Золото и терновник

Слушая завывания ледяного ветра, что врывался сквозь зарешеченное окно, Майкл, лежа на скомканном пледе, застывшим взглядом наблюдал за возней мелкой мыши в углу, что доедала его «последний ужин», принесенный охраной вчера. Судя по довольному писку, грызун был в восторге — не каждый раз им здесь перепадала столь щедрая, и даже съедобная трапеза. Мужчине и самому не помешало бы поесть, но тот упрямо отказывался это делать, несмотря на болезненные голодные спазмы в желудке. Должно быть, отчасти осужденный надеялся в ближайшие несколько часов заморить себя голодом до смерти, настолько его доконали выходки короля. Или пусть уже сносит ему голову, или оставит в покое и даст сдохнуть самому. Уже успело настать утро и когда за дверью раздалась мешанина чьих-то голосов и топот, Майкл и бровью не повел. Даже если там окажется стража, что с опозданием пришла тащить его на эшафот — узнику было уже плевать с высокой колокольни. Все, что угодно — только бы уже побыстрей. Лениво скользнув взглядом по вошедшим, Майкл устало выдохнул. Зачем здесь гвардейцы, он еще мог догадаться, но этот напыщенный индюк в зеленом камзоле к нему на кой-сюда пришел? Его лицо показалось заключенному смутно знакомым. Кажется, это тот самый тип, что приехал с месяц назад забрать Мэллори из хижины. — Ввиду вынужденных обстоятельств, должен сообщить, что приговор, вынесенный вам королем Эдуардом ранее, претерпел некоторые изменения, — отстраненным холодным тоном произнес Гладстон. — Если эти изменения не значат, что меня отсюда выпустят, то лучше заткнитесь и идите на хуй, — охрипшим голосом произнес Майкл, тут же заметив, как советник короля запнулся и искренне возмутился его грубостью. — В городе вчера произошло крупное нападение неизвестных лесных тварей, — стараясь сохранить самообладание, добавил советник, — если вы в составе королевских гвардейцев справитесь с чудовищами, ваш смертный приговор будет смягчен до отсечения головы. В противном же случае, ваша казнь окажется куда более долгой и неприятной, господин охотник… На несколько секунд в камере повисла тишина, а после, раздался тихий сдавленный смех, что становился все громче и неадекватней. Гладстон, недоуменно вытаращился на заключенного, который буквально согнулся от хохота. Может, этот бедолага уже успел умом двинуться, пока здесь сидел? — Издеваетесь, да? — все еще посмеиваясь, переспросил Майкл, — вы там совсем в вашем гребаном королевстве оборзели или это в порядке вещей? — Король оказывает вам большую честь, позволяя умереть с достоинством… — напыщенно продолжил советник, однако, заключенный быстро его перебил: — Можете передать королю, пусть засунет эту свою честь себе в задницу. После столь хамского выпада, в узника незамедлительно прилетел болезненный удар тупой стороной копья в грудь, отчего тот сразу натужно закашлялся. — Да как вы смеете!.. — едва не срываясь на фальцет, воскликнул Гладстон, но в ту же секунду испуганно попятился назад, увидев, как Майкл неожиданно поднялся на ноги, возвышаясь над ним на целую голову. — Кого мне здесь еще нужно прикончить, чтоб больше не пришлось смотреть на твою рожу? — прошипел заключенный, глядя на съежившегося советника, что попытался спрятаться за спинами стражи. — А ну, назад! — рявкнул один из гвардейцев, снова пытаясь ударить узника копьем, однако, тот успел перехватить его налету. Неизвестно, успело бы все происходящее перерасти в драку, ибо в тот же миг, из коридора послышался требовательный женский голос: — Господа! Позвольте мне поговорить с осужденным! Майкл недоуменно покосился на незнакомку со светлыми волосами, что уверенно переступила порог его темницы. А это еще кто? — Леди Мэрибель? — растерянно пробормотал советник, — простите, но я не слышал, чтобы его величество давал распоряжение… — Я здесь по собственной воле, — тоном, не терпящим возражений, ответила она, — прошу оказать любезность и оставить меня с заключенным наедине. Гладстон озадаченно переглянулся со стражей. Ему было известно, что гостья, прибывшая с королевой Хильдой, успела немало сблизиться с его величеством, и, должно быть, ему сейчас не стоило вступать с ней в споры. Конвой молча удалился из камеры, притворяя за собой тяжелую дверь, а Майкл, все еще с подозрениям пялясь на женщину, сказал: — Что, тоже, пришли уговаривать меня пойти с достоинством сдохнуть в лесу? Взгляд незнакомки немало его озадачил. Мужчина ожидал увидеть в нем неприязнь и брезгливость, но карие глаза смотрели на узника с пониманием и некой долей любопытства. — Вас ведь зовут Майкл, верно? — тихо спросила она. — И что с того? — настороженно буркнул он. — А вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? — со слабой улыбкой добавила женщина. Осужденному на секунду подумалось, что над ним опять издеваются, однако, в лице и тоне голоса незнакомки не было слышно сарказма. Все еще не понимая, чего от него опять хотят добиться, Майкл медленно вернулся к своему соломенному настилу, опускаясь на него и прислоняясь спиной к холодной стене. — Давайте так… — негромко пробормотал он, вытаскивая что-то из складок пледа и неожиданно швыряясь в сторону гостьи, — сделайте большое одолжение — воткните эту штуку мне в шею и постойте тут пару минут, чтобы убедиться, что я сдох уже наверняка. Мэрибель растерянно отшатнулась в сторону, услышав звон металла, ударившегося о каменный пол. Наклонившись, женщина подобрала фибулу, отлетевшую к ее ногам. Дорогая вещица… Похоже, заключенному она досталась от кого-то в подарок. Перевернув брошь обратной стороной, где оказалась тонкая гравировка, фрэйлина грустно улыбнулась, уже догадываясь, кто именно ее подарил леснику. — Боюсь, я не смогу исполнить вашу просьбу, — покачав головой, сказала женщина, протягивая фибулу обратно осужденному, — хотела бы я, чтобы вы умерли — меня бы здесь сейчас не было. Майкл вымученно посмотрел на благородную леди. Ну что им всем опять от него нужно? — Вы ведь понимаете, что означает воля короля отправить вас на битву со зверем? — немного вскинув бровь, спросила женщина. — То, что он кретин, который решил, что за его хреновы подачки, я стану ему помогать, — мрачно пробормотал узник. — Нет, — терпеливо отозвалась Мэрибель, едва сдерживаясь, чтобы не закатить глаза, — король Эдуард весьма упрям… Впрочем, как и вы. Но он не глуп. Гордость его величества не позволит ему объявить о помиловании, однако, он не стал бы приказывать выпускать вас из тюрьмы, зная, что в этом случае, у вас появится шанс сбежать. Выслушав витиеватые речи женщины, Майкл озадаченно моргнул, глядя на нее. — Принцесса Мэллори не хотела бы, чтобы вы из-за своей гордыни отказались от возможности спастись, — еще тише добавила она. Знакомое имя болезненно резануло слух и мужчина заметно поморщился. — Где она сейчас? — хмуро спросил он. — Под домашним арестом, — печально вздохнув, ответила Мэрибель, — король узнал о ее плане, так что… — Ясно, — не дав ей договорить, отозвался Майкл, отводя взгляд. — Не похоже, чтобы вы были удивлены, — негромко заметила женщина, склонив голову набок. — С чего бы? — огрызнулся осужденный, — с самого начала знал, что так и будет… Дальше последовала череда невнятных грязных ругательств, сказанных мужчиной сквозь зубы. — Так или иначе, я надеюсь, вы согласитесь на сделку его величества, — проговорила Мэрибель, — если не ради себя, то хотя бы, ради принцессы. Если она правда вам дорога, не заставляйте ее оплакивать вашу гибель. Мужчина услышал, как на последних словах, голос женщины дрогнул Похоже, она слишком хорошо знала, о чем говорит. — А вам-то что с того, помру я или нет? — безучастно спросил Майкл, покачав головой, — награду пообещали, или вы из тех истеричек, которой каждую побитую дворнягу жалко? Осужденный думал, что женщина оскорбится на его слова, однако, в ответ она странно улыбнулась, словно вспомнив что-то приятное и одновременно слишком грустное. — Я родилась на юге. Наше поместье находилось недалеко от янтарной реки, если вы ее помните, — произнесла Мэрибель, нервно обняв себя руками. Майкл впал в еще большую озадаченность. А эта информация ему сейчас вообще к чему? — Мне было двенадцать лет, когда случилась та трагедия, — продолжила она, — когда сын короля скончался от ран на руках знахарки… А дальше, случилось то, что уже нельзя было исправить. Моя семья поколениями выступала поданными короны, но в тот раз отец впервые усомнился в здравомыслии короля. Он пытался воззвать к остальным лордам, пытаясь защитить ваш народ, но увы, оказался в меньшинстве голосов. — Мне что, от этого, по вашему, легче должно стать? — уныло переспросил Майкл, вскинув бровь, — что сделано, то сделано, чего теперь зря трепать языком… — Я в долгу перед вашим народом, — вздохнув откликнулась Мэрибель, — если бы не ваши лекари, я умерла бы от чахотки, не дожив и до семи лет. Никто из дворцовых врачей тогда не смог мне помочь. — И теперь вы хотите вернуть этот долг мне? — ехидно переспросил мужчина, — можете не утруждаться… — Я не хочу, чтобы ваш род исчез с лица земли. Вы еще сможете его продолжить… — А с чего вы взяли, что я этого хочу? — пробурчал Майкл, глядя в пол. — Майкл… — неожиданно нежно произнесла Мэрибель, приблизившись к мужчине на шаг, — кого вы сейчас пытаетесь обмануть, меня или себя? От вкрадчивого женского голоса, что обращался к нему с такой заботой и сочувствием, осужденный вдруг ощутил, как в глазах начало щипать. Вот только зарыдать ему сейчас не хватало. — Да, вы не сможете остаться с принцессой. Но вашей жизни не обязательно заканчиваться вот так… Уверена, если бы Мэллори сейчас была здесь, она сказала бы вам тоже самое. Майкл громко шмыгнул носом, суетливо стирая грязной рукой слезу с щеки. — Да отвалите вы уже от меня… — в последней попытке отбрыкнулся заключенный, но его собственный голос прозвучал настолько плаксиво и жалко, что ему от самого себя стало тошно. Теплая рука осторожно коснулась плеча мужчины и в тот самый момент, его словно прорвало. Майкл не мог вспомнить, когда вот так ревел в последний раз. Наверное, еще лет двадцать назад, когда только остался без родителей. Утыкаясь лбом в сложенные руки, узник едва не задыхался, настолько его душило судорожными всхлипами. — Все хорошо, — шепотом проговорила Мэрибель, растерянно поглаживая Майкла по вздрагивающему плечу, — не надо бояться плакать, так будет легче… Заключенный понятия не имел, кому должно было стать легче. Пока что он просто чувствовал себя ничтожной размазней, что билась в истерике перед незнакомой женщиной. Вот уж позорище… Признаться честно, фаворитка королевы не ожидала, что их беседа с узником приведет к подобному исходу. Похоже, этому несчастному окончательно измотали нервы, ибо на нытика и плаксу он совсем не походил. Беспомощно оглянувшись по сторонам, женщина нерешительно опустилась на плед, сваленный поверх соломы. Похоже, эта вещица тоже успела перекочевать сюда из дворца. — Бедный мальчик, — с сочувствием протянула она, чуть приобнимая Майкла за плечи. Мужчине уже хотелось огрызнуться, чтоб с ним перестали говорить, как с маленьким, но в итоге, в ответ на ее слова, он лишь еще громче всхлипнул. Аккуратно поглаживая спутанные вьющиеся волосы узника, Мэрибель невольно вспомнила о Джаспере. Сколько же слез им когда-то было пролито на ее плече… А сейчас ее дорогой воспитанник, искалеченный и избитый, не приходя в сознание, едва цеплялся за жизнь. Чудовищная несправедливость — уходить из жизни в столь юном возрасте… — Мне передать что-нибудь принцессе? — тихо спросила женщина, когда рыдания стали чуть тише, — боюсь, вряд ли у вас уже будет возможность встретиться с ней. — Не знаю, — сипло ответил он, блуждая взглядом покрасневших глаз по грязному полу, — можете сказать, что ничего особенно она не потеряла. Пусть подбирает сопли, выходит замуж и рожает детей. А если будет по мне реветь, я даже с того света доберусь до этой идиотки и всыплю по первое число… Мэрибель улыбнулась, заслышав его демонстративно недовольное ворчание. Да, этот бедолага и правда любил дочь короля. Жаль только, сам Эдуард не готов был этого признать. Медленно поднявшись с пола, женщина внимательно посмотрела на Майкла, встав напротив него. — Пообещаете мне, что попытаетесь спастись? — мягко спросила она. Мужчина в ответ как-то неопределенно мотнул головой, из-за чего, казалось не ясным, был ли это жест отрицания или согласия. Говорить вслух, он, похоже, уже ничего не хотел. Тяжело вздохнув, Мэрибель приблизилась к дверям темницы, но уже коснувшись рукой холодного металла, вдруг тихо произнесла: — «Никто кроме тебя». — Что? — с непониманием переспросил Майкл, вскинув взгляд. — Это написано на вашей фибуле, — с печальной улыбкой ответила она и по растерянности на лице мужчины, поняла, что он узнал об этом впервые, — даже если ваши пути разошлись — не забывайте об этом.