Однажды в Берлине

Бут мечтал Рождество и новый 1947 год встретить дома. Но как бы ему не хотелось, он покидал Берлин лишь в конце февраля. Как и Скарлетт. В отличие от своего лейтенанта, дома его ждали родители и младшая сестра. У Августа был лишь отец. И больше никого. Мать погибла в первую мировую, работая медсестрой. Отец так и не женился больше. Когда родители были на фронте, он, совсем ещё малыш, жил с родителями матери. По возвращении с войны они стали жить с отцом в небольшом доме в пригороде Эдинбурга. Отец вернулся к плотницкому делу, и поначалу мальчик учился у отца. Но Августа всегда манила армия. И вот к началу второй мировой войны Август Бут был лейтенантом. Его взяли в 10 пехотный полк и отправили воевать с Гитлером. Мужчина сразу прослыл хорошим командиром, и основная часть солдат его уважала. В 1942 году к нему в подчинение поступил рядовой Уилл Скарлетт, который тоже оказался родом из Эдинбурга. Вначале их отношения были просто хорошими, но когда парень вытащил его раненого с поля боя, то они почти подружились. Сейчас, после победы, Август позволял себе пропустить стаканчик другой в компании парня, слушая его рассказы о доме, о его младшей сестрёнке, которая с отличием учится в Университете Эдинбурга, в колледже естественных наук и инженерного дела. - Она страсть, какая у меня умная, - как-то сказал Уилл за кружкой пива. – Не то, что я – тупой, как полено. Август уже столько слышал про Элис, столько про неё знал, что казалось – он уже лично знаком с девушкой. И вот сейчас, сидя в баре и попивая виски, Уилл опять показал письмо от сестры. - Лейтенант, сэр… Элис спрашивает про вас. Мужчина поднял глаза на рядового. - Ты что, Скарлетт, рассказал своей сестре про меня? - А чё б не рассказать, сэр… Она меня расспрашивала про мою службу, про начальство. Ну, я и написал ей, что служу под началом лучшего офицера Британской Армии. Тут Август нахмурился. - Ты что написал? - Простите, сэр…, лейтенант… Виноват! – Уилл втянул голову в плечи. - Что ты ещё ей про меня наплёл? - Да больше ничего особенного… - Точно? - Ну… про то, как вас подцепила пуля и как я тащил вас. Про, как после того, как вас залатали, вы только пару дней провалялись на койке и снова были в строю. Бут покачал головой. - Ну ты и правда туп, Скарлетт. Девушкам не интересны рассказы о войне. - Не скажите, лейтенант, - Уилл расплылся в улыбке, - Элис в каждом письме спрашивает, как ваша нога. Бут закрыл ладонью лицо и вздохнул. - И это… Она хочет, чтобы вы приехали к нам в гости. Хочет посмотреть на героя. И это её слова… Про героя. - Господи, Уилл!... Раздался очень тихий стук в дверь. Регина подумала, что она ослышалась. Но когда стук раздался снова, девушка посмотрела на мирно спящего сына, обнимающего мишку, решила открыть. Сын спал. В предыдущую ночь он почти не сомкнул глаз на незнакомом месте. И ещё страдал от отсутствия подарка Эммы. Мальчик сильно полюбил новую игрушку. Если бы это были погромщики, они бы так не церемонились, понимала Регина. - О, Регина! – прошептала женщина. – С вами всё хорошо. - Да, фрау Марта. С нами всё хорошо. Она пропустила соседку внутрь. Та с умилением посмотрела на спящего мальчика и обняла девушку. - Я так перепугалась, когда пришли они… Эти люди спрашивали, не знаю ли я тебя и где ты можешь быть. - И.. что вы им сказали? - Не бойся. Я сказала, что мы просто соседки и не общаемся. - Правильно. Иначе бы вы могли пострадать. - Да если бы я знала, где ты, я бы им всё равно ничего не сказала. Я видела последствия. И не понимаю, как так можно? Мильц грустно пожала плечами. - Они считают, что имеют право… - девушка вспомнила утро и как на её и Генри глазах пристрелили мужчину просто за то, что тот был евреем. Иной причины не было. Но она ничего не сказала женщине: ни про увиденное убийство, ни про лужи крови на улицах. Хотя многое из того, что видели мать и сын, Марта тоже увидела. Девушка недавно узнала про историю молодости фрау Марты. Но всё равно ей было удивительно, почему соседка так переживает за неё и за её сына. Да, Марта рассказывала, что, когда была девушкой, влюбилась в еврея, что тот тоже её любил и про то, как они хотели сбежать и пожениться. Но у них ничего не вышло. Марту силой выдали замуж за немца, а что стало с её любимым, она не знала. Женщина не назвала его имени, а Регина не посмела спросить. - Твоя подруга… Эмма, кажется? Ты ей доверяешь? Мильц кивнула. - Это она меня предупредила. И помогла спрятаться. Её жених, - Регина решила пояснить, - он был участником и, скорее всего одним из организаторов. - Жених? Девушка отвела глаза. - Она вынуждена. Фон Гинсбург знает, что её родители участвовали в путче. Брюнетка видела, как пристально смотрит на неё Марта. Она чувствовала, как под взглядом женщины у неё розовеют щёки. Но ничего не могла с собой поделать. - Вы с ней очень близки… - Мильц почувствовала руку Марты на своём плече. Тёплую ласковую материнскую руку. Девушка подняла глаза и пробормотала: - Мы подруги. Да. Она моя подруга. - И всё? – как-то странно спросила женщина, чем опять смутила Регину, и девушка снова отвела глаза. – Я вижу, дорогая. Вы не просто подруги. Вы – очень близкие подруги. Я права? - Что вы имеете ввиду? – голос Регины предательски дрогнул. - Я рассказала о себе не всю правду, Регина, - в голосе Марты послышалась печаль и боль. – Её звали Сара. И это с ней я хотела сбежать. Мильц медленно повернула голову и встретилась глазами с женщиной. - Сара? – переспросила она. – Это был не мужчина? - Нет, - соседка покачала головой. – Это была девушка. Самая прекрасная в мире девушка. Вы чем-то похожи: у Сары тоже были глубокие карие глаза и забавные завитушки, - Марта коснулась волос брюнетки. – Но она была замужем и к тому же, у неё был ребёнок. После этого скандала муж, скорее всего, увёз Сару и их маленькую дочку из Берлина, а меня родители поспешили выдать замуж. Но война быстро забрала у меня мужа, - грустно усмехнулась женщина. – Я почти сразу же овдовела, как только вышла замуж. Вот… Теперь ты знаешь всю правду… Когда ты появилась здесь: слишком молодая, слишком затравленная, со страхом в глазах, я для себя сразу всё решила. Ты для меня как дочь. Дочь Сары. - Вы тоже мне заменили мать, фрау Марта, - прошептала Регина. На глазах обеих женщин блестели слёзы. У Марты – при воспоминании об утраченной любви. У Регины: от признания женщины и воспоминаниях об Эмме. - Так я права? На счёт тебя и Эммы? - К сожалению… - она так сказала? – К сожалению, нет. Неужели она, Регина Мильц, хочет отношений с девушкой? Таких отношений, какие бывают между мужчиной и женщиной? Разве такое возможно? Возможно с ней? - У Эммы есть жених. Он её ни за что не отпустит. Но даже если бы его и не было… Я знаю, что у Эммы есть отношения… с другой девушкой, - выдавила Мильц. - У них там всё серьёзно? - Я видела, - запнулась Регина. Она снова почувствовала укол ревности в сторону Лили. – Они целовались и … фрёйлин Штейн очень откровенно её обнимала. Это у неё мы переждали погром, – под конец пояснила девушка. - Я видела, как она на тебя смотрит, - послышался ответ. – Эмма… - Как? – не поняла Мильц. - Влюблёнными глазами. - Но разве такое возможно, фрау Марта? Разве на свете есть любовь? Такая, о какой пишут в книгах? Особенно между двумя девушками? - Конечно, - улыбнулась женщина. - Я знаю, что говорю. Нужно верить. Эмма тебя любит. Или близка к этому. Так же как и ты, Марта очень тепло потрепала брюнетку за щёку. Эмма смотрела, как Келлер надевает шинель, собираясь на службу. - Раз тебя целыми днями нет, могу я гулять, ходить в кино или ещё куда, раз я теперь не работаю? Выходные Эммы вылились в её увольнение. Фон Гинсбург заявил, что его невеста не должна работать: он может обеспечить её полностью. - Запишись на курсы домоводства, - мужчина обнял девушку за талию и присосался к ней поцелуем, нагло протолкнув свой язык. – Я хочу, чтобы у меня была не только красивая жена, но и хозяйственная, - добавил фон Гинсбург, оторвавшись от губ. Он бы с удовольствием продолжил сейчас то, чем занимался почти всю ночь, но служба звала. – Ммм… Как жаль тебя оставлять, - его руки заскользили по телу. Столь вожделенному, но столь недоступному сейчас из-за времени. - Я приду в час. Хочу, чтобы ты была дома. Ты меня поняла? - Да, Келлер. В час я буду ждать тебя на обед. - Ох, и пообедаю же я! – Мужчина схватил девушку за ягодицы и прижал к себе. Он знал, что сейчас его мать на кухне, моет посуду. Поэтому им никто не помешает. Он ещё раз посмотрел на закрытую дверь кухни, потом кинул взгляд на часы, висевшие в прихожей, которые показывали без двадцати пяти минут девять. Он знал, что при благоприятном раскладе он доедет за 7-10 минут. Максимум, что может потратиться, это 15. Эмма нахмурилась, когда Келлер снял шинель. Но когда он схватил её за руку и потащил по направлению к ванной комнате, то все сомнения, чего хочет мужчина, отпали. Закрыв дверь, Келлер без церемоний задрал юбку Эммы и расстегнул свой ремень. Всё закончилось быстро. Келлер прошёлся пальцами по лону Эммы и облизал их. - Это только закуска, лапочка. В обед будет основное блюдо. Он заправил своё хозяйство и застегнув брюки, вышел из ванной комнаты. Девушка сползла по стенке и, положив руки на колени, уронила на них голову. Нет! Она больше не может так! Она или сойдёт с ума, или пристрелит гада. Второе – скорее. После того, как мужчина ушёл, Шван залезла под душ, тщательно намылилась, стирая все противные прикосновения. Предупредив Клару, что вернётся до прихода Келлера к обеду, вышла на улицу. Дома она уже не могла дышать полной грудью. И хотя ещё на улицах были видны последствия Хрустальной ночи, всё же тут Эмма чувствовала себя свободнее. Ноги её сами несли к дому, в котором жила Регина. Ей каким-то образом нужно забрать мишку, что она подарила Генри и придумать, где его спрятать. Поднявшись на второй этаж, где находилась квартира Мильцев, Эмма попыталась толкнуть дверь, но та оказалась заперта. Шван нахмурилась и подёргала ручку. Тщетно! Тогда, набравшись смелости, она подняла руку и постучалась, боясь, что откроет ей дверь кто-то неизвестный и сообщит что-то ужасное. Дверь открылась спустя несколько секунд. Эмма увидела Регину. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Шван бросилась к девушке и заключила её в крепкие объятия. - Ты здесь, не уехала? Но ты – жива… Эмма нежно взяла лицо Регины в свои ладони и трепетно коснулась её губ, даже не осознавая, что она делает. - Эмма… - смутилась Мильц, зная, что в комнате находиться фрау Марта, и она всё это видит. Эмма услышала смущённое покашливание и заметила женщину. - Блять… - прошептала блондинка, переминаясь с ноги на ногу и кляня всё на сете. - Заходите, Эмма. И закройте дверь. - Эмм… - Шван почесала в затылке, но всё же вошла. Регина закрыла дверь. - Я всё про вас знаю, - улыбалась Марта. Блондинка кинула недоумённый взгляд на подругу. - Я тут ни причём, - заверила её брюнетка. – Фрау Марта сама догадалась. - Догадалась о чём? – чуть ли не с вызовом спросила Эмма. - О вас. - О нас? - Да. И я хочу предложить вам помощь, чтобы покинуть Берлин. Пока не стало ещё слишком поздно. Марта сказала, что сможет взять в аренду авто. В компании, что этим занималась, у неё работал брат её мужа. Она скажет ему, что хочет покататься по окрестностям. До войны она так не раз поступала. А сама тем временем вывезет девушек за границы города. - Вы подвергните себя опасности, помогая нам, - сказала Эмма. - Так ты готова бросить всё ради Регины? Шван посмотрела на девушку, сидящую рядом с ней, и кивнула. - Но перед этим мне нужно кое-что сделать. Не спрашивайте меня что. Если всё получится, то я уеду с Региной и Генри. Если же нет… Что ж. Спасёте её. У Регины есть немного денег. Она сможет добраться до Кельбра. Там у моих родителей должен был остаться домик. Это глушь и вряд ли там что-то будет угрожать. Под столом блондинка взяла руку Мильц и чуть сжала, передавая ей свои силы и уверенность. Марта с теплотой смотрела на пару, сидящую перед ней. Она постарается сделать всё, чтобы помочь девушкам. Они заслуживают счастья. Регина решилась проводить Эмму вниз. Выйдя за дверь, она неуверенно спросила: - Ты и правда хочешь поехать с нами? - Да. - Но как же Лили? Эмма усмехнулась. Покачала головой. - А что Лили? - Но вы же… - Нет, мы не вместе, если ты об этом, - Шван взяла брюнетку за подбородок двумя пальцами. Очень нежно. И легонько коснулась её губ. – Не важно, что ты видела. Но если ты вдруг скажешь "нет" я поеду с тобой, но буду рядом просто как друг. Ничего больше. Я обещаю. Если ты так захочешь. Решать тебе. Регина кивнула. Эмма провела большим пальцем по щеке девушки и начала спускаться, зная, что Регина идёт следом. А девушка не знала, что ответить. Ей нравилась Эмма. Ей нравились её взгляды, прикосновения. И если бы та была парнем, то сомнений было бы чуть меньше. И ещё Лили. Та, с которой девушка так спокойно и откровенно обнималась и целовалась. И Мильц боялась. А вдруг потом, позже, появиться какая-нибудь другая такая же Лили. Такая же раскрепощённая и свободная. Которая не будет стесняться своей сексуальной ориентации, которая сможет совершенно спокойно обольстить Шван. Эмма взялась за ручку двери подъезда и, оглянувшись, улыбнулась: - Да встречи, Регина. Девушка открыла дверь. На улице в это время проходил мимо молодой человек в форме в форме офицера СД (прим. Главное Управление Государственной безопасности, что-то типа НКВД). Офицер повернул голову, и Регина поняла, что знает его. - Даниэль? – пробормотала девушка, не зная, что ей делать: радоваться встрече со старым другом или же бояться того, кем тот стал за это время, пока они не виделись.