Окно напротив

Моя мать никогда не была особо заботливой. Точнее ее забота проявлялась не в словах или в заезженных действиях типа объятий-поцелуев. Ее забота проявлялась в помытой за тобой посуде, когда ты устал и забыл ее помыть, в любимой тобой шоколадке в холодильнике или в горячем чайнике к завтраку. Ее любовь была в поглаженных ею рубашках и в вытертой пыли на шкафах. В ее ворчании и раздраженных нотках в голосе. Когда она изменилась, я вдруг остро ощутил ее отсутствие. И сейчас я снова обрел ее, потому что она воскликнула: - Господи, Райан, тебя учили не мямлить? И никаких детских "пирожочков", все по имени, все словно раньше. Мой голос, прозвучавший в подушку, был сиплым и глухим. Значит крики подушка заглушить не смогла, а, возможно, самую главную фразу в моей жизни отлично скрыла. Чтож, спасибо. Я перевернулся. "Вернувшаяся" мама придала мне сил. Раньше я ей доверял, так почему же не сделать это снова? - Я гей. Гомосексуал. Пидор. Педик. Голубой. Ёбанный гей. Ее глаза смотрели на меня спокойно и ясно, и от этого мне хотелось лезть на стенку. Под конец я уже кричал. - Райан, Райан, остановись, я уже поняла, что ты гей и что знаешь много чудесных слов, которые хоть никак и не относятся к твоей ориентации, однако прекрасно показывают твой словарный запас. Я открыл рот, а потом закрыл. Это все? Вот серьезно, я готовил речь, где объяснял, что из-за парализованной нижней части я бы все равно "не продолжил род наш славный". Готов был к любым оскорблениям, заранее выпалив их. Молился, чтоб от меня не отреклись, а в итоге? Ничего не взорвалось, луна не упала с неба, а мама смотрит на меня взглядом "я-все-знаю" и улыбается. - Ладно, ты знала, да? Она покачала головой: - Не-а. А еще я сначала подумала, что ты шутишь, пока не услышала дальнейший список слов. И с каких пор ты... э-эм... Действительно. Я никогда не заглядывался на парней, я вроде даже любил одну девушку... - Это же не из-за Трикси? Я молчу. Она кивает. Она не хотела давить туда, и я понимаю это. Однако даже года не прошло, как она погибла, и я не готов обсуждать это с кем-либо. - Хорошо. Расскажешь мне, кто украл покой моего сына? - она улыбнулась, попытавшись замять неудобную ситуацию. Я задумался. Я знаю человека лишь потому, что он писал о себе. Я знаю его так мало и одновременно так много. - Окно напротив. Все внутри сжалось в комок. Я не хочу даже думать об окне. Я не хочу думать о том, что Брендон видел. Я не хочу опускать глаза, не хочу видеть свои бесполезные ноги. Вспоминаю, что не помыл колеса коляски, стоящей у стола. Однако почему они чистые? Мама. - Расскажи мне. Расскажи мне все. И я с упоением рассказывал об обитателе окна напротив. Рассказал про "разговоры" и рисунки, про пение, про секс на окне в новый год. О признании, о долгих улыбках, о помощи друг другу. Мама слушала внимательно. Иногда улыбалась, иногда качала головой или щурилась. А я продолжал говорить. Вот и до столкновения на улице дошел. Когда я закончил, мама спросила: - А что было на бумажке, которую он тебе дал? Если честно, я про нее забыл. Сунув руку в карман, я нащупал острый комок. Развернув, я обнаружил цифры и "у тебя красивый голос" неровным почерком. Листок был потертым, видимо, давно написан. Неужели Брендон искал встречи со мной? Ждал у подъезда? Я хмыкнул. Мама посмотрела и посоветовала позвонить. Я неопределенно пожал плечами. Прошло несколько дней после разговора с мамой. Я не подъезжал к окну, однако рисунок склеил. Мама помогла мне подобрать все кусочки с пола и собрать их. Она теперь часто сидела у меня на кровати. Просила описать Брендона, рассказать о его жизни. Я даже не осознавал, как хотел поделиться с кем-то важными мелочами о нем. Я хотел рассказывать людям о том, как он прекрасен. Не всем. Только хорошим. Интересно, что бы сказала Трикси или другие ребята? Думаю, он бы им понравился. В один из вечеров, когда мама ушла в ночную смену, я наконец взял телефон в руки. Дрожащими пальцами набрал номер. В горле застрял ком, пока я слушал гудки. - Извините, номер не существует или набран неправильно, проверьте и перезв... Я не стал дослушивать и сбросил. Проверил набранное. Еще раз проверил. Перепроверил. Я набрал номер в точности как на записке. Я подъехал к окну и открыл жалюзи. Комок в горле перекрыл дыхание, от боли на глазах выступили слезы. В окне напротив от сквозняка колыхались шторы.