, Сяо чувствует прикосновение к коленке и судорожно дёргается, уже готовый защищаться от подкроватных монстров, но открывает глаза и видит Тэна. Судя по выражению его лица, он сейчас чуть не получил в лоб, что его немного удивило, но Сяо удивлён сильнее, потому что искренне не понимает, что старший делает в почти час ночи не в своей комнате. Тэн тем временем не стоит удивлённой статуей, а залезает на кровать и садится на бёдра Сяо, окончательно отшибая у того способность понимать этот мир. — Тэн, что… — Заткнись, — обрубает таец и наклоняется, упираясь Сяо ладонями в грудь. Не то чтобы он сильно мешает дышать, потому что младший вряд ли смог бы сделать хоть один вдох после такого поворота событий, но вообще-то да, мешает. Особенно когда прижимается к губам и целует — по-настоящему целует, не как в тот раз в ванной, — довольно активно, но не нагло, чтобы Сяо мог отвечать, и он почему-то отвечает, повинуясь подсознательным желаниям и инстинктам, приоткрывает рот и добровольно впускает чужой язык, прислушивается к ощущениям, и ему вроде бы нравится, но что-то неправильное в этом есть. Тэн начинает недвусмысленно двигать бёдрами, и Сяо чувствует то, что, как ему кажется, чувствовать не должен, но его члену это не объяснишь, у него там своя голова, к сожалению, не на плечах. Под весом чужого тела правда сложновато дышать, к тому же когда происходит то, что происходит, сознание едет с катушек, Сяо задушенно стонет в поцелуй и пытается оттолкнуть. Тэн наконец поднимается сам, чтобы стянуть с себя футболку, и младший пользуется моментом. — Тэн, что ты делаешь? — Я же сказал, заткнись, что непонятного? — раздражённым тоном отвечает таец, кидая футболку в ноги и возвращаясь к поцелуям. И Сяо снова отвечает, не в силах противостоять своим тайным желаниям, а когда чужая рука пробирается к нему в штаны, тонкими пальцами оглаживая очертания напрягающегося члена, он думает, что в принципе противостоять ему и не хочется. Когда Тэн поднимается в следующий раз, Сяо уже настолько не против, что даже приподнимает бёдра, помогая стянуть с себя всё, что мешается, вовремя — ага — замечая, что Тэн изначально пришёл в одних трусах и футболке, а с недавнего времени сидит только в трусах, а вот теперь почти без трусов — вау. Он так и выдыхает, пробегаясь взглядом по прекрасному телу, практически обнажённому — полуспущенные боксеры не считаются за одежду. Тэна освещает серебристый луч уличного фонаря, от которого Хендери натягивает простыню между шкафом и дверным косяком, кстати о Хендери. Сяо почти хватается за голову, потому что вообще-то они с Тэном в этой комнате не одни, и очень хочется надеяться, что Хендери не проснётся от этого копошения так же, как не просыпается от трёх будильников на телефоне, так вот, Сяо почти хватается за голову, но Тэн берёт его ладони в свои и — святая дева Мария — кладёт на свой торс. Не сказать, что это самое мускулистое тело, которое Сяо доводилось видеть за свою жизнь, но есть в нём что-то особенное, завораживающее, то, как мышцы сокращаются в ответ на прикосновения к коже, пуская табуны мурашек, и как Тэн вздыхает и запрокидывает голову, когда пальцы задевают соски и ползут выше, оглаживая длинную шею, изрезанную линиями выпирающих вен. Сяо заворожённо любуется, не в силах оторвать взгляд от этого произведения искусства, хочется бесконечно восхищаться и молиться на него до самой смерти, изучать каждый сантиметр, каждый изгиб — без оглядки. Тэн смотрит на его руки сверху вниз, и под длинными чёрными ресницами его глаза тоже кажутся почерневшими, а губы ломает улыбка демона-искусителя. Он знает, чего хочет Сяо, ему даже не надо задавать вопросы. Он чуть ёрзает, усаживаясь поудобнее, ловит чужую ладонь и опускает её ниже по телу, оборачивая вокруг двух членов, лежащих друг на друге. Возможно, Сяо давится воздухом после этого, возможно — они оба, но ведущая рука Тэна подталкивает к действиям, и кто Сяо такой, чтобы перечить. Он перехватывает поудобнее, сжимая чуть сильнее, и в глазах почти темнеет — то ли от ощущения чужой горячей плоти на своей, то ли от осознания, что он прямо сейчас дрочит Тэну. А ещё Тэн перехватывает вторую ладонь и тянет её ко рту, облизывая сначала целиком, потом каждый палец отдельно, в итоге давая свободу младшему, позволяя достать почти до самой глотки. Во рту у него горячо и мокро, туда хочется толкаться не только пальцами, у Сяо от этого желания яйца поджимаются. Он цепляет пальцами слюну, оставляя влажные следы на подбородке, меняет ладонь, и так дрочить становится ещё лучше, потому что рука скользит по коже намного легче, позволяя перебирать пальцами, кружить по головкам и под ними, просовывать палец между членами, создавая дополнительное давление, которое ощущается настолько круто, что Тэн начинает почти в голос стонать, но Сяо тут же притягивает его к себе, заглушая все звуки поцелуем. Им требуется не так уж много времени, чтобы кончить друг за другом — сначала Тэн содрогается в судорогах оргазма, выгибаясь в спине так, что Сяо на всякий случай придерживает за бедро, а потом и сам его догоняет, сжимая пальцами так удачно оказавшееся там бедро до синяков, чтобы не простонать в голос и не разбудить весь дом. Тэн всё ещё сидит сверху, уже в более расслабленной позе, чертит пальцами какие-то линии на животе Сяо, соединяя между собой разбросанные по коже белёсые капли. Свет фонаря отражается блеском в его глазах и на серёжках, Тэн в очередной раз наклоняется для поцелуя, Сяо в очередной раз отвечает, но чувствует, как ему на щёку падает слеза. Он уже начинает бояться, что сделал что-то не так, но Тэн утыкается ему в изгиб шеи, обнимает и шепчет: — Мы наверно расстались. Я не знаю. Мы столько лет были вместе, а потом новый юнит, и мы решили, что, видимо, это конец, потому что мы не сможем встречаться так же часто, — тяжёлый вздох. — Прости, Сяо, мне не стоит так с тобой поступать, ты не заслуживаешь такого к себе отношения. Тэн порывается встать и уйти, но Сяо притягивает его к себе, обнимая крепче, укладывает поудобнее и накрывает отброшенным в самом начале одеялом. Он слышит еле различимое «спасибо» и коротко целует в голое плечо. Что бы ни случилось, Тэну сейчас нужна поддержка. Сяо уверен, что он сможет простить этот минутный порыв, в конце концов, он не хрустальный, не сломается. Пусть это не самое лучшее, что Тэн в своей жизни делал, ничего такого уж трагичного в этом нет. Сяо настолько проникается чужой печалью, что ему даже в голову не приходит чувствовать себя использованным, хотя по факту так оно и есть. Но все размышления лучше оставить на потом, потому что сейчас хочется спать, и Тэн мирно дышит в шею, пуская по коже мягкие волны воздуха, убаюкивает лучше любой колыбельной. Сяо уже в который раз за этот вечер не сопротивляется, и сон снова утягивает его в свои объятия. На утро он просыпается один.