Глава 5.
4 июня 2019 г. в 07:34
Коньки у Антона и Кости были свои, купленные ещё в родном городе. Даже заточка лезвий сохранилась с прошлого раза, надёжно спрятанных в гибкие чехлы.
Одевались тщательно, максимально комфортно и тепло — на улице предстояло провести большую часть времени. Экипировка и большинство зимних вещей обитали в угловом шкафу спальной комнаты, а летние пришлось убрать в коробки и сумки, поскольку из мебели в гостиную был куплен только здоровенный угловой диван — всё, на что хватило сэкономленных денег. Костя выкружил его с приличной скидкой и был несказанно горд своим приобретением.
Мирослав недовольно хмурился, но больше не пытался навязываться с предложением, оплатить расходы. Зато пообещал, что подберёт все возможные варианты поближе к Новому году, когда в магазинах начнутся праздничные распродажи. Оставалось совсем немного, каких-то десять дней, и вот-вот их квартира полностью обретёт обжитый вид и уют.
Мир со Златом приехали ровно в час, как и договаривались. Климов жевал жареный миндаль, Антон и Костя на заднем сидении лупили глаза в окна — украшенная к Новому году Москва была поистине сказочным зрелищем.
До Сокольников добирались довольно долго, но едва оказались внутри парка, как забыли обо всём на свете. Восторг переполнял всех четверых, даже видавшего виды Минакова-старшего. Они скользили по залитой льдом дорожке и весело перекликались друг с другом. Со всех сторон слышались радостные возгласы, смех детворы и шутки взрослых.
Климов остался верен себе и ехидно комментировал действия друзей, пока сам не поскользнулся и не шлёпнулся на задницу. Мирослав не стал помогать ему подняться, а просто ухватил за одну руку, во вторую вцепился Костя, и они вдвоём поволокли его вперёд.
Злат верещал, как попугай, Загорский скользил следом, сгибаясь от хохота в три погибели. Кончилось тем, что навернулись все трое, а Антон врезался в образовавшуюся кучу-малу и повалился сверху.
Каток, куда они добрались по дорожке, оказал незабываемое впечатление своими масштабами и изумительно украшенных фигур. Неподалёку продавались горячие напитки, давая возможность утолить жажду и согреться, ведь кататься собирались, пока ноги не начнут гудеть.
Сумерки набросили на парк синее покрывало. Повсюду зажглась великолепная иллюминация, крики восторга смешивались с музыкальными ритмами, щёки раскраснелись, а глаза сияли, как звёзды — Антон откровенно любовался разрумянившимся Костей и ловил ответные обожающие взгляды.
В кафе ввалились основательно проголодавшиеся, изрядно уставшие, и быстренько заняли свободный столик. Стойка для вещей была переполнена, и куртки с шапками размещали тут же, на сиденья. Злат завертел башкой в поисках официанта и тут же замахал рукой, призывая оного.
Костя в этот момент отвлекся, и не заметил, кто к ним подошел, однако знакомый голос привлек к себе внимание, и Минаков замер.
— Здрасьте, — беззаботно улыбнулся Златка. — Слушай, Мир… — Климов обратился к своему парню, не отразив, что официант и Костя в шоке уставились друг на друга.
Эльвин Дементьев держал в руках папки с надписью «Меню». От Кости не укрылся внимательный взгляд одногруппника, которым тот скользнул по всем посетителям, остановившись на Антоне и Мире. Загорского парень оглядел, словно что-то прикидывая в уме, а в Мирослава прямо-таки впился зрачками.
Сердце Кости скакнуло в горло, застряв там.
— Добро пожаловать! — отмер Эл, прищурившись на секунду, но тут же натягивая на лицо профессиональную улыбку. — Как будете готовы сделать заказ — позовите меня.
— Спасибо, — хрипло выдавил Костя, и Дементьев кивнул, вновь посмотрев на Антона.
Развернувшись, парень ушел к другому столику, а Костя нервно облизнул губы. Эл говорил, что у него есть подработка, но подобное совпадение начисто вышибло из колеи. И надо же было этому случиться!
— Костян, ты чего побледнел? — удивился Злат, приподняв брови.
— Да так, ничего, — пробормотал тот, слабо надеясь, что в этот раз чрезмерная проницательность и въедливость Эльвина не приведет к неприятным последствиям.
Но Антон, который куда острее улавливал настроение любимого, не собирался оставлять странное поведение своего парня без внимания. Он чуть склонился в его сторону и тихонько проговорил, раскрывая меню и ведя пальцем по строчкам с картинками:
— Костик, в чём дело? Вы, что, знакомы?
Костя на секунду отвел взгляд, задумавшись, стоит ли говорить правду.
— Нет, я, наверное, его с кем-то спутал, — твердо ответил он.
Минаков не хотел врать Антону, но успел представить, что будет дальше. Если Костя скажет, что Эл его одногруппник, то или Антон, или Злат (а Климов вполне способен на это) пожелают познакомиться с Дементьевым. В ходе этого знакомства Эльвин наверняка начнёт задавать свои хитрые вопросы, а потом, обладая незаурядной интуицией, сделает вполне верные выводы, чего Косте было совершенно не нужно.
— Что будем заказывать? — перевел тему Минаков, старательно улыбаясь.
Злат вздернул одну бровь и глянул с вопросом на Мирослава, которому, кажется, вообще не было дела до происходящего. Он мельком глянул на перечень блюд и отдал папку Злату:
— Мясо с грибами и эспрессо.
— А я хочу сырный суп, — пожал плечами Загорский. — С гренками.
— Овощное рагу и глясе, — отозвался Злат, любящий чего-нибудь послаще.
Костя уставился в меню, кажется, вообще не видя, что читает. Перед глазами стояла пелена. Он сам не понял, почему так переволновался, однако его изрядно напрягало то, что они столкнулись с Эльвином.
— Тоже мясо с грибами и капучино, — выдавил из себя Костя, невольно оглядев зал и замечая, как беззаботно и плавно передвигается между столиками Дементьев.
Мирослав подозвал его и неторопливо продиктовал все заказы, попросив принести напитки сразу. Он выглядел уверенным и представительным, словно восседал в директорском кресле, а не на стуле кафе. Все невольно взирали на него с уважением.
Официант кивнул, мазнув взглядом по всем, и опять внимательно посмотрел на Мира. Костя на долю секунды заметил, как Эл задержал дыхание, как склонил голову в сторону брата, даже корпус чуть повернув.
Подобное в поведении Дементьева Минаков видел единожды, когда Эл подходил к их преподавателю по анатомии и, по совместительству, заведующему кафедрой; не трудно было догадаться, чем вызвано такое поведение.
Тот, вероятно, чувствовал в Мире сильную личность, поэтому непроизвольно показывал свою благосклонность по отношению к нему, некое уважение. Костя прекрасно знал, какое действие оказывает старший брат на окружающих, но видеть, как Эл, будучи независимым и крепким духом, признает превосходство Мирослава, оказалось странно.
Дементьев ушёл, забрав все папки с меню, кроме одной, тем самым давая возможность посетителям заказать ещё что-нибудь, если они захотят.
— А парень-то симпатичный, — как бы, между прочим, заметил Злат.
— Только скользкий, — процедил Мирослав. — Но неплохо маскируется.
Костя хмыкнул, дёрнув плечом.
— С чего ты взял? — удивился Злат, уставившись на своего парня.
— Слушайте, может, мы не будем обсуждать человека? — предпринял попытку Костя перевести тему.
— Подожди, — махнул на него рукой Злат. — Мне теперь стало интересно, чего это Мир так сказал. Парень-то вежливый и культурный… Вроде, — неуверенно произнес Климов.
Минаков незаметно вздохнул. Ему определенно не нравился этот разговор, и Костя глянул на Антона в надежде, что тому тоже не хочется слушать про официанта. Но Загорский завороженно следил за Мирославом, так же явно проявляя любопытство.
Минаков-старший крутанул в пальцах зубочистку и задумчиво ответил:
— У него цепкий взгляд, но глаза бегают. Пацан бесцеремонно разглядывал каждого из нас с ног до головы, что, будучи воспитанным человеком, никак не сделаешь. Он явно ставит себя выше присутствующих, и льстивая улыбка лишь добавляет фальши, — с отвращением добавил он.
— Да ладно, я ничего такого не заметил, — закатил глаза Злат, похлопав напряженного Мира по плечу. — По-моему, ты немного предвзят. Парень всего лишь любопытен. Наверняка, не так часто встретишь такую колоритную компашку, — Злат подмигнул Антону.
Костя потерял всякую надежду на то, что тема сменится.
Мир, пожалуй, попал в самую суть, но отчего-то Минакову-младшему казалось, что Эльвин не так плох, как описал его брат. А, может, Косте просто хотелось на это надеяться.
Мирослав на Злата взглянул с усмешкой.
— Не заметил? Можно подумать, ты за ним наблюдал, — иронично оповестил он. — У меня богатый опыт по части общения с такими типами. В силу моей деятельности, приходится сталкиваться как с сильными и волевыми личностями, так и с прихлебателями да завистниками. При таком раскладе, любопытство и въедливость тоже не могут быть положительными чертами, — Мирослав помолчал несколько секунд и прохладно закончил: — Я нутром чую в нём какую-то неприязнь, но не могу объяснить просто в силу отсутствия информации о нём. Но для всех нас будет лучше, если в его присутствии мы станем поменьше болтать о личном.
Загорский поёжился и пробурчал:
— Мне аж не по себе… Знаете, напомнило: со мной в старой школе девчонка училась — ну, сущая стерва! Вечно лезла под кожу со своими вопросами, всё личное вынюхивала. А потом так и норовила гадостей наговорить, под видимостью дельного совета. Вот ты сейчас характер точь-в-точь описал, — повернулся он к Мирославу.
— Так, ладно, хватит! — не сдержался Костя, привлекая к себе их внимание. — Что вы, как девчонки, базар развели? — поморщился парень. — Сплетничаете и обсуждаете человека за его спиной.
— А ты чего завёлся? — удивился Злат.
— Ничего, — буркнул Костя. — Противно вас слушать.
Удивлённое молчание было ему ответом. Антон растерянно и чуть обиженно отодвинулся в сторонку — совершенно машинальный жест человека, стремящегося оградить себя от агрессии. Он чувствовал плохое настроение своего парня, но не мог найти ему объяснения.
Мирослав слегка прищурился и внимательно посмотрел на брата.
— Сплетни, Костик, это слухи. И мы не занимаемся сейчас их распространением, а всего лишь делимся впечатлениями, которые произвела на нас личность официанта. А обсуждение человека за его спиной — неотъемлемая черта человеческого общества в целом. К тому же, в большинстве случаев, такая черта не является отрицательной, поскольку даёт стороннее мнение о конкретном предмете, индивидууме, предприятии или ситуации, что позволяет делать первичные выводы на основе различных источников информации, — хорошо поставленным голосом говорил Минаков-старший, словно читал лекцию на кафедре.
— Типа, как хочешь купить, например, телефон, и лезешь на форум, почитать отзывы о разработчиках и продукте? — уточнил Загорский.
— И это тоже, — кивнул Мирослав.
— Прекрати считать меня ребёнком! — возмутился Костя, не обратив внимания на реакцию Антона. — Мне вовсе незачем разбираться в личности официанта, которого я вижу в первый и, может, в последний раз.
Злат встревоженно замер, переводя взгляд со своего парня на его брата.
— Эй, — выдавил он из себя нервный смешок, опустив под стол руку и укладывая ладонь на колено Мирослава. — Успокойтесь оба. Костян, — Злат взглянул на друга, — ты чего вообще такой нервный? Мир действительно всего лишь поделился своей точкой зрения, а мы только высказали мнение по этому поводу. Отчего столько враждебности?
Костя скрипнул зубами. Чёрт…
Он осознавал, что ведёт себя, как полный кретин. Его поведение было похоже на маленький нервный срыв после тяжёлой учебной недели.
Дементьев подошел как раз «вовремя», выставив на их стол бокалы с заказанными напитками.
— Ваши блюда будут готовы через несколько минут, — обворожительно улыбнувшись, Эл пристально вгляделся в Костю, после чего развернулся и ушел, держа в руке пустой поднос.
Минаков-младший подавил рвущийся из груди стон.
Мирослав поджал губы, покачал головой и, наклонившись к Злату, негромко заговорил о недавно просмотренном фильме, демонстративно меняя тему и словно отгораживаясь от брата.
Загорский сжался на своём стуле и обхватил чашку с кофе обеими ладонями, словно пытаясь согреться. Ему было ужасно неловко и неуютно от этой ссоры, хорошее настроение пропало, захотелось домой. Опустив глаза, Антон уставился невидящим взглядом в стол.
«А ведь так хорошо начиналось наше свидание…» — с тоской подумал он.
Костя в этот момент словно пребывал в своем мире.
«А вдруг Эл узнает, что мы с Антоном встречаемся? А если он расскажет всем?» — проносились раз за разом тревожные мысли.
Минаков никогда серьёзно не задумывался, как его отношения с парнем могут повлиять на будущее, на его жизнь в университете. Он до безумия любил Антона и расставаться с ним не собирался, но в его голову ворвались воспоминания о родителях, с каким те разочарованием и отвращением смотрели на него. Если Эл догадается и расскажет всем, то остальные люди будут смотреть на него так же, разве нет?
Костя сжал в руках стакан с капучино, чувствуя себя по-настоящему жалким и глупым — он размышлял о вещах, которые не должны были его задевать. Не всё ли равно, что подумают другие, посторонние для него, люди? Но Костю неожиданно это начало волновать. Он не хотел портить будущее ни себе, ни любимому человеку.
«Почему я вообще думаю о плохом? — отчаянно осаживал своё внутреннее «Я» Костя. — Эл ведь мог ничего не заметить, так зачем я себя накручиваю?»
Костя отпил из своего стакана и прикрыл глаза. Ему нужно было успокоиться.
Телефон пиликнул, и Антон вытащил его из кармана, провёл пальцем по экрану и открыл пришедшее сообщение. Оно оказалось от старосты и гласило:
«В понедельник первой пары не будет, препод заболел».
«Спасибо, ок» — написал он и, от нечего делать, открыл новостную ленту.
Прошло немного времени, и вернулся официант с нагруженным подносом.
Эльвин аккуратно выставил тарелки с едой на стол, виртуозно умудрившись не задеть ничего из стоящего на столешнице. В уголках губ Дементьева притаилась улыбка, и весь он сам, казалось, излучал дружелюбие, словно не замечая помрачневшей атмосферы между гостями.
— Приятного аппетита, — пожелал Дементьев и удалился.
Злат исподтишка следил как за официантом, так и за лучшим другом. Брови Климова дернулись и он, достав телефон, быстро написал Миру СМС, радуясь, что Минаков-старший имеет привычку в свой выходной ставить телефон на вибро-режим, дабы его не отвлекали по пустякам.
Мирослав почувствовал вибрацию и неспешно, с некоторой запинкой достал телефон. Прочитав, приподнял одну бровь.
«Костя изменяет Антошке?!» — гласило сообщение.
Его пальцы запорхали над экраном, а потом он подсунул его Злату:
— Смотри-ка на это! — словно делился очередной новостью.
«Вовсе необязательно отсылать мне мессаги, можно печатать и просто показывать. И насчёт парней — с чего ты это взял?» — уведомлял текст.
Злат подавил желание хлопнуть себя по лбу. А ведь точно! Он вздохнул, взял гаджет в руки и набрал:
«Ты видел, как Костя напрягся, когда этот мутный подошел? Твой братец соврал Антону. Можешь вспомнить хоть раз, когда наш правдолюбец утаивал что-то от Загорского? И Костян постоянно косится в сторону официанта. Вот я и подумал, что между ними что-то может быть», — Климов протянул Миру телефон.
— Кстати, Антон, как у тебя с заданием по французскому? Помнишь же, что у нас скоро экзамен? — Злат привлек к себе внимание, уткнувшегося себе в тарелку, погрустневшего Загорского.
— Помню, — тускло ответил Загорский. — Я подготовился, не переживай.
Минаков-старший читал с каменным лицом, но под конец его рука невольно потянулась ко лбу. Удержав себя от такого жеста, он набрал ответ и аккуратно подпихнул гаджет Злату.
«Я сейчас чувствую себя глупым подростком, с дебильной конспирацией. Мы, что, не можем обсудить это дома?» — чувствовалось, что Мирослав раздражён. — «Да, реакция у Кости неоднозначная и странная. Но я не считаю, что это измена, у моего братика капитальные принципы на этот счёт»
Злат цокнул языком, не выдержав, и взглянул на Мира недовольным взглядом. Он яростно начал печатать:
«Мы не можем обсудить это дома, поскольку я не хочу тратить время, которое мы посвятим сексу, на обсуждение проблем твоего братца и моего друга-идиота по совместительству! Касательно измены… Ладно, пусть Костька честный-распречестный, но своим поведением он поставил всех в тупик!»
Минаков-младший в этот момент допил капучино, но так и не притронулся к тарелке с едой — в горле словно ком застрял. Парень уже начинал мечтать, когда они покинут кафе, лишь бы просто перестать чувствовать на себе взгляды Эла, которые тот на их столик кидал. Костя ощущал эти взгляды, как иголочки, впивающиеся в плоть.
Мирослав словно прочитал его мысли.
— Доедайте, и поехали по домам, — объявил он. — Константин, поторопись, не то остынет. Или, если не хочешь, попроси упаковать твою порцию на вынос, съешь дома. Антон, от твоего скорбного вида у меня изжога, — саркастично поддел он, пытаясь хоть как-то расшевелить Загорского.
Антон слегка встрепенулся и торопливо дохлебал свой чай.
Костя взглянул на Антона, но быстро отвел взгляд. Разговаривать с кем-либо не было желания, и Минаков-младший лишь кивнул, показывая, что всё понял. Злат вздохнул и вскинул руку, подзывая официанта. Эл подошёл быстро, словно ждал момента, когда его окликнут.
— Счёт, пожалуйста, — попросил Злат, всматриваясь в лицо Дементьева, пытаясь понять, что его могло связывать с Костей.
— Хорошо. Раздельный или совместный? — взгляд Эла скользнул по всем гостям, сидящим за столом.
— Совместный, — спокойно ответил Мир, хотя Костя хотел было уже вставить, что заплатит.
Брови Дементьева едва заметно дёрнулись, и он на секунду завис, после чего кивнул:
— Эмм… Позволите забрать? — Эльвин вопросительно взглянул на Минакова-младшего и на его нетронутое блюдо. — Вам с собой?
— Нет, — коротко ответил Костя. — То есть забери, но я не буду с собой брать.
Минаков обратился к официанту на «ты», казалось, даже не заметив это, но подобное не укрылось от недоумевающего Златки.
— Заверните мне его порцию, я возьму с удовольствием! — объявил он.
Дементьев на секунду замер, затем кивнул, собрал всю посуду со стола на поднос и ушёл.
Мирослав натянул куртку и шапку, Злат последовал его примеру, пялясь вслед ушедшему официанту; Антон тоже схватил куртку и начал бестолково запихивать руки в рукава.
Когда Эл вернулся с контейнером, папкой и терминалом, Мирослав невозмутимо расплатился с мобильника и застегнул молнию на кармане. На улицу вышли в гробовом молчании.
Коньки в рюкзаке Антона напоминали, как весело они проводили здесь время вначале, от чего на душе становилось ещё горше. Он не понимал мотивов Кости, а тот совершенно не рвался что-либо объяснять.
В машине Загорский придвинулся поближе к окну и до самого дома не поворачивал головы, а зайдя в квартиру, первым делом принялся приводить лезвия в порядок. Костя в полном молчании занимался тем же. Повисла гнетущая тишина, и Антон, не выдержав, нарушил её. Убирая коньки в шкаф, он тихо поинтересовался:
— Костик, что происходит?
— Ничего не происходит, — относительно спокойным голосом ответил Минаков. — Я пойду в душ первым, если ты не против. Мне рано вставать завтра.
— Ничего? — беспомощно повторил Загорский. — Но почему тогда ты так отреагировал в кафе? Что плохого мы сделали? Ты сам со мной обсуждаешь разных людей и их поступки. Это ведь тоже — за глаза. Так что же так разозлило тебя?
Костя устало прикрыл веки, после чего коснулся пальцами переносицы. У него начинала гудеть голова, а допрос Антона вёл к очередному витку неприятных мыслей. Минаков боялся, что может нагрубить Антону, поэтому изо всех сил держал себя в руках.
— Давай потом поговорим, хорошо? Не сейчас, Антон. Только не сейчас, — Костя, желая поскорей закончить разговор, поспешил скрыться в ванной.
Загорский проводил его повлажневшими глазами и стиснул зубы.
Когда Минаков вышел из душа, Антон на него даже не взглянул. Взяв чистые вещи и обойдя парня по дуге, он скрылся в той же ванной, где вскоре послышался шум воды.
Костя прекрасно видел, что причиняет Антону страдания своим молчанием, но пока не готов был поделиться переживаниями. Проверив установленный будильник, Минаков лег в постель, мечтая побыстрее провалиться в спасительный сон.
Антон появился минут через пятнадцать. Его веки слегка припухли и покраснели, но в полумраке комнаты, освещённой только настольным светильником, нельзя было разглядеть наверняка.
Костя лежал, повернувшись спиной, и Загорский тихо проскользнул на своё место. Впервые не хотелось засыпать рядом с любимым человеком, и это ранило ещё сильней. Потушив светильник, Антон отзеркалил позу Минакова и судорожно вздохнул — в груди было тяжело, словно туда запихнули камень. Уже давно ему не было настолько больно.