Однажды в Берлине

"2 октября 1939 год. На часах уже четверть одиннадцатого, а Эммы всё нет. Она обещала прийти в 10 часов. Я надеюсь, что с ней ничего не случилось. Узнав фон Гинсбурга, я поняла, что он и Лохмер стоят друг друга. Если с ней что-то случилось, то что ждать нам с Генри? То, что нас сейчас окружает – это настоящий ад, пусть я и не верю в загробный ад. Наверное, он существует здесь, на земле. Но чем мы провинились перед Всевышним, что он посылает нам такие испытания? " Было уже почти половина одиннадцатого. Генри сидел за столом и что-то рисовал, а Регина смотрела в окно, нервно обняв себя за плечи. Ну, где же Эмма? Почему она ещё не пришла? Может, стоит покурить? Эмма в прошлый раз забыла у неё сигареты. Если это хоть немного успокоит, то она готова попробовать. Мильц подожгла сигарету дрожащими пальцами и сильно затянулась. И тут же закашлялась, а на глазах выступили слёзы. Боже, как Шван может спокойно это делать? Брюнетка затушила сигарету в стакане. - Мамочка, - Генри оторвался от рисования. – У тебя всё хорошо? - Да милый. И тут же раздался стук в дверь, от которого брюнетка просто подпрыгнула. У Эммы были заняты руки, чтобы постучать. Она держала большой пакет, в котором были: связка бананов, огурцы, помидоры, зелень, несколько жирных баварских сарделек и три бутылки кока-колы. (Прим. Примерно до 1940 года в Германии насчитывалось несколько заводов по производству этого напитка. После вступления США во Вторую Мировую войну поставки сырья прекратились. Но взамен кока-колы немцы придумали фанту, выдав её за продукт компании кока-кола. В 1939 году же кока-кола ещё продавалась в Германии) Подмышкой у блондинки был букет из белых гербер и лилий. Повинуясь какому-то порыву, девушка в последний момент купила букет. Уже сидя в такси, она смотрела на цветы и думала, не посмотрит ли на неё Регина как на сумасшедшую, когда откроет дверь и увидит её с пакетом продуктов и букетом цветов. Но когда перед ней открылась дверь, в которую она постучала каблуком своих туфель, то увидела лишь облегчённую радостную улыбку. - Я волновалась. Ты обещала прийти в 10. - Фу, - рассмеялась блондинка. – Ты что, курила? - Ну, ты забыла сигареты… - смутилась Мильц. – Я переживала и решила покурить. - И? - Гадость! - Эмма! – девушку обняла пара детских ручек. - Оу, привет, пацан! - Посмотри, это я нарисовал! Мальчик отпустил Эмму и показал ей свой рисунок, на котором были изображены две девушки (у одной были чёрные кудряшки, а у другой волосы жёлтого цвета). Они держали за руки маленького мальчика. - Тебе нравится? - Да ты, я смотрю, художник! – Шван немного смутилась, увидев то, что изобразил непосредственный ребёнок. - Это цветы для моей мамочки? Тут блондинка совсем смутилась, и румянец окрасил её щёки. Она никогда в своей жизни не дарила никому цветы и почему вдруг для Регины она решила сделать исключение? - А ещё я купила кока-колу, - попыталась реабилитироваться блондинка. – Для всех. - Не. Я не люблю кока-колу. Мама любит. Она позволила мальчику взять у неё из подмышки букет, и тот пошёл ставить их в банку, так как вазы в доме не было. - Куда поставить? – не выдержала Эмма, посмотрев на стоявшую ещё в лёгком ступоре Регину. - Ой, прости, - девушка забрала у Шван пакет и поставила на столешницу кухонного шкафа. Увидев содержимое, пробормотала. – Ты не должна была… Брюнетку больше смутило содержание пакета, нежели цветы. Спустя примерно полчаса Генри всё-таки с удовольствием пил кока-колу из стакана. Они сидели за столом, снова накрытым праздничной скатертью и обедали. Эмма всё думала, как сообщить Регине о предстоящей ночи и не могла придумать, как начать. Но делать что-то надо было. - Регина… - Да, - губы Мильц тронула улыбка. Генри впервые за полгода уплетал банан. Второй! - Эм…. Слушай, я должна отлучиться… - вдруг выпалила блондинка. – Но я ещё сегодня приду. - Хорошо… Регина не могла взять в толк, почему вдруг Эмма поспешно встала из-за стола и поспешила уйти. Вроде ничего не случилось. И девушка чувствовала, что у блондинки был к ней разговор. Тогда с чего друг та поспешно вскочила и, накинув плащ, собралась уходить? - Ты же вернёшься? – наивно спросил Генри, откидывая салфетку и тоже слезая со стула. - Да, я вернусь, я же сказала - пробормотала Шван, машинально отвечая на объятия мальчика. – Вернусь, пацан. Правда! Когда за блондинкой закрылась дверь, Регина упала на стул и вздохнула. Ей вдруг показалось, что она видела Эмму в последний раз. - О! Эмма! – Лили открыла дверь квартиры и увидела перед собой блондинку. По счастливому стечению обстоятельств у неё был выходной, и она была одна дома. – Какой сюрприз. - Я проходила мимо и подумала, а вдруг ты дома… Девушка схватила Шван за руку и втянула внутрь. - Ты не представляешь, как ты вовремя: брат на учёбе, родителей нет. Я сижу одна скучаю. - Я подумала и решила согласиться на твоё предложение, - перед тем, как позвонить в дверь, Шван сняла помолвочное кольцо и спрятала его в сумочке. – А тут ещё приехал с фронта сын моей хозяйки… - Понимаю, - сочувственно воскликнула Лили, всё больше убеждаясь в своей правоте. – Пиво будешь? - Не откажусь. Штейн метнулась на кухню, а Эмма скользнула глазами по её фигуре. Девушка была в брюках, которые подчёркивали её стройность. В последнее время никто из женщин не осмеливался выходить на улицу в штанах из-за проводимой политики. «Женщина – жена и мать». Женщин убрали из всех занимаемых политически должностей, не стало женщин начальников. Им оставили только мелкие должности типа учительниц, продавщиц, телефонисток. Лили на улицу тоже не осмеливалась появляться в так любимых ею брюках. Наверняка бы её арестовали и с позором проводили домой. Но вот как раз дома она могла себе позволить небольшую свободу. Лили протянула Эмме бутылку «Францисканера» и повела на своеобразную экскурсию по квартире. Шван замечала откровенные взгляды в её сторону, но пока не реагировала. Хотя понимала, что Штейн из той же породы, что и она. И это возбуждало, что и говорить. Лили показала гостиную, столовую, кухню. Она показала спальню родителей и брата. Свою, посмотрев многозначительно на Эмму. Но блондинка вдруг наивно наигранным тоном спросила: - А у вас есть подвал? – конечно, Эмма она понимала, что к любой хорошей квартире прилагается подвал. - Подвал? – подняла брови Лили. Увидев, как блондинка поиграла бровями, Штейн догадалась, что Эмма имела ввиду. Она боялась, что им вдруг смогут помешать! – Конечно! Они спустились вниз, и Лили открыла дверь, ведущую в их каморку. - Ого! – восхитилась Шван. Часть подвала, принадлежащая Штейнам была больше того, что было у фон Гинсбургов. Если у Клары и Келлера это было что-то по площади ближе к квартире Регины, то у Штейнов это было раза в полтора больше. - Тебе нравится? Эмма обернулась к Лили и встретилась глазами с возбуждённым взглядом. - А представляешь, у нас тут даже есть раскладушка! (прим. Патент на изобретение раскладушки приобрёл в 1900 году Вильям Л. Мёрфи. Можно найти в интернете. Хотя они были распространены ещё и до него. Но популярность обрели позже, уже после второй мировой войны ) Шван слышала о раскладушках, но когда перед ней материализовалась одна из них, а сверху опустился ещё и плед, то Шван посмотрела на Штейн иным взглядом. Она вдруг точно поняла, что все эти намёки, полувзгляды, полуприкосновения были чистой воды предложением для «продолжения» знакомства. И девушка подумала: а почему бы и «да»? Она не знала, как у неё сложатся отношения с Региной, которой она хотела помочь. Мильц не была похожа на ту, которой нравятся девушки. А Лили? Лили вот она, она уже даже не намекает, она откровенно говорит: «Вот она я, такая же, как и ты. И ты мне нравишься!»… Что ж… Она поможет Мильцам… Она им поможет. Лили не была из тех, кто привык быть снизу. Но Эмма ей и правда очень нравилась. И она позволила Шван уложить её на раскладушку и снять с себя одежду… - Я тебе позвоню. Обязательно… - Шван проникновенно поцеловала девушку, прижав её к стене. Как же это было восхитительно касаться женского тела после того, что с ней произошло прошлой ночью! Они только что поднялись из подвала, где Эмма доводила до экстаза Лили снова и снова. Но перед глазами Шван стояло лицо Регины, которое она пыталась отогнать вновь и вновь. Нет, Мильц не такая. Нет!!! И даже несмотря на всё, что она испытывает к этой девушке, Эмма не сможет сделать так, чтобы та обратила на неё своё внимание. Но в кармане её юбки лежал ключ. Ключ от подвала, где сможет пережить эту ночь Регина с сыном. Всё, что волновало Эмму в этот момент это то, что Мильц и её сын выживут в эту ночь…