***
Подружиться с Ричардом, похоже, не представляется возможным. Он меня на дух не переносит. Больше попыток поговорить с ним я не делаю, но и не прячусь от него в своей комнате, как раньше, он, похоже, этому не рад, но мне всё равно. Уже неделю ходит, недовольно смотрит на меня и при этом что-то зло фырчит себе под нос. После очередного дня укладываюсь спать. Колин постоянно недоволен мной, Ричард злится на меня и всем я в этом доме мешаю, только миссис Хлоя Бишоп беспрестанно хвалит и говорит, что у меня большой талант. На её уроки я всегда иду с радостью и жду их с большим нетерпением — это единственное, что радует меня здесь. Беру с прикроватной тумбочки крем и смазываю им руки. Вдыхаю аромат. Приятно пахнет. Подарок Николя, который он принёс сегодня утром, как и пузырёк розового масла, что стоит на тумбочке. — Надеюсь, у тебя на него нет аллергии? — спросил меня тогда друг. А я и знать не знаю, есть или нет. Никогда не пользовался розовым маслом. Намазавшись подарками Ника, я лёг спать, весь благоухающий, и под этот приятный аромат сладко уснул. Проснулся от настойчивого стука в дверь. С первого дня пребывания в этом доме я стал закрываться — так было спокойнее, по какой-то причине в особняке, полном людей, я не чувствовал себя в безопасности. Беру телефон, смотрю на время — час ночи, кого принесло так поздно? Может, что-то случилось? Откидываю одеяло и быстро направляюсь к двери, стучать с противоположной стороны начинают более настойчиво. Открываю. На пороге, немного покачиваясь, стоит пьяный Ричард. Одет он в деловой костюм, белую рубашку, верхние пуговицы расстёгнуты, галстук развязан. Отодвигает меня в сторону, заходит в мою комнату, снимая при этом пиджак и бросая его прямо на пол, и садится на мою постель, широко расставив руки и ноги. Поднимает взгляд и смотрит на меня, ухмыляясь. От этой кривой улыбки у меня по спине бегут мурашки. Выглядываю в коридор в надежде увидеть ещё кого-нибудь, но там пусто. Закрываю дверь. Ричард внимательно за мной наблюдает. — Что ты тут делаешь? — удивлённо спрашиваю его. — Сижу, — покачивая носком дорогих туфель из стороны в сторону, отвечает альфа. — Я вижу, что ты сидишь, — не могу сдержать раздражения в своём голосе. — Я не о том спрашиваю. Что ты делаешь у меня в комнате? — У тебя? — Ричард удивлённо поднимает брови. — Эта комната, — альфа садится прямо, сгибая ноги в коленях и обводя руками спальню, — и всё, что в ней есть, в том числе и ты, — он указывает на меня пальцем, — принадлежит мне, — теперь он тыкает пальцем себе в грудь. — Я всё-таки не вещь, чтобы кому-то принадлежать, — устало произношу, не надеясь достучаться до мужчины. Альфа рывком поднимается с постели и медленно подходит ко мне. Комната у меня маленькая, по сравнению с хозяйской спальней, расположенной на втором этаже, так что расстояние между нами он преодолевает в пару шагов. Поднимаю голову, чтобы смотреть Ричарду в глаза. В комнате стоит полумрак, горит одна единственная прикроватная лампа, которую я включил, когда пошёл открывать дверь. — Милая пижамка. Я был одет в пижаму из светло-бежевого атласа. Мне нравилась моя новая одежда для сна, старую пижаму, подаренную бабушкой, я спрятал в шкафу и берегу её как приятное воспоминание о детстве и семье. Альфа просовывает два пальца между пуговиц моей пижамной рубашки, подцепляя нежную ткань. — Приятная на ощупь, — мужчина пальцами гладит материал. Ричард смотрит сначала на пижаму, потом поднимает взгляд на меня, его глаза при таком освещении кажутся чёрными; его пальцы касаются моей кожи, и я чувствую, какие они горячие. Мне хочется сделать шаг назад, разорвать столь близкий контакт между нами. Мужчина тянет ткань пижамы на себя, заставляя меня ещё ближе приблизиться к нему. Делаю шаг навстречу. Ричард неожиданно поднимает свои глаза и обводит мою комнату взглядом, я посмотрел туда же, куда смотрел и альфа. Слева от него, повёрнутые к стене, стояли холсты разных размеров; там же, только развернутый к окну, находился и мольберт; позади мужчины, у двери, был узкий книжный шкаф; а справа, у окна, располагался письменный стол. Именно в этой комнате я провожу большую часть дня. Хотя мистер Джозеф выделил специальную комнату для моих занятий, всё же предпочитаю самостоятельно заниматься именно здесь. — Мой отец хорошо постарался, чтобы тебя всем обеспечить, — альфа вновь переводит свой взгляд на меня. — Да, и я ему за это всегда был благодарен, — смотрю мужчине прямо в глаза. Ричард рычит, приближая своё лицо к моему, сжимает в кулаке ткань пижамы, я зажмуриваюсь и отворачиваюсь от него. — Интересно, как ты это проявлял? — альфа, рыча, произносит это теперь уже мне в лицо, обдавая кожу на щеке горячим дыханием. — Как мог, так и проявлял — словами благодарности, — стараюсь отстраниться от мужчины, отталкиваю его руками. Альфа запускает свою руку мне в волосы, разворачивая голову к себе и тут же целуя меня в губы. От неожиданности охаю. Ричард тут же проникает своим языком ко мне в рот, и чувствует он там себя вполне свободно, изучая всё внутри и особенно мой язык, оглаживает его своим. Отталкиваю мужчину от себя, вытираю рот рукавом. Ричард смотрит злобно, прищуривает глаза и медленно приближается ко мне. Пячусь назад. От альфы так и веет силой и опасностью. — Раздевайся. Коротко и ясно, но я всё равно задаю глупый вопрос: — Что? — продолжаю отступать, при этом сжимая пижаму на груди. Альфа усмехается, приближаясь ещё ближе. — Раздевайся. Что непонятного? — Для чего? — отступать уже было некуда, прижимаюсь попой к прикроватной тумбочке. — Трахаться хочу. — Что? — опять задаю этот вопрос, глупо хлопаю ресницами, пытаюсь разглядеть лицо альфы. — А я тут при чём? — Все в этом доме приносят пользу, кроме тебя. Ты, конечно, красивый, но всё же не произведение искусства, чтобы тобой любоваться со стороны, так что, — альфа делает паузу, отходя от меня и разводя руки в стороны, — раздевайся. — Нет, — я горячо качаю головой. — Ты что? Я не стану этого делать. Я не хочу! Ричард спокойно смотрит на меня и начинает не спеша снимать с себя одежду. Он одним рывком сдёргивает болтающийся на шее галстук и скидывает его на пол, снимает ботинки, а за ними и носки, а я так и продолжаю стоять у тумбочки и смотреть на то, как Ричард разоблачается. Мужчина всё это время не спускает с меня глаз. Он спокойно, по одной расстёгивает пуговицы на своей белоснежной рубашке. Альфа начинает подходить ко мне, сокращая и без того маленькое расстояние, при этом расстегивая ремень на брюках, и вот он совсем близко. Я тяжело дышу, сердце от страха бешено стучит, отдаваясь шумом в ушах. — Я жду, — альфа небрежно снимает с себя рубашку, оголяя широкие плечи с рельефом мышц. — Чего? — я перевожу взгляд с груди мужчины на его лицо. — Когда ты сам разденешься, — он приподнимает брови, — или мне это сделать самому? — Что сделать? — Ты когда мозги успел потерять? — альфа смеётся и наклоняется ближе ко мне. — Не надо меня бояться. Я постараюсь быть нежным, — он приближается к моему уху и произносит шёпотом: — Насколько смогу, — и кусает меня за мочку. — Ай, — отклоняюсь от него в сторону, хватаюсь за ухо. — Больно. Обхожу его, выходя из угла, в который альфа меня загнал. — Слушай, Ричард, эта шутка затянулась, — я подхожу к двери и открываю её, — мне пора спать. Прошу, покинь мою спальню. Мужчина подходит ко мне и закрывает дверь, поворачивает ключ, который всегда находится в замочной скважине, вынимает его и кладёт на верхнюю полку книжного шкафа. — А я и не шучу. Раздевайся.Глава 11
28 октября 2019 г. в 06:53
Уже два месяца мы с Ричардом живём под одной крышей. Элоиза не пожелала больше находиться в родовом гнезде, где у неё столько воспоминаний о муже, и переехала в другой дом, а этот оставила сыну. Я по-прежнему живу в той же комнате, что и до смерти Джозефа. Даже продолжаю посещать занятия, только теперь их у меня меньше, ибо Ричард решил, что экономика, менеджмент и подобные дисциплины мне изучать незачем, поэтому оставил только художественные предметы. Самого хозяина дома вижу редко, что меня определённо радует, потому что мы с ним совершенно не ладим, постоянно ругаемся, у него ко мне вечные претензии: то я одет не так, то хожу я постоянно с одной и той же причёской (какая ему разница?!). Ещё он запрещает мне выезжать в город, хотя Джозеф мне позволял это, пусть с охраной и под присмотром Николя. Но я привык, что меня кто-то охраняет, а он совсем не позволяет покидать территорию имения. Ричарда я всё равно не слушаюсь и иногда, когда он отсутствует дома, выезжаю с Ником в кино — это знак протеста, но при этом не хочу попасться этому несносному альфе на глаза.
Хоть больше не просит называть его своим хозяином — это меня радует. Стараюсь с Ричардом вообще не сталкиваться. Когда он дома, я отсиживаюсь у себя в комнате. Зачем лишний раз провоцировать человека? Стоит мне попасться ему на глаза — сразу начинает злиться и нервничать. Ещё я обратил внимание на то, что у Ричарда какой-то нездоровый интерес к мои волосам — постоянно норовит их потрогать.
Не знаю, сколько мы с ним так ещё будем жить. Сейчас я полностью в его власти и на данный момент совершенно не знаю, что мне сделать, чтобы от него освободиться. Может, стоит попробовать с ним подружиться? Николь как-то упоминал, что он не больно ладит с людьми, поэтому у него совсем нет друзей. Это всё из-за того, что он злой и вредный, надо быть добрее к окружающим. Об этом в лицо ему лучше не говорить — разозлится ещё больше.
Думаю, надо с ним наладить контакт. Сегодня же и начну. Смотрю на часы. Ричард скоро вернётся домой. Как к нему подступиться? С чего начать разговор? Бегу к окну, расположенному в холле. Выглядываю. Машина Ричарда подъезжает к главному входу. Молодой альфа предпочитает сам водить и отказывается от услуг водителя, хотя, как я понял, ему по статусу не положено сидеть за рулём. К авто тут же подходит молоденький парень, я его имени даже не знаю. Видимо, только недавно взяли в штат и мне ещё не довелось с ним пообщаться.
Направляюсь к входной двери и как раз вовремя — Ричард заходит внутрь и тут же останавливается. Его взгляд устремляется на меня. Смотрю прямо в его синие глаза. Вдруг меня посетила мысль о том, насколько мы с ним разные.
— Привет, — широко улыбаюсь ему.
— Ты что здесь делаешь? — чуть приподнимая бровь, спрашивает альфа.
— Мог бы и поздороваться! — вместо ответа возмущаюсь. — Тебя жду. Хотел предложить попробовать подружиться и...
— Подружиться? — альфа явно удивлён, но тут же берёт себя в руки и возвращается к своему привычному тону: — Я рядом с тобой находиться не могу.
Ричард обходит меня стороной и направляется в свой кабинет, который раньше принадлежал его отцу.
— Почему ты так ко мне относишься? — вопрос звучит альфе в спину.
Ричард резко поворачивается ко мне лицом.
— Для чего ты вылез из своей конуры? Возвращайся обратно! Или тебе от меня что-то надо? — альфа вдруг улыбается, но при этом скрещивает руки на груди; рядом с ним я чувствую себя ребёнком.
— Если только свободы, — насупившись, говорю и опускаю голову.
— Её ты никогда не получишь, — альфа взмахивает рукой, словно что-то разрубая в воздухе, разворачивается и направляется в кабинет.
— Но почему? — я спешу за ним. — Я тебе всё равно не нужен.
— Это мне решать. И что ты будешь делать на свободе? Куда направишься?
— Домой конечно. Меня там ждут.
— А деньги твоя семья как возвращать будет? — альфа усмехается.
— У тебя и так много денег, эта сумма для тебя не будет критичной, ты можешь ей легко пожертвовать.
— И для чего? Чтобы ты просто так ушёл домой? — альфа останавливается у самой двери в кабинет и поворачивается ко мне лицом.— Нет, милый мой мальчик, — Ричард мягко проводит пальцами по моей щеке, — ты останешься со мной.
— Но почему?
— Потому, что я с тобой ещё не наигрался, — лицо альфы оказывается совсем рядом с моим.
Отшатываюсь от него, разворачиваюсь и ухожу. Избалованный мальчишка. Вот кто он! Я для него просто игрушка.