Быть с тобой

***

То, что держит в руках Хуа Чэн, — это продолговатая чёрная коробочка средних размеров. На ней никаких знаков или символов, только ровная, глянцевая поверхность. Се Лянь недоверчиво принимает эту коробочку, на мгновение задерживая дыхание, прежде чем открыть её. Его глаза округляются, а руки сами обратно захлопывают крышку, когда он видит содержимое, и лицо неудержимо краснеет. Хуа Чэн хитро улыбается, накрывая своими ладонями чужие, начиная медленно поглаживать запястья большими пальцами в успокаивающем жесте: — Гэгэ не наденет это для меня? Се Лянь тихо сглатывает и отводит взгляд. Содержимое коробки одновременно предельно смущает его, так и манит изучить и испробовать. Он снова нерешительно поднимает крышку, в этот раз уже внимательнее всматриваясь вовнутрь. На тёмной бархатной подкладке ютятся чёрные кожаные ремешки, соединённые в сложном узоре. В данной ситуации этому аксессуару можно найти только одно применение, и щёки Се Ляня вновь заливаются румянцем. Он долго мнётся в нерешительности перед тем, как обречённо выдохнуть: — Хорошо, я сделаю это. Хуа Чэн внутренне готов взорваться, но на деле только его улыбка становится шире. Се Лянь передаёт чёрную коробку обратно, чувствуя покалывание на кончиках пальцев. Он сталкивается со взглядом Хуа Чэна и тонет в глубине его тёмных глаз, в которых плещутся озорные огоньки. Се Лянь неловким движением стягивает с себя свитер цвета слоновой кости, путаясь в рукавах, его волосы сразу теряют опрятный вид и топорщатся во все стороны. Хуа Чэн может только тихо хмыкнуть, наблюдая за этим, чувствуя разливающееся в груди умиление. Теперь Се Лянь обнажён по пояс, и он невольно ёжится, ощущая лёгкую прохладу. Его бледная гладкая кожа кажется почти прозрачной, на вздымающейся груди розовеют ореолы сосков, на подтянутом животе проглядывают мышцы пресса. Хуа Чэн едва заметно сглатывает в предвкушении. Хуа Чэн протягивает открытую коробку, и Се Лянь чуть дрожащими ладонями извлекает её содержимое. Он удерживает чёрную портупею на весу, разглядывая металлические застёжки, пытаясь разобраться, как её надевать. Ему явно потребуется помощь в этом деле. Он просовывает руки в затейливые сплетения, и в первую очередь застёгивает ремешок на шее. Затем он аккуратно разглаживает каждый ремешок, укладывая их на нужное место в узоре. Холодная кожа портупеи, кажется, обжигает тело, и дыхание Се Ляня сбивается. Хуа Чэну уже не терпится скорее коснуться своего возлюбленного, чёрное и серебро создают завораживающий контраст на белоснежной коже, ещё больше оттеняя её бледность, но он терпит, хочет довести всё до конца. Сердце замирает, когда Се Лянь откидывает свои длинные волосы вперёд и поворачивается спиной, приглашая завершить игру застёгиванием последнего ремешка. Руки Хуа Чэна слегка подрагивают, выдавая возбуждённое волнение, и, едва касаясь бархатной кожи спины, просовывают тонкий кончик ремешка в застёжку. «Готово», — думает он, на секунду довольно жмуря глаза. Хуа Чэн не даёт Се Ляню развернуться, мягко прижимается к его спине грудью, укладывает одну ладонь на живот, щекоча подушечками пальцев чувствительную кожу, другая ладонь ловит кисть руки Се Ляня и трепетно сжимает её. Хуа Чэн ведёт Се Ляня к вытянутому зеркалу, его горячее дыхание опаляет ухо, и по телу последнего пробегают мурашки. Они оба замирают перед отражением: Се Лянь — взволнованно и смущённо, Хуа Чэн — едва сдерживая своё возбуждение. Теперь Се Лянь может полностью разглядеть покрывающий его узор. Один ремешок стягивает шею, от него тянутся вниз ещё две расходящиеся полосы, соединённые на уровне ключиц. Ещё несколько ремешков проходят ниже, пересекая грудь в разных направлениях, едва ли не задевая соски, а два последних ремешка ложатся под грудью параллельно друг другу, соединённые короткими полосами чёрной кожи. Повсюду разбросаны металлические застёжки и заклёпки. — Ты прекрасен, — шепчет Хуа Чэн, и его низкий голос неровным гулом сердца отзывается в груди Се Ляня. Они ещё какое-то время стоят перед зеркалом, заворожено разглядывая чёрные переплетения, пока Хуа Чэн осторожно не ловит подбородок Се Ляня ладонью и не притягивает его лицо к себе, начиная глубокий, влажный поцелуй, в то время как его руки уже оглаживают худые бока и невесомо движутся выше. Этой ночью на теле Се Ляня останутся красные следы не только от укусов и поцелуев.