Грозная судьба, любовь и тяжба

      Принцесса очнулась после крепкого сна, мать лежала под ней, грудь мерно вздымалась. Слегка приподнявшись, она легла рядом и осмотрела свои раны. На некоторых бинтах были пятна крови. Нужно было перевязать, иначе пойдёт загноение. Девушка попыталась встать, но ноги задрожали, а колени подкосились, и она упала на пол, ударившись плечом об рядом стоявшую тумбочку. Мерида зашипела, словно кошка, хватаясь за место ушиба.       — Мерида, не вставай. — послышался над головой мягкий голос матери.       Она помогла встать дочери и заставила её снова лечь на кровать.       — Тебе что-нибудь нужно?       — Ну… Мне нужно повязки поменять. И пить хочу. — ответила принцесса.       — Давай я сначала тебя перевяжу.       Женщина помогла снять Мериде рубашку, в которой та была, и сглотнула, увидев стройное тело девушки. Если бы не кровавые бинты, то Элинор могла бы восхититься её стройным белоснежным телом с веснушками, пышной грудью и впалым животом. Но эту самую манящую грудь закрывают грязные бинты. Тяжело вздохнув и взяв себя в руки, королева начала разматывать бинты, а когда сняла их, то увидела зашитую рану через всю грудь, которая слегка кровоточила. Она сама зашила её быстро, не обращая внимания на прелести дочери. Однако сейчас она хотела то-ли разгладить этот шрам, то-ли прижаться к нему щекой, понимая, что её девочка жива. Её сердце бьётся, а тело тёплое, живое. Дрожащими руками Элинор откупорила бутылку вина и смочила им тряпку, мягко протирая кожу вокруг шрама и слегка касаясь его. Мерида не шипела, не ойкала и не показывала недовольства. Она лишь сжимала кулаки и губы, а её бирюзовые глаза не выдавали боли. Не выдержав, королева всё же коснулась губами этого шрама, не чувствуя ничего, кроме сожаления. Принцесса промолчала, однако её ушки слегка покраснели. Когда с перевязкой было покончено, Элинор ушла за водой, а воительница легла обратно на кровать и закрыла пылающее лицо руками. Действие матери её очень сильно смутило. Ладно бы ещё в детстве, ничего удивительного, но когда у тебя уже большая грудь и тебе явно не пять лет, то это очень смущает.       «О боги, ради чего вы меня такой сделали? Никогда не выходить замуж и оставаться свободной птицей, это моя мечта. Влюбить в себя собственную мать, это…»       Заливаясь краской, думая про себя и пытаясь унять в голове жужжащий рой мыслей, Мерида желала поскорее вырваться из каменной клетки на свободу. Надежды надеждами, мечты мечтами, покуда раны не затянутся, вольная принцесса всей Шотландии будет в заточении, в каменных стенах под крылом королевы, которая никогда не отпустит своё дитя.